СОЦИАЛЬНЫХ 1 страница

I

I

II

Г

I

I

I

I

I

действий обоих партнеров по отношению друг к другу, возобновля-смость (и не только действий, но и их координации), устойчивый интерес к ответным действиям своего партнера отличают социаль­ное взаимодействие от единичного социального контакта, делают его главным предметом социологического анализа.

Яркий пример взаимодействия —учебный процесс. Преподаватель, готовясь к лекции, отбирает материал с учетом интересов студен­тов. Он мысленно прогнозирует их реакцию, анализирует, позволит ли предложенный материал глубже освоить изучаемую науку и т.д. В ходе лекции студенты воспринимают материал в зависимости от того, насколько они считают данную науку важной для своей подго­товки, насколько материал логичен, убедителен, доходчив; одни ув­леченно работают, другие записывают объяснения преподавателя лишь в силу того, что это необходимо делать, а третьи не испытыва­ют никакого интереса и не считают нужным это скрывать... Гото­вясь к новой встрече со студентами, преподаватель корректирует свою программу действий с учетом результатов предыдущего за­нятия (углубляет одни разделы, облегчает другие, уясняет, какой стиль взаимоотношений целесообразно избрать, и т.д.).

В приведенном примере присутствует основной элемент соци­ального взаимодействия — глубокая и тесная координация системы действий партнеров.

Как и всякая связь, взаимодействие может быть прямым (как в приведенном примере) и опосредованным.

Ректор вуза взаимодействует со студентами чаще всего опосредо­ванно, вырабатывая стратегию развития вуза, совершенствуя учеб­ную деятельность, подбирая ведущие кадры вуза и т.д., — все это сказывается на качестве подготовки студентов, конкурентоспособ­ности выпускников вуза, престиже института.

В целях удовлетворения своих решающих потребностей человек входит в глубокое, возобновляемое взаимодействие с другими людь­ми, обществом в целом. И труд, и образование, и здравоохране­ние, и многое другое, без чего мы не можем жить, базируются на скоординированных, взаимообязывающих, надежных и устойчи­вых связях — взаимодействиях. Происходит глубокое, образно го­воря, социальное взаимопроникновение, которым индивид в сво­их же интересах не может пренебречь, от которого он, по сути, не может уклониться. Пытаясь найти поддержку у других, желая, что­бы эта поддержка была устойчивой, надежной, человек берет на

себя немалые обязательства.

* * *

Социальное взаимодействие (интеракция) как регулярный, ус­тойчивый взаимообмен Акторов социальными действиями — глав­ный, приоритетный предмет социологического анализа.

Социологи не ограничиваются констатацией важности изуче­ния взаимодействий, стремясь обнаружить первичный, скрытый от

169

глаз механизм социальных взаимодействий, докопаться до осязае­мых его «винтиков» и «сцеплений».

Первую такую попытку сделал Э. Дюркгейм в ходе анализа со-циального разделения труда, которое возникает как средство пре­одоления конкуренции, средство избежания конфликта между про­изводителями одинаковой продукции, услуг и т.д. М. Вебер с уди- { вительной точностью, социологической однозначностью описал суть многих социальных феноменов, и прежде всего механизма осуще­ствления власти. Учитывая традиции классиков социологии, следуя одному из основополагающих требований социологии — использо­вать не общие размытые рассуждения, а конкретный анализ реаль­но обнаруживаемых социальных явлений, мы постараемся вскрыть

механизмы социальных взаимодействий. 1

* * *.1

Актор и его партнер, вступая в социальную связь, стремятся 1 удовлетворить свои потребности. Следовательно, социальная связь предполагает взаимные ожидания каких-то услуг, ресурсов, кото­рые каждому из партнеров необходимы. Иными словами, социальную связь можно представить себе как обмен материальными, мораль­ными, эмоциональными и т.п. услугами, ресурсами.

Не случайно ученые, стремившиеся установить элементарные, осязаемые основы социальных взаимоотношений, проанализиро­вать их на «молекулярном» уровне, основывали свои исследования на обменном подходе.

В той или иной форме это характеризовало некоторые идеи Г. Зиммеля и Т. Парсонса. Центром своего понимания социальной жизни сделали социальный обмен Д. Хоманс, П. Блау и их последо­ватели.

Использование этого подхода способствует достаточно убеди­тельной, ясной трактовке не только самых элементарных взаимо-; связей между Акторами, но и складывающихся на их основе, но к ним не сводимых сложных социальных взаимоотношений. Хотя у: некоторых авторов использование обмена в качестве основы своих исследований сводится нередко к банальностям.

Некоторую антитезу теории социального обмена в трактовке природы взаимодействий представляли идеи Д. Мида и других представителей символического интеракционизма. Они делали акцент на том, что любое устойчивое взаимодействие возможно лишь на основе взаимного признания партнерами единых крите­риев, ценностей, норм, символов. Данное очень существенное уточнение, бесспорно, углубляет понимание механизмов взаи­модействия.

Анализируя механизмы социальных взаимодействий, мы будем опираться на многие идеи, выработанные как в теории социально-

го обмена, символическом интеракционизме, так и в работах Э. Дюркгейма, М. Вебера и др.

Мы остановимся на основных разновидностях взаимодействий, проанализируем ведущие принципы регуляции любых социальных интеракций, которые составляют основу всей системы социальных взаимодействий, проанализируем средства обмена, их иерархию, логику применения. И наконец, мы попытаемся проанализировать основные конфигурации взаимодействий (конфликт, сотрудниче­ство, власть и др.).

§ 2. Разновидности социальных взаимодействий

Представляя социальную жизнь как социальный обмен, следует сделать ряд существенных уточнений.

Принципы, которые мы собираемся анализировать, регулиру­ют обмен в процессе самовозобновляемых, регулярных социальных связей — взаимодействий. В ходе социального контакта эти прин­ципы могут и не действовать: Актор может мало заботиться о том, будет ли его поведение вызывать желание у его партнера возобнов­лять связь, не нанесет ли подобный обмен ущерб ему самому, мо­жет проявлять или излишнее великодушие, или излишнюю ску­пость и т.д. При наличии одноразовых, несистематических контак­тов люди иногда ведут себя совершенно иначе, чем при наличии устойчивых взаимоотношений, имеющих к тому же определяющий характер.

Все отношения обмена предполагают получение вознаграждения в обмен на плату — издержки. Необходимость компенсировать по­лучение благ, чтобы по-прежнему получать их, и является «пуско­вым механизмом» социального взаимодействия (или, по выраже­нию П. Блау, «социального притяжения»). Именно то, что взаимно вознаграждается, имеет тенденцию к регулярности, самовозобнов-ляемости. На этой основе возникают взаимные ожидания того, что эффект нового акта взаимодействия будет таким же. Любой регу­лярный социальный обмен тем самым стремится к гарантиям вза­имности. Но в одном случае эти гарантии могут быть оговорены заранее, а в другом строятся на доверии.

Соответственно, социальные взаимодействия как обмен могут иметь несколько разновидностей.

Обмен на основе определенных договоренностей, которые могут быть оформлены в виде договора, контракта, устава, закона, скреп­лены печатью, а могут и не иметь формализованного характера (ус­тная договоренность), предполагает, что обязательства сторон,

171

объем услуг, сроки оказания ожидаемой услуги, форма возврата; и т.д. строго оговорены.

При наиболее распространенном диффузном (нежестком) обме- < яе точная плата за услугу, форма и сроки оплаты могут не оговари- ■* ваться. Человек предоставляет услугу, приходит на выручку по соб­ственной инициативе. Главным при этом является как ожидание взаимности (в перспективе), так и доверие Актора к получателю услуги, который сам принимает решение, как, когда и в какой форме расплатиться, вознаградить за услугу. Он имеет свободу вы­бора, но во многом иллюзорную — ведь если расплата оказывается явно ниже приемлемой или вообще не наступает, партнер лишает­ся доверия и обмен с ним прекращается. Восстановить доверие на­много труднее, чем возобновить оговоренные формы взаимодей­ствия. Как отметил П. Блау, типы обмена, предполагающие добро­вольное и инициативное предоставление выгод и услуг другому, вовлекают «факторы, создающие диффузные» (жестко не обозна­ченные ни по срокам, ни по форме услуги) будущие обязатель­ства, не специфицированные четко, при которых природа возврата не может оговариваться, и по большей части оставлена на усмотре­ние того, кто его осуществляет»*.

Социальная жизнь представляет собой постоянное переплете­ние, взаимодополнение договорных и диффузных форм социаль­ного обмена.

Договорные формы наиболее отчетливо проявляются в экономи­ческой сфере; социальный обмен здесь приобретает форму сделки, в которой строго оговорены объем услуг, сроки их возмещения, стоимость и т.д. Ценник на сыре — это не что иное, как открыто заявленная цена услуги, при соблюдении которой владелец готов произвести с вами обмен; договорная форма пронизывает соци­альный обмен в организации между руководителем и подчиненны­ми (контракт) и т.д. Широко развиты договорные формы взаимо­действия в политической жизни (договоры между (Государствами, партиями, договор о коалиционном правительстве, договоры меж­ду политическими деятелями о координации деятельности и др.).

По существу и взаимодействия между государством и граждана­ми также носят договорный характер (в качестве договора может рассматриваться конституция).

Диффузность (нежесткость) в чистом виде проявляется в обме­нах, имеющих прежде всего, если так можно выразиться, мораль­но-этическое содержание: дружба, соседство, взаимоотношения родителей и детей, партнерство. Мы не согласны с авторами, ут-

* См.: Култыгин В.П Концепция социального обмена в современной социоло­гии// СОЦИС. — 1997. — № 5, с. 95.

— 172

верждающими, что социальный обмен — это только диффузный обмен. В этом случае из социального обмена выпадают экономичес­кий обмен, обмен в политической сфере жизни общества, взаимо­действия в организации. Однако именно диффузный обмен являет­ся наиболее массовым. Как экономическая сделка, так и полити­ческий договор, контракт сотканы из общесоциальной ткани, в которой стороны добровольно предоставляют услугу на основе ожи­даний взаимности и доверия к партнеру.

Вы покупаете в магазине сыр и надеетесь, что вас не обманут, т.е. качество сыра будет соответствовать указанной цене. А если вас обманут? Вряд ли вы станете обращаться в суд — скорее всего, вы перестанете доверять этому магазину, этому производителю. Вы слушаете предвыборные речи кандидата в депутаты или в пре­зиденты, который клянется, что выполнит свои обещания, а в про­тивном случае «готов лечь на рельсы»... Доверяя ему, ожидая вы­полнения обещаний, вы добровольно голосуете за него. И лишь через определенное время, убедившись в тщетности своих ожида­ний, вы откажете ему в доверии.

Сколь бы ни были жесткими договорные формы социального обмена, они базируются на таких нежестких материях, как ожида­ние, доверие и т.п. Можно сказать, что система социальных взаи­модействий пронизана доверием, ожиданием взаимности. По каж­дому поводу не станешь обращаться в суд, надеяться на каратель­ные органы. Основная масса обменов между людьми в обществе осуществляется в кредит, на основе риска, ожидания взаимности, на основе доверия.

Диффузный социальный обмен, предполагающий доброволь­ность, доверие к партнеру, является фундаментальной основой повседневной жизни. Одаривать других и не ждать тотчас ответного вознаграждения, оставив его на совести получателя услуги, дове­рившись его такту, обязательности, — именно это составляет ос­нову социальных взаимодействий.

Вот почему роль таких факторов, как честность, верность дан-I ному слову, является главным гарантом эффективности всей сис-: темы социальных взаимоотношений, взаимодействий. Если в об­ществе нет «климата ответственности», любые договоры, угроза санкций будут бесполезными.

«Диффузность — жесткость» — это лишь один из векторов ог­ромного многообразия взаимодействий. Другой вектор — «прямые-косвенные интеракции».

Чтобы точнее понять, как организуется социальная жизнь, как она регулируется, нельзя ограничиваться изучением лишь прямых (простых) интеракций между индивидами (хотя они и наиболее наглядны). Взаимодействия (и, соответственно, обмен вознаграж­дениями) могут быть как простыми, непосредственно-двусторон-

ними, так и сложными, опосредованно-косвенными, когда взаи­модействия осуществляются через три-четыре лица и т.п.

Так, между учителем и учеником (его семьей) может осуществлять­ся простой, прямой обмен (плата за репетиторство и т.п.) или слож­ный, опосредованно-косвенный обмен (учитель преподает в госу­дарственной школе, но государство выплачивает ему зарплату из суммы налогов, в которую входят и налоги, выплаченные родителя­ми учеников).

В современном обществе доля косвенных интеракций очень боль­шая, если не доминирующая. Актор, как правило, вознаграждает одних, а расплачиваются другие.

В этом случае речь идет скорее о взаимодействии индивида с социальной группой, социальными организациями, обществом.

Другой вектор: обмен осуществляется на уровне как индивидов, так и социальных групп, общностей.

Преподаватели вузов как социально-профессиональная группа мо­гут высказать неудовлетворенность той платой, которую общество в лице государства предоставляет им за их высококвалифицирован­ный труд. Демонстрации, митинги, забастовки есть не что иное, как проявление неудовлетворенности данных социально-профессиональ­ных групп вознаграждением, получаемым ими за свой труд.

Принципы регуляции взаимодействий, которые мы будем рас­сматривать, на наш взгляд, носят всеобщий характер. Они реализу­ются как в индивидуальном, так и в групповом обмене, касаются как прямых, так и косвенных интеракций, проявляются как в же­стких, так и в диффузных социальных взаимодействиях.

§ 3. Принципы регуляции социальных взаимодействий

/. Принцип личностной целесообразности (так называемый прин­цип «минимакса»): Актор (индивидуальный или групповой) в ходе взаимодействия стремится максимизировать вознаграждение и ми­нимизировать затраты, издержки. Максимизация вознаграждения может ожидаться как тотчас, так и в будущем. При этом важно учитывать два обстоятельства. Первое: вознаграждение (и затраты) могут быть и материальными, и моральными (одобрение, поощре­ния, поддержка, уважение и т.п.), и интеллектуальными (знания, квалификация) и т.д. Второе: человек измеряет пользу или вред от обмена, используя определенные социокультурные критерии — ценности, которые становятся мерилом. То, что в одном обществе может считаться выгодным, в другой системе ценностей теряет значение выгоды...

Далее. Предположим, взаимодействия с каким-то человеком в ос­новном вызывают у вас беспокойство, раздражение, неудовлетво-

174

ренность, т.е. наносят вам ущерб. Вполне естественно, что вы пыта­етесь прекратить взаимодействие с ним. Однако вполне возможно, что этот человек—ваш руководитель, который, несмотря на ущерб, приносимый вам, обеспечивает вас выгодными заказами, работой. Другой вариант: несмотря на неудовлетворенность взаимодействи­ями с руководителем, вы не рискуете увольняться, поскольку не уверены, что в силу возраста или квалификации сможете найти другое место работы. Или вас удерживает тот факт, что вы работа­ете в престижном учреждении, что придает вам дополнительные преимущества, вызывает уважение со стороны окружающих и т.д.

Как видите, человеку приходится «взвешивать» совокупное воз­награждение и затраты. Взаимодействие продолжается, пока сово­купное вознаграждение перевешивает затраты, т.е. цена (если мож­но использовать этот экономический термин), которую платят это­му человеку в этой системе взаимодействия, достаточно высока и устраивает его.

Далее. Надо помнить, что люди в зависимости от их способнос­тей, возможностей могут соглашаться на разную цену. Кроме того, в разных системах взаимодействия эта цена различна: если на перифе­рии кандидат наук — это значимая фигура, то в ведущих московских вузах и научно-исследовательских институтах его статус гораздо ниже.

Следовательно, согласно первому принципу регуляции соци­альных взаимодействий социальная связь приобретает устойчивый, возобновляемый характер, т.е. приобретает качество взаимодействия, лишь в том случае, если соответствуетушчнооинои (слово «личность» здесь употребляется условно — это может быть индивидуальный или групповой субъект) целесообразности, т.е. затраты не превыша­ют вознаграждения. Из принципа личностной целесообразности следуют еще два побочных вывода:

• чем большую выгоду ожидает Деятель от взаимодействия с
другим субъектом (другими субъектами), тем более вероят­
но, что он предпочтет взаимодействие именно с этим субъек­
том (этими субъектами);

• люди склонны выбирать те линии взаимодействий, которые
предвещают им наибольшую выгоду в данной ситуации,
данной сети взаимодействий.

Принцип целесообразности в более сложной форме пробивает себе путь и в опосредованных связях, например «личность — обще­ство», «личность — государство».

Социальная среда, конкретная сеть социальных связей и зави­симостей может быть признана Деятелем разумной, целесообраз­ной в том случае, если издержки, которые он несет за такие эф­фекты социального, как «порядок», «сложение и координация сил и умений», «разделение труда и функций», дают достаточное воз­награждение, возможности для удовлетворения собственных жиз-

175

ненных целей. На уровне социума люди постоянно находятся в по­иске этой меры, идет переустройство этих связей на основе изме­нения механизма регуляции.

Общество может быть организовано таким образом, чтобы обеспе­чить оборону от внешнего врага, что требует серьезных жертв от каждого (удлинение рабочего дня, снижение уровня материального благосостояния и т.д.). Ожидаемое вознаграждение, несомненно, превышает затраты. Но в мирное время (когда отпала вражеская угроза) затраты явно превышают положительный эффект. Люди начинают испытывать желание изменить этот порядок социальных взаимоотношений (именно поэтому тоталитарный режим так упор­но пугал население военной угрозой).

Или рассмотрим взаимоотношения гражданина с государством: если государство не способно защитить его от насилия, дезоргани­зации экономической жизни, если в своем государстве человек стал беженцем, признание им государства, уважение к нему резко сни­жается.

//. Принцип взаимной эффективности интеракций. Деятель оце­нивает разумность, эффективность взаимодействий, как прямых, так и опосредованных с точки зрения личностной целесообразнос­ти. Но ведь и его партнер по связям также пытается определить, насколько вознаграждение превышает его затраты. Вполне возмож­но, что оценка эффективности социальной связи будет различной: то, что для одного «дешево», для другого может быть «дорого».

Предположим, вы являетесь участником карточной игры. После не­скольких крупных выигрышей вы собираетесь выйти из нее — ведь вряд ли такие подарки судьбы будут бесконечными. Но компаньо­ны по игре возражают: они в проигрыше, вы забрали значительную часть их средств и, выйдя из игры, не оставите им шансов хотя бы на возврат средств. Следовательно, у вас одни критерии, у них — другие. Возникает необходимость поиска компромиссного вариан­та, который устроил бы всех.

Другой пример. Предположим, вы талантливый актер, вам дают луч­шие роли, вы постоянно заняты в спектаклях. Вас это вполне уст­раивает: вы развиваете свой талант, ваша известность растет. Воз­награждение велико, и вы считаете это справедливым. А как счита­ют менее талантливые члены труппы? Какие у них в этом случае пропорции затрат и вознаграждения? Годы уходят, а им приходит­ся по-прежнему исполнять второстепенные роли, которые не дают им возможности проявить свои способности, и т.д. Зреет недо­вольство, конфликт. Необходимо найти компромисс, дать возмож­ность и другим актерам, пусть и не столь блистательным, получать первые роли,

«Поступай по отношению к другим так, как ты желал бы, что­бы они поступали по отношению к тебе» — великая, простая исти­на, ставшая нравственным правилом человеческого общежития.

Г. Зиммель считал конституирующим следующий принцип об­щения: «Каждый должен иметь столько возможностей удовлетво-

176

рять свое влечение к общению, насколько это совместимо с точно такой же степенью удовлетворения этого влечения всеми другими... Каждый должен дать другим такой же максимум ценностей... кото­рый совместим с максимумом этих ценностей, полученных им са­мим...»*

Какие выводы мы можем сделать?

Связь должна быть взаимно эффективной и для Деятеля, и для его партнеров. Это залог ее устойчивости, регулярности, признак социального равновесия, достигнутого в системе социальных свя­зей. Если интересы одной из сторон ущемляются, она будет стре­миться пересмотреть эти связи, по-новому их отрегулировать.

Начиная анализ социального действия, мы подчеркивали, что импульс желаний, исходящий от самой личности (группы, нации и т.д.), преломляется через барьеры, ограничения, которые дикту­ет ситуация. Требования взаимной эффективности, взаимной целе­сообразности социальных взаимодействий партнеров могут суще­ственно ограничить «аппетит» Актора. Если он заинтересован в во­зобновлении взаимодействия с конкретным партнером, он вынуж­ден считаться с его интересами. Конечно, если претензии партнера не устраивают Актора, он будет искать другого партнера. Но если партнер обладает уникальными способностями, свойствами, имеет доступ к уникальной информации и т.д., Актор вынужден будет существенно ограничить свои запросы, чтобы любыми способами заполучить этого партнера.

Принцип взаимной эффективности порождает два важных вы­вода:

• социальное взаимодействие всегда предусматривает некий
компромисс, т.е. каждый партнер вынужден считаться с
интересами напарника и при необходимости ограничивать
свои притязания;

• партнеры чаще всего обладают различными по ценности
способностями, ресурсами, и, соответственно, претендуют
на различное вознаграждение со стороны своего напарника.
В этом случае взаимодействие как регулярная, возобновляе­
мая связь осуществляется в том случае, если оба партнера
согласны, чтобы вознаграждение было несимметричным: один,
обладающий большими способностями, получает больше
материальных вознаграждений, прав, привилегий, чем дру­
гой. Но и менее способный тоже должен получать вознаг­
раждение, которое хотя бы немного превышало его затраты
в этом социальном обмене.

Зиммель Г. Избранное. Т. 2. — М., 1996, с. 492—493.

177

Иначе говоря, эквивалентность обмена между партнерами, пре­доставляющими неравные по ценности и сложности услуги, вос­станавливается посредством неэквивалентности вознаграждений.

///. Принцип взаимного признания критериев обмена обоснованны­ми (легитимными) — принцип единого критерия. Для того чтобы вза­имодействие состоялось, участники социальных связей (системы) должны руководствоваться едиными критериями оценки вознаг­раждения. Состоится ли ваша покупка (обмен), если за не очень качественный, по вашему мнению, продукт продавец на рынке потребует от вас высокую (на ваш взгляд) цену?

Если два завода не договорятся о приемлемой для обеих сторон цене, взаимодействие не будет налажено. Если преподаватель бу­дет руководствоваться одними посылками (например, студенты дол­жны выполнять требования преподавателя готовиться ко всем за­нятиям независимо от того, насколько преподаватель сумел увлечь студентов своим предметом), а студенты — другими (например, не­обходимо изучать лишь то, что наверняка пригодится в будущем, и то, что интересно), то между ними не будет достигнуто взаимодей­ствия, что приведет к конфликту.

Применяя единый критерий (взаимно признаваемый обоснован­ным, разумным), единые «правила игры», ценности, шкалу их при­оритетов, партнеры, доверяя друг другу, спокойно и уверенно во­зобновляют свои связи, придают им устойчивый, регулярный ха­рактер. Наличие единых взаимно признаваемых обоснованными, ле­гитимными правил игры, норм, ценностей является условием со­гласия, стабильности взаимодействия двух партнеров. Кроме того, находясь в непосредственном контакте, используя метод дискуссий, проб и ошибок, партнеры могут и сами выработать единые крите­рии (вспомните пример с карточной игрой). Когда же речь идет о групповых взаимодействиях, опосредованных социальных взаимо­действиях, системах, комплексах взаимодействий Актора с обезли­ченными социальными образованиями, системами (государство, народ, коллектив и т.д.), наличие единых критериев становится ос­новой налаживания социальных обменов, согласия во всей системе социальных взаимодействий, обществе. Эти единые разделяемые кри­терии становятся своеобразными символически-культурными скре­пами (особое значение данного принципа обосновано символичес­кими интеракционистами), которые соединяют людей. Отсутствие же единых критериев порождает отсутствие согласия, стабильности.

Согласованность, сопряженность, единство регуляторов соци­альных связей — это важнейшее условие развития как отдельных линий взаимодействия, так и функционирования всего общества в целом. Одна из самых сложных и драматичных проблем социальной жизни — это выработка единства в понимании «правил игры», все­общая легитимация тех или иных идей, ценностей.

178

Отсутствие в обществе, социальной группе, организации объе­диняющих (разделяемых) жизненных ценностей, идеалов, норм имеет опасные последствия. В подобной ситуации невозможна ус­тойчивая система возобновляемых взаимодействий. Конечно, дос­тичь полной гармонии в понимании ценностей вряд ли когда-ни­будь удастся. Но чем шире область сопряжения, единства ценнос­тей, тем прочнее и мобильнее общество.

IV. Принцип социальной дифференциации. Мы уже подчеркивали, что взаимодействующие партнеры обладают разными способностя­ми, и, соответственно, обмен между ними носит несимметричный характер.

Люди, обладающие большими ресурсами, признаваемыми в дан­ной системе взаимодействий дефицитными (знаниями, имуществом, силой, способностями, связями и т.п.), вызывают желание взаи­модействовать с ними у большого числа партнеров, для которых эти ресурсы представляются важными. Взамен люди, обладающие «дефицитом», могут потребовать определенных преимуществ — как материальных, так и моральных (уважение, признание, привиле­гии и т.д.).

Здесь важны два побочных момента:

• заинтересованность многих в установлении регулярных свя­
зей с людьми, способными предоставить значительное число
ресурсов, особенно ценных в данном обществе. Подобные
люди становятся центром целой сети взаимодействий и
способны не только оказывать влияние на многих, но и
сохранять эту сеть как целое, как систему — это является
своеобразным прообразом таких централизованных сис­
тем взаимодействий, как государство, организация, се­
мья и т.д.;

• готовность этих многих людей признать за лицами, облада­
ющими «дефицитом», особые привилегии, права, что яв­
ляется элементарным проявлением социального преимуще­
ства, неравенства.

Связь особого социального положения с обладанием особо ценны­ми ресурсами подтверждена эмпирически. Причем подобное поло­жение характерно даже для общинного уклада социальной жизни. Исследование общественной жизни папуасов Кивай (Новая Гви­нея), проведенное Г. Ландтманом, подтвердило, что зачатки соци­альной дифференциации в зависимости от способности предос­тавлять важные услуги наблюдаются уже в примитивном обществе. Он обнаружил, что, несмотря на видимость всеобщего равенства (все мужчины выполняли одинаковую работу, никто не имел ни слуг, ни рабов, ни у кого не было собственного дома), некоторые папуа­сы имели возможность принимать большее количество гостей, чем другие, поэтому занимали несколько более высокое положение и

179

пользовались уважением. Воины, гарпунеры и колдуны также име­ли более высокий статус. В то же время слепые, больные и другие неполноценные люди имели более низкий статус и вынуждены были в определенной степени поддерживать мнения других по общим вопросам.

Дата добавления: 2014-11-29