Гл. 3. Усталость и отчаяние. 3 страница

- Откуда пожар? - спрашиваю, недоумевая, предзавкома.

- Я сам удивляюсь этой галиматье. Может быть, они здорово выпили или ты им не поставил, когда они проси­ли? Позвони, узнай.

- Алло, Евгений Павлович? - звоню я начальнику электроцех. Там твои ребята написали акт. Читал?

- Все правильно, а что, разве не так?

- Откуда может быть пожар? От какого замыкания?

- Этот провод, который вы использовали, очень быстро разрушается при трении. В море, во время шторма яхта будет испытывать толчки и т.д. Провод замкнется. А теперь считай, напряжение 24 вольта, сопротивление провода примерно около трех десятых ома. Это вызовет ток около 80 ампер. Это боль­шая энергия, от которой вспыхнет пенопласт и будет пожар.

- Но послушай, дорогой Евгений Павлович. В каждой линии стоит предохранитель. Максимальный из них рас­считан на пять ампер. При коротком замыкании он немедленно сгорит. Какой уж здесь ток короткого замы­кания?

-... - молчит трубка.

- Не слышу, - подначиваю его.

- Что же они сами не додумали? Вот охламоны, - наконец услышал его голос.

- Прочти им лекцию, может быть, они согласятся со мной.

- Они что-нибудь делали у тебя?

- Ничего, абсолютно.

- Что тебе нужно?

- Собственно, у меня сейчас здесь работает один элек­трик, помогает по-дружески. Но вот если ты дашь нам двухжильный кабель для проводки на мачты к сигнальным лампам, то ты здорово выручишь нас, а этот случай будем считать анекдотом. На всякий случай передай твоим ребятам, пусть не строят из себя "знатоков". Зазнайство никогда не украшает, а я постараюсь об этом рассказать всем, когда вернусь из плавания.

- Ну, ты помягче. У нас есть хорошие ребята.

- Верю и, между прочим, знаю, что некоторые началь­ники, когда их просят помочь, посылают всегда тех, от кого меньше всего пользы в цеху. Так, да?

Рассказав все это Николаю Скобееву, я попросил его как-нибудь в будущем передать "привет" начальнику цеха, но не очень разыгрывать его, так как он не причем. В том потоке неурядиц, которые сыплются на него ежедневно, у него просто не было времени разобраться самому.

Итак, почти все основные работы закончены. Парус опробо­ван в нашем маленьком водоеме. Работ еще много, но времени нет. Нужно идти в плавание.

Жалко, что не работает генератор, но пока будем заря­жаться через выпрямитель от береговой сети. По берегу реки иду в город. Осень вступила в свои права. Сняла листву зеленую и одела цветастый ярко-желтый, а кое-где и оранжево-красный наряд. Берег реки опустел, разбиты раз­де­валки, поломаны скамейки, берег замусорен. Он какой-то пустынный, мрачный, холодный и поэтому вдруг откуда-то появившиеся ребятиш­ки вызвали удивление. Они идут строем по два человека в сторону яхты.

- Вы куда? - спрашиваю их.

- А сегодня, нам сказали, на яхте будут ставить паруса. Вот мы и идем смотреть.

- А вы, из какой школы?

- Из 22-й.

- Кто вам сказал?

- Старшие ребята сказали, а им сам капитан говорил...

Помню, был разговор о том, что нужно ставить паруса, но мы решили сделать это в тихую, сухую погоду. Кто их так информировал, не знаю. А жаль, зря прибежали ребя­тишки. Хорошо бы для них поднять паруса, но некогда устра­ивать представления.

Как все странно в мире. В наш век техники, машин, са­мо­летов и телевизора, тяга ребят к парусу говорит, что нельзя жить без романтики, нельзя все строить на учебе, работе, фильмах и еде. Все это нужно, но этого мало.

Последние дни работы на стапеле были настолько кошмарными, что невозможно передать. Напряжение, испытываемое в те дни мною, просто непостижимы. Усталость не знала границ, а отчаяние сопровождало меня на каждом шагу, везде: и дома, и на работе, и на стапеле и в государ­ственных и общественных учреждениях и орга­низациях. Я даже не представлял себе, какое количество доку­ментов предстояло мне оформить и получить. И это, не считая той огромной работы, которую необходимо было еще проде­лать, чтобы яхта поплыла по воде.

Примерно за месяц до планируемого срока выхода в плавание на яхте еще не был установлен двигатель, не был даже подготовлен фундамент для его установки, не был еще изготовлен гребной вал и, естественно, не произведена проверка центровки линии двигатель - вал - подшипники - греб­ной винт. Не производилась даже пробная установка мачт и подгонка такелажа, что всегда занимает много вре­мени, так как требуется тяжелая и ответственная работа по заплетке тросов. Не были еще установлены ходовые и якорные огни, да и не было еще аккумуляторной батареи и подзарядного устройства. Затягивалось решение Москов­ского областного комитета физкультуры и спорта, я еще не отработал и не представил все чертежи по яхте, которые необходимы для получения судового билета, без которого ни одна организация не выпустила бы меня в плавание даже у береговой черты. И, наконец, я еще не знал где и как мне получить продукты на дорогу и плавание, так как почти все они считались дефи­цит­ными.

Несмотря на страшную усталость, я умудрялся вести краткий дневник и вот сейчас, перечитывая его, вновь вспоминаю, как тогда было трудно. Может быть, эти скупые строчки будут поняты и заставят ужаснуться тех, кто попыта­ется что-то делать сам.

Оставался месяц до окончания работ.

Из моего дневника тех лет:

5 октября 1974 года. 8 часов утра. Пришел пораньше, будем ставить мачты. На яхте никого нет. Совсем обнаглели мои помощники, особенно Титов. Иван Иванович пришел в 9, а Титов - только в 11 часов. Бизань - мачта неболь­шая, всего 9 метров длины и диаметром 80 милли­метров. Поставили быстро. В этой операции главным было закрепить и подогнать ванты. Мои помощники решили, что этим они совершили подвиг и, отметив его некоей дозой спиртного, после обеда ушли. Оставшись один, занимался электропроводкой...

6 октября. Работал один. Жигоман загулял. Плохо, так как "загул" иногда продолжается несколько дней. Титова не было. Занялся устройством ограждения кокпита. Работа шла очень медленно. Зашпаклевал палубу под ограждением и затянул болтами. Звонил на завод, где изготовляют гребной вал. Просил ускорить работы.

7 октября. Отвез маховик дизеля на комбинат. Обещали подобрать и установить сцепление. Зашел к секретарю парткома комбината Анатолию Ивановичу. Поговорили, отвел душу. Звонили из "Социалистической индустрии", интересо­вались делами. Лучше бы помогли. Написал в профком комбината характеристику на Жигомана. Приходил на яхту Бессонов, обещал достать судовые огни. Бегал на комбинат в РМЦ и, так как там все заняты, сам доварил стакан под выхлопную трубу. Набрал болтов... Приходили с электроцеха два деятеля. Вместо помощи - написали акт. Называется, "помогли"! Вечером сам начал делать электропроводку. Приходил Утешев с комбината "Красный строитель".

Побеседовали по-дружески. Обещал помочь. Они брались со своими товарищами оборудовать кубрик. Устал. Жутко устал.

8 октября. С утра забежал на РМЗ. Нужно кого-то попросить заделать коуши на тросах. Директор сказал: "Договаривайтесь сами и сами платите. Пусть делают после работы". На заводе "Машиностроитель" готов вал. Забрал, но не подходит подшипник всего-то на пару микрон. Диаметр вала больше. Нужно под­го­нять шкуркой...

Опять звонили из редакции "Социалистической инду­стрии". Хотят сделать репортаж. Отказался, пусть пишут, что хотят, раз не помогают.

Приходили электрики с ВХК, начали убеждать, что на­писали акт из добрых побуждений. Поругался, т.к. мне нужна практическая помощь, а не ОТК.

Вечером пришел инструктор ГК КПСС Жуков А.И., ознакомился с яхтой, записями в журналах, выразил сочувствие моему адскому труду и терпению. Обещал помочь, только не знаю чем, как и когда.

9 октября. Утром по пути в Москву забежал на РМС узнать, как идут дела с тросами. В Москве дел невпро­ворот. С утра совещание в МОС ОСВОД, затем забежал в редакцию "Соц. индустрии". Обещали помочь. После был в МОК физкультуры и спорта. Там готовится пленум по моему вопросу. К концу дня успел зайти в издательство "Мысль". Хотят заключить договор на издание моей книги, которую я напишу после плавания. Поблагодарил, но отказался.

Ехал домой и боялся уснуть в электричке, чтобы не про­спать свою остановку. Так уже бывало.

10 октября. Утром забежал на яхту посмотреть, что сделали за мое отсутствие. Оттуда - в горсовет на работу. Не знаю, что бы я делал, если бы на работе было плохо. После обеда поехал на ВХК в РМЦ-1 и РМЦ-2 и цех внутризаводского транспор­та. Там установили сцеп­ление в маховик. Почти готова коробка-редуктор для двигателя. Вечером до темноты работал на яхте. В половине одиннадцатого упал в постель и провалился. Никаких сновидений. Это раньше снился океан, яхта, синее небо и безбрежный простор...

11 октября. Никогда не думал, что будет так тяжело и такая нехватка времени. Чем дальше, тем больший накал. А я мечтал перед плаванием отдохнуть. Чтобы ставить двигатель, нужен сварщик. Пока решал этот вопрос, опоздал на РМЗ, где заказал приемники воды.

Только начал размечать фундамент двигателя, приехали представители горгаза, чтобы обсудить, как разместить газовое оборудование. Хочу сделать газовую плитку на карданном подвесе для приготовления пищи. Начал сварочные работы в машинном отделении. Поднимаем фундамент на 140 миллиметров. Пытаемся все же поставить гребной вал, снимали доли миллиметра наждачной бумагой, чтобы надеть подшипник. Прекрасно работает Николай Марков. Побольше бы таких людей в Союзе. Это рабочий с большой буквы.

В 21 час закончили работы, и Николай на своем мотоцикле отвез меня домой и там вывалил.

12 октября. Вчера обратился в УМ-62 выделить мне кран для подъема яхты и спуска ее в водоем. Это рядом. Но вызвали в исполком, чтобы идти собирать картофель... Не могу, пусть хоть убивают!

"Тернистый у Вас путь, даже слишком" - сказал мне Николай Марков. - От души желаю Вам выдержать!

С трудом встал в 7 утра, не выспался. С работы позвонил в УМ-62, чтобы кран прислали после обеда, нужно гото­вить такелаж для подъема яхты. Не успели...

Позвонил дочке, Наташе, чтобы пришла на спуск яхты и разбила бутылку шампанского. С трудом (?) уговорил ее. Не понимаю, ведь это очень интересно. А пока решили установить машину и гребной вал. Счастье, что с нами Маркин. Он мастер на все руки. Сегодня он "варил машину".

В 13 часов пришел кран. Нужно перетащить на метал­лических салазках яхту на 60 метров, но, к сожалению, под проводами, которые под напряжением. Марков залез на палубу яхты и палкой поднимал провода, пока яхту проталкивал кран.

Со стороны это выглядело необычно: кругом бурьян более метра, и со стороны казалось, что в кустах плывет яхта. Привязали бутылку шампанского, и после долгих колебаний (Наташа боялась) бутылка была разбита. Яхта же плавно опустилась в воду.

Яхту нарекли "Русь". Почему? Трудно сказать, тем более что, по моему мнению, судьба корабля как-то зависит от его названия. Однако выбрать имя не просто и с этой целью в течение года принимались различные пожелания. Их были сотни, но такая уж судьба... Через некоторое время мы решили проверить, нет ли течи? Когда подняли пайолы, то... о, Боже! Под ними было полно воды. Оказывается, когда делали гальюн, то трубку, которая шла в кубрик, не заглушили и через эту полудюймовую трубу хлестала вода. Кто-то нырнул в воду, заткнул отверстие пробкой и только после этого мы откачали воду. Жигоман и Титов попросили меня отметить спуск яхты, но я отказался, и мы с Николаем пошли домой.

13 октября, воскресенье. С утра навели чисто­ту и порядок, так как к нам хлынули гости. Наташа привезла от Базы­киных трос, из которого сделали фалы.

После обеда подняли грот-мачту. Она весит 110 килограм­мов и длина ее 13 метров. Помогли зеваки (вместо дани за спектакль).

Оказались короткими ванты. Брак по вине Титова.

В трюме сухо. Вода совершенно не поступает. В честь оснащения яхты решили объявить праздник. Вечером сидели с Нико­лаем и обсуждали, что брать в плавание.

14 октября. Яхта на плаву. В трюме сухо. Жигоман занимается такелажем, я - машиной. Титов на подхвате, так, мелочами. Трудимся, спешим.

15 октября. День рождения Наташи. Поехал в Москву. Это мой отдых...

16 октября. Москва. Председатель МОС ОСВОД сказал, что председатель центрального Совета отказал в помощи на переход по Волге, Дону на Черное море. МОС Комитета по физкультуре и спорту принял решение обратиться с письмом ко всем организациям по маршруту плавания с просьбой оказать нам помощь.

17 октября. Москва. Был на встрече с зам. зав. отделом МГК КПСС. Он ограничился одними разговорами без каких-либо обещаний. Было стыдно за таких наших бездарных идейных руководителей...

18 октября. Пришла посылка из Таллинна. Прислали недостающие детали, в частности, карабины. Хорошо, но и плохое тоже рядом. Жигоман устроил себе выходной день, а работы - ужас... Бьюсь с машиной, ее нужно установить с очень большой точностью с валом, подшипниками, греб­ным винтом.

19 октября. Титов с Николаем вели сварку в машинном отделении. Жигоман гуляет. Наверное, нашел женщину, и теперь, пока не кончатся деньги, не придет. Я приболел, похоже - ангина, так как трудно глотать и высокая температура.

20 октября. Объявил полумесячную готовность, думал так подстегнуть своих попутчиков. Работали в машинном отделении с Титовым. Иван Иванович пока не в форме, но хорошо, что хоть пришел...

Вечером сидел над лоцией Волги и канала Волга-Дон. Работы уйма, исписал 6 листов технического текста. Завтра нужно печатать. Засиделся до половины первого ночи.

21 октября. Устанавливали машину на фундамент. Регулировали прокладками. Каторжный труд. Инте­ресно знать, как это делается на заводе?

Опять температура, не долечился.

24 октября. Все дни втроем работали на яхте. Сегодня коллегия МОК физкультуры и спорта. Много говорили, но никто не хотел взять на себя решение главного воп­роса - деньги, обращение к правительству и прочее...

"Будем все делать в рабочем порядке" - вот такое скольз­кое решение.

Зашел в НТИ, навигационно-техническую инспекцию. Взял перечень документов, которые необходимо представить на регистрацию яхты и получение судового билета.

26 октября. Приезжал фотокорреспондент ТАСС. Он конфиденциально передал:

"Меня просили передать вам, чтобы вы не рассказывали о вашем маршруте (кто? почему?). Вам будет оказана вся­чес­­кая помощь и содействие. Не нужно волноваться и бес­по­коиться". Из областного совета на вас прекрасный отзыв, а вот с Воскресенского горсовета - много неприятного и непонятно почему... Я сказал ему, что и сам не понимаю, так как никаких нареканий на меня не было, за время работы в горсовете меня два раза исполком горсовета представлял к правительственным наградам, имею несколько грамот. В обще, я, по этому вопросу ничего сказать не могу. Позже я об этом спросил председателя исполкома. Он удивился и сказал, что, мол, такого быть не может, но нужно узнать у моего заместителя, Павлова, который был куратором ОСВОДа. К Павлову А.А. я не пошел, так как он сожительствовал с бывшей моей женой и по её указке мог написать любую гадость. С ним я говорить не мог. Он пьяница и бабник. У него прозвище - «Воскресенский бычок».

Чтобы показать корреспонденту яхту на ходу, мы подняли паруса и прошлись несколько десятков метров. Слишком маленькое расстоя­ние. Только яхта набрала скорость, сразу остановили. Очень мал водоем.

27 октября, воскресенье. Закончили машинное отделение. Подготовил документацию в НТИ: чертежи, описание, расчеты, данные испытаний при креновании...

28 и 29 октября. Работал в НТИ. Наконец, получил судовой билет! Ура!

30 октября. Дал заявку на баржу до г. Горький. Отправляю ее на барже по Оке, так как осадка яхты боль­шая, по реке Москве она не пройдет. Ребятам объявил, что 5 ноября погрузка, и уходим в плавание...

Сегодня запустили двигатель. Еще одна маленькая победа. Но было и плохое.

Денег команде на период перехода не дали.

Сегодня вдруг Титов сказал: "Как сильно Вы постарели! Устали, нет огня, нет искры в глазах. Достается Вам...". Устал, жутко.

1 ноября. Осталось 5 дней до погрузки яхты. Работали все. Около 12 часов иду по пляжу в город, навстречу идет отряд 6 или 7 класса смотреть яхту...

Да, не хватает детям романтики. А кто-то этого не пони­мает.

2 ноября. Дождь. Вся команда трудится. Вдруг приехали Григорьев, Кошелев и Леонов - верхушка феде­рации парус­ного спорта. Осмотрели яхту и начали уговаривать: - Вы не должны идти в плавание.

- Нужно самому плавать в Москве, набираться опыта.

- Яхта еще не закончена. Ее нужно доделывать 1-2 года.

- Я должен написать в газеты, что плавание откладываю на неопределенный срок. Уговаривали отказаться от плавания в океане на 4-5 лет.

- Я должен представить им все документы на яхту.

Потом я узнал, что Кошелев хотел выйти в океан, а я ему почему-то мешал.

3 ноября. Работали как сумасшедшие. Времени не хватает...

4 ноября. Титов "дал вводную". Он разбил где-то свои очки и теперь в плавание идти не может. Пришлось ехать с ним в Коломну, чтобы найти и купить ему очки. Заодно зашел в пароходство насчет баржи. После заехал на тепло­возострои­тельный завод за реле и выпрямителями для за­рядки аккуму­ляторной батареи. Оттуда прямо в дом отды­ха “Воскресенский”, к другу, офицеру-фронтовику. Немножко выпили, я поплакался, так как стало невмоготу, а он успока­ивал меня, как ребенка. Говорил, что все будет хорошо.

- Да, поможет мне Бог!

Глава IV. ПУТЬ К МОРЮ.

Наступил ноябрь, а мы еще работали, и не было конца нашим заботам. Недоделок было так много, что я просто с ужасом думал о них. Почти по каждому пункту нашего перечня что-то нужно было делать. Даже паруса, которые пришли с судоверфи, тоже нужно было готовить, так как не были пришиты карабины. А у штормовых стакселей не было ликтроса для рейка стакселя.

Но задерживаться дальше с выходом было нельзя. И потому, что наступили холода, и кончалась навигация на реках по пути нашего перехода к морю и потому, что мы уже всем надоели, и многие просто не верили, что мы вообще выйдем в плавание. И самое страшное, в ряде газет появилось сообщение о нашем выходе в плавание в этом году...

Обсудив все варианты, я решил заказать баржу для транспортировки яхты на Волгу на 5 ноября, но в последний момент я перенес этот срок выхода на 6, чтобы иметь один день в запасе.

И все равно, тысячи недоделок нагромоздились на последний день и так закружили мою голову, что я не знал, что делать. Просто я не мог разобраться в происходящем, не мог даже контролировать, все ли взято из имущества, документов, оборудования.

Нужно было проверить, будет ли баржа, дадут ли вовремя 25-тонный кран. Нужно было оформить документы на яхту и экипаж и привезти продукты, чтобы дорогой не бегать по магазинам. А продуктов нужно было много: на троих и на полтора месяца.

Пришлось обращаться к знакомым, чтобы они помогли, так как Жигоман и Титов с утра были в состоянии прощания со своими друзьями, знакомыми, родными, с городом и, наверное, с областью. Где был Титов, я просто не знал. Что он выкинет сегодня, я не представлял.

Свою сослуживицу, инспектора ОСВОДа Тамару Николаевну я послал на базу горторга, где обещали продать основную часть продуктов. А свою хорошую знакомую Лиду попросил съездить в дом отдыха, где согласны были продать часть продуктов, в том числе два мешка картофеля.

День выдался пасмурный. Дул пронизывающий ветер. Серое и сырое утро, под ногами грязь, мокрая трава и лужи. Сыро и холодно. Хожу около яхты взвинченный донельзя несерьезным отношением к отплытию своих "попутчиков". Ожидаю, когда они придут, когда придет баржа, кран, когда привезут продукты.

Да, ноябрь капризен. Дождь и ветер - его атрибуты. Но, несмотря на ненастье, к яхте идут люди. Идут знакомые, чтобы проводить меня и в последний раз посмотреть на яхту, идут незнакомые люди, посмотреть на необычное для сухопутного города явление - отправку океанской яхты.

Многих я не знаю. Вот, например, эту маленькую женщину, а может быть и девушку. Она пришла с большой сумкой, с какими-то приборами, огляделась кругом и подошла ко мне.

- Скажите, пожалуйста, где тот, который отплывает? - Тоненькая, худенькая, как тростинка, она еле шевелит губами, посиневшими от холода.

- Куда отплывает? - делаю я вид, что не понимаю.

- Ну, путешественник, - нетерпеливо говорит она, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть "его" без моей помощи.

- А зачем?

- Мне нужно сфотографировать его для газеты.

- Сейчас придет, - успокаиваю ее. - А пока можно меня сфотографировать? Я хороший, - смеюсь я.

- Ладно, потом, - она махнула рукой, нетерпеливо посматривая по сторонам, боясь кого-то пропустить.

- Посмотрите на яхту. Она красивая. Ей, Богу, такое зрелище для нашего города необычно...

- Я уже ее видела, - безразлично ответила она.

- Ну и что? Неужели она на Вас не произвела никакого впечатления?

- Нет, почему? Но я не плавала на яхтах. Что там особенного. И вообще, к чему это все?

- Зачем же Вы тогда пришли?

- Ну, как же. Люди интересуются. Вот сколько людей пришло, хотя холодно и ветер, - она поежилась в своем осеннем пальтишке.

- Однако такое событие у нас в Воскресенске, да и в Союзе впервые. Еще никто из нашей страны не ходил в кругосветное плавание.

- Наверное, это и не нужно.

- Как не нужно?

- А зачем? Я лично не понимаю. Чем этому человеку плохо здесь, на суше? У нас так прекрасно в Подмосковье, так хорошо. Леса, реки, тихо, спокойно. Живи себе, отдыхай. Чего людям хочется? Если ему хочется, плавал бы по реке Москве на лодочке или моторке.

- Наверное, вы правы. Лучше сидеть в своей хате и не рыпаться.

- А мы не прозеваем его? - снова заволновалась она.

- Нет. Я думаю, здесь ничего без него делать не будут. Ведь это довольно сложно, погрузить яхту с берега на баржу.

- Но мне нужно еще спросить его что-нибудь для газеты. Это кроме снимка, а уже темнеет.

- Да, вам не позавидуешь. Ну, а как Вы его хотите сфотографировать?

- Мне нужно, чтобы путешественник помахал с палубы рукой.

- Да, боюсь, что этот оригинальный снимок у вас не получится. Пока будут грузить яхту, стемнеет и потребуется очень большая экспозиция.

- Не каркайте, что вы понимаете в фотографии...

Так тебе и надо, - подумал я, - получил, что хотел? Как "ты смел, поучать профессионала?"

Я отошел в сторону и посмотрел на этого репортера. Она стояла у стенки стапеля, прячась от ветра, но холод уже охватил все ее тело. Она стояла, скрючившись, спрятав руки в карманы, с высоко поднятым воротником. Что-то в ней было непривлекательное. То ли ее вид, то ли ее бездушное, вернее, равнодушное отношение к порученному делу. "Разве может человек в таком состоянии дать хорошую информацию? - подумал я. Если человек не любит, не болеет за свое дело, то заметка, которую ее заставят написать, тоже будет такой же бездушной и неинтересной...

Здорово это у газетчиков организовано. Здесь работы невпроворот. Когда пойду, как пойду, еще сам не знаю, а им нужна фотография "мореплавателя, стоящего на палубе и махающего рукой"! Ура!

Появились Иван Иванович и Титов. Я, чтобы отделаться от фотографа, отослал ее к Жигоману.

- Вот идет товарищ, который поедет.

Они шли и громко ругались. Вернее, Титов кричал на Жигомана, а тот оправдывался. В чем-то Жигоман провинился, и, наверное, думал только о том, как бы удержаться на ногах.

Поспешили ребята отметить отплытие, поэтому придется мне заниматься погрузкой яхты одному. Правда, обещал прийти Коля Маркин, бывший матрос военно-морского флота. Где-то он заразился романтикой парусных плаваний, вот теперь и мучается.

С Николаем я познакомился на курсах водомоторников еще год назад.

Скромный, честный, удивительно простой и порядочный работящий парень, таких редко встретишь. В общем, о нем можно сказать только все-то хорошее, чем характеризуется наш советский рабочий. Довольно часто вечерами он приезжал к нам на яхту и, поприветствовав всех нас, незаметно спрашивал:

- Что у вас есть варить? Давайте.

Электросварщик он прекрасный. Таких мастеров мало.

Погрузка яхты на редкость была тяжелой. С трудом мы перетащили яхту от водоема к речке, при этом пришлось отрезать провода линии электропередачи, так как они мешали продвижению крана.

Во время погрузки яхты на баржу возникла вторая трудность. Как только кран начал опускать стрелу, вес яхты при повышении опрокидывающего плеча перевесил массу крана и он начал опрокидываться. Пришлось работу прекратить и подогнать второй кран, который придерживал первый от опрокидывания.

Погрузка длилась почти 7 часов. Семь часов в напряжении. Устал и замерз жутко, не говоря уж о том, что переволновался. В девять часов вечера, погрузив материалы и приборы, мы на скорую руку организовали маленький банкет и подняли бокалы за счастливое плавание.

- Володь, - вот тебе три рубля, позвони мне о плавании или дай телеграмму, если где-нибудь получится затор, - к этому времени он вроде бы протрезвел.

Я сошел на берег, а яхта с моим экипажем пошла в Горький, на Волгу, по которой ей предстояло добираться до Черного моря. Это было 6 ноября, в канун ноябрьских праздников. Четыре года и пять месяцев простояла яхта на этом маленьком клочке земли у берега Москвы-реки. И вот она ушла и навсегда.

Не получив никаких известий о пребывании яхты, я 9 ноября вылетел в г. Горький, обогнав яхту где-то между Рязанью и Дзержинском.

Каждый город имеет свои особенности. В новых городах, где одинаковые дома и улицы, различает их промышленное назначение, да еще местность, на которой они расположены. А вот в старых городах все свое. Свои древние стены, покрытые пылью истории. Архитектура домов и учреждений напоминает о том, что это все было построено страшно давно. Так давно, что об этом можно прочитать только в книгах, но не услышать от очевидцев.

Ресторан "Волга" тоже был каким-то старым и неуклюжим. Большой пустой зал без каких-либо украшений, с высоким, но каким-то сумрачным потолком, не создавал уюта. Я сел к столику, подальше от входа и решил компенсировать нескладную обстановку хорошим заказом. Но, увы, мне это сделать не удалось. Но, во всяком случае, я насытился и мог спокойно идти спать в гостиницу на берегу Волги.

Это гостиница при речном вокзале, и поэтому там почти все моряки. Я решил воспользоваться этим, чтобы узнать обстановку на реке и возможность плавания в ноябре месяце. Капитанов можно было узнать "за версту" по их широким нашивкам и форменным фуражкам.

- Вам нужно сходить к диспетчеру пароходства и узнать прогноз погоды на ноябрь месяц и обстановку на реке. Никто из нас этого вам не скажет, так как мы свою навигацию закончили, и нас интересует другое. И, естественно, вам нужно получить карты. Книга схем реки для проводки судна не годится, тем более яхты, которая будет идти под парусами и ей нужен более широкий "судовой ход". Днем еще и пройдете, но ночью можете наскочить на мель или зацепиться за затопленное дерево. Их много под водой.

Беседуя с этими опытными людьми, я старался узнать хотя бы приблизительно, что за плавание на Волге в осенний период и за какое время мы можем совершить переход Волго-Донского канала. Где опасные места, как себя вести и т.д.

Утро принесло новые волнения. Теперь уже не люди, а природа предупреждала меня самым откровенным образом. На дворе стоял мороз, все лужи превратились в ледяные поля и по улицам мела метель. Жуть. Зима на улице, какое может быть плавание?

Расстроился так, что даже завтракать не хотелось, пропал аппетит. Но, что делать, нужно продолжать, не поворачивать, же назад. Рассказать бы кому-нибудь о моем состоянии тогда, не поверили бы.

Я поднялся к диспетчеру пароходства, представился ему и попросил рассказать мне о прогнозе на ближайшие дни. Главное, что меня интересовало, так это успею ли я пройти Волгу до становления льда.

- А карта у Вас есть? - спросил меня сидящий рядом с диспетчером человек, который оказался заместителем начальника управления пароходством.

Я рассказал ему подробно о нашей подготовке, о трудностях и перечислил то, что у меня было.

- Это мало, - сказал он задумчиво.

- А где я возьму?

- Надо ему помочь, - сказал он диспетчеру. - Выясните обстановку, прогноз и расскажите, как и что лучше ему сделать. И, повернувшись ко мне, он начал расспрашивать о цели плавания, почему такая спешка. Надо бы, наверное, дождаться весны.

- Евгений Петрович, как это у нас получается? Ведь прекрасное дело задумал человек. Я просто ему завидую, и любой моряк скажет ему спасибо. Но вот получается чистейшая ерунда. Никто ему не помогает, никто не проконсультировал, никто не сделал подробную карту и т.д. Уверен, что придет он в Ростов и будет там бегать по пароходству и просить карты, огни, лоции, пособия и тому подобное, как, будто это нельзя было сделать в Москве. Ничего не понимаю. Взяли бы и решили: да или нет. А то просто страшно смотреть, как человек мучается и сколько ему еще предстоит в будущем. А разве ему нечем заниматься? Его нужно учить, тренировать, помогать, направлять. Черте что получается. Ну, ладно, не будем нервы трепать зря. Сейчас прямо здесь напишите отношение на мое имя с просьбой выдать карты, и я подпишу. Оплатите в нашей бухгалтерии и получите... Деньги у Вас есть? Свои? Я так и думал, но, к сожалению, не могу дать бесплатно.

Дата добавления: 2015-06-04