Виды владения. Защита владения

Цивильное владение (possessio civilis) => <= натуральное владение (possessio naturalis). Это противопоставление находим уже у римлян. Этоцивильное владение в противоположность естественному. Под последним понимали один только факт обладания, без намерения владеть для себя, т.е. possessio naturalis = denentio. Т.о. под цивильным владением следует понимать те случаи, когда лицо господствует над вещью, не признавая над ней ничьей высшей власти, владеет для себя. Т.е. это владение в специальном, узком смысле слова. Смысл названия заключен в том, что владение в узком смысле слова имеет цивильную защиту в виде преторского интердикта.

Правовое (титульное) владение (possessio justa) => <= Неправовое (беститульное) владение (possessio injusta). Владение может опираться на какое-либо правовое основание, законный титул (justa causa, например: купля-продажа, дарение и т.п.). Правовое владение в наше время часто называют еще титульным владением. Владение может возникнуть без правового основания. Неправовым, беститульным будет и такое владение, которое возникло из покупки краденого, даже если покупатель не знал о юридических пороках вещи. В этой связи внутри possessio injusta следует выделять особую группу – порочное владение (possessio vitiosa). Это владение, приобретенное vi, clam, precario: vi – с помощью силы, например, изгнав владельца из его имения, clam – посредством тайного похищения, precario – когда прекарист не возвращает вещь, отданную ему в прекарий, по первому требованию собственника. Possessio injusta также получает интердиктную защиту претора.

Добросовестное владение (possessio bonae fidei) => <= недобросовестное владение (possessio male fidei). Эта бинарная группа была очень важна в практике римского права. Добросовестный владелец – это то лицо, которое уверено, что обладает вещью на каком-либо правовом основании; при этом он может ошибаться (например, покупатель, не подозревающий, что приобретенная им вещь – краденая). Недобросовестный владелец – это то лицо, которое осознает, что его владение юридически порочно, и, тем не менее, продолжает владеть этой вещью для себя.

На практике ситуации добросовестного и недобросовестного владения часто имели весьма различные юридические последствия. Так, приобретение собственности по давности владения (usucapio) возможно лишь в случае, если это владение является добросовестным. Точно также bona fides являлась непременным условием для предоставления actio Publiciana. Наконец, отделенные плоды (fructus separati)становятся собственностью добросовестного владельца с момента их отделения.

Владение в ожидании давностного приобретения (possessio ad usucapionem) => <= владение, защищаемое только интердиктом (possessio ad interdicta). Эта бинарная группа сформирована в современной романистике, в сочинениях римских классиков мы ее не встречаем. Смысл ее сводится вот к следующему. Usucapio – это приобретение манципируемой вещи в собственность по давности владения. Если наличное владение способно привести через определенное время к возникновению квиритской собственности, значит перед нами possessio ad usucapionem. Оно становится основой для появления бонитарной собственности, оно как бы упрощает процесс рождения собственности, и достигается это благодаря тому, что possessio ad usucapionem защищается не только с помощью интердикта (т.е. административно-полицейского приказа претора), оно защищается еще и с помощью actio Publiciana.

Что касается possessio ad interdicta, оно защищается только с помощью интердиктов претора. Поэтому к данному варианту следует отнести все случаи possessio injusta, но не только. Дело в том, что римское право делало исключение для некоторых случаев простого держания (detentio)и предоставляло им владельческую защиту; в частности, интердикт защищал следующие три категории простых держателей, как если бы они были владельцами: 1) залоговых кредиторов, 2) секвестеров и 3) прекаристов.

Пояснение. 1) Залоговый кредитор – лицо, предоставившее кредит под залог, то есть под какие-то ценности, вносимые в качестве гарантии выполнения должником условий принятого обязательства; кредитор не является владельцем залога, он его только держит от чужого имени; но для сохранения вещи в своих руках залоговый кредитор может защищаться с помощью интердикта, как если бы он был настоящим владельцем.

2) Секвестер (лат. sequester, досл. «посредник») – третье лицо, которому спорный предмет отдаётся на хранение до решения спора; секвестрация, то есть хранение чужой вещи до определенного момента, представляет собой типичный случай простого держания;

3) Прекарист (от лат. precario – «по чьей-либо милости», то есть ненадежно) – человек, получивший что-либо (например, земельный участок) во временное пользование при условии возврата по первому требованию хозяина вещи.

Понятно, почему залоговому кредитору претор давал интердиктную защиту – в противном случае утрачивался бы всякий смысл самого института залога, когда должник отдавал в фактическое господство кредитору свою вещь в качестве гарантии исполнения своего обязательства (D. 13.7.35.1; 41.3.16; 41.2.1.15).

С секвестром также все понятно – он сохраняет спорную вещь для того, кто выиграет судебный процесс, а поскольку неясно, кого в этот промежуток времени следует защищать в качестве владельца, претор защищает именно хранителя-секвестора (из интересов самой вещи) (D. 16.3.17.1; ср. 41.2.39).

Также и прекарист получает защиту претора от посягательств любого постороннего лица, однако, в данном случае не ясны и даже загадочны основания, по которым претор предоставлял прекаристу владельческую защиту. В случае с арендатором римское право по какой-то причине поступает совершенно иначе, не предоставляя ему интердиктной защиты (D. 41.2.10.1; 43.26.4.1).

Итак, в категорию possessio ad interdicta, оказывается, попадают три случая possessio naturalis. Это создает массу трудностей для объяснения сущности владения как такового. Со времен Савиньи случаи держания, обеспеченные владельческой защитой (залог, секвестрация и прекарий) принято именовать производным (или аномальным) владением (при этом почти все исследователи отмечают, что названия эти неудачны).

Фридрих Карл фон Савиньи (1779–1861), крупнейший не­мец­кий юрист и политик, специалист в цивилистике и романистике, основатель исторической школы права; пре­по­давал в Марбурге, Ландсхуте, Бер­ли­не; будучи прусским министром по пересмотру за­конов (1842–1848), выступал против кодификации немец­кого частного права, отрицая возможность преобразования пра­ва путем законодательства, ибо право, по его мнению, развивается орга­ни­чески, на основе «народного духа» и в русле общей ис­то­рии нации; выступал за создание единой науки права на ба­зе римского права; способствовал выработке совершенной сис­темы правовых понятий; среди его многочисленных тру­дов выделяется монументальное произведение «История рим­ского права в средние века». (См. статью о Ф. К. фон Савиньи в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона).

Следует, однако, четко представлять, что римское право не вполне приравнивали эти случаи к владению в техническом смысле этого слова (D. 2. 8. 15. 2). Т.н. производное владение – это всего-навсего три исключения из категории держания, в отношении которых допущена интердиктная защита. Дело в том, что случаи «производного владения» не имеют других важнейших юридических последствий, которые наступают в случаях владения в узком смысле этого слова:

* эти случаи не могут привести к появлению бонитарной собственности (т.е. они не защищаются по actio Publiciana);

* «производные владельцы» не имеют ноксальной ответственности за поведение рабов или животных, находящихся у них в держании.

Здесь следует остановиться еще на одном моменте. Развитие вещного права в эпоху средних веков и нового времени существенно изменили конструкцию владения. В средневековом и новом праве Европы мало-помалу самостоятельная посессорная защита была предоставлена арендатору, поклажепринимателю и другим держателям от чужого имени. Это было на практике. В доктрине настоящий переворот был осуществлен благодаря Германскому Гражданскому уложению: «Владение вещью приобретается достижением действительного господства над вещью...» (§ 854). Иными словами, ГГУ вводит совершенно новый теоретический взгляд на владение. Владельцем теперь признается всякое лицо, намеренное обладать вещью либо от своего собственного, либо от чужого имени. Т. о. была существенно расширена область применения владельческой защиты: possessorium предоставляется теперь и арендатору, и хранителю и т.п. Более того, ГГУ сделало еще более решительный шаг. Оно признало владельцами одно­временно (!) и арендатора, и собственника участка (вопреки логике римского права). Арендатора ГГУ называет непосредственным владельцем, а собственника – посредственным. Посессорная защита против третьих лиц предоставляется прежде всего непосредственному владельцу. Но если он не желает или не может защищаться, possessorium дается собственнику. Эта конструкция двойного владения очень странна с точки зрения логики римского права, в соответствии с которой, образно говоря, невозможно, чтобы на один стул одновременно уселись двое. Но эта конструкция двойного владения до некоторой степени напоминает средневековую конструкцию dominium directum и dominium utile, когда признавалось нормальным наличие у двух лиц по поводу одного имения самостоятельных титулов собственности.Теория гражданского права восприняла это революционное нововведения ГГУ по разному: одни отнеслись к нему с воодушевлением (победа немецкого духа над римским), с точки зрения других – это серьезнейшая законодательная ошибка. Так или иначе, эта конструкция прочно вошла в жизнь в странах континентальной системы (она воспроизведена и в ГК РФ). Однако вам необходимо отличать эту современную конструкцию владения от конструкции классической.

Дата добавления: 2015-05-31