Поиски Жерара - мотивация

Всякий раз, оказавшись подле Жерара, я чувствовал: меня переполняетвнутренний жар, мозги крутятся на полную катушку; сознание радостнопускалось танцевать этакий интеллектуальный зикр, и казалось, молодые побегилавра щекочут мои виски. Именно Жерар мог бы в последнее мгновение обратитьменя на путь истинный - предложить ту крупицу, которой так недоставаловынашиваемой мной книге, дать мне что-то, что я мог бы поведать urbi et orbiв конце тысячелетия. Тогда я не ударил бы в грязь лицом перед Великой Двойкой. Момент сменытысячелетий - кому удалось его обуздать и заставить работать на себя? Христуразве что. А ведь это идеальный момент для прорыва на рынок - тут бы истричь купоны! Эдди и его книга олицетворяют саму кульминацию истории! Надопросто позаботиться о собственной делянке. Это поле для игры несколькоповытоптано? Однако (насколько мне известно) мы впервые имеем дело со вторымтысячелетием... Кроме того - я беспокоился о Жераре. Еще с тех самых пор, когда у неговозникли проблемы. Ладно, допустим, моя озабоченность его судьбой не шла дальше того, чтовремя от времени я заглядывал в какой-нибудь французский философский журнал,надеясь, что на его страницах всплывет упоминание о старом приятеле. Явсерьез рассчитывал, что он заявит о себе: выступит с какой-нибудь статьей -так сказать, объявит крестовый поход - и наголову разобьет эту Нантеррскуюбригаду, всех этих муэдзинов деконструктивизма [Среди прочего - намек на то,что Жак Деррида родился в Алжире], заодно образцово нашлепает всю эту мелкуюшваль из Французского Колледжа. Но, не давая знать о себе во плоти, он непроявлялся и ни в одной из черно-белых проекций на страницах журналов, чтоменя озадачивало - он ведь дорогого стоил: не слабак какой-нибудь, а излучших, из тех, кто входит в двадцатку. После того как Ник вышел из игры (покрайней мере в этом мире), я намекал Уилбуру, чтобы он разыскал некогофилософа по имени Ж. и взял его на работу, но шеф был одержим мыслью, как бысподвигнуть на что-нибудь путное меня, а Жерар - Жерар делал все, чтобы егонельзя было найти. Я наткнулся на него в старом порту, в том самом кафе, где мыпросиживали часами, - не сильно-то оно с тех пор изменилось, разве что настенах наросла еще пара слоев краски... Сейчас обилием посетителей кафенапоминало пустыню - один Жерар сидел за столиком в своей обычной позе. Яузнал друга почти сразу, хотя черты его были сильно трачены жизнью: дряблаякожа обвисла, а цвет ее напоминал вчерашнюю овсянку. Передо мной сиделстарик. Запаршивевший старик, страдающий чесоткой или лишаем. То, что он меня узнал, несмотря на синяки под глазами и нелепую пилоткуна голове, было куда удивительнее, чем тот факт, что мне удалось-такиотыскать его в этой забегаловке. С расстояния в несколько метров мы пожиралидруг друга взглядами. - Ты, братец, - кивнул он, - сроду не приходил вовремя, но опоздание надвадцать лет - это нечто феноменальное. Правда, я знал, что, если у меняхватит терпения, ты вернешься и оплатишь счет. Когда я садился за столик, сознание кольнула мысль: перед Жераром нележит ни одной книги. Подле моего старого друга не наблюдалось и неугадывалось ни одного талмуда, тома, томика или хотя бы брошюрки. И это -рядом с Жераром, который таскал по три книжищи одновременно, при нем всегдабыло около тысячи страниц печатного текста; видеть в его руках книгу былостоль привычно, что та казалась просто неким новым органом, приобретенным врезультате эволюции. Мне вдруг вспомнилось, как он говорил, что больше всегобоится оказаться в ситуации, когда нечем занять свой ум и под рукой неткниги, чтобы скормить ее этой бестии. Он мог говорить, гулять, делать что быто ни было - с книгой в руке; подозреваю, что даже его возлюбленные делилиподушку с книгой. Он перехватил мой взгляд. - Угу. Без книги. Мне и без того есть о чем подумать. Вся эта писанина- как-то она мне не в радость. У умирающих, знаешь ли, свои причуды.

Дата добавления: 2015-07-02