Репродуктивные рабочие, СМ. 7 страница

феминизма анализируются социальные институты и практики, через которые осуще­ствляется мужской контроль и домини­рование. Особое внимание в рамках данного направления уделяется социальным практи­кам, связанными с сексуальностью, так как указывается, что контроль над женской сексуальностью является самым важным способом контроля и механизмом манипу­ляции. В фокусе исследований радикальных феминисток такие социальные институты и практики как брак, материнство, аборты, контрацептивные практики, насилие в отно­шении женшин. гетеросексуальность как единственно возможное проявление сексу­альности и т. д.

Радикальные феминистки указывают на необходимость создания организации незави­симых женских (исключительно) движений, указывая, что все мужчины заинтересованы в подавлении женщин и активно участвуют в воспроизводстве данного механизма подав­ления и контроля. В. Брайсон указывает, что "радикальный феминизм - это теория по сути женская, для женщин и разработана жен­щинами..., что женщины как группа имеют интересы, объединяющие их в сестринство. которое выше разделения по классу или расе..." (Брайсон, С. 9). Радикальный феми­низм оказал большое влияние на развитие:овременной феминистской мысли и совре­менные политические практики: "Его влия­ние на переосмысление гендерных ролей ттронуло многие сферы, от сексуальной - до толитической. Не без его влияния основное «правление в политическом истеблишменте делало шаг в строну от либерализма в смыс-ie равенства и сходства (гендерно-нейтраль-1ый подход) к равенству различий (гендерно-[увствительный подход) (Темкина. С. 688).

Radical feminism (англ.) lumepamypa:

ipaftcoH В. Политическая теория феминизма. М., 001.

емкина А. Женское движение второй волны // (ведение в тендерные исследования. Ч. I: Учебное особие / Под ред. И, А. Жеребкиной. Харьков::ЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. артаковская И. Н. Социология семьи и пола, амара, 1997.

Kramarae Ch. & Treichler P. A. A Feminist dictionary. London, 1985.

Tuttle L. Encyclopedia of feminism. New York; Oxford, 1986.

©MB. Рабжаева

РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА ПО ПРИЗНАКУ ПОЛА (гендерное разделение труда). Понятие разделение труда относится к разграничению задач, включенных в производство товаров и услуг, и привлечению к этим задачам тех или иных индивидов. Следует различать техническое и социальное разделение труда: первое относится к специа­лизированным задачам в производственном процессе, второе - к обществу в целом. На протяжении XX века ученые анализировали растущую специализацию и ее различные последствия, одним из которых является разделение труда по признаку пола, влекущее отношения доминирования и подчинения между мужчинами и женщинами.

Каждое общество характеризуется опре­деленным типом разделения обязанностей между полами. Если речь идет о тех обществах, которые были основаны на превосходящей мужской силе и женских репродуктивных функциях, такая организа­ция приводила к распределению мужских и женских ролей между охотником/воином, с одной стороны, и собирательницей/матерью, с другой. Однако такое разделение труда не абсолютно: в одних обществах женщины занимаются сельским хозяйством, носят тяжести, в других это делают мужчины; существуют примеры женщин-охотниц и воительниц и мужчин, занимающихся уходом за детьми (The Dictionary of Anthropology). Анализируя разделение труда между полами, К. Леви-Стросс приходит к выводу, что дело не в биологической специализации, а в обеспечении союза мужчин и женщин таким образом, что минимальная единица хозяйствования включала бы, по крайней мере, одного мужчину и одну женщину. Основываясь на работах Леви-Стросса и марксистском подходе к анализу воспро­изводства труда, Гэйл Рубин рассматривает разделение труда между полами как табу на

одинаковость мужчин и женщин, которое приводит к созданию социальных различий между полами (т. е. тендера), а также как запрет на любую организацию отношений полов, кроме гетеросексуального брака (см. Брак). Хотя домашний труд относится к деятельности в рамках нетоварного хозяй­ства, он является одним из основных условий капиталистической прибыли, при этом в капитализме унаследована нерыночная традиция, согласно которой обычно именно женщины выполняют работу по дому и не имеют прав собственности (Рубин, Enloe). Эта традиция сохраняется благодаря тому, что структуры рода, ритуалы и мифы организуют и поддерживают социокуль­турный феномен разделения труда между мужчинами и женщинами. Функционалисты полагают разделение труда воплощением взаимодополнительности мужчин и женщин, делая вывод о том, что тендерное равенство не является необходимостью. Феминистские антропологи (см. Феминистская антропо­логия) доказали, что во многих случаях идеи комплементарности есть не что иное, как идеологическая мистификация неравенства. Слабость как марксистских, так и функ-ционалистских истолкований разделения труда состоит в их неспособности признать связь между разделением труда, классовым превосходством и подчинением женщин. Дело в том, что большинство социальных учений концентрировались на публичной сфере и, определяя "работу" как оплачи­ваемую занятость, принимали как должное существование неравенства в разделении труда по признаку пола, в частности, игнорировали домашний труд и его связь с субординацией женщин в экономической и политической жизни. Неомарксистские и феминистские исследования 1960-х и 1970-х гг. обогатили понятие разделение труда. Основные выводы неомарксистов касались пола и поколений как новых аспектов разделения труда и получения прибавочной стоимости, которая производилась женщи­нами и молодежью, но присваивалась мужчинами и пожилыми. Некоторые феминистские исследователи усматривали

мужское доминирование как укорененное преимущественно в семейных отношениях, а другие полагали, что причиной разделения труда по полу выступают мужские практики исключения на рабочем месте. Кроме того, ученые анализировали, какую выгоду получают частный капитал, государство и мужчины вследствие того, что женщина занимается воспитанием детей и работает по дому, а также проблемы сегрегации женщин в низкооплачиваемых секторах занятости. Еще один вопрос состоял в том, до какой степени разделение труда по полу является резуль­татом отношений классового доминирования и, тем самым, требуется ли отмена социальных классов для того, чтобы решить проблему гендерного неравенства. Совре­менные исследования разделения труда фокусируются, скорее, на объяснении изме­нений, а не на описании и классификации культур и обществ. Например, исследуется современный рост нагрузки и совмещение нескольких видов работы женщинами самых бедных социальных слоев и групп городского и сельского населения, мультипликация тру­довых функций женщин-фермеров Африки, анализируется международное разделение труда, например, проблемы работы в странах третьего мира: речь идет, в том числе, о промышленной работе и секс-работе (Rattansi).

Гендер оказывается центральным орга­низующим принципом в мире занятости (Раковская); на разделении труда по признаку пола основана гендерная сегрегация рынка труда (см. Профессиональная сегрегация по признаку пола). Разделение труда по признаку пола следует рассматривать в связи с особен­ностями выбора профессии и образования мужчинами и женщинами. Влияние макро-социальных факторов на выбор женщин на рынке образовательных услуг и рынке труда можно проследить на примере России, где за годы реформ произошло общее снижение уровня занятости женщин в экономике. Одновременно усилилась профессиональная сегрегация женщин в сфере занятости, связанная с горизонтальной и вертикальной сегрегацией (см. Женская занятость) рынка

труда. Снижение экономической активности женщин сопровождалось их интенсивным перераспределением между отраслями и секторами экономики, при этом с ростом заработной платы в отрасли усиливается вытеснение из нее женской рабочей силы. Одновременно фиксируется исключительно низкая степень участия женщин на уровне принятия решений в государственном и негосударственном секторах занятости.

О разделении труда по признаку пола в индустриальных странах говорят, когда в той или иной отрасли один пол преобладает над другим более чем на 60%. Например, только 25 из 282 видов занятости в Швеции харак­теризуются разделением труда по признаку пола в интервале 40:60. Та же картина в Фин­ляндии, где лишь 5% населения работают в отраслях с почти равным представительством мужчин и женщин. Подавляющая часть (90%) рабочей силы занято в сферах с односторонней тендерной структурой (т. е. более 60% занятых в одной отрасли представляют один пол). Данные других индустриальных стран указывают на сходные модели сегрегации (Billing, Alvesson); причем женщины сосредоточены там, где меньше возможностей продвижения по служебной лестнице к руководящим должностям средне­го и высшего звена. Вместе с тем, в Сканди­навии в середине 1990-х годов появились исследования, посвященные благоприятным для женщин политическим отношениям, и теории маргинапизаиии женщин были подвергнуты критике, так как представитель­ство женщин на верхних уровнях управления неуклонно растет. Преобладание женщин в образовании, здравоохранении и социальной политике привело не к исключению их из политической сферы, а к их возросшей политической ответственности за эти области (Темкина).

Sex division of labour, gender division of abour (англ.)

lumepamypa:

'аковская О. А. Особенности становления профес-

иональной карьеры женщин // Тендерные аспек-

ы социальной трансформации. М.: ИСЭПН РАН,

996.

Рубин Г. Обмен женщинами. Заметки о политичес­кой экономии пола // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 89-139.

Темкина А. Теоретические подходы к проблеме политического участия: тендерное измерение // Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период / Под ред. Е. Здравомысловой и А. Темкиной. Центр независи­мых социальных исследований. Вып. 4. Санкт-Петербург: СФПК СПбГУ, 1996. С. 13-18. Billing Y. D., Alvesson M. Gender, Managers, and Organizations. Berlin, New York: Walter de Gruyter, 1994. P. 17-19.

Enloe С Blue Jeans and Bankers // Women, Culture and Society. A Reader. Rutgers University Women's Studies Program. Kendall/Hunt Publishing Company, 1992. P. 339-357.

Rattansi A. Division of Labor // The Blackwell Dictio­nary of Twentieth-Centry Social Thought. Ed. by William Outhwaite and Tom Bottomore. Oxford: Blackwell, 1994. P. 162-165. The Dictionary of Anthropology / Ed. by Thomas Barfield. Oxford, Maiden: Blackwell Publishers, 1997.

© О. В. Лаврова, Е. Р. Ярская-Смирнова

РАЗЛИЧИЯ, СВЯЗАННЫЕ С ПОЛОМ,

см. Психология половых различий.

РАССТРОЙСТВО ТЕНДЕРНОЙ ИДЕН­ТИЧНОСТИ, см. Гендерная дисфория.

РАСШИРЕНИЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ЖЕНЩИН {усиление влияния женщин на характер власти) - политическая стратегия продвижения интересов женщин, выдвинутая женской сетью DAWN в ходе Третьей Все­мирной конферениии по положению женщин в Найроби в 1985 г. и подтвержденная на Четвертой Всемирной конферениии по положению женщин в Пекине в 1995 г. Наличие двух вариантов термина обуслов­лено разницей в переводах соответствующего англоязычного понятия empowerment. Термин расширение возможностей женщин отра­жает особенности трактовки понятия власть авторами концепции, которая в конечном итоге сводится к понятию расширение воз­можностей: власть трактуется как широкие

возможности социального действия - право доступа к ресурсам и контроля над ними, воз­можность принимать решения, обладающие трансформационным потенциалом, во всех сферах деятельности и на всех общественных уровнях. Стратегия предполагает коллектив­ное действие выстраивания власти "снизу" с целью изменить сам характер власти, в рамках которой можно будет обладать широкими возможностями социального действия и ответственностью. При этом ключевым механизмом генерирования власти является "расширение собственных возмож­ностей" путем объединения в организации. Понятие расширение возможностей женщин не является феминистским изобретением, оно разрабатывается в развитие более общего понятия, обозначающего негосударственную самоорганизацию маргинальных (см. Марги-нальностъ) групп. Стратегия получила широкое распространение и развитие в Юж­ной и Юго-Восточной Азии, в англоязычной Африке и на Ближнем Востоке. В отличие от стратегии, предполагавшей интеграцию жен­щин в развитие (с подключением женских проектов в другие программы), расширение возможностей женщин предполагает изме­нение самого вектора развития, основывается на требовании основополагающих перемен социальных и экономических отношений, а также отношений между Севером и Югом. Дискуссия относительно этой стратегии показала, что она не может быть представ­лена в качестве универсальной концепции, а значительно модифицируется в зависимости от регионального контекста. В политических программах ООН, в выступлениях пред­ставителей государственной администрации и общественных организаций англоязычный термин иногда используется для обозначения понятия с весьма неопределенным значе­нием, в некоторых контекстах обозначает политическое участие женщин.

[См. также Показатель расширения воз­можностей женщин]

Empowerment (англ.)

Литература:

Роденберг Бирте, Вихтерих Криста. Empowerment.

Влияние женщин на характер власти: Результаты

исследования зарубежных женских проектов Фонда им. Генриха Белля / Пер. с англ. под редакцией Т. А. Клименковой. Берлин. 1999. 138 с. Четвертая Всемирная конференция по положению женщин: Доклад Четвертой Всемирной конференции по положению женщин (Пекин, 4-15 сентября 1995 года) / ООН. 17 октября 1995 года. 202 с.

© А. А. Денисова

РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ СЕКСУАЛЬ­НОСТИ, см. Сексуальность.

РЕКОМЕНДАЦИИ ПО НЕСЕКСИСТ-СКОМУ УПОТРЕБЛЕНИЮ ЯЗЫКА,

см. Феминистская критика языка.

РЕКОМЕНДАЦИИ ПО ПОЛИТИЧЕС­КИ КОРРЕКТНОМУ УПОТРЕБЛЕНИЮ ЯЗЫКА, см. Феминистская критика языка.

РЕПРОДУКТИВНЫЕ ПОЛИТИКИ ЖЕНСКОГО ТЕЛА, см. Политики тела.

Репродуктивный труд женщин.

РЕПРОДУКТИВНЫЙ ТРУД ЖЕН­ЩИН - понятие, которое имеет узкое и широкое толкования. В узком смысле это труд в сфере частной домашней активности (его также называют субстантивной эконо­микой, см. Т. Шанин); в широком смысле -это труд женщин-мигрантов в сферах, домашнего обслуживания и публичного сервиса, который связан с предоставлением услуг для восстановления психофизио­логических ресурсов человека, то есть _г поддержания витальной энергии (уход за детьми, больными, престарелыми, инвали­дами; поддержание санитарно-гигиеничес­кого состояния отелей, кафе, ресторанов; работа на поточных линиях по производству продуктов-полуфабрикатов, занятость в химчистках и прачечных, предоставление [ сексуальных услуг через организованную секс-индустрию и т. д.). Женщин, выпол­няющих эти виды деятельности, называют репродуктивными рабочими. Благодаря им женщины среднего класса развитых стран

Запада могут успешно усваивать мужские модели занятости, используя женщин из развивающихся стран и стран с переходной экономикой как домашнюю прислугу и гувернанток для детей.

! До последнего времени непрестижность и

дешевизна репродуктивного труда, которым во всех регионах мира заняты преимущес­твенно женщины, рассматривались как факт

₍ дискриминации населения по признаку пола. Сегодня уже мало смотреть на эту проблему сквозь призму нарушения принципа равных прав и возможностей женщин. В результате недооценки репродуктивного труда психи­ческое и физическое воспроизводство населения подверглось дальнейшей деваль­вации и коммерциализации. В исторической ретроспективе механизмом, послужившим этому процессу, явился переток гендерно сегрегированного труда (или женского репродуктивного труда) из сферы частной домашней активности в сферу рыночной занятости, а затем в современную эконо­мическую систему западных процветающих стран. Заново закрепленный за женщинами, репродуктивый труд опять был лишен экономического и социального признания. Марксистская идея о возможности преодо­ления неравенства полов через уничтожение рутинного домашнего труда и развитие общественного сервиса оказалась утопичес­кой, так как усиление миграции привело к формированию этнических женских сегмен­тов индустрии сервиса. Таким образом, гендерно-этническая сегрегация стала для Запада важнейшим резервом сохранения такой модели экономической организации общества, в которой система производства благ (информации, технологии, оружия) получила приоритет над системой воспроиз­водства человека. Через усиление гендерного неравенства Запад консервирует эту модель для всего мира, и шансы изменить ее пока не увеличиваются.

Разработка новой модели экономическолэ развития должна включать гендерный подход (см. Гендер), предполагающий переоценку значимости репродуктивного труда. Соци­ально, экономически и законодательно

репродуктивный труд должен быть признан равноценным другим видам профессиональ­ной деятельности, что открывает перспекти­ву для достижения хотя бы минимальной социальной защищенности основной части населения мира.

В этом контексте политика предостав­ления равных прав и равных возможностей мужчинам и женщинам перестает быть направлением деятельности активистов борьбы за права человека - она становится живым инструментом для установления баланса во взаимодействии систем матери­ального производства и воспроизводства человека. До тех пор, пока не будут найдены способы уравновешивания экономической роли полов в этих системах (в том числе и через пропорциональный контроль над про­изводством технологий, знаний, информации, оружия и т. д.), ненасильственные и бескон­фликтные формы существования общества останутся недостижимыми.

Reproductive women's labour (англ.)

Литература:

Неформальная экономика / Под ред. Т. Шанина.

М, 1999.

Hanochi S. Japan and the Global Sex Industry //

Gender, Globalization and Democratization / Eds.

Kelly M, Bayes J. H., Hawkesworth M. E., Young B.

Oxford, 2001. P. 137-148.

Truong T-D. Gender, International Migration and

Social Reproduction: Implications for Theory, Policy,

Research and Networking. Asia-Pacific Migration

Journal. 1996. Vol. 5. N1.

Wichterich Ch. The Globalized Women. Reports from

a Future of Inequality. Chapter IV. London, 2000. P.

36-68.

© M. M. Малышева

РОЛЕВОЙ КОНФЛИКТ, см. Гендерные роли.

РЫЦАРЬ - в гендерной системе особый тип маскулинности, обладающий рыцарским этосом. Само понятие рыцарь приходит к нам из Средних веков и из социальной истории: рыцарем являлся тот мужчина, который был возведен в рыцарское достоинство своим сю­зереном, давал присягу, опоясываясь при этом мечом. Сущность социального содержания

понятия рыцарь неразрывно связано с понятием воин.

Рыцарю присущи определенные черты. Во-первых, рыцарь должен был отличаться красотой и привлекательностью, которые подчеркивали одежда и доспехи. От рыцаря требовалась сила и стремление к славе, поскольку он являлся воином. Слава порождала необходимость ее постоянного подтверждения путем свершения новых подвигов, демонстрации своего мужества. Мужество необходимо для исполнения долга верности и лояльности, поскольку сам рыцарский этос кристаллизовался в феодальном обществе, проникнутом строгой иерархией. Рыцарь должен был хранить безусловную верность по отношению к равным себе. Рыцарь имел целую систему обязательств: на первом месте стоял сюзерен, затем следовал тот, кто посвятил его в рыцарский сан. Он должен был осуществлять заботу о сиротах и вдовах, в принципе, о слабых вообще, но нет сведений о том, чтобы рыцарь защитил хоть раз слабого мужчину. Другой присущей рыцарю чертой считалась щедрость. Э. Дешан, французский автор XIV века, перечисляет следующие необходимые условия, которым должен удовлетворять желающий стать рыцарем: он должен начать новую жизнь, молиться, избегать греха, высокомерия и низких поступков; должен защищать церковь, вдов и сирот, а также заботиться о подданных; должен быть храбрым, верным и не лишать никого соб­ственности; обязан воевать лишь за правое дело; должен быть заядлым путеше­ственником, сражающимся на турнирах в честь дамы сердца; повсюду искать отличия, сторонясь всего недостойного; любить своего сюзерена и оберегать его достояние; быть щедрым и справедливым; искать общества храбрых и учиться у них, как совершать великие деяния, по примеру Александра Македонского.

Когда мы сегодня говорим о рыцарском поведении, прежде всего имеем в виду отношение к врагу и отношение к женщине. "Сражаться и любить" - вот лозунг рыцаря. Именно эти два компонента и формируют

данный тип маскулинности. Отношение к врагу было очень показательным, поскольку славу рыцарю приносила не столько победа, сколько поведение в бою, так как сражение могло без ущерба для его чести кончиться его поражением и гибелью. Противника следо­вало уважать и предоставлять ему, по воз­можности, равные шансы. Использование слабости противника не приносило рыцарю славы, убийство же безоружного покрывало позором. Особое отношение рыцарь проявлял к своему вооружению и коню. Меч, как и конь, часто имел собственное имя (например, Эскалибур и Баярд).

Отношение к даме (см. Прекрасная Дама, Куртуазная любовь) стало необходимым компонентом рыцарского этоса и является таковым до сих пор. Быть влюбленным относилось к обязанностям рыцаря (безус­ловно, в Средние века Дамой являлась только равная, но в последующей трансформации этого типа маскулинности чертами, присущими Даме, наделяется обыкновенная женщина). Рыцарь должен был выражать заботливость, обожание и верность, готов­ность в любую минуту встать на защиту чести своей Дамы и любой женщины. Именно из куртуазных романов пришло к нам так называемое "рыцарское поведение" по отношению к женщине, состоявшее из преклонения, почитания и уважения к женщине только потому, что она таковой является. Тем не менее, отношение рыцаря к женщине - это вне- или добрачная любовь, поскольку рыцарь и брак - понятия несовместимые. Рыцарь выступает вечным возлюбленным и влюбленным и его отношение к женщине формируется именно в рамках взаимной любви.

Идеал рыцарственности как особого типа маскулинности сформировался в Западной Европе в позднее Средневековье и, как точно замечает Хейзинга, немало требовалось притворства для того, чтобы поддерживать в повседневной жизни фикцию рыцарского идеала. При этом рыцарь не являл собой высоко интеллектуальный образец, зато предполагалось, что его жизнь богата эмоционально: мужчины "сохли" с тоски,

Дата добавления: 2015-06-26