Действие второе. Спальня в стиле начала века

Спальня в стиле начала века. Вычурная мебель. Длинные пышные шторы с кистями. Стена разрисована ангелами и облаками. В центре кровать под пологом. Слева туалетный столик, на нем светильники в виде ангелов с гирляндами электрических лампочек в руках. Балкон открыт - комнату заливает лунный свет. Где-то настойчиво гудит автомобильный рожок. Н е в е с т а вскакивает

с кровати. На ней роскошный пеньюар со шлейфом, весь в кружевах и розовых лентах, прическа с локонами.

Н е в е с т а (высовываясь на балкон). Иди сюда. (Слышен гудок.) Сейчас

придет мой жених, тот, прежний, - поэт, и мне надо, чтобы ты был рядом.

Через балконную дверь входит И г р о к в р е г б и, он в шлеме и наколенниках. В руках у него коробка сигар, он без конца закуривает их и гасит.

Н е в е с т а. Иди же. Два дня тебя не видела.

Обнимаются. Игрок в регби вообще ничего не говорит, только закуривает и тушит сигары об пол. Он полон жизни. Порывисто обнимает Невесту.

Н е в е с т а. Сегодня ты целуешь иначе. Ты всегда такой разный, любимый мой.

Вчера я тебя не видела - подумать только! Зато видела твоего коня. Какой

красивый! Он стоял в загоне - белый, а копыта в соломе блестели, как

золотые.

Садятся на диван, стоящий возле кровати.

Но ты красивее. Ты - как дракон. Ведь ты мог бы растерзать меня, такую

слабенькую, такую маленькую, совсем как снежинка, как крохотная гитара,

горячая от солнца, а ты щадишь меня.

Игрок в регби пускает дым ей в лицо.

Н е в е с т а (проводя рукой по груди Игрока). В этих потемках - паутина

серебряных мостиков, она стягивает меня и прячет меня, такую маленькую,

меньше бусинки, меньше пчелы, залетевшей в тронный зал. Ведь так? Да?

(Склоняет голову на грудь Игрока.) Дракон мой! Сколько сердец у тебя? А в

груди как будто быстрая река, и я в ней тону. Я утону, а ты ускачешь и

бросишь меня мертвую на берегу.

Игрок в регби берет в рот сигару, Невеста зажигает ее.

О! (Целует его.) Раскаленный мрамор! Белое пламя льют твои зубы! У моего

жениха зубы были как лед. Он целовал меня, и его губы покрывались крохотными

сухими листочками, они были как мертвые. Я обрезала косы, потому что они

нравились ему, а сейчас я хожу босиком, потому что это правится тебе, ведь так? Да?

Игрок в регби целует ее.

Надо идти. Сейчас придет мой жених.

Голос (у самых дверей). Сеньорита!

Н е в е с т а. Иди. (Целует его.)

Голос. Сеньорита!

Н е в е с т а (отходит от Игрока, у нее сразу становится растерянный вид).

Иду. (Тихо.) Прощай!

Игрок возвращается, берет ее на руки и целует.

Г о л о с. Откройте!

Н е в е с т а (уже другим тоном). Что за нетерпение!

Игрок в регби, насвистывая, уходит через балкон.

С л у ж а н к а (входя). Ах, сеньорита!

Н е в е с т а. Что - сеньорита?

С л у ж а н к а. Сеньорита!

Н е в е с т а. Что?

Зажигается верхний свет. Он еще голубее, чем лунный свет с балкона.

С л у ж а н к а. Ваш жених приехал!

Н е в е с т а. Я знаю. А тебе-то что?

С л у ж а н к а (почти плача). Ничего.

Н е в е с т а. Где он?

С л у ж а н к а. Внизу.

Н е в е с т а. Один?

С л у ж а н к а. С вашим отцом.

Н е в е с т а. Больше никого?

С л у ж а н к а. Еще сеньор в золотых очках. Они все спорят.

Н е в е с т а. Сейчас оденусь. (Садится у туалетного столика и с помощью

Служанки приводит себя в порядок.)

С л у ж а н к а (почти плача). Ах, сеньорита!

Н е в е с т а (раздраженно). Что - сеньорита?

С л у ж а н к а. Сеньорита!

Н е в е с т а (сухо). Что?

С л у ж а н к а. У вас такой красивый жених.

Н е в е с т а. Вот и выходи за него.

С л у ж а н к а. Пришел такой счастливый...

Н е в е с т а. Вот как?

С л у ж а н к а. Принес букет цветов.

Н е в е с т а. Я не люблю цветов, тебе это известно. Пойди на балкон и выброси.

С л у ж а н к а. Такие красивые! Совсем свежие!

Н е в е с т а (властно). Выброси!

Служанка выбрасывает букет с балкона.

С л у ж а н к а. Ах, сеньорита!

Н е в е с т а (в ярости). Что - сеньорита?

С л у ж а н к а. Сеньорита!

Н е в е с т а. Чтооо?

С л у ж а н к а. Подумайте все же, что вы делаете. Подумайте, вспомните - мир

большой, а мы, люди, маленькие.

Н е в е с т а. Много ты знаешь!

С л у ж а н к а. Да, я знаю. Мой отец два раза был в Бразилии, а такой он

тогда был крохотный, что мог в чемодане поместиться. Все проходит, а плохое

остается…

Н е в е с т а. Я же сказала - замолчи!

С л у ж а н к а. Ах, сеньорита!

Н е в е с т а (резко). Платье!

С л у ж а н к а. Что вы хотите сделать?

Н е в е с т а. Что сделаю, то и сделаю.

С л у ж а н к а. Такой хороший человек. Столько ждал. Столько мечтал о вас. Пять лет. Целых пять лет.

Н е в е с т а. Он подал тебе руку?

С л у ж а н к а (радостно). Да, он подал мне руку.

Н е в е с т а. А как он тебе ее подал?

С л у ж а н к а. Так нежно, чуть дотронулся.

Н е в е с т а. Вот видишь, чуть дотронулся.

С л у ж а н к а. У меня был жених, солдат, так он до того стискивал мне руки,

что кольца врезались, и я отказала ему.

Н е в е с т а. Вот как?

С л у ж а н к а. Ах, сеньорита!

Н е в е с т а. Что мне надеть?

С л у ж а н к а. Вам так красиво в красном.

Н е в е с т а. Я не хочу быть красивой.

С л у ж а н к а. Зеленое.

Н е в е с т а. Нет.

С л у ж а н к а. Оранжевое?

Н е в е с т а (очень резко). Нет.

С л у ж а н к а. Кружевное?

Н е в е с т а (еще резче). Нет.

С л у ж а н к а. Цвета осенних листьев?

Н е в е с т а (раздраженно, резко). Я же сказала - нет. Для него – платье серое, как земля, как голая скала, и вместо пояса - веревку.

Слышен автомобильный гудок. У Невесты меняется выражение лица; полузакрыв глаза, она продолжает.

Но жасминовую ветку на грудь и мокрый от моря шелк, прилипший к телу.

С л у ж а н к а. Только бы ваш жених не догадался!

Н е в е с т а. Рано или поздно придется. (Выбираем обычное, простое платье.)

Это. (Одевается.)

С л у ж а н к а. Вы не понимаете!

Н е в е с т а. Чего?

С л у ж а н к а. Он ждал совсем другого. В деревне у нас был парень, он

залезал на колокольню, чтобы получше разглядеть луну, и невеста ему отказала.

Н е в е с т а. Правильно сделала!

С л у ж а н к а. А он говорил, что на луне видит ее портрет…

Н е в е с т а (резко). И тебе это нравится? (Убирает что-то со столика и

зажигает лампы с ангелами.)

С л у ж а н к а. Когда я рассорилась с рассыльным...

Н е в е с т а. Ты с ним рассорилась? С таким красавцем?

С л у ж а н к а. Конечно, рассорилась. Я подарила ему платок, на котором сама

вышила "Любовь, Любовь, Любовь", а он его потерял.

Н е в е с т а. Иди.

С л у ж а н к а. Балкон закрыть?

Н е в е с т а. Нет.

С л у ж а н к а. Вы сгорите на солнце.

Н е в е с т а. Пускай. Я хочу сделаться черной. Чернее мальчишки. Чтобы

падать, не расшибаясь, и рвать ежевику, не раздирая рук. Все с закрытыми

глазами идут по проволоке. Я хочу твердой земли. Ночью мне чудилось, что

дети вырастают по чистой случайности... Что силы поцелуя достаточно, чтобы

умертвить их. Клинок и нож вечны, а моя грудь - это всего лишь мгновенье.

С л у ж а н к а (прислушивается). Идет ваш отец.

Н е в е с т а. Сложи в чемодан все мои цветные платья.

С л у ж а н к а (задрожав от испуга). Сейчас.

Н е в е с т а. И достань ключ от гаража.

С л у ж а н к а (в ужасе). Слушаюсь.

Входит рассеянный старик - Отец Невесты - с большим полевым биноклем на шее. Белый парик. Румянец. Белые перчатки и черный костюм. Заметно, что он близорук.

О т е ц. Ты готова?

Н е в е с т а (раздраженно). К чему я должна быть готова?

О т е ц. Он приехал.

Н е в е с т а. Ну и что?

О т е ц. Вы помолвлены, и, поскольку речь идет о твоей жизни, о твоем

счастье, вполне естественно, что теперь ты должна быть рада и уверена.

Н е в е с т а. Ничего я не должна.

О т е ц. То есть?

Н е в е с т а. Мне радоваться нечему. Тебе - есть?

О т е ц. Но, дочь моя... что он скажет?

Н е в е с т а. Все, что ему будет угодно.

О т е ц. Он приехал жениться на тебе. Ты писала ему все пять лет, пока мы

путешествовали. На пароходе ни с кем не танцевала, никем не интересовалась.

Что случилось?

Н е в е с т а. Я не хочу его видеть. Я хочу жить. А он - только говорит.

О т е ц. Ах! И почему ты не сказала раньше?

Н е в е с т а. Раньше меня самой не было! Было море, земля. А я сладко спала

на вагонных подушках.

О т е ц. Как я перед ним виноват, Боже мой! А все так хорошо шло. Он

подарил тебе прекрасное свадебное платье. Оно там, на манекене.

Н е в е с т а. Довольно об этом. Я не хочу.

О т е ц. А я? С меня не довольно? Почему меня не оставят в покое? Сегодня

будет лунное затмение, а я ничего не увижу. Когда я нервничаю, кровь стучит

у меня в висках, и я ничего не вижу. Что нам теперь с ним делать?

Н е в е с т а. Делай что хочешь. Я не хочу его видеть.

О т е ц (с силой, собрав всю свою волю). Ты должна исполнить обещание!

Н е в е с т а. Я не исполню.

О т е ц. Это необходимо.

Н е в е с т а. Нет.

О т е ц. Да. (Хочет ударить ее.)

Н е в е с т а (решительно). Нет.

О т е ц. Все против меня. (Смотрит на небо через балконную дверь.) Сейчас

будет затмение. (Идет к балкону.) Уже погасили огни. Луна потихоньку рушит покинутые дома, подпиливает колонны и дарит червям малюсенькие фонарики, чтоб им было светлее в потемках черешен. (С тоской.) Как это будет прекрасно! Я столько ждал, а теперь не вижу…. (пауза) Почему ты его обманула?

Н е в е с т а. Я не обманывала его.

О т е ц. Пять лет, изо дня в день. Боже мой!

Торопливо входит С л у ж а н к а, она бежит к балкону. За сценой слышны голоса.

С л у ж а н к а. Они там спорят.

О т е ц. Кто?

С л у ж а н к а. Он уже здесь. (Быстро уходит.)

О т е ц. Что такое?

Н е в е с т а. Куда ты? (С тоской.) Закрой дверь.

О т е ц. Зачем?

Н е в е с т а. Ах!

Появляется Ю н о ш а в дорожном костюме. Он поправляет волосы. Когда он входит, сцена сразу освещается; в руках ангелов зажигаются лампы. Все трое стоят и молча смотрят друг на друга.

Ю н о ш а. Простите.

Пауза.

О т е ц (в замешательстве). Садитесь.

Входит С л у ж а н к а и останавливается, нервно стиснув руки.

Ю н о ш а (протягивает руку Невесте). Такое долгое путешествие...

Н е в е с т а (пристально глядя на него, не отнимая руки). Да. И такое

холодное. Много выпало снега за последние годы... (Отнимает руку.)

Ю н о ш а. Простите, я немного взволнован, от суеты, от спешки, и еще...

там на улице мальчишки кидали камнями в котенка, я их разогнал.

Отец предлагает ему сесть.

Н е в е с т а (Служанке). Какая холодная рука. Как восковая.

С л у ж а н к а. Тише, он услышит!

Н е в е с т а. И тот же взгляд, рассыпающийся, как крыло мертвой бабочки.

Ю н о ш а. Нет, я не могу сидеть. Мне хочется говорить. Сейчас, когда я

поднимался сюда, мне вдруг вспомнились все песни, которые я давно забыл, и

мне хотелось спеть их все разом. (Подходит к Невесте.) Твои косы...

Н е в е с т а. У меня никогда не было кос.

Ю н о ш а. То был лунный свет. То были губы ветра, целовавшие тебя.

Служанка уходит в глубь сцены. Отец, высунувшись с балкона, смотрит в бинокль.

Н е в е с т а. Разве ты не был выше ростом?

Ю н о ш а. Нет.

Н е в е с т а. И не было у тебя улыбки, грозной, как тень сокола?

Ю н о ш а. Нет.

Н е в е с т а. И ты не играл в регби?

Ю н о ш а. Никогда.

Н е в е с т а (страстно). И у тебя не было коня и ты не убивал за день три тысячи фазанов?

Ю н о ш а. Никогда.

Н е в е с т а. Тогда зачем... Зачем ты пришел? Все руки в кольцах! И хоть бы

капля крови.

Ю н о ш а. Кровь прольется, если захочешь.

Н е в е с т а (с силой). Не твоя! Моя кровь!

Ю н о ш а. Никакая сила теперь не оторвет от тебя мои руки.

Н е в е с т а. Это не твои, а мои руки. Это я хочу сгореть в чужом огне.

Ю н о ш а. Есть только один огонь - мой. (Обнимает ее.) Потому что я ждал тебя, и теперь сбываются мои сны, и уже не сон твои косы, я сам заплету их, и не сон твое тело, в нем поет моя кровь, это моя кровь, так долго я шел к ней сквозь дожди, и этот сон - мой.

Н е в е с т а (высвобождаясь). Оставь меня. Ты можешь говорить о чем угодно,

только не о снах. Здесь не видят снов. Я не хочу их видеть.

Ю н о ш а. Но здесь любят!

Н е в е с т а. И не любят. Уходи!

Ю н о ш а (пораженный). Что ты сказала?

Н е в е с т а. Найди себе другую и заплетай ей косы.

Ю н о ш а (как бы просыпаясь). Нет.

Н е в е с т а. Как же я пущу тебя в спальню, где был другой?

Ю н о ш а. О! (Закрывает лицо руками.)

Н е в е с т а. Двух дней хватило, чтобы заковать меня в цепи. За зеркалами, в

шорохе простыней и кружев я слышу плач ребенка, и он преследует меня.

Ю н о ш а. Я строил дом. Я сам складывал стены. И пусть там гуляет ветер?

Н е в е с т а. Чем я виновата? Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Ю н о ш а (он очень подавлен, садится). Да, да, пойдем.

Н е в е с т а. Зеркало, стол будут ближе тебе, чем я…

Ю н о ш а. Что мне делать теперь?

Н е в е с т а. Любить.

Ю н о ш а. Кого?

Н е в е с т а. Ищи. На улице, в поле.

Ю н о ш а (в порыве). Я не стану искать. У меня есть ты. Ты здесь, со мной,

ты со мной сейчас, и ты не закроешь передо мной двери, потому что я вымок

под пятилетним дождем. Потому что потом не будет ничего, потому что потом я

не смогу любить, потому что потом кончится все...

Н е в е с т а. Пусти!

Ю н о ш а. Мне больно не потому, что ты обманула. Ты не злая. Ты ничего не

значишь. Это мое потерянное счастье. Моя любовь, я не знаю к кому. Но ты

пойдешь!

Н е в е с т а. Не пойду.

Ю н о ш а. Чтобы я не начинал все сначала. Я чувствую, что уже забываю

буквы.

Н е в е с т а. Не пойду.

Ю н о ш а. Чтобы я не умер. Слышишь? Чтобы я не умер.

Н е в е с т а. Оставь меня.

С л у ж а н к а (входя). Сеньорита! Сеньор!

Юноша отпускает Невесту.

О т е ц (входя). Что случилось?

Н е в е с т а. Ничего.

О т е ц. Вы...

Ю н о ш а. Мы разговаривали. (Он подавлен.)

Н е в е с т а. Нужно вернуть подарки.

Юнош а делает какое-то движение.

Все. Иначе будет несправедливо... только вот веера... сломались.

Ю н о ш а (припоминая). Два веера.

Н е в е с т а. Голубой...

Ю н о ш а. С тремя потонувшими гондолами.

Н е в е с т а. И белый.

Ю н о ш а. С головой тигра. Они... сломались?

С л у ж а н к а. Обломки отдали сыну угольщика.

О т е ц. Это были хорошие веера, но...

Ю н о ш а (улыбаясь). Неважно, что их нет. От них и сейчас такой ветер, что

обжигает лицо.

С л у ж а н к а (Невесте). А свадебное платье?

Н е в е с т а. Конечно.

С л у ж а н к а (почти плача). Оно там, на манекене.

О т е ц (Юноше). Я хотел бы...

Ю н о ш а. Не стоит.

О т е ц. Как бы то ни было, здесь вы у себя дома.

Ю н о ш а. Благодарю. Слово «любовь» — это обман, зеркало, разбитое вдребезги, рябь на воде.

О т е ц Любовь! Любовь! Луны к разбитому яйцу, желтка к луне, луны к белку и облака - к ее клубку. О, любовь, любовь! Ты уводишь свой свет в теплые потемки. Сумерки подпирают море, а мертвая плоть прорастает цветком. (все время смотрит на балкон). Уже, должно быть, началось. Простите. (Невесте.) Ты идешь?

Н е в е с т а. Да. (Юноше.) Прощай!

Ю н о ш а. Прощай! (Уходят.)

Г о л о с (за сценой). Прощай!

Ю н о ш а. Прощай... что же дальше? Надвигается час, которого я не знаю...

что мне с ним делать? Куда идти?

На сцене темнеет. Лампы с ангелами начинают светиться голубым. Лунный свет с

балкона к концу акта становится все ярче. Слышится стон.

Ю н о ш а (смотрит на дверь). Кто это?

Появляется М а н е к е н в свадебном платье. Брови и губы у него позолочены, как у манекенов с дорогих витрин.

М а н е к е н (поет и плачет).

Не одеть серебром моим руки

темноглазой и гибкой подруги.

Белый шлейф поглотили трясины,

у луны мой цветок апельсинный,

а колечко, сеньор мой, колечко

в зеркалах потонуло навечно.

Не согреться шелкам моим тканым.

В них венчаться реке с океаном.

Ю н о ш а.

О чем ты поешь?

М а н е к е н.

О смерти,

которой не знала прежде,

о сирой фате ненужной,

о слезной моей одежде.

О той кружевной рубашке,

от инея задубелой,

которой не взмыть на солнце,

как облако пены белой.

Шелка вместо теплой плоти

достанутся мертвой глине.

И шорох горячей крови

заменят осколки ливней.

Не одеть моим шелком упругим

темноглазой и гибкой подруги.

Ю н о ш а.

Раздарит ветер наряды:

зарю невестой оденет,

луне - чулки и подвязки,

а с терном ленты поделит.

А свой убор подвенечный

отдай в паучьи гнездовья -

пускай силки для голубок

плетут себе на здоровье.

Его никто не наденет,

и шелк, холодный, как иней,

не станет больше, не станет

живой упругостью линий.

М а н е к е н.

Белый шлейф мой хоронят трясины.

Ю н о ш а.

Рвет луна твой цветок апельсинный.

М а н е к е н (гневно).

Но я не хочу! Ты слышишь?

Шелка мои каждой складкой

зовут, чтобы их ласкали

и мучили зло и сладко.

Но где они, эти руки,

обугленные от зноя?

Ю н о ш а.

Не знаю. Молчи. Не знаю.

М а н е к е н.

Ты лжешь. Это ты виною.

Каким ты ко мне приходишь?

Как бешеный конь с разгона -

закушен зубами ветер,

из пены морской попона?

И звонкое эхо зова

ты вдаль не послал ни разу?

Ты сонный затон под тиной,

где гнить моему атласу.

А колечко, сеньор мой, колечко...

Ю н о ш а.

В зеркалах потонуло навечно...

М а н е к е н.

Зачем не пришел ты раньше?

Так долго она, нагая,

ждала - словно змейка ветра,

тянулась, изнемогая.

Ю н о ш а (вставая).

Довольно! Ступай отсюда.

Иначе я вырву с мясом

твои вензеля из нардов,

задернутые атласом.

Замолкни! Ступай на площадь

искать невинные плечи,

и пусть ночные гитары

тебе заплачут навстречу.

Никто твой шелк не наденет.

М а н е к е н.

Тебя я настигну снова.

Я буду твоею тенью.

Всегда.

Ю н о ш а.

Никогда.

М а н е к е н.

Два слова,

еще только два!..

Ю н о ш а.

Пустое.

Не тронут меня нимало.

М а н е к е н.

Гляди же.

Ю н о ш а.

Что это?

М а н е к е н.

Видишь?

Тайком у швеи украла.

(Показывает розовое детское платьице.)

Молочный ручей сбегает

по талому снегу шелка,

и грудь болит от ожогов -

и боль как белая пчелка.

Где сын мой? Дайте мне сына!

Мой сын. Как нежно и властно

его черты проступают

под опояской атласной!

Он твой. Это сын твой.

Ю н о ш а.

Сын мой.

Тот самый предел последний,

где спят на цветах сознанья

безумные птицы бредней.

(С тоской и тревогой.)

А если не будет сына?

Гонимая бурей птица

не может парить.

М а н е к е н.

Не может.

Ю н о ш а.

А если не будет сына?

Гонимая бурей барка

не может доплыть.

М а н е к е н.

Не может.

Ю н о ш а.

Молчат дождевые струны.

И вдруг каменеет море

под гаснущий смех лагуны.

М а н е к е н.

Кто же в шелк мой оденется тканый?

Ю н о ш а (воодушевленно, с уверенностью).

Та, что ждет на краю океана.

М а н е к е н.

Всегда она ждет. Ты вспомнил?

Часы, и дни, и недели.

Уходит немо - как любит.

Твой сын поет в колыбели.

Но он холоднее снега,

он ждет твоей крови жадно.

Иди же скорей за нею,

нагой приведи обратно

и дай ее мне, нагую,

чтоб розой зашелестели

шелка моего наряда

на розовом теплом теле.

Ю н о ш а.

Я должен жить!

М а н е к е н.

Но не медли.

Ю н о ш а.

Мой сын поет в колыбели,

но он холоднее снега

и ждет, чтоб его согрели.

М а н е к е н.

Дай платьице.

Ю н о ш а (мягко).

Нет.

М а н е к е н (отнимая детское платье).

Отдай мне.

Пока вернешься с победой,

я буду петь ему песни.

(Целует его.)

Ю н о ш а.

Но где мне искать?

М а н е к е н.

Разведай.

Иди на площадь!

Ю н о ш а.

И прежде,

чем выйдет месяц багряный,

омытый кровью ночною,

к тебе вернусь я с любимой,

с моей нагою женою.

Сцена залита синим светом. Слева входит С л у ж а н к а со свечой, и постепенно освещение становится обычным, хотя лунный свет по-прежнему проникает через балкон. Когда входит Служанка, Манекен застывает, как на витрине, - голова наклонена, руки изящно подняты. Служанка оставляет свечу на туалетном столике. Она все время с состраданием смотрит на Юношу. Справа появляется С т а р и к. Свет становится ярче.

Ю н о ш а (удивленно). Вы?

С т а р и к (очень волнуется, прижимает руки к груди, в руках - шелковый

платок). Да, я.

Ю н о ш а (сухо). Вы мне не нужны.

С т а р и к. Больше, чем когда-либо. Ах, в самое сердце ты меня ранил! Ну зачем ты пошел? Ведь я знал, что так будет... Ах!

Ю н о ш а (мягко). Что с вами?

С т а р и к (собравшись с силами). Ничего. Так, ничего. Только вот рана...

но кровь высыхает, а прошлое проходит…

Юноша хочет уйти.

Но куда ты?

Ю н о ш а (весело). Искать.

С т а р и к. Кого?

Ю н о ш а. Ту, что любит меня. Вы ее видели - там, помните?

С т а р и к. Не помню. Но подожди.

Ю н о ш а. Нет. Я пойду.

Старик хватает его за руку.

О т е ц (входя). Дочь моя! Где ты? Дочь моя!

Слышен автомобильный рожок.

С л у ж а н к а (на балконе). Сеньорита! Сеньорита!

О т е ц (идет на балкон). Дочь моя! Подожди! Подожди! (Выходит.)

Ю н о ш а. И я иду. Я тоже пойду искать новый цветок моей крови. (Быстро

уходит.)

С т а р и к. Подожди! Подожди! Не оставляй меня, я умираю. Подожди! Подожди!

(Уходит. Его крики затихают.)

С л у ж а н к а (быстро входит, берет свечу и идет к балкону). О Господи!

Сеньорита! Сеньорита!

Вдали автомобильный рожок.

М а н е к е н.

А колечко, сеньор мой, колечко...

Пауза.

...в зеркалах потонуло навечно.

Не согреться шелкам моим тканым.

Пауза. Плачет.

В них венчаться реке с океаном.

(Падает на диван.)

Г о л о с (вдали). Подожди-и!

Быстро опускается занавес

Дата добавления: 2015-07-02