Основы психотерапии 10 страница

— Готова, дорогая?

Мои глаза расширяются. Готова к чему? — Да, — говорю я, кивая.

Он ухмыляется, от чего меня пробирает небольшая дрожь.

Схватив меня за плечи, он поднимает меня на колени. Простынь падает на матрас, когда он с жадностью целует меня. Я обнимаю его за талию, а он запускает руки в мои длинные волосы, наши языки танцуют танец влюбленных. Наклоняюсь вперед ближе к нему, проводя руками по его животу, мне нравится чувствовать его мышцы под моими пальцами. Его кожа настолько теплая, и он пахнет божественно. Я начинаю стонать. Отчаянно хочу его и, когда он прерывает поцелуй, тихонько хныкаю в знак протеста.

Лиам прикладывает палец к моим губам.

— Тсс. Ложись, дорогая. — Он наклоняется, чтобы открыть ящик тумбочки у кровати. Когда он встает, у него в руках мягкие веревки. Он держит их, и я чувствую нервное напряжение в районе живота.

— Я собираюсь привязать тебя к кровати, Кэйтлин. — Он уже связывал меня однажды, и это был приятный опыт, но...

— Зачем? — Мой голос звучит неуверенно.

Он поднимает бровь. — Зачем? Затем, что я хочу трахать тебя до безумия, сладкая.

Нервно сглатываю. Не могу контролировать свое дыхание, пока лежу на кровати, сжимаю ноги вместе. Я так возбудилась, а он трогает меня так чувственно, затем привязывает сначала одно запястье, а затем другое к кровати. Когда заканчивает, он щипает мои соски.

— Аааа! — Кричу, извиваясь.

— Ты так чертовски сексуальна, — бормочет он, не спеша осматривая меня. Я кусаю губы, пытаясь контролировать мою реакцию на его близость.

— Хммм. — Он щурится.

О, нет. Что?

Улыбается нечестиво и снова движется к тумбочке, чтобы взять еще веревок. — Я думаю, что свяжу также и твои ноги, дорогая.

Вот черт! Я действительно хочу сказать ему, что не хочу этого, но знаю, что это будет бесполезно.

Он связывает меня, и теперь я лежу на кровати с широко расставленными ногами. Проверяю веревки. Он оставил небольшое расстояние, чтобы я могла немного согнуть ноги.

Он быстро оказывается на кровати между моих ног. Наклонившись, зарывается носом в завитки на стыке моих бедер, глубоко дыша. Ой! Мои мышцы болезненно сжимаются.

— Блядь! — Он смотрит на мое тело своими синими глазами. — Твое возбуждение пахнет, как сладкий парфюм, дорогая, — зажимает мои соски между зубов, и я постанываю, выгибая спину.

— Мне нравится то, как ты реагируешь на меня, сладкая, — его голос низкий и соблазнительный, — ты никогда не могла скрыть этого от меня. — Он проводит языком по моим складкам, затем его язык скользит по моему клитору.

Я вскрикиваю, когда он жестко всасывает мой клитор. Мои руки и ноги рывком натягивают веревки, голова мечется на подушке. Ой! Моя спина резко выгибается, когда он толкает два пальца глубоко в меня, я чувствую приближение оргазма глубоко внутри.

Он что-то бурчит, что резонирует сладкой болью в клиторе и по всему телу. Входя в меня пальцами сильно и быстро, он вдруг сгибает их, и от этого действия меня накрывает оргазм, во время которого я выкрикиваю его имя. Лиам продолжает движение ртом вверх по моему животу, покусывая и посасывая мою грудь.

Когда я успокаиваюсь, он встает с кровати, а затем достает повязку на глаза.

Я удивляюсь, почему он хочет завязать мне глаза, но по-прежнему, не могу вымолвить и слова.

Он смотрит мне в глаза, наклоняется ко мне и целует. — Ты невероятная, сладкая, — бормочет он, а затем завязывает мне глаза.

Я чувствую себя уязвимой. — Лиам!

— Тише, все в порядке, детка. — Его рука движется по моему животу. Я стараюсь не дрожать и глубоко дышать.

Кровать прогибается, когда Лиам встает, и я вслушиваюсь в его шаги по комнате.

Чувствую, как он снова садиться на кровать у меня между ног, его рука скользит ниже моего живота. Он что-то кладет под меня, и это явно не похоже на простыни. Я хмурюсь. Неужели это полотенце? Его рука массирует мой живот, а затем скользит вниз.

— Аааа! — Он проводит чем-то невероятно холодным от моего входа по моему клитору прямо до пупка. Очень холодная вещица, и я подозреваю, что это кубик льда, он снова подносит его к моему входу, резко вставив его, а затем быстро вытащив из меня. Понимаю, что это что-то огромное, чем бы это ни было. Подозреваю, что мне было бы больно, если бы эта штука не была влажной, что облегчает ее введение.

— Черт! — Он рычит и повторяет действие, на этот раз вставив предмет немного глубже, совершая толчки.

— Лиам! — Я всхлипываю, когда он ведет льдом дальше. Ощущения невероятные. Он не оставляет лед на одном месте более, чем на секунду или две. Моя спина выгибается, я извиваюсь настолько, насколько позволяют веревки. Когда его горячий язык проникает глубоко внутрь меня, начинаю стонать.

Черт!

Он трет кусочком льда над моим клитором, пока вылизывает меня. Я натягиваю веревки и, когда его горячий язык оказывается на моем холодном клиторе, мое тело выгибается, а из груди раздается низкий жалобный стон. Лиам вставляет толстый кусок льда глубоко в меня и также быстро вытаскивает его. Я чуть ли не кричу от нахлынувших на меня эмоций. Он повторяет это несколько раз, затем посасывает мой клитор, в то время как его горячие пальцы заменяют лед.

Мои вздохи отдаются эхом от стен комнаты.

— Я хочу, чтобы ты могла видеть себя, сладкая.

Тихонько хныкаю в ответ и поворачиваю голову в сторону. Он снимает повязку, и я быстро моргаю от вспышки яркого света, а Лиам усмехается. Я громко стону, когда он касается льдом моего соска.

Охренеть! Лед, который он использует, выглядит как замороженный пенис. Встречаю его удивленный взгляд, пока он продолжает двигать льдом вокруг соска до тех пор, пока тот не онемел. Когда лед сменяет его горячий рот, приподнимаюсь, насколько мне позволяют веревки.

— Мммм, — говорит он. Вибрация от его голоса заставляет меня стонать. Он поднимает голову, в его глазах виден блеск. — Мы не можем пренебрегать и другим. — Он быстро зажимает другой сосок.

— Аааа! — выгибаюсь я.

Он отстраняется от меня, тяжело дыша, и я чувствую, как он хватает меня за лодыжки, освобождая их. Затем снова раздвигает мои ноги таким образом, чтобы они были согнуты в коленях, широко раскрывая меня. Он снова использует лед, входит, а затем быстро выходит из меня, чередуя мелкие и глубокие толчки, снова и снова.

— Посмотри на меня, — приказывает он.

Я открываю глаза, чтобы видеть его, горящего от желания. Лиам наклоняется и целует меня. Затем языком движется вдоль подбородка.

— Ты моя. Ты полностью принадлежишь мне, — шепчет он мне в ухо, посылая мурашки по коже. Приподнимается, а затем входит в меня на всю длину, и это очень горячо.

Лиам шипит сквозь зубы. Я не могу выровнять дыхание, когда он приподнимает мои бедра, отрывая нижнюю часть тела от кровати. Он закидывает мои ноги себе на руки, сжимает мои бедра и совершает глубокие толчки.

Мне кажется, что я теряю сознание от оргазма, потому что, когда прихожу в себя, то вижу, что Лиам уже развязал меня. Он лежит голый в постели, держа меня в своих объятиях. Это так расслабляет. Другой рукой он скользит по моей груди, большим пальцем теребя сосок.

— Было ли это достаточно быстро для тебя, сладкая? — Шепчет мне в ухо.

Я тихонько фыркаю, а он смеется, смотрит на меня, а затем говорит: — Спи, детка.

Как ни странно, я чувствую себя отдохнувшей и вообще не хочу спать.

— Я люблю тебя, Лиам, — шепчу я, мой голос звучит немного хриплым и скрипучим. И это первый раз, когда мне немного больно, что он не отвечает мне.

Он тянется к моей руке и подносит ее к груди, помещая над сердцем. Я моргаю, затаив дыхание, лежу совершенно неподвижно, интересно, правильно ли я истолковала смысл этого действия. Когда он нависает надо мной, он все еще держит мою руку на сердце. Затем вновь подносит мою руку к своему рту, целуя каждый пальчик, прежде чем вновь положить мою руку на сердце, не разрывая со мной зрительного контакта.

Мое дыхание снова учащается, сердце бьется сильнее, когда он опускает голову и страстно целует меня.

Глава 10

Я напеваю, входя на кухню на следующее утро. Лиам уже ушел, он разбудил меня и сказал, что его не будет большую часть дня. Скорее всего, я не увижу его до ужина.

Когда вхожу в кухню, вижу, что Энни роется в холодильнике.

— Доброе утро, Энни, — приветствую я ее.

Она переводит взгляд с дверцы холодильника на меня. — Ой! Доброе утро, Кэйт. Я пишу список покупок, может, хочешь чего-нибудь особенного? — Она закрывает дверь и выжидающе смотрит на меня.

— Прямо сейчас не совсем удачное время для таких вопросов, я голодная.

Она смеется, откладывая список. — Что бы ты хотела сегодня на завтрак, дорогая?

— Я бы не отказалась от хлопьев. Просто с ума схожу от желания.

Пока я наслаждаюсь большой миской хлопьев с изюмом, Энни продолжает составлять список. Я сижу за столом и чувствую, как мое лицо покрывается румянцем при воспоминании о предыдущей ночи.

— Э-э... Энни, надеюсь, что мы не побеспокоили вас прошлой ночью, — говорю осторожно.

Она выглядывает из кладовой и смеется. — Нет, не совсем, — широко улыбается, заметив мое красное лицо. — Были поглощены играми молодоженов?

Пытаюсь ответить, но у меня рот набит хлопьями.

Игры новобрачных? Я улыбаюсь. Думаю, что это именно то, чем мы и занимались. Надеюсь, что мы будем играть в такие игры еще долгие годы.

— Нет, я ничего не слышала, дорогая, и даже если бы и слышала, господин Лиам предупредил меня сразу после того, как ты сюда переехала, о том, чтобы я не выходила без особой необходимости из комнаты в ночное время.

Я чуть не уронила свою ложку и не подавилась кашей.

Он что?

Слава Богу, Энни возвращается в кладовую и не видит моего лица. Вот черт! Не могу поверить, что он сказал ей такое. Не могу поверить, что ему нравится, когда я такая нервная и напряженная, как прошлой ночью, беспокоясь о том, что Энни увидит меня голой на кухонном столе.

Поднимаю свою чашку, полощу ложку и миску, качая головой в неверии.

— Энни, у вас есть ключ к двери, ведущей на крышу? Я заметила, что она заперта.

— Нет. — Она закрывает дверь кладовой. — Ключ у мистера Лиама.

— Хорошо спасибо. Я буду на балконе, если что-то понадобится.

Надеваю одно из своих бикини и шляпу, выхожу на балкон, ложусь на один из шезлонгов, наслаждаясь теплом солнца. Я хотела бы пойти на крышу, мне нравится там, но здесь на балконе тоже хорошо. Здесь тихо, но шум снизу привлекает мое внимание, и я не могу не посмотреть. «Джастис Хаус» является оживленным местом.

Наношу солнцезащитный крем, откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза. Мне нужно позвонить Валери и дать ей знать, что не вернусь на работу в журнал. Я также должна сообщить Лиаму, что никогда и не собиралась вернуться в журнал. Уверена, что он заявит, что не хочет, чтобы я вообще работала, но он должен понять, что я все равно буду работать. Я чувствую потребность заработать денег, а также мне надо думать о родителях.

Я вся свечусь от радости, когда вспоминаю слова Лиама прошлой ночью о том, что он стремится к выполнению брачных обетов. Но также вспоминаю и ту ночь, которую мы провели на крыше, когда он попросил меня переехать к нему. Той ночью он сказал мне, что я проникла в его сердце. На следующий день он выкинул меня из своей жизни навсегда. И принял меня назад только из-за ребенка, знаю, что если бы не было ребенка, не было бы и нас.

Я сижу и пью ледяную воду, которую принесла с собой.

Но есть мы, независимо от обстоятельств, и я хочу угодить Лиаму, хочу быть хорошей женой и матерью, хочу, чтобы наш ребенок имел любящую семью, такую же, в которой я сама выросла. Я знаю, что не могу позволить Лиаму помыкать мной. Он итак часто этим злоупотребляет.

Звонок телефона становится желанным отвлечением от неприятных мыслей. Солнце настолько яркое, что я не могу прочитать имя вызывающего абонента на экране.

— Здравствуйте?

— Это... Кэйт Джастис? — Раздается в трубке скрипучий мужской голос.

— Да.

Когда он ничего больше не говорит, я спрашиваю: — Могу вам помочь? — Хмурюсь, пытаясь вспомнить, чей это голос, так как сразу не узнала его.

— Надеюсь, что можете. Меня зовут Уолтер Джастис.

Вот это да! Я слишком потрясена, чтобы сказать еще хоть слово.

— Мой сын рассказал вам обо мне? — Ему явно интересно, упоминал ли его Лиам.

— Немного, — мягко говорю я.

Наступает момент тишины, а затем он откашливается. — Вот почему я звоню вам.

— Что... Я имею в виду... Почему вы звоните мне?

— Мне нужна ваша помощь.

Я тру лоб. — Не понимаю.

— Мне нужно поговорить с моим сыном. Я должен за многое извиниться. Хочу многое прояснить ему. — Он явно в отчаянии. — Знаю, что он не хочет видеть меня в своей жизни, и я понимаю его, но есть некоторые вещи, которые мне нужно сказать ему прежде, чем станет слишком поздно.

— Мистер Джастис...

— Пожалуйста! Никто, кроме вас, не поможет мне. — Его мольба заканчивается жалобной нотой.

Что-то в его голосе трогает мое сердце. Сердце, которое принадлежит Лиаму. Если бы я могла каким-то образом помочь Лиаму! Хоть он почти ничего не говорит о своем отце, но я знаю, что ему больно.

— Я не знаю, что могу сделать, — признаюсь я.

— Поговорите с ним, пожалуйста. Помогите ему понять, что нам нужно поговорить.

— Это... не так просто, мистер Джастис. Лиам...

— Я знаю, но должен быть способ. Я должен объяснить ему. Пожалуйста.

Я закрываю глаза, не уверена, что должна это делать. — Дайте мне время все обдумать. Не уверена, что могу что-то сделать, но... Я подумаю над этим.

— Спасибо. Я даже не могу выразить, что это значит для меня. — В его голосе звучит облегчение.

— Я не могу обещать вам ничего, — быстро добавляю я.

— Я... Я понимаю. Я буду... я позвоню... через несколько дней.

Как мне поступить? — Хорошо, но как я уже сказала, я не могу обещать вам, что смогу сделать что-нибудь. Лиам... — Я не хочу говорить ему, что Лиам не будет даже разговаривать о нем.

— Может быть, вы не должны ничего говорить о моем звонке, по крайней мере, пока мы не выясним его отношение. Пожалуйста, — умоляет он.

— Хо-ро-шо, — медленно говорю я.

Я слышу его дыхание. — Я позвоню. Спасибо!

Звонок обрывается, а я сижу, держа телефон в руках, пытаясь осознать то, что только что говорила с отцом Лиама. Я не слышала ничего хорошего об этом человеке, но, вроде как, только что согласилась помочь ему поговорить с сыном.

Я хотела бы сделать что-нибудь для Лиама. Готова даже столкнуться с его гневом, если это поможет ему совладать с прошлым. Но не представляю, как смогу завести разговор об Уолтере Джастисе. Он так зол на своего отца, ему так больно от того, что ему пришлось пережить в связи со смертью матери. Не уверена, что у меня получится, но хочу попробовать.

Накинув короткий халат поверх купальника, направляюсь на кухню и слышу стук в дверь, которая ведет к лифту в задней части особняка.

Там нет глазка, так что я не смогу увидеть, кто это. Оглядываюсь по сторонам, ища Энни, а затем смеюсь, понимая, что Майк кого-то впустил в лифт или, возможно, Холли или Брюс. Открыв дверь, я с удивлением вижу Эмили.

— Здравствуй. Надеюсь, не помешала.

— Нет, конечно, нет. Проходи, пожалуйста. — Я делаю шаг назад, потянув за собой дверь.

Она проходит в квартиру. Она такая красивая и... Эмили просто чудо. У нее есть одна из тех черт характера, что заставляет тебя чувствовать, как будто вы хорошие друзья, даже если вы едва знакомы друг с другом.

— Майк завел меня в лифт.

— Хочешь что-нибудь выпить? — Спрашиваю я ее через плечо, шагая в сторону кухни. — Я сидела на балконе и шла за чаем, когда услышала, что ты стучишь. — Она следит за моими действиями на кухне.

— Я бы тоже не отказалась от чая.

Наливаю два стакана и предлагаю: — Хочешь посидеть на балконе? Там не так жарко и очень красиво.

Она смеется. — Да! Моим ногам явно не хватает загара, — поднимает подол очень короткого сарафана и демонстрирует стройные ноги. — Я надела это специально для Брюса, однако обнаружила, что он на встрече с Лиамом.

Я веду ее через квартиру.

— Мне нравится эта квартира, — говорит она по пути. — Здесь так красиво.

Я смотрю вокруг, когда мы проходим в гостиную. — Здесь все иначе, чем внизу. Более современно, но столь же элегантно.

— Я всегда думала также, — соглашается она, а я открываю двери на балкон.

Она смотрит на меня. — Я действительно надеюсь, что нет ничего страшного в том, что я пришла без предупреждения.

— Совершенно верно. Я очень рада, что ты пришла.

Она улыбается. — Я хотела увидеть тебя с тех пор, как мы обедали вместе. Я... чувствую, что мне нужно объясниться.

Отпив немного чая, ставлю стакан на стол между нашими стульями.

— Объясниться? — Я несколько озадачена. Что же ей нужно объяснять?

— Да. Знаю, что ты должна была заметить, что я немного... уныло говорю о вашем ребенке.

Ааа. Да, я заметила, просто не связала это с ребенком. Так, Эмили готова создать семью. Может быть, это те проблемы между Эмили и Брюсом, о которых говорила Холли? Придя в «Джастиса Хаус», я видела Брюса с огромным количеством женщин, и мне интересно, не в том ли проблема, что он не готов остепениться.

— Видишь ли... У меня был выкидыш около четырех месяцев назад.

— О, Эмили! — Я наклоняюсь к ней. — Мне так жаль, я не знала.

— Я знаю, что ты не знала. Никто, кроме наших семей не знал, что я была беременна, и все они знают, как нам с Брюсом тяжело справиться с этим. — Она усмехается. — Они стараются не поднимать эту тему.

Я знаю, что Лиам, Холли и Майк являются частью этой семьи.

— Я смирилась с этим, но Брюсу очень тяжело. — Ее голос затихает, а взгляд снова становится грустным. — Он действительно хотел ребенка.

Это слишком грустно. Почему Лиам мне не рассказал?

— Мне так жаль. Мне некомфортно, что я постоянно рассказываю о ребенке.

— О, пожалуйста, не прекращай! Мне нравится слышать о вашем ребенке. И Брюс, и я рады за вас обоих. Мы не можем дождаться того момента, когда Лиам станет отцом. — Она усмехается. — Я ничего не сказала во время того обеда, но Брюс тоже надеется, что это девочка.

Я смеюсь.

— Я не была уверена, говорить тебе или нет, потому что думаю, что все беременные женщины беспокоятся о том, что что-то пойдет не так в начале беременности.

Я киваю, соглашаясь. Не могу вынести даже мысль о потере ребенка, я уже люблю ее очень сильно. Моя рука двигается в защитном жесте к животу. Лиам тоже будет опустошен.

Эмили гладит мою руку, что странно. Ведь это я должна утешать ее.

— Мне кажется, что Брюсу очень тяжело справиться с потерей. Ты знаешь, все эти мужские штучки. Мы, женщины можем выплакаться, а они... — Она колеблется и тянется к чаю. — Это застало нас врасплох, также как и вас с Лиамом. Мы были помолвлены в то время.

— Правда?

— Да. — Она смеется. — Полагаю, что мы были слишком беспечны. Мы оба были готовы создать семью. — Пауза. — Брюс хотел пожениться, как только мы узнали о беременности. Он хотел поторопиться, но я отказалась. — Она смотрит на свои руки, которые лежат на коленях. — Наша свадьба должна была быть через месяц, и у моей мамы случился бы сердечный приступ, если бы мы сделали это раньше.

— У вас были планы на большую свадьбу?

— О, да. Одна из тех свадеб, которые тщательно спланированы. — Она задумчиво улыбается. — Парадоксально, но если бы я сделала, как он хотел, мы бы уже были женаты.

Я беру ее за руку. Она улыбается, но в ее глазах явно читается боль.

— Брюс словно сошел с ума, — тихо продолжает она свой рассказ. — Он оставался со мной все время, пока я была в больнице, а затем вдруг сказал, что мы должны подождать со свадьбой.

Я вдруг обозлилась на Брюса.

— Я была так зла на него до тех пор, пока мои родители не забрали меня на Барбадос, и я не поняла, насколько Брюсу было больно.

Да, но, чтобы оттолкнуть ее...

— Думаю, что, когда он столкнулся с потерей, которая опустошила его, не смог справиться и закрылся. Я была для него напоминанием обо всем этом. — Она вздыхает. — Мужчины такие смешные.

Да. Я хмурюсь. Лиам также закрывается от меня.

— Большинство из них именно таким способом справляются с ситуацией. — Она широко улыбается и встает, резко меняя тему. — Нам нужно спуститься вниз, найти Холли и пообедать вместе.

— Звучит потрясающе. Я голодна.

Мы хорошо проводим время за обедом, и то количество людей, которое останавливается возле нашего столика, чтобы сказать «Привет», меня удивляет. Леон сидит с нами, он сказал мне, что был уже на грани того, чтобы подняться наверх и увидеть меня. Он заставляет нас смеяться над его забавными анекдотами. Его двоюродный брат Тони тоже работает, и я приветливо машу ему рукой, но он поворачивается спиной, делая вид, что занят.

Мне также удается встретиться с новым администратором.

Диана — красивая, статная блондинка. Она выглядит знакомой и сразу же меня раздражает, когда Холли знакомит нас. Она не слишком дружелюбна.

— Очень грубо, — говорит Эмили, когда мы выходим из столовой.

Холли выглядит удрученной. — Да, я знала, что это была ошибка, — она бормочет себе под нос.

Я потягиваю свой чай с закрытыми глазами и смакую прекрасный вкус. — Мммм.

— Нравится?

Открываю глаза, Лиам сидит напротив меня, его соблазнительные глаза внимательно изучают меня, палец покоится на нижней губе. Мы поужинали, и я наслаждаюсь чашкой чая, которую он заказал для меня, в то время как он пьет бурбон.

Подношу чашку к губам, вдыхая тонкий аромат. — Как ты сказал, называется этот чай? — Спрашиваю я, смотря на него через стол. Он продолжает поглаживать пальцем нижнюю губу.

— Даржилинг, — бормочет он.

За ужином я отчаянно пыталась не нервничать, а сейчас мы уже собираемся уходить, а я все еще не спросила его про отца. Я съеживаюсь под его пристальным взглядом. Сегодня в его взгляде есть нечто большее. То, как он продолжает поглаживать губы, настолько отвлекает… Мой взгляд еще раз устремляется к его рту.

— Очень хороший чай.

— Да. Я знаю, — мягко говорит он.

Отрываю свой взгляд от Лиама, хотя чувствую, что мое лицо залилось румянцем от намеков.

— Ты уверена, что не хотела бы десерт, дорогая?

— Уверена. — Смотрю, как он кивает, и официант делает шаг вперед, чтобы положить чек.

Хорошо. Пора.

— Лиам... могу кое-что у тебя спросить?

Он сует пару купюр в качестве чаевых. — Что такое, дорогая?

— Когда ты в последний раз разговаривал с отцом? — Его рука застывает, когда он смотрит на меня.

— Извини?

Кусаю губы. Я знаю, что он меня услышал. — Мне просто интересно, как долго ты не разговаривал с отцом.

Он залпом допивает бурбон, затем ставит стакан, все еще не отводя от меня взгляда.

— Двенадцать лет.

Столько же прошло после смерти его матери. — И он никогда не пытался связаться с тобой? — Если Уолтер Джастис не пытался поговорить с сыном все эти годы, может быть, он не заслуживает этого и в настоящее время. Но я делаю это для Лиама, а не для Уолтера Джастиса.

Его глаза сужаются. — Ну, теперь, дорогая, я не могу так сказать.

Я хмурюсь. Так получается, что его отец пытался связаться с ним? — О… — провожу пальцем по краю чайной чашки. — Ты не хочешь поговорить с ним?

Глаза Лиама сужаются в раздражении. — Нет, Кэйтлин, не хочу. Я никогда не вступлю в контакт с Уолтером Джастисом.

Вот черт! Делаю глубокий вдох. Я знала, что это будет нелегко, но... почему он не хочет говорить со мной о своем отце. Мы говорили несколько раз о моих отношениях с моими родителями.

— Он остался в городе?

Он явно начинает злиться. — Я не хочу говорить об этом.

Оставь его сейчас, Кэйт. Я прерываю зрительный контакт.

Когда он встает, вновь поднимаю на него свои глаза. Он делает шаг вокруг стола, наклоняется, положив одну руку на стол, а другую — на спинку моего стула. Мое сердце трепещет. Смотрю в его глаза, темные, как ночь, мое дыхание замирает. Я чувствую необходимость ущипнуть его, просто убедиться, что он настоящий. Или поцеловать его. Я смотрю на его прекрасные губы, кусая свои собственные.

Он забирает у меня чашку, ставит ее на стол и наклоняется ко мне.

— Я хочу уложить тебя на этот стол и действительно жестко оттрахать, — рычит он. — Но, исходя из поднятой темы, не уверен, что это будет совершено для удовольствия. — Я вдыхаю с трудом. — Готова, дорогая? — Киваю, неуверенная до конца, к чему это я готова. Готова к тому, что он уложит меня на стол и трахнет? Я сглатываю.

Он выпрямляется, возвышаясь надо мной, и не сводит с меня глаз, пока я сижу и смотрю на него снизу вверх. Когда он протягивает руку, вкладываю в нее свою, его большая ладонь охватывает мою. Он тянет меня нежно к себе.

Волосы поднимаются на затылке, пока он следит за мной, выходя из ресторана. Пройдя через стоянку и оказавшись рядом с нашим автомобилем, он обходит вокруг меня к пассажирской стороне и, прежде чем открыть дверь, прижимает к себе, его бедра удерживают меня на месте, руки запутываются в моих волосах. Он вынимает шпильки из моей прически, и мои волосы каскадом падают вниз. Лиам хватает меня за волосы и жадно целует. Мои руки блуждают у него под пиджаком, вытаскивают его рубашку из штанов, стремясь почувствовать горячую кожу. Его эрекция настойчиво упирается в мой мягкий живот.

Он прекращает наш поцелуй, и мое дыхание остается неровным. Я удовлетворена хотя бы тем, что Лиам дышит также.

— Пойдем, — рычит он, открывая мою дверь, и я счастлива присесть, так как ноги трясутся. Он наклоняется, чтобы пристегнуть ремень безопасности, затем поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. Я не вижу четко его выражение лица в тусклом освещении, но знаю, что он раздражен. Не говоря ни слова, он закрывает дверь, и я наблюдаю, как он идет к водительскому сиденью.

Когда мы подъезжаем к «Джастис Хаус», на стоянке уже стоят такси и лимузины.

— Необычно людно для вечера вторника, — говорю я, когда мы выходим из гаража. Он никак не комментирует мое замечание, и я вижу, что он наблюдает за входом в «Джастис Хаус». Очевидно, особенные гости, о которых говорила Холли, все еще здесь, и вечеринка именно в честь этого события.

— Ты должен работать сегодня вечером? — Спрашиваю я. Не хочу, чтобы его окружали все эти красавицы, когда он злится на меня.

Его взгляд перемещается на меня. — О, да, я планирую поработать сегодня вечером, дорогая. Я буду работать над тобой до тех пор, что ты не сможешь ходить.

Мое дыхание учащается, когда он обнимает меня за талию, придерживает дверь, пока я вхожу. Выражение его лица ничего не выражает, как будто он не знает, что вызывает у меня желание только одними словами.

Он прикладывает карточку, чтобы открыть двери лифта. У меня до сих пор нет карты доступа, но на данный момент меня это заботит меньше всего. Двери открываются, и Лиам, не дождавшись, пока они закроются, тут же притягивает меня к себе. Его рот находит мой для поцелуя. Его руки скользят по моему телу, одной рукой он тянет за верхнюю часть платья и стягивает с плеча, другой — задирает подол юбки. Его рука сжимает меня между ног, и я перестаю дышать.

Он прерывает поцелуй. — Твои трусики уже мокрые, дорогая. — Я чувствую, что покрываюсь румянцем от его слов. — Мммм, — говорит он.

Мои руки направляются к нему под рубашку.

— Лиам, — тихо произношу я.

Он прижимает меня к задней стенке, в итоге я плотно зажата между стеной и его телом. Его руки скользят в мои волосы, а он глубоко целует меня и резко отступает на пару шагов назад, я изо всех сил пытаюсь выровнять дыхание, прислоняясь к стене лифта.

— Сними свое платье.

Смущаюсь, глядя на открытые двери лифта, но тут Лиам сжимает мой подбородок, и я смотрю в его глаза.

— Если ты не хочешь, чтобы я разорвал его на твоем прекрасном теле, тебе лучше поторопится.

Вот черт!

Не буду даже говорить о том, насколько он меня возбуждает, когда вот так разговаривает со мной. Собираю волосы дрожащими руками и перекидываю их через плечо, поворачиваясь к нему спиной. Дрожь пробегает по моей спине, когда он расстегивает молнию, его пальцы скользят по моей коже.

— У тебя привычка раздевать меня в этом лифте.

Он стягивает платье с моих плеч, и оно падает на пол. Его горячие руки скользят по плечам к основанию шеи. Закрываю глаза, смакуя ощущение его рук.

— Я считаю, что у меня привычка раздевать тебя в любом месте, дорогая, — растягивает он. — Это один из моих главных приоритетов.

Он сжимает мои волосы, оставляя легкий поцелуй на плече.

Я начинаю стонать.

— Я хотел сорвать с тебя одежду с того момента, как увидел тебя, идущую ко мне по ресторану.

Его пальцы расстегивают лифчик и стягивают лямки с моих плеч. Рука крепко сжимает грудь, когда я прислоняюсь к его груди.

— Я хочу, чтобы ты медленно сняла свои трусики, — его голос глубок и эротичен, — до самого пола.

Я спешу сделать, как он сказал.

— Медленно, — рычит он.

Стягиваю их до лодыжек.

— Не двигайся, — проводит рукой по моей спине. Я тихонько постанываю, пока его рука движется между ног, а затем обратно вверх.

Дата добавления: 2017-01-14