Дальнейшие труды

Опыты, пережитые с 23 декабря 1867 года по 1 февраля 1868 года

Я подвожу краткий итог прошедшим событиям, и, как мне кажется, лучше всего можно представить нашу работу вплоть до собрания в Вермонте по письму, которое я написала сыну в Батл-Крик 27 декабря 1867 года:

“Мой дорогой сын Эдсон! Я сейчас сижу за столом брата Д. Т. Бордо, в Западном Эносбурге, штат Вермонт. После окон­чания собрания в Топшеме, штат Мэн, я чрезвычайно устала. Укладывая чемодан, я совершенно валилась с ног от утомле­ния. Последнее, что я должна была сделать в этом месте, — собрать семью брата А. и провести с ними беседу. Я беседова­ла с этой дорогой семьей, высказывая им слова поддержки и утешения, а также провела исправительную работу с одним их родственником. Все, что я сказала, было принято полно­стью, а затем последовало слезное исповедание грехов, при­несшее брату и сестре А. большое облегчение. Эта тяжелая работа сильно измотала меня.

Когда мы уселись в экипажи, я прилегла и отдыхала около часа. Мы намеревались тем же вечером в местечке Уэстбрук, штат Мэн, встретиться с собратьями из Портленда и его окрестностей. [654] Мы остановились в гостеприимном доме брата Мартина. После полудня я от усталости не могла даже при­подняться, но поскольку меня настойчиво приглашали посе­тить вечернее собрание, мне пришлось пойти в школьное зда­ние, хотя я не чувствовала в себе сил говорить к народу. Зда­ние было заполнено глубоко заинтересованными слушателя­ми. Брат Эндрюс открыл собрание кратким вступительным словом, затем твой отец сделал несколько замечаний. Потом встала я и, сказав несколько слов, вдруг почувствовала второе дыхание, моя слабость оставила меня, и около часа я говори­ла совершенно свободно. Я чувствовала невыразимую благо­дарность Богу за помощь, данную так своевременно. На со­брании в среду я почти два часа легко говорила о реформе здоровья и одежды. То, что мои силы так неожиданно восста­новились, хотя перед этими двумя собраниями я чувствовала полное изнеможение, было для меня источником великого ободрения.

Мы радовались тому, что навестили семью брата Марти­на, и надеемся, что их дорогие дети отдадут свои сердца Хри­сту и вместе с родителями будут участвовать в христианской борьбе, чтобы, когда победа будет достигнута, получить бес­смертие.

В четверг мы снова вернулись в Портленд и ужинали в семье брата Гауэлла. Мы провели с ними особую беседу, ко­торая, как мы надеемся, была им на благо. Мы проявили глу­бокий интерес к жене брата Гауэлла. Ее материнское сердце сильно страдало, ибо она стала свидетелем болезни и смерти своих детей, ныне упокоившихся во гробе. С усопшими все будет в порядке. Матери следует все же искать истину и соби­рать сокровища на Небесах, чтобы, когда Жизнедатель при­дет освободить узников из великой темницы смерти, отец, мать и дети смогли встретиться, а разорванные звенья семейной цепи — вновь соединиться, дабы никогда больше не разлу­чаться.

Брат Гауэлл подвез нас на станцию в своем экипаже, и мы как раз успели к отходу поезда. Мы ехали пять часов и при­были в город Манчестер, где на вокзале нас уже ожидал брат А.У. Смит, чтобы отвезти в свой дом. Мы надеялись хотя бы [655] один вечер отдохнуть, но оказалось, что мы нужны множест­ву людей. Они прошагали девять миль из Амхерста, чтобы провести вечер с нами. Мы имели с ними приятную беседу, полезную, как мы надеемся, для всех. Разошлись около деся­ти часов вечера. На следующий день рано утром мы оставили гостеприимный дом брата Смита, чтобы следовать в Вашинг­тон. Это было медленное, утомительное путешествие. Мы сошли с поезда в Хилсборо, где нас уже ждали, чтобы отвезти за двенадцать миль в Вашингтон. У брата Колби в санях на­шлись шерстяные одеяла, и первые несколько миль пути нам было весьма удобно. Но дальше стало мало снега, поднялся ветер, а последние две мили пошел дождь со снегом и бил нам в глаза, вызывая боль и холод. Наконец мы нашли приют в доме доброго брата К.К. Фарнсворта. Его семья сделала все, что могла, для нашего удобства, и были приняты все меры, чтобы мы, насколько это возможно, могли отдохнуть. Но это­го было так мало, уверяю тебя.

В субботу твой отец проповедовал до полудня, а затем, после двадцатиминутного перерыва, я представила свидетель­ство, обличающее некоторых братьев, употребляющих табак, а также брата Болла, который укреплял руки наших врагов, высмеивая наши видения и публикуя желчные статьи против нас в журнале “Кризис” в Бостоне и в газете “Надежда Изра­иля”, издаваемой в Айове. Вечернее собрание было назначе­но у брата Фарнсворта. В присутствии членов церкви твой отец попросил брата Болла сформулировать свои возражения против видений и дать возможность ответить на них. Таким образом и был проведен этот вечер. Брат Болл проявил боль­шое упорство и противодействие. Он согласился с некоторы­ми нашими утверждениями, но держался своего мнения до­статочно твердо. Брат Эндрюс и твой отец высказывались ясно, объясняя непонятные ему вопросы и обличая его неправиль­ное отношение к адвентистам седьмого дня. Мы чувствова­ли, что в тот день мы сделали лучшее, что могли, чтобы осла­бить силы врага. Наше собрание продолжалось до десяти часов [656] вечера.

На следующее утро мы вновь собрались в молитвенном доме. Говорил твой отец. Но перед его проповедью враг вну­шил одному бедному, слабому брату, что тот имеет для церкви чудесную весть. Брат не совсем уверенно ходил по комнате, говорил пустое, стенал, кричал, с ним творилось нечто ужас­ное, чего, казалось, никому не понять. Мы старались открыть глаза исповедующим истину, хотели показать им, насколько их состояние ужасно и мрачно, насколько они отступили от Бога; мы делали все, чтобы они признали это, обратившись таким образом к Господу с искренним раскаянием, дабы и Он обратился к ним и исцелил их отступничество. Сатана пыта­ется помешать работе, воздействуя на этого бедного, сбитого с толку человека, дабы вызвать отвращение у тех, кто хочет поступать благоразумно. Тогда я встала и представила ясное свидетельство этому человеку. Он два дня ничего не ел, а са­тана обманул его и довел до того, что человек просто пере­стал контролировать себя.

Затем проповедовал твой отец. После этого у нас был не­большой перерыв, по окончании которого я постаралась рас­сказать о реформе здоровья и одежды, а также представила ясное свидетельство для тех, кто препятствует спасению мо­лодежи и неверующих. Бог помог мне определенно высказать­ся относительно брата Болла и именем Господа указать ему на то, что он делает. Брата мои слова сильно тронули.

Вечером снова состоялось собрание у брата Фарнсворта. Во время собраний стояло ненастье, но брат Болл не пропус­тил ни одного из них. Поднимался один и тот же вопрос — обсуждение его поведения. И если когда-либо Господь помо­гал человеку говорить, то это случилось в тот вечер с братом Эндрюсом, когда он подробно остановился на вопросе стра­даний ради Христа. Был упомянут случай Моисея, который “отказался называться сыном дочери фараоновой, и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь времен­ное, греховное наслаждение, и поношение Христово почел [657] большим для себя богатством, нежели Египетские сокрови­ща; ибо он взирал на воздаяние” (Евр. 11:24-26). Брат Эндрюс указал, что это один из многих случаев, когда поношение Христово было оценено выше земных богатств и почестей, высоких титулов, ожидания короны и царской славы. Взор веры был направлен на славное грядущее, и будущее воздая­ние казалось настолько великим, что обесценивало все зем­ные сокровища. Дети Божьи переносили насмешки, бичевание, оковы и тюремное заключение, их побивали камнями, искушали, вынуждали странствовать в овечьих и козьих шку­рах, они терпели лишения, страдания и мучения, но, укрепив­шись надеждой и верой, они называли эти страдания легки­ми. Будущая, вечная жизнь настолько ценна для них, что они считали свои страдания незначительными по сравнению с грядущей наградой.

Брат Эндрюс привел в качестве примера одного верного христианина, которому предстояла мученическая казнь за веру. Брат-христианин беседовал с ним о силе христианской надеж­ды, о том, сможет ли она укрепить его, когда плоть его будет пожирать огонь. Он просил брата, идущего на костер, подать знак, что христианская вера и надежда сильнее ярости пожи­рающего огня. Он также ожидал своей очереди, и это должно было укрепить его в огне. Первый христианин обещал подать ему такой знак. Его вели к позорному столбу на виду у празд­ной, любопытной толпы, собравшейся поглазеть на сожже­ние христианина и осыпавшей его насмешками и бранью. Дрова были уложены, огонь зажжен, и второй христианин сосредоточил свое внимание на страданиях и смертных му­ках своего брата, чувствуя, что многое зависит от поданного знака. А огонь разгорался и разгорался. Тело уже начало чер­неть, но знака не было. Ожидавший казни брат не мог ото­рвать взгляда от страшного зрелища. Уже руки мученика об­горели, и он, казалось, не подавал признаков жизни. И вот когда все решили, что огонь сделал свое дело и что казнен­ный испустил дух, вдруг среди пламени две обожженные руки поднялись к Небесам. Брат-христианин, чье сердце уже ослабло, [658] увидел этот желанный знак, и сильное волнение про­низало все его существо и обновило его веру, надежду и му­жество. Он заплакал слезами радости.

Когда брат Эндрюс рассказывал о почерневших, обгорев­ших руках, вздымающихся из пламени, он сам плакал, как дитя. Почти все присутствующие рыдали. Это собрание за­кончилось около десяти часов вечера. Тучи мрака рассеялись. Брат Хемингуэй поднялся и сказал, что он был полным от­ступником, ибо употреблял табак, противился видениям и преследовал жену за то, что она верила им. Брат уверил всех, что больше не будет так себя вести. Он попросил прощения у жены и у всех нас. Его жена ответила ему с большим чув­ством. Его дочь и некоторые другие братья и сестры подня­лись для молитвы. Брат заявил, что свидетельства сестры Уайт, по всему видно, ниспосланы непосредственно от Не­бесного престола и что он никогда больше не посмеет вы­ступать против них.

Тогда и брат Болл сказал, что если все обстоит подобным образом, как мы это представили, его дело плохо. Он заявил, что осознал свое многолетнее отступление и то, что он пре­пятствовал молодежи получить спасение. Мы возблагодари­ли Бога за его обращение и решили рано утром в понедель­ник отправиться в город Брейнтри, штат Вермонт, для встре­чи приблизительно с тридцатью верующими. Но погода была слишком холодной, ветреной, ненастной для двадцатипяти­мильной поездки в санях после таких тяжелых трудов, и мы решили остаться и продолжить работу в Вашингтоне, пока брат Болл не примет решение — за истину он или против, дабы церковь освободилась от обстоятельств, связанных с его заблуждением.

Собрание в понедельник началось в десять часов утра. На нем присутствовали братья Родмен и Ховард. На это собра­ние был послан брат Ньюэлл Мид, почти такой же слабый и нервный, как твой отец во время последней болезни. Снова разбиралось положение дел в церкви, и самому строгому по­рицанию подверглись те, кто препятствует ее благосостоянию. [659] Мы чрезвычайно ревностно умоляли этих братьев обратить­ся к Богу и развернуться в правильную сторону. Господь по­могал нам в этой работе. Брат Болл осознал свое состояние, но преобразовывался медленно. Его жена глубоко ему сочув­ствовала. Наше утреннее собрание закончилось в три или че­тыре часа пополудни. Все это время мы попеременно занима­лись серьезной работой с необращенной молодежью. Мы ре­шили, что вечернее собрание начнется в шесть часов.

Непосредственно перед тем как идти на собрание, я вспом­нила кое-что интересное из данных мне раньше видений, о чем и рассказала братьям Эндрюсу, Родмену, Ховарду, Миду и некоторым другим. Мне казалось, что ангелы рассеивают тучи и открывают дорогу лучам света с Небес. Темой видения была избрана жизнь Моисея. Я воскликнула: “О, если бы я имела талант живописца, чтобы запечатлеть пребывание Моисея на горе!” Он был еще крепок силами, или, на языке Священного Писания, его крепость “не истощилась”. Его взор с годами не затуманился, и тем не менее на этой горе он должен был уме­реть. Ангелы схоронили его, однако Сын Божий вскоре со­шел, воскресил Моисея из мертвых и взял на Небо. Но прежде Бог дал ему увидеть благословленную Им Землю Обето­ванную. Она стала как бы вторым Едемом. Это видение про­шло перед взором Моисея, подобно панораме. Ему было по­казано явление Христа при Его первом пришествии, отвержение Его иудейским народом и Его крестная смерть. Затем Моисей увидел Второе пришествие Христа и воскрешение праведных. Я также говорила о встрече двух Адамов — пер­вого Адама и второго Адама — Христа, когда сад Едемский снова расцветет на земле. Подробности этого интересного ви­дения я решила поместить в Свидетельство № 14. Братьям хотелось, чтобы все это я повторила на вечернем собрании.

Наше собрание в тот день прошло особенно торжествен­но. В воскресенье вечером на душе у меня было так тяжело, что я плакала навзрыд около получаса. В понедельник был [660] сделан торжественный призыв, и Господь вернул Себе души людей. Во вторник утром я шла на собрание с небольшим об­легчением. Я очень легко говорила в течение часа о том, что мне было показано в видении, упомянутом выше. Наше со­брание было осенено благодатью. Брат Ховард плакал, как дитя, равно как и брат Родмен. Брат Эндрюс проповедовал ревностно и трогательно, со слезами на глазах. Брат Болл под­нялся и сказал, что ему кажется, что два духа этим вечером были около него. Один из них говорил ему: “Можешь ли ты сомневаться, что данное свидетельство сестры Уайт ниспос­лано с Небес?” А другой дух представил перед ним те возра­жения против нас, которыми он снабдил врагов нашей веры. И брат Болл сказал: “О, если бы я мог избавиться от всех этих сомнений, я бы осознал все зло, которое причинил сестре Уайт. Я на днях отослал несколько статей в газету “Надежда Израи­ля”. О, как бы я хотел вернуть их назад!” Он сильно расчувст­вовался и горько плакал. Дух Господень пребывал на собра­нии. Казалось, ангелы Божьи летают очень близко и отгоня­ют злых духов. Проповедник и народ плакали, как дети. Мы почувствовали, что обрели почву под ногами и что силы тьмы удалились. Наше собрание закончилось на доброй ноте.

Мы назначили еще одно собрание на следующий день на десять часов утра. Я говорила о смирении и прославлении Христа. Брат Болл сидел рядом со мной, и все время, пока я свидетельствовала, плакал. Я говорила около часа, а затем мы начали трудиться для молодежи. Родители привели на собра­ние детей для благословения. Брат Болл встал и смиренно покаялся в том, что в семье он вел себя не должным образом. Он покаялся перед женой и детьми, признавшись, что нахо­дился в отступлении и был для них не помощью, а препятст­вием. Слезы обильно текли из его глаз, его сильное тело со­дрогалось, рыдания душили его, когда он изливал свою душу.

Брат Джейсон Фарнсворт также находился под влиянием брата Болла и не во всем был согласен с адвентистами, со­блюдающими субботу. Он исповедал это со слезами на глазах. [661] Затем мы обратились с искренним призывом к детям, и тринадцать из них поднялись и выразили желание стать хри­стианами. В их числе были и дети брата Болла. Один или двое из них покинули собрание из-за необходимости вернуться до­мой. Один молодой человек лет двадцати прошагал около со­рока миль, чтобы увидеть нас и услышать истину. Он не испо­ведовал никакой религии, но прежде чем покинуть собрание, он встал на сторону Господа. Это было одно из самых лучших собраний, и по его окончании брат Болл подошел к твоему отцу, со слезами покаялся в своей неправоте перед ним и по­просил прощения. Потом он подошел ко мне и покаялся, что причинил мне большой вред. Он спросил: “Можешь ли ты простить меня и молиться, чтобы и Бог простил меня?” Мы уверили его, что нам следует простить его, как и мы сами на­деемся быть прощенными Богом. Мы все расстались в сле­зах, чувствуя, что благодать Божья почила на нас. Вечером собрания не было.

В четверг мы поднялись в четыре часа утра. Ночью начал­ся дождь и продолжался до того времени, когда мы решились поехать за двадцать пять миль в Беллоуз-Фоллс. Первые че­тыре мили были чрезвычайно трудны, так как мы выбрали уединенную дорогу напрямик через поля, чтобы объехать кру­тые склоны холмов. Мы ехали по рытвинам и ухабам и чуть не вываливались из повозки. Перед восходом солнца буря стих­ла, а когда мы добрались до хорошей дороги, наши сани легко заскользили. Установилась отличная погода, и такого чудес­ного дня для поездки мы не могли припомнить. Прибыв в Беллоуз-Фоллс, мы обнаружили, что на час опоздали к скоро­му поезду, а до отправления пассажирского тоже оставалось около часа, так что мы никак не смогли бы попасть в Сент-Олбанс раньше девяти часов вечера. Мы взяли места в хоро­шем вагоне, разложили ужин и насладились своей простой пищей. Затем мы, по возможности, приготовились ко сну.

Когда я спала, кто-то энергично потряс меня за плечо. Я открыла глаза и увидела женщину приятной наружности. Она сказала: “Ты не узнаешь меня? Я сестра Чейз. Сейчас поезд на станции Уайт-Ривер и будет стоять здесь несколько минут. Я живу недалеко отсюда. Каждый день в течение этой недели [662] я прихожу к поезду в надежде увидеть вас”. Тогда я вспомни­ла, как я обедала в ее доме в Ньюпорте. Она была так рада увидеть нас. По всей округе только ее мать и она соблюдали субботу. Ее муж работал проводником на железной дороге. Она очень быстро говорила. Поскольку сестра Чейз не могла по­сещать собрания, то постоянно читала “Ревью”. Ей хотелось иметь книги для распространения среди соседей. Самой ей приходилось работать, чтобы купить книги и газету для себя. У нас состоялась полезная, хотя и краткая беседа. Но поезд тронулся, и нам пришлось расстаться.

В Сент-Олбанс мы встретили братьев Гоулда и А.К. Бор­до. У брата Бордо был удобный крытый фургон, запряжен­ный парой лошадей. Но двигался он так медленно, что мы достигли Эносбурга только после часа ночи. Мы очень уста­ли и продрогли, легли отдыхать после двух часов и проспали до семи часов утра.

Субботним утром у нас состоялось многочисленное собра­ние; люди приехали, несмотря на плохие дороги. Я только что была на собрании и посвятила немного времени конферен­ции. Твой отец проповедует утром, а я — после полудня. Мы молимся о том, чтобы Господь помог нам. Видишь, какое длин­ное письмо я пишу тебе. Прочитай это всем заинтересован­ным, особенно отцу и матери Уайт. Ты можешь заметить, Эдсон, что у нас достаточно работы. Надеюсь, что ты не забыва­ешь молиться о нас. Твой отец много работает — слишком много для его хрупкого здоровья. Но иногда он ощущает осо­бое благословение Божье, и это радует его и дает ему второе дыхание. С тех пор как мы приехали в восточные штаты, мы не могли позволить себе расслабиться и трудились изо всех сил. Да будут благословенны наши слабые усилия на благо народа Божьего.

Эдсон, я надеюсь, что ты украсишь свое исповедание раз­меренной жизнью и благочестивой речью. О, будь серьезным, ревностным и упорным в работе, бодрствуй в молитве, разви­вай смирение и кротость — и это встретит одобрение Бога. Укройся в Иисусе, распни себялюбие и гордыню, сын мой, и [663] получишь богатый христианский опыт, дабы быть тебе по­лезным в любом месте, в котором ты можешь потребоваться Богу. Старайся трудиться основательно и с сердцем. Поверхностная работа не выдержит испытания судного дня. Стре­мись полностью отвратиться от мира. Не пятнай рук своих, не оскверняй сердце свое, не заражай мирской скверной ха­рактер свой. Будь непохожим на других. Бог призывает: “И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому, и Я прииму вас; и буду вам Отцем, и вы будете моими сынами и дщерями, говорит Господь Вседержитель” (2 Кор. 6:17, 18), “Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием” (2 Кор. 7:1).

На нас возложена работа по совершенствованию нашего благочестия. Когда Бог увидит, что мы со своей стороны дела­ем все возможное, он поддержит нас. Ангелы помогут нам, и мы будем укреплены силой Христовой. Не пренебрегай тай­ной молитвой, молись о себе, возрастай в благодати, двигайся вперед, не останавливайся и не поворачивай вспять. Стремись к победе, мужайся в Господе, дорогой мой мальчик. Недолго осталось длиться битве с великим противником, за ней после­дует освобождение, и все оружие будет сложено у ног нашего дорогого Искупителя. Преодолевай каждое препятствие. Если будущее видится тебе мрачным — надейся и веруй, и тучи рас­сеются, и свет вновь засияет. Сердце говорит мне: “Славь Бога! Славь Бога за все, что Он делает для тебя, твоего отца и меня”. Новый год начинай правильно. Твоя мать. Е. Г. Уайт”.

Собрание в Западном Эносбурге, штат Вермонт, было од­ним из самых интересных. Оказалось, что очень приятно вновь встретиться и поговорить со старыми, испытанными друзья­ми, живущими в этом штате. За короткое время была проде­лана большая и благая работа. Наши друзья были в основном небогаты и средства к существованию добывали тяжелым тру­дом, поскольку доллар, заработанный в Восточных штатах, требует больше труда, чем два доллара, заработанные в За­падных штатах. И все же, несмотря на бедность, они были к 664] нам щедры. “Ревью” напечатал множество подробностей это­го собрания, а потому, в целях экономии места и во избежа­ние повторения, я не привожу их здесь. Ни в каком другом штате братья не были так преданы делу, как в добром старом Вермонте.

По пути из Эносбурга мы остановились на ночь в семье брата Вильяма Уайта. Брат К. А. Уайт, его сын, рассказал нам о том, что приобрел патент на стиральные машины с отжимом, и спросил нашего совета. Поскольку я в Свидетельствах предостерегала наш народ против торговли патентами, брат хотел знать мое мнение относительно его покупки. Я спокой­но объяснила ему, что имела в виду в том Свидетельстве, а чего не имела. Я не считала и не считаю, что грех — иметь любое дело, связанное с патентами, ибо это практически не­возможно, поскольку большинство вещей, которыми мы еже­дневно пользуемся, запатентовано. У меня и мысли не было о том, что для нас грех патентовать, производить и продавать любой товар, достойный патентования. Я хотела только, что­бы народ наш понял, что не следует подвергать себя страда­ниям, позволяя обмануть, ввести в заблуждение и обвести себя вокруг пальца людям, которые разъезжают по всей стране и продают лицензии на продажу того или другого механизма или товара. Многие из коммивояжеров не стоили и ломаного гроша, так как ничего реально неусовершенствовали. И все люди, занимающиеся торговлей такими бумагами, за редким исключением, были из разряда мошенников.

Но вот вновь кое-кто из нашего народа занялся продажей патентованных товаров, хотя таковым известно, что качество этих товаров не соответствует рекламе. И тем более кажется удивительным, что многие верующие, несмотря на исчерпы­вающие предостережения, позволяют обманывать себя, веря лживым утверждениям бродячих торговцев патентами. Вме­сте с тем некоторые патентованные товары действительно цен­ны, и немногие, кому повезло, получили прибыль. Но мое мнение таково, что на каждый нажитый доллар приходится сотня потерянных. Как бы ни расписывали эти патенты — словам нельзя доверять. И действительно, люди, занимающи­еся таким делом, за редким исключением — низкие обман­щики и мошенники, затрудняющие честным людям торговлю [665] доброкачественным товаром, требующую доверия и постоян­ной клиентуры.

Брат Уайт продемонстрировал брату Бордо, брату Эндрюсу и нам с мужем работу своей стиральной машины, и, увидев ее в действии, мы выразили одобрение. Он подарил нам одну такую машину, и впоследствии нанятый нами брат Корлисс из штата Мэн в считанные мгновения собрал ее и приготовил к работе. Сестра Бергесс из графства Грейтет, наша домра­ботница, была очень довольна этой машиной, работавшей хорошо и очень быстро. Любая слабая женщина, муж или сын которой в состоянии запустить эту машину, может выстирать много белья за короткое время, причем вся ее работа будет заключаться только в присмотре за машиной. Брат Уайт вы­слал рекламные проспекты, которые может получить каждый, обратившийся к нам и оплативший пересылку их почтой.

Наше следующее собрание происходило в Адамс-Сентер, штат Нью-Йорк. На нем присутствовало много народа. Здесь было несколько человек, живущих в этой местности, относи­тельно которых у меня были видения и живейший интерес. Это были люди высоконравственные. Некоторые из них по­пали в такое положение, что нести крест истины для настоя­щего времени стало для них тяжело, по крайней мере, они так полагали. Другие, достигнув зрелого возраста и с детских лет наученные соблюдать субботу, не несли еще креста Христова. Казалось, их было трудно вывести из такого состояния. Их надо было встряхнуть, чтобы они не уповали на свои добрые дела, и дать им осознать, что без Христа они погибнут. Мы не могли бросить на произвол судьбы эти души и делали все, что в наших силах, чтобы помочь им. В конце концов этим людям стало понятно их состояние, и я была очень рада услышать обо всех них добрые вести. Мы надеемся, что любовь к этому миру не заслонит в их сердцах любовь Божью. Господь и об­ращает состоятельных людей, и приводит их в наши ряды. Если они хотят преуспевать в христианской жизни, возрас­тать в благодати и, наконец, пожать богатый духовный уро­жай, то им надо пожертвовать от своего избытка для продви­жения дела истины. [666] Покинув Адамс-Сентер, мы на несколько дней останови­лись в Рочестере, а оттуда прибыли в Батл-Крик и оставались там всю субботу и воскресенье. Затем мы вернулись домой, где и провели следующие субботу и воскресенье с собратья­ми, съехавшимися из различных мест.

Мой муж поднял в Батл-Крике вопрос относительно лите­ратуры, и местная церковь показала в этом деле благородный пример. На собрании в местечке Файрплейнс муж предложил бесплатно раздать тем, кто не в состоянии купить, такие тру­ды, как “Духовные дары”, “Воззвание к матерям”, “Как жить”, “Призыв к молодежи”, “Субботние чтения” и пророческие схемы с “Ключом к пониманию”. Такое намерение было встре­чено всеобщим одобрением. Но об этой важной работе я рас­скажу в другой раз.

Дата добавления: 2015-06-04