Исторические типы журналистики и детерминированные ими профессиональные компетенции

Параграф первый

Системный анализ развития журналистики

Современная журналистика отличается целым рядом специфических черт, среди которых выделяются: социальность, духовная насыщенность и заостренность, документализм, оперативность, краткость, аналитичность и регулярность и другие[58].

Но она не всегда была такой. История развития СМИ и журналистики показывает, что существует четко отслеживаемая привязка методов распространения информации и имеющихся в распоряжении человечества материальных «носителей» этой информации. Кроме того, история СМИ показывает бесчисленное число примеров того факта, что исчезновение тех или иных форм журналистики на том или ином этапе развития человеческого общества всегда неминуемо приводит к более быстрому и более эффективному встраиванию измененной журналистики в изменившиеся социальные условия.

Как и первые системы письма, первые книги появились 5-6 тыс. лет до н.э. в Шумере, Египте, Китае (2 тыс. лет до н.э.), Индии (3 тыс. лет до н.э.).

Эти книги не могли быть прочными и легкими одновременно, поэтому нет никаких оснований говорить о том, что в этих цивилизациях существовало какой-либо иной способ оперативного распространения массовой информации, кроме изустного. Даже в Древней Греции и Древнем Риме, с появлением пергаментных книг, ничего подобного нашим газетам и журналам не было. Даже в стране, являющейся своего рода образцом по организации внутренних коммуникаций – Древнем Китае – при наличии широко распространенной практики создания настенных газет из тряпичной бумаги «бао» – газет и журналов «индивидуального пользования», с отражением множества точке зрения на происходящие события – не было.

Справедливости ради надо сказать, что в Европе – колыбели современной земной цивилизации – до X-XI вв. с литературой было очень трудно. Хотя в VIII в. в Европу и пришла китайская технология создания бумаги, но плоть до XV-XVI вв. все сколько-нибудь серьезные тексты писались лишь и только на пергаменте. Тексты попроще писались на деревянных дощечках (немецкое das Buch и английское book как раз и являются историческими памятниками того времени, когда в качестве материала для книг использовалось белая и прочная древесина букового дерева).

Но подлинный расцвет распространения информации связан с бумагой.

Бумага появилась в Китае в V в. н.э. В IV в. одним из тамошних императоров был издан специальный указ о переходе с бамбуковых планок на бумагу. В Европе широкое применение бумаги началось в итальянских государствах. В Венеции с XV в. практика распространения новостей на листках бумаги стала обычной. На мосту Риальто было открыто бюро новостей, в котором в любой день можно было купить листок со злободневной информацией за «газетту» – тогдашнюю мелкую монету.

Расцвет бумажных носителей информации произошел с появлением техники книгопечатания, поскольку одновременно с этим появилась и технология тиражирования текстов. В итоге, например, европейцы практически одновременно узнали в напечатанных в огромных тиражах письмах Америго Веспуччи о новом материке. Эти письма оказали настолько серьезное воздействие на умы европейцев, на развитие всей европейской цивилизации в целом, что можно уверенно говорить, что их эффект продолжается и поныне. Какое еще нужно доказательство в пользу СМИ?

И вот настало время периодических изданий. Правда, понадобилось без малого два века развития книгопечатания, чтобы в XVII веке начали появляться жанры СМИ: юмористический, политический, информационно-познавательный и развлекательный, а также научно-популярный.

В 1591 г. священник Конрад Лаутенбах под псевдонимом Якобус Франкус выпускает первую печатную ведомость. Его «Ярмарочные реляции» просуществовали до 1806 г., издаваемые его наследниками.

Все последовавшие затем попытки издания газет были реализованы лишь и только как частные инициативы. В 1615 г. во Франкфурте-на-Майне начал издавать газету владелец типографии Эгенольф Эммель. Его почин подхватили полицмейстер Иоганн фон ден Биргден и в 1619 г. книготорговец Шёнветтер. Первым информационным изданием стали амстердамские «Куранты, или Ежедневные новости из Италии, Германии, Венгрии, Испании и Франции» 1620 г. Первым развлекательным изданием стал франкфуртский «Забавный Меркурий» (1654 г.), а первым литературоведческим, критическим изданием стали «Новости республики литературы» в 1684 г. изданные в Роттердаме издателем Пьером Бейлем. Можно видеть, что уже тогда литература и искусство не были просто развлечением, а отражением наиболее актуальных и острых проблем общества. Не зря же этот журнал стал одним из первых нелегальных изданий. Наконец, в 1665 г. в Париже начал издаваться «Журнал ученых».

Одна из немногих попыток издания общественно-значимой газеты завершилась в Саксонии в 1660 г. тем, что правительство не нашло ничего лучшего, как уступить концессию на ее издание частному лицу – книготорговцу Тимофею Рицшу. Газета, издававшаяся под названием «Новые сообщения о войнах и мировой торговле» («Neu-eingelaufene Nachrichten von Kriegs und Welthändeln») дожила до нынешних времен под названием «Leipziger Zeitung».

Вообще в XVII в. Германия стала мировым лидером по выпуску газет. Так, в 1630 г. Иоганн Мейер начал издавать «Еженедельные ведомости». Тут же с ними вступили в конкуренцию «Почтовые известия» Клейнгауза. В 1640-1641 гг. – «Новая еженедельная гамбургская газета». В 1673 г. Фома фон Виринген начал издавать «Курьер», который под названием «Газета Вирингена» прожил до 1813 г.

А вот в XVIII в. германская пресса стала сдавать позиции. Бодрствовали и имели хоть какой-то вес лишь берлинские газеты. Среди них «Berlinische ordinäre Zeitung» Иоганна Лоренца. B 1710 г. появились «Berlinische Nachrichten von Staats und Gelehrtensachen» (с 1748 г. «Spenereche Zeitung») Амброзио Гауде. В 1721 г. Иоганном Андреасом Рюдигером начала издаваться «Berlinische Priveligierte Zeitung», позднее сменившая название на «Vossische Zeitung». Среди неберлинских газет выделяются Фаберовская «Magdeburgische Zeitung», «Schlesische Zeitung» И.И. Корна, «Königliche Preussisch-Staats-Krieg und Friedenszeitung», которой с 1751 г. владеет семья Гартунгов.

Им на пятки наступали французские издания, издававшиеся в Кельне, Эрлангене, Готе и Клеве. Среди них «Gazette de Cologue» Иоганна Игнаца Родерика, который, будучи ярым приверженцем Австрии, во время шлезвигских войн наделал немало хлопот Фридриху II, печатая всегда лишь те сообщения, которые так или иначе вредили делу прусского короля. В минуту гнева тот даже однажды объявил премию в сто дукатов тому, кто заставит редакцию газеты переменить тон, хотя бы, как гласит официальное выражение, «ценой порки ее руководителей». После смерти Родерика (1756 г.) газета мало-помалу утрачивала свое влияние, и в конце столетия издание ее прекратилось.

Похожую ситуацию можно видеть и в других европейских странах. Первая швейцарская газета появилась в 1610 г. в Базеле, почти одновременно с выходом в свет первых немецких газет в Страсбурге и Аугсбурге. Она была основана переселившимся из Шлейзингена в Тюринген книгоиздателем И. Шретером и носила название «Ordinäri Wochenzeitung». После принятия союзной конституции 1818 г., по которой все кантоны провозгласили свободу прессы, книготорговец Нейкирх смог основать в 1831 г. «Basler Zeitung». В 1842 г. там же в Базеле стала выходить «National Zeitung».

До наших дней из газет первой волны дожила лишь «Neue Züricher Zeitung», догадавшаяся в нужный момент стать акционерной компанией.

Во Франции ситуация была схожей. Первые газеты и журналы (что во Франции тех лет было практически одно и то же) издавались частными лицами. Первую французскую газету «La Gazette» издал в 1631 г. Теофраст Ренодо. После смены ряда владельцев она переменила название на «Gazette de France». Великая Французская революция породила ряд интересных изданий, которые все так же были частными. «Ami du peuple» Марата, «Orateur du peuple» Луи-Мари-Станисласа Фрерона, «Patriote français» Жака-Пьера Бриссо, «Le défenseur de la constitution» Максимилиана Робеспьера, «Tribun du peuple» Луи Бельмонте и многие другие издания того времени, – все они несли яркие характерные черты журналистики первого поколения: абсолютный субъективизм, полное отражение наиболее ярких черт характера своего издателя, полная зависимость как периодичности, как и объема издания от настроений издателя.

На островах и за океаном была своя специфика, но и там первое поколение СМИ было целиком и полностью частным. В Великобритании первая настоящая газета «The Certain of this Present Week» появилась 1622 г. в Лондоне. Ее издатель – Натаниель Буттер. В 1715г. Гаррис начал издавать «London Post», известную лишь тем, что Даниэль Дефо печатал там роман «Робинзон Крузо». В 1726 г. Николай Анхерст начал издавать «Craftsman», в которой лорд Боллингброк с помощью Джонатана Свифта проводил более-менее профранцузскую политику.

В США первая газета «The Boston News Letter» Джона Кемпбелла стала выходить в 1704 г. За ней последовало множество других мелких изданий. Из них до наших дней дожила лишь сумевшая вовремя (в 1851 г.) акционироваться «The Sun».

Чтобы подчеркнуть уже тогда понимаемую важность средств массовой информации можно напомнить, что в 1697 г. в Гамбурге была издана книга «Приятность и польза газет» в которой так прямо и говорилось: «Кто хочет достичь мудрости, тот должен постоянно читать газеты, запоминать их и уметь обращаться с ними».

Как это ни странно, но реставрация политическая во Франции стала временем революционных преобразований в журналистике. Появившиеся в это время газеты были уже по преимуществу коллективными. Среди них роялистические: «Drapeau blanc», «Conservateur» и «Quotidienne». Либералы издавали «Censeur Еuгорeon», «L'Indépendant», «Courrier Franzais», «Constitutionnel», «Aristarque». Правительство выпускало «Moniteur», «Publiciste», «L'Etoile». Они стали первыми ласточками второго поколения журналистики. И хотя никто из них не стал выдающимся событием цивилизации, но заложенные в них принципы стали основой деятельности нового поколения журналистики.

К концу XIX в. становление жанров и системы печатных СМИ было практически завершено. Наступило время адаптации этих жанров и типологии СМИ к новым средствам распространения информации, поскольку со второй половины XIX в. наступает новая эра в журналистике. Появился первый электронный канал передачи информации – телеграф.

Правда, принцип передачи информации на большие расстоянии «витал в воздухе» с древнейших времен. Так, еще в 450 г. до н.э. древнегреческие философы Демокрит и Клеоксен предложили создать оптический факельный телеграф. Разбив 24 буквы греческого алфавита в 5 строк (по 5 в каждой, кроме последней строки), ночью – при помощи факелов, а днем – флажками, можно было указать, ту или иную букву. От их изобретения ничего не осталось, кроме самого слова «телеграфировать», что означает по-гречески «писать на расстоянии».

Но первый реально работающий телеграф был построен во Франции в 1789 г. Клодом Шаппом, а в Великобритании в 1796 г. лордом Джорджем Мурреем. Павел Львович Шиллинг в 1832 г. создал электрический стрелочный телеграфный аппарат. В 1836 г. в Петербурге (вокруг Адмиралтейства) впервые в мире была построена экспериментальная линия его телеграфа. В 1837 г. в Великобритании был запатентован «Электромагнитный телеграф системы Уитстон-Кук», широко применявшийся вплоть до 70-х гг. XIX в. В 1846 г. американцем Р.Хауссом была запатентована собственная конструкция телеграфного аппарата, а в 1906 г. между США и Китаем была завершена прокладка подводного кабеля для телеграфной связи. В 1838 г. Самюель Морзе предложил один из первых вариантов своей азбуки.

Для настоящего исследования важно отметить, что освоение бумаги и различного рода основанных на ее использовании технологий распространения массовой информации заняло (с момента появления бумаги на территории современной Европы) более полутора тысяч лет.

Время вполне достаточное для появления традиций, профессиональных школ и династий и прочих исторических атрибутов. Среди которых, например, ритуал «борьбы с цензурой».

Вся история развития журналистики 1.0 является ярким свидетельством борьбы журналистов за право публикации всего, чему они станут свидетелями, так «как оно было на самом деле», или как им самим хотелось бы, чтобы оно так и было, – с желанием власть имущих показывать на страницах газет и журналов как это все «должно было бы быть», согласно приказов и распоряжений властей.

То есть можно со всей очевидностью наблюдать примерно один и тот же процесс во всех странах: со второй половины XIX в. на место старой субъективистской личностной частной по привлекаемым средствам журналистики приходит журналистика коллективистская по содержанию и внутреннему устройству и акционерная по финансированию.

Начало положили Франция и буквально немного позже – Германия.

Закон об отмене предварительной цензуры 1848 г. породил невиданный доселе процесс массового возникновения газет и журналов, абсолютное большинство из которых не прожили и месяца. Успешными были лишь акционерные, и среди них особо выделяется «National Zeitung» с акционерным капиталом в 10000 талеров. Среди особенностей данной газеты можно отметить четкое распределение обязанностей: Фридрих Цабель – политический отдел, Федор Мюгге и Эдуард Темпельтей – фельетоны, Бернгард Гольф – исполнительный директор.

Развитие новых технических средств распространения информации породило новые информационные институции, успешно объединивших бумажные и электронные носители информации: информационные телеграфные агентства, – в которых передача информации осуществлялась с помощью электрического тока, а считывание – на бумажных лентах. Считается, что первым стало в 1820 г. «Нью-Йоркская Ассоциация утренних газет» (Association of Morning Newspapers). В 1856 г. была основана «Ассоциация главных новостей» (General News Association). В 1870 г. от этой ассоциации отделилась New York Associated Press, рассылавшая новости в ежедневные газеты по всей стране. В 1882 г. появилась United Press. В 1892 г. эти агентства объединились под названием Associated Press of Illinois, именуемым сейчас Associated Press.

В Европе первое информационное агентства было создано в 1835 г. в Париже и называлось оно «Гавас» (Havas). В это же время появилось первое в мире телеграфное агентство Бернгарда Вольфа. В 1865 г. оно акционировалось. Первым следствием этого стало резкое увеличение объемов пересылаемой информации и выход на международный уровень.

Стала акционерной к 1880 г. и «Urwähler Zeitung». А «Neue Preussische Zeitung» с самого начала (1848 г.) была основана акционерной компанией.

Остальная Европа не оставалась в стороне. В Швейцарии в 1871 г. в Люцерне начала выходить акционерная «Das Vaterland». В 1879 г. появилась на свет «Züricher Post». Сначала она была создана на паях Курти и Руеггом, а затем стала «просто» акционерной.

Великобритания показывает, пожалуй, самый яркий пример того, что дает прессе переход на новый механизм существования, каким является журналистика 2.0. В 1785 г. там появилась «Daily Universal Register». В 1788 г. она стала называться «Times». Сначала ее издавали отец и сын Вальтеры, сумевшие блестяще поставить техническую сторону дела. С 1847 г. газета – акционерное общество, полностью финансово не зависящее ни от одной политической или денежной силы страны. Словно блестящий приз ее передавали в XIX в. и XX в. друг другу различные корпорации – концерн Кемсли, Thomson Corporation и в настоящее время – News Corporation.

Или такой пример. В 1851 г. Юлий Рейтер создает телеграфное агентство. В 1864 г. «Reuters Agency» было преобразовано в акционерную компанию с капиталом в 250000 фунтов стерлингов. Среди его подписчиков – более 4 000 газет.

В США процесс объединения журналистов пошел намного дальше, чем в Старом Свете. Там не только газеты перешли на акционерную форму хозяйствования, но и сами газеты объединились в «American Newspaper Publisher's Association». Как итог, это подняло валовой доход газет к концу XIX в. до более чем миллиарда долларов.

Уже к концу XIX – началу XX вв. новые механизмы финансирования прессы позволяют выйти на миллионные обороты и прибыли. Прибыль наиболее популярных изданий Великобритании начала XX века («Daily Mail», «Daily Mirror», «Answers», «Evening News» и др.) в 1905 г. составила более 250 тысяч фунтов стерлингов (более 2 миллионов русских рублей того времени).

Современная журналистика 2.0, таким образом, началась во второй половине XIX в. Правда, до начала 90-х годов XX в. немногое изменилось в работе журналистов. Менялось лишь техническое оснащение их рабочего места: появились пишущие машинки, автоматические ручки, блокноты, фотоаппараты, телеграф, телефон, – все то, что позволило резко повысить оперативность публикаций.

Даже с появлением в конце XIX в. первого варианта по-настоящему «электронных СМИ» – радио – первоначально немногое изменило в работе редакций. «Говорящие газеты» были хороши тем, что исключалась вся полиграфическая цепочка: набор – верстка – печать – распространение, – что давало возможность сообщать новости практически мгновенно с момента их появления. Все определялось лишь скоростью бега журналиста от места совершения события до телефонного аппарата и силой его локтей при расталкивании столпившихся вокруг него коллег из других редакций. Но принцип работы редакций оставался прежним.

Кроме того, радио не смогло потеснить печать и скорее стало лишь фактором, повышающим интерес к печатной продукции, потому что в сводках новостей в обязательном порядке давались изложения номеров центральных газет и анонсы ведущих «передовых» материалов.

Радио при всех своих преимуществах для аудитории: простота пользования, насыщенность музыкой и другим, – отличалось чрезвычайной сложностью и массивностью передающей аппаратуры: общий вес механизмов, установленных в самой большой типографии, не идет ни в какое сравнение с массой и потребляемой мощностью передающих устройств радиостанции диапазона длинных либо средних волн. Кроме того, текст, передаваемый по радио, живет лишь в момент его передачи и нуждается в подтверждении печатным текстом, а сравнение и анализ различных трактовок того или иного события возможно вообще лишь с помощью напечатанного (зафиксированного) текста. Эта оговорка, кстати, весьма актуальна на сегодня.

С 1930-х гг. в жизнь людей вошло телевидение. Его практическое воздействие оказалось настолько мощным и всеобъемлющим, что современную эпоху не зря называют именно «эрой телевидения».

Можно видеть, что в своем развитии телевидение прошло самые разные этапы, когда менялось и отношение к этому СМИ, и ведущие концепции деятельности телевидения. Так, 1940-50 гг. – время поиска лица. На экранах немногочисленных еще телевизоров – «говорящие головы» с рассказами об успехах в соцсоревновании, кинофильмы и киноконцерты, и рассказы о том, что будут показывать в кинотеатрах тех городов, где есть свои телестудии: в Москве, в Ленинграде, во Владивостоке и иных. В 60-70-е гг. – начало эпохи «выезда в свет», осложненный тем простым фактом, что все оборудование для телесъемки занимает объем большого фургона, а общий вес телеэкспедиции может достигать нескольких десятков тонн. Но все равно появилась возможность и репортажей с места события, и создания «живой» картинки с потрясающим «эффектом присутствия»...

80-е годы стали этапными для российских электронных СМИ с телевидением во главе. Пришло непосредственное телевидение. На экранах появилась реальная жизнь, возобновился прямой эфир, но уже не как недоработка технологий, а как специально разработанный жанр. Все это завершилось прямыми трансляциями с баррикад у Белого дома и установлением периода «свободы слова» в первый период существования новой российской государственности.

Наконец, 90-е годы стали точкой водораздела – периодом устранения государственной монополии на владение телеканалами, завершение эпохи государственного контроля за содержанием и формой подачи информации по каналам телевидения.

А еще в это время начался Интернет и мобильная связь. В самом своем начале – безумно дорогие игрушки для военных и чокнутых технарей, сейчас – всеобъемлющие каналы распространения массовой информации.

В 1992 г., в канун католического рождества инженер компании Vodafon Нейл Папуорт отправил с сотового телефона своим сотрудникам короткое сообщение «Merry Cristmas!» Это была самая первая SMS-ка. Потом об SMS забыли на 7 лет. И лишь в 2000 г. компании стали предоставлять эту услугу. С тех пор SMS сообщения прочно вошли в нашу жизнь. Больше всего изобретение популярно среди молодежи, а точнее среди студентов. Не в последнюю очередь – из-за принципиальной дешевизны продукта.

Стремительный прогресс технических средств распространения массовой информации привел к тому, что результат, который еще 10-15 лет назад можно было получить экспедиции из 5-6 человек, оснащенных 1,5-2 тоннами разных «железяк», сейчас может сделать один человек с камерой весом 0,5 килограмма и ноутбуком весом 2-2,5 килограмма. И это – не предел «мобилизации»: все идет к тому, что все оснащение репортера конвергентных, то есть объединяющих в себя и газету, и радио, и телевидение СМИ будет заключаться в небольшой коробочке весом граммов 100-150, не больше, с качеством и звука, и «картинки» аналогичному «нормальному» телевидению нынешнего времени.

И в этой связи встает такой вопрос: «А почему этот человек с подобной «коробочкой» должен быть специально обученным, специально оснащенным и имеющим какие-то специальные права человеком? Если все оборудование современного журналиста можно купить в любом магазине, продающем мобильные телефоны, то почему ту же самую картинку с места события не может передать любой человек, оказавшийся в нужном месте, в нужное время, и почему человек, способный сделать связный текст, не может самостоятельно передать его по каналам СМИ, и ему обязательно надо воспользоваться услугами знакомого журналиста?»

Ответа на это вопрос нет. На сегодняшний день просто потому, что его сейчас рассматривают лишь в теоретическом плане. Но когда пользователей «продвинутых» коммуникаторов станет десятки миллионов, и качество передаваемой ими информации станет сопоставимым с качеством информации, распространяемой профессиональными журналистами, – он будет звучать все чаще.

В этой связи резко возрастают требования к профессионализму журналиста. Столь любимая еще 20-25 лет назад картина, когда взмыленный корреспондент, нагруженный килограммами фотоаппаратуры и диктофонов, сломя голову бежал на очередной «пожар», в настоящее время стала показателем некомпетентности этого самого журналиста и его непрофессионализма. В тот момент, когда он вернется в редакцию и выложит свои материалы, все, кому это событие было интересным, уже будут знать всё в малейших подробностях: как было дело, кто в нем участвовал и почему, собственно, это событие произошло.

Реакцией профессиональных журналистов на происходящие в обществе изменения стали серьезные процессы дифференциации и в самих средствах массовой информации, кардинально разделившие их на несовместимые, более того, противоборствующие институции. Водораздел происходит, прежде всего, по уровню «профессионализации», уровню «журнализма» того или иного канала передачи массовой информации.

1) Профессионализм – 100%. Это, разумеется, «толстый» журнал, последний оплот людей, по праву носящих звание «журналистов-профессионалов», то есть людей, отслеживающих не только некие последние события и тенденции, зачастую носящих временных и случайных характер, но и способных предложить профессиональному mass media community цели и деятельностные механизмы, способные выводить все общество к решению тех или иных животрепещущих проблем России и мира. Сам факт участия в работе таких журналов является подтверждением высочайшей профессиональной репутации журналиста, к публикуемым на станицах таких журналов мнениям и предлагаемым вариантам решения проблем с глубоким интересом прислушиваются органы управления государством и крупнейших корпораций. Случайных людей в таких изданиях не бывает. Ни в творческом коллективе, ни в техническом персонале редакции, ни среди читателей и читательской почты. На их страницах публикуют свою рекламу лишь наиболее серьезные российские и иностранные компании, причем объем рекламы, как правило, крайне не велик.

Облик этих СМИ постоянен. Все участие новых средств получения и передачи информации сводится к компьютерам, которые используются в качестве пишущих машинок и архивных ящиков. Иллюстрации, как правило, только вредят таким изданиям, поскольку отвлекают читателя от логики рассуждений авторов аналитических материалов.

2) Профессионализм – 80%. Следующую ступеньку занимают, на наш взгляд, ежедневные общественно-политические газеты, в которых основную массу журналистов занимают, безусловно, настоящие профессионалы, но вместе с тем на их полосах публикуются еще и довольно большое количество случайных людей. Реклама становится для таких изданий существенным фактором существования, а тематика публикаций настолько обширна, что рассчитывать на серьезную проработку тех или иных проблем в этих изданиях не приходится.

На аналогичной позиции находятся также общественно-политические радиостанции, редакторы которых, безусловно, – люди, отчетливо понимающие цену своим авторам и участникам эфира, способные организовать настоящее обсуждение наиболее острых проблем с людьми, действительно способными предложить реальные и эффективные решения актуальных проблем, но вместе с тем, в их эфире довольно большое место получают и проплаченные выступления представителей тех или иных политических партий, тех или иных бизнес-структур. И этот факт, с одной стороны, накладывает большую ответственность на творческий коллектив, поскольку любая реклама недоброкачественного продукта, будь то политические декларации или некие товары всегда наносят огромный вред на сами СМИ, с другой стороны, заставляет всегда относиться очень ответственно к «нормальным» журналистским выступлениям, поскольку только они и являются гарантией стабильности рейтингов, аудитории и рекламных поступлений.

3) Профессионализм – 60%. С точки зрения среднего уровня профессионализма творческого коллектива на этом уровне находятся иллюстрированные печатные издания и телевидение в основной своей массе. С одной стороны, руководство, технический персонал и основа творческого коллектива этих СМИ, безусловно, отвечает самым жестким требованиям журналистского профессионализма, но и среди авторов и среди творческих работников очень много случайных людей, зачастую не имеющих никакого отношения к профессии. Это плохо с той точки зрения, что ведущие даже центральных телеканалов могут позволить себе перлы типа: «Резкий запах азота» и т.п., а на страницах подобных печатных изданий появляются публикации, чей литературный и фактический уровень не выдерживает никакой критики, и которые основываются лишь на сплетнях, вымысле, либо на прямом политическом (экономическом) заказе. Объем рекламы в таких СМИ раздражающе велик, хотя и находится в строго определенных законом рамках. Вообще, внимание к таким СМИ со стороны государства и общественных организаций, профессиональных сообществ максимален именно потому, что эти СМИ являются наиболее востребованы обществом.

В то же время можно видеть, что именно такая ситуация приводит к очень высокой мобильности и оперативности публикуемых материалов, их высокой повседневной актуальности и высокой эффективности и действенности.

4) Профессионализм – 40%. На этой ступени находятся популярные печатные издания типа всевозможных «Инфо», «Экспрессов», «Вот так» и т.д. и различного рода коммерческие телеканалы, занимающиеся показом платных программ и прямой рекламы товаров разного рода «телемагазинов». В этих СМИ наблюдается практически полное отсутствие журналистики как профессии, как способа создания новых текстов и образов. В этих СМИ наиболее наглядно проявляется капиталистический характер такого способа приобретения прибавочной стоимости в информационную эпоху развития человечества. Отсутствие профессиональных журналистов в этих СМИ обусловлено именно тем, что профессионалам в них делать нечего, поскольку основное содержание их основано либо на показе мнимых или реальных преимуществ назойливо рекламируемых товаров, либо на перемывании давно известных фактов, анекдотов, кроссвордов, бородатых шуток и большого количества полупорнографических либо явно порнографических фотографий.

5) Профессионализм – 20%. К этому каналу передачи массовой информации можно отнести, прежде всего, интернет. Безусловно, в сети много чрезвычайно высокопрофессиональных информационных агентств – «Интерфакс», РБК, on line версий изданий из верхних групп СМИ, но все же основную массу публикаций в сети составляют кустарно сделанные и наполняемые людьми, имеющими весьма приблизительное мнение о том, что такое журналистика, сайты, чаты, конференции и многое другое.

Вместе с тем этот канал является наиболее динамично развивающимся, в нем уже выработалась определенная культура подачи информации, и он уже стал существенной частью мировой экономики.

В этой связи можно сказать, что наличие в сети небольшого количества профессиональных журналистов является своего рода эталоном, поднимающим общий уровень публикуемой информации. И это дает основание надеяться, что в дальнейшем профессионализм этого канала будет только возрастать.

Мы остановились на 20%-м уровне профессионализма в деятельности каналов передачи массовой информации. Но по логике вещей ничто не мешает создать такой канал передачи массовой информации, уровень профессионализма которого составит 0%, то есть его целиком будут наполнять люди, не имеющие никакого отношения к профессиональной журналистике.

Один из важнейших вопросов, стоящих перед теорией и практикой Интернет-журналистики, заключается, как это не покажется странным и неожиданным, в том, ЧТО мы, собственно, понимаем как содержательное наполнение слова «журналистика»?

Не касаясь всех тех определений, которыми так богаты теории журналистики, коммуникативистики, диурнологии, медиалогии и прочих подобных дисциплин, нельзя не отметить, что все эти определения явно делятся на две большие группы.

Одна из этих групп может быть названа субъективистской, то есть, она исходит их того, что журналистика – это род деятельности конкретных людей, объединенных в замкнутую профессиональную касту или цех, которые передают массовой аудитории ту информации, которую они считают важной, и комментируют избранные ими события только таким образом, который им представляется наиболее соответствующим их мировоззрению.

Другая группа определений может быть названа объективистской, то есть, устанавливающей как норматив тот факт, что журналистика – это особый род социальных институтов. Она передает от источника к массовой аудитории социально значимую информацию. Она самостоятельно в силу объективно действующих законов определяет критерии актуальности, важности и точности на всех этапах массово-информационной деятельности: сбора, переработки, хранения, распространения и передачи информации. Журналистика определяет также критерии профессионализма каждого из профессиональных членов журналистской корпорации. Она же устанавливает способы защиты членов корпорации от несанкционированного воздействия членов других социальных институтов и органов власти. Но она устанавливает и меры воздействия на тех ее членов, которые систематически нарушают ее установления и принципы.

Эти две группы определений детерминированы исторически. Первая группа сложилась раньше, в тот момент, когда выпуск периодических изданий было, как правило, делом одного, реже двух-трех человек.

Вся редакция представляла собой, как правило, лишь кабинет редактора, в котором главной деталью был заваленный рукописями письменный стол. Говорить в таких условиях о какой-либо иерархии и организационной структуре было трудно: разве что курьер и лакей в приемной были в подчинении редактора… Авторы были с ним одного круга и никоим образом ему не подчинялись.

Такие СМИ были абсолютно субъективистскими по публикуемым в них трактовкам происходивших событий. С другой стороны, благополучие изданий целиком и полностью зависело от одного человека – редактора, владельца. Это делало их крайне уязвимыми от внешнего воздействия. В частности, от цензуры.

И власти неминуемо этим пользовались, даже если и пытались показать себя перед миром в виде неких «просвещенных либералов и любителей свободы для всех». Простейший пример. Фридрих Великий сначала повелел, чтобы берлинским газетным писателям была предоставлена неограниченная свобода писать обо всех столичных происшествиях. Но стоило прусским войскам получить ряд болезненных поражений, и в 1749 г. цензура была полностью восстановлена. В 1788 г. цензура в Пруссии захватила и научные издания.

В Великобритании цензура была столь жесткой, что помимо обычных запрещений к публикации при Карле I практиковались телесные наказания, увечья и даже смертная казнь. В итоге, газеты того времени писали о всякой чепухе: «чудесных происшествиях», русалках, ведьмах и тому подобной нечисти, когда даже этого не было в достатке – перепечатывали куски из Библии. Естественно, что в таких условиях пресса влачила жалкое существование и целиком зависела от размера достатка владельца.

В Австрии цензура то вводилась, то отменялась. В результате первая серьезная газета стала возможной лишь с опубликованием нового закона о печати 1863 г. Тогда же появилась «Neue Freie Presse», организованная компанией из Макса Фридлендера, Михаила Этьена и Адольфа Вертнера. Но австрийская пресса так никогда не смогла стать ведущей в мире.

Момент был упущен, ведущие позиции заняли американские и английские издания и агентства.

Для журналистики второго поколения цензура перестает быть решающим фактором. Как было сказано выше, финансовые показатели ключевых изданий были таковы, что прямые запреты стали попросту немыслимы. Действительно, как чиновник с годовым окладом в 300-400 фунтов стерлингов может повлиять на информационную политику издания, у которого только прибыль – четверть миллиона? Это же – десятки тысяч человек, на него работают сотни подрядчиков. Малейший сбой в его работе – многотысячные убытки, которые по суду придется покрывать «нашему» чиновнику. Естественно, любое прямое воздействие в таком случае исключается.

Была и другая причина перехода на принципиально новые механизмы массово-информационной деятельности: новые медийные технологии стали крайне дороги. Это можно проиллюстрировать на примере «Agence Havas», учрежденном в 1840 г. как частное предприятие Шарля Гаваса. Но уже его сын, Огюст Гавас, в 1879 г. реорганизовал агентство в акционерное общество с капиталом в 8,5 миллиона франков. Менее крупная медийная компания просто не вынесла бы финансового бремени по созданию новых глобальных коммуникаций.

Но, с другой стороны, индустриализация журналистики 2.0 привела к ликвидации всех форм субъектности журналиста. Он становится частью большой структуры со сложной иерархией, формами и типами подчиненности.

Вот, например, структура редакции газеты Columbus (по Конраду Финку)[59]. Возглавляет редакцию главный редактор, в непосредственном подчинении которого: заместитель главного редактора (он же главный администратор редакции), управляющий редактор и редактор редакционного раздела. У них есть свой штат. В подчинении главного редактора имеются клерки и библиотекарь. У редактора редакционного раздела – редактор колонки мнений и заместитель редактора редакционного раздела. На управляющем редакторе лежит в целом вся ответственность за газету и потому непосредственно ему подчиняются: исполнительный редактор отдела новостей спорта, заместитель управляющего редактора по новостям и графике, редактор по городской и пригородной зонам, заместитель управляющего редактора по спецпубликациям и новостям бизнеса.

Отдел новостей спорта состоит из заместителя исполнительного редактора, журналистов и колумнистов. Отдел новостей и графики состоит из редактора по фотоиллюстрациям, редактора отдела новостей (ему подчиняются заместитель и ответственные секретари) и художника. Зональному редактору подчиняются старшие корреспонденты, сотрудники бюро в Атланте и в Вашингтоне, редактор по городской зоне (которому подчиняется редактор по штату Джорджия и репортеры, а также заместитель редактора по городской зоне, репортеры и корреспонденты), сотрудник бюро в Лагранж и сотрудники бюро в Оберне и Опенлайке.

Понятно, что в такой структуре говорить о журналисте как свободной творческой личности – попросту невозможно. Он действует по единым для всех правилам и любое отклонение от этих правил означает его немедленное увольнение. Более того, эти правила становятся частью профессиональной этики, которые сводятся в различные кодексы, обязательные к исполнению.

Часть из этих требований – логична и понятна. Например, требование публиковать только и исключительно проверенную информацию. Оно вызвано изменением места и роли СМИ в обществе. Вместо властителя дум появилось капиталистическое предприятие, выпускающее продукцию в виде той или иной информации. Читатели при этом становятся не некоей «аудиторией», все понимающей и все прощающей своему любимцу, а – потребителями продукта. За уплаченные деньги они вправе требовать, чтобы этот продукт предельно точно отвечал тем требованиям, что они предъявляют ко всем приобретаемым продуктам. И потребительское отношение в данном случае приводит к тому, что привыкшие доводить до суда все случаи продажи несоответствующего товара, читатели точно также стали относиться и к СМИ. Если газета регулярно публикует непроверенную информацию, то, в итоге, она разоряется на судебных издержках и исчезает. Также является логичным требование недопустимости конфликта интересов, недопустимости использования инсайдерской информации в собственных интересах (это особенно касается сотрудников экономических отделов в смысле приобретения-продажи тех или иных акций, по поводу которых поступает та или иная закрытая информация). Но есть требования, которые очень серьезно ограничивают возможность полной самореализации журналиста. Например, требование публиковать свои материалы лишь в той газете, в которой он работает. И многое другое.

Как бы то ни было, между журналистикой 1.0 и журналистикой 2.0 лежит глубочайшая мировоззренческая пропасть, делающая любой трансцендентный переход невозможным. Это два совершенно разных вида журналистики.

Другое дело – Россия.

В нашей стране журналистика 1.0 «подзадержалась» до начала XX века. Смирдинская «Библиотека для чтения», «Вестник Европы» В.А.Жуковского и «Современник» А.С.Пушкина и «Дневник писателя» Ф.М.Достоевского, «Русский вестник» М.Н.Каткова – все они были сугубо персонализированными, субъективными. Двадцатый век немногое изменил в ключевых механизмах российской журналистики. Разве что кадеты начали выпускать газету «Речь». А вот «Биржевые ведомости» С.М.Проппера так и оставались частным изданием вплоть до самого закрытия в 1918 г.

С приходом к власти большевиков в конце 1917 г. немногое изменилось в механизмах осуществления журналистами своей профессиональной деятельности. Разве что единственным владельцем всех печатных изданий, всех телеканалов, радиостанций и информационных агентств стало государство, а не какой-то конкретный человек. Отсюда полное совпадение (с минимальными нюансами, вроде в меру оппозиционной «Литературной газеты», или «народного» «Труда» в сочетании с различиями, вызванными различиями в ценностных и профессиональных установках главных редакторов) точек зрения во всех газетах, единый набор новостей и комментариев, единая информационная политика. И полное и безоглядное господство цензуры. В СССР журналистика 1.0 была законсервирована в самом жестком ее виде до начала перестройки, когда в 1987 г. была создана справочно-информационная служба «Факт» – первое негосударственное (информационный кооператив) информационное агентство в стране. С 1989 г. оно издает газету «Коммерсант». С 1990 г. издается «Независимая газета», принадлежащая ныне ЗАО «Редакция «Независимой газеты». С 1993 г. издается акционерная «Новая газета». В начале 1990-х пережили акционирование практически все российские издания, как пресса, так и телевидение и радио. Но затем в период крайне сложной финансовой ситуации практически во всех газетах контрольный пакет акций был выкуплен теми или иными финансовыми группами. Тот факт, что журналисты страны в третьем поколении жили и работали в рамках журналистики 1.0, привел к тому, что эти издания вернулись к старым методикам работы. Хорошо еще, что владельцев все же стало достаточно много, каждый из них принадлежат к различным политическим группировкам и в аудиторию начали вбрасываться различающиеся по отношению к действительности тексты.

Гораздо большие изменения произошли в технологии работы журналистов. Например, в «Ведомостях» действует «Догма», в которой расписано, как именно надо писать тот или иной материал. Данные требования не обсуждаются, и их выполнение является обязательным.

И сейчас в России видим то, чего никогда не было в остальном мире – сосуществование в одном информационном пространстве двух принципиально различных типов журналистики. При этом журналисты ощущают себя членами единой корпорации, являются членами одного профессионального Союза и даже профессиональные премии за наилучшие достижения в профессии для всех одни и те же. Этим фактом можно объяснить то, что до сих пор все журналисты, вошедшие в журналистику в 70-80-е годы прошлого века, искренне считают основным препятствием своей деятельности сам факт существования государства как такового. И то что журналисты этой возрастной категории категорически неспособны успешно вести дела в современных условиях. Или постоянную войну групп и группочек журналистов, выражающуюся, например, в том, что в один год все награды Союза журналистов России достаются приверженцам первой концепции, а в другой – второй… При этом обиженная сторона непременно достаточно ехидно комментирует сей факт.

В дополнение к этому в 2000-е начался период совершенно новой журналистики, которую можно назвать журналистикой 3.0. И к двум существующим группам журналистов коллег-врагов, добавляется новая, действующая по совершенно иным алгоритмам.

Появление глобальных коммуникаций и прежде всего Интернет создало уникальную ситуацию. Люди начали узнавать новости гораздо раньше журналистов. Тем самым основная задача, ради которой, собственно, создавались СМИ, стала для них неактуальной, а сами традиционные СМИ, особенно печатные – ненужными. Как по этому поводу написала Наргиз Асадова, руководитель интернет-проектов радиостанции «Эхо Москвы», общий тираж выпускаемых в США газет за последние 20 лет сократился с 62 до 49 млн. экземпляров в день: «Тираж одной из самых читаемых газет в США The New York Times сократился за последние два года на 10%. Chicago Tribune, Minneapolis Star Tribune, Philadelphia Inquirer находятся на грани банкротства. За период 2006-2009 годов доход от рекламы сократился почти на треть[60]».

В рамках журналистики 3.0 изменяется всё: и отношение к СМИ, и технологии работы самих СМИ. Для нас, как студентов-журналистов, наиболее актуально второе. Наталья Лосева, редактор интернет-проектов РИА «Новости», подчеркивает: «Изменился сам принцип циркуляции и обмена информации. Ключевой задачей mass media станет не поиск информации, а, отбор, фильтрация, проверка, объяснение и интерпретация. Новые СМИ будут не рассказывать новости, они будут их фильтровать и объяснять[61]». Правда, необходимо добавить, что основной задачей журналистов в журналистике 3.0 является все же именно организация вокруг себя активного информационного сообщества, объединения людей, которые, собственно, возьмут на себя сбор и передачу ему актуальных новостей.

Происходит возрождение на принципиально новом уровне принципов работы Владимира Гиляровского и императора Священной Римской империи Рудольфа II, не скупившихся на щедрую оплату за регулярную поставку известий.

Понятно, что новые технологии распространения информации требуют как создания новых форм и методов работы журналистов, так и нового жанрового и формального оформления текстов.

В этом процессе нет ничего необычного или пугающего: развитие новейших технологий передачи информации является продолжением исторического процесса становления человеческих технологий.

Посудите сами.

Для журналистики 1.0 редакция практически всегда была в виде одного человека: владельца СМИ, он же был и основным автором, и главным распространителем, и бухгалтером. Иногда ему помогал еще кто-то, совсем редко – еще два-три человека. Большие редакции были редкостью, 2-3 на целую страну. В таких условиях попросту не приходится говорить о структуре, иерархии обязанностей и подчиненности.

Разумеется, это не относится к редакциям СМИ времен СССР, когда большинство редакций даже в глубокой провинции были по 5-6 отделов, в каждом из которых работало 2-3 профессиональных журналиста и с десяток внештатных авторов.

В журналистике 2.0, когда роль и место каждого творческого сотрудника редакции определялось его вкладом в общее финансовое состояние издание, внутреннее устройство редакции серьезно усложнилось. Появились службы, определяющие финансовое благополучие издания: маркетинговый отдел, отдел рекламы и платных публикаций, служба распространения.

Для творческих работников стало возможным выдвигать адекватные требования по оплате своего труда в соответствии с читательской популярностью их произведений, причем, основной доход изданиям приносили разъездные журналисты, способные в течение короткого времени доехать до места актуального события, прислать оттуда популярный текст и немедленно отправиться на очередной «пожар». Финансовые требования наиболее талантливых журналистов становятся такими, что становятся в ряде случаев «неподъемными» для одной редакции, и они переходят в колумнистские агентства, где им предоставляется возможность работать сразу на добрую сотню газет.

В журналистике 3.0 журналист получает совершенно иные, гораздо более широкие возможности для профессиональной и гражданской самореализации. Он может публиковаться в самых разных изданиях, он становится своего рода социальным аттрактором, сплачивающим вокруг себя активную часть аудитории, способную создавать те или иные тексты.

Дата добавления: 2015-06-28