Возраст и его магическое истолкование в Средние века

Как утверждает французский историк Ф. Ариес, понятие воз­растов жизни занимает значительное место в псевдонаучных трак­татах Средневековья. Их авторы употребляют терминологию, кото­рая кажется часто вербальной: детствои отрочество, молодость и юность, старость и сенильность. Каждое из этих слов призвано обозначить какой-то один, определенный период жизни. Ф. Ариес прав, когда говорит, что эта терминология только кажется нам чисто вербальной.

Для людей Средневековья понятия возрастов жизни имели статус научных понятий, причем очень строгих, не менее сущест­венных, чем понятия веса, меры и т. п. Дело в том, что понятия «возраст», «возраст жизни», «возраст человека» для средневековых мыслителей были неотъемлемыми категориями восприятия мира, восходящего к системе физического описания и объяснения, разра­ботанной в ионической философии и усвоенной из византийских источников. Эта система объяснения, как уже отмечалось, базиро­валась на идее фундаментального единства мира - природного и сверхъестественного.

В этой концепции мира показателями подобной взаимосвязи и единства были астрологические совпадения чисел, их символизм. И возрасты жизни трактовались как свидетельство этих таинствен­ных связей человека с миром. Ученые Средних веков явно злоупо­требляли астральными аналогиями, и поэтому картина связи челове­ка и мира у них носила поверхностный характер астрологического гороскопа. Такое понимание было не шарлатанством, а логическим продолжением идеи космического детерминизма. Здесь важно ощу­тить особенность мировосприятия, стиль мышления человека Сред­невековья и его особое ощущение жизни, которое в самом общем ви­де можно определить как покорность судьбе, року, предначертанию. Для человека Средних веков жизнь была необходимой, циклической преемственностью возрастов жизни, предначертаний, скорее, общим порядком и сущностью вещей, чем личным опытом каждого, так как очень небольшому количеству людей выпадало прожить все эти воз­расты в эпоху высокой смертности.

Тема возрастов жизни была необычайно популярна в Средние века в народном искусстве, а также (позднее) в работах професси­ональных живописцев, например, Тициана и Ван-Дейка. Любо­пытно, что живопись раннего Средневековья изображала в карти­нах сюжет «ступеней жизни»: ребенка как копию взрослого, уменьшенную в размерах, отличить которого возможно скорее по некоторой символической атрибутике, нежели как возрастной тип; представители других возрастов жизни распознавались также по некоторым атрибутам (школяр с книжкой; возле старика стоит смерть с косой и т. п.).

Различия между отрочеством и юностью отсутствовали, а ино­гда эти два понятия подводились под общее понятие детства. Сред­невековые школы и университеты не строились по возрастному принципу, и в одном классе находились школяры разного возраста. Следует отметить фактически абсолютное безразличие Средневе­ковья к биологическим факторам, в частности к половому созрева­нию, которое никто не принимал за окончание детства. Детство бы­ло тесно связано с идеей зависимости и не кончалось, пока не кончалась зависимость от «сеньора». Поэтому «мальчиком» мог быть назван человек практически в любом возрасте. По­скольку на первом плане находились вопросы сословные, о возра­стном самосознании - в нашем современном понимании - приме­нительно к Средневековью можно говорить лишь условно. Ученые Византии и средневековой Европы дали наименования отрезкам жизни, многие из которых тогда практически для большинства на­селения не существовали. Детство, отрочество, молодость, да и ста­рость - завоевания более поздних эпох развития человечества. Вот почему Ф. Ариес и говорит о вербальности средневековой пробле­матики возрастов жизни.

Говоря о Средних веках, нельзя забывать, что люди того време­ни, причем даже выдающиеся мыслители, какими были Фома Аквинский и Августин Блаженный, верили в бесов. Так, Августин ут­верждал, что Церера, Вакх, Пан, Приам, фавны, сатиры, наяды и ореады «все суть действительные бесы» (Я. Сперанский, 1904). Понятно, что и простонародье со священным трепетом и вполне ис­кренне верило в то, что на огне костра инквизиции горят «самые на­туральные ведьмы». Средние века были подвержены существенно­му влиянию мистического мировосприятия, которое затронуло и возрастную тематику, в частности такие известные вопросы, как взаимоотношения молодости и старости, попытки вернуть моло­дость, продлить жизнь. Остановимся на этой проблематике отдель­но, отметив, что попытка установления связи между возрастами жизни и действием магических сил не составляет привилегию Средневековья.

Магическими манипуляциями с возрастом человек занимался с древних времен; интересуется магией и наш просвещенный век. В печати нередко появляются публикации, обещающие современ­никам открытие тайн бессмертия и долголетия. Испокон веков не только о бессмертии и долголетии мечтает человек, не продления жизни ищет, к примеру, легендарный Фауст - он жаждет продле­ния молодости. Из древней греческой мифологии известна фигура несчастного Титона, которому по просьбе богини света Эо дарова­ли бессмертие, но не дали вечной молодости. Джонатан Свифт опи­сал бессмертных жителей Лапуты: тот, кто рождался со знаком бес­смертия на лбу, был заранее обречен на бесконечное прозябание в старческом возрасте.

История человечества, в том числе и самая древняя, содержит примеры многочисленных попыток найти «эликсир жизни», а точнее «эликсир вечной молодости», избавления от старческой немощи, недугов и страданий. Уже в древнеиндийском трактате «Аюрведа» представлены соображения, направленные на сохранение молодости, в которых много практической житейской муд­рости и советов гигиенического характера. В древнеегипетских папирусах приведены основы «превращения старых в молодых», хотя рецепты представляют собой лишь косметические советы. В древнегреческой мифологии волшебница Медея обладала си­лой возвращать старикам молодость; известен древнеегипетский миф о воскрешении и омоложении Озириса, а также греческие мистерии поэтического цикла Орфея. Мотив омоложения - из­любленный сюжет многих народных сказок, в которых, кстати сказать, он часто сопровождается иронией.

Но особенно активизировались попытки найти способ омоло­жения в Средние века; в этот период само отношение к старости как таковой и ее изображения безобразны. Средневековые астро­логи, алхимики, философы увлеченно искали «философский ка­мень», который мог бы дать человеку богатство, силу и молодость. Экспансия магических средств продолжалась достаточно долго; мы же, рассмотрев представления о магии возраста в средневеко­вой Европе, перейдем к анализу предпосылок появления науки о возрасте.

Дата добавления: 2015-05-29