Принцип иерархии и концепция безопасности

Библиографический список

1. Авеста в русских переводах (1861-1996). СПб., 1998.

2. Алексеев Н.Н. О гарантийном государстве/Н.Н. Алексеев//Русский народ и государство. М., 2000.

3. Алексеев Н.Н. Обязанность и право/Н.Н. Алексеев//Русский народ и государство. М., 2000.

4. Алексеев Н.Н. Современное положение науки о государстве и ее ближайшие задачи/Н.Н. Алексеев//Русский народ и государство. М., 2000.

5. Афанасьев В.Г. Научное управление обществом/В.Г. Афанасьев. М., 1973.

6. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов/Э. Бенвенист. М., 1995.

7. Брагинский И.С. Из истории таджикской народной поэзии/И.С. Брагинский. М., 1956.

8. Былины. Л., 1984.

9. Дугин А.Г. Пути абсолюта/А.Г. Дугин//А.Г. Дугин. Абсолютная Родина. М., 1999.

10. Ю.Дугин А.Г. Эволюция парадигмальных оснований науки/А.Г. Дугин. М, 2002.

11. Дугин А.Г. Возрождение Кшатриев/А.Г. Дугин//Русская вещь: в 2 т. М., 2001. Т.1.

12. Дугин А.Г. Метафизика благой вести/А.Г. Дугин//Абсолютная Родина. М., 1999.

13. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев/Ж. Дюмезиль. М., 1986.

14. Елизаренкова Т.Я. «Ригведа» - великое начало индийской литературы и культуры/Т.Я. Елизаренкова//Ригведа. Мандалы 1-4. М., 1999.

15. Елизаренкова Т.Я. Мир идей лтай Ригведы/Т.Я. Елизаренкова //Ригведа. Мандалы 5-8. М., 1999.

16. Законы Ману. М., 1960.

17. Зданович Г.Б. Аркаим и «Страна Городов»: диалог культур. География и хронология/Г.Б. Зданович//Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2002. №1. с. 118-130.

18. КлючевскийВ.О. История сословий в России/В.О. Ключевский. М., 1886.

19. Ленин В.И. Полное собрание сочинений/В.И. Ленин. Т.15.

20. Маркс К. Сочинения/К. Маркс, Ф. Энгельс. Т.23.

21. Ницше Ф. Антихрист/Ф. Ницше. М., 1990. Т.2.

22. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: в 2 т./Ф. Ницше. М., 1990. Т.2.

23. Панкин А.Г. К вопросу об общенациональной идее России (Аркаим-зороастризм-евразийство) А.Г. Палкин//Вестн. Челяб. ун-та. С.131-142.

24. Ригведа. Мандалы 9-10. М, 1999.

25. Соте М. Ницше для начинающих/М. Соте. Минск, 1998.

26. Эвола Ю. Языческий империализм/Ю. Эвола. М., 1994.

Несправедливость никогда не заложена в неодинаковых правах, она заложена в требовании одинаковых прав.

Ф. Ницше. Антихрист

В основе правового или демократического общества лежит его главный принцип – принцип равенства. Он предполагает равенство всех перед законом.

Принцип равенства, в свою очередь, получает свое развитие из теории социального атомизма. Понятие атома было введено Левкиппом. Теория атомизма получила свое дальнейшее развитие в трудах Демокрита (ок. 460 гг. до н.э. -?) и Эпикура (341 – 270 гг. до н.э.). Г. Галилей (1556 – 1642) и И.Ньютон (1643 – 1727) развивали основные положения теории атомизма, в том числе перенося данный взгляд на движение небесных тел. Из атомизма появляются учения номинализма и механицизма. В дальнейшем атомистский принцип устройства материи переносится на структуру животного мира, а затем и социальную модель общества. Так рождается важнейший принцип классической науки о сведении «организма к механизму», о понимании организма как сложной версии механизма. Такой вывод можно проследить уже в трудах Р. Декарта (1596 – 1650) и Ж. Ламетри (1709 – 1751) с его радикальным утверждением о том, что «человек есть не что иное, как машина». Все эти учения знаменовали появление социального атомизма. Впервые в истории человечества основной и единственной реальностью оказывается «атом», «индивидуум». Центральной при рассмотрении любых вопросов становится «часть», которая создает отправную реальность. Атомизм является основным признаком Нового времени, базой научного метода современности. В основе атомизма находится индивидуум (лат. Individuum – неделимый, греч. Atom – неделимый). В третьем томе «Несвоевременных размышлений» под названием «Шопенгауэр как педагог», опубликованного в октябре 1874 г., Ф. Ницше писал: «Мы живем в эпоху атомов, в атомическом хаосе … Ничто не может сдержать революцию – атомную революцию»1.

Окончательное оформление и практическое применение идеи равенства получили в эпоху Французского Просвещения ХVIII в. Идеи равенства всех граждан перед законом развивали Ш.Л. Монтескье (1689 – 1755) и Ж.Ж. Руссо (1712 – 1778). Логическим продолжением этих идей являлся вывод: равенство – необходимая предпосылка свободы. На практике тезис о том, что люди «рождаются и остаются равными», был введен в 1776 г. В «Декларацию независимости» США, а в 1789 г. В «Декларацию прав человека и гражданина». Формула «свобода, равенство, братство» стала популярнейшим лозунгом Великой французской революции, одновременно став основной формулой многих стран современного мира.

Однако в XX веке новейшие открытия в области физики – теория относительности А. Эйнштейна (1879 – 1955), и еще больше – квантовая механика Н. Бора (1885 – 1962) поставили под сомнение теорию атомизма. Открытие квантовых чисел, исследование структуры атомного ядра, теория поля привели к современным концепциям «фракталов», «теории хаоса», «бифуркаций», «теории суперструн», которые - «атом» и «индивидуум» заменяют понятием «Целое». На место теории атомизма возвращается теория холизма, утверждающая, что Вселенная представляет собой некое Целое. Теория холизма предлагает рассматривать все мировые явления именно с точки зрения «Целого», «Единого». Данное утверждение мы находим в холистских доктринах традиционных обществ и древней философии от Парменида (? – 504 – 501 гг. до н.э.) и Гераклита (ок. 540 – ок. 480 гг. до н.э.) до Платона (427 – 347 гг. до н.э.) и Аристотеля (384 – 322 гг. до н.э.). Один из разработчиков теории традиционализма, А.Г. Дугин, уточняя определение холизма, пишет: «Точнее всего подход традиционного общества к реальности определяется греческим словом «холос» - «целое», «цельное», «единое», «нерасчленимое». На основании представления о «холосе» можно выделить особую систему взглядов: холизм – такое представление о явлении, вещи, совокупности вещей или явлений, где единое, цельное предшествует составным частям, организует, выстраивает, завершает эти части, сообщает им бытие, кото­рым они сами по себе – как части – не обладают»2.

Для определения главной структурной характеристики холистской системы обратимся к теории целостных систем. Диалектика целостных систем находит свое выражение в отношениях целого и частей, а также частей системы друг к другу. Очевидно, что части и целое едины, взаимодействуют друг с другом, причем важно, что основой этого единства, взаимодействия является целое. По этому поводу В.И. Ленин писал: «Часть должна сообразоваться с целым, а не наоборот»3. По данной теории внутренняя организация целостной системы имеет динамическую структуру, которая характеризуется субординацией частей, то есть подчиненностью и соподчиненностью. Следовательно, субординация частей указывает на особое место и неодинаковое значение каждой из них в системе. Одни части играют важную роль в функционировании целого, определяют деятельность других частей и отношения между ними, другие играют не столь важную, а подчас и вообще второстепенную роль. То есть можно сказать, что части подчинены целому. Подчиненность частей целому вытекает из самой природы целого, из особенностей его становления. Если все части служат целому, то каждая из них служит по-своему, по особенному, она отвечает преимущественно не за все, а за определенные черты, свойства целого. Значит, каждая часть обладает своим и специфическими свойствами, которые проявляются в выполнении каждой части в целом особой, специфической функции. Необходимо учитывать, что части целостной системы неравноценны, специфичны и в этом смысле относительно самостоятельны не только с точки зрения их места, структурно-функционального значения, но и возможностей, перспектив их дальнейшего развития. Отсюда недопустима абсолютизация той или иной части, приписывание ей всех свойств целого, что порой имеет место и в естествознании, и в обществознании. Между целым и частями, а также частями по отношению друг к другу в целостной системе имеют место, как показал К. Маркс, два основных типа взаимодействия: механическое и органическое4. Механическое взаимодействие присуще простейшему, механическому типу целого. Органическое взаимодействие присуще собственно органическим (живым) и общественным целостным системам. Таким образом, части всегда принадлежат конкретному целому, занимают в нем определенное место и выполняют те или иные функции5.

Из вышесказанного следует, что части служат Целому, каждая на своем месте. Все части Вселенной как целостной системы выстраиваются в определенную иерархию, которая становится одной из главных структурных характеристик такой системы.

Так из теории холизма выводится основополагающий принцип традиционного общества – принцип иерархии. Термин «иерархия» впервые был введен Псевдо-Дионисием Ариопагитом – христианским мыслителем V или начала VI в. Н.э., в трактатах «О небесной иерархии» и «О церковной иерархии».

Итак, мы проследили, как из теории атомизма возникает принцип равенства, который исторически сменил якобы «отживший» принцип традиционного общества – принцип иерархии. С другой стороны, мы увидели, как из теории относительности А. Эйнштейна, квантовой механики Н. Бора, современных открытий в области физики философская мысль возвращается к древнейшей теории холизма и вытекающему из нее принципу иерархии.

Можно сказать, что принцип иерархии в корне альтернативен принципу равенства. Реализация на практике принципа равенства, как известно из истории, привела многие страны и человечество в целом в цивилизационный тупик. Несправедливость и неравенство в мире увеличились еще больше. Вспомним высказывание Ф. Ницше: «Порядок каст, высший господствующий закон, есть только санкция естественного порядка, естественная законность первого ранга, над которой не имеет силы никакой произвол, никакая «современная идея»… Порядок каст, иерархия, только и формулирует высший закон самой жизни; разделение трех типов необходимо для поддержания общества, для того, чтобы сделать возможными высшие и наивысшие типы, - неравенство прав есть только условие к тому, чтобы вообще существовали права… Нет несправедливости в неравных правах, несправедливость в притязании на «равные» права…»6.

Рассмотрев принцип иерархии, обратимся к современным политическим и правовым учениям, с одной стороны, претендующим на роль современной универсальной национально-государственной идеологии, с другой – имеющим одинаковый взгляд на вышеизложенную концепцию социальной организации общества.

Такой идеологией, по нашему убеждению, безусловно, является евразийство. Евразийство рассматривает государства и народы как цельные и взаимосвязанные субъекты, объединенные одной почвой и одним духом. Из этого подхода вытекает отношение ко всем вопросам более частного порядка.

Евразийский правовед, государствовед Н.Н. Алексеев провел соответствующее исследование в области права, взяв за основу базисное противоречие между типами государств Запада и Востока. Изучив западную систему права, ученый отмечает, что приоритет прав на Западе и само понятие права своим основанием имеют приоритет индивидуума. Право рождается тогда, когда в обществе утверждается тезис о первичности и самодостаточности индивидуума по отношению к другим субъектам. Исходя именно из данного утверждения, возникает теория «естественных прав» (например, теория Руссо). Развитие данной парадигмы можно наблюдать и в других теориях. Таковыми являются современные либеральные теории права. На современном этапе мы получили концепцию правового государства с приоритетом «прав человека».

Раскрывая связь данных правовых учений с парадигмальной теорией атомизма, Н.Н. Алексеев делает вывод, что сама правовая концепция представляет одну из возможных юридических систем, которая естественным образом сложилась только в Европе, но полностью неприемлема для Азии.

По мнению евразийского государствоведа Н.Н. Алексеева, альтернативой концепции права, утвердившейся на Западе, является концепция обязанности. Употребление Н.Н. Алексеевым старого термина «тягловое государство», взятого из исторического прошлого Руси, точно передает концептуальный смысл государства, в котором существует приоритет обязанностей. Доведенная до своего логического завершения, такая «тягловая система» не признает за правами юридического статуса, закрепляя юридически только обязанности.

В свою очередь такой подход к юридическим проблемам выходит из сути традиционного общества, утверждающего приоритет общего, целого над частным, отдельным. Таким образом, человек – это не самодостаточная единица, он только часть целого – общины, нации, государства. Принцип приоритета общего при формировании целого называется общинным принципом.

Раскрывая данную проблему, Н.Н. Алексеев пишет: «В противоположность западной жизни наше государство сложилось при преимущественном преобладании начала обязанности над началом права … Когда мы это говорим, мы разумеем именно сложившуюся государственность, возникшую на преобладании остатков удельно-вечевой системы»7.

Следовательно, исторически существуют два альтернативных взгляда на проблему приоритетности прав или обязанностей в государстве, порождая, по сути, две взаимоисключающие юридические теории (если рассматривать их в чистом, абсолютном виде).

В центре первой теории стоят индивидуумы, оформляющие между собой частные договорные отношения, которые затем перерастают в государство. Содержанием права в таком государстве, каким его понимает Запад, являются соотношения частных прав индивидуумов между собой. Законченной формулой такой теории сегодня выступают концепция «прав человека» и «правового государства». В будущем государство как институт (логически продолжая данное правовое направление) вообще может прекратить свое существование и будет заменено на тот или иной вид свободного объединения индивидуумов. Именно такой подход находится в основе современных теорий «мондиализма» и «Мирового Правительства».

В отличие от первой правовой теории в основе второй находятся не индивидуумы, а личности. Слово «личность» греческого происхождения. Под словом «личность» понимается не самодостаточная и суверенная единица, а, скорее, «функция», или «роль», а также «маска». Именно через эти «личности – маски» осуществляется проявление холистского мира: государства, народа или общины (на более низком уровне). Раскрывая сущность ведущего социального слоя в российском государстве, Н.Н. Алексеев пишет: «…положение правящего класса в обществе имеет с социологической точки зрения совсем иное, мы сказали бы, более функ­циональное значение …»8. Исходя из данной точки зрения на проблему выполнения каждым сословием своей определенной задачи, в русском обществе появляется также термин «служилая группа». Так как в данном случае проблема ставится на уровне всеобщего, единого, холисткого, то эти представители служилого сословия («маски») выполняют тяжелую, ответственную миссию, «тянут» на себе груз общественного бытия, то есть исполняют в государстве «тягловую функцию». В таком «тягловом государстве» все служат всему и каждая личность взаимосвязана с холистским, божественным миром, выполняя на своем месте незаменимую, важную задачу.

Знаменитый русский историк В.О. Ключевский следующим образом подчеркивает приоритет обязанностей в русском государстве: «В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании сословных прав с сословными обязанностями, на сосредоточии прав в одних сословиях и обязанностей в других. Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были с неодинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями для несения обязанностей. Отношение обязанностей к этим выгодам в Московском государстве было обратно тому, какое существовало в других государствах между обязанностями и правами: там первые вытекали из последних как их следствия; здесь, напротив, выгоды были политическими последствиями государственных обязанностей»9.

Согласно русским канонам в «тягловом государстве» царь не являлся исключением и был такой же тягловой фигурой, как и остальные «личности» общества. На нем лежала самая важная обязанность – обязанность за правильное государственное устройство (в соответствии с теорией симфонии властей), за сохранение полноценной православной державы. Таким образом царь на Руси, выполняя роль «катехона», был больше обязан, чем все его подданные.

Наоборот, в западной модели государства суверен обладал самыми большими правами и привилегиями по отношению к другим индивидуумам, а его обязанности были сведены к минимуму.

Н.Н. Алексеев так пишет по данному поводу: «В праве царя на распоряжение никто не сомневался, но столь же мало сомнения было и в том, что истинный, православный царь определяет свою власть и сознанием нравственных обязанностей, на нем лежащих»10.

В итоге, чтобы вывести определение той формы юриспруденции, которая соответствовала бы «тягловому государству» или холистскому обществу, как это сделал О. Конт (1798 – 1857) и Л. Дюги (1850- 1928), следует исключить из базового определения понятие «прав» и заменить его на термин «обязанности» с целью подчеркнуть в данном обществе именно приоритет обязанностей над правами, что он будет являться симметричным определением концепциям «правового государства» Запада, с coответствующим приоритетом прав над обязанностями.

Первоначально такая форма государственности сложилась в Византийской империи, которая была воплощением истинной христианской (православной) традиции, в том числе и в политико-социальной сфере.

Главным русским теоретиком «обязательного государства» был почитаемый русский святой, епископ Волоколамский Иосиф Волоцкий. Для него все духовные и социальные действия каждого человека являлись служением национально-религиозному Целому – Святой Руси. Н.Н. Алексеев подчеркивает значение «иосифлянства» для рассмотрения сути альтернативной Западу юридической модели «обязательного государства».

Идейным наследником Волоцкого был главный теоретик «служилого» государства Иван Пересветов. Ярким историческим проявлением концепции «обязательного государства» явилась Московская Русь периода правления Ивана Грозного. Дальнейшее выражение данная юридическая концепция, по мнению Н.Н. Алексеева, наблюдается в мировоззрении ранних старообрядцев, а в последствии частично в большевизме.

Рассуждая о будущем воплощении такого альтернативного государственного идеала, Н.Н. Алексеев предлагает закрепить юридическое выражение нового государства «в основном государственном законе или конституции. Основой такой конституции является Декларация обязанностей государства»11.

Уточняя подобный традиционный подход к концепции обязанности, исходящей из принципа иерархии, барон Ю. Эвола пишет: «В подчиненных должна проснуться гордость в служении вышестоящим. Акт служения должен быть снова осознан как свобода и преодоление, как преображающая преданность, не унижающая, а, напротив, возвышающая – во всем, как в делах мира, так и в делах войны, как в частном, так и в общем»12.

Об этом также писал Ф. Ницше: «272: Признаки знатности: никогда не помышлять об унижении наших обязанностей до обязанностей каждого человека; не иметь желания передавать кому-нибудь собственную ответственность, не иметь желания делиться ею; свои преимущества и пользование ими причислять к своим обязанностям»13.

Необходимо отметить также, что юридическая система обязательного государства, альтернативная правовой, создает предпосылки для создания своего Русского или Евразийского Права. Действительно, государство, не имеющее своей правовой системы, которая создается из ценностного понимания нацией мира, фактически не имеет национального суверенитета. Можно сказать больше: такое государство никогда не выполнит ту положительную миссию, которая на него возложена Творцом, а следовательно, оно неминуемо погибнет во всемирно-исторической борьбе цивилизаций. Для изменения ситуации необходимо, чтобы национальная юриспруденция резко и жестко отказалась от копирования правовых теорий Запада и перешла наконец, после тщательного исторического анализа, к выработке собственной, юридической теории, которая станет основой для построения государства новой эпохи – эпохи Евразии. И тогда мы с большой ответственностью согласимся с Н.Н. Алексеевым, так как такое «государство есть государство Общего Дела – и мы верим – ему принадлежит будущее»14.

Дата добавления: 2015-05-29