В. Причины усиления Московского княжества

/. Географическое положение.

Московское княжество лежало, окруженное княжествами Ниже­ городским, Рязанским, Смоленским, Тверским и, с севера землями Новгородской общины, прикрытое отовсюду от внешних врагов та­ тары ли, литва ли, прежде чем добраться до него, обрушивали свой первый удар на периферию: на область Рязанскую, Смоленскую или Тверскую, и зачастую, встретив здесь отпор, уже не шли дальше, а, подобно волне, потерявшей свою первоначальную силу, откатывались назад. Так, в то время как Рязанская область постоянно терпела от татарских вторжений, Московское княжество не слыхало о них с 1293 г., вплоть до нашествия Тохтамыша (1381). Благодаря этому, население окраин охотно шло под защиту московских князей, тем более, что сильных областных привязанностей оно не выработало и вообще привыкло переходить, чуть какое затруднение, из одного княжества в другое, находя везде одинаковые условия жизни, оди­ наковый быт и порядок.

Этот переход начался тотчас после нашествия Батыева Во второй половине XIII в. немало народу перешло в Москву из Нижнего, Мурома, Ростова, а в XIV столетии из земель Смоленской, Черни­говской, Киевской и с Волыни. Одни спасались от татар, другие от Литвы. «Перелив населения с востока на запад» вызван был «опус­ тошениями и разорением, произведенными татарами в восточных и частью в северных княжениях Суздальской земли» (Любавский), что же до Литвы, то, как ни легко, сравнительно, далось литовским князьям завоевание Юго-Западной Руси, все же исключительно «мир­ ным* оно не было; многие не хотели мириться с новыми порядками, снимались с места и шли в Восточную Русь. Обусловленный таким переселением прилив рабочих рук, несомненно, должен был значи­тельно содействовать материальному обогащению населения, а значит, и усилению Московского княжества.¹

¹ См. Приложения. JS T? 31: «О первоначальной колонизации Московского княжества».

Курс Русской истории. Глава третья

205

2, Личные свойства и политика московских князей.

Князья-хозяева.

В исторической литературе давно установилось за московскими князьями, предшественниками Ивана III, прозвание князей-собира­телей. Как курочка по зернышку клюет, так и московские князья потихоньку-помаленьку увеличивали и расширяли свой наследствен­ный удел. Но, как курица, терпеливо выжидая время, когда ей бросят зерна, не задумывается стянуть его у зазевавшейся хохлатки, так и московские князья, особенно вначале, когда лишний кусок был осо­ бенно ценен, не упускали случая стянуть, что плохо лежало: обманом захватят у рязанского князя Коломну, у можайского — его удел, как это сделает Юрий, сын Даниила.

Вообще же, это мирные хозяева, скопидомы, терпеливо и заботливо округлявшие свои владения путем «прикупов» и «примыслов», по­купкой ли удела у обедневшего князя, отдельного села и деревни — у простого землевладельца, или просто дожидаясь, когда родственник умрет бездетным и откажет им свое княжество (Даниил, получивший Переяславль по смерти своего племянника) Все их способности на­правлен н на приобретение, и удобного случая, р а з он представился, они уже не упустят. Они домовито устраивают свой удел, заботятся водворить в нем прочный порядок, заселяют промышленными и ра­бочими людьми, перезывая их к себе из чужих княжеств, «толпами покупают в Орде русских пленников и на льготных условиях сажают тех и других на своих московских пустошах, строят деревни, села, слободы» (Ключевский).

Князья-политики.

Не одними чисто хозяйственными способами увеличивали мос­ковские князья свои владения. Они сумели найти себе мощную под­держку во всевластных татарских ханах, в этих истинных хозяевах Русской земли, властелинах покорного русского «улуса»; сумели ис­пользовать политическую обстановку того времени, встав на избранный Путь, не колебаться и не сходить с него.

1. Они выхлопотали себе титул великого князя (1328) и сумели Удержать его с тех пор за собою. Это навсегда обеспечило им первое Место среди остальных князей; голос их стал звучать более властно И авторитетно, а князья остальных областей начали сходить все более И более на положение простых подручников.

2. Тогда же, при Иване Калите, московские князья добились права самим собирать с русской земли татарскую дань, так называемый «Выход», вместо прежних данщиков. О значении этого нового права ^сКазано выше.

206

Е. Ф. Шмурло

3. Изворотливые, без «излишнего«самолюбия, они пускали в ход
подкуп, обман, низкопоклонство, умели терпеливо выжидать благо­
приятной минуты. В Орде открыто торговали ярлыком на великое
княжение, и московские князья-скопидомы, с туго набитым карманом
(«калита» значит денежный кошель), обладали в достаточной мере
презренным металлом, чтобы наддать высокую цену на том своеоб­
разном аукционе, какой производился в ханской палатке в Орде
Разумеется, такой образ действий не мог не наложить на московских
князей отталкивающего отпечатка: погоня за грубой, материальной
наживой, жесткий, бессердечный эгоизм и полная неразборчивость в
средствах, — черты, вообще присущие московским князьям того вре­
мени.

Следует ли этому удивляться? Не есть ли это общая судьба всех маленьких, которые не хотят погибнуть в борьбе за существование и, не обладая силою, не обладают иными средствами для обороны и нападения, как обман, подкуп, низкопоклонство? Капетинги, в ту пору когда собирали французские земли; великие курфюрсты Гоген-цоллернского дома — разве по духу и приемам своей «собирательной» политики они не родные братья потомству Даниила Московского?

4. Редкостная последовательность действий московских кня­
зей — тоже одна из причин их успеха. Московские князья, все,
точно скроены из одной материи на один фасон, у всех у них одна
мысль. Сын старательно продолжает дело отца, неуклонно держась
пути, по которому шел тот, и, в свою очередь, указывает своему
сыну путь, по которому следует идти и ему. «Все они похожи друг
на друга; в их бесстрастных ликах трудно уловить историку харак­
теристические черты каждого, все они заняты одною думою, все идут
по одному пути, идут медленно, осторожно, но постоянно, неуклонно,
каждый ступает шаг вперед пред своим предшественником, каждый
приготовляет для своего преемника возможность ступить еще шаг
вперед» (Соловьев).

Была ли у московских князей определенная программа, которая предвидит последствия и добивается их осуществления? Нет. Побуж­дением д л я них служило естественное желание стать сильными, бо­гатыми, независимыми — и только. Что из их «собирания» земель впоследствии неизбежно вырастет государство, — они первоначально об этом не думали. Была не программа, а устойчивость желаний, постоянство способов и приемов в достижении цели на протяжении шести поколений. Московские князья постоянно долбили в одну точку, и такое терпение и настойчивость необходимо должны были увен­чаться успехом.

1. Даниил, сын Александра Невского (ум 1303 г).

2. Иван Калита.

3. Сыновья Калиты.

4. Дмитрий Донской.

Курс Русской истории. Глава третья

5. Василий I.

6. Василий II Темный (ум. 1462 г.).

J. Признание великокняжеского города Владимира неотчуждаемой частью московской вотчины.

Превращение города Владимира (с его уездом) в московскую отчину, в свою очередь, много содействовало перевесу московских Даниловичей над другими князьями. Владимир, стольный город, слу­ жил яблоком раздора для князей Северо-Восточной Руси: обладать им значило стать великим князем всея Руси и пользоваться соответ­ ственным положением и правами. Вот почему так спорили из-за Владимира одинаково московские и суздальские, и тверские, и ря­ занские князья. В отличие от других городов, Владимир был особым, как бы выделенным городом, своего рода майоратом, находившимся в распоряжении Золотой Орды: она награждала им, кого хотела Кроме того, обладать великим княжеством Владимирским значило располагать территорией, «часть которой (Опольский стан) была одною из житниц Ростово-Суздальской земли», — таким образом, интерес политический соединялся с крупным интересом экономическим (Любавский). С Ивана Калиты Владимир постоянно доставался мос­ ковским князьям, но каждый раз лишь милостями хана. Однако 60 лет почти непрерывного пользования (1328—1389), за исключением (1359—1362), постепенно превратили факт в право, и это право Дмитрий Донской, наконец, закрепил своим завещанием.

4. Военный успех — Куликовская битва.

Поражение, нанесенное Мамаю на Куликовом поле (1380, 6 сен­ тября), высоко подняло московских князей в глазах всего Русского мира. Победа глубоко запала в народную душу, заронила светлый луч надежды на окончательное избавление от татарского ига и оп­ равдала собирательную и объединительную работу московских князей Совместно с ростовскою, ярославскою и белозерскою ратью — своими Подручными князьями — Дмитрий собрал на Куликовом поле небы­вало огромную силу: 150 ООО войска. Правда, далеко не вся Русь сошлась там* изменил общему делу Олег Рязанский — пристал к Мамаю, опасаясь окончательного разорения своей области, и без того Перед тем не раз сильно опустошенной; не пришли и новгородцы, тверские, нижегородские князья: они вели себя выжидательно, в Военной поддержке прямо не отказали, однако уклонились подать ее Вовремя. Но теперь их отсутствие на поле брани лишь с новою силой Подчеркнуло опасность и пагубность такого рода действий и необхо­димость дружного, во имя общей пользы, объединения под победо­ носным стягом московским. Действительно, раньше, на Калке, русские Князья действовали вразброд, заводили распрю в самые ответственные Моменты и в результате терпели поражение; эти пагубные навыки

208

Е. Ф. Шмурло

держались и после того еще долгое время — теперь именно подруч-ничество и дало победу над врагом. Великое дело Дмитрия Донского, освященное Церковью, начатое с ее благословения (Сергий Радонеж­ский; Пересвет и Ослябя), само, в свою очередь, освятило новый порядок, который стал утверждаться на Северо-Востоке, и обеспечило ему дальнейший успех

5. Перенесение митрополии из Владимира в Москву.

Разорение Юга и неспокойное положение Киева побудило русских митрополитов (Максима) еще в конце XIII в., по примеру Андрея Боголюбского, переехать из старой столицы в новую и основать свою резиденцию во Владимире (1299). Здесь они очутились в своеобразной и непривычной для себя обстановке: столицею Владимир был лишь номинально; князья, добившись в Золотой Орде звания великого князя, туда не переезжали, а продолжали жить в своем наследственном городе: тверские князья в Твери, московские в Москве. Такой порядок плохо уживался с воззрениями русского духовенства, воспитанного в греческой школе, для которой светская и духовная власть, действуя всегда единодушно, взаимно дополняя одна другую, нуждались в постоянном соприсутствии. Уже второй из митрополитов, не живших в Киеве, Петр, большую часть своей жизни провел не во Владимире, а в Москве, где и умер (1326). Правда, сам по себе этот факт еще не имел большого значения: он вызван был скорее натянутыми отно­шениями митрополита к тверскому князю, чем симпатиями его к московскому, но когда преемник Петра, митрополит Феогност, окон­чательно покинул Владимир и перенес свою резиденцию в Москву, то это явилось событием огромной важности.

Русский митрополит в ту пору был единственным выразителем идеи единства Русской земли. Теперь незначительный город, безо всякого «прошлого», Москва сразу заняла положение церковного центра, хранительницы русской православной веры. Отдав Москве предпочтение, Церковь освятила своим авторитетом самое место и ту власть, подле и рука об руку с которой работала, придала московским князьям характер всероссийских князей. И Иван Калита, при котором совершилось это важное событие, не замедлил использовать благо­приятное стечение обстоятельств: он тогда же провозгласил себя князем «Московским и всея Руси». Помимо всего, присутствие митрополита в Москве способствовало возрастанию и обогащению города, так как туда со всех сторон стекались лица, имевшие нужду до митрополита, как в средоточие церковного управления.

6. Поддержка духовенства.

Лишь только Церковь в лице ее представителей, митрополитов, почувствовала, что Москва становится прочным оплотом и защитой от внешних бурь и нестроений, как открыто стала на ее сторону и

Курс Русской истории. Глава третья

оказала московским князьям на пути к достижению их цели могуще­ ственную моральную поддержку, причем проявила в этом деле боль­ шую энергию, не отступая подчас от явной партийности и пристрастия Ц подобно тому как работа самих московских князей отличалась в высшей степени последовательностью и настойчивостью, точно так же ^и русское духовенство, однажды заключив с Москвою союз, никогда ей не изменяло, всегда, без колебаний шло с нею рука об руку по общему пути, никогда не сбиваясь и не отступая. Все свои духовные силы, весь моральный авторитет свой Церковь принесла на служение московским князьям, смотря на все их глазами, добро и зло расценивая по их мерке, в их врагах видя своих врагов, в их благе — собственное благо.

A. Духовенство деятельно поддерживает московские интересы в
Орде: когда Москве и всей Русской земле стала грозить опасность ново­
го разорения от хана Бердибека, требовавшего тяжкой дани и собирав­
шегося в случае отказа идти войною, митрополит Алексей, бывший
главным руководителем Ивана II во все его княжение, поехал в Орду и,
пользуясь милостями ханши Тай дул ы, сумел отвратить беду (1357).

Б. Духовенство с московскими князьями и в те моменты, когда они борются с Ордой: Сергий Радонежский, посылая с Дмитрием Донским на Куликово поле двух иноков, Пересвета и Ослябю, как бы свидетельствовал, что сама Церковь сочувствует этому делу и благословляет князя на трудный подвиг.

B. Особенно ценно было содействие духовенства московским кня­
зьям в их борьбе с удельными князьями.

1. Оно накладывает интердикты на целые области, закрывая там
церкви, запрещая отправлять богослужение:

а) Псков дал приют Александру Тверскому, сопернику Ивана
Калиты, митрополит Феогност затворил там церкви и тем понудил
псковичей не держать у себя Александра (1327).

б) В Суздальской области шла распря между двумя братьями,
князьями суздальскими; один из них, Дмитрий, обратился за содей­
ствием к московскому князю. Тогда митрополит Алексей послал в
Нижний Новгород игумена Сергея (Радонежского), тот запер ниже­
городские церкви и принудил другого брата, Бориса, смириться,
Местного же епископа, за его поддержку Бориса, митрополит свел с
епархии (1365).

в) Смоленские и другие князья нарушили присягу: не пошли с
Московским князем на литовцев — митрополит Алексей отлучил их
за это от Церкви (1368).

2. Духовенство является посредником в распрях, мирит вражду­
ющих:

а) Посредничество митрополита Алексея при заключении договора Между Дмитрием Донским и его двоюродным братом Владимиром Андреевичем (1364).

210

Е. Ф. Шмурло

б) В критическую для Дмитрия минуту Сергий Радонежский
остановил войско Олега Рязанского и склонил его к вечному миру ^с
Москвой (1385).

в) По смерти Василия I митрополит Фотий отправился в Галич
к Юрию, дяде Василия, убеждать его не искать великого княжения
в ущерб племяннику (1425).

3. Духовенство (особенно митрополит Алексей) явно держит руку
Москвы:

а) Дмитрий Донской и митрополит Алексей клятвенно обещались
Михаилу Тверскому не чинить ему зла; полагаясь на эту клятву,
Михаил приехал в Москву кончать распрю и договариваться о со­
глашении, но клятва была нарушена: Михаила лишили свободы.
Позже, уже отпущенный, он особенно жаловался на митрополита
«Я доверял ему более, чем кому иному, а он так посрамил и надругался
надо мной!» (1368).

б) Литовский князь Ольгерд, союзник Михаила Тверского, в свою
очередь, имел все основания жаловаться на митрополита Алексея
константинопольскому патриарху: «И при отцах наших не бывало
такого митрополита, как этот: благословляет москвитян проливать
кровь, и ни к нам не едет, ни в Киев не наезжает! А кто поцелует
крест мне и убежит к нему (т. е. нарушит данную клятву), с того
митрополит снимает крестное целование. Бывало ли когда-нибудь на
свете, чтобы снимать с человека клятву?!»

4. В последней схватке родового начала с отчинным — в борьбе
Дмитрия Шемяки с Василием II Темным — духовенство всецело на
стороне последнего: против того оно мечет громы, в послаблении к
этому доходит до готовности освободить его от данных клятв, «принять
грех на себя»:

а) Игумен Трифон дозволил Василию Темному возобновить борьбу
с Шемякой и вооруженной рукою отыскивать себе великое княжение
(1446).

б) Митрополит Иона шлет всем соборам духовным обличительное
послание Дмитрию Шемяке, обвиняя его в неисполнении договора,
сравнивая с Каином и Святополком Окаянным, проводя мысль, что
освобождение Русской земли от ига татарского возможно лишь при
условии единодержавия московского князя, что князь Василий сидит
на великом княжении Божиею благодатиею, а кому что дано от Бога,
того отнять никто не имеет права. Забывая, как недавно этому самому
Василию разрешено было нарушить свою клятву, послание особенно
ставит Шемяке в вину его клятвопреступление и грозит за него
церковным проклятием (1447).

в) Тот же митрополит Иона рассылает грамоты новгородскому
владыке, епископу смоленскому, к вятчанам — все направленные про­
тив Дмитрия Шемяки, все в пользу московского князя: «Ести вы не
признаете власти великого князя, то милости Божией чужды будете,

Курс Русской истории. Глава третья

211

Л нашего смирения, благословения и молитвы, также и всего священ­ства Божия благословения не будет на вас, и если еще кровь прольется, тогда и вы не будете христианами, ни священники не будут священ­ствовать у вас, все церкви Божий в вашей земле затворятся по указу нашего смирения» (1448).

г) Когда Василий II пошел с войском на Шемяку, то его сопро­вождал митрополит с епископами (1449).

Пристрастие русского духовенства к Москве отнюдь не было, да и не могло быть, делом одних личных симпатий или антипатий оно коренилось гораздо глубже и вытекало из двух основных побуждений одно было идейного, другое — чисто житейского, материального ха­рактера.

1) Русское духовенство воспиталось на византийских образцах, верховная власть для него своим происхождением обязана была Богу, ни от кого и ни от чего не зависела, а также не допускала подле себя другой подобной власти. Русское духовенство было поэтому всегда сторонником едино- и самодержавия.¹ «Вот почему, когда московские князья начали стремиться к единовластию, то стремления их совершенно совпали со стремлениями духовенства, можно сказать, что вместе с мечом светским, великокняжеским, против удельных князей постоянно направлен меч духовный» (Соловьев).

2) Прекращение княжеских усобиц, введение порядка граждан­ского были необходимы духовенству по соображениям экономическим Церковь владела большими земельными имуществами, разбросанными по всем областям Русской земли, усобицы были для нее разорительны, да и вообще при существовании уделов Церкви труднее было охранить свои права, тем более, что князья, считая все средства дозволенными, враждуя, не останавливались перед явным нарушением этих прав Таким образом, «Одной из главных причин преданности духовенства видам и политике князей московских было убеждение в тех матери­ альных выгодах, которые оно должно было приобрести от сосредо­точения всех владений в руках одного князя» (Милютин).

В свою очередь, московские князья делали все, чтобы оправдать такой взгляд. Они «были слишком ловки и дальновидны, чтобы не Понять тех благоприятных результатов, какие могли возникнуть для них из тесного союза с духовной властью». Поэтому князья всячески стараются опереться на авторитет духовенства, приобрести его распо­ ложение, и с этой целью «оказывают ему большой почет, жалуют ему множество земель, освобождают недвижимые имущества его от Различного рода тягостей и повинностей, предоставляют ему право

См. гл. I.

212

Е. Ф. Шмурло

собственного суда и вообще наделяют это сословие громадными при­вилегиями» (Загоскин).

Для московских князей Церковь явилась великою моральною силой, мощною точкой опоры, на которую они с уверенностью могли всегда положиться. Три митрополита: Петр — с его именем связано предание, будто он предрек будущее величие Москвы, — Алексей и Иона вскоре после их смерти были причтены к лику святых и в сознании народном выросли в «московских чудотворцев», т е в специальных защитников и представителей Москвы и ее интересов перед престолом Господним. С этой поры определился тот неразрыв­ный союз Церкви и государства, какой наблюдается на протяжении всей последующей истории России, — союз, одновременно определив­ший и положение самой Церкви в Русском государстве содружество этих двух сил длилось недолго; лишь только сила мирская окрепла и встала на собственные ноги, как из сотрудницы Церковь превра­тилась в простое орудие, ей пришлось не только пособлять светской власти, сколько служить ей, и навсегда сойти с первого места, какое она, в качестве покровительницы, занимала при Даниловичах В этом одно из коренных отличий русской православной Церкви от Западной католической: в борьбе со светской властью последняя отмежевалась от нее и завоевала ту независимость, которую, хотя бы только идейно, она ^охраняет до наших дней.

7. Содействие бояр, вообгце служилых людей.

Как только выяснилась прочность успеха московских Даниловичей в притязаниях на великокняжеский титул и связанное с ним приви­легированное положение, как бояре стали быстро пополнять ряды московской знати. За ними тянулись дети боярские, отроки, вторая, младшая, категория служилых людей. Уже при Иване Калите в Москву перешел из Киева боярин Родион Нестерович с сыном и собственным двором в 1700 человек «послужильцев», т. е отроков, дружинников. Тогда же много бояр приехало из Твери, приехал из Чернигоза боярин Бяконта. В одиночку стекались в Москву знатные и простые люди как из соседних княжеств, так и из Литвы; приходили даже из Германии; были выходцы из Крыма и Золотой Орды, татар­ские мурзы, крещеная мордва. При Дмитрии Донском пришел царевич Серкиз из Орды; при Василии I — литовский князь Юрий Патрике-евич, внук Наримунта, сына Гедиминова. Ко времени Ивана III таких выходцев в рядах московских насчитывалось, одних только видных фамилий, до 40.

Что влекло их в Москву?

1) Служба у московских князей становилась почетнее, более лест­ною: бояре служили великому князю; на службе у других князей они очутились бы в провинции, подчас очень глухой и невидной, и

Курс Русской истории. Глава третья

213

цотому они так охотно прилагали свои усилия, содействуя своему князю в добывании ярлыка на великокняжение, тем более, что уже При первых князьях (Иване Калите, Симеоне и Иване II) Москва проявила свою силу и умение справляться с затруднениями.

2) Служба Москве была доходнее, материально выгоднее¹ будучи самым богатым вотчинником, князь московский щедрее наделял бояр землями.

3) Благодаря силе и связям в Орде, московский князь мог лучше других обеспечить имущественные интересы своих служилых людей, их земельные владения, обыкновенно разбросанные по разным облас­тям.

В свою очередь и московские князья высоко ценили службу своих бояр. Об этом можно судить по предсмертным словам Дмитрия Дон­ ского, обращенным к его детям: «Любите своих бояр, оказывайте им надлежащую честь и без воли их ничего не делайте» Слова эти наглядно рисуют взаимное положение¹ бояре охотно шли на службу К московскому князю — она была для них источником личных выгод; князья дорожили этою службою — она приносила им несомненную пользу: при содействии бояр они собирали Северо-Восточную Русь, совместно устраняя препятствия, лежавшие на этом пути.

Ценя свою службу, служилые люди, особенно высший их слой, боярство, охотно отстаивали интересы князей, приносили им свой опыт и энергию, поддерживая их в борьбе с другими князьями, хлопотали за них в Орде.

1) Особенно много обязан боярам Дмитрий Донской за время
своего малолетства, это они отстояли его права на великое княжение
и вырвали их у противной стороны — у суздальского князя.

2) Василий I, купив ярлык на Нижегородское княжество, мог без борьбы овладеть им: тамошний боярин Румянец передался на сторону Москвы и обманом уговорил своего князя (Бориса) впустить в город московских бояр и ханского посла, чем те и воспользовались, чтобы тотчас же захватить в свои руки и город, и самого князя (1392)

3) Борьба за великокняжеский стол между племянником и дядей, Василием II и Юрием Дмитриевичем, кончилась в пользу первого, благодаря стараниям, ловкости и низкой лести перед ханом боярина Всеволожского (1432). Последний руководился и личным расчетом Надеждою выдать дочь свою за Василия.

в. Содействие зечщины.

По самому характеру своему неувлекающийся, рассудительный, склонный к мирным занятиям, житель русского Севера скоро оценил ^Термальные выгоды, какие несло ему единовластие, суля прекра­ щение усобиц, от которых он так страдал, тем более что с прекра­ щением прежней областной обособленности сам он ничего не терял

Е. Ф. Шмурло

Такое отношение обеспечило московским князьям сочувствие и дея­тельную поддержку со стороны широких слоев русского населения.¹

9. Малочисленность княжеской семьи
в потомстве Даниила Александровича.

Она содействовала тому, чтобы: а) установить порядок наследо­вания от отца к сыну; б) наделить старшего сына уделом значительно больших размеров, чем младших сыновей, и таким путем постепенно сосредоточить московские земли в одних руках.

10. Распадение и неурядицы в Золотой Орде
со второй половины XIV века.

Неурядицы возникают со второй половины XIV в., и с тех пор Русская земля медленно, но неуклонно начинает высвобождаться от прежнего гнета; первые, кто воспользовался этим, были московские князья.

//. Заключение.

Своим усилением Москва обязана совокупному действию много­численных факторов.

1. Первичный фактор — географические условия страны - дан
был природой, от воли человека не зависел и имеет значение лишь
простой базы, на которой построилось все здание.

2. Основная же и главная сила — в личных качествах московских
князей: толчок всему дан был ими.

Примечание. Не следует, однако, в этих личных качествах видеть простую случайность они коренились в характере, в особенностях ве­ликорусской народности, духовный облик ко­торой уже в ту пору заметно отличался от облика юго-западной русской (малороссий­ской) ветви.

3. Как ни велика и многозначительна роль духовенства, но оно выступило на сцену уже во второй момент, когда фигуры будущих строителей Русской земли более или менее обрисовались.

4. Тем более это следует сказать о служилом классе и о земщине, т. е. о сельском и городском населении, они стали цепляться за Москву не раньше, как выяснились выгоды от перехода на ее сторону.

¹ Главным образом именно содействием земщины объясняет Забелин успехи московских князей; в их домовитости и хозяйственной деятельности население признало дело не только личное, семейное, но и общенародное, и потому встало за него горой.

Курс Русской истории. Глава третья 215

5. Роль Орды пассивная: поручая московским князьям сбор дани, поддерживая постоянно их против других русских князей, Орда не сознавала, что дозволяет расти силе, которая завтра ей же нанесет решительный удар.¹

Дата добавления: 2014-11-25