Екатеринбург 2002 11 страница

В "Этюдах об истерии" мы находим несколько предпосылок будущего психоанализа. Наиболее важной мыслью является та, что истерики, а возможно, и все люди обладают мотивами, которые они не могут принять и потому подавляют. Эти мотивы не теряют своей силы, но выражают себя в симптомах или как в более поздних работах Фрейда - в снах, оговорках, мифах и т.п. Ключ к душевному здоровью в том, чтобы сделать эти неприемлемые идеи осознанным, и обращаться с ними на уровне разума.

Другая важная тем, заявленная в "Этюдах" - это природа иррациональных сил. В "Этюдах" и до 1920 года Фрейд видел иррациональную силу в сексе. Позднее он объявил стремление к смерти еще более тем­ной силой, контролируемой разумом, цивилизацией, сексуальностью.

В "Этюдах" мы также находим начала психоанализа как терапии. Шарко ле­чил истериков, давая им гипнотические команды, и их симптомы исчеза­ли. Брейер заставлял пациентов в состоянии гипноза вновь переживать травматические события. Фрейд ввел действительно, лечение словом, в процессе которого, пациенты рассказывали о своих проблемах, чувст­вах, опыте. В то время, как терапевт направлял их, интерпретировал их переживания, а иногда и требовал подчинения. В результате этого пациенты разгады­вали свои собственные тревоги, рефлексируя и открывая для себя изле­чение. Это была продолжительная процедура, о которой Фрейд в впоследствии говорил, что она никогда не может быть закончена.

В "Этюдах" присутствует и личная тема. Это пессимизм Фрейда он говорит о том, что он не мог лечить тех, кто поражал его глупостью или были отталкивающе неприятны, а позднее он говорил, что многие люди никчемны. Фрейд никогда не был высокого мнения о человеческой расе. Такой же пессимизм он высказывал о пределах терапии. В своем послед­нем параграфе он приводит высказывания своих пациентов: "С какой стати я должен выдерживать это тяжелое лечение, если вы не можете улучшить обстоятельства моей жизни? Сделать меня счастливым". Фрейд отвечает: "Вы сможете убедить себя в том, что вы можете много достичь, если вам удастся превратить ваши истерические страдания в обычное несчастье. Если ваша душевная жизнь станет здоровой, вам легче станет выносить несчастья". Фрейд никогда не верил, что терапия может прине­сти людям счастье. Все, что она может - это приготовить человека к сопротивлению неизбежным трудностям жизни.

"Толкование сновидений" (I900). Сам Фрейд считал эту работу своим величайшим достижением. В одном из писем он говорил, что на его доме должна быть вывешена табличка "В этом доме 24 июля 1895 года Зигмун­дом Фрейдом был открыт секрет сновидений". Озарение, которое так по­трясло Фрейда, заключалось в том, что сновидения - это не бессмысленные собрания образов, а "королевская дорога в бессознательное", ключ к сокровенным тайникам личности.

То, что сновидения имеют значение, не новая идея, как признавал сам Фрейд, но она не совпадала с акаде­мическими суждениями. Большинство мыслителей, включая Вундта, придавали сновидениям небольшое значение, рассматривая их лишь как беспорядочные ночные вариации процессов бодрствующего сознания. Фрейд принял сторону тех учений, которые не пользовались уважением, а также обратился к античным религиям, рассматривая сновидения как символи­ческое отражение реальности, недоступное бодрствующему опыту.

Идея Фрейда была проста, но ее детали и выводы - сложны и имели далеко идущие последствия. Все мы, будучи невротиками, или нет - носим в себе желания, которые не можем принять сознанием. В действительности мы умышленно удерживаем эти желания в бессознательном, подавляя их. Тем не менее, они сохраняют активность, в особенности потому, что они подавлены в не являются объектом осознания и постепенного забы­вания. Они постоянно стремятся быть осознанными и, стало быть, уп­равлять поведением. В нашей бодрствующей жизни наше эго или осознанное Я подавляет эти желания, но во время сна сознание отступает и давление ослабевает. Если бы наши подавленные желания когда-нибудь полностью освободились от подавления, мы бы проснулись и восстанови­ли контроль над ними.

Сновидение - это компромисс, который защищает сон, так как сновидения - это галлюцинаторные замаскированные выражения подавленных идей. Они дают частичное удовлетворение несбыточных желаний, но так, что не нарушают сознание и сон. Обобщая свою точку зрения, Фрейд говорил, что каждое сновидение- это исполнение желания, это скрытое выражение (исполнение) какого-то неосознанного влечения, или желания. Если мы можем расшифровать сон и распознать его скры­тое значение, мы приоткроем завесу над частью нашей неосознанной психической жизни и сможем сделать ее достоянием разума. Сновидения и истерия, таким образом, имеют общие корни, поскольку и то, и другое является символической репрезентацией неосознанных потребностей. И то, и другое можно понять, проследив их развитие до первопричины.

Существование сновидений показывает, что между невротической и нор­мальной психической жизнью нельзя провести четкую линию. У каждого человека есть потребности, о которых тот не знает иди реализация которых вызвала бы неприятности. У невротиков обычные средства защи­ты нарушены и их место занимают симптомы.

Метод расшифровки одинаков и для истерии, и для сновидений. Это метод свободных ассоциаций. Фрейд предполагал, что свободное ассоциирование повернет вспять процесс, который вызвал сновидения, и при­ведет к той бессознательной идее, которая воплотилась в сновидении. И при анализе истерических симптомов, и при анализе сновидений цель остается той же - достичь рационального самопонимания иррационально­го бессознательного, сделать шаг к психическому здоровью.

В теорию сновидений Фрейд ввел специальные термины. Непосредственно переживаемое сновидение он назвал " явным содержанием сновидения " Истинное значение сновидения, подавленные бессознательные делания, символизированные во сне, он назвал " скрытыми мыслями сновидения ". Процесс трансформации скрытых мыслей сновидения называется " работой сновидения ". Этот процесс побуждается внутрипсихическим цензором, ко­торый является психической инстанцией отказывающей в прямом выраже­нии влечению, вызывающему беспокойство.

Последняя глава "Толкования сновидений" - это теоретическое обоснование возникновения сновидений. Фрейд описывал ум как сложную структу­ру, объединяющую несколько независимых, но связанных систем. Ближай­шая к миру - это перцептуальная система, которая получает впечатления из окружающей среды и переводит их внутрь, где они оставляют после себя следы в памяти. На другом конце цепи рефлексов (Фрейд говорил, что все психические процессы - в конечном счете - рефлексы) находится моторная система, которая производит внешнее поведение. Моторная система управляется предсознанием и его рациональным вторичным процессом - мыслью, которая направляет действие.

На нижнем уровне психики находится бессознательное - место подавленных желаний и иррациональ­ных первичных процессов. Фрейд разделил сознание на две части. Одна - это предсознание, содержащее только рациональные, приемлемые звенья мысли. Сознание, таким образом, - конечная инстанция управления по­ведением. Мы также осознаем то, что воспринимаем, поэтому сознание встречается и в перцептуальной системе. При нормальном течении событий ощущения поступают в перцептуальную систему, оставляют следы и поступают в предсознание, где они могут быть включены в поведение.

Сновидения регрессивны. Неприемлемые желания, которые навсегда заключены в бессознательном, ищут выражения, но подавлены во время бодрствования. Этот контроль ослабевает во время сна, и импульсы получают силу. Сон при этом блокирует всю моторную активность, поэтому эти импульсы не могут стать поведением. Вместо этого они попадают в перцептуальнув систему, где могут найти галлюцинаторное воплощение в виде сложных образов восприятия, искаженных для того, чтобы сохранить сон.

Необходимо остановиться на обсуждении Эдипова комплекса. Фрейд описывает типичные сновидения, которые выражают определенные детские желания, касающиеся родителей. Эти желания подавлены и удерживаются в бессознательном, создавая затем "скрытые мысли сновидений". Дет­ский комплекс желаний основывается на детском сексуальном влечении к родителю противоположного пола и на вытекающем из него детском желании ограничить родителя своего пола как соперника. Этот набор чувств Фрейд рассматривал как универсальный и назвал "Эдиповым комп­лексом" по имени мифического греческого царя, который невольно убил своего отца и женился на матери.

Эдипов комплекс силен настолько, что его трудно подавить, и впоследствии создает питательную почву для неврозов. Фрейд обвиняет родителей невротиков за то, что их дети больны. Если они неправильно реагируют на детские поступки эдипова периода, можно не сомневаться в последующем неврозе иди даже психозе у ребенка. Если буря чувств постепенно утихает, ребенок вырастает здоровой личностью.

По мере развития своей системы Фрейд, пересматривал интерпретацию сновидений. Основные изменения коснулись того, как расшифровывать сны. В ранних изданиях книги единственный метод - свободная ассоциация. В результате работы последователя Фрейда, Вильгельма Штекеля, Фрейд пришел к выводу, что сновидения можно также интерпретировать в соответствии с более или менее единой системой символов. В боль­шинстве случаев - это определенные объекты или образы, которые за­меняют одни и те же бессознательные идеи в снах каждого человека. Например, подъем по лестнице символизирует коитус, чемодан обладает вагинальной символикой, а шляпа - фаллической.

Такой подход, естественно, упростил процесс интерпретации снови­дений и позволил расширить применение идей Фрейда, например, к ин­терпретации мифов, легенд, произведений искусства. Фрейд и сам производил такой анализ в ранних изданиях работы, рассматривая траге­дию Софокла "Царь Эдип" и "Гамлета" Шекспира как эдиповские сюжеты. И он, и другие психоаналитики не раз прибегали к подобному анализу.

Психоанализ никогда не ограничивался только психотерапией, но широко применялся как инструмент для понимания всей человеческой культуры. Мифы, легенды и религия рассматривались как замаскированные выраже­ния скрытых культурных конфликтов. Искусство рассматривалось как вы­ражение личностных конфликтов художника. В основу такого анализа были положены те же механизмы, что и при анализе сновидений. Символи­ческая система помогла утвердиться и распространиться психоанализу. Мы не можем положить Софокла иди Шекспира на психоаналитическую ку­шетку и предложить им свободные ассоциации, но мы можем изучать продукты их деятельности как универсальные ключи ко всему человеческому бессознательному.

В "Толковании сновидений" Фрейд поясняет, что все подавленные желания, которые мы находим в сновидениях, относятся к детству, также как и Эдипов комплекс. Именно во время детства подавление создает основу для сновидений взрослого человека. Корни личности нужно отыскивать в детстве и особенно в развитии сексуального инстинкта в первые годы жизни. Это породило следующую классическую работу Фрейда.

"Три очерка о теории сексуальности" (1905), В массовом сознании Фрейду приписывается то, что он объявил сексуальную мотивацию основным источником человеческого поведения. Но привлекая внимание к сексуальности, он стимулировал исследования и культурные изменения, которые вышли за рамки его собственных концепций. Книга состоит из следующих очерков: "Сексуальные отклонения", "Детская сексуальность", "Трансформация половой зрелости". Все три очерка, особенно два пос­ледних были серьезно переработаны, особенно после 1905 года, когда Фрейд разрабатывал свою теорию либидо.

В 1915 году Фрейд создал концепцию либидо. Он считал, что все по ведение мотивируется некоторыми инстинктами, и до 1920 года он пола­гал, что наиболее важным из этих инстинктов является сексуальный, который производит вид психической энергии, названной "либидо".. Ли­бидо не может быть разрушено, но может быть выражено непосредствен­но в сексуальном поведении или подавлено или косвенно выражено, за­мещено сновидением, невротическим симптомом или каким-либо иным не­сексуальным поведением. Концепция либидо и его замещения позволила Фрейду построить простую модель снижения напряжения в мотивации. Именно теория либидо позволила критикам считать, что Фрейд видел секс во всем и везде.

Во всех "Очерках", и в "Заключении", Фрейд обращается к анализу культуры, который особенно занимал его в последние годы жизни. Наиболее важной формой замещения согласно его концепции была сублимации. Мы можем вы­ражать наши сексуальные влечения непосредственно, можем подавлять и в последнем случае они выражаются в сновидениях и невротических симптомах. Или мы можем заставить сексуальную энергию мотивировать высшие формы культурной активности, такие, как искусство, наука, философия. Процесс сублимации ставит животные влечения на службу цивили­зации.

В "трех очерках" Фрейд только обсуждал сублимацию как право выбора личности с конституционально сильной сексуальной диспозицией. Но в своих более поздних работах Фрейд рассматривал альтернативу между прямым удовлетворением сексуального влечения и подавлением и сублимацией, как альтернативу, стоящую перед самой цивилизацией.

В "трех очерках обсуждается человеческое влечение, секс, которому приписывается центральная роль в определении человеческого поведения. Однако, Фрейд был неудовлетворен такой формулировкой и у него стало возникать предположение, и другое влечение присутствует в человеческом поведении и ассоциируется с принципом удовольствия. В 1920 году появилась его новая работа.

"По ту сторону принципа удовольствия". Фрейд усовершенствовал свой взгляд на природу инстинктивного конфликта, никогда не отказываясь от тезиса о конфликте как таковом. Как он неоднократно подчеркивал, теория инстинктов и их конфликтов является сущностью психоанализа. В работе "По ту сторону удоволь­ствия" Фрейд выразил окончательные выводы о конфликте инстинктов.

Фрейд считал инстинкты исходно консервативными. Их цель - это вос­становление предшествующих состояний. Например, снижение напряжение до прежнего состояния. Развитию жизни предшествует неорганическая материя. Так, наиболее ранние, прежние состояния для живого существа - это неживое состоя­ние. По Фрейду "цель всей жизни - смерть". Таким образом, у каждого живого существа есть инстинкт возвращения к неживой, неорганической материи, разрушения жизни. Фрейд назвал это "инстинктами смерти" - " танатос ".

С другой стороны, сексуальные инстинкты направлены на воспроизводство и продолжение жизни. Фрейд доказывал, что они поддерживают ор­ганизм целостным и функциональным. Теперь Фрейд писал о расширенном сексуальном инстинкте -" эросе "- охранителе жизни или об "инстинктах жизни". При таком понимании психической жизни конфликт возникает из борьбы между силами жизни и смерти.

В работе "По ту сторону принципа удовольствия" Фрейд затронул вопрос о человеческой агрессии. Он вывел социальную агрессивность и садизм из замещения инстинктов смерти. В работе "Эго и Ид" он утверждал, что все формы агрессии имеют одно и то же происхождение. Та­ким образом, агрессивность - это часть человеческой природа. Это пессимистическое убеждение типично для Фрейда. Оно обнаруживается, хотя и в иных формах у некоторых современных мыслителей, особенно этологов, таких, как Конрад Лоренц. Многие другие, например, антрополог Лешли Монтегю, разделяют ранние взгляды Фрейда на агрессию как на извращение стремления к жизни, свойственного человеческой природе. Таким образом, спор между ранним и поздним Фрейдом до сих пор не решен.

Кроме пересмотра теории инстинктов Фрейд обновил свою концепцию сознания и бессознательного. До того орган подавления Эго в целом приравнивался к сознанию. Бессознательные импульсы, неприемлемые для Эго подавлялись им. Теперь Фрейд заявлял, что большая часть Эго бессознательна. Это означало полный пересмотр теории бессозна­тельного и сознания и разработку новой картины психики.

" Эго и Ид" (1923). По самой своей природе бессознательное ненаблюдаемо и вследствие этого представляет серьезную проблему для любой науки. Термины "бессознательность" и "бессознательное" могут исполь­зоваться в трех разных значениях, что и формулирует Фрейд в работе "Эго и Ид".

Два значения "бессознательного" уже были рассматривались: описательное и динамическое. Мы можем описать как бессознательное любую идею или ощущение, о которых мы не знаем (Лейбниц, Гербарт, Фехнер). Для Фрейда интерес представляли идеи и желания, которые были бес­сознательными вследствие подавления - они динамически бессознатель­ны. Они являются бессознательными потому, что мы испытываем неприязнь к ним, а не потому, что они слишком слабы и не переходят по­рог сознания. В действительности - это мощные, угрожающие идеи. Отмечая это различие, Фрейд различал и предсознание, содержащее идеи, которые могут быть осознанны, но пока неосознанны, не извлечены из бессознательного - из динамического бессознательного. Это представление взято из самой ранней работы Фрейда.

Фрейд обычно использовал бессознательное в теоретическом значении, рассматривая его как активную психическую систему, противосто­ящую системе сознания. Выдвигая на первый план Ид, Фрейд заметил, что старая система "сознание - бессознательное" теряет свое значение На остатках старой системы "бессознательное - предсознательное - сознание" Фрейд построил новую систему: Ид - Эго - Суперэго.

Первичной системой является Ид - полностью бессознательное, ир­рациональное - вместилище "принципа удовольствия" и резервуар ин­стинктивной энергии. В первые месяцы жизни ребёнка Ид направляет энергию на окружающие объекты, в особенности - на родителей, и главным образом - на мать. Вследствие того, что ребенок получает знания об этих объектах, они включаются в личность ребенка и обра­зуют ядро Эго, представителя психической жизни. Эго рационально и следует принципу реальности, сдерживая снижение напряжения пока удовольствие не становится реально достижимым. Энергия Эго, при помощи которой оно управляет Ид и проводит рациональное мышление, исходит от Ид.

Эго идентифицируется, старается походить на объекты, избранные Ид в соответствии с либидинальным катехизисом, то есть ребенок старается походить на родителей. Фрейд назвал эту стадию "нарциссизмом" - любовью селф или Эго. Для развития нормальной, здоровой личности важно, чтобы Эго становилось сильным для того, чтобы контролировать другие две системы, приспосабливаться к реальности, вовлекаться в науку, искусство, философию и другие цивилизованные занятия.

Затем развивается еще один компонент личности: Суперэго - это внутренний моральный орган. Он формируется во время Эдипова периода когда ребенок должен сдерживать влечение к родителю противоположно­го пола под влиянием моральных запретов, выражаемых родителями, прежде всего - отцом. Страх и соперничество, переживаемые ребенком создают новый вид идентификации с родителями, которая по природе яв­ляется моральной: ребенок принимает моральные правила, выражаемые родителями. Эти правила теперь действуют как идеал, при помощи которого Эго должно управлять собой по велению Суперэго (подавление).

Подавление создает почву для неврозов, сновидений, оговорок и дру­гих свидетельств бессознательной психической жизни. Эдипов комплекс - это часть того, что подавляется и, следовательно, Суперэго само является бессознательным. Оно также иррационально подобно Ид, за исключением того, что его иррациональность морального, а не инстин­ктивного происхождения.

Другими словами, Суперэго больше похоже на Ид, чем на Эго. Такой взгляд на Суперэго раскрывает ламаркианский ход мысли Фрейда. Од­ним из наиболее спорных утверждений Фрейда является то, что опыт может наследоваться. Фрейд писал: "... таким образом, в Ид, которое способно наследоваться, находят прибежище остатки бесчисленных Эго, и когда Эго образует Суперэго из Ид, оно, возможно, лишь оживляет очертания прежних Эго и воскрешает их". Суперэго, таким образом, это внутренний голос не только родителей, но и древний моральный опыт.

Довольно сложное взаимодействие этих трех систем приводит в дви­жение психическую жизнь и поведение. Ид желает и повелевает Эго удовлетворить его. Суперэго запрещает и повелевает Эго подавить Ид. Эго должно соединить эти повеления, а также уделить внимание миру и исполнить реалистические действия. Если Эго с этим не справляется, возникают душевные болезни. Задача психоаналитической терапии - на­учить Эго побеждать Ид.

И, наконец, "Эго и Ид" затрагивают тему сублимации. Сублимация - это перевод сексуального либидо в нейтральную психическую энергию. Это производится при помощи детского нарциссизма. Такая несвязанная энергия позволяет Эго функционировать, но эта же энергия служит как эросу, так и инстинктам смерти. С одной стороны, Эго адаптивно и дает человеку возможность жить, но с другой стороны - оно противостоит принципу удовольствия Ид также как и инстинкты смерти. Поэтому перед Человечеством возникает проблема. Цивилизованная жизнь предъявляет все большие требования к Эго, заставляя его управлять аморальным Ид и следовать образцам цивилизованной активности, а не животным удо­вольствиям. Однако, такие требования толкают к смерти и противосто­ят удовольствию, что делает счастье труднодостижимым. С годами про­блема цивилизации все более занимала Фрейда, и в последующих двух работах Фрейд анализировал религию как основной носитель моральных требований. Этот анализ привел его к анализу цивилизации как таковой.

"Будущее одной иллюзии" (I927). XIX столетие представляется нам довольно религиозным. Публично люди показывали стойкую веру в религию, однако в частной жизни многие из таких верующих часто переживали мрачные сомнения об истинности того, что они провозглашали. Они хо­тели верить, они пытались верить, они жаждали простой и неколебимой веры как в детстве, но сомнения сохранялись. Сомнение представлялось тем более пугающим, поскольку представлялось крушением пути цивилизации.

У Фрейда, однако, не было сомнений. "Будущее одной иллюзии" - это самая спорная и самая уверенно написанная им работа. Он просто зая­вил, что религия - это иллюзия, мощная попытка исполнить желание. Религия не основывается ни на чем более, как на наших инфантильных чувствах беспомощности и вытекающем из них стремлении быть защищен­ными всесильным родителем, которым становится Бог. Более того, для Фрейда религия - это опасная иллюзия, поскольку догматическое обу­чение сдерживает интеллект, удерживая Человечество в детском состо­янии. Развитие науки по Фрейду должно помочь Человечеству перерасти религию. Те, кто тайно сомневаются в религии, переросли ее, хотя и не знают об этом. Именно им Фрейд адресовал свою работу. Своей за­дачей он ставил утвердить превосходство интеллекта "над инфантиль­ными желаниями и эмоциональными потребностями". Прежде, чем обратиться к религии, Фрейд высказал несколько крайне пессимистических ут­верждений: "Каждый индивид - это фактически, враг цивилизации...", и люди "испытывают тяжкий гнет от тех жертв, которые цивилизация ожидает от них, чтобы сделать возможной общественную жизнь".

"Цивилизация и недовольные ею" (I930). Фрейд писал: "Чувство вины - это важнейшая проблема в развитии цивилизации, и цена, которую мы платим за наши достижения в цивилизации, - это потеря счастья через усиление чувства вины". Каждая личность ищет счастья, и по Фрейду, самое сильное ощущение счастья приходит через прямое удовлетворение наших инстинктивных, особенно сексуальных влечений. Цивилизация, од­нако, требует, чтобы мы отказались от прямого удовлетворения подоб­ных стремлений и заменили их образцами культурного поведения. Такие сублимированные влечения приносят нам меньше удовольствия, чем пря­мое удовлетворение. К нашему пущему неудовольствию мы также усваиваем такие требования цивилизации, как строгое Суперэго, обременяющее нас чувством вины за безнравственные мысли и деяния. Следовательно, цивилизованные люди менее счастливы, и по мере развития цивилизации счастье уменьшается.

С другой стороны, цивилизация имеет свои достоинства и необходи­ма для общественной жизни человечества. Так же как и Гоббс, Фрейд опасался, что не имея средств удержания агрессии, общество будет втянуто в войну против всех и каждого. Цивилизации, таким образом, необходима для выживания всех, кроме сильнейших, и лишь частично угождает эросу. Более того, взамен подавленного цивилизация дает нам не только безопасность, но также искусство, науку, философию и более удобную жизнь посредством технологии.

Цивилизация, таким образом, представляет дилемму, решения кото­рой Фрейд не видел. За блага цивилизации человечеству приходится расплачиваться неврозами. В конце книги Фрейд намекает, что цивили­зации могут различаться по степени производимого ими несчастья - во­прос, который он оставил решать другими,

Многие мыслители считают эту работу Фрейда самой провокационной. Некоторые, например, Эрих Фромм, доказывали, что западная цивилиза­ция невротична, и взамен они предлагали различные утопии, как Фромм - социализм. Другие уверены, что единствен­ное решение дилеммы Фрейда - это отказ от цивилизации и возвращение к простым физическим удовольствиям детства. Тем не менее, проблема, поставленная Фрейдом, сегодня ощущается острее.

Фрейд и психоанализ. У Фрейда не было недостатка в последователях ни при жизни, ни после смерти. Ему удалось основать целое движение, которое существует и в наши дни При жизни Фрейд удерживал психоанализ близко к своим концепциям. Он был нетерпим к любому, кто пытался изменить его парадигму. Однако, психоанализ привлекал оригинальные умы и они же восставали против установленных Фрейдом догм.

Фрейд высоко ценил интеллигентность, вследствие чего, множество ярких личностей пришло в психоанализ, чтобы быть впоследствии изгнанными. В результате при жизни Фрейда в психоанализе происходила одна, чистка за другой. Начиная с Альфреда Адлера (I870-I936) многие ана­литики порывали с Фрейдом и изгонялись из психоаналитических кругов из-за своего несогласия с мэтром. Особенно глубоко Фрейд переживал потерю Карла Густава Юнга (I875-196I), который отверг фрейдовский примат сексуального инстинкта. Фрейд высоко ценил то, что Юнг был его учеником, поскольку тот был авторитетным психиатром и неевреем, что означало признание психоанализа высшими медицинскими кругами и нееврейским миром, поскольку на первых этапах психоанализ был узко­национальным явлением. В отношениях между этими крупными учеными были элементы невротизма, особенно со стороны Фрейда. Однажды, на­пример, у Фрейда случился обморок когда Юнг вступил с ним в научный спор. Такие споры были неизбежны, поскольку у Юнга были свои соб­ственные представления о психике до его присоединения в Фрейду, первое время Юнг был последовательным учеником Фрейда, но в конце кон­цов ему пришлось покинуть окружение Фрейда и основать свою собственную школу аналитической психологии.

Психотерапия существовала до Фрейда, и после него число терапий значительно увеличилось. Многие из этих движений, такие как адлеровская индивидуальная психология и аналитическая психология Юнга вы­росли из психоанализа. Другие же возникли из оппозиции. В настоящее время количество терапий, занимающихся лечением неврозов, или помо­гающих здоровым индивидам, улучшить свое психическое самочувствие, необозримо велико, но в их число непременно входит ортодоксальный психоанализ. Каждая терапия обладает своими концеп­циями и методами, но лишь немногие внесли значительный вклад в современную культуру или в понимание человеческой природы, даже если они и дали хорошие индивидуальные результаты.

Распространение психоанализа. Сталкиваясь с тем сопротивлением, которое встречали его идеи, Фрейд говорил, что если сопротивление скрывает правду от невротика, то же происходит и в обществе. Таким образом, для Фрейда отрицание его идей было свидетельством их правоты. Ему нравилось видеть себя одиноким воином, противостоящим враж­дебному миру. Этот образ Фрейда, поддерживавшийся в биографиях, написанных дружеской рукой, получил широкое распространение.

В то же время, новейшие исследования показывают, что реакция на психоанализ не была слишком враждебной. Прежде всего, она происходила на двух уровнях: среди известных психологов и среди известных писателей и прессы. На профессиональном уровне теория Фрейда получила смешанную реакцию. Некоторых эта теория напугала, особенно подчеркиванием значения секса. Иногда психоанализ называли "распространением порнографии". Известный американский психиатр, которого Фрейд очень уважал, сжег присланную ему Фрейдом книгу как "гнусную". С другой стороны, когда "Изучение истерии" попало в руки других психиатров, они не увидели в этой работе ни чего нового, а только возрождение старой теории происхождения истерии из сексуальных нарушений. Сторонники дарвинизма благосклонно относили психоанализ к академической психо­логии на том основании, что Фрейд признавал теорию Эволюции.

На популярном уровне работы Фрейда были хорошо приняты, хотя иногда и слышались жалобы на то, что Фрейд не сказал того, что у поэтов получилось лучше. "Толкование сновидений" получило восхищенную оценку в германской широкой прессе. Поездка Фрейда в США была высоко отме­чена прессой. Нью-йоркское общество женщин, в котором в 1916 году было 500 аналитиков, оценивало психоанализ как своеобразное развле­чение "психоанализ стал увлекательной игрой по прочтению мотивов в попытке понять символы, которыми наша душа выражает себя. В Советской России в 20-е годы психоанализ был благосклонно принят, в Москве существовал психоаналитический детский сад для детей профессиональных революционеров, а председателем психоаналитического общества был Отто Юльевич Шмидт.

Дата добавления: 2014-01-05