Парадоксально, но главная беда именно в том, что эти нормальные человеческие ценности и мотивации сейчас не имеют голоса, не высказываются с экрана.

И происходит это именно потому, что разрушена «производственная цепочка». В результате большой приватизации от общества отвалилась куда-то вбок та самая прослойка, которая по своей природе должна непрерывно напоминать про эти ценности и мотивации – описывать ими мир, находя всё новые слова для пропаганды банальных истин. Та, которая призвана быть зеркалом большинства, говорить с ним о нём, понимать его и быть его важной частью. Непрерывно учиться языку большинства и изменять его изнутри, раз за разом инсталлируя в него разумное, доброе и вечное. А не парить в пепелацах из слоновой кости где-то над гражданами и сокрушаться.

Штука вся вот в чём. В грубоватой советской формуле «искусство должно принадлежать народу» заключалась совершенно исключительная концентрация истины.

Сегодня её истинность можно считать доказанной. Приватизированное искусство, принадлежащее самим творцам, тупо не имеет смысла.

Никакого. Оно может быть изящно и использовать трёхмерную графику, но это не помогает.

Бросив зрителя, читателя и слушателя, оно в худшем случае превращается в это (модный художник Федя, сын писательницы Петрушевской, производит фурор среди избранной публики г. Москвы):

А в лучшем (хотя какой он, к чёрту, лучший) случае – искусство сидит и грустит о том, что его место нагло занял камеди клаб. И вот один из самых гуманистических режиссёров советского кино смотрит на современников – и видит каких-то уродов, не понимающих его внутренний мир. И печалится, что этим уродам лишь бы рэпчик слушать и про рюмку водки на столе.

Отметим, что Г.Н. Данелия лично – в истреблении прежней общности и создании приватизаторских каст не замазан.

Он «не участвовал», и тем не менее его вынесло – вместе со всем творческим сословием его поколения – за пределы того мира, в котором продолжает жить его зритель. И он, тридцать лет назад говоривший с десятками миллионов граждан об общих тревогах на общем языке, – сумел рассказать спустя три десятилетия только о своей собственной тоске по утраченному пониманию. Аудитории в двести раз меньшей.

…Мораль проста. Искусство, конечно, вправе быть свободным от адресата. Вправе быть для себя. Но вместе с адресатом оно освобождается и от смысла своего существования – хотя может, как любая одиночка, придирчиво следить за собой, поддерживать форму в зале и сидеть с томиком кундеры в клетчатом пледе. Духовно расти для себя самого.

Но если оно хочет быть осмысленным и что-то родить миру – оно вынуждено отдаться народу и ему принадлежать.

По материалам: kultpult.ru

«Клин клином»

«Клин клином» 2012: Набор голливудских штампов

Дата добавления: 2017-02-01