Производные способы приобретения права собственности

III

II

юридическое (цивильное) владение (то есть владение вещью как своей, а не в качестве «естественного владельца» - держателя). Арендатор или иной владелец, получивший владение от чужого имени на основании договора, в принципе не может считаться “владельцем для давности” (possessor ad usucapionem), поскольку у него отсутствует намерение владеть вещью “как своей”(pro suo). Совершив присвоение вещи, арендатор, конечно, становится самостоятельным владельцем, ибо и вор тоже владеет. Однако, не может владение недобросовестное превратиться затем в добросовестное лишь в силу последующего субъективного отношения к происходящему самого владельца, ибо, как писал римский юрист Юлиан “... никто не может сам себе изменить правовое основание владения (D. 41.5.1). ” Он же дал следующий коммментарий, прямо относящийся к рассматриваемой нами ситуации: То, что обыкновенно даётся ответ, что никто не может сам себе изменить правовое основание владения, верно в той мере, в какой кто-либо осведомлён о том, что он владеет недобросовестно, и завладел корысти ради(D. 41.3.33). Таким образом, для превращения арендатора или иного держателя в добросовестного владельца не обойтись без волеизъявления арендодателя, при отсутствии которого подобная метаморфоза невозможна.

Возможны и другие интересные коллизии, связанные с различением юридических владельцев и производных владельцев (держателей). Так, лицо, продавшее вещь другому, но по просьбе последнего оставившее её у себя на хранение, de facto не перестало быть владельцем. Однако, de iure оно утратило волю владеть вещью как своей собственной, а значит, превратилось в держателя вещи от чужого имени. Таким образом, для этого лица прерывается течение приобретательной давности, однако, покупатель может причислить срок его владения к своему, и приобретательная давность продолжает течь для покупателя, выступающего уже в роли поклажедателя. (Cр.: D.41.2.18.pr. Тем, чем я владею от своего имени, я могу начать владеть от чужого имени. Ведь (в таком случае) я не изменяю себе основание владения, а перестаю владеть, и делаю другого владельцем через меня как (его) слугу)

Заслуживает специального внимания и ситуация, когда объект давностного владения сдан владельцем в аренду, а затем в субаренду. Ее юридическая квалификация исчерпывающим образом отражена в соответствующем фрагменте “Дигест Юстиниана” (D.41.2.30). 6.: “Если я тебе отдал в ссуду, а ты Тицию, который считает, что это твоё, тем не менее, я буду владеть этим. И то же будет, если мой колон отдаст земельный участок в аренду, или если тот, у кого я положил на хранение, потом положит на хранение у другого. И это должно будет соблюдаться, будучи совершено в лице сколь угодно многих.” <CLOSETEST26< FONT>Таким образом, в подобных случаях владение “для давности” сохраняется за первоначальным арендодателем, который и признается владеющим вещью “как своей”.

Титул владения – это такое основание приобретения, которое само по себе могло бы привести к приобретению владельцем права собственности, если бы последнее имелось у отчуждателя. Даже при наличии добросовестности приобретателя невозможно было приобретение в собственность по давности владения вещи, приобретённой в результате сделки, которая, помимо отсутствия у отчуждателя права собственности, ещё и совершена была при отсутствии одного из условий, необходимых для её действительности, например, дееспособности отчуждателя. (Цельс утверждает в 34-ой книге, что ошибаются те, кто полагает, что всякий, кто добросовестно получит владение чьей - либо вещью, может приобрести право собственности по давности владения ею как своей, и что ничуть не важно, купил он или нет, получил в подарок или нет, если только он (добросовестно) считал, что (вещь) куплена или подарена, потому, что приобретение права собственности по давности владения (на вещь) как на завещанную по легату, или подаренную или отданную в качестве приданого не имеет силы, если нет никакого дарения, никакой передачи в качестве приданого, никакого легата).

Владельческие ситуации, связанные с добросовестным приобретением владения от лица, не управомоченного на отчуждение вещи, рассмотренные римскими юристами и приведённые в “Дигестах Юстиниана”, сгруппированы составителями “Дигест” по различным позициям, в зависимости от конкретных оснований приобретения владения. Число таких позиций довольно велико. Очевидно, имеет смысл рассмотреть каждую из них более подробно.

1. Владение pro soluto. Это владение добросовестного приобретателя, который получил вещь от неуправомоченного отчуждателя в счёт исполнения какого-либо обязательства, кроме обязательства продавца по договору купли-продажи. (См.: D. 41.3.46. Приобретает право собственности по давности владения на то, что получено в счёт погашения долга тот, кто принял вещь в счёт долга. И по этому титулу может быть приобретено в собственность по давности владения не только то, что должно было быть передано по обязательству, но любая вещь, предоставленная в счёт уплаты долга.); D. 41. 3. 48. Ведь достаточно, чтобы я считал, что вещь принадлежит тебе, когда ты производишь исполнение обязательства......Не может приобретать право собственности по давности владения в качестве покупателя тот, кто не покупал, и не может (этого сделать) как получивший вещь в счёт исполнения обязательства, как это бывает при других договорах).

2. Владение pro emptore. Это добросовестное владение возмездного приобретателя, полученное им на основании покупки вещи у её неуправомоченного отчуждателя. В этом случае отчуждатель также не должен быть осведомлён об истинной принадлежности вещи, так как в противном случае, отчуждая вещь, он совершает кражу (furtum), а краденые вещи по римскому праву не подлежат приобретению по давности владения в собственность. (D. 41.3, 36. Разными способами может статься, что кто-либо чужую вещь, будучи введён в заблуждение по какой-то ошибке, продаёт ли, или дарит, как свою, и по этой причине вещь может быть приобретена в собственность по давности владения добросовестным владельцем. Например, если наследник, вещь, переданную умершему в аренду, или безвозмездное пользование, или отданную ему на хранение, считая её входящей в состав наследства, отчуждал.); D.41.3. 37. он не совершает кражи, ведь не совершается кража без намерения украсть)

3. Владение pro herede. Это владение наследника, добросовестно считающего вещь входящей в состав наследства. (D.41.5.3. Многие считали, что, если я буду наследником, и посчитаю, что некая вещь входит в состав наследства, которая на самом деле в него не входит, я могу стать собственником по давности владения)

4. Владение pro donato. Это владение безвозмездного приобретателя вещи, получившего её на основании дарения от неуправомоченного отчуждателя. Приобретатель добросовестно считает дарителя собственником. (См.: D.41.6.1. В качестве получателя дара приобретает по давности владения тот, кому вещь была передана с целью дарения. И недостаточно считаться, а надо быть одаренным)

5. Владение pro legato. Это владение безвозмездного приобретателя вещи, получившего её на основании легата. Владелец добросовестно заблуждается относительно факта принадлежности вещи умершему завещателю. (См.:D.41.8.5. Та вещь, владение которой было передано с намерением передать право собственности на основании легата, хотя бы её собственник жив, тем не менее приобретается в собственность по давности владения на основании легата; D.41.8.6... если тот, кому вещь была передана, считал её принадлежащей умершему)

6. Владение pro dote. Это владение мужа вещью, полученной им в качестве составной части приданого, хотя на самом деле она не являлась таковой. (См.:D.41.9.1. Является законным основанием для приобретения права собственности по давности владения, и даже правомернейшим, то, которое называется (владением) в качестве приданого, чтобы тот, кто принял вещь в приданое, мог приобрести право собственности по давности владения в течение обычного промежутка времени, за который становятся собственниками те, которые приобретают право собственности по давности владения в качестве покупателя)

7. Владение pro suo. Это владение вещью как своей, независимо от того, опирается ли оно на какой-либо justus titulus или в его основе лежит titulus putativus. Такое владение, при условии его добросовестности, само по себе способно привести к приобретению права собственности по давности владения. Очевидно, представление о том, что добросовестное владение pro suo есть достаточное условие давностного приобретения вещи в собственность, утвердилось вместе с признанием того, что путативный титул даёт приобретателю статус владельца ad usucapionem. (См.: D.41. 10. 1. Владение (вещью) как своей суть следующее: Когда мы считаем, что нами приобретается право собственности, то владеем и на том основании, по которому оно приобретается, и, кроме того, как своей.) D.41.10.5. Приобретение вещей в собственность по давности владения, даже допущенное по другим основаниям, между тем установлено для тех (вещей), которыми мы владеем, считая своими, чтобы был какой-то конец тяжбам).

Впоследствии многие римские юристы отказались от такого строгого толкования понятия justus titulus, признав достаточным для приобретательной давности того, что приобретатель имел объективные основания предположить, что тот способ, которым он приобрёл владение вещью, даёт ему и право собственности на неё. То есть, достаточным для приобретательной давности был признан и мнимый (путативный) титул (titulus putativus). Путативный титул может быть признан составной частью такого реквизита приобретательной давности, как добросовестность владения, хотя некоторые различия между давностным владельцем, владеющим вещью на основании justus titulus, и владельцем на основании titulus putativus всё же остались. (Если я куплю вещь у сумасшедшего, которого считаю здоровым, то, как известно, я приобретаю по давности. Это допущено по практическим соображениям, хотя купля-продажа ничтожна, и потому для меня невозможен ни иск об эвикции, ни Публицианов иск, ни присоединение времени владения предшественника к моему сроку владения.)

Следует отметить, что с допущением titulus putativus как основания приобретательной давности последняя стала охватывать все случаи добросовестного приобретения вещи на основании юридически недействительной сделки, например, и приобретение от недееспособного, а не только приобретение от неуправомоченного отчуждателя.

В итоге Юстиниану пришлось законодательно закрепить два вида давности - ординарную, для которой правомерный титул владения (justus titulus possessionis) рассматривался как необходимый реквизит, и экстраординарную, для которой достаточным условием являлось наличие добросовестности при завладении, даже при отсутствии титула приобретения, но сам срок приобретательной давности был увеличен.

IV

объект давностного владения не должен быть вещью, изъятой из под действия приобретательной давности. В разное время появились специальные законы, изъявшие из под действия приобретательной давности значительное количество различных вещей:

· не подлежали действию давности краденые, насильственно отнятые, и внеоборотные вещи

· из сферы действия приобретательной давности было также исключено имущество императорского казначейства. (См: Inst. Just, II, 6. 9. Вещь, принадлежащая императорской казне, не может приобретаться нами посредством давностного владения).

· изначально не подлежали приобретению по давности и манципируемые вещи, проданные женщиной без санкции опекуна. Однако в 105 г. до н.э. этот запрет был отменен. (Подробнее см.: Иоффе О. С. Из истории цивилистической мысли // Избранные труды по гражданскому праву. М., Статут. 2000. С. 19). Впрочем, женщина в такой ситуации сохраняла право прервать давностное владение, вернув покупную цену и потребовать возврата вещи.

· согласно Законам XII таблиц иностранец не мог приобретать вещь, принадлежащую римлянину, по давности владения, поскольку приобретательная давность считалась способом приобретения права собственности по цивильному праву. По всей видимости, в силу принципа взаимности следует признать, что и римлянин не мог приобрести по приобретательной давности вещь, приобретенную им у иностранца.

V

должен истечь установленный законом срок приобретательной давности. В архаическом римском праве этот срок был чрезвычайно короток и составлял 1 год для движимых вещей и 2 года для вещей недвижимых. Впоследствии сроки увеличивались, так что в Кодексе Юстиниана этот срок уже составил 3 года для движимых вещей и 20 лет (если прежний собственник и новый собственник жили в разных провинциях) или 10 лет (если прежний собственник и новый собственник жили в одной провинции) для недвижимых вещей.

Область применения давности в классическом римском праве:

1. приобретение права собственности тем, кто добросовестно приобрёл вещь от лица, неуправомоченного на ее отчуждение.

Поскольку владение давностное (possessio ad usucapionem) предполагает добросовестное отношение к вещи как к собственной, естественно, что завладение “для давности” должно осуществляться в форме той сделки, которая, при наличии всех необходимых условий ее действительности, предполагала бы переход права собственности к приобретателю, а утрата такого владения также может иметь место лишь в форме сделки, предполагающей переход права собственности от отчуждателя к приобретателю. Отсюда и вытекает то специальное требование, которое римское право предъявляет к давностному владению – наличие в его основании «правомерного титула» (justus titulus), то есть сделки, которая сама по себе в принципе могла бы привести к приобретению права собственности приобретателем, если бы отчуждатель был управомочен на отчуждение вещи. Именно поэтому одной из основных сфер применения приобретательной давности в римском праве было приобретение таким способом права собственности добросовестным приобретателем вещи по недействительной сделке.

2. дополнение неформального приобретения манципируемой вещи от собственника

В классическом римском праве манципация на практике выходит из употребления, поскольку она не допускала включения условий и сроков, а также представительства при ее совершении. Этим она была неудобна для развивающегося оборота.

Получив подлежащую манципации вещь путём простой передачи, т.е. без манципации, приобретатель юридически не становился ее собственником, но фактически удерживал её в своём имуществе (in bonis), и признавался владельцем для давности (ad usucapionem). По преторскому праву виндикационному иску собственника приобретатель был вправе противопоставить эксцепцию о том, что вещь была продана и передана. В случае утраты владения он имел право на Публицианов иск, имевший абсолютный характер, и по сути представлявший собой виндикационный иск с фикцией наличия права собственности у истца. Таким образом, фактически положение такого владельца было аналогично положению собственника, а формальное право собственности отчуждателя превращалось в «голое право» (jus nudum). Такой владелец называется в современной литературе по римскому праву “ бонитарный ” (преторский) собственник. Термин «бонитарный» является производным от латинских слов in bonis – «в имуществе», которые использовались римскими юристами для описания положения лица, приобретшего вещь без манципации и имеющего ее в своем имуществе на праве давностного владения. По истечении приобретательной давности раздвоение цивильного (квиритского) и преторского (бонитарного) собственника исчезает, поскольку последний уже рассматривается как собственник и с точки зрения цивильного права.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой добросовестности приобретателя, поскольку уже в римском праве его неосведомлённость относительно предусмотренной для данного случая законом процедуры приобретения права собственности не может быть сочтена извинительной (Является правилом, что незнание правового предписания вредит каждому, а незнание факта не вредит.)

Признание за его владением характера добросовестности имеет во многом искусственный характер.

3. владение наследника по преторскому праву (bonorum possessor). Хотя претор не имел права отменить или изменить нормы цивильного права о порядке наследования, тем не менее, он мог своей властью предоставить владение наследственным имуществом лицу, которое с точки зрения цивильного права не являлось наследником. Таких лиц римляне называли просто «владелец имущества» (bonorum possessor), а в современной литературе они именуются «преторские наследники» (Подробнее см. раздел УМК Наследственное право). Поскольку такое лицо приобретало владение наследством по воле претора, его владение считалось добросовестным, а само оно по истечении срока приобретательной давности (давности владения), могло стать собственником имущества по цивильному праву. До истечения давности за владельцем наследственного имущества претор признавал право на все иски, на которые был управомочен цивильный наследник. В формулу иска при этом, как и в Публициановом иске, вставлялась фикция «как если бы он был цивильным наследником», так что судья должен был рассматривать иск так, как будто владелец наследственного имущества – собственник по цивильному праву. В современной литературе преторского наследника также включают в число «бонитарных собственников».

4. Ещё одним основанием владения, включённым составителями “Дигест” в раздел о приобретательной давности, является владение брошенной вещью - pro derelicto. Это владение вещью, от права собственности на которую отказался предыдущий собственник (выброшенной). Хотя в “Дигестах Юстиниана” рассматриваемая ситуация отнесена к разделу о приобретательной давности, однако, у римских юристов не сложился консенсус по поводу того, когда в этом случае прекращается право собственности предшествующего владельца. Соответственно, вызывал разногласия вопрос, становится ли тот, кто завладел такой вещью, её собственником по давности владения, или он приобретает право собственности тотчас в момент завладения вещью, как если бы она никогда не имела собственника. <CLOSETEST20< FONT>Более того, в определённых случаях было очевидно, что отказ от владения вещью не рассматривался как отказ от права собственности на неё, что заставляло отказывать оккупанту в признании его владения добросовестным. В принципе, отказ от владения, возможно вынужденный, сам по себе не всегда тождествен отказу от права собственности. (Сравни: Дигесты Юстиниана. Том VI. Полутом 2. / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М.,2005.C.157; Дигесты Юстиниана. Том VI. Полутом 2. / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М.,2005.C.81; Дигесты Юстиниана. Том VI. Полутом 2. / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М.,2005.C.157).

Достаточно распространённой является точка зрения, согласно которой владение для давности pro derelicto возможно только тогда, когда вещь выброшена несобственнником, поскольку в противном случае она подлежит оккупации как не имеющая хозяина.

Это мнение спорно, поскольку источники не дают однозначных оснований для именно такой трактовки. Наоборот, включение титула pro derelicto в раздел “Дигест”, посвящённый приобретательной давности, заставляет предположить обратное. Следует отметить, что в классическом праве, при отсутствии института исковой давности, давность владения имела многофункциональный характер, являясь одновременно приобретательной давностью для владельца, и погасительной - для утратившего владение собственника.

Оправданием существования этого института являлось представление о том, что в распоряжении собственника остаётся достаточно времени для истребования своей вещи из чужого незаконного владения, и, коль скоро он пренебрег такой возможностью в течение установленнного законом срока, это может быть квалифицировано как его отказ от права на вещь, и основание для приобретения этого права другим лицом. Таким образом, поскольку отказ от владения, возможно вынужденный, сам по себе не всегда означает отказ от права собственности, естественно признать, что выброшенная вещь приобретается владельцем в собственность не в момент оккупации, а посредством usucapio, поскольку до момента истечения давности не очевидно, является ли она ничейной (res nullius), поскольку прежний собственник отказался от владения ею, или он продолжает сохранять притязание на обладание данной вещью, являющееся правомерным с точки зрения объективного права.

В этом смысле к ситуации оккупации выброшенной вещи примыкает и ненасильственный захват бесхозяйной недвижимости. Следует отметить, что те юристы, которые считали, что право собственности прекращается не в момент отказа собственника от владения вещью, а в момент завладения ею другим лицом, должны были признать, что приобретение в собственность бесхозяйного земельного участка возможно только по давности, а не путём немедленной оккупации, поскольку, помимо вышеприведённых соображений, надо принять во внимание, что именно процесс хозяйственного освоения участка позволяет с уверенностью судить о состоявшемся завладении им, а для такого освоения нужно время. Уместно вспомнить, что в предклассическом римском праве вообще считалось, что конкретной формой фактического обладания и господства над вещью в виде владения может быть только пользование (usus). Недаром обыденное сознание склонно смешивать оккупацию и приобретательную давность, а срок для последней был определён Законами XII таблиц в 2 года, что совпадает с двухлетним севооборотом.

Логическая обоснованность конструкции приобретения брошенных собственником вещей не путём оккупации, а по давности владения, привела к тому, что она стала преобладающей в постклассическом праве. Такой вывод можно сделать на основании закона, согласно которому хозяин брошенного участка в течение 2-х лет сохранял право виндицировать его у лица, приступившего к его обработке.

Подводя итог обзору случаев применения приобретательной давности в римском праве, можно сделать вывод, что она играла весьма существенную роль, позволяя ввести в легальный оборот имущество, выбывшее из него либо по нерадению собственника, либо в силу объективных обстоятельств, и обеспечивая стабильность имущественных отношений путём предоставления определённых гарантий добросовестным приобретателям. Однако, следует помнить, что существенным ограничителем сферы применения приобретательной давности в римском праве являлась установленная законом невозможность приобретения по давности владения в собственность вещей краденых, присвоенных и насильственно отнятых, а также некоторых других категорий вещей.

<QUEST1< FONT>Манципация. О манципации как способе приобретения права собственности было уже сказано достаточно в связи с делением вещей на манципируемые и неманципируемые (см. Раздел УМК Объекты прав в римском частном праве).

Следует иметь в виду абстрактный характер манципации. Она являлась самостоятельной сделкой. Ее действительность не зависела от той цели, ради которой манципация совершается. Таким образом, манципация абстрагирована от цели своего совершения, поэтому она и является абстрактной сделкой. По этой причине манципация использовалась для передачи права собственности не только при купле-продаже, но и, например, при дарении. Если манципация совершена во исполнение несуществующего обязательства (например, ввиду недействительности договора купли-продажи вещи, право собственности на которую было передано посредством манципации во исполнение указанного договора) то право собственности, тем не менее, переходило приобретателю, если на момент совершения манципации отчуждатель был собственником вещи и манципация сама по себе удовлетворяла всем условиям действительности сделок.

Например, по римскому праву сумасшедший дееспособен «в период светлых промежутков» (период ремиссии), и недееспособен в период обострения болезни. Таким образом, если на момент заключения договора купли-продажи душевнобольной продавец находился в состоянии умственного помешательства и не отдавал себе отчет в значении совершаемых им действий, по римскому праву этот договор ничтожен, и собственник не обязан его исполнять. Однако если впоследствии наследник продавца, не зная о ничтожности продажи, все же его исполнил, совершив манципацию, то право собственности переходит покупателю, несмотря на ничтожность купли-продажи, которая являлась основанием передачи права собственности на проданный товар продавцу. В этом и проявляется абстрагированность манципации от той сделки, которая является основанием совершения манципации.

Однако в таком случае отчуждатель мог истребовать владение и право собственности на переданную вещь назад посредством иска о возврате неосновательного обогащения, если приобретатель еще не успел произвести отчуждение вещи третьему лицу. В ином случае отчуждатель мог истребовать лишь стоимость переданной вещи.

Традиция (передача владения с намерением передать право собственности). Хотя должник в силу обязательственного договора (например, купли-продажи), обязан передать вещь, исполнение данной обязанности в конечном счете зависит от его воли, равно как и от воли кредитора, который должен совершить соответствующие действия по принятию вещи. Таким образом:

1. передача вещи является хотя и зависимым от основного договора, но все-таки относительно автономным актом

2. переход права собственности обусловлен передачей

3. передача является добровольным актом (нужен animus transferendi dominii и animus acquirendi dominii).

<CLOSETEST25< FONT>Распространенное ранее и отраженное в классических дореволюционных учебниках по римскому праву представление о том, что в римском праве действовал принцип абстрактности традиции, не соответствует действительности, так что в ситуации, когда вещь передавалась, и при этом и у отчуждателя, и у приобретателя было намерение передать право собственности, однако они имели разное представление о правовых основаниях такой передачи, право собственности на самом деле не переходило, и переданная вещь могла быть истребована виндикационным, а не кондикционным иском. – Собственником покупатель становился с момента традиции. (Подробнее см.: Дигесты Юстиниана / Том VI. Полутом 2. / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М., 2005. С. 37; 39)

In iure cessio (<QUEST3< FONT>судебная уступка, буквально «уступка в суде») - наряду с манципацией, это древнейший способ приобретения любого абсолютного права, в том числе и права собственности. По сути, судебная уступка представляла собой фиктивную судебную тяжбу. Приобретатель и лицо, желавшее уступить ему свое право, являлись в суд, и приобретатель предъявлял виндикационный иск в отношении той вещи, право на которую должно было быть уступлено. Собственник вещи, вместо того, чтобы отрицать заявленный иск, признавал его (хотя бы в форме молчания, то есть, не заявляя о своем праве). В результате рассмотрение дела заканчивалось в первой стадии процесса (in iure). Истец признавался собственником по судебному решению, так что формально имелось в виду не наделение истца правом собственности, а признание за ним ранее существовавшего у него права собственности. Таким образом, судебная уступка являлась способом приобретения права собственности не по форме, а по сути. В данном случае имело место использование процессуальной формы для совершения сделки по передаче другому лицу права собственности или иного вещного права. Этим объясняется абстрактный характер судебной уступки. Она абстрагирована от той цели (causa), ради которой собственник решил уступить свое право. Разумеется, на самом деле в основании цессии всегда лежало какое-то соглашение между сторонами, во исполнение которого и передавалось право собственности (например, целью уступки могло быть дарение, и тогда ее действительным основанием (causa) являлся договор дарения). Однако судебная уступка была абстрагирована от этого соглашения, то есть являлась действительной независимо от действительности соглашения, послужившего для него основанием. Таким образом, совершившаяся уступка права собственности оказывалась бесповоротной (Иное мнение высказал – С. А. Муромцев, который считал, что если основанием для судебной уступки послужила купля-продажа, то здесь до уплаты покупной цены сохранялось право собственности отчуждателя – см. Муромцев С. А. Гражданское право Древнего Рима. М., Статут. 2003. С. 150 - 151).

Кроме передачи права собственности, судебная уступка служила для установления и прекращения сервитутов, уступки права опеки над женщиной, отпущения раба на волю, для передачи права на наследство.

Litis aestimatio (оценка тяжбы) является производным способом приобретения права собственности, если рассматривать ее как принудительную передачу. Суть этого способа приобретения права собственности состоит в выплате ответчиком истцу при виндикации цены вещи вместо ее возврата. В таком случае ответчик как бы выкупал вещь у истца и становился ее собственником. По этой причине некоторые авторы относят ее к первоначальным способам приобретения права собственности (исходя из того, что разграничение способов приобретения на первоначальные и производные зависит от критерия воли, а не от критерия правопреемства). Происхождение этого способа приобретения права собственности связано с особенностями формулярного процесса, в котором присуждение осуществлялось в денежном выражении. Судья предлагал проигравшему спор по виндикационному иску ответчику возвратить вещь истцу, однако если тот не повиновался данному распоряжению, принудительное изъятие вещи с целью ее передачи ответчику не допускалось. Вместо этого истец под присягой определял цену вещи, и ответчик присуждался к уплате этой цены, таким образом, становясь собственником вещи подобно ее покупателю.

Наследование - По воззрениям римских юристов: «Наследство есть ни что иное, как правопреемство во всех правах, которые имел умерший». Происходит как бы продолжение в лице наследника юридической личности наследодателя.
Подробнее см.: Раздел УМК Римское наследственное право.

Легат per vindicationem - – наследственный или завещательный отказ. Легат является посмертным распоряжением, которым завещатель наделяет неким имущественным благом за счет наследственной массы определенное лицо, без намерения сделать этого выгодоприобретателя своим наследником.
Подробнее см.: Раздел УМК Римское наследственное право.

Приобретение права собственности благодаря утрате права собственности другим лицом. Это случаи, когда в виде определенное лицо в виде санкции за правонарушение утрачивает принадлежащее ему право, и в результате другое лицо автоматически данное право приобретает. Таких особых случаев немного. Так, при общей собственности на дом любой из сособственников без согласия остальных имел право произвести необходимый ремонт дома за свой счет. Тогда у других сособственником появлялась обязанность возместить ему расходы по ремонту пропорционально стоимости их долей. Если они этого не делали в течение 4-х месяцев, то по истечении данного срока они автоматически утрачивали свою долю в общей собственности. Таким образом, тот сособственник, который за свой счет произвел ремонт, превращался в единоличного собственника дома, до этого находившегося в общей собственности.

Еще одним случаем этого рода было приобретение детьми от первого брака лица, вступившего в повторный брак, права собственности на lucra nuptialia – т.е. на все имущественные выгоды, полученные этим родителем (родительницей) от первого супруга (супруги) в период первого брака (dos, donatio ante nuptias, donatio propter nuptias, bona materni generis).

Адъюдикация (присуждение) - спорно, относится ли этот способ приобретения права собственности к первоначальным или к производным способам. Это раздел по судбному решению общей собственности, приводящий к появлению новых объектов права собственности, и соответственно новых собственником. Раздел общей собственности мог сопровождаться и установлением иного вещного права (сервитута). Право собственности переходит на основании самого судебного решения, то есть для перехода права собственности не требуется передачи владения.

Дата добавления: 2015-05-31