От издателей 31 страница

Поставляю за правило: отныне пред высшими себя не горячиться и не говорить ничего обидного.

Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть [2 Кор. 13,5]. Воистину Христос во мне живет. Между тем как я до сих пор был неискусен – не помышлял и не знал твердо, что Господь во мне. Это Он, Всесвятый, так чуток во мне к малейшей нечистоте сердечной. Это Он побуждает меня самый зародыш греха в сердце гнать вон из души и не производить в дело. Но – увы! И сатана тут же, готовый пожрать меня на каждом шагу: оспаривает он меня у Господа.

Зная внутренним опытом, как свят Господь, что Он не терпит ни малейшей тени греха, будь и сам свят, как Господь. Не напрасно сказано: будьте святы, ибо Я [ Господь, Бог ваш ] свят [Лев. 11,44].

Во время молитвы требуется сердечная уверенность, что Бог слушает нас. Иначе молитва будет только по должности, не от сердца, по привычке, небрежная, недостойная. Как наставники читают, когда они уверены, что ученики их не слушают? По должности, по привычке, неохотно. Этого не нужно и доказывать.

Не детские ли распри – спор о квартирах? Так дети ссорятся из-за своих искусственных домиков или из-за своих детских игрушек. Не игрушка ли это, в самом деле, свойственная детям: мужу, каковым должен быть ты, не следует ли пренебрегать этими вещами, когда они трудно даются и лишают тебя душевного спокойствия, и возводить чаще взор свой горе, где приготовлены нам вечные обители? Воистину так.

Щедрый! Даруй быть мне щедрым! Любовь! Дай сердцу моему любовь!

Евангельский взгляд на человека (на его жизнь в этом мире и на деятелей в его жизни: Бога, Ангелов и святых – и диавола с своими невидимыми полчищами). Учение Макария Великого.

Научись ценить высочайшим, совершеннейшим образом небесные, от единого Господа ниспосылаемые дары – в Святых Тайнах и на молитве: спасение от грехов, мир и радость внутреннего человека. Нет ничего во всем мире дороже этих даров – это дары, неразлучные с Самим Господом, то есть с этими дарами непременно входит в душу Сам Господь. Горе душе твоей, если ты окажешь хоть малое, минутное ненамеренное пренебрежение к ним или по невнимательности к своим помыслам допустишь в душу свою новые грехи, – тогда опять невольно ты подвергнешься новому, сильнейшему наказанию. Грехи уязвят тебя со всею разрушительною жгучестию и повергнут тебя в смущение и скорбь. Тогда ясно увидишь, какое различие между дарами Господними и плевелами диавольскими, тогда внутренние мучения стеснят твое сердце жестоким образом за то, что ты не оценил как должно посещения Господня.

Написать так в Консисторию по назначении бесед: в продолжение года не мог приготовиться к неопределенному проповеданию, а не приготовившись, боялся приняться за дело после такого строгого выговора. Если начальство не ободрит молодого проповедника, у меня ничто с пера не пойдет.

О оставлении согрешений других молись так, как молишься об оставлении своих согрешений, когда они, поражая скорбию и теснотою душу твою, побуждают тебя с болезнованием, сокрушением сердца и со слезами умолять Бога о помиловании; равно и о спасении других молись так, как о своем собственном. Если достигнешь этого и обратишь это в навык, то получишь от Господа обилие даров духовных, даров Духа Святого, Который любит душу, сочувствующую спасению других, – потому что Сам Он, Всесвятый Дух, всячески хочет спасти всех нас, только бы мы не противились Ему, не ожесточали сердец своих.

Имя святых, как имя Бога, вечно переходит из века в век.

Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною [1 Кор. 6,12]. Табак обладает человеком: курит все человечество и курит сильно, с привязанностию. Табак вреден человеку во всех его званиях (ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше [Мф. 6,21]), когда он обладает человеком: вреден воспитаннику, вреден чиновнику, мещанину, купцу, военному, ремесленнику, земледельцу – вреден и в гражданском и в религиозном отношениях, расслабляя физические и нравственные силы человека.

Вселукав и всезлобен сатана: разными способами склоняет он людей, и особенно боголюбцев, к погибели, но едва ли не больше всего – способом отчаяния. Если вы уже успели в добродетельном житии, и тогда он не отчаивается в вашей погибели, но или добрые дела ваши заподозривает, чернит в ваших собственных глазах, представляя, что вся совокупность их – один потерянный труд или одна безрасчетная трата имущества, или, поражая вашу душу огненными своими стрелами, ни на минуту не дает ей отрады несколько часов сряду, чтобы также повергнуть вас в отчаяние продолжительностию и жгучестию внутренних мучений и вырвать из ваших уст слова ропота и досады. Крепись, боголюбец, не сдавайся и благословляй Господа.

Когда ты встретишься с нелюбимым тобою человеком и в сердце твоем зашипит ненависть к нему и внутренно свяжет, утеснит тебя, приведи тогда на память заповедь Спасителя: возлюби ближнего твоего, как самого себя [Мф. 22,39]; положи ее на свое сердце, которое испытывает ежедневно любовь и великие милости Господа; представь сердцу беспредельную любовь Спасителя к тебе и ко всему роду человеческому – и, верно, страсть ненависти оставит тебя, и ты будешь любезен и искренно добродушен с тем человеком, которого пред тем ненавидел.

Отвергни совершенно леность и поспешай на дела Господни с радостию. Если в малом будешь неверен Господу, то неверен будешь и во многом. Я хочу сказать, чтобы ты смотрел с верою на всякое дело своей службы и принимал его, как на случай показать свое усердие и любовь ко Господу, а не без веры – как на однообразное наскучивающее занятие, на которое будто бы Господь не обращает внимания.

Господи! Хочу и в сем беспечальным быть, чтобы не подмечать в других неумеренности в употреблении съедомого: и сие Тебе препоручаю – Твоему всепремудрому и всеблагому наставлению и вразумлению, тем более что доселе под Твоим водительством я был благополучен, и из внешней моей собственности никто ничего не похищал. Господи! Даруй мне во всем положиться на Тебя, даруй мне беспрепятственно заняться служением Тебе.

Братия! Будьте искренни и скажите: когда вы бываете совершенно покойны духом и вполне счастливы: тогда ли, когда соприкасаетесь своими душами с Богом на молитве – или когда предаетесь заботам мирским? Конечно, скажете, когда искренно молимся Богу. Так. Это испытал всякий: мысль тогда бывает ясна, свободна, легка, сердце покойно и легко – весь чувствуешь себя прекрасно, на своем месте. А заботы всегда как-то тяжелы для души, связывают ее, лишая ее свободы.

Когда лукавый уязвит тебя своими разжженными стрелами, не мечись тогда в нетерпении как угорелый, с нетерпением умоляя Господа об исцелении от стрел, вонзенных в твое сердце: этим ты обрадуешь врага, а не отгонишь его, – но с твердостию и мужеством, спокойно вознеси ко Господу от сердца глас молитвы – и ты увидишь, как посрамится враг и отбежит от тебя. Господь хочет от нас терпения и не благоволит вскоре избавлять нас от врагов, когда видит наше малодушие и нетерпение.

Ни на кого не сердись и не имей зла, как только на диавола, твоего величайшего, неотступного врага и врага Божия.

Грех убивает и духовную и физическую жизнь: кто из плакавших о грехах не замечал, что до плача во время греха они страдали душевно и телесно, лицо их испадало^[149]и внутренности были как бы пробиты гвоздями; а после плача, после слез, с которыми выходят обыкновенно скверны сердечные, тело было свободно и легко, как перо, а лицо цвело румянцем радости и спокойствия?

Сотворивый вся и Управляяй всем, вся возможна Тебе [Мк. 14,36]. Сотвори, да реку душе моей: вот мое горе изменение десницы Всевышнего [Пс. 76,11].

Desperasti in Deum, si fratres remittas a te. An hoc facies? An adhuc erant tibi quae restant; an nunc deerunt? Quisque suam habet dignitatem. Neminem negligere oportet. Omnes amandum.^[150]

Единому приятно единение; почему Единый от Единого и Сущий во Едином молится да вси едино будут, якоже Он в Отце и Отец в Нем [Ин. 17, 21]; Любви приятно видеть любовь, Щедрому – щедрость.

Господи! От огня страстей свободи мя; огнем любви воспали меня.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Хочу быть любящим и щедрым. Твое есть, Боже, еже помощи мне.

Узкие врата, и путь тесный, потому что часто бывает теснота сердца за каждое помышление неправедное, за каждое слово нехорошее, тем более – за каждое худое дело, которые в людях, идущих широким путем, проходят ненаказанными. Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает [Евр. 12, 6]. Так душа благочестивая идет путем узким, путем непрестанных наказаний, и так как источник человеческой жизни – сердце (от того бо, сказано, исходища живота [Притч. 4,23]), то эти наказания оно обыкновенно и принимает и потому часто скорбит и болезненно стесняется. Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое [Рим. 2,9].

Мы от других часто слышим или читаем нередко в сочинениях других то, что Бог положил на наши умы, сердца, что мы сами лелеяли, то есть часто мы встречаем свои любимейшие мысли у других, как будто бы они у нас взяты, между тем как мы думали, что такие высокие мысли – новые и составляют исключительно нашу собственность. Мысли самолюбивые! Как, разве не един Господь Бог разумов; разве не един Дух Его – во всех, ищущих истины? Разве не един Просветитель наш, просвещающий всякаго человека, грядущаго в мир? Слава Единому; слава всех Любящему и всем неоскудно Подающему дары Свои – духовные и телесные; слава Незрящему на лица и открывающему тайны Своей любви, всемогущества и премудрости – младенцам!

Святые Божии близки к верующим сердцам и, как самые искренние и добрые друзья, в минуту готовы на помощь верным и благочестивым, призывающим их верою и любовию. За земными помощниками надобно, большею частию, посылать и ожидать иногда долгое время, когда они придут; а за этими – духовными помощниками, не нужно посылать и долго выжидать: вера молящегося в мгновение может поставить их у самого сердца своего, равно как и принять по вере нужную помощь, разумею духовную.

То, что я говорю, говорю с опыта. Я разумею частое избавление от скорбей сердечных предстательством и заступлением святых, особенно же предстательством Владычицы нашей Богородицы. Может быть, скажут на это некоторые, что тут действует простая вера или твердая решительная уверенность в своем избавлении от скорби, а не заступление святых. На это я скажу, что именно вера в святых, в их действенное предстательство о нас пред Богом. Из чего это видно? Из того, что если я не призову в сердечной молитве известных мне (не различая никого) святых, если не увижу их очами сердца, то и помощи никакой не получу, сколько бы ни питал уверенности спастись без их помощи. Я сознаю, чувствую ясно, что помощь я получаю о имени тех святых, коих призываю, ради живой моей веры в них. Это дело бывает так, как и в обыкновенном порядке вещей земных. Я сначала увижу своих помощников сердечною верою; потом, видя, прошу их, тоже сердцем, невидимо, но внятно себе самому; затем, получив невидимую помощь совершенно неприметным образом, я вместе с тем получаю сильное убеждение, что это помощь именно от них, как больной, исцеленный врачом, бывает убежден, что он получил исцеление именно от этого врача, а не от другого, и не сам собою, а именно от врача. Все это делается так просто, что нужны только глаза видеть.

Я человек, и во мне непрерывно действуют милость, истина и правда Божия. Бог то милует и утешает, то наказывает и опечаливает меня скорбями за внутренние, противные Ему душевные движения. Но подобных мне человеков – полна земля. Значит, и в них Господь являет Свою милость, истину и правду, подобно как во мне. Он производящий все во всех [1 Кор. 12,6].

Никто да не думает, что грех есть нечто маловажное: нет, грех – страшное зло, убивающее душу ныне и в будущем веке. Грешник в будущем веке связывается по рукам и по ногам (говорится о душе) и ввергается во тьму кромешную, как говорит Спаситель: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю [слав.: вверзите во тму кромешнюю ] [Мф. 22,13], то есть он совершенно теряет свободу всех сил душевных, которые, будучи созданы для свободной деятельности, терпят чрез это какую-то сверхъестественную, убийственную бездейственность для всякого добра: в душе сознает грешник сознание своих сил – и в то же время чувствует, что силы его связаны нерасторжимыми какими-то цепями: в узах греха своего он содержится [Притч. 5,22]; к этому прибавьте страшное мучение от самых грехов, от сознания безрассудства своего во время земной жизни, от предст.[ авления ] прогнев.[ анного ] Творца. И в нынешнем веке грех связывает и убивает душу: кто из богобоящихся не знает, какие скорбь и теснота поражают их душу, какой мучительно палящий огонь свирепеет в груди их, когда сделан ими какой-либо грех? Но, связывая и убивая душу временно, грех убивает ее и вечно, если мы здесь не раскаемся от всего сердца в наших грехах и беззакониях. А вот и опытное доказательство того, что грех убивает душу временно и вечно. Если случится кому-либо из богобоязненных людей отойти ко сну, не раскаявшись в том грехе или в тех грехах, которые сделаны днем и мучили душу, то мучение это будет сопровождать человека и на целую ночь – дотоле, пока он сердечно не покается в грехе и не омоет своего сердца слезами (это опыт). Мучение греха будет пробуждать его от сладкого сна, потому что душа будет в тесноте, связанная пленницами греха. Теперь, положим, что человека, отшедшего ко сну в каком-нибудь грехе и мучимого грехом, постигнет ночью смерть: не явно ли, что душа отойдет в тот век с мучением, и так как после смерти нет места покаянию, то она будет мучиться там, смотря по мере своих грехов. Об этом свидетельствует и Священное Писание.

Замечай за собою – за своими страстями, особенно в домашнем быту, где они свободно проглядывают как в безопасном месте; вне дома одни наши страсти обыкновенно прикрываются другими страстями, более благовидными, и там нет возможности выгнать наружу этих черных кротов, подкапывающих целость нашей души.

В душе благочестивого, богобоящегося человека происходит невидимо духовное обучение Божие: как отец или как строгий наставник, Господь Бог то одобряет, то осуждает наши мысли, желания и намерения, то говорит, что это – хорошо, а это – худо, и за добро награждает, а за зло наказывает; и все это так явно для души, тут же, на месте.

Как диавол не отчаивается ни в чьей погибели, так ты не отчаивайся ни в чьем спасении. (Священнику.)

Начинай исполнять заповеди, касающиеся малого, и ты исполнишь заповеди, касающиеся великого: малое везде ведет к великому. Начни исполнять хотя заповедь о посте в среды и пятницы или десятую заповедь, касающуюся худых помыслов и желаний, – и ты исполнишь все заповеди. А неверный в малом неверен и во многом [Лк. 16,10].

Эта бедная вдова положила больше всех... ибо все сии клали от избытка своего в дар Богови, а она от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое [Мк. 12,43]. Как Бог смотрит на молитвы наши? Различно, по различию состояний молящихся и их познаний, но от всех Он хочет сердца чистого. Вы, малосведущие братия, – убогая вдова: что имеете, чем Бог умудрил вас, то вы и приносите в жертву Богу, и именно с вами-то больше и бывает, что вы все свое душевное имение от простоты сердечной приносите в дар Богу, тогда как богатые познаниями люди большею частию только часть некоторую приносят в дар Богу и по кичливости ума и гордости сердца не хотят принести в дар Богу все свое имение. Поэтому не говорите, братия меньшая: мы не сведущи, мы очень мало знаем; нет у нас достойных Бога жертв, чтобы принести Ему (кто достойно может служить Всесовершенному?): принесите в дар Богу, что имеете, но особенно – чистое, простое сердце, и ваша жертва будет в очах Божиих богатою. А вы, многосведущие, принесите в дар Богу смирение и смиренное признание, что Бог дал вам и способности, и средства к приобретению разных познаний, да помните, что все познания без познания Бога и себя – ничего не значат! А чтоб вам не унижать меньшую, малосведущую, грубую и необразованную братию, припоминайте следующее: драгоценный по сиянию и чистоте (как чистая вода) камень – алмаз, хотя в необделанном виде своем непривлекателен и попирается ногами, но в существе своем он все тот же драгоценный камень, скрывающий свою драгоценность за грубою корою, а если его взять из земли и отдать в обделку (как тебя на воспитание) ювелиру, то и он заблестит, и на него, может быть, будут устремлены глаза многих. Ты, человек блестящий, тонкий, многосведущий, – драгоценный камень, но из той же земли, только ты обделан, образован в правильную форму; ты, малосведущий, грубый, – тоже драгоценный камень, только необделанный, необразованный, с тою разницею, что если драгоценный камень не обделать, то он и не издает сияния, а ты – и в грубом своем виде издаешь весьма нередко самое чистое сияние ума, истины и добродетели.

Возьмите труд хотя один день провести по заповедям Божиим – и вы увидите сами, вы испытаете сердцем, как хорошо исполнять волю Божию (а воля Божия по отношению к нам – жизнь наша, блаженство наше вечное). Возлюбите Господа всем сердцем, хотя так, как вы любите своих родителей и благодетелей, оцените по силе своей Его любовь и благодеяния к вам, переберите их умом в своем сердце: как Он дал вам бытие и с ним все блага; как Он бесконечно много терпит на вас грехи ваши, как Он бесконечно много прощает их ради вашего искреннего раскаяния в силу крестных страданий и смерти Сына Своего Единородного; какое блаженство обещал Он вам в вечности, если вы будете верны Ему, – блага, которые бесконечно велики и многочисленны; далее – возлюбите каждого человека, как самих себя, то есть не желайте ему ничего, чего себе не желаете; мыслите, чувствуйте для него так, как мыслите и чувствуете для себя; не желайте видеть в нем ничего, чего не хотите видеть в себе; пусть ваша память не удерживает зла, причиненного вам другими, как вы желаете, чтобы забыто было другими ваше зло; не воображайте намеренно ни в себе, ни в другом ничего преступного или нечистого; представляйте других благонамеренными, как себя, если не видите явно, что они злонамерены, – вообще, делайте для них, что делаете для себя, или хоть не делайте им того, чего не делаете для себя, – и вы увидите, что у вас будет на сердце: какая тишина, какое блаженство! Вы будете прежде рая в раю, прежде рая на небеси – в раю на земле. Царствие Божие, говорит Спаситель, внутрь вас есть [Лк. 17,21].

Пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем [1 Ин. 4,16]. Кто отлучит нас... [Рим. 8,35.]

Истина – основа и многоразличие всего, что ни сотворено; и в твоих делах (внутрен. и наружн.) истина да будет основою всего, особенно – основою молитвы; пусть на истину, как на основу, нанизывается вся жизнь твоя, все дела твои, все мысли и желания твои.

Иго бо Мое (потому что есть иго диавольское) для вас благо (потому что диавольское – худо), и бремя Мое легко [Мф. 11, 30] (а диавольское – тяжело, тяжело).

Человек, мечтающий о жизни тленной и не помышляющий о жизни бесконечной, небесной! Рассуди, что такое временная жизнь твоя? Это – постоянная подгнета дров (разумею пищу) для того, чтобы огонь нашей жизни горел и не оскудевал; чтобы в доме нашем (разумею тело) было тепло и чтобы постоянно преходящая жизнь нашего тела была восстановляема питающими началами из организмов других живых тварей, лишенных жизни для жизни нашего тела. В самом деле, какая ничтожная паутина – жизнь твоя, человек: ты ежедневно два раза утверждаешь внутрь ее подставки для ее прочности (то есть дважды подкрепляешь себя пищею и питием) и каждую ночь – раз, то есть запираешь душу свою в теле, закрывая все чувства тела, как ставни дома, чтобы душа не жила вне тела, а в теле и согрела, оживотворила его. Какая паутина – жизнь твоя, и как легко разорвать ее! Смиряйся и благоговей пред Жизнию бесконечною!

Буду ходить в непорочности [слав.: прехождах в незлобии ] моего сердца посреди дома моего [Пс. 100,2], говорит Давид. Тебе необходимее всех, как священнику, преходить в незлобии сердца дома. Будь же незлобив к домашним.

Несомненно, есть Ангел-Хранитель, спасительное предлагающий присно душе нашей. Вот я просыпаюсь от сна, и на устах моих остались слова, которые вторил я еще во сне: тремя я украсилась и стала прекрасною пред Господом и людьми: это – единомыслие между братьями и любовь между ближними, и жена и муж, согласно живущие между собою [ Сир. 25,1 – 2 ]. У меня были на устах слова: единомыслие между братьями, служащие для меня уроком. Наяву и не пришли бы в голову.

Доколе мне оплакивать одни и те же грехи? Доколе мне сокрушать свое сердце? Доколе мне мучиться? Господи! Имею решительное намерение пребывать в любви, кротости, смирении и незлобии. Утверди и сохрани, Боже!

Лукавый доселе надо мною смеялся – теперь пора мне ему воздать тем же. Господи, помози.

Должны поклоняться в духе и истине [слав.: духом и истиною достоит кланятися ] [Ин. 4,24]. Истиною, например, ты говоришь: да святится имя Твое [Мф. 6,9] – есть ли в тебе действительно желание, чтобы имя Божие святилось добрыми делами людей и – твоими; ты говоришь: да приидет Царствие Твое [Мф. 6,10] – желаешь ли ты в самом деле наступления Царствия Божия? Желаешь ли быть селением Духа Божия, а не селением греха. Не охотнее ли ты желаешь жить во грехах? Говоришь: да будет воля Твоя яко на небеси и на земли [Мф. 6,10] – не ищешь ли ты скорее своей воли, чем Божией? Ей, так! Говоришь: хлеб наш насущный даждь нам днесь [Мф. 6,11] – не говоришь ли ты в сердце совсем другое: мне не нужно просить у Тебя этого, я имею без прошения, пусть так взывают неимущие, – или с жадностию ищешь многого и не довольствуешься малым, или тем, что Бог дал, или не благодаришь за то, что имеешь, а надо благодарить; говоришь: и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим [Мф. 6,12], а сердце твое не шепчет ли: я не Бог знает какой грешник, я, кажется, живу не хуже других, и нет мне нужды просить оставления долгов моих, или грехов; или, молясь, не имеешь ли ты на кого неудовольствия, гнева, и, таким образом, ты нагло лжешь в молитве к Богу; говоришь: не введи нас в искушение [Мф. 6,13], а сам не натыкаешься ли, не устремляешься ли, без искушений, на всякие грехи; говоришь: но избави нас от лукавого [Мф. 6,13], а сам не живешь ли в содружестве с лукавым, или со злом всякого рода, которого начальник – диавол. Смотри же, чтобы язык твой не был в разногласии с сердцем; не лги же, смотри, Господу на молитве твоей. Это имей всегда в виду как тогда, когда читаешь молитву Господню, так и тогда, когда читаешь другие молитвы; наблюдай: согласно ли сердце твое с тем, что произносит язык.

Как Господь не смотрит на то, добродетельный или порочный человек бросает свое семя в сродную ему землю – и во всяком случае творит человека из семени, так точно Господь не смотрит на то, добродетельный или порочный священник совершает Таинство Пречистого Тела и Честныя Крови Христа Бога – и во всяком случае творит Тело и Кровь Христа Своего из хлеба и вина, лишь бы только соблюдена была форма Таинства.

Как тихий ветр лобызает деревья, так Дух Божий прикасается к душе человека.

Когда мысль прилеплена к Богу, тогда хорошо человеку.

Господство плоти над духом выражается, между прочим, в том, что дух как будто погребен в плоти, связан плотию. Это особенно видно тогда, когда дело касается служения Богу, – тогда человек скорее приближается Богу только устами, плотию, ложно, а не сердцем, не духом, не истиною кланяется Ему. В самом деле, мы часто живем так, как будто нет в нас духа, и высшая степень человеческого развращения обнаруживается тем, что дух совсем подавляется и человек становится как бы одною плотию. Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [ сими ], потому что они плоть [Быт. 6,3]. Присмотритесь хорошенько к делам богопочитания человеческого: вы увидите, как тут плоть усиливается взять перевес над духом. В святых перевес духа над плотию виден в том, что они во всем в мире видят дух, во всем – премудрость, всемогущество и благость Божию, во всех явлениях, во всех делах они видят отпечаток духа; в людях чувственных перевес плоти над духом открывается из того, что они во всем видят только то, что представляется их чувствам, и дальше своего носа, как говорится, не видят. Человек чувственный, плотяный, смотрит на мир и видит его почти как животное неразумное: не удивляется в нем премудрости и присносущной силе и благости Творца; читает Священную Книгу – и видит в ней только букву; молится ли – механически пробегает умом молитвы и не проникает в дух их; не знает искусства кланяться духом и истиною. Плоть господствует и в образовании людей. Смотрите, научаются ли в заведениях важнейшему христианскому делу молитвы, научаются ли зреть Бога (θεο – θεαομαι)^[151]? Плоть и будет господствовать в свете до скончания века, и Господь, придя судить, найдет ли веру на земле [Лк. 18,8] (а неверие – дело плоти), как у людей первого [мира]?

Одно мгновение страстной привязанности к чему-нибудь плотскому – и в душе загораются стрелы лукавого, огонь начинает палить грудь; тогда как напротив: одно искреннее чувство благодарности и любви к Богу – и в душе животворная теплота Духа Святого, мир, радость. Но замечательно, что в страстях плотских клин клином выбивается, то есть лукавому что-нибудь да дай грызть, как псу, чтобы ему не быть праздным в злобе своей.

Если Господь сообщает такую непобедимую, непостижимую, Божественную силу Животворящему Кресту, то что удивительного, если Он сообщает непостижимую силу воссозидать нашу природу Своим пречистым, страшным и животворящим Тайнам Тела и Крови Своей. О, коль велий еси Господи и коль чудна дела Твоя! Как бесконечно Твое всемогущество! К чему прикоснется сила Твоя, благодать Твоя, – то само делается животворящим. (О Кресте.)

Если хочешь исправить кого от недостатков, не думай исправить его одними своими средствами: сами мы больше портим дело своими собственными страстями, например гордостию и происходящею оттуда раздражительностию, – но возложи на Господа заботы твои [Пс. 54,23] и помолись Ему, Испытующему наши сердца и утробы, от всего сердца, чтобы Он Сам просветил ум и сердце человека. Если Он увидит, что молитва твоя дышит любовию и исходит от всего сердца, то непременно исполнит желание твоего сердца, и ты вскоре же скажешь, увидивши перемену в том, за кого молился: изменение десницы Всевышнего [Пс. 76,11].

Преподобный Нил – пресвитеру Анатолию пишет: и что удивительного, если ты, вместив в недра свои всякую добродетель, для большего упражнения предан духу боязни? Сказано: превратил в развалины крепости его [Пс. 88,41] и Ты возвысил десницу противников его [Пс. 88,43]. Но потерпи немного и увидишь, что святым Ангелом сокрушены недавно тебя сокрушавшие мышцы врагов, и взыщешь место демона боязни и не найдешь его, и собственными глазами увидишь, что преследующие тебя обратились в бегство. Ευρηκα, ευρηκα^[152]. Слава Господу, избавившему меня отдуха боязни.

Говорят: он служит с душою, он поет с душою, он читает с душою, он говорит с душою (с одушевлением). Что это значит? Значит то, что есть весьма много таких, которые служат, поют, читают, говорят без души, то есть как бы одною плотию. Так плоть везде почти берет перевес над духом. Бедный дух! Падший дух! Погребенный страстями плотскими дух! Когда ты выйдешь на свободу?

Растения и животные (разумею тела их) образуются, развиваются и растут по закону сцепляемости тел. Вот причина, почему семя человеческое, семя всех животных, птиц, рыб, насекомых и пресмыкающихся (лягушечье гнездо) липко, вязко, удоборастяжимо (тянется). При содействии пищи и питья это семя получает способность растягиваться и увеличиваться в объеме, равно и развиваться в ту форму, какую оно имеет в своем миниатюре. Поэтому семя, например, человека, имеет в своем миниатюре все члены телесные, все части наружные и внутренние. Дивна дела Твоя, Господи! Основание всех тел есть земля, вода и теплородный воздух.

Кто это в цветах так премудро, тонко устрояет, образует безобразное, то есть безвидное, бесформенное вещество земли? Кто дает ему такую удивительную форму? Творец! – Дай нам лобызать в цветах Твою премудрость, Твою благость, Твое всемогущество.

Принявши в себя пречистую Плоть и Кровь Господа, не устремляйся потом, пришедши домой, с жадностию на плоть животного; соблюдай крайнюю умеренность в употреблении ее и не предавайся долгому сну днем. Все это способствует загрубению сердца, которое крайне нужно сохранять в святой нежности и чувствительности, получаемой нами после достойного принятия пречистых Таин. Хорошо было бы вовсе не употреблять мяса по принятии Святых Таин и вовсе не спать. Впрочем, если ты рано встал и много совершил треб до обедни и даже после обедни и сильно утомился, то не предосудительно будет подкрепить себя и мясною пищею, как особенно питательною, и сном после обеда – получасовым, много часовым.

Нравится мне называть Пресвятую Деву Богородицу – Матерью Жизни, а апостолов – посланниками Жизни.

Наши душевные расположения, даже не выражаемые внешними знаками, сильно действуют на душевное расположение других. Это бывает сплошь и рядом, хотя не все замечают это. Я сержусь или имею неблагоприятные мысли о другом – и он чувствует это и равным образом начинает иметь неблагоприятные мысли обо мне. Есть какое-то средство сообщения наших душ между собою, кроме телесных чувств; что же касается действия души на других чрез чувства, то чрез чувство зрения душа удивительно действует на другого человека, хотя бы он был вдали от нас, но только был доступен нашему зрению и был на тот случай, как мы устремляем на него свой взор, один. Так, мы можем зрением привести другого в неловкое положение, в замешательство. Случалось мне не раз пристально смотреть из окна своего дома на лица, проходящие мимо дома, и эти лица, как бы привлекаемые какою-то силою к тому самому окну, из которого я смотрел, оглядывались на это окно и искали в нем лица человеческого; иные же приходили в какое-то замешательство и вдруг ускоряли свою поступь, охорашивались – поправляли галстук, шляпу и прочее. Есть тут какой-то секрет.

Дата добавления: 2015-06-04