Не уважать группу

Ошибка № 39.

Требуй многого от себя, а от других не ожидай многого! Это убережет тебя от гнева.

Конфуций

Даже из камней, валяющихся у дороги, можно построить что-нибудь прекрасное.

Иоганн Вольфганг фон Гете

Относиться к группе с неуважением — это то, на что нас нередко прово­цирует сам клиент. Помните — «К нам идут только те, кого никуда не взяли». Одна эта фраза позволяет нам диагностировать наличие проблем в органи­зации и сделать предположение о противостоянии руководства и линейно­го персонала, потому что, не уважая подчиненных, невозможно снискать их любовь и лояльность. С другой стороны, предположение может оказаться беспочвенным — ведь взяли именно их и обучают именно их, поэтому, мо­жет быть, проблемы и нет, а мы просто что-то не так услышали, восприня­ли, поняли. Но нас пригласили — а здесь идет речь именно об этом — как тренеров, а не как консультантов, и мы, услышав подобное высказывание, легко можем попасть в ловушку подстройки к клиенту и, подстроившись, выйти к группе с установкой «Эх, убогонькие вы, недотепистые!». Что, как мы уже говорили, совсем не так или хотя бы не совсем так, поскольку имен­но эти люди работают именно на этого клиента, приносят ему прибыль, и он с ними расставаться не собирается. И они с ним тоже. И спасать ни­кого не надо и руками всплескивать, нужно лишь акцентировать внимание участников на их сильных сторонах, подобрать компенсацию слабым — в общем, помочь им усилить свои позиции в деле, которым они занимаются.

Но это не единственная засада, которая нас ждет, точнее, не единствен­ная причина, в силу которой мы можем проявить неуважение. Группы бы­вают действительно очень слабые. Или тренер может их так воспринять, слишком велика разница в образовании, поведении, жизненных принци­пах. Одна из моих приятельниц, так же как и я, довольно долго прорабо­тавшая в автомобильном бизнесе, однажды сказала: «Ты не поверишь, ведь одни мужчины в группах, за год их несколько сотен передо мной прошло, и ни за кого, слышишь, ни за одного не захотелось выйти замуж!» Согласитесь, сильное высказывание для молодой женщины в поисках спутника жизни. Ей один из наших коллег хорошо ответил: «Не печалься за них, — сказал он, — поверь, есть масса женщин, созданных именно для этих мужчин, кото­рые на работников умственного труда смотрят примерно с таким же вы­ражением лица, как ты сейчас».

Мне это очень хорошо в Индии удалось прочувствовать. Там же с иностранцами типа на английском общаются. Как могут. И когда мы только приехали, я все пыталась с ними отношения устанавливать. Подойду, на своем шикарном классическом английском, взращенном на Диккенсе, Моэме, Голсуорси, подробно объясню, что мне нужно. Они — им меня легко понять — головами покивают, и давай в том же темпе и объеме отвечать. Как им кажется, тоже на английском. Толь­ко я почему-то только изредка могла выловить из потока непонятных звуков слово «and». Потом я вообще поймала себя на том, что отклю­чаюсь где-то на пятом слове их высказывания и только головой в такт словам покачиваю, как китайский болванчик, даже не пытаясь вни­кать, что мне рассказывают. И в чем тогда смысл коммуникации?

В какой-то момент я не выдержала и решила понаблюдать, как дру­гие решают эту проблему. Смотрю, мой ребенок десяти лет от роду с твердой тройкой по языку чисто за посещение уроков, нимало не сму­щаясь отсутствием устойчивых навыков говорения и знания граммати­ческих правил, подходит к открытому кафе, где готовят пищу. Показы­вает на картофельную котлету, говорит «yes», поднимает три пальца, говорит «three», показывает на приправы (очень острые), перекрещи­вает руки, говорит «по», отчаянно мотая головой. Задумывается, берет солонку, тычет себе в грудь, говорит «I, сам». Причем все это делает с паузами, внимательно наблюдая, чтобы индус-продавец кивнул ему в ответ головой. После чего отходит с тремя картофельными котлетами в тарелочке из сухих пальмовых листьев, без острых приправ, поло­жив соль по своему вкусу. Контакт прошел на «отлично».

Да, я говорю на английском хорошо, даже очень хорошо, могу син­хронный перевод делать, без проблем. Но с точки зрения индусов англий­ский моего сына превосходит мой по всем параметрам — предельно по­нятен, с четким произношением, максимально по делу.

Точно так же и те, кто приходит на наши тренинги. Они могут мы­чать и запинаться, говорить «лОжит» и «звОнит», не уметь выразить свою мысль так, чтобы нам было понятно, — они ведь тоже стараются, чтобы нам попроще было, только получается не всегда. А если задуматься, а ка­кой он — их покупатель? На кого он больше похож: на нас или на них? И так ли уж ему нужна наша вылощенная грамотная речь вкупе со слож­ноподчиненными предложениями, насыщенными причастными и дее­причастными оборотами, осложненными однородными членами и неиз­вестно когда заканчивающимися?

Мы все разные, и каждый занимает в этой жизни свое место, свою нишу. Попытка обтесать участников тренинга под свой образ и подобие, а к этому очень часто стремится начинающий тренер, неизбежно приво­дит к разочарованию — человек является таким, какой он есть, и нашим двойником он не станет никогда. А если станет, придется ему наше место уступать, мы ведь тоже не просто так это место заняли.

И каждого человека есть за что уважать. Грех неуважения — главный, кажется, — называется «гордыня». Как только она поднимает свою голо­ву — опять идти к этим убогим, — тренер кончается, можно идти искать другую работу.

Что может помочь в ситуации работы с предельно слабой, ни капли не замотивированной, с трудом отсиживающей положенные часы группой? Которую почти не удается раскачать, завести, пробудить интерес, ожи­вить. А одна группа, никогда ее не забуду, пять дней подряд приходила ко мне на тренинг... мягко говоря, не совсем трезвая. Сидели, за воздух держались, мутными глазами в пространство смотрели. Оказывается, так тоже может быть.

Есть такие слова — сострадание и сочувствие. Ведь это все не про­сто так и не от хорошей насыщенной событиями жизни. Если смотреть на группу сквозь линзы этих эмоций, никогда не допустишь в своем пове­дении или речи высокомерия или открытого «наезда». Не наставлять, но помогать, раскрывать лучшее, подтягивать менее развитое, менее силь­ное — концепция нормального уважительного отношения к группе.

И здесь еще очень важно не «перегрузить», дать ровно столько, чтобы участники группы не чувствовали себя сильно ограниченными и невеже­ственными. Перебор заставляет руки опускаться, а ощущение того, что где-то немножко вырос, расправляет крылья. Что лучше?

У меня был период, когда в конце программы, составленной для клиента, я ставила примечание: «Тренер оставляет за собой право из­менять порядок, количество и наполнение упражнений в соответствии

с динамикой группы». Это было скорее не для клиента, ему результат нужен, а для меня самой. Как напоминание о возможности и обязан­ности следить за тем, как складываются отношения с группой, на­сколько открываются сердца и идет диалог. Если участники «закры­ты», процесс обучения невозможен или он будет как в дрессировке обезьян, а в некоторых группах и хищников. А потом этот хищник к людям выйдет.

Еще мне хочется вспомнить историю возникновения фразы «Ходить в люди».

Это теперь можно услышать трактовку, мол, на работу устраивается после школы, например, или в театр вечером идем. Раньше значение было одно-единственное: богатые люди один раз в месяц собирали продукты, одежду и шли в дома призрения, в больницы, к калекам, к нищим. Чтобы не забыть, что есть и такая жизнь. Чтобы не гневить Бога жалобами на неисполнение еще каких-то своих желаний. Чтобы помочь тем, кому нужна эта помощь.

В общем, тренер не должен быть рафинированным. Решив сеять ра­зумное, доброе, вечное — сеем.

Какие еще проявления участников группы могут вызвать у Вас недовольство, неуважение? Подумайте, какие методы, приемы и средства могут Вам помочь в подобной ситуации.

Какие притчи, случаи из Вашей жизни помогут Вам спра­виться с похожими чувствами? Образы каких людей явля­ются для Вас ресурсными?

Дата добавления: 2014-11-16