Тема . Казахстан в первой четверти XVIII в

Цель лекции:. Раскрыть внутриполитическую и социально-экономическую историю, начало джунгарской агрессии и последствия казахско-джунгарских войн.

Основные вопросы:

1. Историография и источниковедение истории Казахстана XVIII-XX вв

2.Внутриполитическая и социально-экономическая ситуация в Казахстане впервой четверти XVIII вв

3.Джунгарская агрессия в Казахстане. «Ақтабан шұбырынды».

4. Казахско-джунгарские войны.

5.Последствия джунгарского нашествия.

Впервой четверти XVIII в. наиболее значительная часть казахских об­щинных структур концентрировалась в южной, центральной и северо-вос­точной частях региона. Зимние пастбища казахов Старшего жуза находи­лись в песках Южного Прибалхашья, Мойынкума, в долинах рек Или, Чу и Талас, а летние — на северных отрогах Тянь-Шаня и хребта Каратау. На юге региона кочевья Старшего жуза простирались в долинах рек Чирчик и Арысь вплоть до северо-западной части Ферганской долины, включая г. Ташкент и прилегающие к нему города и оседло-земледельческие селения и грани­чили у Сырдарьи с Бухарским ханством, а его северные пределы, проходив­шие по территории Жетысу, непосредственно смыкались с районами рас­селения казахов Среднего жуза. Казахи Среднего жуза занимали в тот пе­риод обширные пространства Северо-Восточного, Центрального и частич­но Юго-Восточного Казахстана, границы которых проходили на юге с Джунгарским ханством по р. Сарысу и низовьям р. Чу к бассейну нижнего тече­ния Сырдарьи, оттуда простирались на север по линии Аральское море -Иргиз - Тургай, примыкая на этом участке к восточным кочевьям Млад­шего жуза; далее шли по притокам Тобола, реке Большой Тургай и озерам в верховьях Тургая, где граничили с кочевьями башкир Сибирской дороги. На севере они продолжались к верховьям Нуры и Ишима, по приишимским степям в направлении к Иртышу, а на востоке — по течению Иртыша до Ямышевского озера и в Тоболо-Иртышском междуречье соприкасались с русскими переселенческими поселками, станицами сибирских казаков и кочевьями барабинских татар. Южнее Ямышевки, в верхнем Прииртышье, казахские роды Среднего жуза вновь имели общую границу с Джунгарским ханством, земельные владения которого доходили здесь до левых притоков Иртыша — Чары, Аягуза и Баканаса.

Земли Младшего жуза были расположены на территории нынешнего Западного Казахстана, простираясь на востоке к кочевьям Среднего жуза, а на юге - к пескам Каракумов и до низовьев Сырдарьи к кочевьям кара­калпаков, а также в район г. Туркестана, где соприкасались с племенами Старшего и Среднего жузов. Его летние кочевья располагались по просто­рам Устюрта, а также по притокам рек Ори, Урала, Илека, Эмбы, Темира,в регионе Мугоджарских гор, а зимние стоянки — в районе р. Иргиз, его притоков и южнее бассейна Иргиза (пески Тауп) по низовьям Сырдарьи, к западу от Аральского моря (песчаные барханы вплоть до песков Сам), на полуострове Мангыстау, в лощинах Атырау, песках Нарын (к побережью Каспийского моря). Средний жуз занимал Центральный Казахстан, а его летние и зимние стоянки находились по р. Сарысу, в верховьях Ишима, по притокам Тобола, р. Тургай, в регионе Улутауских гор и прилегающих к ним озерам. На западе они граничили с районом расселения волжских кал­мыков, а ближе к северу - в долинах среднего течения рек Иргиз, Орь и Илек, — проходили их границы с башкирами Ногайской дороги.

Казахское общество, постепенно распадалось на группы родов и коллективных образований, а их правители стремились обособиться. Стра­на все больше оказывалась во власти раздора и усобиц. В результате объе­динительные тенденции замедлялись.По отдельным подсчетам, в конце XVII — начале XVIII вв. в состав всех трех жузов входило около 112 родовых подразделе­ний. Общая численность составлявшего эти звенья казахского населения определяется большинством исследователей на тот период в пределах 2—3 млн человек.

В условиях военной опасности извне в начале XVIII в. заметно стабили­зировалась социально-политическая обстановка и внутри самих казахских жузов. В условиях кочевого скотоводческого хозяйства необходимо было рас­ширение пастбищ, что влекло за собой передел земельных угодий и поиск новых пастбищ.

В период правления Тауке были предприняты важные шаги, направлен­ные на укрепление государственности казахов в целях повышения ее эф­фективности перед лицом сильных внешних врагов. С именем этого хана устная народная традиция связывает объединение семи малочисленных и слабых родов Младшего жуза в одно поколение жетыру, а уаков и кереев Среднего жуза - в одно объединение уак-кереев. Эти новации позволили повысить боеспособность казахского ополчения, учитывая, что только круп­ные объединения и роды могли поставлять сильные и хорошо вооруженные отряды на борьбу с неприятелем.

Кроме того, по инициативе Тауке для устранения бесконечных межгруп­повых разногласий и конфликтов по поводу земли и воды, советом биев и старейшин были более четко распределены места кочевок разных общин и родов, упорядочено использование родовых тамг внутри родовых подраз­делений, осуществлены ревизия и частичная регламентация исторически сложившихся в казахском обществе норм обычного права.

Однако, несмотря на большие индивидуальные усилия, предпринимавшиеся ханом Тауке и его ближайшими соратниками по усилению механиз­мов концентрации власти и политической консолидации казахских племен, развитие интеграционных процессов у казахов в силу кочевого образа жиз­ни, его геополитического положения и специфики общественных отноше­ний, не привело к внушительным результатам его деятельности и политики. Поэтому, уже в последние годы жизни Тауке, а особенно после его смерти, в казахском обществе вновь усилились центробежные тенденции, и его бли­жайшим преемникам все труднее было сдерживать сепаратистские стрем­ления других ханов и султанов.

К середине второго десятилетия XVIII в. непрерывное нарастание воо­руженных столкновений казахов с их западными, северными и особенно юго-восточными соседями и продиктованная ими необходимость органи­зованного отпора военной агрессии одновременно в нескольких значительно удаленных друг от друга географических районах, обусловили постепенное формирование на территории Казахстана ряда крупных военно-политичес­ких центров, правители которых активно стремились расширить социаль­но-территориальные масштабы собственного влияния на казахов и стать пол­ностью независимыми от ослабевшего старшего хана.

Так, еще при жизни престарелого Тауке небольшая часть казахских ро­дов Младшего жуза и некоторые племенные подразделения кочевников Среднего жуза избрали своим ханом султана Каипа (ум. в 1717 г.), Подобный выбор не удовлетворил казахских старшин Млад­шего жуза, которые в 1710 г., собравшись для совета в Приаральских Кара­кумах, провозгласили своим ханом в нарушение степной традиции и в силу чрезвычайных обстоятельств молодого султана Абулхаира (ум. в 1748,конрат и большинство родов найманов Сред­него жуза признали над собой власть— хана Турсуна (ум. в 1717 г.). В кочевьях Старше­го жуза во главе казахских родов и общин поочередно находились в пер­вые два десятилетия XVIII в. ханы Иман (конец XVII — первые годы XVIII вв.), Рустем (ум. в 1712 г.) и Абдулла (ум. ок. 1719 г.), которые владе­ли также Ташкентом и прилегающими к нему городами.

Подразделениями Старшего жуза стал управлять, приблизительно с 1720 г., сын Абдуллы Жолбарыс-хан (ок. 1690-1740 гг.), имевший свою по­стоянную резиденцию, г. Ташкенте, а пастбищные места — на юге региона, в долинах рек Чирчик и Арысь, а также на местности между Ташкентом и Туркестаном.

На территории Среднего жуза после Тауке некоторое время правил его старший сын хан Болат (ок. 1715- ок. 1724 гг.), а приблизительно со вре­мени Отечественной войны власть в его пределах делили между собой род­ной брат Болата хан Самеке (ок. 1724 — ок. 1738 гг.), под правлением кото­рого находились некоторые роды найманов, кыпчаки и часть аргынов, и сын вышеупомянутого хана Турсуна хан Кушик (ок. 1718 — ок. 1750 гг.), возглавлявший казахский род садыр объединения найманов и кочевавший в южных приграничных районах по Каратауским горам, между реками Та­лас и Арысь, на границе с Джунгарским ханством возле г. Сайрама.

В 20-х гг. XVIII в. большим политическим влиянием в степи пользовались также не­которые султаны Среднего и Младшего жузов, второй сын хана Турсуна, султан Барак (ум. в 1750 г.), под управлением которого находились большинство родов найманов и часть конратов; сын хана Болата султан Абулмамбета (1739-1771 гг.), возглавлявшего большинство родовых под­разделений аргынов и некоторые социальные группы общин найманов и конратов; юный сына султана Уали султан Абылай (1711-1781 гг.), уп­равлявшего большим родом атыгай в структуре аргынов, сын хана Каипа султан Батыр(ум. в 1771 г). Одновременно с приходом к власти в южных казахских землях и центральных регионах степи всех вышеупомянутых ханов и султанов, на территории Западного Казахстана быстро укреплял свои позиции хан Абулхаир, которому уже тогда было подвластно большинство родов Младшего жуза. Первоначальное возвышение и избрание его в ханы происходило в условиях быстро нараставшей военной конфронтации казахов с джунгарами, волжскими калмыками и башкирами. В военных действиях против джунгар Абулхаир показал себя талантливым полководцем, организатором все­народного отпора врагу. Он сумел за короткое время привлечь на свою сто­рону таких сильных и влиятельных батыров Младшего и Среднего жузов, как Бокенбай (ум. в 1741 г.), Есет и Жаныбек (ум. в 1751 г.), и занял положе­ние наиболее авторитетного хана в Казахстане.

В течение трех первых лет после смерти Тауке на роль хана претендо­вал хан Каип, принадлежавший к потомкам Жадика или старшей ветви казахских чингизидов, он проживал в древней резиденции казахских правителей - Туркеста­не. Однако реальное положение этого хана, ока­залось очень неустойчивым, и в 1718 г. в борьбе за власть он был убит соперниками из Среднего жуза.

За время ойрато-казахской войны 1723-1729 гг. Абулхаир сумел суще­ственно расширить границы своего политического влияния на территории Казахстана и добиться лидирующей роли в военно-политической жизни казахских общин. В 1730-1731 гг. фактический социальный статус Абухира в казахских жузах соответствовал зва­нию «старшего» или «главногохана», что стало возможным благодаря, главным об­разом, поддержке, оказываемой ему на про­тяжении многих лет большой группой ка­захских батыров и частью влиятельных биев и султанов. В конце 20-х-начале 30-х гг. XVIII в. самой крупной и влиятельной политической фигурой в Казахстане был хан Младшего жуза Абулхаир и, судя по отдельным документальным материалам, с его суждениями и поступками вынуждены были в той или иной степени считаться все остальные казахские ханы и султаны.

В итоге все это привело Абулхаира к поиску потенциальных союзников и покровителей за пределами казахской степи. Поскольку же в сложившей­ся внутри- и внешнеполитической ситуации имело смысл обратиться толь­ко к самой сильной и авторитетной на евроазиатском пространстве держа­ве, имевшей помимо военной силы устойчивую традицию монархического режима, то, естественно, вектор геополитической ориентации хана Абул­хаира обратился на рубеже 20—30-х годов XVIII в. в сторону соседней Рос­сийской империи.

В первые десятилетия XVIIIв. под влиянием различных внешнеполити­ческих обстоятельств Казахское ханство оказались в чрезвычайно слож­ном международном положении. Этому предшествовало обострение соци­ально-экономической и политической обстановки на юго-востоке России и внутри среднеазиатских стран, обусловленное перемещением мировых торговых коммуникаций с территории континента в бассейн Атлантики и интенсивным развитием военно-политической экспансии Российского го­сударства на юго-востоке Европы и в Сибири и Цинской империи — в Цен­тральной Азии. В ходе встречного движения в географическом простран­стве обеих имперских государственных систем и которое развивалось на фоне утраты кочевниками их прежнего приоритетного положения в куль­турно-исторических контактах между Востоком и Западом, происходило постепенное вытеснение кочевых народов с торговых путей, сокращение номадизма в Евразии и смещение традиционных путей и маршрутов коче­вок. Эти геополитические процессы повлекли за собой усиление интенсив­ности взаимных конфликтов между кочевыми народами по поводу паст­бищных мест и свободного доступа к торговым центрам близлежащих тер­риторий. На данной основе возник новый виток военной конфронтации в международной сфере, охвативший в первой трети XVIII в. все пространст­во южной части Поволжья, Приуралья, Западной Сибири и соседних регио­нов Центральной Азии.

Сложные взаимоотношения существовали у казахов с начала XVIII в. с соседними волжскими калмыками, которые в то время находились под влас­тью России.

Конец XVII - первая половина XVIII вв. были временем развития ин­теграционных тенденций среди калмыцких племен и укрепления междуна­родных позиций калмыцкого хана на территории Евразии. Этому способ­ствовал приход к власти на территории Калмыкии в 1669 г. умного, энер­гичного и властолюбивого сына хана Мончака Аюки (1646—1724 гг.), кото­рый начал активную борьбу с сепаратизмом местных тайджей за воссозда­ние на новых территориях объединенного Калмыцкого ханства.

В первом десятилетии XVIII в. престиж Аюки заметно укрепился и внутри Российской империи. Начиная с 90-х гг. XVII в., калмыцкий хан постоянно поставлял по требованию царского правительства вооруженные отряды кал­мыков для военной кампании России против ее неприятелей. Благодаря этой военной поддержке и высоким боевым качествам калмыцкой конницы, проявившимся во многих сражениях, калмыцкий хан вошел в доверие к царю и между ними установились тесные отношения.

В 1697 г. Петр I, отправляясь в Европу, официально возложил на Аюку охрану юго-восточных рубежей России от набегов соседних кочевых наро­дов. Свое новое привилегированное положение калмыцкий хан с успехом использовал в собственных интересах, которые далеко не во всем совпада­ли со стратегическими интересами империи. С этого времени Аюка оста­вил народы Южного Урала и Поволжья в покое и направил свою энергию на борьбу с кубанскими, казахскими и хивинскими правителями, которые не находились в российском подданстве.

В результате многочисленных военных набегов на казахов, башкир, туркменов и каракалпаков хан Аюка смог в начале XVIII в. значительно укрепить положение Калмыцкого ханства и распространить свое влияние на соседние регионы.

Главным источником дестабилизации внутри- и внешнеполитической обстановки на всем пространстве региона был в тот период юго-восточный сосед Казахстана, — кочевая империя западных монголов или ойратов, — Джунгарское ханство.

Активизация военной экспансии Джунгарского ханства в направлении казахских кочевий была в значительной мере связана со сменой власти в Урге и вступлением на джунгарский престол молодого и энергичного пра­вителя Цэван-Рабдана (1663—1727 гг.), племянника погибшего в 1697 г. в войне с Цинами Галдана Бошокту-хана (1670—1697 гг.). За короткий срок он сумел восстановить прежний военно-политический потенциал Джунгарского ханства и расширить подвластную ему территорию в Центральной Азии. Осторожная политика по отношению к могущественной «Поднебес­ной империи» позволила Цэван-Рабдану избежать на протяжении двадцати лет военной конфронтации с маньчжурской династией, а выигранное вре­мя использовать для сосредоточения сил против соседних кочевых и осед­ло-земледельческих народов на северо-западе Джунгарии.

Джунгары (калмыки, ойраты, элюты) - западномонгольские пле­мена (чороссы, дербенты, хошоуты, торгоуты), во второй половине XVI века образовали свой союз, в XVII веке ставший известным как Джунгарское ханство. 1635 год считается годом его образования, в то время правил Батур-хунтайши (1634-1653). В 1640 году в ставке Батура на реке Или джунгарские тайши на курултае приняли "Степное уложение", демонстрирующее их мощь и величие. С первых десяти­летий XVII века соотношение сил между Казахским ханством, разди­раемым междоусобицами, и Джунгарским ханством, объединенным в единый союз, складывалось не в пользу первого.

Вторжение джунгар в Казахстан шло медленно и постепенно, столкновения сменялись перемириями, в том числе и подчинением калмыков власти казахских ханов. Так, Таваккул называл себя ханом "казахским и калмацким". Здесь надо подчеркнуть, что в момент складывания Джунгарского ханства в 1627 году, ойратский союз рас­пался, племена торгоутов, 50 тыс. кибиток, около 250 тыс. человек во главе с Хо-Урлюком, откочевали через Северный Казахстан на Ниж­нюю Волгу, получили название калмык (калмак) и в 30-х годах XVII века основали там Калмыцкое ханство. Оставшиеся в Южной и За­падной Сибири ойраты объединились под эгидой чороссов и на бере­гах Иртыша создали Джунгарское ханство.

При хунтайши Батуре противоречия между джунгарами и казаха­ми переросли в непрерывные войны. Батур совершил несколько завое­вательных походов против казахов. После его смерти в Джунгарском ханстве начались смуты, но с приходом к власти хунтайши Галдан-Бошокту (1670-1697) походы эти возобновились. А после прихода к власти хунтайши Цеван-Рабтана (1697-1727) началась полоса крова­вых, драматических событий.

Цеван-Рабтан был искусным дипломатом и полководцем, которо­му удавалось уходить от прямых столкновений с Китаем, его ханство, насчитывающее около миллиона джунгар и полумиллиона предста­вителей других народов, значительно окрепло. Вторжения джунгар в Казахское ханство произошли в 1698, 1699 годах в районах Ишима, Эмбы, Чу, Таласа. А в 1702, 1703 годах казахи провели успешные во­енные действия против джунгар в верховьях Иртыша. В 1708 году последовало очередное вторжение джунгар, но наиболее крупное их нашествие на Казахское ханство началось в 1710 году. Эта угроза способствовала тому, что осенью 1710 года в районе Каракумов было созвано собрание-курултай представителей казахских жузов, на него съехались султаны, бии, родоправители, батыры всех трех жузов. Ос­новным вопросом на курултае был вопрос о создании единого опол­чения против джунгар. Тауке-хан стремился укрепить централиза­цию власти путем ограничения полномочий султанов и управления жузами через биев. Сторонниками объединения ополчений родов и жузов в единый антиджунгарский фронт были батыры Канжыгалы Богенбай, Шакшак Жаныбек, Тама Есет. Среди них выделялся Богенбай-батыр. Все участ­ники курултая поклялись следовать призыву Богенбая, он был избран предводителем казахского ополчения. Объединение усилий всех ка­захских жузов имело свои результаты, отряды народного ополчения дали отпор джунгарам, отбросили их на восток и возвратили утра­ченные кочевья. Но раздробленность жузов все же брала верх, это вело к несогласованности действий, соперничеству группировок. И уже в 1713 году джунгары вновь вторглись в Казахское ханство; то же произошло и в 1716 году. В 1717 году в верховьях реки Аягуз со­стоялось трехдневное сражение, закончившееся поражением казахов. В 1718 году джунгары предприняли стремительный поход через Се­миречье к рекам Арысь, Бугун, Чаян, их цель была захватить ставку казахских ханов - Туркестан.

Особое место в притязаниях джунгарских ханов на соседние территории Центральной Азии занимали южные земли Казахстана, издавна привлекав­шие к себе внимание ойратских тайджи. Завоевание Жетысу и Присырдарьинского региона обеспечивало ойратским правителям, наряду с поступ­лением новых податей, стратегический контроль над одним из важнейших перекрестков торговых путей, связывавших Джунгарию с Европейской Рос­сией и Сибирью, а также позволяло укрепить северные рубежи Джунгарского ханства за счет создания на пространствах завоеванных оседло-земле­дельческих территорий своего рода буферной зоны, которая должна была отделить кочевья западных монголов или ойратов от местообитания казах­ских родов.

Организация джунгарскими правителями глубоких рейдов в казахс­кую степь, угон скота, захват пленных, разорение кочевых аулов, а так­же установление ойратского контроля над близлежащими торгово-ремесленными пунктами и торговыми путями в среднеазиатские страны способствовали значительному ухудшению социально-экономической обстановки в кочевьях казахских жузов. Стремясь обеспечить себе бес­препятственный доступ к плодородным пастбищам Волго-Уральского региона и юго-западной Сибири, а также по возможности восполнить понесенные значительные материальные потери, казахские правители предприняли ряд новых вторжений в северные приграничные области Российской империи, где они захватывали скот, сельскохозяйственные продукты и ремесленные изделия у местного населения, брали в плен уральских и сибирских казаков, калмыков, русских крестьян и прода­вали их в Хиву. С 1709 по 1714 гг. отряды казахских жигитов несколько раз нападали на крупные казачьи обозы с хлебом и рыбой, направляв­шиеся из Поволжья в Яицкий городок. Во время этих нападений проис­ходили кровавые стычки, захват людей, угон лошадей.

В 1719 г., используя благоприятную ситуацию, когда все силы Джунгарского ханства были брошены на отражение очередного наступления цинских войск, казахские правители осуществили в 1720 г. ряд вторжений и в джунгарские приграничные кочевья. В ходе этих набегов три тысячи ойра­тов были захвачены в плен.

Между тем, в конце 1722 г., в обстановке начавшегося перемирия между маньчжурскими правителями и Ургой, джунгарский правитель решил на­нести новый мощный удар по населению Казахстана и приступил к подго­товке крупного вторжения в казахские земли и Среднюю Азию.Спланированный завоевательный поход был осуществлен несколько месяцев спустя, в начале весны, поэтому 1723 год вошел в историю казахс­кого народа как «Год Великого бедствия». «Ақтабан шұбырынды, Алқаколь сүлама».

О серьезности положения, создавшегося в калмыцких улусах, свидетель­ствует отправление ханом Аюкой в конце августа 1723 г. своего посланника Куцытуша к Абулхаиру для переговоров о мире. Калмыцкий посол встре­тил хана Младшего жуза на р.Темир во главе объединенного казахско-ка­ракалпакского войска численностью около 15 тыс. человек.

Интересно, что незадолго до этих событий к хану Аюке прибыл джун­гарский посол от Цэван-Рабдана с предложением о совместных воен­ных действиях против казахов. Аюка стал просить у царского прави­тельства регулярных войск, но русские власти отказали ему в этой просьбе и не рекомендовали хану ввязываться в войну между джунгарами и казахами. Тем не менее, намерения джунгарского хунтайджи зак­лючить военный союз с Аюкой, по всей вероятности,стали известны Абулхаиру, и поэтому уже в начале сентября 1723 г. он во главе двадца­титысячного войска казахов и каракалпаков совершил упреждающий поход в кочевья волжских калмыков.

Появление Абулхаира в районе Яика с крупными воинскими силами вызвало большую панику среди волжских калмыков. Калмыцкие тайджи настойчиво просили у астраханского губернатора прислать российские вой­ска. В ответ на эти просьбы губернатор А. П. Волынский сделал необходи­мые распоряжения, но военная помощь уже реально ничего изменить не могла. Вскоре были получены известия, что войска Абулхаира наголову разбили улусы тайджи Лекбая, состоявшие из двух тысяч кибиток, захвати­ли большое количество скота и пленных.

Обеспокоенное стремительным продвижением казахов к Яику, царское правительство 12 декабря 1723 г. направило хану волжских калмыков Аюке грамоту с требованием оказать помощь местным русским властям в отра­жении наступления совместных казахских и каракалпакских отрядов.Соединенными войсками Аюки и тайджи Досанга удалось задержать даль­нейшее продвижение казахов и каракалпаков к Яику, но на этом военные столкновения между казахскими воинскими дружинами и калмыками не прекратились.

Одновременно с продвижением части казахских родов Младшего жуза в северо-западном направлении к Яику, другая группа родов Младшего жуза и многие роды Среднего жуза устремились на север, до рек Орь, Уй, Илек и Тобол, продвинувшись к Уральским горам, где казахи потеснили кочевав­ших там башкир Ногайской и Сибирской дорог. Некоторые казахские роды устремились на северо-восток региона и перешли на правый берег Иртыша в районе Железинской крепости во многих местах. В результате вторже­ния казахских отрядов в башкирские кочевья и на территорию расселения сибирских казаков начались кровавые стычки между казахами, башкирами и сибирскими казаками по поводу пастбищных мест, сопровождавшиеся угоном скота и захватом пленных.

Между тем, Абулхаир, обезопасив на время казахский тыл от возмож­ных ударов волжских калмыков, стремительно развернул свои войска на юг, и, прорвавшись в присырдарьинские степи через плотный заслон из джунгарских военных аванпостов, в нач. 1724 г. подошел к Туркестану, приступом взял его и в течение года удерживал город под своим контролем. Однако ввиду очевидного превосходства джунгаров в военной силе, Абул­хаир был вынужден в начале 1725 г. оставить Туркестан, Ташкент и некото­рые другие присырдарьинские города, которые вслед за тем были вновь захвачены джунгарскими войсками. Казахи оказались полностью отрезан­ными от восточных рынков и городских ремесленных центров Средней Азии. Непосредственным результатом этого завоевания было то, что на запад и север Казахстана хлынула новая волна казахских беженцев.

Зимой 1725 г., в Астраханскую губернскую канцелярию стали поступать тревожные сообщения калмыцких тайджей о продвижении многочислен­ных отрядов казахов к Эмбе, Илеку и Яику. В течение последующих месяцев роды Младшего и Среднего жузов заполнили практически все простран­ство степей, прилегавших к Яику и смежные с ним территории в направле­нии к востоку, где располагались кочевья башкир. В результате этих мигра­ций чрезвычайно осложнилась обстановка на юге Сибири и в междуречье Волги и Яика. Приехавший в конце 1725 г. в Петербург с южного Урала казачий атаман одной из станиц Арапов с товарищами, просил у царского правительства разрешения основать новое поселение яицких казаков выше Яицкого городка при устье Сакмары. Сообщения Арапова и других курьеров с Южного Урала вызвали немалую тревогу в правительственных кругах.

15 декабря в апартаментах императрицы Екатерины I собрался тайный совет по иностранным делам в составе А. Д. Меншикова, Ф. М. Апраксина, А.Г.Головкина, И.А.Толстого, А.И.Остермана и П.И.Ягужинского. При­сутствовавшие читали последнее донесение А.П.Волынского о приближе­нии казахов и каракалпаков к Яику и об их намерении ударить по российс­ким подданным - волжским калмыкам. Дальнейший ход событий на Юж­ном Урале во многом подтвердил эти опасения.

Осенью 1726 г. отряды казахских жигитов общей численностью около 10 тыс. человек во главе с ханом Абулхаиром, ханом Среднего жуза Самеке, султанами Есимом и Бараком совершили поход на улусы калмыцкого тайджи Лобжи Назарова, который вылился в крупное кровопролитное сра­жение между казахами и объединенными войсками тайджей Доржи и Лоб­жи Назаровых и Дондука Омбо. Сначала успех был на стороне войск Абулхаира, Но на подступах к Яику казахские отряды были атакованы численно превосходившими их силами волжских калмыков, нападавших одновременно с трех сторон. После четы­рехдневной осады казахского войска отрядами калмыков, стороны заклю­чили перемирие. Казахские ханы и султаны дали обещание калмыцким тайджам «на них, калмык, нападений и воровских набегов не чинить» и предо­ставили в залог верности взятых на себя обязательств 60 аманатов.

На севере региона самую большую по протяженности границу казахи Младшего и Среднего жузов имели с Башкирией. До начала XVIII в. баш­кирские земли находились в ведении Казанского и Сибирского приказов России, а с 1708 г., в связи с образованием губерний, их основная террито­рия вошла в состав Уфимского уезда Казанской губернии.

К этому времени казахи, будучи оттеснены на север калмыками, при­шедшими в 20-е годы XVII в. из Джунгарии через казахские степи в между­речье Волги и Яика (около 300 тыс. человек), вошли в тесное соприкосно­вение с башкирами Ногайской и Сибирской дорог, кочевавших на южном Урале и Западной Сибири. Наиболее тесными и интенсивными были взаи­мосвязи казахских родов Младшего и Среднего жузов с башкирами каратабынского рода по рекам Уй, Миасс и верховьям Яика; башкир-табынского, куваканского, тамьянского, карагай-кыпчакского, бурзянского, каракыпчакского, усерганского и некоторых других родов — по всему бас­сейну р. Яик в ее верхнем и нижнем течениях. Во второй половине — конце XVII в., когда происходили наиболее острые столкновения между казахами и волжскими калмыками, часть казахских родовых групп Младшего жуза разместилась или долгое время проживала на башкирских землях в Уйско-Миасском междуречье и по правому берегу Яика. В места расселения баш­кир усерганского рода прикочевывали казахи объединения аргынов. Рас­пространенными формами башкирско-казахских связей были в тот период межэтнические браки, кочевка на общих пастбищах, совместные праздненства с состязаниями между башкирскими и казахскими батырами в борьбе, скачках, стрельбе из лука. Но наряду с ними обычными явлениями были и такие, как «столкновения, взаимные набеги из-за пастбищ, умыкания деву­шек, соперничества башкирских и казахских биев и султанов и т.д

Вследствие практикуемой царскими администраторами на протяжении многих лет военной и аграрно-промышленной колонизации юго-восточных окраин империи, вытеснения башкирских кочевий на юго-восток, в направ­лении казахских жузов, усилении налогового гнета и политики христианиза­ции местного населения, внутриполитическая обстановка в башкирских зем­лях сильно обострилась к началу XVIII столетия. Нарастание недовольства широких социальных слоев башкирского общества действиями казанских и тобольских чиновников вылилось в 1704—1711 гг. в новое вооруженное вос­стание башкир против колониальной политики российского самодержавия. В историю это восстание вошло под названием «алдаровского» по имени его главного и наиболее авторитетного предводителя старшины бурзянского рода Ногайской дороги, знатного тархана Алдара Исянгильдина.

Наивысшего подъема борьба восставших башкир достигла в 1708-1710 гг., когда вооруженное сопротивление русским властям охватило не только европейскую, но и всю зауральскую часть Башкирии. Именно к этому эта­пу народного движения относятся первые немногочисленные свидетельства документальных источников об участии казахских воинских дружин и союзных с ними каракалпаков в столкновениях башкирских повстанцев с русскими вооруженными отрядами. Еще более конкретные сведения о поддерж­ке казахами башкирских повстанцев привел в мае 1709 г сибирский крестьянин Федор Баландин.Таким образом, из процитированных документов видно, что в те годы, когда башкирское восстание развивалось, главным образом, в соседних с казахскими кочевьями Ногайской и Сибирской дорогах, к башкирским по­встанцам примкнули соединенные силы казахов и каракалпаков, которые действовали в башкирских степях в течение года.

В начале 1715 г. большой отряд казахов во главе с самим ханом Младше­го жуза Абулхаиром совершил набег на башкирские волости, расположен­ные в долине р. Черемшан внутри Казанской губернии, в ходе которого достигнул казачьей станицы Новошешминск на Закамской линии. Башкиры незамедлительно предприняли ответные дей­ствия в отношении соседей.В том же году происходили нападения казахов и каракалпаков на казачьи обозы в степи, пленение лю­дей и переправка их на невольничьи рынки в Хиву.

Наряду с военными вторжениями башкир, в конце 20-х гг. XVIII в. силь­но участились набеги в приграничные казахские аулы яицких и сибирских казаков. Наиболее мощным по силе ударам казахи подвергались со сторо­ны казачьих полковников Леонтия Парфентьева (Левентей-батыра) и Фе­дора Матигорова (Федора-батыра), совершавших нападения из казачьих ста­ниц Западной Сибири. Со стороны Южного Урала в эти же годы постоянно производили военные набеги на казахов Младшего жуза волжские калмы­ки и яицкие казаки.

Зимой 1717 г. Абулхаир с десятитысячным войском казахов вновь со­вершил поход через башкирские кочевья в Казанский уезд, захватил Ново­шешминск и, по словам П. И. Рычкова.В про­тивовес казахским набегам башкиры дважды предприняли в 1717 и 1718 го­дах вторжения в приграничные кочевья казахов Младшего и Среднего жузов, в ходе которых отогнали у казахских скотоводов несколько сотен лошадей. В 1718 г. отряды казахов и каракалпа­ков подошли к Яицкому городку, отрезали его от Самары и более месяца держали в осаде. В июле 1719 г. двадцатитысячное войско казахов во главе с Абулхаиром еще раз осадило Яицкий городок, который хан Младшего жуза попытался взять силой. Но эта попытка не удалась, в результате чего Абул­хаир был вынужден снять осаду города и отправился в набег на волжских калмаков.

Из содержания исторических документов 1730—1732 гг. просматривает­ся, что в конце 20-х гг. возросли интенсивность и масштабы вооруженных стычек казахов с воинскими дружинами башкирских тарханов и батыров. В результате предпринятых башкирами крупных набегов на соседние казахс­кие аулы, ханы Младшего и Среднего жузов, имевшие свои летние кочевья вблизи юго-восточных башкирских пределов, были вынуждены принимать неотложные меры по укреплению общеказахского тыла, и поэтому спешно откочевали из Юго-Восточного Казахстана к границам России. С учетом отмеченных изменений политической обстановки казахские правители по­старались воспользоваться относительным ослаблением напряженности на ойрато-казахской границе, чтобы нормализовать отношения своих поддан­ных с северными соседями и создать необходимые условия для продолже­ния успешной антиджунгарской борьбы.

О таком развитии событий убедительно свидетельствует письменное об­ращение к русской императрице самого хана Абулхаира и протокольные записи речей его посланцев в Петербурге в октябре 1730 года, где желание хана Младшего жуза получить поддержку и покровительство России изла­галось в контексте казахско-башкирских отношений и мотивировалось не­обходимостью урегулирования военных конфликтов казахов не с джунгарами, волжскими калмыками и иными соседями, а именно с башкирами. (По словам казахских посланников Сейткула Койдагулулы и Котлумбета Коштайулы.)

На возросшую интенсивность башкирских набегов в кочевья Младшего и Среднего жузов на рубеже 20—30-х гг. указывает также констатирует и А. И. Тевкелев. И, наконец, чрезвычайно выразительным показате­лем серьезности военных конфликтов между казахами и башкирами может служить приезд в мае—июне 1730 г. в кочевья Младшего жуза знатного баш­кирского тархана Ногайской дороги Алдара Исенгельдина, потребовавше­го от казахских правителей, по утверждению Абулхаира, направить послан­ника в Россию для разрешения казахско-башкирских поземельных споров и возникших на этой основе вооруженных взаимных столкновений.

Активная экспансионистская политика Российской и Цинской империй в регионе в немалой степени обусловила сокращение номадизма во внутриконтинентальной части Евразии и обострение земельного вопро­са во взаимоотношениях соседних кочевых народов. Вследствие большой потребности в новых пастбищах у казахов, башкиров, калмыков и ойратов, созданной колонизационными мероприятиями двух держав, отношения между кочевыми соседями значительно осложнились к концу первой трети XVIII в., что явилось предпосылкой поиска ханом Абулхаиром внешней бе­зопасности для Младшего и Среднего жузов.

Итоги борьбы казахского народа против джунгарской агрессии имели большое значение для казахского народа. Рассматривая политическую зна­чимость борьбы против джунгарской агрессии, необходимо отметить не­сколько аспектов. Казахский народ, несмотря на огромную опасность сво­его физического уничтожения, сумел сохранить свою государственность почти на всей своей территории, что в свою очередь позволило сохранить независимость казахских владений от империи Цинов. Подавив восстание в Джунгарии, цинское правительство в 1758 году приступило к окончатель­ному завоеванию Восточного Туркестана.

В этих условиях неизмеримо возрос авторитет Абылая, который факти­чески признавался ханом всего казахского народа. Во внешнеполитичес­ких акциях за Абылаем сохранялся суверенитет, хотя формально он нахо­дился в подданстве России. Характер отношений между отдельными казах­скими владетелями и цинским двором не выходил за рамки обычных по­сольских связей. И потому в 1757 году Цянь-лун признал, что казахские кочевья не являются частью территорий, завоеванных цинскими войсками, а сами владельцы и прежде всего хан Абылай, не являются подданными империи

В конце 1756 года военные действия вновь были перенесены на террито­рию Джунгарии. Казахские отряды появились на верхнем Иртыше, у Аягуза, Амурсана вновь возглавил антицинское движение джунгар. Однако ис­ход борьбы был предрешен. В течение весны цинские войска разгромили разрозненные отряды повстанцев и летом 1757 года через тарбагатайские горы вторглись в казахские земли. Здесь в районе Аягуза состоялись после­дние сражения казахов с китайцами. К августу китайцы дошли до Иртыша в районе Семипалатинской крепости. Казахские правители начали понимать бесперспективность борьбы за возрождение Джунгарии. Султаны Абылай, Абулфеис и Кожаберген-батыр провели переговоры с китайцами и призна­ли свое поражение и желание наладить политические и экономические свя­зи с Цинской империей. Китайское командование предложило Абылаю направить посольство в Пекин, на что султан согласился и в сентябре 1757 года направил посольство во главе с Ханжигером и Омиртаем. Во время аудиенции у императора казахские послы, с одной стороны, объяснили свои действия против Китая в 1756-1757 годах ошибкой и кознями Амурсаны, с другой, объявили Тарбагатай своими законными кочевьями и настаивали на передаче его казахам. Как мы видим из документов, Абылай фактически не признавал своего подданства Китаю и мир был заключен. Тем не менее, китайцы, согласно традициям официальной имперской дипломатии, стали считать казахов своими «далеко проживающими внешними» вассалами. Эту же точку зрения поддерживали многие казахские правители — противники Абылая, старавшиеся таким образом опорочить влиятельного султана в гла­зах русских властей. Дальнейшие отношения Казахстана с Китаем были связаны с двумя основными проблемами. Первой и наиболее важной была земельная проблема. Казахи стремились вернуть пастбища, особенно бога­тые земли в долинах Иртыша и Или, и на Тарбагатае. Цины же претендова­ли на все земли, принадлежавшие ранее Джунгарии. В конце 50-х годов эти проблемы решались, в основном, дипломатическим путем.

Так, посольство казахов в 1757 году добивалось признания своих прав на Тарбагатай, в 1759 г. — на земли в верхнем течении Иртыша, в 1760 г. — на верховья Или. Китайцы согласились на это, вернув законные казахам земли в обмен на обещание лояльности и помощь в борьбе против джунгарских повстанцев. Однако в начале 60-х годов XVIII века политика Цинов в этом направлении изменилась. Китайские войска стали пытаться силой выдворить казахов с занятых ими земель в Восточном Ка­захстане. Особенно жестокими были акции 1762—1765 годов. Тем не менее, казахи продолжали занимать эти земли, что вынудило китайские власти примириться с этим и согласиться с 1767 года на кочевки казахов в районах Тарбагатая и р.Или при условии уплаты арендной платы, именуемой в китай­ских источниках данью.

Вопросы для самопроверки:

1.В китайских источниках этот народ назван именем «олот», «элют». Мусульманские народы их называли калмаками (калмыками). Каково самоназвание этого народа?

2. В нач. XVIII вв. для борьбы с джунгарами казахи создали ополчение. Кто возглавил ополчение в 1710, 1717, 1726 гг.?

3. В первой трети XVIII в. периодически проводились собрания представителей всех трех жузов для обсуждения вопросов, требующих общих решений. Как назывались такие собрания?

4. Какой титул носил правитель Джунгарии. Кого из них вы можете назвать.

5. Ч. Валиханов приводил слова одного казахского родоначальника, который сравнивал положение казахов в первом десятилетии XVIII в. «с положением зайца, которого преследует целая свора гончих». Объясните это выражение.

Литература: /4/, /19/, /40/.

Дата добавления: 2014-11-18