Проживание

Пользование

Это тоже вещное право пользования чужой вещью, тесно связан­ное с личностью носителя, который называется «пользователем». Однако в отличие от узуфрукта содержание такого права ограничено «пользованием» вещью, так что из него исключено потребление пло­дов, которые целиком принадлежат собственнику.

Вероятно, это право возникло в отношении domus, жилого дома, однако было допущено также и в отношении иных/то, даже принося­щих плоды. В случае совместного обладания правом каждый пользова­тель мог осуществлять свое право на вещь в полном объеме (в отличие от совместного узуфрукта, при котором узуфруктуарий мог это делать лишь pro quota).

В юстиниановском праве под действием духа великодушия, кото­рое диктовалось христианской этикой, за пользователем было призна­но также право потреблять скромную долю плодов вещи, ограничива­ясь при этом удовлетворением собственных потребностей и потребно­стей своей семьи. Тем самым оказалось смазанным классическое различие между узуфруктом и пользованием: в сущности говоря, пользо­вание сделалось узуфруктом в уменьшенных масштабах.

Если говорить о пользовании вещью, пользователь оказывается связанным теми же самыми ограничениями, которые мы отметили в отношении узуфруктуария (§ 175). Разумеется, в cautio, которую он обязан представить, хотя она и аналогична гарантии узуфруктуария, отсутствует часть, относящаяся к/га. Кроме того, ему приходится так­же мириться с частичным пользованием вещью со стороны собствен­ника — в той меде, в какой это необходимо, чтобы тот мог осуществ­лять получение и потребление плодов.

Что касается способов установления и прекращения права пользо­вания, а также его процессуальной защиты, то к нему непосредствен­но применяются, насколько это возможно, правила, действующие в отношении узуфрукта (§ 176—178).

Всякий раз, когда завещатель не уточнял в формуле легата, желает ли он, применительно к жилому дому, дать адресату легата узуфрукт или же пользование, а распоряжался односложно и потому двусмыс­ленно: «habitationem Titio do, lego» («даю и отказываю Тицию прожива­ние»), это вызывало у классических юристов недоумение относитель­но содержания права, которое должно было возникнуть на основании такого легата. Некоторые считали, что речь здесь идет о простой «пре-карной уступке», которая может быть отозвана ad nutum, по первому же желанию (§ 247), другие — что здесь подразумевается узуфрукт, третьи — пользование. Были, судя по тому, что сообщается у Юстини­ана, и такие, которые полагали, что здесь вообще имеется в виду пра­во собственности.

Главным следствием присоединения к одному из двух более рас­пространенных воззрений (узуфрукт или пользование) было то, что в первом случае носитель права может сдавать недвижимость другим людям, получая с нее таким образом «цивильные плоды» (квартплата, § 45), во втором же он может пользоваться им, лишь проживая в доме сам или с семьей либо бесплатно принимая в нем своих друзей.

Юстиниан разрешил это противоречие решительно и неверно. Именно, «habitatio» было превращено в самостоятельное право и вклю­чено, в соответствии со всем искусственным построением, в число servitutes personarum (§ 171). А для того, чтобы существовала какая-то разница между прочими так называемыми личными сервитутами и habitatio, было решено, что это последнее не прекращается ни вслед­ствие «неиспользования», ни вследствие capitis deminutio своего носи­теля (§ 16).

Дата добавления: 2014-11-18