Личность ребенка в семье разведенных родителей

Не все семьи способны выдержать испытание на прочность. Многие семейные функции со временем нарушаются, значи­тельные изменения претерпевают психологические установки супругов на сохранение брака, жизненные планы распадают­ся. Поэтому в некоторых случаях не только невозможно, но и нецелесообразно сохранять брак как союз, который уже не приносит удовлетворения обоим партнерам. Часто выход в та­кой ситуации один — развод. Последствия разводов — это пре­жде всего рост числа неполных семей и обострение проблемы одиноких людей.

В.А. Сысенко, автор исследований по проблемам устойчиво­сти семьи и супружеских конфликтов, в результате анализа последствий разводов сделал следующие выводы:

а) большая часть разведенных мужчин и женщин не имеют возможности (желания) вступить в повторный брак, а значительная часть разведенных женщин, имеющих детей, совсем не вступает в повторный брак;

б) возможности деторождения разведенных женщин остаются нереализованными, что крайне отрицательно влияет на процессы расширения воспроизводства населения;

в) вследствие разводов увеличивается численность неполных семей, в которых ребенок воспитывается одним из родителей;

г) рост безотцовщины при живом отце увеличивает вероятность отклоняющегося поведения среди подростков, отрицательно влияет на их успеваемость;

д) развод создает травмирующие ситуации, способные вызвать нервно-психические расстройства как у родителей, так и у детей;

е) одиночество становится сложнейшей социально-психо­логической проблемой для миллионов людей.

Нельзя не затронуть и еще одну печальную сторону разво­дов: они превращают многих детей в полусирот. Ежегодно в России официально расторгается примерно полтора миллио­на браков, т. е. раскол семьи переживают сотни тысяч детей. Развод, как считают психологи, — это стрессовая ситуация, угрожающая душевному равновесию одного или обоих парт­неров, и особенно детей. Ситуация развода в семье наносит большой вред психическому здоровью ребенка, для которого нет и не может быть развода ни с отцом, ни с матерью. Родите­ли не могут стать для него чужими, если очень не захотят этого. Особенно болезненно реагируют на развод 5—7-летние дети, и прежде всего мальчики, девочки же особенно остро пережи­вают разлуку с отцом в возрасте от двух до пяти лет.

Последствия развода родителей могут отрицательно сказать­ся на всей последующей жизни ребенка. «Битва» родителей в доразводный и послеразводный период приводит к тому, что у 37,7% детей снижается успеваемость, у 19,6% страдает дис­циплина дома, 17,4% требуют особого внимания, 8,7% убегают из дома, у 6,5% возникают конфликты с друзьями.

Как утверждают медики, каждый пятый больной неврозом ребенок пережил в детстве разлуку с отцом.

В семьях после развода создается специфическая система отношений между матерью и ребенком, формируются образ­цы поведения, представляющие собой иногда альтернативу нормам и ценностям, на которых основывается институт бра­ка. Существуют ограниченные научные данные, которые под­тверждают предположение о том, что опыт детских пережива­ний в процессе и после развода родителей может оказывать влияние на выполнение супружеской и родительской роли в будущем. В частности, среди женщин, у которых родители ра­зошлись, когда те были совсем маленькими, особенно выражена тенденция заводить внебрачных детей. Кроме того, лица, вырос­шие в семьях, разбитых в результате развода родителей, более подвержены нестабильности в собственном браке.

Вместе с тем некоторые психологи считают, что иногда раз­вод может расцениваться как благо, если он изменяет к лучше­му условия формирования личности ребенка, кладет конец отрицательному воздействию на его психику супружеских кон­фликтов. Но в большинстве случаев расставание родителей ока­зывает на ребенка травмирующее влияние. Причем большую психологическую травму наносит не сам развод, а обстановка в семье, предшествующая разводу.

Совместные исследования психологов и медиков показали, что даже в грудном возрасте ребенок способен остро пережи­вать психологическую травму, которую испытывает в процес­се или в результате развода мама. Результатом реагирования на депрессивное послеразводное состояние матери может быть даже гибель младенца. Ученые полагают, что это происходит потому, что новорожденные пребывают как бы в симбиозе с матерью, остаются частью ее организма. Исследования пока­зали, что при кормлении грудью частота колебаний глазного яблока и частота сосательных движений у малыша совпадают с частотой пульса матери. Полностью идентичны электроэн­цефалограммы у матери и ее младенца. Когда молодая мать длительное время находится в конфликтной предразводной или сложной послеразводной ситуации, почти всегда до сро­ка прекращается столь нужный малышу процесс грудного вскармливания, так как от нервного напряжения у матери обычно пропадает молоко. При неблагоприятной ситуации в семье внимание матери концентрируется на конфликтах и спорах с мужем, а ребенок оказывается обделенным ее забо­той. Бывают и противоположные ситуации, когда пережи­вающая стресс мама окружает ребенка чрезмерной заботой, в буквальном смысле слова не спускает его с рук, так что ее эмоциональное состояние передается ему в прямом контакте. Но особенно тяжелая ситуация возникает тогда, когда мать по какой-то причине вынуждена, пусть даже временно, разлучиться с младенцем, отдать его в чужие руки.

Вот один из таких случаев, когда ранняя травматизация родившейся в московской семье двойни — мальчика и девоч­ки — привела к глубоким нарушениям их психического раз­вития, проявившимся довольно отчетливо уже в двухлетнем возрасте. Эгоизм отца выразился в том, что он, устав от детского плача, стал требовать от жены, чтобы она «прекрати­ла это безобразие». Кончилось тем, что папаша устроил скан­дал, ушел, вскоре подал на развод и бросил семью. Мать не смогла справиться с депрессией и вынуждена была отдать 4-месячных малышей в Дом ребенка. Когда детям исполнилось 8 месяцев она их забрала, но через месяц снова отдала. У детей развилась депрессия, особенно тяжелая форма — у сына. Мальчик целыми днями молча лежал в своей кроватке, не реагировал на окружающих, отказывался от еды и оказался на грани гибели. У детей затормозилось интеллектуальное развитие, в два с лишним года они не умели играть, разгова­ривать, смеяться.

Не менее тяжело переживают распад семьи и дети до­школьного возраста. Исследования зарубежных психологов показали, что для ребенка-дошкольника развод родителей — это ломка устойчивой семейной структуры, привычных отно­шений с родителями, конфликт между привязанностью к отцу и матери. Специалисты изучали реакции детей дошкольного возраста на распад семьи в предразводный период, в период развода и через несколько месяцев после развода. Их интере­совали изменения поведения детей в игре, их отношений со сверстниками, эмоциональные проявления, характер и сте­пень осознания переживаемых в семье конфликтов. Дети 2,5— 3,5 лет реагировали на распад семьи плачем, расстройством сна, повышенной пугливостью, снижением познавательных процессов, проявлением неопрятности, пристрастием к собст­венным вещам и игрушкам. Они с большим трудом расстава­лись с матерью. В игре создавали вымышленный мир, населен­ный голодными, агрессивными животными. Отрицательные симптомы снимались, если родители восстанавливали заботу и физический уход за ними. У наиболее ранимых детей через год оставались депрессивные реакции и задержки развития. Дети 3,5—4,5 лет обнаруживали повышенную гневливость, агрессивность, переживание чувства утраты, тревожность. Экстраверты делались замкнутыми и молчаливыми. У части детей наблюдалась регрессия игровых форм. Для детей этой группы было характерно проявление чувства вины за распад семьи: одна девочка наказывала куклу за то, что та каприз­ничала и из-за этого ушел папа. У других развивалось устой­чивое самообвинение. Наиболее уязвимые дети отличались бедностью фантазии, резким снижением самооценки, депрес­сивными состояниями.

В результате изучения было установлено, что мальчики этого возраста переживают распад семьи более драматично и остро, чем девочки. Подобное объясняют тем, что у маль­чиков не происходит идентификации с отцом в период, когда начинается интенсивное усвоение стереотипов мужского ро­левого поведения. У девочек идентификация в период развода меняется в зависимости от характера переживаний матери. Не­редко девочки идентифицируются с патологическими чертами личности матери.

У детей 5—6 лет, как и в средней группе, наблюдались уси­ление агрессии и тревоги, раздражительность, неугомонность, гневливость. Дети этой возрастной группы достаточно отчетливо представляют, какие изменения в их жизни вызывет развод. Они способны рассказать о своих переживаниях, тоске по отцу, желании восстановить семью. У детей не наблюдалось ярко выраженных задержек в развитии или снижения самооценки. Девочки старшего дошкольного возраста переживали распад семьи сильнее, чем мальчики: тосковали по отцу, мечтали о повторном браке матери с ним, приходили в состояние край­него возбуждения в его присутствии. Наиболее уязвимых детей 5—6 лет отличало острое чувство потери: они не могли гово­рить и думать о разводе, у них были нарушены сон и аппетит. Некоторые, наоборот, постоянно спрашивали об отце, искали внимания взрослых и физического контакта с ними.

Согласно исследованиям наиболее уязвим при распаде семьи единственный ребенок. Те, у кого есть братья и сестры, намного легче переживают развод: дети в таких ситуациях вымещают агрессию или тревогу друг на друге, что значительно снижает эмоциональное напряжение и уменьшает вероятность нервных срывов.

Душевная травма, нанесенная ребенку разводом родителей, может по-особому проявиться в подростковом возрасте. Об­ращает на себя внимание жестокость подростков, выросших без отца. Отсутствие в семье образца мужского поведения приводит к тому, что лишенные положительных примеров мужского отношения к людям, мужской любви к себе такие подростки не различают мужское и псевдомужское поведение. Стремление возвыситься за счет слабого, унизить зависимого — не что иное, как маскировка своей несостоятельности. Таким образом, у подростков, выросших в разведенных семьях, на­блюдается занижение самооценки. По данным психологов, у мальчиков-подростков с высокой самооценкой отцы забот­ливы, пользуются их доверием и являются для своих детей авторитетом. Установлена определенная взаимосвязь изме­нения самооценки подростка с возрастом матери в период раз­вода: у женщин, которым при расторжении брака было мень­ше 24 лет, только 22% детей по достижении 12—14 лет имели высокую самооценку, тогда как детям матерей, разведшихся в более старшем возрасте, такая самооценка свойственна уже в 42 случаях из 100. Это приближается к статистическим дан­ным в неразведенных семьях, где высокая самооценка у детей отмечена в 45%.

Семейная жизнь определяется не только индивидуальными характеристиками тех или иных членов семьи, но и социаль­ными обстоятельствами, той средой, в которой живет семья. Отец, оставивший семью, часто воспринимается ребенком как предатель. Поэтому вхождение ребенка в социальную среду усложняется и деформируется. Довольно часто дети из разведен­ных семей оказываются объектами нравственно-психологиче­ского давления со стороны детей из благополучных, полных семей, что ведет к формированию у них чувства неуверенности, а нередко и озлобленности, агрессивности. Формирование личности ребенка еще более осложняется, если он был свидете­лем или участником всех семейных конфликтов и скандалов, ко­торые привели его родителей к разводу. Таким образом, ребенок, с одной стороны, подвергается социальной дискриминации, свя­занной с отсутствием отца, а с другой — он продолжает любить обоих родителей, сохраняет привязанность к отцу при враж­дебном отношении к нему матери. Из боязни расстроить мать он вынужден скрывать свою привязанность к отцу и от этого стра­дает еще больше, чем от распада семьи.

Прежний мир ребенка, в котором он родился и жил до раз­вода родителей, разрушился, и перед ним встает трудная задача: нужно выживать, приспосабливаясь к новым обстоя­тельствам. Не всегда это приспособление дается ребенку лег­ко. Одно из самых ближайших последствий послеразводного стресса для детей — нарушение их адаптации к повседневной жизни. Об этом свидетельствуют результаты исследования чешских психологов, которые выявили снижение адаптив­ности детей из разведенных семей по сравнению с детьми из полных, благополучных семей. Важным фактором снижения адаптивности, согласно полученным данным, являются интен­сивные и продолжительные разногласия, ссоры и конфликты в семье, свидетелем которых был ребенок, и особенно настраи­вание ребенка одним из родителей против другого. Адаптив­ность ребенка снижается пропорционально продолжительности периода, в течение которого он живет в такой разрушающейся семье. Хуже всего были адаптированы дети, оставшиеся с ро­дителями после развода при их совместном проживании в не­разделенной квартире.

Некоторые исследователи подчеркивают, что потеря отца как личности, представляющего для сына модель идентифи­кации мужской роли, а для дочери — модель комплементарно-сти, неблагоприятно проявляется в некоторых адаптационных затруднениях в подростковом возрасте и позднее в собствен­ном браке и в психосексуальном развитии.

Девушки-подростки, лишившиеся в детские годы отца в связи с его уходом из семьи, сохраняли к нему критическое отношение: либо они чувствовали, что он их бросил, либо пе­реняли отрицательное отношение к нему от матери. Поэтому особенности их адаптации во многом зависели от того, каким в их представлении остался отец. Неудовлетворенность и тре­воги матери по поводу своей неудавшейся жизни могут вызвать у них желание искать безопасность рядом с мужчиной или же, наоборот, они будут искать возможность привлечь внимание и вызвать восхищение мужчин, с тем чтобы потом демонстра­тивно отвернуться от них. Подобными действиями девушки подсознательно мстят мужчинам за свое обездоленное из-за ухода отца детство.

Еще сложнее процесс социальной адаптации происходит у тех детей, чьи родители после развода настойчиво пытаются устроить свою судьбу, забыв о чувствах и привязанностях ребенка. Например, у мамы, с которой живет ребенок, часто появляются новые претенденты на роль мужа. Некоторые из них поселяются в квартире, перестраивают на свой лад их се­мейный быт, требуют от ребенка определенного отношения к себе, а потом уходят. Их место занимают другие, и все начина­ется сначала. Ребенок заброшен. Он чувствует себя никому не нужным. В таких условиях не исключено формирование личности человеконенавистника, для которого не существует ни этических, ни нравственных правил в отношениях с други­ми людьми. Именно в детстве формируется либо исходно доверчивое отношение к миру и людям, либо ожидание непри­ятных переживаний, угрозы со стороны окружающего мира и других людей. Исследования свидетельствуют о том, что чув­ства, которые сформировались в детстве, впоследствии неред­ко сопровождают человека в течение всей жизни, придавая его отношениям с другими людьми особый стиль и особую эмоцио­нальную тональность.

По данным медиков, ситуация развода родителей даже спус­тя 1—2 года может вызвать у подростка тяжелую форму нев­роза. Особенно драматичной эта ситуация может быть для девочек, если они привязаны к отцам и имеют много общего с ними. Возникающие реактивные наслоения нередко усугуб­ляются беспокойством по поводу возможной потери матери, т. е. тревожным ожиданием одиночества и социальной изо­ляции. Нередко девочки (и мальчики, похожие на отца) не отпускают мать от себя, испытывая каждый раз острое чув­ство беспокойства при ее уходе. Им кажется, что мать может не вернуться, что с ней может что-либо случиться. Нарастает общая боязливость, усиливаются страхи, идущие из более ран­него возраста, и возможными диагнозами в этом случае станут невроз страха и истерический невроз, нередко перерастающие в старшем подростковом возрасте в невроз навязчивых со­стояний. При этом возникают различного рода ритуальные предохранения от несчастья, навязчивые мысли о своей неспо­собности ни к чему, неуверенность в себе и постоянные страхи (фобии). К концу подросткового — началу юношеского возрас­та начинает отчетливо проявляться депрессивная невротиче­ская симптоматика по типу сниженного фона настроения, чув­ства подавленности и безысходности, неверия в свои силы и возможности, мучительных переживаний по поводу кажущих­ся неудач, проблем общения со сверстниками, разочарований в любви. Типично и нарастание тревожной мнительности в ви­де постоянных опасений и сомнений, колебаний в принятии решения. В юношеском возрасте характерны навязчивые мыс­ли и страхи, тревожно-депримированный фон настроения и ха­рактерологические изменения тормозного круга.

Если для родителей развод зачастую является закономер­ным следствием нарушения семейных отношений, то для детей он чаще всего неожиданность, приводящая к затяжному стрес­су. Развод для взрослых — это болезненное, малоприятное, по­рой драматическое переживание, на которое они идут по соб­ственной воле и из лучших побуждений. Для ребенка расста­вание родителей — это трагедия, связанная с разрушением привычной среды обитания. И даже если они осознают, что па­па и мама недовольны друг другом, им трудно это понять и при­нять, потому что они привыкли оценивать их со своей, детской позиции. Поэтому переживание детьми разрыва родителей из­меняется в диапазоне от вялой депрессии, апатии до резкого негативизма и демонстрирования несогласия с мнением, ре­шением родителей. Есть некоторые различия в эмоциональных и поведенческих реакциях девочек и мальчиков, связанных с их переживаниями ситуации развода родителей. Так, де­вочки чаще держат переживания в себе, и внешнее поведение их почти не меняется. Однако при этом могут проявиться такие признаки нарушения адаптации, как пониженная работо­способность, утомляемость, депрессия, отказ от общения, слез­ливость, раздражительность. Иногда подобные реакции на­правлены на то, чтобы привлечь к себе внимание расстающихся родителей и, если не скрепить их узы, то хотя бы убедиться в том, что ее они не разлюбили. Одной из форм манипуляции родителями могут быть жалобы на нездоровье. В то же время, отвлекаясь, девочка может спокойно играть во дворе с други­ми детьми, не испытывая каких-либо неудобств, забыв о том, что совсем недавно она жаловалась родителям на боль в ноге или животе. Это не что иное, как стремление компенсировать недостаток родительского внимания и любви любыми возмож­ными средствами.

Для мальчиков характерны более очевидные нарушения по­ведения, носящие иногда явно провокационный характер. Это может быть воровство, сквернословие, побеги из дома. Если основные переживания девочек в ситуации развода родителей — грусть и обида, то у мальчиков — гнев и агрессивность. Пере­живания девочек доставляют беспокойство в первую очередь им самим, а проблемы мальчиков быстро начинают сказывать­ся на окружающих.

Свою агрессивность мальчики могут выражать по-разному, выбирая ее объект в зависимости от условий: демонстративно отказываются говорить с отцом, повышают голос на мать, ухо­дят из дому, не поставив никого в известность, переходят жить к друзьям или родственникам.

Чем старше ребенок, тем сильнее проявляются в нем призна­ки пола и тем серьезнее могут быть нарушения поведения, кото­рые становятся заметными не только в семье, но и вне ее. Это может быть выражение агрессии в школе, на улице, неожидан­ные слезы, конфликты, полная рассредоточенность внимания. Но чаще всего средствами проработки семейных стрессов для девочек выступают нарушения здоровья (экземы, гастриты, за­икания, навязчивые движения), для мальчиков — асоциальные формы поведения.

Несомненно, отсутствие мужчины в окружении ребенка яв­ляется важным фактором, определяющим особенности процес­са воспитания в разведенной семье. По мнению психологов, это значимый, но не определяющий фактор. Чаще всего причиной отклонений в психическом и личностном развитии ребенка яв­ляется ошибочное поведение матери, поставленной в трудные условия и не сумевшей выбрать нужный курс. Поэтому отсут­ствие отца является не столько причиной, сколько предпосыл­кой нарушений развития.

Дата добавления: 2014-01-07