Песня «Кавалергарда век не долог». 1 страница

(Во время песни на сцене находятся пары, идет небольшая зарисовка).

¾ Мирная жизнь лицея была нарушена.

¾ Наполеон вел за собой 800 тысячную прекрасно вооруженную армию.

¾ Вся Европа шла на Россию под предводительством упоённого славой многочисленных побед полководца.

¾ Это было действительно нашествие "двенадцати языков".

¾ Пал старинный русский город Смоленск.

¾ Наполеон шёл на Москву.

¾ Между Можайском и Москвой было большое сражение.

¾ И хотя наши войска одержали победу, но Кутузов сказал, что самым уступлением Москвы приготовлю я неизбежную гибель неприятелю, и приказал Москву оставить.

¾ Наполеон вошёл в Москву.

¾ Москва горела.

¾ Лицеистам объявили, что в случае опасности они все вместе поедут в Финляндию, в город Або.

Сцены в лицейских кельях.

Пушкин: Края Москвы, края родные... Послушай, Жанно, так продолжаться не может Москва - моя родина. Злодей в Москве, а мы поедем в Або... Надобно принять меры.

Пущин: Какие меры?

Пушкин: Отправимся к Кутузову и попросимся в армию.

Пущин: Мне и Малиновский то же самое говорил. Но возьмет ли нас Кутузов! Я другое думаю… бежать.

Пушкин: Куда?

Пущин: В Москву.

Пушкин: Жанно, я все знаю! Москва оставлена жителями. Город пуст!

Пущин: Тем лучше, мы переоденемся в простонародное платье, нападем на Наполеона и убьём его!

Пушкин: И нас расстреляют!

Пущин: Верно. Вспомни, что говорил Куницын! Любовь и слава к отечеству должна быть вашим руководителем!

Пушкин: Отлично! Бежим хоть сейчас!

Пущин: Не сейчас. Кто нас выпустит. Это следует приготовить... Хотят бежать Кюхля и Малиновский, всего нас будут четверо. Да и как доберемся мы до Москвы?

Пушкин: Пешком!

Пущин: Что ты, Пушкин, пешком мы и до Нового года не дойдем до Москвы! Надо всё приготовить.

Пушкин: Какого же ты...

Пущин: Нет, право, я не трус...

Пушкин: Я так и знал... ты больше мне не друг!

Пущин: Послушай, Александр! Послушай, Пушкин!

Пушкин: В Москве он не жил и где ему понять? Уйдите, Пущин. Я вас не хочу знать.

Пущин: Я друг тебе. (Держит руку над свечой).

Пушкин: С ума сошёл! Ведь больно!

Пущин (трясет рукой): Ты невозможен; Пушкин, невозможен. От слова одного вскипеть готов.

Пушкин: Прости меня.

Пущин: Согласен, я, бежать.

(В простыне входит Малиновский)

Пущин: Казак? Ты очень кстати. А Кюхля где?

Малиновский: Кюхля не поедет. Он просил разрешения у матушки и нынче получил от неё письмо. Она запретила ему мечтать о военной службе и отлучаться из Лицея.

Пущин: Всё равно не разрешили бы, да ведь мы идем не на военную службу, мы хотим совершить подвиг. Нужно ли в таких случаях спрашиваться!

Малиновский: Всё готово. Сейчас мы спустимся в прихожую и притаимся на галерее. Швейцар Яков в это время обычно засыпает в сторонке. Ключ у него в рукаве.

Пущин: Я вытащу у него ключ, и мы выйдем из Лицея!..

Пушкин: Постой, постой, Жанно! А дежурный дядька в коридоре!

Пущин: Дядьки в это время сменяются.

Пушкин: А Пилецкий?

Пущин: Пилецкий не входит в комнаты. Помолившись, он уходит к себе.

Пушкин: А караулы?

Пущин: Мы не пойдем в Царское Село, а соберемся возле грота, на берегу пруда. Мы дождёмся утра. Когда начнёт светать, мы будем ждать на дороге, и ямщик возьмёт нас.

Пушкин: А если хватятся нас в Лицее?

Пущин: До завтрака никто не хватится.

Мал.: А французские караулы?

Пушкин: Пустяки! Мы все отлично говорим по-французски и можем выдать себя за французов, спасающихся бегством из Петербурга.

Пущин: Мысль не дурна. Тсс-с.

(Крадутся).

Пущин: Все в порядке, Яков, швейцар, спит.

Пушкин: Прощай, Лицей!

(Появляется Пилецкий).

Пилецкий: Бежать задумали, забывши о родителях, наставниках, о долге перед государем! Более того, забыли о Боге! Неужто вы думаете его обмануть! На колени! Просите прощения у господа.

(Молчат).

Пилецкий: Хорошо, ежели так, то сейчас к директору.

(Входит Малиновский).

Малиновский: По всем правилам обязан я доложить обо всём министру, а он прикажет вас из Лицея выключить. Но в такое время не хочу я сего министру докладывать. Я опишу родителям вашим, и пусть они вас судят! Так и быть, буду я за вас троих один в ответе... Мартын Степанович, отвезите их в Лицей!

¾ Мартын Пилецкий с каждым днем себя все больше показывал. Он стал входить в комнаты лицеистов и осматривать их книги.

¾ У Пушкина он забрал сочинения вольнодумного и безбожного писателя Вольтера и ещё несколько французских книг.

¾ У Дельвига - мелко переписанные песенки, которые лицеистам знать не полагалось.

¾ Он подбирался и к песням, которые сочинялись в Лицее исподтишка, назывались "национальными песнями".

¾ Там про всех говорилось что-нибудь смешное - больше всего про Кюхлю.

¾ Про Пилецкого было сказано: "Пилецкий, пастырь душ с крестом..."

¾ Это потому что он ревниво следил за соблюдением внешнего благочестия лицеистов, как будто хотел приготовить из них церковных фанатиков.

¾ При этом Пилецкий не злился и не грубил.

¾ Все замечания и наставления делал он голосом успокоительным, ровным.

¾ На его лице всегда играла тихая усмешка.

Пилецкий: Разные вы все, господа, разные. Нет между вами никакого согласия. А когда нет согласия в правилах, тогда образуются партии, между собой враждующие. Нам, наставникам, и надлежит, вырастить вас в согласии, чтобы все одинаковы были и не, враждовали бы между собой. А вольнодумные и беспутные примеры с дороги убрать. И что за песенки вы поете! Что это у вас зажато под мышкой, Дельвиг?

Дельвиг: Это мои бумаги.

П.: Покажите!

Д.: Зачем же я стану вам показывать свои бумаги?

П.: Затем, что пишите вы на лекциях недозволенные стихи и всем показываете!

Д.: А хоть бы и так (поворачивается и уходит).

П.: Отдайте!

Пушкин: Как вы смеете брать наши бумаги?

П.: Я беру для проверки, а потом отдам

Пушкин: Так вы и письма наши из ящика будете брать!

П.: Это что же, бунт?

Вольх.: Не сдавайтесь, мы правы.

П.: Нет господа, вы не правы. Вы бунтовщики и насмешники. Это вовсе не удивительно, ибо читаете вы бунтарские и насмешливые книги и ещё в дому испорчены легкомысленными родителями и развращенной дворней.

Кюх.: Вон его!

Пущин.: Никто не имеет права рыться в наших ящиках. Мы не каторжные.

Пушкин: И о наших родителях не смейте говорить, что они легкомысленные.

Кюх.: Вон, вон его!

Мал.: И ежели ваше тиранство будет продолжаться, то...

Дельвиг (выходит вперед и демонстративно надевает очки): То мы все уйдем из Лицея.

П.: Нет, господа можете оставаться в Лицее.

(Пущин с Дельвигом переглянулись. Дельвиг пожал плечами и ушёл. Пущин берет под руку Кюхлю и Пушкина. Остальные расходятся).

Пушкин: Этого нельзя так оставить, мы должны...

Кюхля: Немедля объявить повсюду, что мы нынче же уходим!

Пущин: Нынче не надобно, но ежели Мартына оставят...

Пушкин: Запремся в своих комнатах и не будем пищу принимать!

Пущин: Нет, не то. Раз бунтовать, так скопом. И главное, не раскаиваться и не выдавать друг друга. Мы сделаем сход!

(Ушли в разные стороны и тут же возвращаются с галдящими, спорящими, жестикулирующими лицеистами).

Пущин: Давайте постановим. Ни за что не мириться.

Вольховский: Надо действовать наступательно.

Комовский: А это как?

Вольх.: Ночью напасть на Мартына в его квартире и во что бы то ни стало заставить подписать бумагу об уходе.

Пущин: А я думаю проще сделать. Выборным старостам явиться к директору и подтвердить, что мы с Пилецким никаких дел иметь не будем.

Вольховский: А ежели будут настаивать, то соберемся в зале и не пойдем на занятия.

Комовский: Пусть хоть министр приезжает.

Входит Малиновский

Малиновский: Господа, прошу всех разойтись!

Пущин: Василий Федорович, мы разойтись не можем.

Вольх.: Лицейский сход решил: либо господин Пилецкий, либо мы!

Дельвиг: Это наше окончательное решение.

Кюхля: Победа или смерть!

Мал.: Нужды нет, выбор уже сделан. Господин Пилецкий уехал от нас в Петербург. Прошу приступить к занятиям и соблюдать порядок.

(Покидает зал).

Вольх.: Победа! Слава!

Яковлев: Мы прогнали Пилецкого.

Все: Победа!

Все лицеисты дружно поют:

В лицейском зале тишина,

Случилось чудо с нами.

К нам не полезет сатана

С лакрицей за зубами.

Музыка.

¾ Наполеон был разбит и изгнан из России.

¾ Русская армия вступила в Германию, А потом во Францию.

¾ Российское оружие освободило Европу.

¾ Кометы больше не было в небе, но надежды росли и укреплялись.

¾ Все ждали чего-то нового и прекрасного.

¾ Между тем в Лицее происходили свои события.

¾ Менялись лица.

¾ Уволены были Иконников за пьянство и Пилецкий - по требованию лицеистов.

¾ Взятие Парижа совпало со смертью директора лицея Василия Федоровича Малиновского.

¾ Смерть Малиновского поразила лицеистов.

¾ Его любили.

¾ Он создавал в Лицее домашнюю обстановку, по-отечески обращался с лицеистами.

¾ Пушечный салют возвестил о победоносном окончании войны.

¾ В Царском Селе было устроено праздничное гуляние.

¾ Была весна.

Появляются лицеисты. Спорят.

Кюх.: Пойми, что для Франции всё спасение в свободном правлении.

Горчаков: При нынешних обстоятельствах, мой милый, свободное правление для Франции гибель.

Кюх.: Но ведь всякая власть имеет источник в народе.

Г.: Не болтай пустяков, Кюхля. Власть от бога.

Пушкин: Бог в политику не мешается. У него и на небе достаточно дел.

Комовский: Ты кощунствуешь, Пушкин.

Пушкин: Ты что, гувернер или поп! Поди, читай свои проповеди в церкви.

Комовский: Пожалуй, прочту, тебе полезно послушать. Господа, а вы внутренних происшествий не знаете! (вынимает листок и читает)

Так и мне узнать случилось,

Что за птица Купидон,

Сердце страстное пленилось,

Признаюсь - и я влюблен!

(Пушкин быстро выхватывает лист).

Пушкин: Вот я тебе покажу, лиса - проповедница!

(Убегают. Яковлев передразнивает).

Пущин: Ну, Мишель, разыграл отменно.

Горчаков: Номер старый из серии "200 персон".

Як.: Есть и новый номер.

Илличевский: Мы просим!

Як.: Не просите, господа, мой номер далеко не безобиден.

Кюх.: Все просим!

(аплодируют)

Як.: "Кюхель и Жанно".

Яковлев представляет Пущина и Кюхельбекера: толстый Пущин, согнувшись и напыжившись, скучным голосом переводит с латинского "Галлия вся делится на три части, из которых одну населяют... "

(Входит Кюхля. Яковлев вскакивает, вытягивается, худеет и начинает извиваться всем телом).

Пущин: О! Послушай, что я сочинил.

(Яковлев садится на стул и опять превращается в Пущина, который вздыхает):

- ладно, только не слишком долго...

(Яковлев подскакивает и мигом превращается в тощего Кюхлю. Он выхватывает из кармана бумажку и начинает выкрикивать стихи, т. е. бессмысленный набор слов, очень ловко составленный в виде элегии. При этом он постукивает ногой и помахивает рукой в такт, да ещё трясёт головой и сверкает глазами):

Ахатес, Ахатес! Вспрянь, брань!

Бессмертна, глас лететь, знаменам.

Нет! Презрим, возблещет, влюблен.

Так! Туда звезда сопряжен.

(И вдруг Яковлев снова превращается в Пущина. Жанно покачивается на стуле, клюет носом и, наконец, пускает заливистый храп).

Кюхля: Тьфу, совсем не похоже (садится)

(Общий хохот).

Пушкин: Кто в чехарду?

Яковлев: Я - первый!

Кюхля (Малиновскому): Ты по порядку после меня!

(Малиновский поддает Кюхле коленкой, тот падает. Соскакивает в гневе).

Кюхля: Мы будем драться на пистолетах. Сейчас же! Пущин мой секундант! Ты согласен, Жанно!

Пущин: Вильгельм, хватит бесноваться. Малиновский извинится. Ваня, что же ты молчишь!

Малин.: Да... Конечно... Я вовсе не то... а что же он говорит?

Кюхля: Стреляться! Сию минуту! (потрясает стулом, страшно сверкает глазами).

Илличевский: Кюхля, стул не заряжен.

(Кюхля бросает и убегает. Все бегут за ним. Кричат):

- "Виля! Кюхля! Постой, Кюхель, да подожди"!

(Вбегают снова).

Пущин: Топился, воды - то до колен. Сырой на берегу лежит и вроде живой.

Илличевский: Пешель сказал "растереть спиртом".

Малиновский: А ещё дать малинового варенья, дабы вызвать перспирацию.

Илличевский: Испарину.

Горчаков: Вильгельм совсем с ума сошёл.

Дельвиг: Не сошёл ещё, но когда-нибудь сойдет.

Пушкин (угрюмо): Господа, я не завидую Вильгельму. Его ждёт не сладкая жизнь.

Пущин (сердито): Все вы хороши! Ежели бы на вас всегда рисовали карикатуры, как Илличевский, да строили бы рожи, как Яковлев, вы бы не в пруд, а в водопад бросились!

Корф: Уж ты, Жанно, известный защитник! Что поделаешь, если он смешной.

Пущин: Вовсе он не смешной. Он очень высоких чувств и глубоких познаний человека. И трудолюбивец и отличный товарищ.

Корф: Нельзя забывать себя. Сие недостойно человека ученого.

Гор.: И светского.

Пущин: А мне выходки Кюхельбекера милее, чем аккуратность и колодный блеск других.

(Горчаков и Корф пожимают плечами и уходят).

Вдали проходит барышня в соломенной шляпке. Пушкин поклонился. Она улыбнулась и пошла дальше. Пушкин сделал движение, чтобы бежать, но его со смехом обхватил Жанно.

Пущин: Стой, не пущу!

Пушкин: Оставь, Жанно.

Пущин: Ах, ты, мой милый, Сердечник! (Вырывается и убегает.)

Дельвиг: Куда это он?

Пущин: Надень очки.

Дельвиг: Нельзя. Требуется высочайшее разрешение. Очки вывеска вольнодумства. А впрочем... (Улыбаясь, достает очки, надевает). А теперь вижу.

Пушкин и актриса Наташа.

Наташа: Упадёте!

Пушкин: Я! Никогда, ведь я обезьяна! (Дарит цветы.)

Наташа: Как пахнет!

Пушкин: Прелесть, Наташа!

(Наташа порывается уйти).

Пушкин: Куда!

Наташа: Учить ролю.

Пушкин: Успеете. А вот мой друг, Жанно!

Пушкин: Вы кого-нибудь, любите, Наташа?

Наташа: Милона!

Пушкин: Но это по пьесе. Нет, скажите кого (схватил за руку).

Пущин: А ну вставай лучше!

Пушкин: Не хочу!

Пущин: Не хочешь покинуть приятного местечка?

Наташа: Вставайте! Вставайте! Какой вы ленивый!

Пушкин: А коли так... (убежал)

Наташа: Александр Сергеевич! Да что вы!

Пущин: Что за глупость, Александр. Вернись.

(Пушкин наталкивается на Горчакова)

Пушкин: Ты почитаешь меня своим неприятелем, князь!

Горчаков: Я! Нисколько.

Пушкин: Мир?

Г.: Мы с тобой и не ссорились, Александр! Опять что-то случилось!

П.: Всё вздор! А вот день сегодня чудесный!

Г.: Странный характер у тебя, Александр, то грустишь без причины, то весел без удержу. Живи как все. Привыкай к свету. Пойдем сегодня к Вельо!

П.: Не знаю, не пойду.

Г.: Отчего?

П.: Так не хочу.

Г.: Право, я жалею тебя, Александр.

П.: Не стоит труда. (Смотрит вдаль). Скажи лучше, кто идёт там!

Г.: (смотрит, загородив глаза ладонью) А! Княжна Элен с гувернанткой. Она гостит у Вельо. Я тебя познакомлю. (Оправляет свой наряд, оглядев Пушкина) Однако, вид у тебя.

П.: (беззаботно) Ничего.

(Чинно, чопорно, манерно Горчаков поклонился. Любезная улыбка у обеих дам).

Гувернантка: Добрый день, князь! (по-французски).

Горчаков (берет Пушкина за руку и представляет): Позвольте, Александр Пушкин.

(Пушкин поклонился. Обе дамы посмотрели на его небрежный вид. Пушкин тоже оглядел свою одежду, весело улыбнувшись, поднял глаза на княжну. Княжна строго сжала губки. Обе дамы последовали дальше, не удостоив Пушкина вниманием, кивнули одному Горчакову).

Горчаков (с досадой): В самом деле, хорош!

П.: Скажи, она, когда-нибудь смеётся?

Г.: А вот попробуй, развесели. Она будет сегодня у Вильо. Не правда ли, хороша!

П.: Хороша! Если б только заставить её улыбнуться!

Г.: Ну, так как же! Пойдешь!

П.: Пойду, пожалуй!

Горчаков (смеясь, обнимает его за плечи): Только оденься, мой милый, прилично.

Сцена бала. Все танцуют. Пушкин танцует с княжной. Усердствует напрасно.

Пушкин: Как досадно, что вы всегда под надзором грозного стража.

Княжна (капризно сморщила губки, сухо сказала): Мерси.

(Пушкин отходит в сторону).

Пушкин: Боже, как скучно.

(Обо что-то облокачивается, типа подоконника. Смотрит в сад. Несколько дамских голов повернулись в его сторону).

1 дама: О чем мечтаете, мсье Пушкин?

2 дама: Я слышала, вы поэт? Сочиняете стихи?

3 дама: Нельзя ли нам их услышать?

(Пушкин того и гляди, скажет грубость. Горчаков смотрит на него предостерегающим взглядом).

Остряк: Что-нибудь про василёчки да ручеёчки...

(Женский смех. Засмеялась княжна Элен. Пушкин в ярости. Овладел собой и подошёл к княжне, поклонился вежливо, свободно, по-светски).

Пушкин: Как я рад, княжна, что доставил вам случай, наконец, рассмеяться. Знаете, у вас прекрасные белые зубки.

Пушкина нагнал Горчаков: Неучтиво, Александр!

(Пушкин вырвал руку и убегает. В гостиной замешательство. Перешёптывание. Кто-то берет гитару и звучит романс «Не пробуждай»).

Песня «Не пробуждай»

(На песне Пушкин с Наташей выходят на другой конец сцены.

Идут на авансцену. Оба слушают песню).

Н.: У нас тоже теперь по вечерам песни на деревне.

П.: Скучаете по деревне?

Н.: А то, как же! Скучаю.

П.: Наташа, когда же вы уезжаете?

Н.: Через несколько дней.

П.: А дальше?

Н.: Говорят, имение будут продавать. У барина много долгов.

(Пушкин стоит в мрачном раздумье, скрестив руки. Наташа утерла глаза и прежним тоном независимой барышни).

Н.: Вот и вам скоро уезжать. Вы куда? Уж, наверное, военным?

(Пушкин не отвечает, кусает ногти).

Н.: (посмотрела вокруг) Сирень-то как пахнет.

П.: Вы для меня прежняя Наташа (берет её за руку).

Н.: Вы... где сегодня были?

П.: Гулял. А скажите, неужели вам не нравится быть актрисой? Пленять, восхищать?

Наташа (нахмурилась): Какая я актриса! Барину так угодно. Я и играю, как умею. Мне бы за грибами ходить в платочке да ткать полотна... (задорно) Косить умеете?

П.: Не приходилось.

Н.: А я умею. У меня рука сильная.

П.: Правда? Давайте попробуем.

(Перетягивают друг друга. Пушкин перетянул, закружил вокруг себя, обнял. Она отбивается).

Дворецкий: Наталья? Ты что здесь делаешь? Вот я барину скажу. Ступай!

Наташа убежала.

Дворецкий (с улыбкой): Ишь, тоже барышня!

Пушкин (замахнулся): Молчи, холоп!

Дворецкий отскочил. Пушкин опустил руку и ушёл.

Дворецкий (с усмешкой): Ишь, какой гордый!

Музыка.

Песня «Под мелодию ветров»

¾ Лето 1817 года.

¾ Июнь.

¾ До окончания Лицея осталось несколько дней, сданы 15 экзаменов за 17 дней.

¾ Юноши ходят по парку, а не мальчишки.

¾ Молчат и вспоминают.

¾ Вы, помните, - как оживились вокруг.

¾ Спи сады, спи живые воды.

¾ Они вспоминают свой приезд в лицей, представление.

¾ Первые дни в Лицее.

¾ Тоску по дому.

¾ Потом весёлую компанию первокурсников.

¾ Ссоры.

¾ Примирения.

¾ Двенадцатый год.

¾ Победу над Пилецким.

¾ Гоголь-моголь.

¾ Какими они тогда несмышлеными были, совсем ещё ребятишки.

¾ Теперь привыкли к лицейской республике, хотя в ней были разные люди.

¾ Смешной, но честный душой Вильгельм...(Кюхля).

¾ Медлительный, умный Дельвиг... (Тосенька).

¾ Тихий, добрый Матюшкин.

¾ Обезьяна - Яковлев, товарищеская душа... (Паяц).

¾ Спокойный и рассудительный Пущин, совесть лицеистов... (Жанно).

¾ Лихой, задиристый и бесстрашный Малиновский... (Казак).

¾ Гордый красавец, галантный кавалер Горчаков... (Франт).

¾ И Пушкин - блестящий, горячий.

¾ Порывистый.

¾ То веселый.

¾ То грустный.

¾ Заядлый спорщик

¾ И не лучший ученик в лицейском классе.

¾ Француз, обезьяна.

¾ Но как же без них, без остальных, развился бы не лучший ученик в первейшего поэта?

¾ Без их дружбы - разве Пушкин стал бы Пушкиным?

¾ Без их шуток,

¾ и похвалы,

¾ насмешек,

¾ писем,

¾ помощи,

¾ памяти?

¾ А они без него?

¾ Без его мыслей,

¾ строчек,

¾ веселости,

¾ грусти,

¾ без того бессмертия, которым он так щедро с ними поделился.

¾ Шесть лет промчались, как мечтанье,

В объятьях сладкой тишины,

И уж отечества призванье

Гремит, нам - шествуйте, сыны!

¾ Друг на друге остановите

Вы взор с прощальною слезой,

Храните, о друзья, храните

Ту ж дружбу с тою же душой

¾ То ж к славе чистое стремленье

То ж правде - да, неправде - нет,

Неправде - нет!

В несчастье - гордое терпенье,

А в счастье - всем равно привет!

¾ Простимся, братья, руку в руку!

Обнимемся в последний раз!

Судьба на вечную разлуку,

Быть может, здесь, сроднила нас.

Кюхля Дельвигу: Я даже не ожидал от тебя таких стихов! Да, неправде - нет! Неправде - нет!

Пущин: Что ж, братцы... простимся?

Кюхля: Жанно, мы не оставим друг друга! Неужто забудем? Ведь у нас дело...дело общее, Александр, скажи ему! На всю жизнь!

(Все обнимаются).

Песня «19 октября» (последний куплет)

Пушкин: Прощай, Лицей! Теперь уже по-настоящему, прощай! Мы взрослые!

Друзья мои, прекрасен наш Союз.

Он как душа, неразделим и вечен,

Неколебим, свободен и беспечен

Срастался он под сенью дружных муз

Куда бы нас ни бросила судьбина,

И счастие куда б не повело,

Всё те же мы - нам целый мир чужбина

Отечество нам Царское Село.

«Пролог»

Пушкинская композиция,

составленная для поездки в Пушкинские Горы летом 1997 года.

В ролях:

Пушкин Александр Сергеевич - Харь Илья

Пущин Иван Иванович – Настыч Дима

Дельвиг Антон Антонович – Подаруев Валера

Кюхельбекер Вильгельм Карлович – Ветошкин Дима

Яковлев Михаил Лукьянович – Пермяков Саша

Мясоедов Павел Николаевич - Костарев Слава

Горчаков Александр Михайлович - Спешков Сергей

Илличевский Алексей Демьянович - Шарафутдинов Саша

Пушкин Василий Львович – Лебедев Даня

Гувернантка – Горохолинская Алена

Кошанский Николай Фёдорович - Лебедев Даня

Вальвиль Александр Александрович - Лебедев Даня

Пилецкий Мартын - Костарев Слава

Бакунина Екатерина - Гриценюк Таня

Мими - Дмитриева Оля

Танцевали вальс (девочки в блузках и юбках):

Настыч Дима – Горохолинская Алена

Шарафутдинов Саша – Новикова Полина

Костарев Слава – Шевырина Ирина

Пермяков Саша – Ефимова Надя

Танцевали вальс (девочки в бальных платьях):

Спешков Сергей – Сараева Ольга

Подаруев Валера – Малунова Катя

Лебедев Даня – Гриценюк Таня

Ветошкин Дима – Витухина Лена

Песня «Не ведая беды»

¾ В каком это было году?

¾ В 1835 или 1836?

¾ Может быть, всего за несколько месяцев до гибели поэта.

¾ Приближалось 19 октября.

¾ Он сидел в своем холодном кабинете.

¾ Сырое, холодное утро окутывало Петербург.

¾ Казалось, надо вырваться из дома, из Петербурга и, обретя прежнюю легкость и свободу, идти, как бывало раньше, длинной и долгой дорогой в Царское Село, на встречу с юностью.

¾ При воспоминании о Царском рождалась светлая, теплая радость,

¾ но сегодня только обострилось чувство одиночества.

¾ И вот опять ушел он знакомой дорогой.

¾ Вернулся в Петербург в моросящих сумерках, промокший и еще более одинокий.

¾ В квартире тихо, в кабинете зябко.

¾ Минуты покоя.

¾ Но мысли возвращают его к знакомой дороге.

¾ Это уже иная дорога, не сегодняшняя, а та, вечная, остающаяся в памяти, которую можно пройти за секунды, над которой можно взлететь и увидеть ее всю, над которой можно смотреть за тысячи верст.

¾ Здесь живут ослепительно яркие картины, приглушенные звуки, обрывки фраз, полузабытые рифмы.

¾ Здесь навсегда поселились зыбкие тени: бесплотные, неосязаемые, зовущие, притягательные.

¾ И поэт устремляется на их зов.

¾ Он возвращается в юность.

¾ Остается 10 дней до священного 19 октября.

¾ День этот как рубеж, с которого некогда началось счастливое шестилетнее существование.

¾ Смуглая рука на белом листе бумаги.

¾ Первое слово: "Пролог".

¾ Что это будет?

¾ Стихотворение, поэма, воспоминания, утраты.

¾ Рождается набросок плана того, что так и не стало ни воспоминанием, ни стихотворением, ни поэмой, и ушло навсегда с ним, унеся его тайну.

¾ Остается 10 дней до священного 19 октября, лицейской годовщины.

¾ Смуглая рука лежит на белом листе бумаги, на котором чернеет строка: "Пролог".

¾ Так будет называться его новое стихотворение.

¾ Он тихо ложится на узкий кожаный диван.

¾ Легкий листок бумаги слетает, делает резкий зигзаг и падает где-то у стола.

¾ Он прикрывает глаза.

¾ Его сон о Царском..

¾ Он ищет вновь родные тени, он зовет их.

Песня «Давай поедем в Царское Село»

¾ Всю дорогу от Петербурга до Царского Села архитектор Василий Стасов был погружен в свои мысли.

¾ Ему дано было поручение от петербургского начальства: надобно было подготовить план внутренней переделки дворцового флигеля в Царском Селе.

¾ И вот по какому случаю.

Дата добавления: 2015-06-26