Е) Проблемы разграничения

В идеальном случае нормы права, обычаев и нравственности совпадают в гармо-
ничном единстве Поиском ответа на вопрос, когда нормы морали и права не совпа-
дают, занимаются философы

Идет война Я призван в солдаты Правопорядок требует, чтобы я защищал отечество У меня нет
ни родственников, ни друзей, для которых имело бы смысл то, что я на фронте защищаю родину.
У меня осталась только старая мать, которая без меня будет беспомощна. О ней некому позаботить-
ся без моей помощи она умрет Моя совесть подсказывает мне, что я не должен оставлять ее одну
Должен ли я остаться дома с матерью или следовать приказу о призыве в армию и идти на фронт⁹

Какой норме отдать предпочтение? Совести или праву?

Так как право занимает верхнюю ступеньку в иерархии, то в правовом государ-
стве праву в принципе дается приоритет. В демократическом государстве законода-
тель постоянно пытается устранить противоречие между правом и нравственнос-
тью. В законе предусматривается освобождение от воинской повинности по сообра-
жениям совести. В законе даже перечислены конкретные основания для освобождения
от воинской службы.

Здесь и там делаются попытки сделать нравственные нормы нормами права и
придать им прямую силу закона.

Сама по себе эта идея, конечно, заслуживает уважения, но в то же время она
очень опасна: тем самым размываются ясные контуры права. Таким образом, слиш-
ком часто делаются попытки вооружить острым мечом государственной власти раз-
личные мнения по определенным моральным вопросам.

Так в начале XX столетия получила распространение идея естественного права.
Должно было существовать «право», стоящее над Конституцией, которым даже со-
ставители Конституции не могли распоряжаться, — данное, таким образом, самим
богом. Если бы надконституционное право действительно существовало: тогда кто
именно общался с богом, кто задавал ему вопросы и уточнял у него детали этих
законов? На практике эта теория приводила к злоупотреблениям в политической
борьбе за власть: ученые-правоведы поступали так, как будто они знали, что именно
«естественное право» говорит по тем или иным конкретным политическим вопро-
сам.

Вплоть до XIX столетия церковь в Европе (прежде всего католики и протестан-
ты) обладала монополией на обучение. Тем самым она имела возможность воспиты-
вать детей и подростков в своих интересах и таким образом сохранять за собой
власть и влияние. Введение государственных школ в начале XIX столетия нарушило
эту монополию. Государства, внутреннему миру которых угрожали религиозные
конфликты между протестантами и католиками, пришли к необходимости введе-
ния надзора за частными религиозными школами или вообще к запрету таковых.

Прежде всего католические ученые-правоведы привлекали себе на помощь уче-
ние о естественном праве и утверждали, что право родителей принимать решение о
воспитании своих детей является естественным правом. Законодатель не может вме-
шиваться в деятельность частных религиозных школ или запрещать их. Не государ-
ство, а родители должны решать, в какие школы пойдут дети и что будут там изу-
чать.

Смысл же этого состоял в желании уйти в сторону от демократических или

парламентских обсуждений. После ссылки на «божественное право» парламенты
должны были самоустраниться от решения данного вопроса.

Даже если бы божественное естественное право действительно существовало,
мы, люди, его не знаем. Мы не можем дотянуться до папок с божественным правом.

Откуда исходит эта благая идея, ясно: несправедливости должен быть положен
предел. Никто не хотел бы оказаться в ситуации, когда с ним обходятся строго по
закону, который явным образом противоречит всем моральным принципам.

Так после 2-й мировой войны нацистские преступники оправдывали свои дей-
ствия тем, что они поступали в строгом соответствии с действовавшим правом и что
они не нарушили ни одного закона. Их нельзя было наказывать, поскольку это
противоречило бы правовой основе запрета на обратное действие закона. Их нельзя
было наказывать по нормам уголовного права, поскольку на момент совершения
преступления они на них не распространялись.

Тем не менее в Нюрнберге они были осуждены на том основании, что они
должны были понять несправедливость этих законов. В конечном итоге со ссылкой
на надконституционное право, на естественное право.

В то время это было, видимо, разумным и оправданным. Сегодня, однако, к
этому более можно не апеллировать: сегодня общепринятые основные ценности
человечества позитивно сформулированы в различных международных деклараци-
ях и конвенциях. Это прежде всего Декларация о правах человека ООН и — для
европейского региона — Европейская Конвенция о защите прав человека и основ-
ных свобод.

На сегодняшний день нам не нужно более ловить рыбу в мутной воде естествен-
ного права. Мы можем ориентироваться на писаные и признанные нормы междуна-
родного сообщества. В принципе сегодня нам уже не требуется смесь нравственно-
сти, обычаев и права. Ясность правового статуса утрачивается, если право произ-
вольным образом «обогащается» нормами других уровней².

Дата добавления: 2014-11-29