Свидетельство для Церкви № 14 4 страница

Разочарованные последователи Христовы недолго пребы­вали во тьме, ибо, с ревностной молитвой исследуя пророчес­кие периоды, они обнаружили ошибку и увидели, что в проро­честве было предусмотрено время промедления. С радостью ожидая пришествия Христа, мы не приняли в расчет то, что возможна столь явная задержка в исполнении видения, и она стала для нас печальным и неожиданным сюрпризом. Вместе с тем это тяжелое испытание было необходимо для возрастания и укрепления тех, кто искренне веровал в истину.

Теперь наша надежда сосредоточилась на ожидании при­шествия Господа в 1844 году. Это также было временем вести второго Ангела, летящего по средине неба и говорящего: “Пал, пал Вавилон, город великий” (Откр. 14:8). Впервые эта весть была провозглашена служителями Божьими летом 1844 года, и в результате многие покинули падшие церкви. Вместе с этой [54] вестью звучал полночный крик: “Вот, жених идет, выходите на встречу ему” (Мф. 25:6). Вся страна осветилась светом этой вести, и полночный крик поднял тысячи людей. Эта весть передавалась от города к городу, от селения к селению, и до­стигла самых глухих мест. Она покоряла не только известных ученых и одаренных людей, но также и малоизвестных, про­стых и смиренных.

Это был наиболее счастливый год моей жизни. Мое серд­це было наполнено радостным ожиданием, но одновременно я ощущала сильную жалость и тревожилась за тех, кто был разочарован и больше не возлагал свою надежду на Иисуса. Как народ Божий мы объединялись в ревностной молитве, чтобы приобрести истинный опыт и безошибочное доказа­тельство того, что Бог принял нас.

Нам необходимо было великое терпение, так как насмеха­ющихся над нами насчитывалось множество. Зачастую нас приветствовали презрительным напоминанием о нашем не­давнем разочаровании. “Вы еще не вознеслись? Когда вы ожи­даете вознесения?” — такие и подобные насмешки часто от­пускали нам наши мирские знакомые и даже некоторые из тех, кто считал себя христианином, кто принимал Библию, но не изучал ее великие и важные истины. Казалось, они ослепли и видели лишь смутный и отдаленный смысл в словах торжест­венного предупреждения: “Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную” (Деян. 17:31), а также в заверении, что святые будут восхищены в сретенье Господу на воздухе.

Официальные, общепризнанные церкви использовали любую возможность, чтобы предотвратить распространение веры в скорое пришествие Христа. На их собраниях запреще­но было даже упоминать о надежде на это великое событие. Мнимые приверженцы Иисуса презрительно отвергали изве­стие о том, что Тот, Кого они называли своим лучшим Дру­гом, скоро придет к ним. С раздражением и гневом они вы­ступали против тех, кто возвещал весть о Его пришествии, радовался, что вскоре увидит Его во славе.

Каждое мгновение казалось мне исполненным величай­шего значения. Я чувствовала, что мы совершаем работу для вечности и что беспечным и равнодушным грозит большая опасность. Моя вера была безоблачной, и я использовала драгоценные [55] обетования Иисуса. Он сказал Своим ученикам: “Просите и получите” (Ин. 16:24). Я твердо верила, что чего бы я ни попросила по воле Божьей, все обязательно будет дано мне. Я смиренно опускалась у ног Иисуса. И мое сердце нахо­дилось в гармонии с Его волей.

Я часто навещала семьи и присоединялась к искренним молитвам тех, кого угнетали страх и отчаяние. Моя вера была настолько тверда, что я ни на мгновение не сомневалась, что Бог ответит на мои молитвы; благословение и мир Иисуса почил на всех нас без исключения в ответ на наши смиренные моления, и сердца разочарованных вновь наполнились радо­стью света и надежды.

Тщательно исследуя свое сердце, в смиренном раскаянии и молитвах мы подошли к ожидаемому времени. Каждое утро мы чувствовали, что первым делом нам надо удостовериться, что наша жизнь праведна перед Богом. Мы стали больше ин­тересоваться друг другом, мы много молились вместе и друг за друга. Мы собирались в садах и рощах для общения с Бо­гом и для того, чтобы возносить Ему наши молитвы. Мы пол­нее ощущали Его присутствие, когда находились на природе, окруженные делами Его рук. Радость спасения была нам не­обходима более еды и питья. Если наши умы затуманивались, мы не давали себе отдыха и не ложились спать до тех пор, пока этот туман не рассеивался благодаря сознанию того, что Господь принимает нас.

Мне очень нездоровилось, мои легкие были серьезно боль­ны, и голос мой часто срывался. Дух Божий многократно по­чивал на мне с великой силой, и моя хрупкая плоть с трудом выносила славу, наполнявшую мою душу. Казалось, я дышу воздухом Небес, и я радовалась тому, что скоро встречусь с моим Искупителем и буду вечно жить под сенью Его светлого лика.

Народ Божий, ожидающий пришествия, приближался к тому часу, когда их надежда и радость совершатся в пришест­вии Спасителя. Но и это время прошло, а Иисус так и не пришел. [56] Тяжело было возвращаться к повседневным заботам, от которых, как нам казалось, мы освобождены навеки. Горькое разочарование постигло малое стадо, чья вера была так силь­на и чья надежда была так возвышенна. Однако, к нашему удивлению, мы почувствовали большую свободу в Господе, Его сила и благодать служили нам мощным подкреплением.

Опыт прошлого года тем не менее повторился, причем с более серьезными последствиями. Значительная группа лю­дей отреклась от своей веры. Среди верующих встречались люди самонадеянные, и их гордость была так глубоко задета, что они готовы были провалиться сквозь землю. Подобно Ионе, они сетовали на Бога и предпочитали смерть жизни. Те, кто строил свою веру на свидетельстве других, а не на Слове Божьем, теперь были готовы вновь изменить свои взгля­ды. Лицемеры, надеявшиеся обмануть и самих себя, и Госпо­да своим притворным покаянием и набожностью, теперь по­чувствовали облегчение от того, что непосредственная опас­ность миновала, и они сразу же встали в открытую оппози­цию делу, любовь к которому еще недавно формально испо­ведовали.

Слабые и грешные объединились, заявляя, что им больше не нужно страха и ожидания. Время прошло. Господь не явил­ся, и земля останется прежней еще на тысячи лет. Это второе великое испытание выявило множество людей, которые безо всякой пользы, пассивно влились в мощный поток ожидаю­щих и верующих в скорое пришествие Господа и находились на протяжении некоторого времени в среде истинно верую­щих и серьезных работников Божьих.

Мы были разочарованы, но не унывали. Мы приняли ре­шение терпеливо переносить процесс очищения, который Бог посчитал необходимым для нас, и ожидать с терпением и на­деждой, когда Спаситель искупит Своих испытанных и вер­ных последователей.

Мы твердо верили, что проповедь об определенном вре­мени — от Бога. Именно она побудила людей прилежно ис­следовать Библию и открывать истины, которые раньше они не замечали. Иона был послан Богом проповедовать на ули­цах Ниневии о том, что через сорок дней город будет уничто­жен, но Бог благосклонно отнесся к смирению жителей Ниневии [57] и продлил им время испытания. Тем не менее весть Ионы исходила от Бога, и испытание Ниневии произошло по Его воле. Мир смотрел на нашу надежду как на иллюзию, а наше разочарование считал закономерным провалом.

Слова Спасителя, сказанные Им в притче о злом рабе, впол­не применимы к тем, кто высмеивает веру в скорое явление Сына Человеческого. Господь говорил: “Если же раб тот, бу­дучи зол, скажет в сердце своем: "не скоро придет господин мой", и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяни­цами, — то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и под­вергнет его одной участи с лицемерами” (Мф. 24:48—51).

Повсюду находились ругатели, о которых апостол Петр сказал, что они явятся в последние дни, поступая по собст­венным похотям и говоря: “Где обетование пришествия Его? ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же” (2 Петр. 3:4). Но те, кто ожидал прише­ствия Господа, не остались безутешны. Они получили ценное знание, исследуя Слово Божье. План спасения стал более до­ступен их пониманию. Каждый день, изучая священные стра­ницы, они делали новые открытия, и чудная гармония прони­зывала все Писание; одни отрывки Библии разъясняли дру­гие, и ни одно слово не было лишним.

Наше разочарование и в сравнение не шло с разочарова­нием учеников Христовых. Когда Сын Человеческий триум­фально въезжал в Иерусалим, они ожидали, что Он будет по­мазан на царство. Народ, стекавшийся с окрестностей, кри­чал: “Осанна Сыну Давидову!” А когда священники и старей­шины просили Иисуса успокоить толпу. Он объявил им, что “если они умолкнут, то камни возопиют” (Лк. 19:40), ибо про­рочество должно исполниться. Но уже через несколько дней эти верные ученики увидели своего любимого Учителя, Ко­торый, как они верили, должен воцариться на троне Давидо­вом, безжалостно распятым на кресте, возвышающемся над [58] головами насмехающихся и глумящихся фарисеев. Светлые надежды последователей Христа были разбиты, и смертная тьма опустилась на них. Но Христос был верен Своим обетованиям. Как сладостно утешение, которое Он дает Своему народу, как велико вознаграждение за праведность и верность.

Г-н Миллер и те, кто примкнул к нему, полагали, что очи­щение святилища, о котором говорится у пророка Даниила в 8-й главе 14-м стихе, означает огненное очищение земли пе­ред тем, как она станет обителью святых. Это должно было случиться при пришествии Христа, поэтому мы ожидали дан­ного события по истечении 2300 пророческих дней, то есть фактических лет. Но после разочарования мы стали тщатель­нее исследовать Священное Писание, с молитвой и серьезны­ми размышлениями, и вот после некоторого промедления свет рассеял тьму, в которой мы находились, а сомнения и неопре­деленность рассеялись.

Нам стало ясно, что вышеуказанное пророчество Даниила не относится к очищению земли, а указывает на заключитель­ную работу нашего Первосвященника в Небесном Святили­ще, на окончание искупления и приготовление людей к тому, чтобы устоять в день Его пришествия.

Глава VII. МОЕ ПЕРВОЕ ВИДЕНИЕ

Вскоре после того, как в 1844 году прошло назначенное вре­мя, мне было дано первое видение. Я гостила у дорогой сестры во Христе, близкой мне по духу. Пятеро женщин тихо прекло­нили колени у семейного алтаря. Когда мы молились, сила Бо­жья сошла на меня, и это произошло иначе, чем прежде. Мне показалось, что я окружена светом и поднимаюсь все выше и выше над землей. Я обернулась, ища на земле адвентистский народ, но никого не могла найти. Тогда голос сказал мне: “Посмотри [59] снова и ищи немного выше”. Тут я подняла глаза и уви­дела прямую и узкую дорогу, пролегающую высоко над зем­лей. По этой дороге по направлению к городу шел адвентист­ский народ. Позади них, в самом начале дороги, сиял яркий свет. Ангел объяснил мне, что это полночный крик. Сияние света освещало всю дорогу, чтобы люди не оступились. Сам Иисус, идя впереди, вел Свой народ, и пока взор верных был обращен на Него, они находились в безопасности. Но вскоре некоторые люди утомились и стали говорить, что до города еще очень далеко, что они рассчитывали достигнуть его значитель­но быстрее. Тогда Иисус ободрил их, подняв Свою славную дес­ницу, из которой исходил свет, изливавшийся на группу адвен­тистов, и те вскричали: “Аллилуйя!” Прочие же люди поспе­шили отвергнуть свет, сиявший позади, и сказали, что Бог не мог завести их так далеко. Тогда свет, бывший позади них, погас, неверные оказались в кромешной тьме, они оступались, потеряв из виду и направление, и Иисуса. Они падали с дороги вниз, на темную, нечестивую землю.

Скоро мы услышали глас Божий, подобный шуму вод мно­гих, который возвещал нам день и час пришествия Иисуса. Живущие святые, числом 144000, знали и понимали сей глас, тогда как нечестивые думали, что это гром и землетрясение. Когда Бог объявил время. Он излил на нас Дух Святой, наши лица просветлели и озарились славой Божьей, как и лицо Моисея, когда он спускался с горы Синайской.

Все 144000 святых были отмечены печатью Божьей и на­ходились в совершенном единстве друг с другом. На их челах сияли слова: “Бог”, “Новый Иерусалим” и красовалась звез­да, на которой было начертано новое имя Иисуса. Нечести­вые пришли в ярость от того, что мы святы и счастливы, они порывались наложить на нас руки и заточить нас в темницу, но мы простирали вперед длани с именем Господа, и нечести­вые беспомощно падали на землю. Тут-то сборище сатанин­ское и познало, что Бог возлюбил нас, омывающих друг другу ноги и приветствующих братьев святым лобзанием, и они поклонились нам, павши к нашим ногам.

Скоро наши глаза обратились к востоку, ибо там [60] появилось маленькое темное облачко величиной приблизительно в половину человеческой ладони. Мы знали, что это знамение Сына Человеческого. В торжественной тишине все мы взира­ли на облачко, которое, приближаясь, становилось светлее и великолепнее. Оно было осенено славой и скоро стало боль­шим белым облаком. Низ его был подобен огню, над ним про­стиралась радуга, в то время как вокруг него были тьмы анге­лов, певших чудесные песни, а на облаке этом восседал Сын Человеческий. Его волосы были белыми, волнистыми и нис­падали Ему на плечи, а на Его голове сияло множество вен­цов. Ноги Его были словно огонь, в Его правой руке был ост­рый серп, а в левой — серебряная труба. Его взор был подо­бен пламени, насквозь пронизывающему Его детей.

Тогда лица всех верных побледнели, а лица тех, кого Бог отверг, потемнели. После этого мы все воскликнули: “Кто может устоять? Нет ли пятна на моих одеждах?” Ангелы пре­кратили петь, и в благоговейной тишине Иисус сказал: “Те, у кого чистые руки и сердца, устоят! Моей благодати довольно для вас”. При этом лица наши просветлели, и радость напол­нила каждое сердце. И ангелы, взяв на тон выше, запели вновь, в то время как облако опустилось еще ниже к земле. Затем зазвучала серебряная труба Иисуса, и Он спустился на обла­ке, окруженный огненными языками. Он взглянул на могилы спящих святых, затем поднял глаза и руки к небу и восклик­нул: “Пробудитесь! Пробудитесь! Пробудитесь, спящие во прахе земли и восстаньте!” После этого земля сильно сотряс­лась, могилы отверзлись и мертвые вышли облаченными в бессмертие. Сто сорок четыре тысячи святых вскричали: “Ал­лилуйя!”, ибо они узнали своих друзей, которых смерть отня­ла у них, и в тот же самый момент мы все изменились и были восхищены ввысь в сретенье Господу на воздухе.

Мы все вместе вошли в облако и в течение семи дней под­нимались в нем, пока не достигли стеклянного моря. Там [61] Иисус взял венцы и Своей правой рукой надел их нам на го­ловы. Он дал нам золотые гусли и пальмовые ветви победы. Все 144000 святых выстроились на стеклянном море правиль­ным квадратом. У некоторых венцы были очень яркими, а у других — не столь яркими, в некоторых венцах было много звезд, в некоторых — мало, однако каждый был совершенно удовлетворен своим венцом. И все были облачены в белые одежды славы, подобные мантиям, ниспадающим от плеч к ногам. Ангелы окружали нас, когда мы шествовали через стек­лянное море к воротам города. Иисус воздел Свою могучую, славную десницу, взялся за жемчужные ворота, подвешенные на блестящих петлях, открыл их и сказал нам: “Вы омыли свои одежды в Моей крови, непоколебимо стояли за Мою истину, так войдите же!” Мы все вошли внутрь с ощущением, что имеем полное право находиться здесь.

В городе мы увидели древо жизни и престол Божий. От престола вытекала чистая река, на обоих берегах которой рос­ло древо жизни. На одной стороне реки стоял ствол древа и на другой стоял ствол — оба из чистого, блестящего золота. Сначала я подумала, что вижу два древа, но, присмотревшись, обнаружила, что они соединяются в вершине в одно древо. Таким образом древо жизни росло по обеим сторонам реки жизни. Ветви его простирались до места, где мы стояли, а плоды его были великолепны и выглядели так, будто их отли­ли из сплава золота и серебра.

Мы все прошли под древо и присели, любуясь великоле­пием сего места. Тут к нам подошли братья Фитч и Стокмен, которые проповедовали Евангелие Царствия и которых Бог положил в могилы, чтобы спасти для вечности. Братья спросили нас, что происходило на земле, пока они почивали во гробе. Мы постарались припомнить самые крупные наши пе­реживания, но они показались такими ничтожными по срав­нению с превосходящей все земное вечной славой, окружав­шей нас, что мы ничего не смогли им ответить, а только вскри­чали: “Аллилуйя! Как просто было попасть в вечность!” За­тем мы взяли свои золотые гусли и Небесные своды наполни­лись музыкой.

Глава VIII. ПРИЗЫВ К СТРАНСТВИЯМ [62]

Я рассказала это видение верующим в Портленде, и они были убеждены, что оно от Бога. Дух Господень присутство­вал при этом свидетельстве, и торжество вечности почило на нас. Меня исполнил несказанный страх и трепет при мысли о том, что я, такая юная и немощная, могу быть избрана оруди­ем, с помощью которого Бог даст свет Своему народу. Нахо­дясь под действием силы Господней, я с радостью чувствова­ла, что окружена святыми ангелами в великолепных Небес­ных чертогах, где все дышало покоем и радостью. Но когда я вернулась к реалиям бренной жизни, то какой же печальной и горькой оказалась эта перемена!

Во втором видении, последовавшим вскоре за первым, мне были показаны испытания, через которые я должна пройти, и мне было сказано, что мой долг — идти и передавать другим то, что Бог открывал мне. Мне было показано, что мое служе­ние столкнется с большим противодействием и сердце мое будет разрываться от боли, но благодати Божьей будет доволь­но, чтобы подкрепить меня в этих испытаниях. Второе виде­ние сильно встревожило меня, ибо мне было ведено идти к народу Божьему и нести истину.

Мое здоровье настолько ослабло, что я ощущала постоян­ные физические страдания, и по всему было видно, что жить мне оставалось недолго. Мне ведь еще не исполнилось и сем­надцати лет, я была маленькой и хрупкой, от природы робкой и замкнутой; не привыкшей к большому обществу, общение с незнакомыми людьми всегда доставляло мне мучения. Я рев­ностно молилась несколько дней и ночей напролет о том, что­бы это бремя было снято с меня и возложено на кого-нибудь другого, более пригодного для этого. Но свет относительно моего долга не менялся, а слова ангела “Поведай другим то, что я открыл тебе” постоянно звучали во мне.

[63] Я никак не могла решиться пойти в мир, поскольку боя­лась насмешек и противодействия. Мне не хватало уверенно­сти в себе. До сих пор только тогда, когда Дух Божий побуж­дал меня к выполнению долга, я переступала через свою не­уверенность, забывая все страхи и робость в размышлениях о любви Иисуса и о том подвиге, который Он ради меня совер­шил. Постоянное осознание того, что я исполняю свой долг и повинуюсь воле Господа, давали мне неожиданную для меня самой уверенность. В такие минуты я чувствовала себя гото­вой сделать и вытерпеть все ради того, чтобы помочь другим принять свет и мир Иисуса.

Однако мне казалось невозможным выполнить предложен­ное мне служение; мне казалось, что любая попытка будет обречена на провал. Я думала, что испытания, сопровождаю­щие эту работу, будут свыше моих сил. Как могла я, совсем еще ребенок, идти от места к месту, открывая народу святую истину Божью! Мое сердце сжималось от ужаса при этой мысли. Мой брат Роберт, который был на два года старше меня, не мог меня сопровождать, так как он также был слаб здоро­вьем и еще более застенчив, чем я, и ничто не могло побудить его на такой шаг. Мой отец должен был содержать семью и не мог оставить свою работу, однако папа заверил меня, что если Бог призвал меня трудиться для Него в других местах, то он не будет препятствовать мне. Но эти ободрения приносили мало утешения моему опечаленному сердцу; путь, открываю­щийся передо мной, казался тернистым и изобилующим труд­ностями, которые я не в силах буду преодолеть.

Я жаждала смерти как избавления от груза давившей на меня ответственности. В конце концов сладкий покой, кото­рым я так долго наслаждалась, покинул меня, и отчаяние вновь охватило мою душу. Казалось, мои молитвы напрасны, а моя вера улетучилась. Слова утешения, упрека или ободрения были мне одинаково безразличны, так как никто, кроме Бога, Кото­рый, как мне казалось, оставил меня, не мог понять меня. Груп­пе верующих в Портленде ничего не было известно о размы­шлениях, доведших меня до отчаяния, но они знали, что по [64] каким-то причинам я нахожусь в депрессии. Кроме того, мои единоверцы чувствовали, что с моей стороны греховно пре­бывать в таком состоянии, особенно если учесть особую ми­лость, проявленную ко мне Господом.

Я боялась, что Бог навсегда лишил меня Своей благодати. Когда я думала о свете, который недавно благословлял мою душу, он теперь, когда тьма окутывала меня, казался мне еще более драгоценным. В доме моего отца проходили собрания, но мои страдания были так сильны, что в течение некоторого времени я не могла в них участвовать. Бремя мое выросло до такой степени, что, казалось, я не вынесу этих мучений духа.

Наконец меня убедили присутствовать на одном из собра­ний, проводимых в нашем доме. Церковь решила особо молить­ся обо мне. Отец Пирсон, который выступал против моих преж­них опытов, когда на мне проявилась сила Божья, теперь ревно­стно молился за меня и советовал мне подчинить свою волю воле Господа. Как ласковый отец, он старался ободрить и утешить меня, убеждая верить, что Друг грешников не покинул меня.

Я чувствовала себя слишком слабой и подавленной, что­бы самостоятельно делать какие-либо особые усилия, но в прошении и молитве мое сердце соединилось с сердцами моих друзей, меня перестало заботить мирское противостояние, и я была готова на любые жертвы, только бы милость Божья вернулась ко мне. Когда была вознесена молитва за меня, гус­тая тьма, окружавшая меня, отступила, и нежданный свет со­шел на меня. Я абсолютно обессилела. Мне показалось, что я нахожусь в присутствии ангелов, и одно из этих святых со­зданий вновь повторило мне слова: “Поведай другим о том, что я открыл тебе!”

Самым, пожалуй, сильным из опасений, удручавших меня, была мысль о том, что если я, подчинившись зову долга, пой­ду исполнять его, провозглашая себя человеком, которого Все­вышний благословил видениями и откровениями для народа, то я, вероятно, могу поддаться греховной гордыне и вознес­тись выше того положения, которое мне надлежит занимать; тем самым я могу навлечь на себя недовольство Бога и погу­бить собственную душу. Ведь еще раньше я была свидетелем нескольких случаев, подобных этому, и сердце мое страши­лось такого тяжелого испытания.

Теперь я слезно просила о том, что если уж я должна идти [65] и передавать людям все, что Бог показал мне, то пусть Он со­хранит меня от неподобающего самовозвеличивания. Ангел успокоил меня: “Твои молитвы услышаны, и на них будет дан ответ. Если зло, которого ты опасаешься, станет угрожать тебе, Бог прострет руку Свою и спасет тебя. Страдания, которые Он допускает, привлекут тебя к Нему и сохранят твое смире­ние. Добросовестно передавай весть. Терпи до конца, и бу­дешь вкушать от древа жизни и пить воду жизни”.

Когда ко мне вернулось осознание земной реальности, я по­святила себя Господу, готовая выполнять любое Его веление, ка­ким бы оно ни было. Провидение предоставило мне удобный случай поехать вместе с моим зятем к сестрам в город Поленд, расположенный в тридцати милях от моего дома. Я получила благоприятную возможность нести мое свидетельство.

В течение трех месяцев у меня так болели горло и легкие, что я едва говорила, и то низким и хриплым голосом. Нахо­дясь на собрании, я встала и начала говорить шепотом. Так продолжалось около пяти минут, затем неожиданно воспале­ние и боль в горле и легких прекратились, мой голос вдруг стал чистым и сильным, и я совершенно легко и свободно го­ворила почти два часа. Когда я закончила провозглашение ве­сти, голос пропал и не появлялся до тех пор, пока я снова не встала перед людьми, — и это чудо повторялось. Я чувствова­ла постоянную уверенность, что исполняю волю Божью, и видела заметные результаты своих усилий.

Божье Провидение открыло мне путь в восточную часть штата Мэн. Брат Уильям Джордан в сопровождении своей сестры собрался по делам в город Оррингтон, и я почувство­вала побуждение поехать с ними. Так как я обещала Господу идти тем путем, который Он открывал для меня, то не смела противиться. В Оррингтоне я встретила пресвитера Джеймса Уайта. Он был знаком с моими друзьями и сам участвовал в деле спасения.

Дух Божий сопровождал весть, которую я несла, сердца радовались истине, а люди, потерявшие надежду, получили [66] ободрение и испытали побуждение обновить свою веру. В Гарленде послушать мою весть собиралось большое количе­ство людей из различных частей города. Но на сердце у меня было тяжело, ибо я получила письмо от матери, в котором она умоляла меня вернуться домой, поскольку обо мне стали хо­дить плохие слухи. Это был неожиданный удар. Моего имени не касалась даже тень позора, и я очень дорожила своей репутацией. Я была также опечалена тем, что моя мать страдает по моей вине. Она была очень привязана к своим детям и очень восприимчива ко всему, что их касалось. Если бы предста­вился случай, я тут же уехала бы домой, однако такой возмож­ности не оказалось.

Моя грусть была столь сильна, что я чувствовала себя слишком подавленной, чтобы говорить в тот вечер. Мои дру­зья убеждали меня довериться Господу, и в конце концов братья объединились в молитве за меня. Вскоре благодать Господня почила на мне, и в тот вечер я весьма свободно несла свое свидетельство. Казалось, рядом со мной стоял ангел и поддерживал меня. Возгласы славы и победы воз­носились из того дома, и мы ощутили, что Иисус присутст­вует среди нас.

В моем служении я была призвана противостоять людям, фанатичное поведение которых позорило дело Божье. Эти фанатики, казалось, вообразили себе, что религия заключает­ся только в возбужденном поведении и шуме. Они вели бесе­ды в манере, раздражающей неверующих, вызывая у тех не­нависть как к себе, так и к христианскому учению, а затем радовались последовавшим за этим гонениям. Неверующие могли заметить, что поведение таких “христиан” непредска­зуемо, а потому в некоторых местах братьям препятствовали приходить на собрания. Невиновные страдали вместе с ви­новными. Большую часть времени у меня на сердце было гру­стно и тяжело. Казалось ужасным, что делу Христову могло повредить поведение этих неразумных людей. Они не только наносили вред собственным душам, но так опорочили дело Божье, что очистить его было нелегко. Сатане же нравилось это. Ему нравилось, что истина находится в руках неосвященных [67] людей, что она смешивается с заблуждениями, а затем и вовсе сходит на нет. Сатана с торжеством смотрел на смущен­ное и растерянное состояние детей Божьих.

Один из таких фанатиков всячески старался — и не без некоторого успеха — настроить моих друзей и даже близ­ких против меня. Так как я честно обличила его в нехристи­анском поведении, он стал распространять ложь, чтобы све­сти на нет мое влияние и обелить себя. Тяжким оказался мой жребий. Отчаяние сильно угнетало меня, а состояние наро­да Божьего наполняло меня таким страданием, что я слегла в постель на две недели. Я была настолько больна, что дру­зья мои решили, что я не выживу, но однажды братья и сес­тры, сострадавшие мне, собрались помолиться за меня. Вско­ре я явно ощутила, какая ревностная и действенная молитва была принесена, ибо она достигла цели. Сопротивление врага было повержено, я выздоровела и практически сразу после этого была восхищена в видении. На этот раз мне было по­казано, что если я почувствую чье-то человеческое воздей­ствие, порочащее мое свидетельство, не важно, где это про­изойдет, лишь только я возопию к Богу, на помощь мне будет послан ангел. У меня уже был один ангел-хранитель, постоянно сопровождавший меня, но, когда необходимо, Господь может послать еще одного, чтобы защитить меня от силы любого мирского влияния.

Глава IX. ВИДЕНИЕ НОВОЙ ЗЕМЛИ

Это видение описывает события, которые произойдут по окончании тыся­челетнего срока после Второго пришествия Христа (Откр. 20; 21: 22. Зах. 14:4).

Во главе с Иисусом мы спустились из города на землю, на огромную, высокую гору, которая тем не менее не могла вы­держать Иисуса, расступившись в стороны, образовав обширную [68] равнину. Тогда мы посмотрели вверх и увидели великий город с двенадцатью основаниями и двенадцатью воротами, по три с каждой стороны, и на них двенадцать ангелов. Мы все вскричали: “Город, великий город! Он приближается, он спускается от Бога с Небес”. И он спустился на то место, где мы стояли. Затем нашим глазам открылось все великолепие, окружавшее город. Там я увидела прекрасные дома, будто бы сделанные из серебра, с четырьмя чудесными жемчужными колоннами в каждом, они являлись обителями святых. В этих домах были устроены золотые полочки. Я видела, как святые входили в дома, снимали сверкающие венцы и клали их на золотую полку, а затем вновь выходили в поле, недалеко от своего дома, чтобы поработать на земле. Но нет, не так, как мы это делаем здесь. Свет славы сиял над их головами, и они непрестанно славили Бога.

И увидела я другое поле, изобилующее разнообразными цветами, и когда я их срывала, то громко восклицала: “Они никогда не завянут”. Затем я увидела поле густой травы, самой великолепной из когда-либо виденной мной; это была живая зелень, отливающая серебром и золотом, и она величественно колыхалась во славу Царя Иисуса. После этого мы пришли на поле, где было много различных зверей, — лев и агнец, лео­пард и волк жили там в совершенном согласии. Мы прошли между ними, но они все так же мирно ходили по полю. Затем мы вошли в лес, совершенно не похожий на наши угрюмые леса, а в светлый и великолепный. Ветви деревьев колыхались от легкого ветерка, и все мы вскричали: “Мы будем мирно оби­тать среди девственной природы и отдыхать в лесах!” Но мы прошли через лес, ибо держали путь к горе Сионской.

Дата добавления: 2015-06-04