За покровом времени 2 страница

По мере нашего движения вперед вы сможете заметить, нас­колько глубоко в непознанное мы погрузились на протяжении разговора о времени; как и во всех прочих случаях столкновения с непознанным, рациональный ум ничем не способен помочь нам. В таких случаях приходится иметь дело непосредственно с непознанным в контексте осознания левой стороны, но до тех пор, пока вы не научитесь по собственной воле проникать в осознание левой стороны и покидать его, лучшим средством движения вперед останется внимательность к любым чувствам, возни­кающим у него благодаря переживаниям. Информация никогда не сможет заменить прямой личный опыт, однако при разумном использовании она способна помочь человеку уловить по мень­шей мере намеки на то, какого рода ощущений ему следует ожидать от тех или иных переживаний. Когда у человека появляются определенные представления о том, чего ждать, он в состоянии уловить нужное чувство, вызванное соответствующим переживанием, и это чувство окажется проявлением осознания левой стороны. Вначале такие чувства не приносят особых прозрений, но по мере того, как к первому чувствованию добавляются дру­гие подмеченные и уже знакомые, перед человеком медленно, но уверенно начинает образовываться совершенно подлинная картина — сначала она туманна, но рано или поздно уплотняется до того уровня чувствования, который доступен рациональному уму. В связи с этим я надеюсь, что передаваемые сведения предоставят вам по меньшей мере легкие намеки, которые в буду­щем приведут к более глубокому пониманию того, что в действительности означает не только само время, но и МЭПВ в целом, и того, какую роль в этой общей картине играет сила.

Узнав, что время является изначальной сущностью проявленной вселенной и в этом контексте одновременно представля­ет собой выражение намерения, нетрудно понять, почему Толтеки считают время священным. Следует осознать, что при отсут­ствии изначальной сущности ничто не может быть сотворено, и только благодаря наличию изначальной сущности сотворение становится одним из возможных вариантов. Иными словами, все сотворенное зависит от существования и использования вре­мени. Однако необходимо осознавать и то, что общечеловеческое понимание времени представляет собой лишь мнение чело­века о том, как время проявляет себя на физическом плане. Когда человек постигает более глубокий смысл систем счисления и на­чинает понимать, что этот смысл можно постичь только с по­мощью забытой науки нумерологии, возникает совершенно но­вая форма математики — та ее форма, которая связана с удивительными психологическими аналогиями, и потому не только принимает в расчет взаимосвязанность всего живого, но и признает необходимость включать во все математические уравнения переменную времени.

Благодаря стихии времени мы живем не в абсолютной Вселенной. Вся Вселенная относительна и по отношению к времени, и по отношению к намерению Невыразимого; как только человек постигнет, что это означает на самом деле, наука придет к пони­манию того, что проявленная вселенная сама по себе обладает неким эмоциональным качеством, которое нельзя не принимать во внимание. Подобно тому как эмоции являются выражением намерения на физическом плане, время представляет собой все­общее выражение намерения во всей проявленной вселенной, по отношению к которой физическая, видимая вселенная является лишь малой частью. Таким образом, как бы странно это ни проз­вучало, время представляет собой изначальное выражение того, что можно назвать всеобщей эмоцией. Время в буквальном смыс­ле слова является эмоциями Невыразимого, что бы это ни озна­чало и ни подразумевало, так как со своей человеческой точки зрения мы просто не знаем о себе достаточно много, чтобы ока­заться в состоянии судить об эмоциях Невыразимого.

Однако в наше время Толтеки знают о времени достаточно много, чтобы с уверенностью утверждать, что оно представляет собой не только часть четвертого измерения, но и имеет характер чистых эмоций. Эти эмоции, впрочем, растянуты на целую веч­ность и потому столь непостижимы во всей своей протяженнос­ти, что в течение своей тысячелетней истории человеку удава­лось улавливать лишь их легкие намеки. На протяжении неверо­ятно долгих столетий Толтеки-ученые усердно трудились, одно поколение передавало плоды усилий всей своей жизни своим по­томкам, чтобы в результате постепенно, очень не скоро человеку открылись всеобщие циклы времени — каждый такой цикл, без сомнений, служит выражением отдельной эмоциональной вол­ны. Вследствие этого сегодня нам известно, что нет ни случай­ностей, ни совпадений, что вся история представляет собой ре­зультат того, что можно по праву называть временами — или, еще точнее, результатом всеобщего намерения, проявляющегося сначала в форме силы, а затем в форме энергии, заряженной эмо­циональным побуждением.

Таким образом, для воинов-Толтеков безупречное распоря­жение временем имеет огромную важность. Ни один настоящий воин не станет рассматривать время как нечто такое, что можно беззаботно растрачивать на всевозможные несущественные ба­нальности или мелочи. Любая пустая трата времени для воина просто немыслима, так как делать это означает упускать возни­кающую возможность принять участие во всеобщем сотво­рении. Вследствие этого для настоящего воина жизнь на земле не имеет никакого смысла, если он тратит ее только на достижение хорошей должности, на покупку новой машины или дома, на семью и крупный счет в банке. Для воина жизнь на земле обре­тает подлинное значение только в том случае, если он использует ее для того, чтобы оставить свой след во Вселенной, творением которой является. Очевидно, что воин может добиться этого единственным способом — жизнью в контексте времени; оче­видно и то, что единственная форма действенного управления временем заключается в полном контроле над своим осознани­ем, поскольку, как уже известно из уравнения времени, приво­дившегося в первом и втором томах, время обратно пропорционально осознанию.

Поскольку время является выражением всеобщего намере­ния, человек, разумеется, не имеет возможности им манипулиро­вать. Однако время обратно пропорционально осознанию, и потому человек все же в состоянии в определенном смысле мани­пулировать временем, так как в силах управлять своим осозна­нием. Иными словами, хотя человек не может каким-либо образом непосредственно влиять на само время, он, тем не менее, способен изменять свое восприятие времени и тем самым либо ускорять, либо замедлять его течение. Следует, впрочем, осознавать, что любое подобное изменение скорости течения времени происходит сугубо в рамках восприятия, а не в физическом, проявленном мире. И все же обладая способностью изменять ско­рость течения времени в рамках восприятия, воин умеет совершать совершенно поразительные поступки, которые часто ка­жутся обычному человеку настоящими чудесами.

Чтобы пояснить, что именно означает замедление и ускорение течения времени, кратко рассмотрим пример Толтека- видящего. Искусство видящего заключается в его умении настолько точно настраивать свое восприятие на восприятие, скажем, того человека, которого он видит, что при этом осознание видящего на какое-то время сливается с осознанием другого человека. По природе своей такое слияние осознаний является полным отож­дествлением с внешним объектом, так что можно сказать, что видящий в буквальном смысле временно становится другим че­ловеком. В тот миг, когда происходит такое отождествление, ви­дящий немедленно изменяет свое восприятие времени таким об­разом, что оно либо замедляется, либо ускоряется в соответствии с целями видящего.

Если видящий хочет увидеть, скажем, причину того или иного поведения другого человека, он будет ускорять течение време­ни. Следует, однако, осознавать, что при этом ускоряется не течение физического времени, но только восприятие времени видящим. В свою очередь, это означает, что благодаря полному отождествлению с другим человеком видящий способен наблю­дать всю последовательную цепочку восприятия этого человека, которая привела к текущему стилю поведения. Иными словами, все происходит так, словно видящий возвращается на несколько мгновений в прошлое, хотя в действительности он никуда не пе­ремещается и просто переносит прошлое в настоящее путем сжатия времени в рамках восприятия, которое само по себе не ограничено ни временем, ни пространством, ибо любое воспри­ятие прошлого, настоящего и будущего представляет собой лишь результат настройки, а все возможные настройки неизмен­но присутствуют в светящемся коконе.

С другой стороны, если видящий желает удостовериться, к примеру, в побуждениях другого человека, то после настройки на его восприятие он замедляет течение времени в своем восприятии. Такое замедление времени во многом напоминает настолько пристальный анализ текущего мгновения, что доступными восприятию становятся даже самые крошечные подробности и все оттенки этих подробностей. Это можно сравнить с кино­фильмом, замедленным до такой степени, что человек в состо­янии разглядывать по отдельности каждый кадр. В результате умения видеть все в таких деталях каждая подробность рассказывает человеку целую историю; складывая все эти истории воедино, видящий начинает видеть все, что другой человек старается скрыть. Иными словами, замедляя течение времени, видящий растягивает время в рамках восприятия, и тогда все намерения другого человека становятся такими отчетливыми, будто лежат на стекле микроскопа.

Разумеется, сказанное о мастерстве Тотека- видящего описывает лишь одну грань его искусства, так как способности видя­щего не ограничиваются одушевленными объектами и распространяются на неодушевленные предметы, а также на МЭПВ в целом. Однако, поскольку искусство видящего связано с полным отождествлением, должно стать понятно, почему настоящий ви­дящий редко испытывает искушение воспользоваться своими способностями для слежки за окружающими. Полное отождествление редко оказывается приятным, так как даже временно отождествиться с чужими страхами, сомнениями, тревогами, извращенными привычками мышления или беспорядочными эмоциями и переживать их, словно свои собственные, — чаще всего, такой опыт становится, мягко говоря, довольно неприятным.

В завершение разговора о том, что значит изменять скорость течения времени, следует отметить, что даже тот воин, ко­торый не владеет видением, может управлять временем, хотя до тех пор, пока он не научится точно настраиваться на другого че­ловека, ему не добиться успеха в обретении знаний, доступных видящему. И все же, научившись управлять своим осознанием, воин действительно становится способным изменять скорость течения времени и, следовательно, творить чудеса. По этой при­чине следует подробнее остановиться на том, как на практике организована жизнь воина, не владеющего видением.

Шестой аспект правила сталкера гласит: воин всегда сжима­ет время; любая битва, крупная или малая, является сражением не на жизнь, а на смерть, и в том сражении, где ставкой становится жизнь, мгновение превращается в вечность — в вечность, определяющую исход битвы.

Прежде всего, в нем говорится, что воин всегда сжимает время. Однако это утверждение не следует воспринимать буквально, так как в данном случае слово «сжимать» применяется в более широком смысле, отличном от прежнего значения, которым мы пользовались при обсуждении изменений скорости течения вре­мени. В действительности это утверждение означает, что незави­симо от того, сжимает воин время или растягивает его, он никогда не тратит время попусту.

Умение не тратить время попусту не означает, что воин ис­ступленно спешит и двадцать четыре часа в сутки стирает пальцы до крови; это значит, что в любых своих делах воин использует время скупо и действенно. Иными словами, если воин занят ра­ботой, он целиком погружается в эту работу; если он спит, то целиком отдается сну, если расслабляется, то пребывает в пол­ном покое. Однако независимо от того, чем именно занят воин, он неизменно полностью осознает самые мелкие подробности своего занятия, свой отклик на это занятие, а также все то, что с ним связано и что происходит вокруг. Это означает, что воин никогда не забывает о своем предназначении — даже в часы сна, так как для полностью подготовленного воина сон является лишь измененным состоянием восприятия, во время которого обычная физическая активность временно приостанавливается. То же самое можно сказать и о расслаблении, поскольку для воина расслабление не означает возможность просто откинуть голову назад и погрузиться в полудремотное состояние. Расслабленность является для воина возможностью провести переоценку своего ощущения предназначения в текущее мгновение, но он делает это, скорее, в контексте чувствования, чем погружения в некую умственную, эмоциональную или физическую деятельность.

Непрерывно осознавая каждое свое движение и любое изме­нение в окружающем мире, воин постоянно ощущает развитие своего чувства предназначения, а также понимает, как лучше всего воплотить его в рамках этой бескрайней жизни, частью которой он является. В этом смысле воин отдает себе полный отчет в том, что в жизни не бывает ни случайностей, ни совпаде­ний, и все события жизни, все его действия складываются воеди­но и образуют частицу общего предназначения Невыразимого. Таким образом, только путем следования собственной судьбе с помощью чувства предназначения воин способен по-настояще­му оставить свой след во Вселенной, то есть заявить свои права на безупречную жизнь.

Однако безупречная жизнь воина связана с борьбой на про­тяжении всей жизни или, точнее, с непрерывной борьбой за пос­тоянное сохранение бдительности и внимательности в течение всего текущего воплощения. Такая борьба во многом похожа на битву, поскольку в конечном счете непрерывное сопротивление склонности к инертности представляет собой самую настоящую битву. Однако поддаться инертности означает начать скольже­ние по нисходящей спирали — той спирали, что приводит к пол­ному прекращению движения и, следовательно, к разложению и неизбежной гибели. В связи с этим важно помнить, что сущест­вуют и иные формы смерти, более утонченные, чем смерть на физическом плане. Таким образом, когда говорится, что любая битва является сражением не на жизнь, а на смерть, имеется в виду, что воин сражается не только за выживание на физическом плане, но и за сохранение жизни в смысле ведения безупречного образа жизни. Только безупречный образ жизни позволяет воину оставить свой след во Вселенной; именно этот след представляет собой его будущее и его бессмертие.

Важно понимать, что человек теряет то, чем не воспользо­вался; по этой причине в настоящее время существует множест­во развоплощенных существ, которые уже не могут воплотиться из-за того, что не шли в ногу с временами. Безнадежно отстав в развитии своего осознания, такие люди уже не способны сыграть какую-либо значительную роль в исполнении предназначения Невыразимого и потому стали лишними в процессе жизни.

Таким образом, выражение «сражение не на жизнь, а на смерть» подразумевает нечто большее, чем его буквальный смысл, и воин прекрасно осознает это. Совершенные за считан­ные мгновения поступки в любой жизни способны оказывать влияние на воина намного дольше, чем могут себе представить обычные люди, а последствия расходящихся от одного мгнове­ния кругов могут со временем пересекать границы одного воп­лощения и переходить в другое, где они порождают новые круги, — те также перенесутся в следующую жизнь и так далее. По этой причине утверждения о том, что «мгновение превращается в вечность», а «вечность определяет исход битвы», — не просто метафоры, поскольку любое действие, совершенное сегодня, об­разует основу будущего, подобно тому как каждое текущее испы­тание представляет собой накопленный результат прошлого.

Люди полностью скованы убежденностью в том, что огра­ниченная контекстом времени жизнь дается только один раз, и в результате начинают считать каждый новый день своей жизни неким независимым событием, никак не связанным с общей протяженностью жизни. Вследствие этого люди ведут себя так, будто время не имеет никакого значения, а от последствий лю­бых поступков можно просто отмахнуться как от того, что не имеет ничего общего с настоящим и, тем более, с будущим. Все, усвоенное к данному моменту, позволяет легко понять, что по­добный подход к жизни является не только признаком безумия, но и самым верным путем к саморазрушению. И все же, несмот­ря на это, человечество в целом испытывает столь малое уваже­ние к жизни и времени, что большая часть людей по-прежнему продолжает растрачивать свои жизни на самоубийственные и саморазрушительные поступки.

Настоящий воин не тратит попусту ни единого мгновения своего пребывания на земле. Считая время не только драгоцен­ным, но и священным, воин усердно учится тому, как лучше все­го сжимать время. Не существует единой методики достижения этого, поскольку воин учится сжимать время только тогда, когда полностью живет учениями. Однако необходимо понимать, что сжатие времени не означает попыток изредка «экономить» его. Сжатие времени означает, что человек постоянно алертен: во-первых, он понимает, что в текущей жизни содержится его судь­ба, и, во-вторых, всегда готов уловить мимолетный миг шанса.

Какими бы способами Нагваль ни пытался объяснить значе­ние сжатия времени, ученики всегда сталкиваются с тем, что этот принцип не становится проще для понимания при попытках применить его на практике. Причина этого заключается в том, что по своей природе сжатие времени — не столько действие, сколько нечто вроде настроения. Этот факт отражается в следу­ющем изречении.

СЖАТИЕ ВРЕМЕНИ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ РАСШИРЕНИЕ В ТУ БЕС­ПРЕДЕЛЬНОСТЬ. КОТОРУЮ НАЗЫВАЮТ ПРОЦЕССОМ ЖИЗНИ. В РЕЗУЛЬТАТЕ ЧЕГО ЧЕЛОВЕК НАЧИНАЕТ ОСОЗНАВАТЬ СВОЮ СУДЬ­БУ. УВИДЕВ СВОЮ СУДЬБУ В РАМКАХ ВЕЛИКОГО ЦЕЛОГО. ЧЕЛО. ВЕК ПЕРЕПОЛНЯЕТСЯ СИЛЬНЫМ ЧУВСТВОМ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ. КОТОРОЕ ВСКОРЕ СТАНОВИТСЯ ВСЕПОГЛОЩАЮЩИМ НАСТРОЕНИ­ЕМ — НАСТРОЕНИЕМ. ПОСТЕПЕННО ПРЕВРАЩАЮЩИМСЯ В НАМЕ­РЕНИЕ.

Поскольку время является выражением вселенских эмоций, нет ничего удивительного в том, что попытки работать со време­нем или соприкосновение со своей судьбой должны сопровож­даться возникновением определенных эмоций. Однако вселенс­кие эмоции намного превосходят диапазон человеческого, и по­тому любая встреча с ними оставляет у человека лишь неопреде­ленное, хотя и вполне отчетливое ощущение, что в его жизни чего-то «не хватает». Разумеется, то, что кажется ему недостаю­щим, в действительности является его неисполнившейся судь­бой; такое ощущение начинает меняться только после того, как судьба человека воплощается в действительность.

В настоящий момент необходимо осознать, что до тех пор, пока человек не знает, в чем заключается его судьба, стихия вре­мени проявляется в его жизни таким образом, что вызывает не­кое странное настроение, усиливающееся со временем. Это про­исходит независимо от того, пытается человек следовать Пути Воина или нет. Более того, такое настроение сохраняется, даже когда человек определяет свою судьбу и сознательно пытается осуществить ее, хотя при этом его ощущение чего-то «упущен­ного» превращается в чувство незавершенности.

Чтобы полностью понять, что все это означает, следует вспомнить, что все люди являются частицами жизни и исполня­ют свои роли в развитии этого великого целого. Именно это на­зывают предназначением; чтобы исполнить свое предназначе­ние, человек время от времени воплощается на физическом пла­не и накапливает те знания, которые необходимы для осущест­вления этой цели. В настоящий момент нужные человеку знания можно получить только посредством переживаний на физичес­ком плане и соответствующих испытаний, позволяющих челове­ку научиться всему необходимому. По этой причине то, что на­зывают судьбой, в буквальном смысле означает знания, требую­щиеся для осуществления предназначения человека. То, как че­ловек получает эти знания и какими станут направляющие к зна­ниям испытания, зависит только от самого человека в его физи­ческом воплощении, хотя на протяжении всей его жизни на зем­ле сновидящие постоянно пытаются показать ему верное направ­ление движения. Именно это руководство, а не те знания, кото­рые следует накопить, люди обычно и называют судьбой. В ре­зультате люди очень часто чувствуют себя жертвами жизненных обстоятельств, вместо того чтобы искать подлинные дары силы, возникающие у них на пути благодаря испытаниям.

Людям так трудно по-настоящему понять свою судьбу прежде всего по причине того затмения сознания, которое про­исходит в момент рождения. Из-за этого затмения ни один чело­век не в силах вспомнить, зачем он воплотился и каких знаний ищет. В результате у сновидящего нет иного выхода, кроме по­пытки отпечатать в сознании человека тот факт, что у него нет времени, то есть нет цели или, еще точнее, нет цели по той при­чине, что он временно позабыл о предназначении своего вопло­щения. В связи с этим следует помнить, что единственной целью человека является его предназначение, то есть та роль, какую он обязан сыграть в развитии великого целого, выражение которо­го отражается частицей во всеобщем намерении.

У каждой личности такое ощущение отсутствия времени проявляется по-разному, однако рано или поздно любой человек начинает в том или ином смысле осознавать стремительный бег времени и в результате меняет свое отношение не только к само­му времени, но и к цели своей жизни. Такая переоценка неизмен­но вызывает у человека очень отчетливое настроение — настро­ение, которое у каждого человека также может оказаться особен­ным, но всегда наполняет его ощущением того, что нечто упуще­но. После начала этого процесса может произойти одно из двух: человек либо сохранит это настроение и сделает все возможное, чтобы найти недостающее, либо начнет все сильнее потворство­вать самым разнообразным формам побега от действительнос­ти, чтобы смягчить то отупляющее чувство опустошенности, ко­торое порождается ощущением того, что ему чего-то не хватает.

Начиная поиски упущенного, человек поневоле осознает все вокруг намного острее, чем прежде, и в результате, даже если он не следует Пути Воина, его жизнь приобретает совершенно иной смысл, и это медленно, но уверенно ведет его к более глубокому пониманию того, как он может распоряжаться своим временем. С этого мгновения ученик внезапно начинает понимать глубин­ное содержание одного из первых изречений, которые даются всем ученикам в самом начале обучения.

ВРЕМЯ — СУЩНОСТЬ БЕЗУПРЕЧНОСТИ. ТОЛЬКО ОЩУЩЕНИЕ НЕ­ИЗБЕЖНОСТИ СМЕРТИ ВЫЗЫВАЕТ У ЧЕЛОВЕКА ЖЕЛАНИЕ ДЕЙС­ТВОВАТЬ БЕЗУПРЕЧНО.

Таким образом, время проявляется двумя способами: во-первых, оно приводит человека к мигу осознания, что он не мо­жет позволить себе растрачивать жизнь на земле по мелочам, и, во-вторых, позволяет ему понять после такого осознания, что у его жизни есть цель, — в действительности каждый человек дол­жен осуществить нечто особенное. Однако независимо от того, понимает человек это или нет, осознание важности времени об­разует связь со вселенскими эмоциями, вызывающими в нем не­кое неподдающееся описанию настроение. Под влиянием этого настроения человек начинает искать свою судьбу, а затем испол­нять ее. Делая это, он откликается на всеобщее намерение, то есть начинает разумно сотрудничать со своим сновидящим и учиться тому, что значит нацеливать намерение на осуществление своего предназначения. И все же в конечном счете следует понимать, что все это столь же просто и глубоко, как следующее изречение.

КОГДА ПРИХОДИТ ВРЕМЯ. ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ОБЛАДАТЬ ДОСТА­ТОЧНЫМ ЗАПАСОМ ЛИЧНОЙ СИЛЫ. ЧТОБЫ РАСПРАВИТЬ КРЫЛЬЯ ВОСПРИЯТИЯ. СОПРИКОСНУТЬСЯ КАК С НАГВАЛЕМ. ТАК И С ТОНАЛЕМ И ПОЗНАТЬ СМЫСЛ ВЕЧНОСТИ. В ЭТОМ ПОЛЕТЕ СКВОЗЬ ВРЕ­МЯ ОН ПОСТИГАЕТ ЗНАЧЕНИЕ НАМЕРЕНИЯ. А ЗАТЕМ И ПРЕДНАЗ­НАЧЕНИЕ ВСЕГО СУЩЕГО.

В этой главе мы лишь коротко коснулись чрезвычайно об­ширной темы времени, однако, согласно целям данной книги, переданных сведений вполне достаточно для текущего момента. В начале этой главы я предупреждал, что МЭПВ — поистине неисчерпаемая тема, и вплоть до тех времен, когда вы будете луч­ше понимать учения в целом, нам нет никакого смысла погру­жаться в эту тему глубже. Говоря понятиями христианства, эти времена могут настать, могут возникнуть только тогда, когда вы поймете, что сущностью любой битвы, великой и малой, являет­ся борьба за сжатие времени. В связи с этим можно отметить, что вы уже получили описание всего необходимого для сжатия времени, а именно: щита воина.

Если каждое испытание будет рассматриваться как пос­ледняя битва на земле, а к любой битве человек будет подходить с точки зрения времени, он совершенно инстинктивно восполь­зуется щитом воина. Что еще может понадобиться человеку, ес­ли он поднял этот щит, то есть стал бдительным, бесстрашным, исполненным уважения и полностью уверенным в себе ^? Остается только приступить к действиям. Таким образом, при сжатии времени воин занимает позицию на Севере, в месте действия, и, действуя в контексте второго постулата сталкинга, не забывает, что его долг заключается в разгадке тайны, будь то тайна времени или загадка его собственного бытия. В результате воин стремит­ся к трезвости в измерении времени и в этом отношении пони­мает, что искомой трезвости можно добиться только всесторон­ним сжатием времени.

Если вы все еще ждете, то чего именно? У вас уже есть щит, а время идет. Выбор сводится к тому, собираетесь ли вы растра­тить его впустую или намерены поднять щит воина и пуститься в свое путешествие немедленно. Вы можете либо отложить эту книгу прямо сейчас и продолжить бесцельно тратить время, ли­бо отложить ее на время и прямо сейчас начать жить безупречной жизнью воина. Выбор остается за вами, но не стоит забывать, что время — не ваша собственность. Вы можете подождать, но само время не ждет.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Дата добавления: 2015-06-04