Доказательство как предмет и как результат оценки

1. Предположительные и окончательные доказательства. При определении доказательства как средства убеждения суда или как средства установления истины допускается некоторая существенная неточность.

Доказательство — это факт, находящийся в определенной связи с искомым фактом, благодаря чему он и является средством установления истинности искомого факта. Но ведь наличие этой связи во всех случаях устанавливается судом л и ш ь п о с л е о к о н ч а т е л ь н о й о ц е н к и д о к а з а т е л ь с т в. Советское процессуальное право не знает формальных доказательств, исключающих возможность оценки их доказательственной силы судом по внутреннему убеждению.1 Следовательно, в качестве доказательств в начале и

^{________________________________}

¹ Нельзя признать удачной редакцию ст. 2 КЗОБСО, пользущуюся понятием «бесспорное доказательство». Неправильны и основанные на ней выводы, встречаемые в постановлениях судов и работах юристов, как-то: «наличие свидетельства о браке исключает необходимость проверки состояния в браке» (см. Г. М. С в е р д л о в, Советское семенное право, М., 1951, стр. 59, здесь же — пример из судебной практики). Свидетельство о браке как и другие документы в отдельных случаях может не соответствовать действительности: брак может оказаться расторгнутым или свидетельство подделанным. Ст. 116 КЗОБСО прямо допускает возможность оспаривания записей актов гражданского состояния, которые поэтому не могут считаться «бесспорными доказательствами».

в ходе процесса суду представляются факты, связь которых с искомым фактом является лишь п р е д п о л а г а е м о й. Оценка доказательств может выявить отсутствие связи факта, представленного в качестве доказательства, с искомым фактом, в результате чего подобные факты должны быть отвергнуты как доказательства.

Неверно было бы в отношении этих отвергнутых судом фактов, говорить, что они являются средствами установления истины, но вместе с тем невозможно в условиях действующего процессуального права не считать их доказательствами, так как только в отношении указанных фактов применимы многие положения доказательственного права — правила относимости, допустимости, оценки доказательств. Говорить об оценке доказательств, например, имеет смысл лишь в отношении тех фактов, связь которых с искомым фактом является предполагаемой, но не установленной.

Следовательно, под словом «доказательства» мы понимаем фактически два ряда фактов: а) факты, представляемые в качестве доказательств (предположительные доказательства) и б) те из них, которые судом кладутся в основу решения в качестве доказательств (окончательные доказательства). Лишь последние можно назвать средствами установления истины.

Большинство источников процессуального права пытаются провести терминологическое разграничение между этими двумя рядами фактов, 1 однако ни закон, ни судебная практика не сохраняют последовательности в этом вопросе.

Считая целесообразным такое разграничение и не решаясь в то же время отказаться от глубоко вошедшего в процессуальный быт термина «доказательство», мы предложили бы называть факты, представляемые в качестве доказательств — п р е д п о л о ж и т е л ь-

^{______________________________________}

¹ В частности, в отношении предположительных доказательств УПК союзных республик в большинстве случаев употребляют термин «материалы дела», «данные», напр., ст. 128 УПК РСФСР (ст. ст. 126 УПК УССР, 128 УПК БССР, 128 УПК АрмССР, 125 УПК АзербССР_ь ст. 118 УПК ТуркССР); ст. 206 УПК РСФСР (ст. ст. 51 УПК Тадж. ССР, 204 УПК АзербССР и др.) говорят о наличии «д о с т а т о ч н ы х д а н н ы х» для предъявления обвинения или предания суду.

н ы м и доказательствами, а факты, оказавшиеся в результате' оценки последних средствами установления истины, то есть факты, на которых в качестве доказательств суд основывает свое решение, — о к о н ч а т е л ь н ы м и доказательствами.

Предположительное доказательство в отличие от окончательного характеризуется тем, что связь его с искомым фактом, как уже было сказано, является возможной, предполагаемой. В отношении предположительного доказательства действуют правила относимости, допустимости, исследования и оценки доказательств. По отношению к окончательному доказательству действуют требования, которым оно должно отвечать для того, чтобы быть основанием установления судом искомых фактов.

Окончательное доказательство является средством установления искомого факта. Но прежде и для того, чтобы стать таким средством, оно должно быть представлено суду в качестве предположительного доказательства. Следовательно, всякое окончательное доказательство — это исследованное и оцененное предположительное доказательство.

Предположительные доказательства предназначены для того, чтобы после их исследования и оценки стать окончательными доказательствами, поэтому в качестве предположительного доказательства не может выступать такой факт, который вообще неспособен к превращению в окончательное доказательство (правила от относимости и допустимости доказательств).

Но не всякое предположительное доказательство после его исследования и оценки обязательно становится окончательным. Здесь возможны три случая.

В результате исследования и оценки предположительного доказательства может быть установлено:

1. Факт, представленный в качестве предположительного доказательства, с в я з а н с искомым фактом и является поэтому доказательством искомого факта.

2. Факт, представленный в качестве предположительного доказательства, не с в я з а н с искомым фактом и не является поэтому доказательством искомого факта.

3. Факт, представленный в качестве предположительного доказательства, не дает возможности сделать

вывод (конечно, после оценки его в совокупности с остальными доказательствами) о н а л и ч и и или о т с у т с т в и и с в я з и между ним и искомым фактом, связь продолжает оставаться предполагаемой. Такой факт можно назвать н е д о с т а т о ч н ы м доказательством.

Во втором и в третьем случаях у суда отсутствует окончательное доказательство и факты, представленные в качестве доказательств, отвергаются судом, но отвергаются они по разным основаниям: во втором случае — ввиду установления о т с у т с т в и я связи доказательства с искомым фактом, например, показания лжесвидетеля; в третьем случае — ввиду н е у с т а н о в л е н и я наличия или отсутствия этой связи, например, показания заинтересованного свидетеля. Это различие между вторым и третьим случаями находит отражение и в процессуальном законе — в ст. 204 УПК РСФСР, в ст. 326 УПК РСФСР и соответствующих статьях УПК других республик. Дело по обвинению какого-либо лица может быть прекращено или подсудимый должен быть оправдан: 1) если будет доказана невиновность обвиняемого или подсудимого н 2) если не будет доказана полностью его виновность, или, как говорит закон — «при недостаточности улик». 1 Недостаточность улик — это и есть недостаточность доказательств. Такое разграничение двух случаев оправдания, оправдания по разным основаниям — не случайно, оно отражает отмеченные нами выше различные по характеру результаты исследования и оценки доказательств, что кстати имеет непосредственное значение для судьбы гражданского иска, и вряд ли правильно было бы их отождествлять, как это нередко делают в процессуальной теории.

2. Недостаточные доказательства. Так как процессуальный закон знает понятие недостаточных, а следовательно, и — противоположное ему — достаточных доказательств, так как этими понятиями поль-

__________________

1 См. Постан. Пленума Верх, суда СССР от 17.6-55 г. (Суд. практика, 1955, № 4, стр. 1—4), а также — Суд. практика, 1955, № 1, стр. 1—3 (опр. 1), Суд. практика, 1955, № 3, стр. 22—23 (опр. 9) н др.

зуется процессуальная теория 1 и довольно широко судебная практика,2то эти понятия нуждаются в теоретическом анализе.

Во-первых, как было уже сказано, факты, являющиеся недостаточными доказательствами, следует отличать от фактов, которые вообще не могут служить доказательствами, даже если последние по ошибке или по необходимости и попали • в материалы дела, подвергались исследованию и оценке. Это важно иметь в виду в тех случаях, когда решение суда отменяется и дело рассматривается вторично. Суд, вновь рассматривающий дело не имеет права устранять из доказательственного материала факты, признанные ранее недостаточными доказательствами, они вновь подлежат исследованию и оценке (свидетели — вызову для допроса) и в связи с этим исследованием, в связи с привлечением нового доказательственного материала могут превратиться в достаточные доказательства. Факт, не являющийся судебным доказательством, не может превратиться в достаточное (окончательное) доказательство; недостаточное доказательство при определенных условиях может стать достаточным. Знание — при каких условиях доказательства являются недостаточными и будет указанием тех путей, по которым должно итти исследование доказательств для превращения их в достаточные.

Понятие достаточных доказательств имеет значение для определения момента, когда следует считать осуществленным бремя доказывания.

Ранее мы рассмотрели вопрос о требованиях, которым должно отвечать судебное доказательство, о тех условиях, при которых какой либо факт может считаться судебным доказательством.

^{____________________}

¹ См., напр. М. А. Ч е л ь ц о в, ук. соч., стр. 159; М. С. С т р о г о в и ч, Уголовный процесс, стр. 317, и др. Н. П о л я н с к и й предлагает использовать понятие недостаточных доказательств в качестве основания для прекращения дела в будущем УПК СССР (Соц. законность, 1954, № 6, стр. 31).

² П. 2 Пост. Пленума Верх, суда СССР от 20.1.50 г., «О судебной практике по делам о лесонарушениях» предусматривает даже санкции за непредставление достаточных доказательств. См. также опр. по д. 123 (Суд. практика, 1949, № 4, стр. 19) и примеры в дальнейшем.

Сложнее вопрос — при каких условиях судебное доказательство нельзя признать достаточным доказательством. Сложность эта — результат сложности и многообразия связей действительности, связей между доказательствами и искомыми фактами.

Но сложность и многообразие связей не означает невозможности обобщения различных видов связей, их анализа и характеристики и тем самым выработки определенных правил, подлежащих учету при исследовании и оценке доказательств, если обобщать и анализировать, брать в основу характеристики отдельных видов доказательств именно с в я з и, а не какие-либо второстепенные признаки, не выражающие сущности доказательств, как, например, это делала теория формальных доказательств.

Анализ понятия недостаточных доказательств имеет важное теоретическое и практическое значение и потому, что вопрос об условиях, при которых доказательство не может быть признано достаточным, является вопросом о тех правилах, которыми суд должен руководствоваться при исследовании и оценке доказательств, а также в одинаковой степени и вопросом о том, в каких пределах допустим контроль вышестоящего суда над внутренним убеждением судей в отношении оценки доказательств. Нельзя признать справедливым вывод М. С. Строговича, что для доказательств, их оценки невозможно установить общих, абстрактных правил, в соответствии с которыми можно было бы в определенных случаях признавать доказательство недостаточным (недостоверным, по терминологии М. С. Строговича). Не говоря о том, что такой вывод неосновательно устраняет теорию от обобщения вырабатываемых практикой правил исследования и оценки доказательств, он не проводится последовательно и самим автором, который вслед за указанным выводом по существу сам формулирует два «абстрактных» правила оценки доказательств, например, что доказательство не может быть признано достаточным, если оно находится в неустраненных противоречиях с другими доказательствами. '

^{_______________________________________}

^{1 См. М. С. С т р о г о в и ч, Материальная истина и судебные доказательства, стр. 303—304, 291—292.}

В каких же случаях доказательство является недостаточным?

Если брать за основу только субъективную сферу судей, их внутреннее убеждение, то можно дать очень простой и легкий ответ: достаточным является то доказательство, которое убеждает судей, недостаточным — то, которое не убеждает. Но вряд ли такой ответ был бы плодотворным для теории и давал бы какую-либо пользу судебной практике. Мало того, он, несмотря на свою правильность по существу, послужил бы неплохим подспорьем для имеющих хождение среди некоторых практических работников взглядов о том, что в силу субъективного характера внутреннего убеждения неизбежны расхождения между внутренними убеждениями различных судов по поводу одних и тех же доказательств, неизбежны, следовательно, расхождения по установлению истины, неизбежен определенный процент отмены приговоров и решений. 1

Решение проблемы недостаточности доказательства исключительно на основе внутреннего убеждения суда, разрешающего конкретное дело, лишало бы всякой теоретической базы ответ на вопрос — почему должно быть отдано предпочтение убеждению вышестоящего суда, если оно расходится с убеждением нижестоящего суда; какое убеждение — вышестоящего или нижестоящего суда — должно быть признано «убедительнее»?

Такое решение, означающее отказ от всякого теоретического обобщения судебной практики по вопросу — в каких случаях доказательства признаются недостаточными, было бы неправильно и в виду его несоответствия известным нам законам развития действительности, в силу которых предметы и явления природы и общества не только находятся в состоянии непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, но они в определенных пределах пространства и времени сохраняют свою качественную определенность, без чего собственно мы не

^{_______________________________}

¹ Указанная «теория» справедливо подвергнута критике И. П е р л о в ы м («Всемерно изучать и распространять передовой опыт лучших народных судей», Соц. законность, 1951. № 10, стр. 12), охарактеризовавшим ее как «гнилую», оправдывающую ошибки в работе отстающих судов.

могли бы ни изучать, ни познавать явления природы и общества, их связи, ни применять наши знания в практической деятельности.

Если движение, развитие предметов и явлений природы и общества происходит путем постепенного накопления количественных изменений и перехода их в качественные изменения, то, следовательно, предметы и явления природы и общества и их связи характеризуются не только беспрерывной изменчивостью, но и качественным постоянством в определенных пределах. Этим качественным постоянством обладают и те связи между доказательством и искомыми фактами, знанием которых пользуется суд в процессе судебного установления фактов. Следовательно, эти связи, во-первых, доступны теоретическому обобщению, во-вторых, такое обобщение является плодотворным, если к нему подходить диалектически, не забывая об его относительном характере.

Д о с т а т о ч н ы м доказательством (доказательствами) является такой известный суду факт, в отношении которого исключена возможность наличия у него связи с другими фактами вместо искомого, или, пользуясь принятым в уголовно-процессуальной теории термином «версия», достаточное доказательство имеется в том случае, е с л и и с к л ю ч е н а иная версия кроме устанавливаемой при помощи этого доказательства. В этом случае вывод суда о наличии (отсутствии) искомого факта является д о с т о в е р н ы м, в противном случае — лишь в е р о я т н ы м.

Отсюда вытекает общее решение вопроса о недостаточном доказательстве. Доказательство будет н е д о с т а т о ч н ы м в том случае, если в отношении его не исключены иные версии, связи с другими фактами вместо искомого.

С точки зрения психологической (внутреннего убеждения суда) результатом достаточного доказательства будет уверенность, убеждение судей в наличии (отсутствии) искомого факта, результатом недостаточного доказательства — сомнение или предположение, что является двумя сторонами одного и того же психологического состояния сознания судей — отсутствия п о л н о й убежденности в наличии (отсутствии) искомого факта. Соотношение между сомнением и

предположением, если можно так выразиться, обратно пропорционально: чем сильнее предположение, тем меньше сомнение и наоборот.

Следовательно, субъективным критерием, определяющим достаточность доказательств, является отсутствие у суда предположений об иной версии, вместо устанавливаемой данными доказательствами.

В каких же случаях связь факта-доказательства с иными фактами вместо искомого может быть не исключенной или, что то же, в каких случаях доказательства являются недостаточными?

Ответ на этот вопрос дают наши знания о связях фактов применительно к рассматриваемому конкретному случаю. Анализ и обобщение судебной практики позволяет, нам кажется, сделать вывод, что доказательство может быть признано недостаточным, в частности, в следующих случаях.

1. При отсутствии определенной совокупности косвенных доказательств. Одно косвенное доказательство является доказательством недостаточным.

2. При наличии обстоятельств, ставящих под сомнение существование связи между доказательством и искомым фактом или свидетельствующих о возможности вмешательства в эту связь (процесс формирования доказательства) иных посторонних связей, как-то: влияния субъективных и объективных условий восприятия, сохранения и воспроизведения воспринятого факта, например, остроты зрения свидетеля, видимости в момент восприятия, свойств памяти свидетеля, его умения правильно передать воспринятое и сохраненное в памяти и т. д., влияния обстоятельств, относящихся к источнику доказательства, например, заинтересованности лица в неточном воспроизведении имеющихся у него знаний об искомом факте.

3. При наличии существенного и необъясненного противоречия с другими доказательствами.

В первом случае суд не располагает п о л н о й совокупностью косвенных доказательств, в связи с чем имеющиеся косвенные доказательства не дают возможности судить о том, что они связаны т о л ь к о с искомым фактом, а не с какими-либо иными фактами. Кроме версии, в пользу которой говорят косвенные доказательства, не исключены и иные версии. Ошибка

суда, если он все же признает установленным искомый факт, будет заключаться в том, что он заменит недостающую часть доказательств п р е д п о л о ж е н и я м и. Верховный суд СССР неизменно отменяет подобные приговоры и решения судов, нередко публикуя, свои определения и постановления под тезисом: «Обвинение не может быть основано на предположениях суда, не подкрепленных материалами по делу.» 1

Так по делу Карело-Финской республиканской конторы Государственного банка СССР с Петраковыми в числе других подлежал установлению факт — какова была страховая оценка спорного дома в октябре 1947 года. В качестве источника доказательства истцом была представлена справка страховой инспекции от 19. 10. 50 г. Председатель Верховного Суда СССР. в своем протесте справедливо утверждал, что содержащиеся в справке указания на оценку дома в сумме 11.150 руб. не являются достаточным доказательством для установления искомого факта, так как ни в этой справке, пи в других материалах дела не содержалось данных о том, что точно такая же оценка дома была и в октябре 1947 г.2Для того, в частности, чтобы представленное доказательство можно было бы считать достаточным, необходимо было представление

^{_____________________________}

¹ См. Пост. Пленума Верх, суда СССР от 28. 12.38 г. {«Вопросы уголовного процесса», стр. 69); опр. УСК от 16.6. 39 г. (там же, стр. 94); опр. УСК от 28. 12.39 г. (там же, стр. 100); опр. УСК от 25. 10.41 г. (там же, стр. ПО) и др. В этих случаях точнее было бы говорить о н е д о с т а т о ч н о м п о д к р е п л е н и и материалами дела, как это и следует из содержания публикуемых определений.

² См. Пост. Пленума Верх, суда СССР от 4. 7. 52 г. (Суд. практика, 1952, № 10, стр. 2); см. также — Суд. практика, 1948, вып. IV, дтр. 10—11 (неравноценность обмененных квартир по размерам не является достаточным доказательством незаконности обмена — факта доплаты при обмене); Суд. практика, 1950, № 10, стр. 14—15; № 12, стр. 16 и др. Верховный суд в подобных случаях, как правило, пользуется термином «недостаточные доказательства» или «отсутствие достаточных доказательств». -Следует отметить, что Верховный суд иногда, на наш взгляд, допускает неточности двоякого рода по вопросу об отграничении недостаточных доказательств от фактов, не являющихся вообще доказательствами. Так, с одной стороны, Верховный суд называет «недостаточным доказательством» то, что н е м о ж е т б ы т ь вообще судебным доказательством, например, справку-врача по вопросу о проценте утраты профессиональной трудо-

второго доказательства, подтверждающего, что страховая оценка дома с 1947 г. по 1950 г. не изменялась.

Во втором случае доказательство является прямым, а поэтому может быть достаточным для установления искомого факта. Однако, наличие тех или иных обстоятельств, относящихся к источнику или к процессу формирования доказательства, может свидетельствовать о ином характере связи, чем связь с искомым фактом, вернее, не исключать возможности иной связи, а поэтому такое доказательство, как вызывающее сомнения в достоверности, в случаях, если возможность иной его связи не устранена при помощи других: доказательств, также должно быть признано недостаточным.

Так по делу колхоза «Двигатель революции» с Багаевым и др. о взыскании стоимости павшей лошади в качестве источника доказательства стоимости лошади была представлена справка, в которой имелось неоговоренное исправление цифры 5000 руб. Такое доказательство не может быть признано достаточным доказательством стоимости лошади, так как факт исправления цифры «5000» может быть обусловлен или допущенной ошибкой, и тогда цифра 5000 соответствует действительной стоимости лошади, или умышленным искажением, и тогда справка и с отвечает действительности. 1

Наиболее часто встречающимися в судебной практике такого рода недостаточными доказательствами: являются показания заинтересованных лиц, в частности, показания заинтересованных свидетелей, обви-

________________________________

способности (см. Суд. практика, 1950, № 4, стр. 35), заключение художника по вопросу идентификации подписей. (см. дело Страшнова, «Вопросы уголовного процесса», стр. 222). В первом и во втором случаях указанные факты могут быть установлены лишь при помощи экспертизы. С другой стороны, Верховный суд СССР по отношению к фактам, которые следовало бы называть недостаточными доказательствами, говорит, что они вообще не могут считаться доказательствами, например, «отдельные нерегулярные случаи материальной поддержки в отношении установления факта нахождения на иждивении» (Пост. Пленума от 1.4.49 г. — Суд. практика, 1949, № 5, стр. 20).

^{1 См. Суд. практика, 1947, вып.} III, стр. 28; а также — Суд. практика, 1950, № 1, стр. 45 (Верховный суд СССР в последнем случае признал недостаточными доказательствами незаверенные справки и счета частных лиц).

няемых или сообвиняемых в уголовном процессе, сторон и третьих лиц в гражданском процессе.

Сторона (обвиняемый в уголовном процессе), свидетель, заинтересованный в исходе дела, могут сообщать о фактах, которые существовали в действительно и были ими восприняты, они могут делать такое сообщение и при отсутствии факта в действительности и его восприятия, сообщение, являющееся результатом воображения, фантазии, а не действительного наличия «образа» воспринятого факта в психике лица. Наличие у лица мотивов к искажению действительности делает показание такого лица недостаточным доказательством, если не установлено, что указанные мотивы не повлияли на правильность сообщения лица.

Так ГСК Верховного суда СССР публикует свое определение по делу Управления коммунального хозяйства с Саркисян о выселении под тезисом: «Решение суда не может считаться обоснованным, если положенные в основание его доводы суда почерпнуты исключительно из объяснений истца, не подкрепленных доказательствами.» В указанном случае решение народного суда о выселении было основано на объяснениях истца о том, что ответчица длительное время не проживает на спорной площади.1 Указанное объяснение расценено судом как недостаточное доказательство факта проживания.

В многочисленных определениях и постановлениях по уголовным делам Верховный суд СССР формулирует правило, что установление факта преступления не может быть основано на одних показаниях заинтересованных в деле лиц или оговоре сообвиняемых. 2

В третьем случае недостаточность доказательств обусловлена наличием противоречий в доказательствах, наличием доказательств, ставящих под сомне-

^{___________________________}

¹ Суд. практика, 1949, № 7, стр. 44.

² См. Пост. Пленума от 28.1.40 г., публикуемое под тезисом: «Показания свидетелей, заинтересованных в исходе дела, не могут быть положены в основу обвинения и подлежат обязательной проверке путем истребования других доказательств» («Вопросы уголовного процесса», стр. 162); Пост. Пленума от.-25.12.39 г. (там же, стр. 162); Пост. Пленума от 25.12.39 г. (там же, стр. 162); Пост. Пленума от 15.4.49 г. (Суд. практика, 1949, № 6, стр. 13); опр. УСК от 19. 4. 50 г. (Суд практика, J950, № 7, стр. 14) и др.

ние существование связи первых доказательств с искомым фактом. Ошибка суда, если он не найдет правильного объяснения этим противоречиям или не обратит на них внимания, будет заключаться в неполноте исследования, в установлении искомого факта при сомнении в наличии связи доказательства с искомым фактом. Верховный суд СССР неизменно отменяет подобные приговоры и решения судов, нередко подчеркивая при этом: «Приговор не может быть оставлен в силе при наличии неустраненных противоречий в материалах дела». 1

В определении по делу 36/328 ГС К Верховного суда СССР, отменяя в порядке надзора решение народного суда об отказе Стефанову и Коробко в их иске к райфинотделу об исключении имущества из описи, указывает: «Эти мотивы суда (противоречивость показаний свидетелей — СК) не могут явиться основанием для полного отказа истцам в иске. Ввиду наличия противоречий в показаниях свидетелей по поводу принадлежности спорных вещей истцам, суду необходимо было выяснить д е й с т в и т е л ь н о е положение спорного вопроса и не класть противоречивые показания свидетелей в основание отказа от иска». 2

Без устранения (без объяснения) противоречий между доказательствами (как полученными из разных источников, так и полученными из одного источника, например, от одного свидетеля), оба противоречащих доказательства являются недостаточными, независимо от того, к какому виду относится каждое из противоречащих доказательств. Недостаточность доказательств в данном случае часто является результатом недостаточности их исследования. Эта недостаточность доказательств может быть ликвидирована судом путем привлечения дополнительных доказательств путем исследования и анализа самих противоречащих доказательств, их процесса формирования, путем оценки каж-

^{_____________________________-}

¹ Пост. Пленума Верх, суда СССР от 27.12.38 г. («Вопросы уголовного процесса», стр. 68), см. там же Пост. Пленума от 13.7.39 г. (стр. 69); Пост. Пленума от 3.3.40 г. (стр. 72) и др.

² Цитируется по работе К. С. Юдельсона «Предварительная подготовка дела в советском гражданском процессе», М.„ 1948, стр. 4.

дого из противоречащих доказательств по совокупности со всеми другими обстоятельствами дела, в результате чего одно из противоречащих доказательств может быть признано достаточным доказательством.

Возможен и иной результат такого исследования, результат являющийся следствием специфики судебной деятельности, в которой суд в определенных пределах ограничен в средствах познания,1 именно, что суд в том или другом конкретном случае не сможет по независящим от него причинам разрешить противоречие между доказательствами, превратить одно из них в достаточное доказательство, в этом случае оба противоречащие доказательства продолжают оставаться недостаточными.

Из ряда положений работы М. С. Строговича можно сделать вывод о мнении автора, что доказательство, независимо от того, является ли оно прямым или косвенным, должно считаться недостаточным, если оно не подтверждается другими доказательствами, выступает в единственном числе. «Если... приговор основывается только на одном, совершенно изолированном доказательстве — он не может быть признан обоснованным».2Однако, такой вывод нельзя признать в отношении прямых доказательств правильным вообще, а в особенности при оправдательных приговорах. Одно прямое доказательство, если оно является достоверным и не находится в противоречии с другими доказательствами, может служить основанием для установления доказываемого факта в силу однозначной связи, которой характеризуется прямое доказательство. Утверждение М. С. Строговича противоречит его собственному высказыванию, что дело не в количестве доказательств, а в их качестве, оно не подкрепляется автором какими-либо серьезными теоретическими соображениями, не дает основания для него и судебная практика. Пример, приводимый М. С. Строговичем, не может служить подтверждением предлагаемого им вывода. Из обстоятельств приводимого дела видно, что показания потерпевшей К. не могли служить достаточ-

___________________

^{1 См. А. Я. В ы ш и н с к и й, Теория судебных доказательств в советском праве, М., 1950, стр. 202.}

^{2 М. С. С т р о г о в и ч, Материальная истина и судебные доказательства.., стр. 291—292; см. там же — стр. 304.}

ными доказательствами попытки ее изнасилования обвиняемым Р. не потому только, что они были единственным доказательством, но прежде всего потому, что они находились в противоречии с другими доказательствами (отсутствие следов насилия, попытка потерпевшей подговорить свидетелей дать уличающие показания и др.) а также вследствие обстоятельств, свидетельствующих о возможной недостоверности показаний К. (родственник К. был убит спутником обвиняемого).1 Прямое доказательство, не противоречащее другим доказательствам, при отсутствии обстоятельств, способных породить сомнения в его достоверности, может быть и в единственном числе достаточным доказательством искомого факта как любого элемента фактического состава (действия, вины и т. д.).

Изложенное не означает, что рассмотренные три случая недостаточности доказательств являются исчерпывающими. Дальнейшее теоретическое обобщение судебной практики может выявить и позволить сформулировать и иные условия, при наличии которых доказательство должно быть признано недостаточным.

Юридические последствия недостаточности доказательств при невозможности ее устранения в уголовном процессе определяются в соответствии с презумпцией невиновности, в гражданском процессе — в соответствии с правилами о распределении бремени доказывания. Это значит, что недостаточность доказательств какого-либо элемента фактического состава преступления (события преступления, наличия умысла, наличия отягчающего обстоятельства и т. д.) означает недоказанность данного обстоятельства и влечет соответственно либо оправдательный приговор, либо пе-реквалификацию действий подсудимого (например, со ст. 109 УК на ст. 111 УК), либо определение наказания без учета отягчающего обстоятельства. Недостаточность доказательств основания иска или оснований возражений против иска ведет соответственно к отказу в иске или к его удовлетворению.

Необходимо подчеркнуть, что рассмотренные три случая, когда доказательства являются недостаточными для установления искомого факта, на практике, как

^{__________________________________________-}

^{1 См. Суд. практика, 1951, № 5, стр. 19—20.}

правило, встречаются не в чистом виде, а в том или другом сочетании между собой. Например, в деле может оказаться определенная совокупность косвенных доказательств, недостаточная для установления искомого факта, кроме того — доказательства, противоречащие этой совокупности или отдельной ее части, и недостоверные доказательства. Это значительно осложняет исследование и оценку доказательств в подобных случаях, но указанное, нам представляется, не должно являться основанием для отказа от разграничения трех случаев недостаточности доказательств: предположительности, недостоверности и противоречивости, так как такое разграничение, не связывая внутреннего убеждения суда при оценке доказательств, указывает суду те направления, в которых должно итти исследование отдельных доказательств с целью устранения их недостаточности, те обстоятельства, которые должны быть учтены при их оценке.

В заключение отметим, что говоря о недостаточных доказательствах, мы имеем в виду их неспособность быть средством установления истинности искомых фактов. Однако это не означает, что недостаточные доказательства вообще лишены какого-либо доказательственного значения. Наоборот. Недостаточные доказательства могут иметь с а м о с т о я т е л ь н о е д о к а з а т е л ь с т в е н н о е з н а ч е н и е для решения различных процессуальных вопросов, в частности, для удовлетворения ходатайства об отводе, отмены приговора (решения) суда вышестоящей судебной инстанцией; для принятия иска к своему рассмотрению, допущения обеспечения иска (ст. 83 ГПК), привлечения в процесс соответчика и т. д.

Нельзя, например, признать справедливым мнение, что при отсутствии достаточных доказательств, подтверждающих основание отвода, недопустим как сам отвод, так даже заявление ходатайства об отводе адвокатом.1

Исходя из задачи устранения всяких сомнений в объективности суда нет надобности доводить доказывание оснований отвода до полной д о с т о в е р н о с т и факта заинтересованности отводимого лица в ис-

_______________________

¹ См. Б. С. А н т и м о н о в, С. Л. Г е р з о н, Адвокат в советском гражданском процессе, М., 1954, стр. 92—93.

ходе дела, достаточно для этого установления в е р о я т н о с т и заинтересованности.

Поскольку результатом действия недостаточного доказательства на убеждение судей является предположение о вероятности доказываемого факта (или сомнение в достоверности опровергаемого), то, следовательно, во всех тех случаях, когда предположение (сомнение) имеет самостоятельное процессуальное значение, таковое значение имеют и недостаточные доказательства.

Дата добавления: 2015-06-26