Да поможет Вам Бог в вашем прекрасном мероприятии. 2 страница

- Ты, право, пугаешь меня.

- Ты романтик. Ты трудишься, тратишь свои средства, силы и время на непонятное для них дело. О тебе пошла неплохая молва, возможно и многие считают тебя чудаком, но все ровно, это им не понятно. Это их бесит и они ищут то, чего нет, например, что ты хочешь бежать в капстраны. Есть же такие разговоры.

- Но, это, же глупо. Ведь это можно сделать гораздо проще, не уродуясь на постройке яхты. Поехать пару раз в турпоездку, разведать все и попросить политическое убежище. Думаю, что там не отказались бы приютить инженера по автоматике ядерного оружия.

Через несколько дней меня снова вызвали на допрос. Вообще-то я вел себя не лучшим образом. Я ходил без повестки, а по первому звонку. А раз я шел по такому вызову, что считал нормальным, они это расценивали как трусость виноватого человека. Ха! Ха!

- Кто вам разрешил подключиться к электросети?

- По моему заявлению, энергетик химкомбината.

- На каком основании?

- На основании письма комитета по физкультуре и спорту.

- Вы незаконно пользовались электроэнергией и вам нужно заплатить 600 рублей?

- Кому и почему? - наверное, они рассчитывали на такую сумму взятку от меня. Но у меня денег не было, и я не собирался им платить, ни копейки.

- Государству. Кроме того, заплатить за установку столбов для электропередачи и штраф, за то, что это сделано без разрешения Мособлэнерго.

- Столбы я делал и ставил сам, сам же протягивал провода, так как я в этом что-то понимаю. По специальности я инженер-электрик. Делал я все с разрешения, и поэтому ни о каком штрафе не может быть и речи. Расход электроэнергии шел за счет химкомбината. Вот пусть он мне и предъявляет претензии.

- Вы нас не учите, - закричал на меня Юдин, затем повернулся к сидящему в кресле Капранову. Тот посмотрел на меня уничтожающим взглядом, помолчал, как будто решал архиважный вопрос, и процедил сквозь зубы:

- Можете идти. Но мы еще встретимся.

Они меня «достали». Что-то нужно было делать. Я зашел к начальнику милиции полковнику Сорокину, симпатичному, удивительно культурному, для находящихся в этом помещении человеку, и пожаловался на поведение его подчиненных.

- У меня такое впечатление, что я им где-то насолил. Ты бы послушал и сам бы удивился. Уж чего только я в жизни не пережил, но, по-моему это уже через край. Они обращаются со мной как с преступником. Кричат. Грозят. Затыкают рот...

- Александр Моисеевич, ты был кадровым военным и им остался. Ты не понимаешь специфику нашей работы, в частности ОБХСС. Они мне не подчиняются. Ты обратись в исполком к председателю. Степанов к тебе прекрасно относится, я просто завидую, какие у вас дружеские отношения. Со своей стороны, я обещаю, что поговорю с ними и добьюсь, чтобы они тебе не угрожали, не оскорбляли. Было бы лучше, если бы они смогли понять тебя, что ты идешь и рискуешь жизнью, чтобы, в конце концов, прославить нашу Родину. Самое важное, что ты сам решил, что сам делаешь яхту, что в нашей стране это возможно. Это имеет колоссальное международное значение. Это не то, что выберут спортсмена, сделают ему прекрасную яхту и поведут его вокруг света. Там заграницей не дураки они это понимают. А ты? Ничего тебе за это не дадут и не заплатят. К сожалению, на них жалоб много. А они не в состоянии это все понять. Понять то, что ты трудишься ради идеи. Для них это неимоверная, непостижимая глупость, вот они и роют яму, думают, что что-то там, кроме дерьма, найдут.

Я же знаю твою мечту и видел твою яхту и желаю тебе всяческих успехов. Как ни странно, возможно какие-нибудь мелочные нарушения у тебя есть, но я верю и понимаю тебя. А вот их я никак не понимаю. Неужели в их черствых душах нет отклика на эту прекрасную мечту?

Это же не прогулка. Скажи, а ты их никогда раньше не встречал, не было каких-нибудь стычек? Может быть лично, случайно где-нибудь обидел? Или оскорбил? - Он посмотрел на меня. Я помотал головой.

- Нет, впервые увидел, а у Юдина лицо запоминающееся. Самое интересное, что у меня за три с половиной года перебывало несколько тысяч человек. Кто только у меня не был! И только единицы ругались, что я не могу дать им на сто граммов. Они бранились, считая, что если я строю яхту, то я подпольный миллионер. Но это мелочи.

- Ты не тяни время и напиши председателю Исполкома. Напиши подробно. Все, как есть, и попроси защиты. А я буду у него и расскажу, что творится. Между прочем, я и сам не знаю, по чьей инициативе было заведено дело, если оно действительно заведено.

- Спасибо большое. Степанов не от мира сего, я даже удивляюсь, как его избрали председателем исполкома. Он добрейший человек, умница, воспитанный, тактичный. Ты был у него на заводе “ Машиностроитель”? Среди окружающей грязи городских улиц и проходящей рядом дороги, клубящейся пыли и луж, попадаешь, там, в чистый, ухоженный оазис. Территория завода в цветах. В цветах! Когда рядом такое запустение и грязь. Ведь рядом с одной стороны Восцемзавод и “ Гигант”, а с другой - “Красный строитель” и Восхимкомбинат. Везде горы мусора... Если бы такие руководители были у нас в государстве, то мы бы давно построили коммунизм. Я преклоняюсь перед ним. Он у меня не однажды был на яхте, и мне кажется, пригласи я его, он бы с радостью пошел со мной вокруг света.

- Вот и хорошо. Не говори только, что я посоветовал тебе написать ему. Просто введи в курс дела и попроси защиты.

Мы тепло попрощались, и, придя на работу, принялся за послание.

Я написал о подготовке к плаванию, о строительстве яхты, о предполагаемом маршруте, что и как делаю, об успехах и трудностях, и, сообщив, о действиях сотрудников ОБХСС, попросил у него защиты.

“Совершить плавание одному человеку можно, писал я в докладной, но подготовиться, построить современную океанскую яхту одному нельзя. Вы, наверное, читали, что Великий композитор Людвиг ван Бетховен говорил: ”Человек, помоги себе сам”! Я этого сделать не в силах, так как слишком большую задачу взял на свои плечи и поэтому обращаюсь к вам и прошу Вас помочь!

Отправив свое послание, я все равно не успокоился. Скоро уже четыре года я живу и работаю в кошмарных условиях, и вместо помощи столько неприятностей. Здесь в Воскресенске всем людям уже приелись разговоры о кругосветке, и они вправе спросить, ”когда же он пойдет”. Они не представляют, какой еще громадный объем работ необходимо выполнить. Нужно искать дополнительные пути, чем-то подхлестнуть мою работу, придать ей новый оттенок.

Что же делать? К кому обратиться? Многие говорят, что нужно докладывать руководству географического общества. Я все еще сомневаюсь, так как мне кажется, что еще рано.

* * *

Мне стыдно признаться, но я заболел. Вот тебе и путешественник. Наверное, у меня наступило не только физическое, но и полное нервное истощение, и добитый следователями ОБХСС, да еще и мокрой, холодной погодой, я заболел. Вечером лихорадило, поднялась температура, болело горло, ныли мышцы, суставы. В общем, полный комплекс симптомов ОРЗ. Скрутило враз, без подготовки, наверное, чтобы я не сопротивлялся. Дома у меня телефона не было, и я не мог консультировать своего помощника - инструктора горсовета Тамару.

Но болезнь не спрашивает.

Поздно вечером, почувствовав, что все это серьезно, я постучал к соседям, благо у меня с ними были хорошие отношения.

- Ну и видик у тебя, капитан, - приветствовал меня сосед. - Никак заболел?

- Как видишь, есть немного. У меня к тебе просьба, будь добр позвони завтра утром на работу Сереже, моему сыну, и вызови ко мне на дом врача. Температура уже 39, так что не годиться идти стоять в очереди в поликлинике.

- Может быть, сейчас позвонить?

- Нет, не стоит и откуда ты позвонишь? - В нашем стосорокаквартирном доме не было ни одного телефона. И это на окраине города. - Ладно, позвони завтра с работы, это будет проще.

- Будет сделано. А сейчас тебе что нужно? Может быть лекарства?

- Нет, спасибо, ничего не надо. Я сам займусь лечением, но врача все-таки вызови: не хочется долго болеть.

Уткнувшись в книгу и замотав себя всего одеялом, я маленькими глотками пил крепкий, горячий чай, в который добавил хорошую ложку марочного коньяка. Было тихо, тепло и спокойно. Я сидел в кресле, читал астрономию и тихонько покашливал. Не знаю, что там скажет врач, но я решил прогреться изнутри. Прополоскав горло настойкой календулы, и приняв аспирин, я лег спать.

Врач пришла на другой день только после обеда. Меня всегда удивляло, когда жаловались, что врачи приходят поздно. После обеда, а то и к вечеру. Ведь по идее, к кому-то должны приходить утром. Ведь врача вызывают в большинстве случаев тяжело больные, с высокой температурой. Но, по-моему, недовольны только несознательные люди и понимая это, я встретил доктора с радостью, благодарностью и чувством стеснения за причиненное беспокойство.

Скинув пальто, она прошла в своих грязных сапогах по моему новому индийскому паласу, единственному украшению моей холостяцкой квартиры.

Я спокойно перенес это первое испытание, тем более что врач была симпатичной (когда-то в молодости уж точно!). Высокая, с копной вьющихся темно-каштановых волос, серыми глазами и гордым наклоном головы. Видно в молодости она была недоступной. А сейчас ее портила излишняя полнота, но, несмотря на это она была страшно высокого мнения о своей особе. Это чувствовалось в разговоре, движениях и выражении недовольства на строгом лице. Да, дама с гонором, нужно с ней быть поосторожнее.

- Так, больной. На что жалуетесь?

- Кхе.., кхе...

- Хорошо. Покажите горло.

Я раскрыл рот, но очевидно недостаточно, на что последовало:

- Пошире, еще шире. Так, прекрасно. Поднимите рубашку, достаточно. Дышите. Еще дышите. Не дышите. Так. Дышите. Глубже, еще глубже.

- Чем вы болели в детстве?

- Корь, воспаление легких, потом... ангиной. Вроде все.

- Хорошо. Одевайтесь. Я вам выпишу лекарства, сульфодимизин. У вас есть, кому пойти в аптеку?

- Возможно, вечером придет ко мне сын.

- Так, хорошо

- Сульфодимезин принимайте по две таблетки три раза в день, нет четыре раза. Фурацилин - растворите и полощите горло. Если есть возможность, то пусть кто-нибудь поставит вам банки.

- Доктор, а что у меня?

- ОРЗ. Вы простыли, а организм ослаб. Нужно беречься. До свидания.

Она опять пошла своими грязными лапами, через всю комнату, прямо по паласу, наверное, он ей очень понравился.

- Доктор, - крикнул я вдогонку, - а пить что, в смысле чай, соки или какую-нибудь травку?

- Пейте горячий чай, с сахаром, добавляйте туда молоко.

Она быстро оделась, хлопнула дверью и ушла. - Простите, доктор, - захотелось мне крикнуть в вдогонку, что я вас так задержал. Хотелось еще узнать, что принимать от головной боли, но не успел. Совсем плохой стал.

Я взял книгу и лег. Я слышал, что при ОРЗ нужно больше лежать и пить жидкости. Вечером пришел сын.

- Сережа! Привет. Жду тебя, а ты не торопишься. Давай быстренько раздевайся и будешь лечить меня.

- Что с тобой, па? Чего ты раскис? Столько лет вкалывал, все было хорошо, и вот те на. Нехорошо получается.

- Укатали сивку крутые горки, понял, да? А потом, была доктор и все говорила, «хорошо, да хорошо», а ты вдруг говоришь, что плохо. Ничего ты не понимаешь. Давай, лечи.

- Ну. больной, что будем делать? Как себя чувствуете?

- Поставь, пожалуйста, чайник. Хлеба принес?

- Да, папа. Батон и любительской колбаски. Ты же ничего не просил.

- Спасибо, Сережа. Больше ничего и не надо. Я думаю, что все болезни, кроме истощения, нужно лечить голодом. Нельзя перегружать организм еще и набитым желудком. На пищеварение требуется много энергии, а где она у больного?

- Это что, твоя теория?

- Ну, это же логично. Если уж что-то есть, то нужно легко усвояемую пищу, чтобы не нагружать желудок.

- Ну, рассказывай, что тебе доктор сказала?

- Даже не знаю, что тебе и сказать. Ладно, таблетки я после выпью, но вот тебе придется потрудиться. Поставить мне банки. Ты когда-нибудь ставил банки?

- Нет, не приходилось

- Ну, не Боги горшки обжигают. Справишься. Принеси банки, вату, пузырек со спиртом и вырежи маленькую палочку, так сантиметров 15. Спички на кухне. Вазелин в аптечной шкатулке, в тюбике.

- Все?

- Теперь слушай. Нужно спину слегка растереть тонким слоем вазелина, потом намочить ватный тампон на палочке в спирте и зажечь. Берешь банку, держишь ее поближе к месту, куда ставишь. Быстро втыкаешь горящий тампон в банку, вытаскиваешь его и банку прижимаешь к телу. В банке горящим тампоном делаешь вращательное движение по стенкам. Причем, это мгновенно. Понял?

- Ясно, па. Ложись на живот.

- На позвоночник и район расположения сердца не ставь. Понял?

- Почему?

- Не знаю.

- Готов?

- Да.

- Ну, давай.

Сережа зажег, причем действительно факел, такой громадный он сделал тампон и обильно намочил его в спирте. Наверное, он очень близко поднес его к спине, так как я почувствовал сильный ожог.

- Сережа, больно. Ты же поджариваешь меня.

- Больно? Па, я тихонько...

- Сережа, нужно делать быстро и не касаться тела горящей ватой. Принцип, чтобы воздух в баллончике согрелся, кислород выгорел, а сама банка осталась холодной

- Ладно. - Он что-то сделал, но я естественно не мог видеть, так как лежал на спине. Банка отлетела.

- Пап, она не держится.

- Сережа, ты пойми, принцип в том, что внутри банки образуется горячий воздух, более того, пары спирта еще горят, когда ты прижимаешь банку к телу. И если ты быстро прижимаешь банку к телу, воздух охлаждается и сжимается, образуется пониженное давление и тело втягивается внутрь банки.

- Понял, папа. Давай еще попробую.

В конце концов, я не выдержал, не гожусь я для роли подопытного кролика. Так что, вытерпев несколько ожогов, я отказался от продолжения курса лечения и услуг “медсестры”

- Кончай, Сережа, давай лучше чай пить.

.Мы пили чай с хорошей, вкусной колбасой, которую два десятка лет назад делали еще из мяса. Сережа вспомнил, как я учился на “медбрата”.

- Ты помнишь, как делал мне уколы. Тренировался. Тогда я не жаловался, что мне больно.

Готовясь к кругосветке и предполагая, что в плавании мне придется самому лечится, я прошел фельдшерские курсы и научился делать уколы. Прежде чем делать себе, я и тренировался на Сереже. Ему я делал инъекции витамина “С”. Натренировавшись на Сергее, я начал успешно делать уколы и себе в ягодицу.

- Разве тебе было больно?

- А кто любит уколы?

- Но они полезны.

- Ладно, давай я тебе лучше горчичники поставлю. А?

- Хорошо, но это завтра. Придешь? - Мы поболтали, сыграли в шахматы, (это тоже лекарство), и Сережа ушел.

- Тебе принести какое-нибудь лекарство? Мне что-то не нравится сульфодимизин. У него много побочных негативных влияний на организм.

- Нет, Сережа, я же не знаю, что лучше. Пока буду принимать его и пить побольше чаю. Он согревает и промывает организм.

Почему человек болеет?

Над этим, по-моему, никто серьезно не думает. Наша “славная медицина” занимается тем, что, определив в той или иной мере диагноз, пичкает нас лекарствами сомнительной добротности и годности. А ведь все может быть гораздо проще. Нужно упредить болезнь, встретить ее, когда она только стучится в организм. Убить ее пока, она в зародыше. Это же гораздо проще и дешевле. А мы идем к больному, когда болезнь валит человека с ног, и организм уже не в силах бороться с инфекцией. Как электрик я знаю, что сопротивление кожи здорового человека составляет 50-100 килоом. А когда он только начинает заболевать, сам еще ничего не чувствуя, сопротивление падает до 5 килоом. А сколько других сигналов подает организм. Не пора ли медикам задуматься и над этим вопросом. Но у них больных невпроворот, и некогда заниматься профилактикой.

Но, это естественно, только мое мнение. Прав ли я или просто брюзга?

На третий день я пошел на работу узнать, как дела, и проверить, что сделано без меня, что натворила Тамара. Все оказалось в норме, и, поработав пару часов, я пошел домой добеливать.

Да, нервы вещь очень важная. После встряски, они сдают. А наши славные ОБХССники потрясли их здорово, постарались на славу, организм ослаб и потерял устойчивость перед микробами. Очевидно они в содружестве с....

Прошел март. Потеплело, побурел снег, повисли на крышах прозрачные сталактиты ледяных сосулек. Солнышко начало прогревать, да и день прибавился. Но работать на стапеле было холодно. Я создавал микроклимат внутри яхты, там работал и принимал гостей. Как ни странно, но люди шли ко мне. Что больше всего меня удивляло, так это их просьбы рассказать о других странах, о путешествиях. Наша городская библиотека небольшая и какая-то неухоженная, так что не задерживается там народ. Я рассказывал им о путешествии вокруг света Слокама Джошуа, об отчаянном путешествии Колдуэла, о гонках чайных клиперов, о походе Чичестера и просто о море.

В начале марта ко мне приехал мой друг, однокашник, профессор Виктор Бугровский, с которым мы провели долгих пять лет в морском училище. В молодости приходилось мне выручать его и мы стали друзьями. Я много и часто бывал у него, и его семья принимала меня как родного. Я остался военным офицером, а он пошел в науку, стал серьезным ученым и большим путешественником по нашей необъятной Родине. Все свои отпуска он проводил в тайге или в далекой тундре, в горах Алтая или Урала и больше всего в Центральной Азии. Везде боролся с негативным отношением к природе. Из каждого путешествия или похода он привозил научные данные и красочные стихи о нашей прекрасной Земле. Он прекрасно знал искусство, музыку, историю религии, географию. А сам-то он был технарем - доктором технических наук. Для меня он был просто хорошим человеком и большим умницей. Я рад был его приезду. Он был для меня авторитетом практически во всех областях. Своими знаниями и широким кругозором, четкостью и быстротой решения сложных вопросов, он буквально покорял людей. Я не знал ему равных.

Виктор Бугровский приехал со своим другом Александром Степановым и естественно мы все пошли на стапель. Ведь ради того они и проделали не близкий путь. Мне уже было, что им показать, так как яхта снаружи была почти полностью готова. Освещенная лампами, она горделиво возвышалась над кучами хлама из досок, стружек и прочего мусора, как лебедь на неухоженном дворе.

- Хвалить тебя мне не хотелось бы: уж больно ты долго ее строишь. Но я поражен, - с чувством сказал Виктор. - Я никак не ожидал увидеть такую красавицу и такую громаду. Действительно, океанская яхта. Честно говоря, слушая твои рассказы, я сомневался. Знаешь, давай мы у тебя поработаем, что-нибудь сделаем на яхте, чтобы и наш вклад был в твоей одиссее.

Я никогда не отказывался от помощи, тем более высококвалифицированной. Виктор прекрасный умелец. Большинство приспособлений, необходимых ему в путешествиях, он изготавливал собственными руками. В его однокомнатной московской квартире под потолком висит самодельная, самая легкая в мире туристическая лодка, полностью изготовленная им из тщательно подобранного материала. А на кухне, так как нет ни сарая, ни гаража, висит щит, сделанный из струганных досок, на котором в образцовом порядке расставлены разнообразные инструменты. Не упомянуть о том, что все стены квартиры забиты всевозможной научной, художественной литературой, книгами об искусстве, истории мира, религии, философии, значит не сказать о хозяине квартиры ничего.

На беседу с Виктором о своем кризисном положении я надеялся и очень ждал. Вечером вся команда после большой и плодотворной работы (мы покрыли рубку яхты стеклотканью), приехала ко мне домой, чтобы отдохнуть и разобраться в сложившейся обстановке. О нападках на меня со стороны ОБХСС Виктор разговаривать не хотел, обвинив меня в том, что я сам виноват. Теперь главное не обращать на это внимания, не тратить на такую чепуху свои силы и нервы.

- Такие “деяния” властей в порядке вещей, как любое другое, вернее, сотни других препятствий, которые возникали, и будут возникать на твоем пути.

Вспомни хотя бы часть тех книг, в которых путешественники рассказывают о трудностях в подготовке к тому или иному плаванию и путешествиям по суше. Пока они готовились, сколько люди трудностей испытали, сколько рогаток преодолевали. Эти силки расставляет сама судьба и просто противники того или иного мероприятия, чтобы испытать человека, который замыслил что-то неординарное. Это и путешествие Седова, и Миклухо-Маклая, и хорошо описанные сборы и экспедиция в книге Каверина “Два капитана”. Люди шли на подвиг, на испытания во имя народа, для пользы своего отечества, и какие только козни им не строили, какие только препятствия не стояли на их пути. Так что не волнуйся и думай, что все трудности еще впереди.

- Вить, я хотел с тобой посоветоваться, не только из-за “истории” с ОБХСС, но и вообще о положении, которое сложилось у меня из-за затянувшегося строительства яхты. Я планировал всю работу выполнить за три года, то есть должен был закончить ее в прошлом году. Люди не понимают, какая кошмарная эта работа, и я им просто надоел. Новизна моей мечты спала, пришло разочарование, и я не могу найти той поддержки, даже моральной, которая была полтора-два года назад. Теперь, после проведения следственного деяния ОБХСС, мне перестанут помогать даже самые близкие приверженцы моей идеи, боясь нападок со стороны правоохранительных органов. Некоторые граждане, занимающие отнюдь не жесткие кресла, говорят, что я хочу построить яхту и удрать за границу. Они даже не понимают, что оскорбляют меня. И они уверены в этих своих предположениях. Попробуй, привлеки их к ответственности, докажи, что не собираешься удрать.

- Что, уже до этого дошло?

- Да. Вот на днях был интересный разговор. Я говорю, что не могу удрать заграницу, так как я член партии. А мне говорят, что и члены партии бегут. Тогда я заявляю, что я офицер, что всю жизнь, все силы, молодость отдал, защищая свою Родину. А он говорит, что и офицеры бегут. Ладно, говорю ему, я здесь в нашей стране получаю пенсию 200 рублей. Могу не работая неплохо жить, а там заграницей кому я нужен, кто меня будет даром кормить? Вот тогда он говорит, что я ему наконец доказал, что от таких дармовых условий не убежишь. Не буду же я доказывать это каждому? Мне хочется, как то изменить всю обстановку. Ты бы меня понял, если бы, хоть раз побывал на приеме у следователя ОБХСС нашей милиции.

- Саша, не суди обо всех плохо, по одной сволочи... Среди них есть тоже толковые и порядочные люди. Я уверен, что если бы его не остановил председатель исполкома, то среди его начальников нашелся бы глубоко порядочный человек, да тот же прокурор и прекратил бы издевательство над тобой.

- Ладно, Виктор. Я хотел бы посоветоваться и по другому вопросу. Здесь мне говорят, что нужно выходить на географическое общество. Подать туда необходимые материалы, описание маршрута плавания и яхты, ее конструктивные данные, но я боюсь, не рано ли, не потороплюсь ли я? Сам я ее в этом году не закончу, а если сейчас подать документы и просьбу о рассмотрении материалов по подготовке к кругосветному плаванию, то получится, пожалуй, рано. С чем я буду выходить наверх, если сорвется сейчас?

- Саша, давай рассмотрим твое положение, твою готовность сейчас по всем статьям и что в каких условиях ты сможешь сделать в этом году. Первое по постройке яхты. Что тебе нужно, чтобы закончить ее допустим к 1-му сентября?

- Нужно минимум два квалифицированных рабочих, слесаря и столяра. Нужно произвести оплату за заказ парусов на судоверфи, и третье, нужна помощь материалами: металлом, стеклотканью, смолой, некоторыми механизмами и приборами.

- Хорошо. Что тебе нужно из навигационного оборудования, таких, как карты, лоции, огни, штурманский инструмент?

- Почти весь инструмент у меня есть, в том числе секстан, звездный глобус, таблицы 4 тома, для всего Земного шара, один компас, лаг, то есть все, для внутреннего плавания.

- Тогда второе и немаловажное. Тебе нужно сделать подробное изложение всех вопросов, связанных с плаванием, начиная с цели похода, описание маршрута плавания, описание конструкции яхты и, в заключение, что тебе необходимо сделать, какая нужно помощь, содействие. В общем, нужно сказать все, что есть, чего ты хочешь и что тебе необходимо, для решения всего вопроса, и все с указанием сроков.

- Я согласен с тобой, но меня по-прежнему интересует, не рано ли? Ведь только единицы меня поймут правильно, и только те, кто сам когда-то что-то делал, а не живет на готовеньком. Таким образом, при всех за и против, у меня отступления не будет и максимальный срок, который могут мне дать, это полгода.

- Как я понял, ты боишься? Давай обсудим, что тебя особенно волнует? Отношение людей, снабжение или то, что ты не справишься?

- Я не могу не считаться с отношением к моей идее людей. Ибо от них зависит помощь. Если мне как-то помогут, то все равно за меня никто работать не будет. Значит, я должен рассчитать свои силы, чтобы их хватило на полгода. И вопрос снабжения. У меня нет двигателя, нет парусов, нет мачт. Мне кажется, что особенно много хлопот будет при оборудовании машинного отделения, установке машины, так центровка вала, машины, гребного винта чрезвычайно трудные, а здесь нет специалистов. Это должен делать я сам, не имея никакого опыта, только теоретические познания. И все люди, которые сегодня посмеиваются, завтра загалдят во весь голос. А именно такие балбесы создают общественное мнение.

Как-то в армии было проще, а вот, придя на гражданку, я удивился, до чего люди завистливые. Им чужая беда, неудачи доставляют какое-то дикое удовольствие. По-другому не скажешь. Верно, не все такие. Но десятки из сотен, приходящих ко мне на стапель, казалось бы, только и ждут моей неудачи. Сколько раз я слышал заявление, что яхта потонет. И это говорили людишки, ни черта не смыслящие в судостроении. Им хочется, чтобы яхта утонула. Это же садизм, другого слова не подберешь. Радость чужой беде... Я не занимаюсь философией, психологией и не был воспитателем, но Вить, пойми, это, же дико. Вот этот гражданин из ОБХСС, извини не могу назвать его товарищем, он испытывал радость от моего бессилия оправдаться, доказать ему, что я не верблюд. Ему доставляло удовольствие глумиться надо мной. Что же это такое, что это за люди. На флоте у нас все было проще и лучше, может быть потому, что мы все были равными перед лицом опасности.

И вот сейчас я пойду в ГО, скажу им, что я строю яхту и хочу пойти в кругосветку. А пока когда-нибудь ее дострою... Вы, мол, пока рассмотрите мой вопрос, о том, что я хочу. Я ХОЧУ. Это же несерьезно. Как люди могут взять на себя ответственность за рекомендации человеку, который еще не готов?

- Это уже похоже на самобичевание. Брось это, Саша. Ты уже так много сделал, что, если бы я не увидел собственными глазами, то не поверил. Ты недооцениваешь сделанное. Давай спокойно разберемся.

Во-первых, яхта почти готова. Главное, она прошла статические испытания на воде. Кренование и дифферентовка дали хорошие результаты, и этот вывод сделали специалисты. Каждый корабел поймет. Он в своем воображении увидит ее наплаву. А те, кто говорит, что она утонет, будут говорить об этом и после морского плавания. Они этого хотят. Но дураков не сеют и не жнут, они сами растут.

(Какие пророческие слова. Пройдет немного времени, и яхта пройдет испытание в зимних условиях плавания, но и тогда Григорьев и Якшаров будут говорить эти слова, что “она утонет”)

Во-вторых, и может быть более важное, это твоя психологическая, моральная готовность. Люди знают и это не требует доказательства, что ты как проклятый работаешь уже пять лет, считая проектирование яхты. Такой длительный срок воспитывает и готовит человека, и любой психолог это скажет. Таким образом, никто не сомневается в твоей моральной готовности, и это чрезвычайно важно.

И, в-третьих, у тебя много людей и даже организаций, которые знают тебя, знают твою мечту и поддерживают тебя. Пригласи всех, кого сможешь на заседание географического общества. Они поддержат тебя. Вот, например, ты рассказывал о председателе исполкома Степанове. Как я понял, это незаурядный человек, добрейшей души. Умный и грамотный советский работник. А секретарь парткома Химкомбината Коньков, по твоей характеристике он инициативный и чуткий партийный работник. Да и много таких. Опирайся на хороших людей и тебе будет хорошо. Береги их дружеские отношения к тебе. Это самое дорогое сокровище в жизни.

И последнее, все твои сомнения отпадут, когда ты поговоришь с руководителями Московского филиала географического общества. Расскажи им все откровенно, возможно они приедут посмотреть яхту. А пока действуй. Я тебя не узнаю. Как тебе в войну досталось, ведь не раз было трудно и опасно, и жизнью рисковал. Ведь переборол! Вот, подумай и считай, что сейчас ты борешься и тебе потребуются: и силы, и умение, и знания. Ты должен радоваться борьбе, ибо она заставляет ярче жить и закаляет человека.

Когда-то, рано или поздно, но нужно было решаться. Предсказать точно, когда нужно сделать следующий шаг - невозможно. Я много раз бывал на заседаниях географического общества, слушал сообщения, доклады, но ничего подобного, ни разу не было. Никто никуда не собирался, у всех все было в прошлом, и на наших встречах мы занимались воспоминаниями.

Скромно поужинав, мои друзья уехали, пожелав мне кучу успехов.

Я начал готовиться к докладу. Впереди было воскресенье, целый выходной день. После молотка, электрорезки, кисти, рубанка и прочих инструментов, требующих физических сил, я взял авторучку. Но голове от этого не стало легче.

Дата добавления: 2015-06-04