Структура и динамика научного познания

Научное познание представляет собой сложно организованную целост­ность, отличающуюся особой структурной организацией. Структурирование научного познания может быть проведено по разным основаниям. Наиболее репрезентативным является подход, учитывающий специфику научной деятель­ности и ее результатов в ходе эмпирического и теоретического исследования. В соответствии с этим подходом правомерна констатация различий эмпири­ческого и теоретического уровней научного исследования по ряду параметров, среди которых важнейшее место занимает специфика решаемых задач, целей исследования и методов их реализации, а также особенности полученных науч­ных знаний и языковых средств их выражения.

Эмпирическое исследование выявляет и фиксирует относительно неглу­бокие связи и характеристики изучаемых объектов, за которыми скрываются внутренние существенные и необходимые параметры, на изучение которых нацелено теоретическое познание. Эмпирическое исследование призвано описать изучаемый объект, систематизировать собранную о нем информацию, а основной задачей теоретического познания является объяснение исследуе­мых явлений.

Решая поставленные задачи в эмпирическом и теоретическом познании, ученый обращается к различным методам исследования. К числу методов эм­пирического уровня научного познания относятся такие исследовательские процедуры, как сравнение, измерение, наблюдение, эксперимент, описание. Специфику теоретического уровня научного познания ярче всего характери­зуют методы идеализации, знакового моделирования, формализации, метод мысленного эксперимента, аксиоматический метод, гипотетико-дедуктивный метод, методы математической гипотезы, вычислительного эксперимента, восхождения от абстрактного к конкретному и др.

Существенным образом различаются и результаты, полученные в ходе эмпирического и теоретического исследования. К основным формам эмпири­ческого знания относятся научные факты, эмпирические обобщения и зако­номерности. Высшими достижениями теоретического исследования являются научные теории.

Эмпирический и теоретический уровни научного познания не только вза­имоотрицают, но и взаимопредполагают друг друга. Развитие теоретического исследования постоянно нуждается в притоке информации, который обеспе­чивается на уровне эмпирического познания. В свою очередь, научные факты как важнейшие элементы эмпирического базиса науки оказываются теорети­чески нагруженными. Своеобразным свидетельством единства двух уровней исследования в науке выступают такие формы поиска и роста научного знания, как проблема, вопрос и гипотеза, а также общелогические методы исследо­вания: обобщение, абстрагирование, моделирование и аналогия, индукция и дедукция, анализ и синтез.

Между двумя обозначенными уровнями научного исследования легко уло­вить и отношение тождества, ибо каждый из них воплощает в себе характер­ные черты научного и только научного познания. В силу ряда обстоятельств эмпирический и теоретический уровни научного исследования нельзя отож­дествлять соответственно с чувственными и рациональными формами позна­ния, поскольку вычленение последних опирается на учет специфических осо­бенностей познавательной деятельности человека как таковой.

Таким образом, эмпирический и теоретический уровни научного исследо­вания связаны между собой отношениями диалектического противоречия, что позволяет усмотреть в их взаимодействии один из самых продуктивных источ­ников развития научного познания.

Как в эмпирическом, так и в теоретическом исследовании особую роль играет язык науки, обнаруживающий ряд отличительных особенностей по сравнению с языком обыденного познания. Существует несколько причин, по которым обыденный язык (система, складывающаяся стихийно) оказывается недостаточным для описания объектов научного исследования:

1) его лексика не позволяет зафиксировать информацию об объектах на­учного исследования, выходящих за сферу непосредственной практической деятельности человека и его обыденного познания;

2) понятия обыденного языка отличаются расплывчатостью и многознач­ностью;

3) грамматические конструкции обыденного языка складываются стихий­но, содержат в себе исторические напластования, зачастую носят громоздкий характер и не позволяют достаточно четко эксплицировать структуру мысли, логику мыслительной деятельности.

В силу указанных особенностей обыденного языка научное познание и научная коммуникация предполагают выработку и использование специали­зированных, искусственных языков. Количество их постоянно возрастает по мере развития науки. Первым примером создания специальных языковых средств служит введение Аристотелем символических обозначений в логику. Становление и бурное развитие классической науки (и в первую очередь — математики) во многом происходило благодаря оформлению математической символики в трудах Ф. Виета и Р. Декарта. В начале XX века анализ парадок­сов в развитии математики стимулировал постановку вопроса о поиске новых подходов к созданию искусственных языков науки. Одной из попыток разре­шить возникшую проблему стала концепция семантических уровней языка (А. Тарский), представившая его в качестве структурированной системы, в рамках которой каждый последующий уровень выступает в качестве метаязы­ка для предшествующего. Методологические ориентиры, заложенные в этой концепции, не только позволили избегнуть в науке парадоксов типа «Лжец», но и сыграли определенную роль в решении проблемы квантомеханического описания микрообъектов в ходе становления физики микромира, тем самым способствуя формированию неклассической научной рациональности.

Потребность в точном и адекватном языке привела в ходе развития науки к созданию специальной терминологии, научной номенклатуры, предполага­ющей использование особых правил построения наименований объектов и операций с ними. Наряду с этим необходимость совершенствовать языковые средства в научном познании обусловила появление формализованных язы­ков науки, отличительными особенностями которых являются:

1) четко проведенное различие между объектным языком и метаязыком;

2) задание алфавита, т.е. списка исходных знаков (имен, терминов);

3) экспликация семантических правил, определяющих значение исходных терминов, что предполагает опору на определенную теорию значения;

4) точная и явная формулировка правил построения развернутых знаковых систем из исходных знаков;

5) однозначное задание (с использованием метаязыка) правил преобразо­вания одних сложных знаковых выражений в другие.

Создание и совершенствование формализованных языков науки явилось одной из предпосылок развития теоретического исследования, в том числе обо­гащения его инструментария таким методом, как формализация и ряда базиру­ющихся на нем исследовательских процедур.

Эмпирический и теоретический уровни научного познания, как и научное исследование в целом, характеризуются особой структурной организацией. В структуру теоретического уровня входят фундаментальные теории и теории, которые, базируясь на фундаментальных концепциях, описывают достаточно ограниченную область реальности. Для эмпирического уровня элементами структуры выступают т.н. исходные данные наблюдений и экспериментов, или эмпирические протоколы, а также факты и эмпирические закономерности, в совокупности образующие эмпирический базис научной дисциплины.

Научный факт — результат достаточно непростого познавательного про­цесса, предполагающего выявление определенного инварианта множества наблюдений или экспериментальных процедур с учетом тех теоретических представлений концептуального характера, которые находятся в распоряже­нии исследователей. Установление связи (зачастую в форме математического выражения) между научными фактами позволяет сформулировать эмпири­ческую закономерность, объяснение которой предстоит дать в теоретическом исследовании.

Выявление научных фактов, требующих своего объяснения и не получаю­щих такового в рамках наличного научного знания, предполагает постановку проблемы.

Проблема — это «знание о незнании», влекущее за собой поиск новых, нетривиальных концептуальных средств для объяснения имеющихся научных фактов. В ряде случаев она акцентирует внимание исследователей на пара­доксах прежних теорий, требуя их разрешения. В своем развертывании про­блема расчленяется на ряд взаимосвязанных вопросов, являющихся своеоб­разными формами научного поиска.

К числу последних следует отнести гипотезы, закономерно появляющиеся в процессе обсуждения и решения научных проблем. Гипотеза представляет собой научно обоснованное предположение о существенных характеристиках и глубинных необходимых связях изучаемых явлений и процессов. Неизбеж­но встает вопрос о способах ее проверки. Для развитой науки он достаточно сложен, поскольку в научной практике речь идет о проверке не самих гипотез, а следствий из них, что приводит к значительным трудностям как теоретичес­кого, так и методологического характера.

Важнейшим результатом научного исследования является создание научной теории. По своему предмету, способам построения и ряду других характеристик научные теории весьма разнообразны, что значительно затрудняет выработ­ку стандартного и универсального определения этой формы научного знания. В самом общем виде под научной теорией понимается органически целостная непротиворечивая система знаний, в обобщенной форме раскрывающая сущ­ностные свойства и закономерные связи определенной предметной области, на основе которых достигается объяснение и предсказание явлений. Любая под­линно научная теория должна удовлетворять следующим методологическим требованиям: быть внутренне непротиворечивой системой знаний; обладать полнотой содержания (т.е. обеспечивать репрезентацию любого фрагмента той области действительности, на описание и объяснение которой она претендует); объяснять сущностные взаимосвязи между различными ее компонентами и др.

Теории, удовлетворяющие этим требованиям, могут различаться по ряду признаков. Основными признаками считаются эвристичность, конструктив­ность и простота. Эвристичность характеризует объяснительные и пред­сказательные возможности научной теории. Конструктивность состоит в доступности способов проверки основных выводов и результатов теории. Простота подразумевает, в частности, объяснение теорией максимально широкого круга явлений на основе минимального числа независимых допуще­ний без введения произвольных гипотез. В ряде случаев при выборе теории предпочтение отдают той, которая может быть распространена на более об­ширное множество научных фактов путем незначительных уточнений и транс­формаций, т.е. оказывается более простой в динамике.

К числу важнейших характеристик разнообразных научных теорий относят­ся присущие им функции. В качестве основных функций теории обычно выде­ляют: объяснительную, предсказательную и синтезирующую. Всякая научная теория призвана не только дать удовлетворительное объяснение изучаемого круга предметов и явлений, но и обеспечить возможность прогнозировать их будущие состояния в последующие моменты времени. Наряду с тривиальным предсказанием научная теория позволяет осуществлять нетривиальное, т.е. предвидеть либо новые факты на основе уже известной теории (аналитичес­кое предсказание), либо новые эффекты, вытекающие из ранее неизвестного закона вновь создаваемой теории (синтетическое предсказание).

Синтезирующая функция научной теории проявляется в присущей ей способности упорядочить значительный объем эмпирической информации; в характерной для нее тенденции к экспансии в сферу ответственности других научных концепций (особенно это свойственно для фундаментальных теорий); в способности осуществлять парадигмальные прививки к другим областям научного знания; во взаимодействии некоторой совокупности научных теорий, выражающем тенденцию к «вертикальному» либо «горизонтальному» синте­зу научных знаний.

Одним из актуальных и дискуссионных в современной философии науки является вопрос о том, какие основные компоненты конституируют научную теорию. Иными словами, что входит в структуру теории как сложно органи­зованной системы научного знания. Названная проблема интерпретируется в достаточно широком диапазоне методологических идей и подходов в зависи­мости от конкретного содержания теории, ее предметной области, уровня кон­цептуальной зрелости и т.д. Однако своеобразным эпистемологическим эта­лоном выступает, как правило, естественнонаучная (чаще всего физическая) теория. Это объясняется тем, что именно в физике наиболее полно и отчетли­во прослеживается связь между эмпирическим слоем знаний и их теоретичес­кой интерпретацией, между экспериментально-измерительными процедурами и формами их концептуальной репрезентации.

Большинство исследователей выделяют в качестве основополагающих компонентов в структуре теории следующие формы знаний:

а) математический формализм;

б) абстрактные или идеализированные объекты;

в) модели или теоретические схемы;

г) базовые принципы или аксиомы теории;

д) теоретические законы.

Весьма продуктивная в методологическом отношении концепция структу­ры теоретического знания разработана В.С. Степиным. В теоретическом зна­нии он выделил два основных компонента: частные теоретические схемы (или модели) и фундаментальную теоретическую схему. Частная теоретическая схема, составленная из определенной совокупности идеализированных объ­ектов (или конструктов), описывает, как правило, достаточно ограниченную область исследуемых явлений. Фундаментальная теоретическая схема задает концептуальное пространство развитых научных теорий, в которых частные теоретические схемы (или законы) выводятся как следствия из фундаменталь­ных постулатов и принципов.

Кроме того, в языке сложно структурированных современных теорий при­сутствует ряд высказываний, фиксирующих различные виды связей между от­дельными компонентами теоретических знаний. К ним относятся:

1) операциональная интерпретация теории, характеризующая связи меж­ду терминами ее языка и теми экспериментально-измерительными процедура­ми, которые осуществлялись на эмпирическом уровне познания;

2) семантическая интерпретация теории, в рамках которой фиксируются связи между различными уровнями и формами собственно теоретических тер­минов и понятий, отражающих содержание теории;

3) онтологическая интерпретация теории, в которой воспроизводится совокупность связей между терминами теоретического языка и конструктами научной картины мира.

Будучи тесно связанной с эмпирическим базисом, научная теория отличает­ся своей собственной логикой развития. Построение научной теории — весь­ма сложный процесс, сочетающий в себе два основных вектора. Первый на­целен на развертывание математического аппарата теории, его детализацию применительно к изучаемой области действительности. Второй — на опера­ции с абстрактными объектами, объединенными в идеализированные модели, которыми репрезентированы исследуемые фрагменты действительности, их характеристики и связи между ними. Такие операции в рамках мысленных экс­периментов являют собой содержательное развертывание научной теории.

Во второй половине XX столетия в философии науки начинают активно обсуждать вопрос об основаниях и предпосылках научного познания. Это поз­волило существенно расширить проблематику структуры научного знания и зафиксировать в ней особый уровень, который стали называть слоем метате-оретических оснований науки.

В качестве таких оснований сегодня рассматриваются различные формы ценностных и мировоззренческих структур, выполняющих различные функции в процессе формирования и развития теоретических знаний. Они не только зада­ют научному познанию стратегические ориентации, но и во многом обеспечива­ют включение его результатов в культуру соответствующей исторической эпохи. Обычно в состав метатеоретических оснований науки включают философские принципы и категории, общенаучные методологические регулятивы, научную картину мира, стиль научного мышления, концепты здравого смысла и др.

Нередко метатеоретические основания науки разделяют на доконцепту-альные и концептуальные. Основания доконцептуального уровня составля­ют положения здравого смысла, образы продуктивного воображения, идеалы и этические нормы, в соответствии с которыми оценивается и интерпретируется научное знание. Как правило, они фиксируются в форме интуитивно-заданных, моральных и эмоционально значимых суждений и оценок. Концептуальный уровень метатеоретических предпосылок научного познания конституируется в формах логико-дискурсивных и вербально-понятийных структур и специаль­но разработанных философско-мировоззренческих идей и концепций.

В последние десятилетия предложены различные варианты и модели мета­теоретических оснований науки. Так, Т. Кун считает, что важнейшим из них яв­ляется «парадигма». И. Лакатос в этой функции рассматривает «научно-ис­следовательскую программу», Л. Лаудан — «исследовательскую традицию», С. Тулмин — «когнитивную популяцию», Дж. Холтон — «глубинные темати­ческие структуры», Я- Хинтикка — «концептуальную установку».

В отечественной методологической традиции большинство авторов выде­ляют в качестве базовых форм метатеоретического знания научную картину мира, стиль научного мышления, философские категории и принципы.

Весьма детальная и методологически обоснованная версия интерпретации этой проблемы предложена В.С. Степиным (см.: Степин В.С. Теоретическое знание. М., 2000. С. 185—292, 610—619). В качестве базовых метатеоре­тических оснований науки он выделяет три блока предпосылочного знания: идеалы и нормы научного исследования; научную картину мира; философские основания науки. Каждый из этих блоков обладает сложной структурой и иг­рает определенную роль в динамике научного знания.

Первый блок включает в себя идеалы и нормы: 1) доказательства и обос­нования знания; 2) объяснения и описания; 3) построения и организации знания. В идеалах и нормах научного исследования зафиксированы не только принципиальные отличия научного познания от других видов познавательной деятельности и специфические нормативные структуры, характерные для от­дельных специальных областей научного познания, но и (что в первую очередь представляет интерес для философии науки) отличительные особенности сти­ля мышления определенного периода в развитии научного знания. Идеалы и нормы исследования детерминированы какхарактером исследуемых объектов, так и мировоззренческими доминантами в культуре определенной историче­ской эпохи. Их изменение открывает возможность вовлекать в сферу научного поиска объекты принципиально новой природы.

Научная картина мира складывается в результате синтеза знаний, полу­чаемых в разных науках, и содержит в себе общие представления о мире, вы­рабатываемые на соответствующих стадиях исторического развития научного знания. Научная картина мира не только обеспечивает целостную картину ис­следуемой реальности, но и выполняет функции исследовательской програм­мы, определяющей постановку задач эмпирического и теоретического иссле­дования и выбор средств их решения, направляя таким образом дальнейшее развитие научного познания.

Философские основания науки — это фундаментальные идеи и принципы, обосновывающие идеалы, нормы исследования и онтологические постулаты научной картины мира, а также обеспечивающие включение научного зна­ния в культуру. Наряду с функцией обоснования уже полученных знаний они выполняют и определенную эвристическую функцию. Фундируя перестройку нормативных структур и картин реальности, философские основания активно участвуют в выработке новых научных знаний. Будучи сложным системным образованием, философские основания науки не совпадают со всем массивом философского знания в культуре. Их формирование предполагает обращение в каждом конкретном случае к наиболее плодотворным философским идеям и адаптацию их к потребностям решения определенных научных задач.

Важнейшей особенностью научного знания является его динамика, т.е. изменение и развитие его формальных и содержательных характеристик в за­висимости от временных и социокультурных условий производства и воспро­изводства новой научной информации. Можно выделить различные векторы или направления развития знания. К ним относят содержательные и структур­ные изменения в знании, связанные с переходом от протонауки к собственно науке; от незнания к знанию; от одной теории или картины мира к другой кон­цептуально организованной системе знания; от проблемы к гипотезе и далее к научной теории и др.

Идея диалектической изменчивости знания была системно обоснована еще Гегелем, который считал, что истина есть процесс, а не готовый резуль­тат. Однако в рамках стандартной концепции науки, опирающейся на прин­ципы неопозитивистской программы радикального редукционизму, научное знание рассматривалось, прежде всего, в аспекте анализа его логической структуры (без учета его роста и концептуальных изменений). Именно в нео­позитивистской философии науки теоретически обосновывается идея куму­лятивной природы динамики знания. Сторонники кумулятивной теории научного прогресса (Г. Спенсер, П. Дюгем, А. Пуанкаре и др.) считали, что развитие знания происходит посредством эволюционного и непрерывного накопления позитивной эмпирической информации и возрастания степеней общности достоверных теоретических моделей и концепций. Такое линейное понимание роста научных знаний абсолютизировало факт его постепенных количественных трансформаций и исключало моменты дискретности и ради­кального переосмысления научных теорий в процессе исторической динами­ки науки. Теория кумулятивности исходила из идеализированной предпосыл­ки, согласно которой в науке в отличие от других формообразований культуры знание с течением времени не теряется и не подвергается радикальному отри­цанию, а аккумулируется, обеспечивая непрерывные приращения существу­ющего фонда совокупной научной информации.

Реальная практика научных исследований показала несостоятельность та­кого представления о научном прогрессе. К середине XX столетия в связи с об­щим кризисом неопозитивистской философии науки доктрина кумулятивности становится объектом критического анализа и кардинального переосмысления.

Проблема роста научных знаний приобретает статус одной из центральных для многих представителей западной эпистемологии. Особенно активно она разрабатывается в постпозитивистской философии науки и прежде всего в рамках т.н. генетической (или исторической) ее школы. К. Поппер, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд, С. Тулмин и многие другие философы и методологи науки предлагают такие интерпретации динамики науки, которые не сводят­ся к процессу непрерывной кумуляции положительного научного знания, а предполагают наличие в этом процессе этапов революционного пересмотра сложившихся теоретических представлений, радикальной смены метатеоре­тических оснований науки.

Проблема рациональной реконструкции динамики научного знания в оче­редной раз обострила дилемму логицизма и релятивизма в истолковании ре­альной истории науки. С одной стороны, в европейской гносеологической традиции, начиная с Евклида, утвердилось представление о науке как системе дедуктивно организованного истинного знания, которое не может быть под­вергнуто радикальному переосмыслению. С другой — непредвзятый взгляд на те концептуальные изменения, которые произошли в естественных и гу­манитарных науках в течение последних нескольких столетий, не может не убеждать в относительности и релятивности многих, в том числе и фундамен­тальных научных знаний. К середине XX века в философии науки решительно утвердилась идея о том, что развитие научного знания должно рассматривать­ся как диалектическое единство его экстенсивных и интенсивных изменений. Эта идея обрела статус проблемы научных революций и впервые была сис­темно рассмотрена и обоснована на материале истории физики в знаменитой книге Т. Куна «Структура научных революций».

Куновская концепция революционной динамики науки и несоизмеримости различных парадигм актуализировала проблему методологического реля­тивизма. В частности, в т.н. анархистской эпистемологии П. Фейерабенда наука утрачивает черты объективно-истинного знания, оценивается как обыч­ное верование и своеобразная форма мифологических представлений.

В связи с этими тенденциями все более популярными становятся анти­кумулятивные теории научной динамики, изображающие развитие науки в виде перманентной борьбы и смены научных теорий, между которыми нет ни логической, ни содержательной связи и преемственности. Согласно доктри­не антикумулятивизма, научный прогресс приводит к полной релятивизации картины мира и радикальной несоизмеримости исторически сменяющих друг друга научных теорий.

Прогресс науки — это имманентно свойственная ей тенденция концепту­альных изменений, которая позволяет интерпретировать рост научного знания как направленное его развитие к более полным, точным и совершенным фор­мам организации и функционирования науки. Можно выделить два содержа­тельно-семантических аспекта проблемы научного прогресса. Первый из них связан с реконструкцией и объяснением генезиса нового знания, которое про­дуцируется в актах научного открытия. Как правило, новое знание появляется в процессе разрешения возникших в старой теории проблем и противоречий посредством разработки и обоснования нетрадиционной эвристики. Несмотря на многочисленные попытки разработать адекватные рационально-логичес­кие механизмы такой эвристики и генерации нового знания, чаще всего они интерпретируются в терминах интуитивно-бессознательных и недискурсив­ных познавательных процедур. Иными словами, появление нового знания и связанный с ним общий прогресс науки оцениваются при таком подходе как компетенция психологии научного открытия.

Второй аспект анализа проблемы научного прогресса предполагает рас­смотрение общей направленности концептуальных изменений в науке, ис­следование ее исторической динамики с целью оценить основной вектор этой динамики в терминах прогрессивного, регрессивного или одноплоскостного развития.

Рассмотрим некоторые моменты проблемы научного прогресса в этом втором, историческом ее аспекте. Прежде всего необходимо дать общее определение понятия «прогресс» как особой формы развития сложно орга­низованных системных объектов. Несмотря на дискуссионный характер этой проблемы и наличие различных определений прогресса, данное понятие мо­жет быть определено следующим образом: прогресс — тип развития, для ко­торого характерен переход от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному, связанный с повышением уровня организации и сохра­нением эволюционных возможностей изменяющихся систем. Предложенная дефиниция позволяет сформулировать и обосновать системное представление о критериях прогресса. В рамках такого системного подхода можно выделить три критериальных параметра, интегральная совокупность которых позволя­ет с определенной долей полноты и репрезентативности оценить развитие как прогрессивное либо как не являющееся таковым.

1. Структурный критерий, означающий повышение уровня целостности системы, ее интегральности; такое повышение может осуществляться как за счет усложнения, так и за счет упрощения структуры развивающейся системы.

2. Функциональный критерий, который означает усложнение взаимо­связей системы со средой ее обитания и на этой основе повышение эффек­тивности ее функционирования, степени ее адаптивности и относительной автономности.

3. Ценностно-информационный критерий, означающий увеличение количества информации, перерабатываемой системой в единицу времени, а также увеличение количества накопленной информации, способствующей стабилизации и сохранению эволюционной пластичности системы.

Такое комплексное рассмотрение проблемы прогресса создает необходи­мые методологические предпосылки для корректной интерпретации научного прогресса. В рамках этой интерпретации следует различать два важнейших параметра научного прогресса:

1. Рост научного знания с позиций его инструментально-объяснительных возможностей. Эти возможности могут трактоваться как увеличение пробле-моразрешающей эффективности новой научной теории; как накопление объ­ема полезной информации об исследуемой предметной области и т.д.

2. Эффективное использование нового научного знания в интересах стаби­лизации и гармоничного развития той социальной системы, в рамках которой осуществляется генерация этого нового знания.

Для того чтобы оценить новое научное знание в контексте указанных па­раметров прогрессивного развития науки (научной дисциплины, теории, кар­тины мира и т.д.), необходимо осуществить процедуру его системной экспер­тизы. Она включает в себя ряд этапов, на каждом из которых оцениваются определенные характеристики нового знания и производится его сравнение с предшествующими концептуальными и когнитивными структурами.

1. Инструментальная экспертиза, в рамках которой оценивается про-блеморазрешающая эффективность новой теоретической системы, т.е. ее способность решать конкретные задачи и проблемы, не прибегая к помощи ас1 Нос гипотез и допущений.

2. Методологическая экспертиза, позволяющая оценить новую теорию на ее соответствие эталонам и нормам научного исследования, доминирую­щим в конкретном научном сообществе либо характерным для определенной научной дисциплины.

3. Социокультурная экспертиза, основной задачей которой является оценка нового знания в аспекте возможностей его успешного освоения в со­циальной деятельности и перспектив интеграции в конкретно-исторический тип культуры.

В развитии науки выделяют два относительно автономных этапа: эволюци­онный (экстенсивный) и революционный (интенсивный). В модели историко-научного процесса, обоснованной Т. Куном, они интерпретируются как фаза «нормальной науки и период научной революции».

Эволюционное развитие не предполагает радикального обновления су­ществующего фонда теоретических знаний. На этом этапе, как правило, про­исходит расширение области приложения теорий, доминирующих в научной дисциплине, адаптация их к решению новых задач за счет их теоретического объяснения и ассимиляции в рамках принятой стратегии исследования.

Революционное развитие науки связано с существенным обновлением и модификацией ее концептуально-теоретического арсенала. В этот период происходит разрешение обострившихся противоречий между теорией и эм­пирией. Ассимиляция в рамках старых теоретических представлений перма­нентно возрастающего объема эмпирических аномалий и контрпримеров не может продолжаться бесконечно, даже с учетом использования новых ай Нос допущений и модификаций. Теория утрачивает свой объяснительный и пред­сказательный потенциал. Наступает стадия ее «сатурации», т.е. момент, ког­да она оказывается не в состоянии ассимилировать все возрастающий поток эмпирической информации.

Научной революции обычно предшествуют следующие когнитивные и по­знавательные предпосылки:

1)исчерпание эвристического потенциала наличных систем теоретического знания, т.е. невозможность на их основе осуществлять успешное описание, объяснение и предвидение исследуемых явлений;

2)возрастающая сложность концептуального, логического и математиче­ского аппарата теоретической системы знаний за счет все более интенсивно­го использования ад пос гипотез и искусственных модификаций структуры и языка теории;

3)накопление эмпирических и теоретических аномалий, парадоксов и противоречий, которые не позволяют использовать традиционные для данной теории алгоритмы постановки и решения возникающих задач и проблем.

Но этих предпосылок для реального осуществления научной революции еще недостаточно. Она начинается лишь тогда, когда формируется новая кре­ативная идея, выполняющая функции концептуального ядра будущей теории, парадигмы или научной картины мира. Важно подчеркнуть, что наука в целом является строго рациональным предприятием. В ней не приветствуются ре­лятивистские авантюры, а теории, утратившие свои эвристические возмож­ности, перестают использоваться лишь тогда, когда сформулированы хотя бы основы новой теоретической системы. Эта методологическая норма научного познания выражена в известном принципе соответствия, который реализует требования рациональной преемственности между старыми и новыми теория­ми в процессе исторической динамики науки.

В современной философии науки активно развивается идея, согласно кото­рой период научной революции наступает тогда, когда происходит перестрой­ка исследовательских стратегий, задаваемых метатеоретическими основания­ми науки. Эти основания обеспечивают эволюционный рост знания до тех пор, пока базовые характеристики системной организации изучаемых объектов успешно ассимилируются в рамках существующей картины мира, а методы теоретического освоения объектов соответствуют тем методологическим нор­мативам, которые входят в структуру стиля научного мышления, доминирую­щего в данную эпоху.

По мере развития науки она сталкивается с принципиально новыми типами объектов, которые не могут быть освоены в рамках существующей картины мира и соответствующих ей эталонов и норм научного исследования. Возни­кает необходимость перестройки метатеоретических оснований науки, зна­менующая собой этап интенсивного роста знаний, или научной революции. В зависимости от того, какие конкретно основания науки подвергаются транс­формации и изменениям, выделяют различные типы научных революций.

Среди существующих типологий научных революций укажем на две из них. Первая обоснована В.В. Казютинским и предполагает вычленение трех типов научных революций:

1) мини-революции, которые относятся к отдельным разделам или отрас­лям знаний в рамках конкретной научной дисциплины;

2)локальные революции имеют место тогда, когда концептуальные изме­нения происходят в рамках научной дисциплины в целом;

3) глобальные революции радикально трансформируют существующие представления о предметных и методологических основах науки и приводят к становлению нового видения мира.

В классификации, обоснованной в работах В.С. Степина, выделяются так­же три типа научных революций:

1) внутридисциплинарные;

2) основанные на междисциплинарных взаимодействиях;

3) глобальные.

Особый интерес представляют именно глобальные революции, поскольку они ведут к изменению сложившихся типов научной рациональности и форми­рованию новых исследовательских стратегий в научном познании. В истории науки выделяют четыре таких революции, сопровождавшихся сменой типа научной рациональности. Первая свершилась в XVII веке, ознаменовав ста­новление классического естествознания. Вторая произошла в конце XVIII — первой половине XIX века и привела к формированию дисциплинарно-орга­низованной науки. В результате этих революций сформировалась и получила свое развитие классическая наука с характерным для нее стилем мышления. Третья революция, разворачивавшаяся с конца XIX века вплоть до середины XX, привела к формированию неклассической науки. Начиная с последней трети XX века происходит четвертая научная революция, влекущая за собой становление постнеклассической науки с присущими ей отличительными осо­бенностями научной рациональности, включающей в определение стратегий научного поиска гуманистические ориентиры.

Дата добавления: 2014-11-18