I. Договор об отчуждении исключительного права на произведение

Распоряжение исключительным правом.

В рамках этого вопроса мы будем говорить о договорных конструкциях, которые опосредуют это распоряжение исключительным правом. Действующий ГК дает основания для двух параллельных классификаций договоров, опосредующих распоряжение исключительными правами. Во-первых, это классификация в зависимости от направленности договора.

По этому критерию выделяется:

- договор об отчуждении исключительного права на произведение;

- лицензионный договор о предоставлении права на использование.

Что касается договора об отчуждении, он регламентируется предписаниями ст.1234 и ст.1285. Если посмотреть н а ст.1285, то там все начинается и заканчивается легальной дефиницией, поэтому все будет обращением к ст.1234.

Договор об отчуждении исключительного права на произведение представляет собой договор, по которому автор или иной правообладатель передает или обязуется передать принадлежащее ему исключительное право на произведение в полном объеме приобретателю такого права.

Суть договора об отчуждении заключается в том, что он воплощает в себе концепцию уступки, т.е. с помощью этого договора автор или иной правообладатель полностью уступает принадлежащее ему исключительное право на произведение.

► Характеристика договора об отчуждении исключительного права на произведение.

Исходя из легальной дефиниции ст.1285, по моменту заключения мы видим амбивалентное решение: может быть реальным, может быть консенсуальным. С т.з. возмездности, в ст.1285, равно как в легальной дефиниции п.1 ст.1234 нет упоминания о данной категории, но исходя из текста п.3 и п.3.1 ст.1234 мы видим, что такой договор может быть как возмездным, так и безвозмездным. Причем, если он является возмездным, то тогда вознаграждение (его размер) выступают в качестве существенного условия договора. П.3 ст.1234 прямо об этом говорит, указывая на то, что общие и восполняющие правила ст.424 в данном случае неприменимы, следовательно, возмездный договор об отчуждении исключительного права, не содержащий указания на размер вознаграждения, либо не предусматривающий порядка определения такого размера будет рассматриваться как незаключенный. В общем и целом здесь есть здравое зерно, ибо, по всей видимости, законодатель исходит из того, что всякое исключительное право уникально. С т.з. житейского опыта с этим стоит согласиться, потому что не существует одинаковых исключительных прав, в т.ч. с т.з. стоимостной.

Ведь чем объясняется стоимость, под влиянием каких факторов формируется стоимость исключительного права на произведение? Она зависит от многих величин: она зависит от неких величин объективного порядка (общего состояния рынка), она зависит и от субъективных величин (тематики исследования, имени автора, интересов публики, характера самого произведения), эти субъективные характеристики дают основание для вывода об уникальности всякого исключительного права. Даже два субъекта, находящихся в одинаковых условиях, два студента 2 курса, написавшие курсовые работы о сущности ЮЛ, при этом, пользующиеся одними и теми же исходными данными, одним и тем же материалом, ценность их произведений различается, она принципиально не может быть одинаковой. Отсюда, раз всякое произведение уникально, значит, стоимость исключительных право на это произведение также является величиной уникальной, посему для возмездного договора это существенное условие, которое не может быть адекватно восполнено с помощью общих правил ст.424. Исходя из первых двух характеристик, мы добьем третью: с т.з. распределения прав и обязанностей между сторонами:

- если реальный и безвозмездный – он никакой. Этот как с реальным дарением, он не вписывается в соответствующую канву, потому что все исчерпывается только лишь актом предоставления исключительных прав, т.е. моментом заключения договора;

- если же он реальный и возмездный, то явно односторонний, потому что есть обязанность приобретателя уплатить вознаграждение;

- если он консенсуальный и безвозмездный, он односторонний, но в другую сторону – есть обязанность правообладателя передать исключительное право на произведение;

если он консенсуальный и возмездный, то двустороннийсиналлагматический, ибо обязанность предоставить исключительное право и встречная обязанность по выплате вознаграждения находятся между собой в неразрывной связи, являются взаимонаправленными и встречными.

► Стороны.

С т.з. субъектного состава законодатель называет стороны этого договора: правообладатель с одной стороны, приобретатель с другой. В качестве приобретателя может выступать любое лицо, понятное дело, т.к. речь идет о договоре, то с учетом объема и характера право- и дееспособности. А в качестве правообладателя, кто может выступать? Можно ли заключить договор об отчуждении исключительного права, не будучи автором или правообладателем в отношении исключительных прав на произведение? Здесь должна сработать общая канва: о каком договоре идет речь? Если о реальном, то такая возможность исключена напрочь, ибо при реальном договоре моментом заключения является момент передачи исключительного права, без таковой передачи договор не заключен, чтобы передать, надо обладать. А если речь идет о консенсуальном договоре, то здесь нет принципиальных изъятий. И то, что законодатель в ст.1285 пишет, что автор или иной правообладатель, вряд ли это указание на ограниченный субъектный состав, который может выступать на стороне отчуждателя.

Природа консенсуального обязательственного договора сводится лишь к обещанию. Для того чтобы взять обещание, нет необходимости обладать правом. Поэтому возможно заключение договора по поводу исключительных прав на произведение, еще не созданное, и, кстати, по следующей характеристике, когда мы будем разбирать другую дифференциацию всех авторских договоров, то мы увидим, что там одной из возможных конструкций является договор в отношении будущего произведения, т.н. авторский договор заказа. Равным образом возможно заключение консенсуального договора на отчуждение в отношении исключительных прав на произведение, которые тебе в момент совершения договора не принадлежат. Никаких прямых изъятий закон на этот счет не содержит, значит, мы должны поддерживать канву: если это возможно и прямо разрешено сегодня, практика в этом тренде движется, возможно для иных консенсуальных договоров, то нет необходимости оговаривать иное для данного договора, ибо спецификой он в этом аспекте не обладает. Следовательно, в качестве правообладателя, отчуждателя исключительного права может выступать любое лицо, опять же, с учётом объема и характера право- и дееспособности, т.к. речь идет о договоре.

С т.з. субъектного состава надо обратить внимание на исключение, которое введено с 1 октября 2014 года – п.3.1 ст.1234: Не допускается безвозмездное отчуждение исключительного права в отношениях между коммерческими организациями, если настоящим Кодексом не предусмотрено иное. Мы где-то уже сталкивались с этим, видимо, это для того чтобы в ст.575 оправдать запрет дарения между коммерческими организациями, чтобы создать системность регулирования, но системность не получается, теперь у нас два примера безвозмездных договоров, которые не могут быть совершены между коммерческими организациями. Система все равно не выстраивается, А.А. не понимает, чем оправдано подобное изъятие. Кстати, в первой концепции реформирования ГЗ такого исключения не было, оно появилось в процессе работы над текстом ГК. Видимо, кто-то из разработчиков вспомнил про ст.575 ГК и попытался подумать, что это общий тренд, но понять эту логику А.А. в силу ограниченных интеллектуальных возможностей не может.

► Предмет.

Что касается предмета, то предметом такого договора являются исключительные права на произведение. При этом поскольку условие о предмете – существенное условие, то должна в договоре присутствовать индивидуализация исключительных прав. По всей видимости, посредством указания произведения. Одновременно обращает внимание А.А. на то, что судебная практика воспринимает договор об отчуждении как договор, направленный на передачу прав в полном объеме. Сегодня это разъяснение прямо закреплено в п.13.1 ПП 5\29: В силу п.1 ст.1234 ГК РФ по договору об отчуждении исключительного права передается исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме.

Договор, предусматривающий отчуждение права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, но в то же время вводящий ограничения по способам использования соответствующего результата или средства либо устанавливающий срок действия этого договора, с учетом положений ст.431 ГК РФ может быть квалифицирован судом как лицензионный договор. При отсутствии такой возможности договор подлежит признанию недействительным (ст. 168 ГК РФ).

Т.е. передача части прав на произведение с помощью конструкции договора об отчуждении исключительного права рассматривается практикой как принципиально недопустимое, если хочешь передать часть – для этого единственная правовая возможность использования иной конструкции – лицензионного договора. Поэтому в договоре об отчуждении нет смысла описывать те исключительные права на произведение, которые передаются, ибо передаются все исключительные права. Следовательно, идентифицировать надо за счет указания на само произведение, этой идентификации будет достаточно.

► Форма.

Что касается такого элемента как форма, здесь обратить внимание на предписания п.2 ст.1234: Договор об отчуждении исключительного права заключается в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора.

Письменная форма, которая выступает в качестве конститутивного элемента. При этом закон не устанавливает особой разновидности формы, значит, правило будет выполнено в любом варианте, который, исходя из предписаний действующего законодательства, признается письменной формой.

► Содержание.

Что касается содержания этого договора, то здесь с т.з. обязанности, которая в консенсуальном договоре может существовать у правообладателя – обязанности передать исключительное право на произведение. Здесь ключевое значение имеют предписания п.4 ст.1234, который закрепляет общее правило: исключительное право по общему правилу переходит в момент заключения договора, т.е. дополнительных действий по умолчанию стороны совершать не должны, заключив договор, они будут считаться передавшими, соответственно, получившими исключительное право на произведение. Однако это лишь обще правило.

Во-первых, иное может вытекать из сущности, во-вторых, иное может быть прямо предусмотрено соглашением сторон. Причем, это общее правило находится у нас в общем тренде. На секунду вспомним параллельную ситуацию, которая не имеет ничего общего к авторскому праву, это вопрос об уступке права требования. У нас есть новая редакция Главы 24, там признается принцип разделения, т.е. обязательственная сделка, опосредующая уступку права требования, и сама уступка.

Причем, закреплено общее правило, что по умолчанию право считается уступленным в момент совершения договора, опосредующего эту уступку, т.е. распорядительная сделка считается по умолчанию совершенной темпорально одновременно с обязательственной. Также и здесь по умолчанию обязательственная сделка, связанная с обязанностью передать и порождающая обязанность передать исключительное право, и сама передача темпорально слиты в одном моменте. Это избавляет участников оборота в ситуации, когда их интерес не вызывает иного, избавляет от необходимости совершения дополнительных действий, оформления дополнительных документов и т.д.

Второй важный момент. Исходя из этого правила, что право считается переданным в момент заключения договора, не стоит делать вывод, что договор об отчуждении исключительного права, если в нем не предусмотрено иное, выступает в качестве реального, такого вывода отсюда не следует, потому что при реальном характере договор считается заключенным с момента передачи исключительного права. Здесь упоминание о связанности момента заключения с передачей закон не предусматривает, можно провести аналогию с розничной КП, у нас тоже было в тексте закона указание на то, что договор считается заключенным с момента выдачи товарного или кассового чека, но это нас не вело к мысли, что всякий договор розничной КП выступает в качестве реального. Просто законодатель, руководствуясь теми или иными соображениями, устанавливает такую матрицу регулирования.

Что касается обязанности противоположенной стороны – обязанности приобретателя – то эти обязанности существуют только при возмездном договоре, эта обязанность сводится к обязанности выплатить установленное в договоре вознаграждение.

Обратить внимание на специальные правила, которые установлены в п.5 ст.1234, правила, регламентирующие последствия нарушения обязанности.

Существенное нарушение обязанности оплатить может являться ► основанием для прекращения договора, причем, правовая форма такого прекращения связана законом с одним обстоятельством: перешло исключительное право, т.е. реальный договор или консенсуальный уже исполненный со стороны правообладателя, либо это право не перешло. Если исключительное право на произведение не перешло, то при существенном нарушении обязанности оплатить правовой формой прекращения будет выступать односторонний отказ.

В ситуации, когда право перешло, т.е. перед нами реальный договор или консенсуальный, который исполнен правообладателем, правовой формой прекращения выступает расторжение. Конечно, справедливости ради, в ст.1234 про требование о расторжении ничего не сказано, но потребовать обратного перевода на себя исключительного права лицо (правообладатель) может только в том случае, если договор их прекратит существование, т.е. при продолжении действия договора потребовать возврата исполненного принципиально невозможно, а если договор прекратит свое существование, то либо в силу кондикции, либо в силу специальных правил о ликвидационной стадии обязательства, это даст возможность к обратному истребованию.

Здесь, указывая на право в судебном порядке потребовать обратной передачи переданного ранее исключительного права, законодатель по сути дела включает в это требование об обратной передачи и требование о расторжении договора, т.е. расторгнуть договор и обратно передать, потому что без расторжения договора матрица не срабатывает. Почему столь различные конструкции выхода из договорных отношений при одинаковом характере нарушения со стороны контрагента? Здесь все вполне логично, ибо если право еще не перешло, то в дополнительной защите кроме как прекратить договорные отношения лицо не нуждается, а раз не нуждается, зачем вмешивать сюда суд, это соответствует общему тренду, согласно которому именно односторонний отказ выступает в качестве ключевой формы прекращения договорных отношений.

Напротив, если право уже перешло, то допустимость одностороннего отказа, во-первых, не даст полноценной защиты субъекту, во-вторых, может быть сопряжена с нарушением интереса другого лица. Потому что вдруг он считает, что это нарушение не является существенным, следовательно, у него не возникает обязанности возвратить ранее полученное исключительно право. Для того чтобы защитить интересы субъекта, законодатель предусматривает судебный порядок расторжения.

При этом обратить внимание, что предписания п.5 ст.1234 не носят исчерпывающего характера, они не выступают в качестве всех возможных способов защиты при неисполнении приобретателем обязанности оплатить, это подчеркивают две Высших судебные инстанции. В п. 13.4 ПП 5\29 прямо указывается: При рассмотрении споров по искам прежнего правообладателя судам надлежит учитывать: п.5 ст. 1234 ГК РФ не исключает возможности применения прежним правообладателем иных способов защиты (ст. 12 ГК РФ). Т.е. это по сути дела специальное регулирование, касающееся вопросов прекращения договора. Иные варианты защиты, содержащиеся в общих положениях о договорах и обязательствах, могут быть использованы правообладателем против допущенного нарушения.

Дата добавления: 2017-01-13