Провал пьесы

Ежедневно, нет, ежечасно, происходили роковые события, но я привык к этому, такова уж, видно, была моя участь. Сэм Дрейман дал мне еще денег, а Бетти перекраивала пьесу, как хотела: вводила новые роли, даже редактировала текст. Я понимал, что страсть к писательству может овладеть каждым, кто способен держать перо. Она вводила еще больше действия в драму, добавляла "лирики", но пьеса все равно разваливалась. Фриц Бандер требовал, чтобы его роль была расширена, и Бетти позволила это, согласившись ввести длинные монологи. А говорил он на неистребимом галицийском жаргоне, смешанном с немецким. Для своей немки, Гре-тель, которая вообще не говорила на идиш, Фриц Бандер тоже потребовал роль. (отрывок из Тойбеле)

ТОЙБЕЛЕ: Явись, повелитель мой Гурмизах, и возьми меня,

ГЕНЕНДЕЛЬ (повторяет): Явись, повелитель мой Гурмизах, и возьми меня.

ТОЙБЕЛЕ: Все, что есть у меня...

ГЕНЕНДЕЛЬ: Все, что есть у меня...

ТОЙБЕЛЕ: Да будет твоим.

ГЕНЕНДЕЛЬ: Да будет твоим.

ТОЙБЕЛЕ: Во имя Лилит и сатаны, повелителей тьмы.

ГЕНЕНДЕЛЬ: Во имя Лилит и сатаны, повелителей тьмы.

ТОЙБЕЛЕ: Приди и яви свое могущество.

ГЕНЕНДЕЛЬ: Приди и яви свое могущество.

ТОЙБЕЛЕ: Властелин ночи.

ГЕНЕНДЕЛЬ. Властелин ночи. (ТОЙБЕЛЕ задувает свечу. Входит МЕНАША в

облике Гурмизаха)

МЕНАША (к ТОЙБЕЛЕ): Подобно праматери Рахили, ты даришь мне наложницу.

Вот высшая награда, которую женщина может преподнести мужчине.

ТОЙБЕЛЕ: Он всегда так говорит, мой Гурмизах, только теперь у него

голос Менаши.

МЕНАША: Голос Менаши, а сущность Гурмизаха.

ТОЙБЕЛЕ: Вы с ним превосходная пара.

МЕНАША: Тогда давайте танцевать.

ГЕНЕНДЕЛЬ: Ой!

МЕНАША (нежно): Что?

ГЕНЕНДЕЛЬ: Сколько ночей я мечтала об этом.

МЕНАША: Мечты иногда сбываются.

ТОЙБЕЛЕ: Я знала, что вы всегда вожделели друг друга.

МЕНАША: Влетели две голубки в пасть к змею!

(Они обнимаются. В этот момент раздается яростный стук в дверь.

ТОЙБЕЛЕ, ГЕНЕНДЕЛЬ и МЕНАША смотрят друг на друга в страхе и смущении. Дверь

распахивается, и в комнату влетают РЕБЕ и СЛУЖКИ).

ТОЙБЕЛЕ: Что это, Гурмизах?!

ГЕНЕНДЕЛЬ: Ребе!

ПЕРВЫЙ СЛУЖКА (поднимает фонарь): Значит, это Менаша прокрался сюда

тайком.

ВТОРОЙ СЛУЖКА (поднимает фонарь): Тойбеле... и Генендель! (ТОЙБЕЛЕ

теряет сознание)

ГЕНЕНДЕЛЬ: Тойбеле!.. Помогите!

(МЕНАША делает попытку сбежать, но СЛУЖКИ успевают схватить его).

МЕНАША: Пустите! Я не Менаша. Я лишь воспользовался его телом, Я демон!

РЕБЕ: Демон! Шаддай, уничтожь сатану!

МЕНАША (старается вырваться): Пустите! Пустите, или я вас всех здесь

уничтожу! Спаси меня, Ашмодей!

РЕБЕ: Держи его крепче, Лейб.

ГЕНЕНДЕЛЬ: Выпустите меня отсюда!

(СЛУЖКИ встают на ее пути)

РЕБЕ: Что же эго такое? Дом, где распутничают и сношаются с сатаной?

(Входит АЛХОНОН)

ТОЙБЕЛЕ: Алхонон!

МЕНАША: Не стой, как глиняный Голем. Спасай меня!

АЛХОНОН: Иголка выпала из стога сена.

МЕНАША: Ты меня втянул в это дело. Ради Бога, помоги мне!

РЕБЕ: Так ты все знал, Алхонон? Ты позволил своей жене совершить

прелюбодяние?

АЛХОНОН: Да, ребе, все что вы видите, происходит с моего согласия.

Я сидел совершенно подавленный, иногда закрывая глаза, чтобы не видеть своего позора.

Зажгли свет. Ко мне подошел Сэм Дрейман и обиженно сказал:
-- Нельзя ставить этот бред.
-- Нельзя -- значит нельзя.
-- Я сижу тут и не могу понять, чего ради они порют эту чушь. А раз я не понимаю, надо думать, и другие не поймут. Я думал, вы напишете пьесу хорошим литературным языком.
-- Они не говорят литературным языком.
Подошла Бетти, с ней Фриц Бандер и Гретель.
-- Бетти, дорогая, отложим спектакль! -- воскликнул Сэм.
-- Отложить? До каких же пор?
-- Я не знаю. Я желаю тебе успеха и совсем не хочу, чтобы в тебя швыряли гнилой картошкой.
-- Не говори так, Сэм.
-- Бетти, дорогая, чем скорее ты поймешь свою ошибку, тем лучше. Сорок лет назад в Детройте мы строили дом, и вдруг оказалось, что водопровод и все такое не работает. Я состояние вложил в это дело, но я распорядился, чтобы все сломали и строили заново. Если б я не сделал этого, меня бы отдали под суд. У меня был друг, тоже строитель. Он построил шестиэтажную фабрику. И вот однажды, когда на фабрике было полно рабочих, здание рухнуло. Погибло семьдесят человек. Он умер в тюрьме.
-- Да ладно, чего уж там! Я знала! О, я все знала наперед. Злые силы снова против меня. Я больше не актриса. Все кончено. Моя судьба...
-- Твоя, твоя судьба, любимая, как солнце на небе! -- воскликнул Сэм. -- Ты будешь играть в Варшаве, Париже, Лондоне, Нью-Йорке. Имя Бетти Слоним засияет на Бродвее огромными буквами, но только в драме, которую мир захочет смотреть, а не в этом безумном фарсе с умалишенными каббалистами. Мистер Грей-дингер, я не хотел бы вас обидеть, но то, что у вас получилось, не годится для публики. Бетти, найдем другую пьесу. Есть же еще писатели в Варшаве.
-- Можешь ставить любые пьесы, какие только захочешь, но без меня, -- заявила Бетти. -- Это была моя последняя карта. С моей удачей все что угодно провалится, будь то даже лучшая пьеса в мире. Это все я виновата! Я! Я!
-- И я тоже, -- прибавил Сэм. -- Когда он принес нам первые сцены, я прочел и сразу увидел, что это не для нас. Надеялся, что удастся поправить, но, видно, не все возможно. Это как при постройке дома: фундамент -- основа всего. Я уволил архитектора и нанял другого. Здесь то же самое.
-- Можешь, что хочешь делать, но уж без меня.
-- С тобой, дорогая, только с тобой!

Дата добавления: 2015-06-25