Аул хусары. Незабываемые годы детства

Человек, который совершил открытие в мировой ортопедии и травматологии, ученый и хирург, которого коллеги называют «Микеланджело Ортопедии», вырос на Кавказе, в ауле Хусары. Отец маленького Гавриила, будучи красным конником, прошел дорогами гражданской войны в армии Буденного. Вернувшись в родное село, вместе с земляками создавал первый колхоз. Как и большинству горцев, Гавриилу приходилось в детские и юношеские годы пасти овец, корчевать пни, косить, пахать, сажать деревья и выполнять разнообразную домашнюю работу.
Семья жила в крохотной комнатке с деревянным топчаном, на котором спали родители. На циновках, разостланных по полу, размещались ребятишки. Родители были неграмотными людьми, в доме не было книг. О жизни, о событиях, происходящих в мире, в ауле узнавали только по рассказам пришлых людей.
— Жили мы небогато, — вспоминает Гавриил Абрамович, — нужда частенько заглядывала в наш дом. Еды постоянно не хватало, У нас был небольшой участок земли на склоне горы — он почти сплошь состоял из камней, мы всем семейством выбрасывали эти камни и в подолах рубах носили на их место землю, но камни будто вновь прорастали. На участке сеяли рожь, сажали картошку, лук, морковь, зелень, росло все это плохо, урожай получали скудный. А тут еще пришла беда — умер отец, У матери нас было шестеро: четверо братьев и две сестры. Я был самым старшим. Аул Хусары был интернациональный: здесь обитали не только таты, но и русские, каракалпаки, азербайджанцы и армяне. Несмотря на Национальные различия, жили на редкость дружно. Именно помощь и поддержка соседей позволили семье Илизаровых справиться с горем. Колхоз часто давал материальную ссуду, выделял продукты, чужие люди привозили дрова, ремонтировали дом, меняли кровлю. И все же дом теперь держался на Гаврииле, именно он в первую очередь должен был по обычаю заботиться о своих братьях и сестрах. Он носил на продажу хворост, рыл арыки, пас скот.
— Так что к дверям школы я подошел только в 11 лет, — рассказывает Гавриил Абрамович. — Раньше не мог, ждал, когда чуть подрастут братья. В школе вначале подсмеивались: такой верзила сидит за одной партой с восьмилетками! Насмешки меня не волновали, я беспокоился о другом: я, глава семьи, не имею права подолгу засиживаться в школе. На счастье, я оказался сообразительным, учеба мне давалась легко. За первый год учебы прошел четыре класса и летом, сдан экзамены, получил начальное образование. Я уже хотел покинуть школу, чтобы начать учиться на тракториста. Так я, наверное, и поступил бы, но все решил случай.
Когда-то почти в каждом ауле был знахарь, он же по совместительству и цирюльник, и мюрдешур (человек, который омывает покойников). Односельчане относились к нему отчужденно, а некоторые — с неприязнью, боялись его. Любую болезнь они объясняли вмешательством нечистой силы. Чтобы изгнать ее из тела больного, они приглашали знахаря. Тот являлся к больному, чтобы кровопусканием и заговором излечить его. Если человек выздоравливал, это приписывали чудодейственной силе знахаря, а если умирал, то вину возлагали на мрачного и неумолимого ангела смерти Азраила. Говорили так: «Если бог захочет кого-то к себе взять, то ничем тому не воспротивишься».
Лечение от любой болезни проходило одинаково. Знахарь ставил перед больным таз, точно рассчитанным движением втыкал нештер (обоюдоострый нож) в вену больного и начинал заговор. Потом на рану накладывал паутину и завязывал тряпкой. Знахарь доставал из кармана своего чохо куриное яйцо, бормотал над ним заклинания и, отдавая его родственникам, говорил: «Отнесите это яйцо в лес, отыщите дерево с дуплом и разбейте об него. В яйце — зародыш живого существа. Пусть он будет жертвой за близкого вам человека».
Но вот в ауле появился новый добрый человек — фельдшер. Рассказывали про него чудеса: и лечит бесплатно, и снадобья его помогают лучше. К его помощи и обратилась однажды мать Гавриила.
А случилось это так. Досыта в семье Илизаровых никогда не наедались, еда появлялась в достатке лишь летом, когда созревали овощи и фрукты. А обычно каша-затируха, которую готовила мать из отрубей. Как только появились плоды, трудно было удержаться от соблазна, полакомиться ими. Нередко это кончалось бедой для ребят. Вот и он, Гавриил, наелся зеленых груш. И тяжело заболел. Жар. Все плывет перед глазами. Будто стоит он у обрыва и какая-то сила сталкивает его вниз. Когда приходил в сознание, видел испуганные лица братьев и сестер, соседей, которые жалостливо качали головами и на цыпочках удалялись из дома.
Спас Гавриила фельдшер, заставив его выпить несколько чайников кипяченой воды и дав какие-то чудодейственные таблетки. Наутро болезнь отступила. Мальчик отчетливо почувствовал, как в него опять входит жизнь. Это его совершенно поразило. Как же такое могло случиться? Ведь он умирал, значит, бог в самом деле хотел его взять к себе и вдруг оказался бессильным! Только потому, что фельдшер дал какие-то таблетки? И тогда же, лежа на циновке, всматриваясь в высокие своды над головой (семья жила в полуразрушенной мечети), Гавриил решил: вырасту и стану врачом, буду учиться, чтобы раздавать людям таблетки и спасать их от смерти и страданий. Он понимал уже, что человеческая жизнь — самое ценное, и очень хотел быть полезным людям.
На следующий год Гавриил окончил пятый и шестой классы. Приложил такое усердие, что вскоре обогнал своих сверстников. Его одергивали: вредно сидеть так много за книжками, поиграй, побегай. Он послушно вставал и... уходил на чердак заниматься. За пять лет Гавриил окончил десятилетку с отличием. На рабфаке он был самым юным и самым нетерпеливым — учился только на пятерки, опережая других. И все потому, что очень хотел, спешил стать доктором.
В школе у него обнаружились неплохие музыкальные способности: однажды взяв в руки гармошку, он за две недели без нот выучился играть. Организовали с ребятами оркестр, подготовили программу и, как заправские артисты, стали выступать с концертами в клубах соседних аулов. Как-то на одном из таких концертов Гавриил увидел гипнотизера. Это был маленький, невзрачной наружности человек. У него не горе ли глаза, не гремел голос, движения его были край не скупы и обыкновенны. Мальчишка наблюдал за ним из-за кулис и силился понять секрет его власти над людьми. По приказу гипнотизера люди засыпали и просыпались, отбивались от невидимых пчел, спасались от огня. Все, что велел этот неприметный человек, они выполняли беспрекословно.
Но более всего Гавриила удивил не облик гипнотизера — он поразился возникшей неизвестно откуда уверенности, что и он тоже способен на такие чудеса.
Поначалу он прочел какую-то популярную статью о гипнозе. И был немало разочарован: никакого чуда не было, надо было лишь овладеть определенной методикой — и пожалуйста, гипнотизируй кого хочешь и сколько хочешь. Однако интерес не угас. Он нашел пособие по гипнозу и изучил его от корки до корки. Затем удалось отыскать еще несколько книг, где уже более подробно раскрывалась вся методика.
Через несколько месяцев, после длительных тренировок, он решил попробовать свои силы. В качестве первых подопытных избрал своих малолетних сестер. Рассчитал все верно: для сестер он всегда являлся непререкаемым авторитетом, что для гипнотизера крайне важно.
«Сеанс» удался!
— Вода! — внушал он сестрам. — Прыгайте!
Девочки тотчас прыгали с лавки на пол и изображали плывущих.
Он восклицал:
— Осторожно! Пропасть!
Сестры в ужасе замирали перед очередной половицей...
— Вскоре я гипнотизировал почти весь аул, — улыбается, вспоминая детские годы, Г. А. Илизаров. — Люди сходились на мои сеансы как на спектакли. Они охали, изумлялись, не верили своим глазам — их удивление доставляло мне большое удовольствие. Приобрел я власть и над животными: без особых сложностей мог усыплять кур, голубей и даже кошку. Не поддавалась мне только коза. Гипнозом я пытался заставить ее давать нам побольше молока, но она упрямо выделяла нашему семейству три литра в день и ни капли больше... Увлечение гипнозом осталось у меня на всю жизнь. Позже как врачу мне это неоднократно помогало. Но с возрастом я уже не испытывал того детского тщеславия. Наоборот, постепенно стал ощущать неловкость перед людьми, которые глядели на меня как на колдуна. Я пытался объяснить им, что в гипнозе нет ничего особенного, научиться ему может практически каждый — нужна всего лишь тренировка, умение сосредоточиться и определенное знание человеческой психологии. Мне не верили. Впоследствии я с горечью убедился, что чем проще какое-либо открытие, тем тяжелее его доказывать.

Дата добавления: 2015-05-29