С. Падение 2 страница

==57

сомнительность могла бы быть устранена только посредством объяснения. Но тогда существенным выражением мысли явится это объяснение 29 и математическая символика окажется бессодержательным излишеством 30.

Другие математические определения, как, например, бесконечное, его отношения, бесконечно-малое, множи' тели, степени и т.д., находят свое истинное понятие в самой философии. Было бы совершенно неправильно заимствовать их для последней из математики, в которой они берутся вне понятия (begrifflos) 31 и часто даже бессмысленно. Исправления этих понятий и установления их смысла скорее можно ожидать от философии. Лишь вялость мысли, желая избавиться от труда определения понятий, прибегает к формулам, не являющимся даже непосредственным выражением мысли, и к их уже готовым схемам.

Истинно философской наукой математики как науки о величинах была бы наука о мерах; но последняя уже предполагает наличие реальных особенностей вещей, а эти особенности существуют лишь в конкретной природе. Вследствие внешнего характера величины эта наука была бы, кроме того, самой трудной.

Прибавление. Измерения времени доводят до полноты определенность созерцания, полагая для созерцания понятие времени во всей его тотальности, или реальности, каковым понятием является становление. Эта тотальность, или реальность, состоит в том, что абстрактные моменты единства, каковым единством является становление, полагаются каждый особо как целое, но полагаются как таковое под особыми определениями. Каждое из этих двух определений, таким образом, само выступает как единство бытия и ничто; но вместе с тем они также и отличны друг от друга. Это их различие может быть лишь различием между возникновением и исчезновением. В одном определении, в прошедшем (в Гадесе), основой, с которой начинают, является бытие. Прошедшее было действительно как всемирная история, как события природы, но оно полагается под определением небытия, которое привходит к определению бытия. В будущем дело обстоит наоборот: в нем небытие является первым определением, а бытие является позднейшим, хотя и не по времени. Серединой является безразличное единство прошедшего и будущего, так что ни одно, ни другое не составляет определяющего момента. Настоящее существует только потому,

==58

что прошлого нет, и, наоборот, бытие данного <теперь> имеет своим предназначением не быть и небытие его бытяя является будущим. Настоящее представляет собой это отрицательное единство. Небытие бытия, место которого заняло <теперь>, является прошедшим, бытие небытия, содержащееся в настоящем, является будущим. В положительном смысле можно поэтому о времени сказать так: лишь настоящее существует, предшествующего же и последующего не существует. Но конкретное настоящее есть результат прошедшего, и оно чревато будущим. Истинным настоящим, таким образом, является вечность.

Название <математика> можно было бы, впрочем, употреблять также и для обозначения философского рассмотрения пространства и времени 32. Но если бы мы захотели философски рассмотреть фигуры пространства и единицы, то они потеряли бы свое специфическое значение и форму. Их философия стала бы чем-то логическим или, пожалуй, даже какой-то частью другой конкретной философской науки, смотря по тому, будут ли придавать этим понятиям более конкретный или менее конкретный смысл. Между тем математика рассматривает в предметах лишь определения величины, и притом, что касается времени, рассматривает, как мы указали выше, не само время, а лишь единицу в ее конфигурациях и связях; лишь в учении о движении само время также делается одним из объектов этой науки. Но прикладная математика не представляет собой вообще имманентной науки именно потому, что она является применением чистой математики к некоторому данному материалу и его почерпнутым из опыта определениям.

с. Место и движение

§ 260 Пространство является в самом себе противоречием между равнодушной рядоположностью и не имеющей в себе никаких различий непрерывностью; оно заключает в себе чистое отрицание самого себя и переход прежде всего во время. И точно так же время представляет собой непосредственное падение в безразличие, в неразличенную внеположность, или в пространство, так как его совмещенные в единстве противоположные моменты непосредственно снимают себя 33. Таким образом, в пространстве отрицательное определение, исключающая точка теперь

==59

больше уже не является таковой только в себе согласно понятию, она теперь положена и конкретна в самой себе благодаря полной отрицательности, которой является время. Такая конкретная точка есть место (§ 255 и 256).

Прибавление. Если оглянемся назад и посмотрим, как у нас развертывалось понятие длительности, то мы увидим, что это непосредственное единство пространства и времени уже является тем основанием, благодаря которому они существуют, ибо отрицанием пространства является время, а положительным, бытием временных различий является пространство. Но и пространство, и время положены здесь с неравным значением, или, иначе говоря, их единство представлено лишь как движение перехода одного в другое, так что начало, реализация и результат отличаются друг от друга. Но результат высказывает то, что представляет собой их основание и истину. Длящееся есть самоодинаковость, в которую возвратилось время, эта самоодинаковость есть пространство, ибо определенностью последнего является вообще равнодушное наличное бытие. Точка здесь такова, какова она поистине, а именно она оказывается неким всеобщим; именно поэтому точка здесь выступает как целое пространство, как тотальность измерений. Это <здесь> есть точно так же и время, есть некое настоящее, которое непосредственно снимает себя, некое <теперь>, которое было. <Здесь> есть вместе с тем <теперь>, ибо оно есть точка длительности. Это единство <здесь> и <теперь> представляет собой место 34.

§ 261 Место как положенное тождество пространства и времени есть ближайшим образом также и положенное противоречие, которым являются пространство и время, каждое в самом себе. Место представляет собой пространственную и, следовательно, равнодушную единичность, и оно является таковой лишь в качестве пространственного <теперь>, в качестве времени, так что место непосредственно равнодушно к себе как к этому месту, внешне себе, является отрицанием себя и неким другим местом. Это исчезновение и новое самопорождение пространства во времени и времени в пространстве, так что время полагает себя пространственно как место, но эта равнодушная пространственность также полагается непосредственно как временное, - это исчезновение и новое самопорождение пространства и времени есть движение. Но само

К оглавлению

==60

ато становление 35 есть столь же и совпадение в нем противоречия, есть непосредственно тождественное налично сущее единство их обоих, материя.

Примечание. Переход от идеальности к реальности, от абстракции к конкретному наличному бытию, примером которого служит здесь переход от пространства и времени к той реальности, которая выступает как материя, непостижим для рассудка, представляется ему поэтому всегда внешним и чем-то данным. Обычное представление заключается в том, что рассматривают пространство и время как пустые, безразличные к тому, что их наполняет 36, и все же всегда как наполненные. Это обычное представление принимает, что пустое пространство и время наполняются извне материей, и, таким образом, оно, с одной стороны, принимает, что материальные предметы равнодушны к пространству и времени, а с другой стороны, что они все же по существу своему носят пространственный и временной характер.

Материю характеризуют следующим образом: а) она сложна; это относится к ее абстрактной рядоположности, к пространству. Поскольку, рассматривая ее, абстрагируются от времени и вообще от всякой формы, о ней утверждают, что она вечна и неизменна. И это на самом деле вытекает из того, что абстрагируются от всякой формы; но такого рода материя есть только ложная абстракция. в) Материя непроницаема 37 и оказывает сопротивление, она есть то, что может быть осязаемо, видимо и т.д. Эти предикаты означают не что иное, как то, что материя отчасти существует для определенного восприятия, вообще для чего-то другого, отчасти же существует равным образом и для себя. И то и другое является как раз теми определениями, которыми она обладает, будучи именно тождеством пространства и времени, тождеством непосредственной внеположности и отрицательности или будучи единичностью, сущей для себя 38.

Переход идеальности в реальность с очевидностью встречается нам в известных механических явлениях, в том именно факте, что идеальность может занять место реальностииобратно.и это уже вина лишьбезмыслия представления и рассудка, если для них из возможности замещения идеальности реальностью и обратно не вытекает их тождество. Так, например, в рычаге расстояние может заменить массу и наоборот, и определенная величина идеального момента производит то же действие, что и

==61

соответствующий реальный момент 39. В количестве движения скорость, которая является лишь количественным соотношением пространства и времени, заменяет собой массу, и, наоборот,мы получаем то же самое реальное действие, если мы увеличим массу и соответственно уменьшим скорость. Сам по себе кирпич не убивает человека, а производит это действие лишь благодаря достигнутой им скорости, т.е. человека убивают пространство и время 40. Рефлексия дает здесь определение силы, которое раз навсегда фиксируется рассудком как нечто последнее и мешает ему спрашивать дальше об отношении между определениями этой силы 41. И все же рассудок по крайней мере смутно чувствует, что действие силы есть нечто реальное, бросающееся в глаза, что в силе содержится то же самое, что в ее проявлении, и что именно эта сила со стороны ее реального проявления достигается благодаря соотношению реальных моментов - пространства и времени 42.

Эту оперирующую без понятия рефлексию характеризует, далее, то, что она рассматривает так называемые силы как вложенные в материю, т.е. как то, что первоначально внешне ей, так что как раз то тождество времени и пространства, которое смутно витает перед рассудком при рефлективном определении силы и которое в действительности составляет сущность материи, признается чем-то чуждым ей и случайным, привнесенным в нее извне 43.

Прибавление. Всякое место лишь указывает на другое место, само себя таким образом упраздняет и становится другим местом, но это различие есть в такой же мере и снятое различие. Каждое место есть само по себе лишь данное место, т.е они одинаковы друг с другом,или,иначе говоря, место есть всецело всеобщее <здесь>. Нечто занимает свое место, оно изменяет последнее; это место становится, следовательно, другим местом, но это нечто, как до, так и после этого, занимает свое место и из него не выходит. Эту диалектику, которую место имеет в самом себе, выразил Зенон 44, доказывая отсутствие движения. Двигаться означало бы менять свое место, но стрела не оставляет своего места. Эта диалектика и есть как раз бесконечное понятие, которое означает <здесь>, так как время положено в нем самом. Имеются три различных места: место, которое существует теперь, место, которое должно быть занято после, и место, которое оставлено; тем самым

==62

исчезновение измерений времени парализовано. Но вместе с тем существует лишь одно место, некое всеобщее вышеуказанных мест, некое неизменное во всех изменениях. Это место есть длительность, каковой она является непосредственно, согласно своему понятию, и эта длительность есть, таким образом, движение. Что движение есть именно то, что мы здесь разъясняем, это очевидно само собой: это его понятие соответствует его созерцанию. Сущностью движения является то, что оно есть непосредственное единство пространства и времени; оно есть существующее благодаря пространству реальное время, или, иначе говоря, только благодаря времени подлинно различенное пространство. Таким образом, мы знаем, что в движение входят время и пространство; скорость, количество движения 45, есть пространство в соотношении с определенным протекшим временем. Говорят также: движение есть отношение между пространством и временем, но нужно было постигнуть более определенно характер этого отношения. Лишь в движении пространство и время действительны.

Как время есть простая формальная душа природы, а пространство, согласно Ньютону, есть Sensorium бога 46, так движение есть понятие подлинной души мира. Мы привыкли рассматривать движение как предикат, состояние; но на самом деле оно есть самость, субъект как субъект, есть пребывание самого исчезновения. Но то обстоятельство, что оно выступает как предикат, означает именно, что для него непосредственно необходимо прекратиться само собой. Прямолинейное движение не есть движение, взятое само по себе, а подчинено другому, в котором оно стало предикатом, или, иначе говоря, оно есть снятое, момент. Восстановление длительности точки как противоположной ее движению есть восстановление места как неподвижного. Но это восстановленное место есть не непосредственное место, а место, возвратившееся из изменения, и является в одно и то же время и результатом, и основанием движения. Поскольку оно образует одно из измерений, т.е. поскольку оно противоположно другим моментам, оно есть центр. Это возвращение линии представляет собой круговую линию. Это - и <теперь>, и <до>, и <после>, смыкающиеся с собой; это - безразличие этих измерений, так что <до> есть также некое <после>, точно так же как <после> есть также некое <до>. Только это является их положенным в пространстве,

==63

необходимым параличом. Движение по кругу является пространственным, или устойчиво существующим единством измерений времени. Точка направляется к месту, которое является его будущим, и покидает место, которое является прошлым; но то, что она оставила за собой, есть вместе с тем то, куда ей пока лишь предстоит прибыть, и она уже была в том <до>, в которое она теперь прибудет. Ее конечной целью является точка, которая ес-ть ее прошлое; истина времени состоит в том, что не будущее, а прошлое является его целью. Само соотносящееся с центром движения есть плоскость, движение как синтетическое целое, в котором устойчиво существуют его моменты, его потухание в центре, оно само и его соотношение с потуханием, радиусы круга. Но эта плоскость сама движется, становится своим инобытием, целым пространством, или, иначе говоря, возвращение в себя, покоящийся центр становится всеобщей точкой, в которой целое погружается в покой. Это-то движение в его сущности и сняло различие между <теперь>, <до> и <после>, сняло свои измерения или свое понятие. В круге эти измерения сливаются воедино; он является восстановленным понятием длительности, потухшим в самом себе движением. Здесь положена масса, длящееся, сгустившееся благодаря самому себе и обнаруживающее движение как свою возможность.

Теперь у нас имеется в представлении следующее: так как существует движение, то нечто движется, но это длящееся нечто есть материя. Пространство и время наполнены материей. Пространство не адекватно своему понятию. Поэтому само понятие пространства доставляет себе существование в материи. Часто начинали развертывание с материи и затем рассматривали пространство и время как ее формы. Правильным в таком способе рассмотрения является то, что материя представляет собой реальное в пространстве и времени. Но здесь пространство и время благодаря своей абстрактности должны сначала представляться нам первыми, а затем должно обнаружиться, что их истиной является материя 47. Точно так же как нет движения без материи, так не существует материи без движения. Движение является процессом, переходом времени в пространство и наоборот; напротив, материя является отношением между пространством и временем как их покоящимся тождеством. Материя есть первая реальность, налично сущее для-себя-бытие; она

==64

есть не только абстрактное бытие, но также и положительное устойчивое существование пространства, но устойчивое существование последнего как исключающее другое пространство. Точка так же должна исключать из себя другие точки, но она этого не делает, ибо она является лишь абстрактным отрицанием. Материя есть исключающее из себя отношение с собой, и она, следовательно, представляет собой первую реальную границу в пространстве. То, что называют наполнением времени и пространства, то, что можно охватывать руками, ощутить, что оказывает противодействие, что в своем бытии для другого существует для самого себя, - это достигнуто в единстве времени и пространства вообще.

00.htm - glava04

МАТЕРИЯ И ДВИЖЕНИЕ.

КОНЕЧНАЯ МЕХАНИКА 48

§ 262 Вопреки своему тождеству с собой материя благодаря моменту своей отрицательности, своей абстрактной отъединенности удерживает себя в раздельности своих частей: это - отталкивание материи. Но так как эти разные части суть одно и то же, то отрицательное единство этого внеположного для себя бытия тоже для нее существенно; материя, следовательно, непрерывна. Это ее притяжение 49. Материя есть нераздельно то и другое, и она есть вместе с тем отрицательное единство этих моментов, единичность, но единичность пока еще отличная от непосредственной внеположности материи и поэтому сама еще не положенная как материальная; она есть идеальная единичность, центр, тяжесть.

Примечание. За Кантом, между прочим, следует также признать и ту заслугу, что в своих <Метафизических началах естествознания> 50 своей попыткой так называемого построения материи он положил начало понятию материи и этой попыткой возродил понятие философии природы. Но в этом построении он рассматривал принадлежащие области рефлексии определения сил притяжения и отталкивания как независимые друг от друга, и, вместо того чтобы показать, как из них проистекает материя, он и эту последнюю предположил чем-то готовым, так что у него то, что притягивается и отталкивается, является уже материей. Подробнее я вскрыл 3 Гегель, т. 2

==65

господствующую в этом кантовском изложении путаницу в моей <Системе логики> 51. Впрочем, лишь тяжелая материя представляет собой тотальность и реальное,в которых притяжение и отталкивание наличны; она имеет идеальные моменты понятия, единичности, или субъективности. Поэтому их не надо представлять себе как самостоятельные или существующие раздельно силы; материя есть их результат, если они берутся лишь как моменты понятия, но она есть предпосылка их явления 52.

Следует различать между тяжестью и простым притяжением. Последнее есть вообще лишь снятие внеположности и приводит лишь к непрерывности. Тяжесть же, напротив, есть редукция внеположных и непрерывных особенных частей материи к единству, которое есть ее отрицательное отношение с собой 53, к единичности, к единой (однако еще совершенно абстрактной) субъективности. Но в сфере первой непосредственности природы 54 вне-себя-сущая непрерывность пока еще положена как устойчиво существующая 55; лишь в области физики начинается материальная рефлексия в себя. Поэтому единичность как определение идеи, правда, налична, но здесь она налична вне материального. Материя поэтому, во-первых, по своему существу сама тяжела, это не внешнее свойство, которое можно было бы отделить от нее. Тяжесть составляет субстанциальность материи, сама материя есть стремление к центру, но (в этом состоит другое существенное ее определение) к центру, находящемуся вне ее. Можно сказать, что материя притягивается центром, т.е. отрицается ее внеположное, непрерывное существование, но,если мы будем представлять себе сам центр чем-то материальным, тогда притяжение будет лишь взаимным; притягивающее будет вместе с тем и притягиваться, и центр будет в свою очередь чем-то отличным от притягивающего и притягиваемого. Но мы не должны мыслить центр материальным, ибо материальное и состоит в том, что оно полагает свой центр вне себя. Не центр, а стремление к нему имманентно материи. Тяжесть есть, так сказать, признание ничтожества внесебя-бытия материи в ее для-себя-бытии, признание несамостоятельности этого вне-себя-бытия, его противоречивости.

Можно также сказать, что тяжесть есть в-самом-себебытие материи в том смысле, что именно, поскольку она еще не есть центр, субъективность в себе самой, постоль-

==66

ку она еще остается неопределенной, неразвитой, нераскрытой, постольку форма еще не является материальной.

Тяжесть материи определяет место, в котором находится ее центр 56; поскольку материя есть масса, она определена и тем самым определено ее стремление, которое есть полагание центра и, следовательно, некое определенное полагание этого центра.

Прибавление. Материя есть пространственное расстояние, она оказывает сопротивление и при этом отталкивается от самой себя; именно посредством отталкивания материя полагает свою реальность и наполняет пространство. Но все раздельно существующие части, отталкиваемые друг от друга, тоже суть только единицы, много единиц; одна единица есть то же самое, что другая. Единица отталкивается лишь от самой себя; это - снятие расстояния между сущими для себя, притяжение. То и другое вместе составляет в качестве тяжести понятие материи; тяжесть есть предикат материи, который составляет субстанцию этого субъекта. Единство тяжести есть лишь некое долженствование, некое страстное стремление, на которое материя навеки осуждена, ибо единство не приходит к самому себе, не достигает себя. Если бы материя достигла того, чего она ищет в тяжести, то она слилась бы в одну точку. Единство здесь еще не осуществляется, потому что отталкивание есть такой же существенный момент материи, как и притяжение. Глухое, темное единство не получает свободы, однако так как материя имеет своим определением слияние воедино многих, то она не так глупа, как некоторые претендующие на титул философов, которые удерживают раздельность одного и многого и опровергаются в этом своем стремлении самой материей. Хотя эти два единства - отталкивание и притяжение - и являются нераздельными моментами тяжести, все же они не объединяются в одно идеальное единство; лишь в свете - как мы увидим ниже 57 достигается самостоятельное существование этого единства 58. Материя ищет места вне своих многих частей, а так как пока что еще нет никакого различия между этими ищущими частями, то нет никакого основания, почему бы одной частице лежать ближе, чем другой. Они находятся в периферии на одинаковом расстоянии от искомой точки, искомая точка является центром, и этот центр простирается во все направления, так что ближайшим опре-

3*

==67

делением, к которому мы здесь приходим, является шар. Тяжесть есть некоторый способ внутреннего существования материи, а не ее мертвая внешняя форма, но об этом внутреннем способе существования здесь еще не место говорить: здесь пока что материя есть нечто лишенное внутренней стороны, есть понятие того, что лишено понятия.

Второй сферой, к рассмотрению которой мы теперь переходим, является поэтому конечная механика, потому что здесь материя еще не адекватна своему понятию. Эта конечность материи состоит в том, что движение и материя как таковая отличны друг от друга. Конечной, следовательно, является материя, поскольку то, что составляет ее жизнь, движение, внешне ей. Тело находится в покое, и движение сообщается ему извне. Это - первое различие, существующее в материи как таковой, и оно снимается затем посредством ее природы, посредством тяжести. Здесь, следовательно, перед нами три определения конечной механики: во-первых, инертная материя, во-вторых, толчок и, в-третьих, падение, составляющее переход к абсолютной механике, в которой материя адекватна понятию также и в своем существовании. Тяжесть присуща материи не только в себе, а присуща ей, поскольку <в себе> материи уже выявилось; это - падение, в котором тяжесть впервые появится.

а. Инертная материя

§ 263 Материя, как лишь всеобщая и непосредственная, обладает ближайшим образом только количественным различием и обособлена в различные количества, в массы, которые, обладая лишь поверхностным определением целого или единицы, суть тела. Точно так же непосредственно тело отлично от своей идеальности, и хотя оно по существу своему пространственно и временно, но как находящееся в пространстве и во времени выступает как безразличное к этой форме содержание.

Прибавление. Выражение <материя наполняет пространство> означает не что иное, как то, что она есть некая реальная граница в пространстве, потому что она как для-себя-бытие исключает из себя все то, что не является пространством как таковым. Вместе с для-себябытием наступает также и определение множества, ко-

==68

торое, однако, есть некое совершенно неопределенное различие, еще не является различием материи в ней самой; материи взаимно исключают друг друга.

§ 264 Взятое со стороны того определения пространства, в котором время снято,тело является длящимся;взятое же со стороны того определения времени, в котором безразличное пространственное существование, снято, тело является преходящим, является вообще совершенно случайной единицей. Оно, правда, является единством, связующим оба момента в их противоположности, движением; но как безразличное к пространству и времени (предшествующий параграф) и к их отношению, движению (§ 261), которое внешне телу, точно так же как ему внешне отрицание этого единства, покой,- тело инертно 59.

Примечание. В этой сфере конечность тела, его несоответствие своему понятию состоит в том, что оно как материя есть лишь абстрактное, непосредственное единство времени и пространства, а не положенное в одном (in einern) развитое, беспокойное единство, имманентное этому одному движение 60. Под таким определением тело рассматривается вообще в физической механике, так что аксиомой последней является положение, что тело может быть приведено как в движение, так и в покой лишь внешней причиной и что движение и покой суть некоторое состояние тела 61. В представлении витают при этом лишь лишенные самости земные тела, относительно которых, несомненно, верны вышеуказанные определения. Но эти тела представляют собой лишь непосредственную и именно поэтому абстрактную и конечную телесность. Под телом qua телом понимают эту абстракцию 62. Но неистинность этого абстрактного существования снимается в конкретно существующем теле, и это снятие начинается уже в телах, лишенных самости. Совершенно неправильно 63 определение инерции, толчка, давления, притяжения, падения и т.д. переносится из области обычной механики, из сферы конечной телесности и, следовательно, конечного движения в область абсолютной механики, в которой телесность и движение существуют,наоборот,в их свободном понятии.

Прибавление. Непосредственно положенная масса содержит в себе движение как сопротивление, ибо эта не-

==69

посредственность есть бытие-для-другого. Реальный момент различия находится вне ее; движение существует в пей как это понятие или как снятое. Масса, фиксированная в этом смысле, называется инертной, но инертность не означает покоя. Пребывание есть покой в том отношении, что оно как понятие противоположно своей реализации, своему движению. Масса есть единство моментов движения и покоя. Оба этих момента находятся в ней как снятые, или, иными словами, она безразлична к обоим моментам, способна как двигаться, так и находиться в покое,и,взятая для себя,не есть ни то ни другое. Взятая для себя, она ни покоится, ни движется, а лишь переходит из одного состояния в другое благодаря внешнему толчку, т.е. покой и движение сообщаются ей посредством чего-то другого. Поскольку она находится в покое, она покоится и сама собой не переходит в движение; если же она находится в движении, то она движется и сама собой не перейдет в покой. Материя в себе инертна, т.е. она является инертной, поскольку ее понятие противоположно ее реальности. То обстоятельство, что ее реальность так обособилась и выступает как самостоятельная по отношению к ней,- это обстоятельство и есть ее снятая реальность, или реальность, в которой она существует лишь как абстракция, и эту-то абстракцию и называют <в себе> и сущностью те, для которых чувственная действительность есть реальность, а форма абстракции есть <в себе>.

Следовательно, в то время как конечная материя получает движение извне, свободная материя движет сама себя; последняя, следовательно, бесконечна в пределах своей сферы, ибо в целом материя находится на ступени конечности. Так, нравственный человек свободно подчиняется законам, и лишь для безнравственного они являются внешне принудительными. Каждая сфера существует в природе не только в своей бесконечности, но также и как конечное отношение. Конечные отношения, как, например, давление и толчок, обладают тем преимуществом, что они знакомы нашей рефлексии и подтверждаются опытом. Недостатком их является лишь то, что под это подтвержденное опытом правило подводятся другие отношения. Поступающие так полагают, что на небе все происходит совершенно так, как происходит у нас дома. Но конечные отношения не могут быть изображением сферы природы в ее бесконечности.

Дата добавления: 2015-07-02