К вопросу об общенациональной идее России (Аркаим – зороастризм – евразийство)//Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2002. № 1. С. 131-142. 3 страница

Раскрывая связь данных правовых учений с парадигмальной теорией атомизма, Н.Н. Алексеев делает вывод, что сама правовая концепция представляет одну из возможных юридических систем, которая естественным образом сложилась только в Европе, но полностью неприемлема для Азии.

По мнению евразийского государствоведа Н.Н. Алексеева, альтернативой концепции права, утвердившейся на Западе, является концепция обязанности. Употребление Н.Н. Алексеевым старого термина «тягловое государство», взятого из исторического прошлого Руси, точно передает концептуальный смысл государства, в котором существует приоритет обязанностей. Доведенная до своего логического завершения, такая «тягловая система» не признает за правами юридического статуса, закрепляя юридически только обязанности.

В свою очередь такой подход к юридическим проблемам выходит из сути традиционного общества, утверждающего приоритет общего, целого над частным, отдельным. Таким образом, человек – это не самодостаточная единица, он только часть целого – общины, нации, государства. Принцип приоритета общего при формировании целого называется общинным принципом.

Раскрывая данную проблему, Н.Н. Алексеев пишет: «В противоположность западной жизни наше государство сложилось при преимущественном преобладании начала обязанности над началом права … Когда мы это говорим, мы разумеем именно сложившуюся государственность, возникшую на преобладании остатков удельно-вечевой системы»33.

Следовательно, исторически существуют два альтернативных взгляда на проблему приоритетности прав или обязанностей в государстве, порождая, по сути, две взаимоисключающие юридические теории (если рассматривать их в чистом, абсолютном виде).

В центре первой теории стоят индивидуумы, оформляющие между собой частные договорные отношения, которые затем перерастают в государство. Содержанием права в таком государстве, каким его понимает Запад, являются соотношения частных прав индивидуумов между собой. Законченной формулой такой теории сегодня выступают концепция «прав человека» и «правового государства». В будущем государство как институт (логически продолжая данное правовое направление) вообще может прекратить свое существование и будет заменено на тот или иной вид свободного объединения индивидуумов. Именно такой подход находится в основе современных теорий «мондиапизма» и «Мирового Правительства».

В отличие от первой правовой теории в основе второй находятся не индивидуумы, а личности. Слово «личность» греческого происхождения. Под словом «личность» понимается не самодостаточная и суверенная единица, а, скорее, «функция», или «роль», а также «маска». Именно через эти «личности – маски» осуществляется проявление холистского мира: государства, народа или общины (на более низком уровне). Раскрывая сущность ведущего социального слоя в российском государстве, Н.Н. Алексеев пишет: «…положение правящего класса в обществе имеет с социологической точки зрения совсем иное, мы сказали бы, более функционалъное значение…»34. Исходя из данной точки зрения на проблему выполнения каждым сословием своей определенной задачи, в русском обществе появляется также термин «служилая группа». Так как в данном случае проблема ставится на уровне всеобщего, единого, холисткого, то эти представители служилого сословия («маски») выполняют тяжелую, ответственную миссию, «тянут» на себе груз общественного бытия, то есть исполняют в государстве «тягловую функцию». В таком «тягловом государстве» все служат всему и каждая личность взаимосвязана с холистским, божественным миром, выполняя на своем месте незаменимую, важную задачу.

Знаменитый русский историк В.О. Ключевский следующим образом подчеркивает приоритет обязанностей в русском государстве: «В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании сословных прав с сословными обязанностями, на сосредоточии прав в одних сословиях и обязанностей в других. Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были с неодинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями для несения обязанностей. Отношение обязанностей к этим выгодам в Московском государстве было обратно тому, какое существовало в других государствах между обязанностями и правами: там первые вытекали из последних как их следствия; здесь, напротив, выгоды были политическими последствиями государственных обязанностей»35.

Согласно русским канонам в «тягловом государстве» царь не являлся исключением и был такой же тягловой фигурой, как и остальные «личности» общества. На нем лежала самая важная обязанность – обязанность за правильное государственное устройство (в соответствии с теорией симфонии властей), за сохранение полноценной православной державы. Таким образом, царь на Руси, исполняя роль «катехона», был больше обязан, чем все его подданные.

Наоборот, в западной модели государства суверен обладал самыми большими правами и привилегиями по отношению к другим индивидуумам, а его обязанности были сведены к минимуму.

Н.Н. Алексеев так пишет по данному поводу: «В праве царя на распоряжение никто не сомневался, но столь же мало сомнения было и в том, что истинный, православный царь определяет свою власть и сознанием нравственных обязанностей, на нем лежащих»36.

В итоге, чтобы вывести определение той формы юриспруденции, которая соответствовала бы «тягловому государству» или холистскому обществу, как это сделал О.Конт (1798 – 1857) и Л.Дюги (1850 – 1928), следует исключить из базового определения понятие «прав» и заменить его на термин «обязанности» с целью подчеркнуть в данном обществе именно приоритет обязанностей над правами, что он будет являться симметричным определением концепциям «правового государства» Запада, с соответствующим приоритетом прав над обязанностями.

Первоначально такая форма государственности сложилась в Византийской империи, которая была воплощением истинной христианской (православной) традиции, в том числе и в политико-социальной сфере.

Главным русским теоретиком «обязательного государства» был почитаемый русский святой, епископ Волоколамский Иосиф Волоцкий. Для него все духовные и социальные действия каждого человека являлись служением национально-религиозному Целому – Святой Руси. Н.Н. Алексеев подчеркивает значение «иосифлянства» для рассмотрения сути альтернативной Западу юридической модели «обязательного государства».

Идейным наследником Волоцкого был главный теоретик «служилого» государства Иван Пересветов. Ярким историческим проявлением концепции «обязательного государства» явилась Московская Русь периода правления Ивана Грозного. Дальнейшее выражение данная юридическая концепция, по мнению Н.Н. Алексеева, наблюдается в мировоззрении ранних старообрядцев, а в последствии частично в большевизме.

Рассуждая о будущем воплощении такого альтернативного государственного идеала, Н.Н. Алексеев предлагает закрепить юридическое выражение нового государства «в основном государственном законе или конституции. Основой такой конституции является Декларация обязанностей государства»37.

Уточняя подобный традиционный подход к концепции обязанности, исходящей из принципа иерархии, барон Ю.Эвола пишет: «В подчиненных должна проснуться гордость в служении вышестоящим. Акт служения должен быть снова осознан как свобода и преодоление, как преображающая преданность, не унижающая, а, напротив, возвышающая – во всем, как в делах мира, так и в делах войны, как в частном, так и в общем»38.

Об этом также писал Ф. Ницше: «272. Признаки знатности: никогда не помышлять об унижении наших обязанностей до обязанностей каждого человека; не иметь желания передавать кому-нибудь собственную ответственность, не иметь желания делиться ею; свои преимущества и пользование ими причислять к своим обязанностям»39.

Необходимо отметить также, что юридическая система обязательного государства, альтернативная правовой, создает предпосылки для создания своего Русского или Евразийского Права. Действительно, государство, не имеющее своей правовой системы, которая создается из ценностного понимания нацией мира, фактически не имеет национального суверенитета. Можно сказать больше: такое государство никогда не выполнит ту положительную миссию, которая на него возложена Творцом, а следовательно, оно неминуемо погибнет во всемирно-исторической борьбе цивилизаций. Для изменения ситуации необходимо, чтобы национальная юриспруденция резко и жестко отказалась от копирования правовых теорий Запада и перешла, наконец, после тщательного исторического анализа, к выработке собственной, юридической теории, которая станет основой для построения государства новой эпохи – эпохи Евразии. И тогда мы с большой ответственностью согласимся с Н.Н. Алексеевым, так как такое «государство есть государство Общего Дела – и мы верим – ему принадлежит будущее»40.

3.2. Принцип иерархии и концепция обязанности в классическом и современном евразийстве (на примере трудов Н.Н. Алексеева и А.Г. Дугина)//Цивилизация определенности: сборник статей, посвященных 10-летию научного объединения «Философия истории»/изд. 2-е, испр. и допол. – Челябинск: изд-во Челяб. гос. пед. ун-та. 2007. С. 20-34.

Несправедливость никогда не заложена в неодинаковых правах, она заложена в требовании одинаковых прав.

Ф. Ницше. Антихрист

В основе правового или демократического общества лежит его главный принцип – принцип равенства. Он предполагает равенство всех перед законом.

Принцип равенства, в свою очередь, получает свое развитие из теории социального атомизма. Понятие атома было введено Левкиппом. Теория атомизма получила свое дальнейшее развитие в трудах Демокрита (ок. 460 гг. до н.э. -?) и Эпикура (341-270 гг. до н.э.). Г. Галилей (1556-1542) и Ильютон (1643-.727) развивали основные положения теории атомизма, в том числе перенося данный взгляд на движение небесных тел. Из атомизма появляются учения номинализма и механицизма. В дальнейшем атомистский принцип устройства материи переносится на структуру животного мира, а затем и социальную модель общества. Так рождается важнейший принцип классической науки о сведении «организма к механизму», о понимании организма как сложной версии механизма. Такой вывод можно проследить уже в трудах Р. Декарта (1596-1650) и Ж. Ламетри (1709-1751) с его радикальным утверждением о том, что «человек есть не что иное, как машина». Все эти учения знаменовали появление социального атомизма. Впервые в истории человечества основной и единственной реальностью оказывается «атом», «индивидуум». Центральной при рассмотрении любых вопросов становится «часть», которая создает отправную реальность. Атомизм является основным признаком Нового времени, базой научного метода современности. В основе атомизма находится индивидуум (лат. Individuum – неделимый, греч. Atom – неделимый). В третьем томе «Несвоевременных размышлений» под названием «Шопенгауэр как педагог», опубликованного в октябре 1874 г., Ф.Ницше писал: «Мы живем в эпоху атомов, в атомистическом хаосе… Ничто не может сдержать революцию – атомную революцию» [25, с.74].

Окончательное оформление и практическое применение идеи равенства получили в эпоху Французского Просвещения XVIII в. Идеи равенства всех граждан перед законом развивали Ш.Л.Монтескье (1689 – 1755) и Ж.-Ж.Руссо (1712-1778). Логическим продолжением этих идей являлся вывод: равенство – необходимая предпосылка свободы. На практике тезис о том, что люди «рождаются и остаются равными», был введен в 1776г. В «Декларацию независимости» США, а в 1789 г. В «Декларацию прав человека и гражданина». Формула «свобода, равенство, братство» стала популярнейшим лозунгом Великой французской революции, одновременно став основной формулой многих стран современного мира.

Однако в XX веке новейшие открытия в области физики – теория относительности А.Эйнштейна (1879-1955), и еще больше – квантовая механика Н. Бора (1885-1962) поставили под сомнение теорию атомизма. Открытие квантовых чисел, исследование структуры атомного ядра, теория поля привели к современным концепциям «фракталов», «теории хаоса», «бифуркаций», «теории суперструн», которые - «атом» и «индивидуум» заменяют понятием «Целое». На место теории атомизма возвращается теория холизма, утверждающая, что Вселенная представляет собой некое Целое. Теория холизма предлагает рассматривать все мировые явления именно с точки зрения «Целого», «Единого». Данное утверждение мы находим в холистских доктринах традиционных обществ и древней философии от Парменида (? – 504-501 гг. до н.э.) и Гераклита (ок. 540 – ок. 480 гг. до н.э.) до Платона (427-347 гг. до н.э.) и Аристотеля (384-322 гг. до н.э.). Один из разработчиков теории традиционализма, А.Г. Дугин, уточняя определение холизма, пишет: «Точнее всего подход традиционного общества к реальности определяется греческим словом «холос» - «целое», «цельное», «единое», «нерасчленимое». На основании представления о «холосе» можно выделить особую систему взглядов: холизм – такое представление о явления, вещи, совокупности вещей или явлений, где единое, цельное предшествует составным частям, организует, выстраивает, завершает эти части, сообщает им бытие, которым они сами по себе – как части –не обладают» [10, с.70-71].

Для определения главной структурной характеристики холистской системы обратимся к теории целостных систем. Диалектика целостных систем находит свое выражение в отношениях целого и частей, а также частей системы друг к другу. Очевидно, что части и целое едины, взаимодействуют друг с другом, причем важно, что основой этого единства, взаимодействия является целое. По этому поводу В.И. Ленин писал: «Часть должна сообразоваться с целым, а не наоборот» [19, с. 362]. По данной теории внутренняя организация целостной системы имеет динамическую структуру, которая характеризуется субординацией частей, то есть подчиненностью и соподчиненностью. Следовательно, субординация частей указывает на особое место и неодинаковое значение каждой из них в системе. Одни части играют важную роль в функционировании целого, определяют деятельность других частей и отношения между ними, другие играют не столь важную, а подчас и вообще второстепенную роль. То есть можно сказать, что части подчинены целому. Подчиненность частей целому вытекает из самой природы целого, из особенностей его становления. Если все части служат целому, то каждая из них служит по-своему, по особенному, она отвечает преимущественно не за все, а за определенные черты, свойства целого. Значит, каждая часть обладает своим и специфическими свойствами, которые проявляются в выполнении каждой части в целом особой, специфической функции. Необходимо учитывать, что части целостной системы неравноценны, специфичны и в этом смысле относительно самостоятельны не только с точки зрения их места, структурно-функционального значения, но и возможностей, перспектив их дальнейшего развития. Отсюда недопустима абсолютизация той или иной части, приписывание ей всех свойств целого, что порой имеет место и в естествознании, и в обществознании. Между целым и частями, а также частями по отношению друг к другу в целостной системе имеют место, как показал К.Маркс, два основных типа взаимодействия: механическое и органическое [20, с.355]. Механическое взаимодействие присуще простейшему, механическому типу целого. Органическое взаимодействие присуще собственно органическим (живым) и общественным целостным системам. Таким образом, части всегда принадлежат конкретному целому, занимают в нем определенное место и выполняют те или иные функции [5].

Из вышесказанного следует, что части служат Целому, каждая на своем месте. Все части Вселенной как целостной системы выстраиваются в определенную иерархию, которая становится одной из главных структурных характеристик такой системы.

Так из теории холизма выводится основополагающий принцип традиционного общества – принцип иерархии. Термин «иерархия» впервые был введен Псевдо-Дионисием Ариопагитом – христианским мыслителем V или начала VI в. Н.э., в трактатах «О небесной иерархии» и «О церковной иерархии».

Итак, мы проследили, как из теории атомизма возникает принцип равенства, который исторически сменил якобы «отживший» принцип традиционного общества – принцип иерархии. С другой стороны, мы увидели, как из теории относительности А.Эйнштейна, квантовой механики Нбора, современных открытий в области физики философская мысль возвращается к древнейшей теории холизма и вытекающему из нее принципу иерархии.

Можно сказать, что принцип иерархии в корне альтернативен принципу равенства. Реализация на практике принципа равенства, как известно из истории, привела многие страны и человечество в целом в цивилизационный тупик. Несправедливость и неравенство в мире увеличились еще больше. Вспомним высказывание Ф. Ницше: «Порядок каст, высший господствующий закон, есть только санкция естественного порядка, естественная законность первого ранга, над которой не имеет силы никакой произвол, никакая «современная идея».

Порядок каст, иерархия, только и формулирует высший закон самой жизни; разделение трех типов необходимо для поддержания общества, для того, чтобы сделать возможными высшие и наивысшие типы, -неравенство прав есть только условие к тому, чтобы вообще существовали права… Нет несправедливости в неравных правах, несправедливость в притязании на «равные» права…» [21, с. 685-686].

Рассмотрим более детально принцип иерархии, который, с одной стороны, является древнейшим основанием традиционных обществ, а с другой – выводит свое основание из последних открытий физики. Интересен он, возможно, еще и потому, что дает нам уникальный шанс для пересмотра многих общественных и государственных доктрин, а в дальнейшем, может быть, и покажет выход из общественного кризиса, приведет к новому обустройству нашей жизни. «Это глубокое заблуждение – считать, что обновление возможно без восстановления иерархии – пишет по этому поводу Ю. Эвола [26, с. 15].

Для более точного понимания в концептуальном смысле принципе иерархии и существования в нем функциональных частей приведем по этому поводу высказывание современного философа А.Г. Дугина: «Одним из самых универсальных принципов является принцип трансцендентной иерархичности уровней… поэтому здесь речь идет о трансцендентной иерархии … Иными словами, в трансцендентной иерархии один уровень выше или ниже другого не количественно, а качественно. Переход от одного к другому с необходимостью должен сопровождаться пересечением предела (трансцендированием), что означает разрыв с прежним качеством или смерть. Трансцендентная иерархия строится на принципе прерывности…» [9, с. 126].

Сама традиция деления общества на три основные функциональные части по иерархическому принципу присуща подавляющему большинству индоевропейских народов и имеет чрезвычайно древнее происхождение, восходя непосредственно ко времени индоевропейской общности [7, с.118-130].

Для лучшего понимания сути этой традиции следует предпринять краткий экскурс в историю изначальной социальной организации индоевропейских народов, фиксируемой памятниками письменности.

«Так сказал Ахура-Мазда Йиме: «О Йима прекрасный, сын Вивахванта… И ты сделай Вар размером в бег на все четыре стороны и принеси туда семя мелкого и крупного скота, людей, собак, птиц и красных горящих огней. Сделай же Вар размером в бег на все четыре стороны для жилья людей и размером в бег на все четыре стороны для помещения скота. Там воду проведи по пути длиною в хатру, там устрой луга, всегда зеленеющие, где поедается нескончаемая еда, там построй дома, и помещения, и навесы… В переднем круге [Вара] сделай девять проходов, в среднем – шесть, во внутреннем – три. В проходы переднего [округа] принеси семя тысячи мужчин и женщин, среднего – шестисот, внутреннего – трехсот. Сгони их в Вар золотым рогом и закрепи Вар дверью – окном, освещающимся изнутри» [1, с. 79].

Далее гимн «Фравардин-яшт» однозначно говорит о самом Заратустре как о «первом жреце, первом воине, первом скотоводе» [1, с. 340]. Исходя из этого три сына пророка: Исад-вастру, Хвара-читру и Урватат-нара – становятся прародителями жрецов, воинов и скотоводов-земледельцев. Гимн «Замйад-яшт» утверждает:

И поднялось их столько Всех этих гор высоких, Сколько долей получат От жертвенного хлеба Священник, и воитель, И пахарь, и пастух [1, с. 379]. Выделение же в качестве самостоятельных групп скотоводов и земледельцев – это результат простого разделения надвое сословия производителей материальных благ.

В гимне «Большой Бундахишн», восходящем к несохранившимся частям Авесты, упоминается в связи с символикой гор три сословия: «Как сказано, они (горы) существовали, (дабы) служить подножьем для жрецов, воинов, земледельцев» [7, с. 81].

Весьма важно то, что иранская традиция связывает человеческие сословия с вселенским законом и миропорядком [23, с. 131-142]: «Какие это сословия? Жрец, воин, скотовод, ремесленник, (которые) сопутствуют артовскому человеку и днем и ночью мыслями, речами и деяниями, согласными с Артой, отмеченные Рату и понимающие Религию (сопутствуют человеку), который вместе с Артой споспешествует и дому и дворцу» [1, с. 158].

В гимне Ригведы (Х.90.12.) говорится о том, как из тела космического гиганта Пуруши были созданы разные элементы вселенной, живого и неживого мира:

Его рот стал брахманом, (Его) руки сделались раджанья, (То,) что бедра его, - это вайшья, Из ног родился шудра [24, с. 236]. Брахманы в ведийском обществе занимались священнослужением и хранением священного знания Вед, раджанья (чаще называемые впоследствии кшатриями. – А.П.) обладали светской властью и вели войны, вайшьи занимались земледелием, скотоводством и торговлей. Первые три сословия объединялись в ариаварну и в этом качестве противопоставлялись четвертому – шудрам.

Ю. Эвола пишет: «… в Индии, как форма над хаосом, возвышается иерархия трех высших каст дваждырожденных – двиджа – вплоть до типа брахманов и королей, почитающихся там «великими богами в человеческом облике»» [26, с. 21].

Наличие четвертого сословия было спецификой Древней Индии, обусловленной тем, что сравнительно немногочисленные арийские пришельцы завоевали и поработили гораздо более многочисленное темнокожее население этой страны, отнесенное к разряду шудр.

Переводчик Ригведы, советский исследователь Т.Я. Елизаренкова уточняет: «Шудра был вне общества лтай, а три остальные лтай составляли иерархию, в которой брахману принадлежала магико-юридическая функция, раджанье, или кшатрию (более позднее обозначение), - военная, а вайшье – функция материального изобилия» [15, с.478].

Автор «Словаря индоевропейских социальных терминов», Э. Бенвенист, раскрывая особенности кастового строя, пишет: «Согласно данным индоиранских языков, индоевропейское общество делилось на классы в соответствии с тремя родами деятельности: жрецы, воины л земледельцы. В ведийской Индии эти классы назывались varna «цвет, краска»… В Иране три класса различались между собой цветом одежды: белый цвет для священников, красный – для воинов, синий – для земледельцев; здесь мы находим одно из проявлений глубинного символизма, который ведет свое происхождение из древних классификаций, известных во многих космологиях; в них определенная жизненно важная деятельность ассоциируется с тем или иным цветом, который в свою очередь связывается с той или иной стороной света… Индия: brahman: жрец, исполнитель священных, религиозных обрядов; ksattriya: лицо, наделенное военной властью (обладающее властью raj); vaisya: человек, принадлежащий vis, роду, что равнозначно «человеку из народа»» [6, с. 187].

Для более полного рассмотрения вопроса о цели и предназначении каждой функциональной группы с точки зрения традиционализма обратимся к работе А.Г. Дугина «Пути Абсолюта»: «Суммарное и парадигматическое разделение на иерархические уровни земных существ нашло свое отражение в системе каст (или «лта», на санскрите), причем слово «Варна» означает как раз качество. Кастовая система существовала в самых разных традициях и типологически всегда оставалась одинаковой, независимо от различий в наименованиях и в частных функциях каст в тех или иных сакральных обществах» [9, с. 127].

Далее А.Г. Дугин уточняет суть каждой касты: «… трансцендентализм определяет и внутреннюю и внешнюю сторону жизни брахманов, занятых исключительно небесными заботами: чтением священных книг, совершением жертв, созерцанием и передачей фундаментальных метафизических принципов по цепи традиции.

Символической целью жизни брахманов является «дхарма» - т.е. духовный закон, который может быть также отождествлен с полнотой знания… Инициация кшатриев, чьей жизненной целью является «Алта», желание, связана с динамикой жизни (а точнее, с её преодолением) и тайной любви … Смысл их кастовой инициации состоит в превращении дезориентированных и центробежных жизненных вибраций души в центростремительные, в придании им полярной ориентации … Символическая цель жизни вайшьев - «артха», на санскрите «вещь», «предмет». Можно сказать, что вайшьи являются «демиургами», т.е. теми, кто претворяют бесформенную хаотическую материю в вещь, в предмет, и одновременно придают этому предмету динамику формального существования. Шудры – это та каста, которая не имеет ни символической цели, ни специальной инициации, т.к. она воплощает в себе чистую пассивность и инерциальность» [9, с. 129-130].

В другой работе «Метафизика благой вести» А.Г. Дугин, раскрывая суть проблемы, пишет: «….традиция утверждает, что существует три основополагающие касты, соответствующие трём типам людей – жрецы (брахманы), воины-цари (кшатрии) и производители – ремесленники-хлебопашцы (вайшьи)… Люди жреческого типа склонны к созерцанию… Ко второму типу воина-царя принадлежат люди чистого действия… Третий тип человека – производитель. Его главной характеристикой может служить принцип материального действия, центробежной ориентации» [12, с. 370-372].

Приводя точку зрения основоположника традиционализма, французского мыслителя Р. Генона по данному вопросу, А.Г. Дугин уточняет: «Согласно Генону, нормальная иерархия существует в том случае, когда созерцание доминирует над действием, подчиняет его себе, и соответственно, священство руководит воинством. Генон определяет основное качество священства как «духовное владычество», а воинство, со своей стороны, характеризуется «временной властью» [12, с. 373].

Рассматривая проблему о степени закрытости каждой функциональной группы внутри кастовой системы, вернемся к точке зрения Т.Л. Елизаренковой: «Кастовой системы с непроницаемыми перегородками не было. Она выработалась по мере продвижения Алтай вглубь Индии и их смешения с автохтонными племенами» [14, с.454].

Подтверждает это мнение и А.Г. Дугин: «Гармоничные и полноценные традиционные общества никогда не закрывали возможности причаститься к знанию никаким кастам, вплоть до шудр, при условии индивидуальной способности усвоить принципы этого знания… Идеальное, гармоничное традиционное общество предполагало соответствие внутренних каст и внешних общественных функций. Это представление было характерно не только для индуизма, но и для других цивилизаций – иранской, шумерской, египетской, китайской и т.д. вплоть до идеального государства Платона» [9, с. 131].

Продолжим рассмотрение исторических примеров, раскрывающих принципы устройства традиционных обществ.

Более поздние «Законы Ману» так формулируют обязанности каждой из лта:

«87. А для сохранения всей этой Вселенной он, пресветлый (Брахма – Пуруша), для рожденных от уст, рук, бедр и ступней установил особые занятия.

Обучение, изучение (Веды), жертвоприношение для себя и жертвоприношение для других, раздачу и получение (милостыни) он установил для брахманов.

Охрану подданных, раздачу (милостыни), жертвоприношение, изучение (Веды) и неприверженность к мирским утехам он указал для кшатрия.

90. Пастьбу скота и также раздачу (милостыни), жертвоприношение, изучение (Веды), торговлю, ростовщичество и земледелие – для вайшья.

91. Но только одно занятие Владыка указал для шудры – служение этим лтай со смирением» [16, с. 28].

Отметим, что по древнеиндийским представлениям, правильный порядок между тремя сословиями и правильное функционирование данных общественных групп человеческого общества явно имеет космическое значение, способствуя сохранению всей этой вселенной. Подобно и в русском обществе возникают концепции «Царствия» и «Царства», которые являются чрезвычайно важными для понимания взаимоотношения православной церкви и государства на Руси. Отсюда возникает концепция православной симфонии властей, а затем появляется такой термин, как «катехон», и теория «Москва – Третий Рим» [12]. Социальный внутренний космос оказывается во всех отношениях подобен космосу внешнему, основываясь на его непреложных законах.

По этому поводу А.Г. Дугин пишет: «Традиционные общества всегда основывались на максимальном соответствии метафизическим принципам и космической гармонии, и поэтому в них социальное понималось как отражение онтологического, космического. Сам кастовый институт имеет более космологический, нежели политико-социальный или экономический характер» [9, с. 132].

Необходимо также отметить, что если образ космического антропоморфного Первосущества, из тела которого происходит Вселенная, не является исключительной монополией индоевропейской традиции (из территориально более всего близких к ней инородных мифологических образов можно назвать иудейского Адама Кадмона, китайского Пань-гу), то миф о происхождении из его тела трех сословий человеческого общества является специфически индоевропейской чертой и не встречается за пределами ареала расселения индоевропейцев.

Дата добавления: 2015-05-29