Историческая преамбула. без доказательств, т. е. ниоткуда не следуют)

без доказательств, т. е. ниоткуда не следуют). Разумеется, не так про­сто решить, что должно считаться в психологии очевидно истинным (кроме, конечно, самоочевидности явлений сознания, которые как раз и требуется объяснить). Первые психологи постоянно спорили об этом, предлагая разные решения и, тем самым, порождая разные психологи­ческие направления. История психологии — это как раз история не слишком удачных попыток выбора разных оснований.

Впрочем, психологи вначале обращали не меньшее внимание на выбор методов исследования. Действительно, как проводить экспери­мент? На что в бесконечном многообразии поведения испытуемых обра­щать внимание? Какие данные регистрировать? Как их обрабатывать? Как делать корректные выводы? Чаще всего выбор метода был так или иначе предопределен выбором оснований. Действительно, если в основаниях сознания искать те или иные формы поведения, то и изме­рять следует поведенческие реакции. Если же к основаниям будут отне­сены физиологические процессы, то в эксперименте обязательно долж­но присутствовать измерение параметров этих процессов. Если же, по мнению исследователя, основания скрыты в значениях слов, которыми пользуется человек, то и исследование с неизбежностью будет направ­лено на анализ этих значений. В мучительных раздумьях по поводу вы­бора своих оснований психология делала свои первые шаги.

Каждый шаг сопровождался сокрушительной критикой, так как всегда находились оппоненты, предпочитавшие идти совсем в другую сторону и выбиравшие совершенно иные основания. К началу XX в. ощущение кризиса в психологии стало едва ли не общепринятым. Всё было шатким. Как тогда выразился русский исследователь Н. Н. Лан-ге, психологов можно было уподобить Приаму, сидящему на развалинах Трои. Действительно, блестящие спекулятивные построения великих фило­софов рухнули, не выдержав опытной проверки. На величественных разва­линах теперь надо было сооружать что-то новое. Но что? А. Н. Леонтьев уже во второй половине XX в. признался, что психологи до сих пор не имеют архитектурного проекта для строительства своих сооружений, хотя и собрали груду первоклассного строительного материала ¹.

И всё же естественнонаучный подход — казалось бы, столь сомне­вающийся, опирающийся на так быстро ускользающее настоящее —сотворил чудо, открыв такие грани психической жизни, о которых вряд ли можно было бы догадаться из чисто логических соображений или которые можно было бы найти в себе путем мистического откровения. [окончание cтраницы 121]

_________________

¹См. Леонтьев А. Н. Понятие отражения и его значение для психологии. // Вопро­сы философии, 1966, 12, с. 43.

Раздел второй

Даже если исследователь шёл, как потом выяснялось, не в ту сторону, он находил новые данные и новые идеи, которые обсуждались и внима­тельно изучались следующим поколением. Конечно, такой путь в раз­ные стороны не позволял прийти к единому мнению, но привёл к созда­нию мощной базы данных, которая вынуждала договориться о едином понимании.

Психологика, как уже отмечалось, сделала самостоятельный вы­бор собственных оснований. Но перед её изложением стоит приглядеться к предшествующим попыткам, чтобы ясно понимать, каким другим воз­можным вариантам противостоит сделанный ею выбор. Цель данной преамбулы — посмотреть на историю психологии с высоты птичьего полёта, не слишком обращая внимание на мелкие детали, плохо разли­чимые с этой высоты. Реконструируя историю на свой лад, я стремил­ся обратить особое внимание на те находки, которые более всего зна­чимы для дальнейшего изложения психологики.

Полагаю, такой заведомо субъективный подход может вызывать сильное смущение. Впрочем, единой истории психологии нет и быть не может, как не может быть единой истории симфоний, написанных в фа миноре, единой истории человечества или даже истории жизни одного человека. Всегда есть лишь бесконечное множество историй, связан­ных с разными аспектами, выделяемыми историками или биографами. К. Поппер даже уверяет, что «каждое поколение имеет право по-свое­му интерпретировать историю, и не только имеет право, но в каком-то смысле обязано это делать» ¹.АИ. Лакатос добавляет: «Историк нау­ки в высшей степени разборчив: он будет пренебрегать всем, что являет­ся иррациональным в свете принятой им теории рациональности» ². Под­линная история всегда богаче любых её реконструкций, созданных историками.

Я был бы рад, если бы история психологии не выглядела в моём изложении цепью бессвязных фактов. И уж тем более мне не хотелось бы видеть её полем брани, на котором лежат наши умственно отста­лые предшественники (как пошутил однажды В. П. Зинченко, говоря о стандартных описаниях в учебниках). Главная задача — представить развитие психологической науки рациональным, логически неизбежным процессом. И одновременно подготовить читателя к восприятию тех идей, которые будут рассматриваться в следующих частях. [окончание cтраницы 122]

________________________

¹См. об этом подробнее в кн.: Поппер К. Открытое общество и его враги, 2. М., I992,c.3l 1-313.

²Лакатос И. История науки и её рациональные реконструкции. // Структура и развитие науки. М., 1978, с. 232.

Дата добавления: 2015-06-04