Все еще на том же месте

Что ж, продолжим анализ

Резюме: что же принес мне арест, выпавший на день рождения? Что там унас в памяти? Попробуйте-ка забыть, как распахиваются двери кутузки иполицейские, сидящие в участке, по очереди подходят поглазеть на вас, бросаяпри этом «ага, он самый»; эти замечания жалят вас - онивпиваются в душу как занозы, в них сквозит неприкрытое презрение, презрение,воистину ледяное. Я встретил нескольких интересных людей. Не верите? Среди них былштукатур, вытатуировавший на своем мужском достоинстве полный список игрокованглийской футбольной команды, завоевавшей в 1966 году Кубок мира. Этуинформацию он выложил мне по собственному почину, буквально через несколькоминут после знакомства. Свой рассказ он перемежал жалобами на то, что егосовершенно незаслуженно арестовали за пьянство и нарушение порядка вобщественном месте. «Кто, я? Пьян? Да кого угодно спросите - явыпил-то всего ничего, восемь кружек, ну, еще пару рюмок, чтобы залакироватьэто дело!» Думаю, регалии вроде этой его штуки значат что-нибудь лишь тогда, когдаокружающие о них знают. Я поинтересовался, зачем ему это нужно. «Ты -или болельщик, или...» - таков был ответ. Я также встретил Зака, одного из гениальнейших и удачливейшихконтрабандистов нашего времени. Имя его не слишком известно широкойобщественности, что лишь подтверждает неограниченные возможности Зака. Вперемещении каких только ценностей не принимал он участие! Что только непровозил через границу: от безделушек до такой нелегальщины! Он оперировалсуммами, которые иные страны были бы рады иметь в качестве валовогонационального дохода. Можете догадаться, что в участке он оказался лишь всилу дружеского расположения к полиции, интересующейся фактом превышенияскорости на Майл-Энд-роуд.Наконец-то. Когда я, невинный как младенец, лежу без сознания, полицияврывается в дом, чего-то от меня хочет, а сейчас, когда я сознательнопреступаю черту закона, им лень оторвать задницу от стула и помешать мневыехать из страны. Поехали.????????????????????????? Передо мной раскинулся Бордо - город Монтеня. Из кафе открывается довольно неплохой вид. Любой городок или городсвоей атмосферой обязан людям, которых вы в нем знаете. И пусть Монтень ужечетыреста с лишним лет не высовывает на улицу носа (всему виной смерть), яне могу думать о Бордо иначе как о городе, где обязанности мэра когда-тоисполнял философ. Монтень - первый из великих компиляторов, которых мы знаемсегодня (хотя, с некоторыми оговорками, в этом же ряду можно назватьАфинея). Первый энциклопедист, взявший на себя труд обозреть дерзаниячеловеческие. Он был первым, пропустившим сквозь себя все знания человечества (будемточны - знания своей эпохи), дабы понять, каковы те ответы, к которым будутвозвращаться столетия спустя. Как взломать код и извлечь на свет самуструктуру. Сидя посреди своей громадной библиотеки, где-то около 1560 года, онзадался вопросом: «Что я знаю?» Его метод анализа: избратьвопрос, а затем нанизывать на него, как мясо на шампур, соображения,почерпнутые у лучших мыслителей и комментаторов, приправив все этособственными наблюдениями и опытом. Доктор База Данных. Следователь,допрашивающий историю и писания мужей ученых. И давший не один ответ, а всеответы разом. Я прибавляю, но не исправляю. Все, что вы скажете, будет занесено впротокол и использовано в качестве свидетельских показаний. Разумный метод,господин владелец огромного замка и бескрайнего виноградника! Как-нибудь янанесу вам краткий визит. Задача, стоявшая перед Монтенем, была под силу только Гераклу мысли, ноэто была решаемая задача. Ныне вы можете потратить всю свою жизнь, выясняя,с чего начать. Мне довелось слышать, как некий университетский библиотекарьс тоской в голосе говорил, что давно назрела необходимость в милой такой,славной диктатуре, которая бы вновь ввела практику книгосожжения. Покажитемне эпоху или регион, чья сокровищница знаний закрыта дверью, которую я немогу распахнуть пинком, буде мне захочется узнать о соответствующих обычаях,озарениях и помыслах. Идет ли речь о зороастрийских священнослужителях или опаразитах в кишечнике какого-нибудь землеройкокрота сычуаньского, я отслежупо книгам все, что мне нужно, стоит лишь потребовать: «А ну-ка,давайте сюда вашу информацию, распахните-ка этот кладезь бездны». Моевидение мира шире, глубже, объемнее, чем у Монтеня. И что же - тридцать летжизни осядут пылью в переходах университетской библиотеки, потраченныевпустую. Наступающий этап знания можно сравнить с городом, жизнь котороговышла из-под контроля администрации и, того гляди, аукнется катастрофой. Идаже наши базы данных, эти пастушьи псы, сгоняющие факты в оградыинтеллектуальных овчарен, уже не способны с этим справиться. Мир переполнен.Стеллажи, заполненные невостребованными книгами, вопиют к читателю.Стеллажи, стеллажи, стеллажи. Лес стеллажей. Или - гектары и гектарывырубленных лесов, упрятанные внутрь зданий.

Дата добавления: 2015-07-02