Ш. Галич с Волынью

I

П. Суздальская земля.

1. Природа Суздальского края — изобилие в лесах и водах — в значительной степени определила самые занятия населения: кроме земледелия оно занималось промыслами, которые здесь были особенно разнообразны: охота на пушного зверя, за дичью, рыбный и лесной промысел (гонка дегтя, добыча лыка и мочалы); пчеловодство.

2. Первоначальное население края. Имена местных урочищ (реки, озера, горы), частью также и поселений, бывшие в употреблении у аборигенов (первоначальных засельников края), обыкновенно пере­ходят в язык позднейших пришельцев. По этим признакам можно судить, какая народность первоначально заселяла данный край.

Громадное большинство рек Северо-Восточной России носят имена с финским окончанием на ВА (=река), ГА, ДА, ЖА, МА (=река, вода), НА, РА, ША: Кутва, Лысва, Москва, Нарова, Нева, Протва, Сылва -Вага, Ветлуга, Волга, Молога, Онега, Пинега — Вологда, Павда, Су-догда — Вожа (озеро), Ковжа, Согожа, Унжа — Кама, Кинешма, Клязьма, Кострома, Пышма, Чухлома — Сухона, Цна, Шексна -Жиздра, Сура — Какша, Колокша, Мокша, Шоша. Финского корня также: Алатырь, Арзамас, Ардашев, Нерль, Неро (озеро), Ока, Сенги-лей, Суздаль и др.

Наоборот, на Киевском юге имена рек славянского корня: Бере­зина, Буг, Ворскла, Горынь, Десна, Днепр, Днестр, Ирпень, Псел, Стырь, Сула, Супой, Тетерев, Трубеж, Хорол.

Курс Русской истории. Глава вторая 133

3. Образование Великорусского племени. Суздальский край, пер­
воначально населенный исключительно одними финнами, постепенно
заселился русскими выходцами с Юга и из Новгорода, что повело к
смешению двух народностей. Финская кровь влилась в русскую, и
следствием такого смешения пришельцев с туземным населением яви­
лось некоторое изменение первоначального русского типа (форма
носа, скул; склад характера, отличия в говоре). На Юге мы можем
проследить аналогичное явление: тоже примесь посторонней (тюрк­
ской) крови, однако в более слабой степени: там она вливалась чаще
всего насильственно и спорадически (не постоянно, с перерывами) —
здесь приток ее был постоянный и добровольный. Одновременно с
изменением чистого русского типа в Суздальском крае происходил и
обратный процесс — вливание русской крови в финскую, притом
настолько интенсивный, что туземное население здесь вскоре совсем
претворилось в русское: четыре нынешние губернии — Московская,
Владимирская, Костромская, Ярославская — искони финские, ныне
населены исключительно русским населением. Так было в Суздальском
крае. Зато в более отдаленной полосе финской территории, куда
русские (из Суздаля и Новгорода) являлись первоначально лишь для
одного промысла, оседали островами и еще не заселяли сплошь,
финский элемент удержался (чуваши, черемисы, зыряне, вогулы).

4. Две колонизации Суздальского края: древнейшая (из Новгорода)
и позднейшая (с Юга). Отличия той и другой:

1) Первые колонисты, вытесняя туземное население или устраи­ваясь совместно с ними, стали самостоятельными хозяевами на новых местах, завели новгородские порядки и города с вечевым устройством (Ростов, Белоозеро, Суздаль) и влиятельным землевладельческим классом — так называемыми земскими боярами.

2) Беженцы с Юга пришли на княжескую землю и с первых же шагов стали в подчиненное положение к князю. Благоприятных ус­ ловий для вечевых порядков здесь не было: новые города возникали под влиянием и при деятельном участии князя (Владимир на Клязьме). Так народились старшие и младшие города. Попытка первых поставить вторые на положение подчиненного пригорода не удалась, потому что младшие города нашли себе поддержку в князе, равно и князь получил себе в них опору в борьбе с боярской земщиной. К числу особенностей Суздальского края, делавших его непохожим на Юг, были также: .Посадский характер его населения и его спаянность.

5. Посадский характер Суздальского края. «Население Суздаль­
ской земли было по преимуществу промышленное и рабочее, в соб­
ственном смысле посадское, что зависело от самой природы здешних
Мест, лесных, глухих, не совсем плодородных, но изрытых речными
Потоками, которые, как пути сообщения, все сходились и сливались
Или в Волгу, или в Оку, т. е. в самые проторенные большие дороги
Тогдашнего промысла. Особенное развитие посада и посадского быта

Е. Ф. Шмурло

и отличает Суздальскую землю от всех остальных и главным образом от южной Киевской Руси». Среди промышленного и рабочего насе­ления княжеская дружина не могла приобрести того первостепенного значения, каким она пользовалась на юге. Здесь она «сама была сильна только потому, что под нею находилась сильная почва. В Суз­дальской земле не существовало сварливой, междоусобной и крамоль­ной почвы. Оседлость, заботы о своем хозяйстве, о своей работе и промысле, о своей собственности, наживаемой великим трудом; мир и тишина, как первое благо для устройства всяких трудов и работ и всякого промысла, — вот к чему клонились все стремления этой земли, которая в этом направлении воспитывала и самого князя как и его дружину» (Забелин).

6. Спаянность Суздальского края. Все углы Суздальского края
были крепко связаны, экономически зависели один от другого —
отсюда единство интересов.»По-видимому, ни одна княжеская волость
не могла существовать сама по себе без помощи другой, соседней,
или даже и удаленной. Главные торги с Новгородом и с болгарами
на Волге, как и с Западом, и Югом были так распределены, что
необходимо было всегда проезжать по чужой волости, подвергаться
чужому мытарству, если бы волости были раздельны, а не находились
в одной руке. Такие условия быта и жизни по необходимости уст­
ремляли народную мысль к идеалу единства и в политическом уст­
ройстве земли. Поэтому естественно, что каждый великий князь в
Суздальской земле необходимо являлся могущественным и сильным:
он всегда чувствовал под собою твердое и устойчивое основание в
общем мнении всего своего земства» (Забелин).

7. Отличия новых порядков от порядков Южной Руси. Княжеская
власть сложилась в Суздальском крае на иных началах, чем в Киевской
Руси: вместо князя-дружинника здесь появился князь-вотчинник; вмес­
то старшего в роду — князь-самовластец, князь-господин.

На Юге — первые князья явились пришельцами; они застали там общественный порядок уже сложившимся и готовым; земледельцы-смерды жили на собственной земле; городское население выдвинуло влиятельный верхний слой — крупных землевладельцев и купечество; вече, как орган общественного мнения и общественной воли, пустило корни; князья должны были считаться с такими порядками и круто изменить их было бы не под силу.

В Суздале — наоборот, на первый план выступает личность и воля князя. Хотя князьям и здесь приходилось считаться с вечевыми порядками старых городов Ростова и Суздаля, с влиятельным классом бояр-землевладельцев, но малонаселенность края, обилие непочатых мест открывали им в Суздальском крае широкое поле деятельности и личного почина. Княжеская колонизация началась здесь еще со времен Ярослава Мудрого (построение города Ярославля на Волге); всего более обязана она Юрию Долгорукому и Андрею Боголюбскому

Курс Русской истории. Глава вторая

Недаром последний говорил: «я всю Суздальскую Русь городами и селами великими населил и многолюдными учинил».

8. Тип хозяина-вотчинника. В отличие от южнорусских князей, в Суздальском крае сложился новый тип хозяина-вотчинника с иными понятиями и привычками. Это люди земли, не утопий, люди с прак­тическим, трезвым взглядом на жизнь, без увлечений и фантазий Тип этот лишен прелести, блеска и благородства, которыми отличался характер южных князей, — тех предводителей дружин, которые не собирали себе ни золота, ни серебра, но все раздавали дружине и своею отвагою, беспокойною деятельностью расплодили Русскую землю, наметили границы ее европейской государственной области Южнорусские князья в постоянном движении, они неутомимо пробе­гают пустынные пространства, строят города, прокладывают пути через леса и болота, населяют степи, собирают разбросанное и разъ­единенное население. Работа благотворная, благодетельная, но этим она и завершилась: «прочности, крепости всему этому они дать не могли по своему характеру; для этого необходим был хозяйственный характер северных князей-собственников. Южные князья до конца удержали прежний характер, и Южная Русь веками бедствий должна была поплатиться за это, и спаслась, единственно, с помощью Северной Руси, собранной и сплоченной умным хозяйством князей своих» (Соловьев).

а) Андрей Боголюбский. Одним из типичнейших хозяев-вотчин­ников был Андрей Боголюбский. Реальную силу он ценил больше идейной, тем более что последняя (т. е. узы родства) в его время — он это видел — значительно потеряла свой прежний авторитет. Андрей предпочел быть первым в деревне, чем вторым в городе, и потому сознательно, без сожаления променял беспокойный златоглавый Киев на скромный Владимир, затерянный среди финских лесов и болот, здесь он был полным собственником и хозяином, с положением гораздо более прочным и устойчивым, чем то, какое мог дато ему Киев «Это был настоящий северный князь, истый суздалец-залешанин по своим привычкам и понятиям, по своему политическому воспитанию. На Севере прожил он большую половину своей жизни, совсем не видавши Юга. Впервые он туда попал, когда ему было уже под 40 лет». Андрей скоро выделился из толпы тогдашних южных князей особен­ностями своего личного характера и своих политических отношений Он в боевой удали не уступал своему удалому сопернику Изяславу,² забывался в разгаре сечи и, попадая в самую опасную свалку, не

См Приложения. № 24: «На какой ступени культурного развития Находился Суздальский край перед приходом туда Юрия Долгорукого и Андрея Боголюбского?».

² Своему двоюродному брату Изяславу II Мстиславичу (ум. 1154 г).

Е. Ф. Шмурло

замечал, как с него сбивали шлем. Все это было очень обычно на Юге, где постоянные внешние опасности и усобицы развивали удаль­ство в князьях; но совсем не было обычно уменье Андрея быстро отрезвляться от воинственного опьянения. Тотчас после горячего боя он становился осторожным, благоразумным политиком, осмотритель­ным распорядителем. У Андрея всегда все было в порядке и наготове, его нельзя было захватить врасплох; он умел не терять головы среди общего переполоха. Привычкой ежеминутно быть настороже и всюду вносить порядок он напоминал своего деда Владимира Мономаха Несмотря на свою боевую удаль, Андрей не любил войн и после удачного боя первый подступал к отцу с просьбой мириться с побитым врагом» (Ключевский).

Примечание. Значение Андрея Боголюбского для местного края нашло свое выражение в при­знании его местною церковью святым. Позже его выделили среди других русских князей и чтили как основоположника будущего Мос­ковского государства: в Успенском соборе во Владимире, есть образ Андрея во весь рост, шитый золотом, серебром и шелками. По пре­данию, это работа царевны Софьи Алексеев­ны.

б) Всеволод III. Сказанное об Андрее Боголюбском одинаково применимо и к его брату Всеволоду III, прозванному Большим Гнез­дом: он проводил ту же политику, держался тех же приемов. Личность Андрея заслонила собою Всеволода, но шести лет Андреева велико-княжения (1169—1175), может быть, оказалось бы недостаточно, чтобы придать деятельности Суздальских князей тот характер, какой она получила, если бы долговременное княжение Всеволода (1175-1212) не углубило и не закрепило дела, начатого старшим братом

Всеволод III «был образцом большей части потомков своих, князей северных: был очень осторожен, не охотник до решительных дей­ствий, до решительных битв, которыми можно было вдруг выиграть, но можно вдруг и потерять; уступчив в тех случаях, где видел успех неверный, но постоянен в стремлениях к достижению цели, а цель эта как у него, так и у потомков его, — приобресть как можно больше владений, усилить себя на счет всех других князей, подчинить их себе; это-то стремление Всеволода III и потомков его и было средством к утверждению единовластия в России» (Соловьев).

«Если в характере Андрея замечается еще южная пылкость и удаль, впрочем, значительно охладевшая от 20-летнего пребывания в стране рабочих промышленников, миролюбцев по самим задачам своей дея­тельности, то характер его брата Всеволода уже в полной мере носит в

Курс Русской истории. Глава вторая

себе тип суздальского хозяина. Некоторые летописи прямо называют его миродержцем, т. е. сберегателем и охранителем земской тишины и мира. Из этой основной черты его характера развиваются и все другие качества его великокняжеского поведения. Он не любил войну и осо­бенно удалых и решительных битв. Он как бы трусил перед всяким по­боищем и потому, предпринимая поход, всячески старался решить дело без битвы, для чего, встречаясь с неприятелем, с намерением избирал для своего стана такие места, где не было возможности бойцам тотчас же схватиться. Крутые берега рек, глубокие овраги или неудобное время года всегда служили ему надежною опорою для достижения своих целей, которые все клонились к тому, чтобы утомить, обездолить врага недостатком продовольствия. Так обыкновенно он брал города, а в поле тем же способом после долгого стоянья заставлял противника спасаться бегством от первого движения застоявшихся полков» Такой образ действий происходил не от слабости характера «При всем миро­ любии и именно в интересах земской тишины Всеволод не верил в ту истину, что „худой мир лучше доброй брани, ибо хорошо знал, что, живя в лживом миру, люди, как выражается летописец, „великую па­ кость землям творят", и потому международные ссоры стремился окан­ чивать лучше доброй бранью, чем худым миром, злых казнил, а добро-мысленных миловал. „Кто вам добр, того любите, а злых казните", — говорил он». (Забелин)

9. Следствия новых порядков в Суздальском крае

а) Вечевой строй не мог получить развития. Против вечевых
притязаний старших городов князья нашли себе опору в городах
новых; им они оказывали в свою очередь всевозможную поддержку
(столицею выбран не Ростов, не Суздаль, а ничтожный пригород
Владимир на Клязьме). Новые города богатели, процветали, а старые
хирели — хирел с ними и вечевой строй.

б) Ослабла родовая связь между князьями Духовные силы,
скреплявшие князей в один родственный союз, сильно теперь пошат­
нулись. Полновластный хозяин, неограниченный властелин у себя
Дома, в своих новых городах, суздальский князь таким же стал
Держать себя и по отношению к сородичам Они стали для него не
младшие братья, а подчиненные] он считает себя вправе распоря­
жаться ими по произволу. «Хотел он быть самовластцем», говорит
Про Андрея летописец. Когда Ростиславичи Смоленские, его племян­
ники, посаженные им в Киевскую землю, не исполнили его воли,
Андрей Боголюбский не задумался приказать им уйти обратно в
Смоленск, а двоих даже совсем хотел изгнать из Русской земли. «Мы
До сих пор почитали тебя как отца по любви, — отвечали Ростисла-
вичи, — но если ты прислал к нам с такими речами, не как к князю,
Но как к подручнику и простому человеку, то делай, что замыслил,
а Бог нас рассудит». Слово подручник красочно определило сущность
Произошедшей перемены: «южные князья поняли перемену в обхож-

138

Е. Ф. Шмурло

дении с ними северного самовластца; поняли, что он хочет прежние родственные отношения старшего к младшим заменить новыми, под-ручническими, не хочет более довольствоваться только тем, чтоб младшие имели его как отца по любви, но хочет, чтоб они, безусловно,,исполняли его приказания, как подданные» (Соловьев).

в) Образовались вотчины-уделы. Завоевав Киев, а сам оставшись на прежнем месте, у себя во Владимире, Андрей в корне подсек старый порядок перехода столов, определявшийся «родовою лестви-цею». На Юге этот порядок еще держится некоторое время, но в Суздальской области ему не стало более места. Территория распадается здесь на отдельные княжества, одно от другого независимые; каждое из них превращается в личное достояние князя, становится его вот­чиною, т. е. частною собственностью, которая переходит от отца к сыну, как отцовское наследие.

Раньше — наследовал брат после брата, племянник после дяди, причем ни один князь не мог сказать: «это моя земля, я располагаю ею, как хочу» — к н я з ь был только временным, не всегда даже пожиз­ненным, ее владельцем и правителем. Теперь — это частная собствен­ность князя, который передает, кому захочет, брату или сыну, даже жене или дочери.

Две собственности, два хозяйства — это два мира, два отдельных замкнутых круга, и сколько возникло хозяйств, столько же образо­валось и обособленных отдельных кругов-миров, иными словами, уделов. Таких уделов на Юге не могло быть, потому что там не было «хозяйств», княжества не составляли там частной собственности, у княжеского рода там все было общее, все были дети одного отца, внуки одного деда. «Мы не венгры и не ляхи, но потомки одного предка, и отказаться от Киева не можем», говорят Ольговичи Моно-маховичам. Любое княжество, будь это крупное* Киевское, Черни­говское, или мелкое: Туровское, Торопецкое, все равно, понималось как часть одного целого, связанная с другою частью узами кровного родства. Вот почему удельный период начинается на Севере со времени Всеволода III, не раньше (да и в его время он начал пускать лишь первые рост'си), к периоду Киевскому выражение это неприложимо Летопись наша вовсе не знает слова удел. На Юге северному «уделу» соответствовали иные выражения: стол, волость, такой-то князь сел на стол отца своего; такого-то князя лишили его волости.

Примечания. 1. Выражение «удельно-вечевой пери­од», в применении к Киевскому, установилось в нашей исторической литературе со времен Карамзина и вошло в учебники; за последнее время, однако, оно все более и более выходит из употребления. Слово «удел» указывает на отделение, на обособление, а его-то как раз

Курс Русской истории. Глава вторая

139

в данном случае и не было: младшие княже­ства духовно не порывали со старшим, явля­лись не единицами, выделенными и замкну­тыми в самих себе, а частями единого целого Самый этот термин — «удел» — происхож­дения более позднего: в завещании Ивана Ка­литы его еще нет, и лишь сыновья Ивана Даниловича впервые ввели его в употребле­ние, да и то наряду с другими, означающими: «уезд, участок».

2. Внешние признаки заселения Суздальского края выходцами из Южной Руси. Переселен­цы принесли с собою названия покинутых ими местностей и закрепили их за новыми посе­лениями; многие города и речки носят те же наименования, что и на Юге: Стародуб, Галич, Звенигород, Трубеж, Вышгород, два Переяс-лавля: Залесский и Рязанский; речки: Почай-на, Лыбедь, Трубеж, Ирпень и др.

Дата добавления: 2014-11-25