Московское государство перед Смутой: изменения в социально-экономическом и политическом положении

Потрясения эпохи Ивана IV сменились периодом относительной, по крайней мере, политической, стабилизации в период царствования Федора Ивановича (1584 -― 1598 гг.) и в начале правления Бориса Годунова (1598-―1605 гг.)[245]. Признаками этой стабилизации являлись и заметное ослабление репрессивности, и внешнеполитические успехи (возвращениея ряда территорий в ходе войны со Швецией 1590―-1593 гг., отражение набега крымских татар на Москву в 1591 г., нормализация отношений с Польшей, расширение русского присутствия в Сибири[246]), и, особенно, учреждение патриаршества. После падения Византийской империи в 1453 г. положение византийской Церкви под властью турок резко ухудшилось, в т.ч.том числе и с материальной точки зрения. Борис Годунов использовал бедственное положение константинопольского патриарха для получения согласия на создание в России патриаршей кафедры. После длительных переговоров патриарх Иеремия возвел на московский патриарший престол митрополита Иова.

И вВсе же, несмотря на эти и другие успехи, положение оставалось весьма тяжелым. Разорение страны, вызванное опричным террором и длительными войнами, способствовало обострению социальных проблем.

Особенно острым оказался вопрос об обеспеченности землевладельцев рабочими руками. Рост налогового бремени крестьянства в пользу нуждающегося в пополнении казны государства, наряду с увеличением притязаний со стороны господ привел к массовому уходу крестьян от своих владельцев, прежде всего, помещиков, что вызвало всеобщее недовольство дворян и их обращениея к правительству с требованиями остановить отток рабочих рук. Поскольку подобное решение отвечало интересам самого государства, нуждавшегося в стабильном поступлений налогов[247], оно довольно охотно пошло на такую меру, как введение «заповедных» [248] лет», т.е. периода запрета на переход крестьян в «Юрьев день». В 1597 г. система «заповедных лет» был дополнена указом об «урочных годах», установившим пятилетний срок сыска и возврата крестьян, ушедших в «заповедные» годы. Меры эти, по-видимому, первоначально рассматриваемые как сугубо временные, имевшие целью лишь преодолетьпережить возникшие трудности, постепенно вылились в постоянно действующие и, в конечном итоге,счете легли в основу системы крепостного права.[249] Таким образом, временная экономическая стабилизация была достигнута весьма высокой ценой закрепощения основной массы населения. Изменение в короткое время положения столь значительной части населения не могло, конечно же, не привести к дестабилизации социальной ситуации в стране.

Нехватка рабочих рук сказалась и на взаимоотношениях ведущих социальных групп российского общества –― боярства и дворянства. Конкуренция за рабочую силу ухудшила их и без того не безоблачные их отношения. В советской литературе традиционным было представление о большей заинтересованности в создании крепостнической системы бояр. Однако, в действительности, наличие сравнительно значительного числа крестьян в боярских владениях, делало для них проблему потери рабочих рук менее актуальной.: Во-первых, уходящие от помещиков в Юрьев день крестьяне чаще всего переходили как раз на боярские земли, поскольку здесь они (т.н.так называемые новоприходцы, новопоселенцы) могли получить значительные льготы по уплате податей и повинностей (до 15-ти лет).; а Во-вторых, нередко бояре, используя свою силу и влияние, они часто «свозили» крестьян на свои земли от окрестных землевладельцев, или переманивали их, уплачивая за крестьян «пожилое». Имеющие же часто лишь несколько крестьянских дворов в своем распоряжении дворяне обычно не могли дать каких-либо льгот крестьянам, поэтомуа могли их удержать у себя лишь административными мерами[250]. Таким образом, именно бояре оказывались не заинтересованы в отмене права перехода крестьян, и видимо, именно их негласный саботаж мероприятий правительства сделал процесс закрепощении крестьян сравнительно длительным –― отсрочив вплоть до середины XVII в.

Конфликты существовали и внутри самой боярской среды. Борьба различных боярских группировок –― Романовых, Шуйских, Бельских, Мстиславских, Щелкаловых и др. –― велась постоянно, как между собой, так и со стремлением укрепиться у власти Годунова. Как раз отсутствие среди них единства и позволило Борису сравнительно легко оказаться на троне после смерти в 1598 г. не оставившего потомков Федора Ивановича.

Появление выборного государя в России, связанное с прекращением династии после гибели при невыясненных обстоятельствах в 1591 г. младшего сына Ивана IV царевича Дмитрия[251], нарушало традицию престолонаследия. Наряду с очевидной неспособностью к управлению Федора Ивановича оно являлось фактором заметного ослабления авторитета царской власти и несло в себе возможность новой дестабилизации. Дело, конечно, заключалось не в неправомерности акта избрания (с точки зрения юридической все обстояло вполне законно: Борис был избран по предложению патриарха сначала народом Москвы, а затем ―– Земским собором), асколько в естественной слабости выборного правителя по сравнению с наследственным в средневековом обществе. Если Тогда как последний окружен был божественным ореолом («нет власти, аще от Бога»), делающим открытую борьбу против него равнозначной попытке выступления против Бога, первый не имеет подобной защищенности. Иизбранный людьми, способными на ошибку, он могжет быть ими же и свергнут.

Таким образом, внешнее успокойствиеение в стране было лишь прикрытием сложных и весьма конфликтных процессов, происходящих внутри российского общества, по сути, дела всеобъемлющего кризиса, чреватого обострением социально-политической ситуации. Достаточно было сравнительно слабого толчка, чтобы вывести систему из равновесия.

И этот толчок не замедлил последовать. Им оказался сильный голод, разразившийся в результате неурожаев в стране в 1601-―1603 гг. и унесший жизни «трети царства Московского». Но как бы ни были значительны масштабы этого бедствия, само по себе оно не могло привести к социальному взрыву. Голод важен в том отношении, что он проявил слабость правительства, оказавшегося не способным справиться с продовольственным кризисом, усиленную скрытым, но от того не менее мощным саботажем действий власти со стороны аристократии. Причем, средств к существованию лишились не только социальные низы, но и значительная часть дворян и холопов (по большей части служилых, т.е. тех, кто ходил на войну вместе со своими господами), которые, не желая смириться с этим, стали добывать себе «хлеб насущный» с помощью силы. Началась полоса так называемых «разбоев». Постепенно отдельные отряды «воров» стали объединяться под руководством некоего Хлопка, вступая в противоборство с правительственными войсками. Ценой огромных усилий с этим выступлением правительству удалось справиться, но сбить напряженность не удалось. Большинство участников восстания сконцентрировалось в приграничных юго-западных районах, фактически неконтролируемых центральной властью. Этот район (Путивль, Комарицкая волость и др.) постепенно превратился в центр формирования правительственной оппозиции. Социальный состав этих сил был крайне неоднороден: среди участников были и казаки, и холопы, и дворяне, и бояре. Столь же разнородны были и причины оппозиционности этих групп. Объединяющим фактором являлось одно –― недовольство существующей властью.

11.§2. Смутное время. Первый этап Смуты (1598-―1606 г.г.гг.)

Смутным временем или Смутой принято называть страшное потрясе­ние, поколебавшее все основы русского общества и государства в конце XVI – начале XVII вв. Она знаменовала собой небывалый социально-политический и экономический кризис, связанный с войнами, опричниной и борьбой боярских группировок. Признаки Смуты обнаружились сразу после смерти в 1598 г. последнего царя ста­рой династии Федора Ивановича, ее конец наступил с избранием на престол в 1613 г. царя новой династии Михаила Романова.

Причины Смуты. Внешней причиной Смуты явилось прерывание правящей династии Рюриковичей, однако ее глубинные корни следует искать в незавершенности процесса централизации государства и, как следствие, в отсутствии условий для нормального развития общества. В связи с этим большуюСвою роль сыграло развитие в начале Смуты сыграло развитие крепостного права. Увеличение Судебником 1550 г. платы за «пожилое» сделало невозможным свободный переход крестьян. Опричнина, сопровождавшаяся грабе­жом и насильственным вывозом крестьян, еще больше ухудшила их положение. Последующее введение «заповедных» лет и издание указов 1591(1592) и 1597 гг., запрещавших крестьянский выход и возможность горожанам покидать свои посады, а также указа о кабальных холопах 1597 г., вызвало активное сопротивление этих слоев населения.

Кризисные явления, вызванные развитием крепостного права, с 1601 г. усугубились неурожаем, голодом и эпидемиями. Попытка государства репрессивно-полицейскими мерами регулировать максимум цен на хлеб, а также временная отмена запрета на переход крестьян оказались безуспешнойыми. Возросла преступность, «татьба» и «разбои» стали обычным явлением. Под Москвой вспыхнуло восстание холопов под предводительством Хлопка. В стране назревала гражданская война.

Большое значение имел международный фактор. На Украине и в Белоруссии после Люблинской унии 1569 г. усилилась ориентация на Россию. Литовско-польских магнатов также не оставляла идея создать «Великую Польшу от моря до моря». Отклонение российской стороной на переговорах о «перемирных летах» в 1600 г. польского предложения объединить Россию и Речь Посполитую в одно государство подтолкнуло польское правительство сначала к поддержке самозванцев, а затем к заключению договора с «семибоярщиной» о призвании на русский престол польского королевича.

Среди причин Смуты важное место занимает проблема легитимности власти избранного Земским собором царя Бориса Годунова. Акт избрания предполагал определенное ограничение самодержавной власти со стороны Боярской думы и Земского собора, как органа народного представительства. Однако новый царь при помощи своего сторонника патриарха Иова (были использованы подложные завещательные распоряжения Ивана Грозного и царя Федора) юридически зафиксировал в соборном определении преемственность своей власти от старой династии, т.е. без всяких ограничительных условий. Это поставило легитимность его правления под вопрос, потому что правосознание народа по-прежнему основывалось на понятии государства как родовой вотчины государя. В этом смысле Борис Годунов был не настоящим, «природным» монархом, а «рабоцарем», как писал о нем автор записок о Смутном времени дьяк И. Тимофеев, занявшим чужую вотчину. На легитимности власти царя Бориса отрицательно сказались и его личные качества.

Борис Годунов принадлежал к младшей ветви старинного, но не первостепенного бояр­ского рода, происходившего от ордынского мурзы Чета, выехавшего в Москву еще при Иване Калите. Возвышение Годунова произошло в период опричнины, хотя формально он в ней не состоял. Ему удалось исполнить роль посаженого отца на одной из свадеб Ивана Грозного, затем стать зятем главы опричников Малюты Скуратова-Бельского и устроить свадьбу царевича Федора на своей сестре, что позволило ему стать боярином и с 1573 г. занять место в Боярской думе, куда он смог провести и свою родню. Его родственные связи с правящей династией позволили Годунову после смерти царя Федора добиться решения Земского собора 1598 г. об своем избрании на престол.

О царе Борисе современники писали, что он показывал «мудроправство», «многорассудный разум» и «многозаботливость» в государственных делах, но был первый «бескнижный» государь, «грамотичного учения не сведый» и «неискусен бысть» в военном деле. Находили в нем также склонность к властолюбию, зависти и злобе.

Вступая на престол, царь Борис освободил заключенных, сложил недоимки по налогам и податям. В дальнейшем предпринял меры к улучшению положения служилых людей и укрепле­нию границ. В интересах казны он осуществил «посадское строение», проведя учет городского населения и возвратив всех ушедших в белые слободы на прежнее место проживания.

Во время голода прави­тельство Годунова организовало в Москве первые платные государственные работы по найму, в интересах бедных и нищих государство проводило благотворительные акции по бесплатной раздаче хлеба. Готовился проект указа о фиксированном размере повинностей и оброков крестьян в пользу землевладельцев, что создавало новому царю определенную популярность в обществе.

Вместе с тем эта популярность была непрочной, поскольку ходили слухи о том, что Годунов подослал в Углич убийц к царевичау Дмитрияю и отравил царя Федора, чтобы расчистить себе дорогу к престолу. Говорили, что вдовствующая сестра-царица деньгами и обещаниями подкупала стрелецких офицеров, и те под угрозой большого штрафа сгоняли народ к Новодевичьему монастырю, где она находилась с Борисом, «бить челом» об избрании ее брата на царство.

С целью прекращения этих слухов и укрепления своей власти Годунов создал сложную сеть тайного полицейского надзора и сыска, в котором большую роль играли боярские холопы, доносившие на своих господ, а также выпущенные из тюрем воры, хватавшие каждого, кто критиковал существовавший политический режим. Доносительство стало обязательным элементом законопослушания, даже в кругу семьи боялись говорить друг с другом о вопросах, затрагивавших действия властей. Во всех домах обязаны были читать особую молитву за здравие царя и его семьи.

Репрессивные методы управления не способствовал легитимности власти царя Бориса. Когда в 1604 г. прошел слух о том, что в Угличе был убит не царевич Дмитрий, а другой ребенок, и что настоящий царевич собирается вернуться на «прародительский престол»,«заму­тились, – как писал В. О. Ключевский, – умы у русских людей, и пошла Сму­та».

Самозванчество явилось специфическим феноменом истории русской государственности, потому что по опыту западных стран пресечение динас­тии нигде не вызывало такого явления, а если и вызывало, то не сопровождалось столь разрушительными последствиями. Самозванчество стало хронической болезнью только российского государства, потому что необыкновенный патернализм самодержавной власти вызывал в различных слоях общества оппозиционные настроения и порождал самозванцев. До конца XVIII в. редкое царствование проходило без них, а при Петре I многие крестьяне и посадские люди самозванцем считали даже самого царя.

Предполагается, что первым самозванцем в русском государстве, объявившем себя «чудесно спасшимся» царевичем Дми­трием, стал сын мелко­го галицкого дворянина Юрий Отрепьев, принявший монашество под именем Григория. За образованностьон был взят в патриарший Чудов монастырь для написания книг. В 1601 г. бежав в Польшу, он был принят магнатами, королем и папским нунцием. С польским правительством, римской курией и отдельными магнатами он в качестве будущего царя заключил тайные соглашения о будущей помощи Речи Посполитой со стороны Московского государства в войне со Швецией и передаче Северской зе­мли, Пскова, Новгорода и половины Смоленской земли в собственность польскому магнату Мнишеку, с дочерью которого (Мариной) он обручи­лся. Самозванец тайно перешел в католиче­скую веру и обещал папскому нунцию содействовать распространению католицизма в России.

Самозванчество не было сугубо личным делом Лжедмитрия I и последовавших за ним авантюристов. По замечанию В. О. Ключевского, Лжедмитрий был «испечен в польской печке, а заквашен в Москве». Боярская оппозиция в борьбе с растущим самодержавием ориентировалась на Речь Посполитую, правительство которой устраивал вариант с самозванцем, потому что давал возможность осуществить агрессивные планы захвата русских земель под благовидным предлогом восстановления нарушенного династического права «законного» русского царя.

Лжедмитрий I, не оправдал надежд ни польского правительства, ни русского боярства. Он, как и его предшественники, предпринимал меры к укреплению самодержавной власти в рамках сословно-представительной монархии, опираясь не на боярство, а на служилое сословие и посадских людей. В связи с этим в интересах дворян был восстановлен пяти­летний срок сыска беглых крестьян, всем служилым людям было удвоено денежное содержание, помещикам в два раза были увеличены земельные наделы. Служащим приказов также было вдвое увеличено жалованье. Отменялись судебные пошлины, и был усилен контроль над судьями и судебными чиновниками в части «посулов» и «поминок». Сбор налогов и податей, как при Иване Грозном, был предоставлен органам местного самоуправления. Отменялось полное холопство. Посадским жителям предоставлялось право свободно заниматься любыми промыслами и торговлей, право свободного передвижения, вплоть до выезда за границу. Лжедмитрий был сторонником свободы совести и разрешил проводить в Кремле службы католиковам и лютеранам, чем вызвал неприязнь со стороны московских жителей.

Роль Боярской думы при нем значительно снизилась. Он сам вникал во все сферы управления, каждый день бывал в Думе и быстро принимал самостоятельно решения по сложным, требовавшим длительного обсуждения вопросам. При этом он, как и Иван Грозный, «самовластно поучал бояр». Монастыри, как и обычные тяглые земли, были обложены налогами, а их имущество и доходы описаны с целью дальнейшей секуляризации. Духовных лиц за преступления и гражданские правонарушения стали судить земским судом и подвергать унизительной торговой казни.

Все это вызывало недовольство светской и церковной знати, вылилось в заговор, свержение самозванца и возведение на престол царя-заговорщика В. И. Шуйского, с правлением которого связывают первую попытку законодательного ограничения самодержавия.

Василий Шуйский., Нне надеясь на признание легитимности своейего власти среди населенияем, при восшествии на престол В. Шуйский издал три грамоты-манифеста, в которых пытался обосновать законность своего избрания и обозначить основные принципы будущего правления. В первой говорилось, что он присягает никого не предавать смертной казни без суда. Другая грамота, написанная от имени всех сословий, повествовала о выборном и легальном характере его власти, полученной от Земского собора. На деле воцарение Шуйского организовали бояре, собрав на Красной площади московское дворянство и верхи посада, которые и олицетворяли Земский собор, в связи с чем Шуйский получил прозвище «боярского» царя. В третьей грамоте новый царь объяснял причины своего прихода к власти необходимостью «спасения народа», потому что при помощи поляков самозванец якобы собирался перебить бояр, и всех право­славных обратить в «люторскую» и «латынскую» веру.

Непродолжительное царствование В. Шуйского явилось достаточно важным этапом в развитии отечественной государственности, поскольку впервые в истории российского самодержавия произошло законодательное ограничение верховной власти в «крестоцеловальной» (присяжной) записи царя, разосланной для ознакомления по всем городам страны. Однако ограничение царских полномочий носило компромиссный и весьма скромный характер. Они были направлены в основном на обеспечение гарантий личной и имущественной безопасности боярства от произвола царской власти и не каса­лись вопросов государственного управления. Боярская дума, стремясь сохранить свое политическое влияние, не желала усиления Зземских соборов, на которые мог опереться избранный царь, поэтому бояре не настаивали на внесениеи в крестоцеловальную запись пунктов об ограничении царской власти в сфере законодательства и управления.

Присяжная грамота ограничивала судебную власть монарха. Он лишался права вынесения приговоров по собственному усмотрению без участия Думы в делах, которые карались смертной казнью и конфискацией имущества. Конфискация могла применяться только в отношении личности осужденного и не касалась семьи преступника и его родственников, как было ранее. Царю оставлялось право единоличного суда по менее тяжким преступлениям.

«Крестоцеловальная» запись ограничивала и административную, и дисциплинарную, связанную с интересами и порядком службы, власть царя –― «без вины опалы … не класти». Опала распространялась на служилых людей. Она сопровождалась удалением от двора, понижением чина или должности, иногда имущественным взысканием –― лишением поместья или городского подворья. При Иване Грозном опала зачастую принимала характер уголовной ответственности, что, как правило, приводило опального на плаху.

Таким образом, правление В. Шуйского знаменовало собой дальнейшее развитие сословно-представительной монархии. Монарх становился не только выборным, но и присяжным царем, что юридически отрицало его прежнюю личную династическую власть, основанную на удельных отношениях хозяина-государя и слуг-подданных.

§11.3. Второй этап Смуты: гражданская война и иностранная интервенция (1606-―1613 г.г.гг.)

Гражданская война и иностранная интервенция. Сомнительные легитимность и легальность власти нового царя вызвали раскол в верхах общества. В оппозицию к Василию и руководившему его действиями высшему боярству, встало среднее боярство, поддержанное столичным дворян­ством и приказными людьми. Эта среда вызвала на свет появление второго самозванца, ― Лжедмитрия II (Михаила Молчанова), которого поддержали литовско-польские магнаты, казаки и восставшие южные города во главе с Путивлем, Тулой и Рязанью.

В гражданскую войну втягивались беглые крестьяне, холопы и «гулящие люди», которых под видом воеводы Лжедмитрия II возглавил бывший военный холоп князя Телятевского И. Болотников. К восстанию Болотникова присоединились дворяне, служилые люди и даже некоторые бояре. Его поддержал еще один самозванец –― «царевич Петр», ― холоп Илья Горчаков, выдававший себя за сына царя Федора. С большим трудом восстание было подавлено, но, чтобы привлечь на свою сторону дворян, В. Шуйский вынужден был издать в марте 1607 г. «Уложение о крестьянах», по которому вводился 15-летний срок сыска беглых. Летом 1608 г. Лжедмитрий II подошел к Москве и остановился в с.еле Тушине, где из оппозиционного боярства, дворян и приказных людей были созданы аналогичные московским Боярская дума и приказы.

Однако новому самозванцу не суждено было занять русский трон в связи с резким изменением международной обстановки.

Попытка получить военную помощь от Швеции, которая находилась в состоянии войны с Польшей, посредством заключения с ней «вечного союза» дала повод польскому королю Сигизмунду разорвать формально мирные отношения с Московским государством, объявить войну и осенью 1609 г. осадить г. Смоленск. Согласно феодальному праву польско-литовское дворянство обязано было покинуть Лжедмитрия II и прибыть к войску своего короля. «Тушинский вор», лишенный поддержки поляков, бежал и впоследствии в конце 1610 г. был убит. Тушинская дума вынуждена была отправить к польскому королю посольство боярина М. Салтыкова с просьбой об избрании его сына Влади­слава на московский престол.

В Смоленскийом дДоговоре от 14 февраля 1610 г. В проекте договора о призвании королевича Владислава излагались положения по ограничению царской власти и увеличению полномочий Боярской думы, и перечислялись юридические гарантии прав и свобод подданных. В договоре было закреплено, что привлечение к любым видам ответственности должно осуществляться строго по закону, определять вину подозреваемого и назначать наказание мог только суд. Положение о том, чтобы никто не наказывался без суда повторено дважды, что говорит о широкой практике применения внесудебных репрессий в Московском государстве. Договор, как и крестоцеловальная запись В. Шуйского, вводил запрет на применение принципа объективного вменения по отношению к родственникам политических преступников. В текст был включен также пункт об административной и дисциплинарной ответственности и поощрениях служилых людей –― «больших чинов людей без вины не понижать, а малочиновных возвышать по заслугам».

Совершенно новыми для отечественного права явились требование о свободном выезде «для науки» любых лиц в другие «государства христианские» и положение о свободе совести и христианского вероисповедания (русский волен придерживаться православной веры, «лях –― ляцкой», т.е. католической). Последний пункт был включен в договор в связи с опасениями насильственного насаждения католической веры среди русского населения.

Регламентация прав и привилегий носила ярко выраженный сословный характер. Договор обязывал будущего царя блюсти и расширять преимущества думных и приказных людей, столичных и городовых дворян и детей боярских, духовенства и частично торговых людей. «Мужикам хрестьянам» право передвижения строго запрещалось. Правовой статус холопов оставался неизменным.

Договор достаточно четко разграничивал властные полномочия царя, Земского собора и Боярской думы. Земский собор получал учредительные полномочия и право законодательной инициативы в принятии основных законов, связанных с вопросами государственного управления, которые подлежали утверждению царем. Боярская дума получала право издания текущего законодательства, т.е. обычных законов о налогах, о жалованье служилым людям, о поместьях и вотчинах и т.д. Эти законы также должны были приниматься с царского одобрения, вместе с тем, царь лишался права введения новых налогов без согласия Думы. Думе также вручалась высшая судебная власть –― впредь карать, лишать чести, отправлять в ссылку и понижать в чинах можно было только по приговору боярского суда. В компетенцию Думы передавались также царские прерогативы по решению дел о наследствах после бездетно умерших.

Смоленский договор от 14 февраля 1610 г. в момент его подписания не мог иметь юридической силы. Он был заключен посольством незаконного тушинского правительства и выражал интересы преимущественно столичного дворянства и чиновного приказного люда. Вместе с тем, он стал основой для заключения нового Московского договора от 17 августа 1610 г., определившего ход дальнейшего развития отечественной государственности периода Смуты.

«Седьмочисленное правительство» (Семибоярщина). Неудачи в борьбе с поляками и Лжедмитрием II и подозрительная смерть популярного воеводы М. В. Скопина-Шуйского, которого рассматривали как возможного преемника В. Шуйского, настроили против царя все слои населения. Летом 1610 г. в Москве произошел очередной переворот. Дворяне во главе с братьями Ляпуновыми свергли В. Шуйского с престола и насильно постригли в монахи. Власть перешла к временному «седьмочисленному правительству», состоявшему из семи представителей Боярской думы во главе с князем Ф. И. Мстиславским. В истории оно получило название «семибоярщины».

Это правительство оказалось перед выбором ―– признать царем самозванца или польского королевича Владислава. Выбор был сделан в пользу второго, результатом чего стал заключенный под Москвой договор от 17 августа 1610 г. Интервенты на правах союзников вошли в Москву и заняли Кремль, столица присягнула Владиславу.

Московский договор 17 августа 1610 г. в целом с некоторыми изменениями и дополнениями явился повторением аналогичного акта 14 февраля 1610 г. Изменения коснулись прав и свобод подданных и порядка управления. Договор закреплял в основном лишь права и привилегии боярского сословия, в связи с чем была изъята статья о возвышении незнатных людей по заслугам. Она была заменена положением о том, чтобы «московских княжеских и боярских родов … не теснить и не понижать. … Жалованье денежное и вотчины, кто что имел, тому быти по-прежнему».

Из договора была исключена статья о праве московских людей выезжать за границу «для науки». Бояре считали, что европейское образование может вредно сказаться на обществе.

Существенному изменению подверглась статья о вероисповедании. Из нее было исключено положение о свободе «ляхской», (католической) или лютеранской веры. Договор предусматривал переход самого Владислава в православную веру. Особо оговаривались гарантии имущественных прав Церкви: монастырских и церковных «вотчин или угодий, не отъимати».

Высшим органом власти признавался Земский собор, но под главенством Боярской думы. Собор должен был называться «Дума бояр и совет всей земли», однако о его функциях и полномочиях ничего не говорилось. Компетенция и полномочия думы были определены более конкретно: без ее участия царь не мог вводить новые налоги, издавать законы и вершить суд. В статье о государственной службе говорилось, что «польским и литовским людям на Москве ни у каких дел и по городам в воеводах и в приказных людех не быти».

Судопроизводство должно было осуществляться «по прежнему обычаю и по судебнику Российского государства». Подтверждались положения о том, чтобы, «не сыскав вины и не осудивши судом всеми бояры, никого не казнити», равно как и не замешанных в преступлении родственников осужденных «не казнити и вотчин у них не отъимати».

В договоре были предусмотрены налоговые льготы для «запустевших» от войны вотчин и поместий, а в опустошенных городах и уездах предусматривалось проведение переписи населения, чтобы тягло распределять по новой переписи, а не по прежней раскладке. При этом купцам разрешалось «торговати повольно по-прежнему». Договор предусматривал после завершения военных действий вывод польских войск с территории государства.

Таким образом, Московский договор 17 августа 1610 г., в целом повторяя положения прежнего акта, оказался более консервативным. Он уменьшал роль Земского собора в пользу Боярской думы и закреплял главным образом лишь права и привилегии боярства и духовенства.

Приговор Земского собора первого ополчения от 30 июня 1611 г. Своего высшего накала Смута достигла, когда в нее вслед за боярами и столичным дворянством вступило провинциальное дворянство, горожане и крестьяне. В стране поднялось массовое народное движение против интервентов, которое поддержала Церковь во главе с патриархом Гермогеном. Города объединялись для борьбы с поляками и предавшим национальные интересы «седьмочисленным правительством». Сословные интересы (дворянство –― против бояр, крестьяне и холопы ―– против тех и других) отошли на второй план, общим объединяющим для всех началом стала распространявшаяся по всем городам и уездам национально-религиозная идея.

В начале 1611 г. в Рязанской земле было создано первое ополчениие во главе с рязанскими дворянами братьями Ляпуновыми и Сунбуловым. Заняв вместе с казаками сожженную поляками Москву и осадив уцелевший Кремль, ополченцы на военном Земском соборе выбрали временное правительство из трех лиц: путивльского воеводы князя Трубецкого, казачьего атамана Заруцкого и предводителя дворянского ополчения Прокопия Ляпунова. Компетенция и полномочия этого правительства были определены в Приговоре Земского собора первого ополчения, составленном в лагере дворянского ополчения 30 июня 1611 г.

Согласно Приговору,правительству вменялось в обязанность до изгнания интервентов «строить землю и промышлять всяким земским и ратным делом», т.е. осуществлять функции исполнительной власти по текущему гражданскому и военному управлению. Законодательную власть с учредительными полномочиями, а также контроль над деятельностью правительства должен был осуществлять военный всеземский совет. Этим сфера регулирования государственного управления заканчивалась. Остальная часть Приговора была посвящена сословным правам и привилегиям дворянства: предоставлению им большей части должностей в государственном аппарате, укреплению поместного землевладения путем уравнения владельческих прав дворян с вотчинниками, возвращению в поместья беглых крестьян и дворовых людей.

Среди последних было много казаков, что вызвало их недовольство, которое было еще больше подогрето положением о запрете на занятие казаками государственных должностей. П. Ляпунов был вызван на казачий «круг» и там убит, дворяне покинули Москву, и первое ополчение распалось. Таким образом, Приговор Земского собора первого ополчения сыграл отрицательную роль в консолидации общества и восстановлении распавшейся государственности, т.к.так как преследовал в основном цели расширения сословных прав и привилегий дворянства, оставляя без внимания интересы и нужды других сословий.

Дата добавления: 2014-11-06