Томск 2010 11 страница

Традиционно под научной истиной понимали такое знание, которое могло удовлетворять нескольким моментам. Первый момент – соответствие знаний действительности, второй момент – соответствие различным другим критериям, из которых наиболее важными являются два: системность знания науки и проверяемость знания.

Системность знания является следствием неизбежной представленности в науке теоретического и эмпирического компонентов. Чтобы естественнонаучная теория могла быть применена, необходимы какие-то первоначальные условия, которые обосновываются эмпирическими данными. Более того, теории взаимосвязаны между собой. Именно такая сложность научного знания и по вертикали (теория + эмпирия) и по горизонтали (теория - теория) приводит к взаимообусловленности теорий. Поэтому необходима постановка вопроса об уровне еще большей обусловленности, нежели уровень научной теории. Таким уровнем и может выступать уровень научной истины. Даже Т. Кун, отрицающий необходимость истины для научного познания, тем не менее в своей концепции вынужден создать некую аналогичную обобщающую структуру, подразумевающую более высокий уровень познавательной деятельности. Он вводит понятие «научная парадигма», которая и выступает в качестве подобия научной истины. Именно парадигмой обусловлены «признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу»12.

Еще больше мы убеждаемся в необходимости концепта «научная истина», знакомясь с подходом ученика К. Поппера И. Лакатоса. Он вводит в оборот новое понятие «научно-исследовательская программа». В ней, как и в парадигме у Т. Куна, заключены механизмы и образцы познавательных действий. Сама научно-исследовательская программа состоит из двух частей: «твердое ядро» и «защитный пояс». «Твердое ядро» содержит наиболее достоверное знание науки. «Защитный пояс» включает в себя специальные вспомогательные гипотезы. Сталкиваясь с фактами или знаниями, не соответствующими утверждениям знаний «твердого пояса», научные знания пытаются защитить себя посредством вспомогательных гипотез «защитного пояса». Защита знаний «твердого ядра» идет путем использования особой техники - положительной и отрицательной эвристик. В случае сохранения научно-исследовательской программы и даже обретения ею более сильного эвристического потенциала такая программа признается позитивной. И, наоборот, если научно-исследовательская программа утрачивает свою способность к описанию мира, ее заменяет другая.

В образе научно-исследовательской программы И. Лакатос представляет разные уровни научного знания: от эмпирического до метатеоретического (по сути, истинностного). Здесь важен тот факт, что признание в науке в качестве необходимого момента более теоретизированного знания демонстрирует большую значимость концепта «научная истина».

Не менее важен и другой критерий научной истины – проверяемость знания. Данный аспект заставляет также направлять наш исследовательский интерес на разноуровневость научного знания. Необходимость эмпирической проверки вызывает к жизни критерий проверяемости. Если бы мы не могли в первую очередь эмпирически, а не логически проверить знание, то как можно было бы признать его научным? Более того, это бы приводило к различного рода спекуляциям, не случайно в этом обвиняли метафизику XVIII в.. Поэтому проверяемость позволяет онтологически обеспечить научное познание по-настоящему истинными знаниями. Проверяемость является специфическим свойством научной истины по отношению к философии, религии, искусству и даже обыденному знанию. В последнем случае это проверяемость личного плана, не требующая в обязательном порядке обнаружения закономерности.

Таким образом, можно сделать вывод, что научная истина – это важнейший феномен науки, в котором последняя обретает наиболее достоверные знания о мире. Эта достоверность достигается в результате соблюдения трех основных моментов: соответствия знаний действительности, системности и проверяемости знаний. В последнее время анализируется соответствие научной истины прогностическому критерию (то есть возможности предсказывать дальнейшую перспективу исследуемого объекта), а также новому логическому критерию, сменившему непротиворечивость, - нетривиальности (если из теории выводятся противоречивые идеи, то это еще ничего не говорит о ее ложности; главное, чтобы из данной теории было невозможно совершить абсолютно любой вывод).

Раздел 4. Дискурсивные и интуитивные основания науки

4.1. Интуиция в научном творчестве

Историческая и логическая эволюция проблемы интуиции. Без учета историко-философских традиций невозможно было бы осмыслить сложнейшую эволюцию взглядов на природу интуиции и создать научное представление о ней.

Древние мыслители под интуицией понимали непосредственное усмотрение (в буквальном смысле слов) реально существующего положения вещей. Такого рода знание получило впоследствии наименование чувственной интуиции. Простота и наглядный характер этой формы знания лишали ее всякой проблемности.

Впервые черты философской проблематики в вопросе об интуиции наметились в учениях Платона и Аристотеля. Но именно здесь была отвергнута чувственная природа интуитивного познания. Интуиция была как бы перенесена в сферу абстрактного мышления.

Однако первостепенную значимость в качестве высшей способности к познавательной деятельности интуиция приобретает в философии нового времени. Френсис Бэкон - родоначальник английского материализма XVII в. - занимает в истории философии особое место. С его произведениями в науку пришли нерешенные проблемы познания и метода. Чему отдаст предпочтение наука будущего: ощущениям или разуму. методу интуитивного постижения или логического рассуждения? Не решаясь использовать чувственную интуицию древних, он скептически относился и к интеллектуальной интуиции средневековья. Зато его разработка индуктивного метода была необходимой предпосылкой исторической эволюции проблемы интуиции.

В роли полноправной и полнокровной философской концепции интуитивное знание выступило в эпоху рационализма XVII в. От натурализма Ф. Бэкона материалистическая линия пройдет затем через Т. Гоббса к Б. Спинозе. Естествознание и математика XVII в. вступили в эпоху так называемого механистического естествознания с господствующим в нем метафизическим способом мышления.

Бурное развитие естествознания и математики в XVII в. выдвинуло перед наукой целый ряд гносеологических проблем: о переходе от единичных фактов к общим и необходимым положениям науки, о достоверности данных естественных наук и математики, о природе математических понятий и аксиом и т.д. Требовались новые методы в теории познания, которые позволяли бы определить источники необходимости и всеобщности выведенных наукой законов. В результате в философской науке интерес к методам научного исследования повышается и появляются теории интеллектуальной интуиции.

Отправным пунктом рационалистической концепции было разграничение знания на опосредованное и непосредственное, т.е. интуитивное, являющееся необходимым моментом в процессе научного исследования. Появление такого рода знания, по мнению рационалистов, обусловлено тем, что в научном познании (и особенно в математическом) мы наталкиваемся на такие положения, которые не могут быть доказаны и принимаются без доказательств. Это прямое усмотрение истины вошло в историю философии как учение о существовании истин особого рода, достигаемых прямым, «интеллектуальным усмотрением» без помощи доказательств.

Различные трактовки и подходы к проблеме интуиции в истории философии, начиная с ХVII в. развиваются в диалектической взаимосвязи с задачами, выдвигаемыми естественными науками и математикой. Новые открытия требовали от философии более строгой, научно обоснованной методологии и глубокого изучения способностей человеческого разума. Прямого усмотрения сущности вещей с помощью интеллектуальной интуиции было явно недостаточно для естествознания, которое к ХVIII в. перешло от простого собирания и описания фактов к опыту, эксперименту и научному доказательству.

Характерные черты научной интуиции.

1. Принципиальная невозможность получения искомого результата посредством прямого логического вывода.

2. Принципиальная невозможность получения искомого результата посредством чувственного познания окружающего мира.

3. Безотчетная уверенность в абсолютной истинности результата (это никоим образом не снимает необходимости дальнейшей логической обработки и экспериментальной проверки).

4. Внезапность и неожиданность полученного результата.

5. Непосредственная очевидность результата.

6. Неосознанность механизмов творческого акта, путей и методов, приведших ученого от начальной постановки проблемы к готовому результату.

7. Необычайная легкость, невероятная простота и скорость пройденного пути от исходных посыпок к открытию.

8. Ярко выраженное чувство самоудовлетворения от осуществления процесса интуиции и глубокого удовлетворения от полученного результата.

Итак, все, что совершается интуитивно, должно быть внезапно, неожиданно, непосредственно, очевидно, неосознанно, быстро, безотчетно, легко, вне логики и созерцания, и в то же время само по себе логично и основано на предшествующем чувственном опыте.

Классификация форм интуиции. В содержательных классификациях главный акцент делается на раскрытие внутренних закономерностей между группами классифицируемых предметов. Содержательные классификации соответствуют естественным классификациям. Последние строятся на учете всей совокупности признаков классифицируемого предмета, взятых в их взаимной связи и обусловленности. По-видимому, этот способ классифицирования может быть применен к проблеме интуиции.

Классификация Бунге не соответствует ни одному из рассмотренных способов классификации. За основу своей классификации Бунге берет видовое деление различных видов и форм интуиции, имеющих место в процессе научного познания, выбирая из общей иерархии те, которые наиболее часто встречаются в исследовании.

Наиболее удачным исследованием в нашей литературе является работа А.С. Кармина и Е.П. Хайкина «Творческая интуиция в науке». Авторы предлагают подразделение интуиции на две формы: «концептуальную» и «эйдетическую».

Концептуальная интуиция - процесс формирования новых понятий на основе имевшихся ранее наглядных образов.

Эйдетическая интуиция - построение новых наглядных образов на основе имевшихся ранее понятий.

Предложенный вариант классификации предназначен специально для гносеологического анализа и представляет собой не просто условное разделение, а своего рода рабочую схему исследования, освобожденного от необходимости феноменологического описания таинственных интуитивных эффектов.

Опираясь на эту схему, мы получаем возможность не только констатировать факт существования интуиции как формы познавательного процесса, но и перейти к анализу ее действительных проявлений в сфере научного познания.

Интуиция как результат особого механизма функционирования человеческого мозга. Как известно, мозг человека состоит из двух полушарий, каждое из которых по-своему преобразует информацию. Данная особенность организации мозга, называемая латерализацией, с возрастом и развитием человека усиливается и оказывается столь существенной, что постепенно полушария начинают совсем по-разному участвовать во всех психических процессах. Кроме того, динамика работы мозга такова, что они действуют по очереди, то есть в каждый момент с максимальной активностью функционирует одно из них, а другое несколько приторможено. Такая особенность их взаимодействия называется реципроксностью. Латерализация и реципроксность накладывают свой отпечаток на все высшие психические процессы человека. Отражаются они и на индивидуальных особенностях личности в связи с доминированием определенного полушария. Модель мира строится в большей мере по законам доминирующего полушария.

Проблемы творчества, интуитивных решений не могут содержательно обсуждаться без понимания языка каждого из полушарий, поскольку для развития интуиции необходимо их гармоническое взаимодействие, полноценный вклад каждого из них в решение проблемы.

Последние исследования в этой области позволили определить вклад разных полушарий в восприятие, память, эмоции, язык, мышление и сознание человека. Все высшие психические процессы обладают существенными отличиями в каждом полушарии: в правом - восприятие образное, память эпизодическая и автобиографическая, обобщение ситуативное, логика непрерывная и многозначная, в левом полушарии - восприятие понятийное, память категориальная, классификация признаковая, логика двузначная.

Традиционно инсайт как результат интуиции считается следствием некоторого скачка, разрыва в мышлении, когда человек обнаруживает результат, не вытекающий однозначно из посылок. При этом, как правило, поражает не сам факт скачка, а его величина, ибо небольшие скачки присущи практически каждому творческому процессу.

Наблюдательные люди отмечают определенное состояние, предшествующее озарению, эмоциональное предчувствие приближения к чему-то значимому. Не исключено, что субъективное состояние неожиданности озарения объясняется тем, что результат получен в правом полушарии с его специфическими подсознательными механизмами и особой логикой. Тогда ощущаемый разрыв - это скачок не только между неосознаваемым и неосознаваемым результатом, но и между разными способами обработки информации.

Существует свойство, непременно сопутствующее интуиции - эмоциональное возбуждение. Люди творческого труда знакомы с ощущением счастья и радости в момент озарения. Замечено, что когда после эмоциональных предвестников появляется новорожденная интуитивная идея, она воспринимается и переживается скорее чувственно и в образах, чем мысленно. Требуются значительные усилия, чтобы понять и интерпретировать ее словами. Это происходит потому, что, решая, человек совершает необоснованный перенос осознанных принципов и методов решения на неосознаваемое, он должен расшифровать и объяснить в осознаваемых понятиях результаты, полученные в ином языке, другой логике, особыми (правосторонними) операциями. Осмысление результата – труднейшая работа, К. Гаусс, к примеру, писал: «Мои результаты я имею уже давно, я только не знаю, как я к ним приду»2.

Введем рабочее определение интуиции: интуиция - это получение результата путем, промежуточные этапы которого не осознаются.

Мыслительный процесс, приводящий к получению новой информации об отношениях и связях объектов в общем случае, когда решается достаточно сложная задача, требует участия обоих полушарий. Этот процесс может заключать в себе несколько последовательных этапов, в которых по очереди доминирует то одно, то другое полушарие. Если доминирует левое полушарие, то результаты, достигнутые к этому моменту, могут быть осознанны. Если доминирует правое, то мыслительный процесс развивается в подсознании.

Большинство описаний интуитивных решений, подчеркивая их чувственную представленность, неосознанность и целостность, косвенно наталкивают нас на предположение, что направление скачка, приводящее к невозможности осознать промежуточные этапы решения, связано с переходом обработки информации из левого полушария в правое. Итак, чувственность, несомненность, неосознанность, эмоциональные компоненты интуиции - все это следствие одноразового перехода при осознании результата.

Если стать на данную позицию, то интуитивное решение можно представить, как двухфазный процесс: сначала – некоторый неосознанный чувственный правополушарный процесс, затем - скачок и осознание в левом.

Операции обработки информации, присущие правому и левому полушариям, изучены психологией не в равной степени. Полнее исследованы левосторонние операции: уточнение и формулирование задачи, постановка вопросов, осознанный поиск в памяти подходящей гипотезы, логические способы проверки решения на доступность и непротиворечивость.

Анализ выделенных свойств наводит на мысль, что все они имеют самое тесное отношение к правополушарным процессам. Действительно, чувственная непосредственность, независимость от рациональных рассуждений, ощущение достоверности, переживание внезапности - все это говорит в пользу большей «заинтересованности» правого полушария. С другой стороны, в ряде определений отмечается, что интуиция, несмотря на всю ее внезапность, не является озарением свыше, а опирается на жизненный опыт человека. При этом не только упоминается роль длительной подготовки ума, но и значение синтеза чувственной и моторной информации.

Наблюдательные люди отмечают у себя определенное состояние, предшествующее озарению, эмоциональное предчувствие приближения к чему-то значимому. Не исключено, что субъективное состояние неожиданности озарения объясняется тем, что результат получен в правом полушарии с его специфическими подсознательными механизмами и особой логикой. Тогда ощущаемый разрыв - это скачок не только между неосознаваемым и неосознаваемым результатом, но и между разными способами обработки информации.

Существует свойство, непременно сопутствующее интуиции, - эмоциональное возбуждение. Люди творческого труда знакомы с ощущением счастья и радости в момент, когда задача была решена. Что тогда? Осуществляется скачок и вступают в действие другие способы обработки информации - правосторонние.

Заметим, что об обработке в правом полушарии известно мало, главным образом потому, что соответствующие операции не осознаются.

Интуиция как самодостраивание. Остановимся также на попытке разобраться в научной интуиции при помощи новой междисциплинарной области знания. Эта тема развивается в статье Е.Н. Князевой и С.П. Курдюмова «Интуиция как самодостраивание».

Синергетика, или теория самоорганизации, может быть названа, пожалуй, наукой о сложном. Она ориентирована на поиск неких универсальных образцов эволюции и самоорганизации сложноорганизованных систем. Теория самоорганизации - философия становления сложного, философия ритмов и пульсаций в ходе спонтанного нарастания сложности в (открытых и нелинейных) средах.

Притязания синергетики на обобщение и толкование огромного эмпирического материала, всей суммы фактов о мире человеческого познания и творчества были бы, безусловно, неправомерны и безосновательны. Речь здесь может идти лишь о том, что это сопоставление представляет интерес, ибо таит в себе новый нетрадиционный взгляд на ряд сложных феноменов человеческой психики, например, на чувственную и интеллектуальную интуицию. В данном случае намечаются лишь аналогии и корреляция, развертывается общий подход к пониманию того, как могли бы протекать когнитивные и креативные процессы, если бы они протекали в некоей открытой нелинейной среде, среде мозга и сознания.

С точки зрения синергетики механизм интуиции можно представить как механизм самодостраивания структуры (визуальных и мысленных образов, идей, представлений) на поле мозга и сознания. Самодостраивание целостной структуры, по-видимому, происходит в процессе как научного, так и художественного творчества. Отсюда вытекают и поиски способов управления творческой интуицией, насколько это вообще возможно. Управлять интуицией значит инициировать самопроизвольное достраивание, переструктурирование сенсуального и интеллектуального материала.

Синергетика свидетельствует о том, что хаос является конструктивным механизмом самоорганизации сложных систем. Он необходим для того, чтобы система вышла на собственную тенденцию развития и возник процесс самодостраивания.

Просмотр различных альтернативных ходов развития мыслей, продумывание и варьирование ассоциаций на заданную тему играют позитивную роль в творческом мышлении. В результате нарабатывается некий продуктивный ментальный мицелий (пересеченная, сложноорганизованная сеть ходов), который служит полигоном для свободного движения мысли, для ее выхода в иные измерения, на новые уровни. Фридрих Ницше выразил эту мысль в поэтической, иносказательной форме: «Нужно носить в себе еще хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду»3.

В качестве аналога хаоса в когнитивных процессах можно истолковать разнообразие элементов знания, составляющих креативное поле поиска, разнообразие испытываемых ходов развертывания мыслей, наличие различных сценариев движения в проблемном поле мысли.

Конечно, разнообразие элементов знания, строго говоря, нетождественно хаосу. Разнообразные элементы усвоенного человеком знания, как правило, организованы в систему. Но, во-первых, есть и значительная часть неструктурированного, аналитически еще не обработанного знания. А во-вторых, в процессе напряженного поиска, подключающего интуицию, в сферу просматриваемого, «перебираемого» втягиваются элементы внесистемного и иносистемного знания - ушедшие глубоко в подсознание элементы, образующие обычно в сознании лишь слабые следы. Рождение нового связано как раз с нарушением привычной системы упорядоченности: с переструктурированием знания или с достраиванием, выходом за пределы исходной системы.

На первоначальном этапе работы интуиции, вероятно, имеет место максимальное расширение креативного поля, охват максимально возможного разнообразия элементов знания. При этом уравновешивание главного и неглавного, существенного и несущественного, т.е. радикальная переоценка познавательных ценностей перед лицом смутного Единого - творческой цели, является основой для продуктивного выбора идеи.

Переоценка ценностей знания возможна в том случае, когда сняты привычные заслоны и запреты «левополушарного» мышления. А это имеет место в состоянии сна, засыпания или в состоянии мечтающего, свободно двигающегося, «отпущенного» сознания. Тогда связи, которые были нарушены в период активного бодрствования, вновь проявляются. То, что было приглушено, придавлено, обретает очертания, структуру, ясность. Восстанавливается полный «орнамент». Причем акцент может быть сделан на другом.

Активное допущение даже «глупых» действий и идей есть механизм выхода за пределы стереотипов мышления. Нельзя отстраняться и от абсурда, ибо абсурд – это тайная кладовая рационального, его стимул и его потенциальная форма. Умная мысль рождается из глупости, рациональное - из абсурда, порядок из беспорядка.

Здесь можно вспомнить о некоторых способах развития искусства интуиции, используемых на Востоке. Например, танки - пятистрочные ритмически организованные стихи, в которых часто используются парадоксальные, нелепые соединения, странные противопоставления конкретных образов, намеки, требующие личностного распознавания и интуитивного достраивания. Или коаны - парадоксальные загадки, имеющие более или менее уникальные решения, призванные оставить пределы логических рассуждений и пробудить способности к интуитивному поиску.

По всей вероятности, для когнитивных систем сохраняет силу известный из теории систем принцип необходимого разнообразия элементов. Природные системы тем устойчивее, чем выше их разнообразие. Ибо в наличном разнообразии элементов потенциально содержатся формы приспособления к различным вариантам будущего. Разнообразие системы делает ее устойчивой к многовариантному будущему.

Известно, что на всех исторических этапах развития природы ее исходное разнообразие было больше, чем это было необходимо для дальнейшего динамического развития. Этот излишек называют «барокко природы». Аналогично можно предположить: на первоначальном этапе работы творческой интуиции всегда существует некий излишек разнообразия элементов знания и опыта, излишек версий, готовых к «прокручиванию» решения проблемы. Излишняя на первоначальном этапе расточительность, «неэкономия» творческого мышления оборачивается в итоге выигрышем - большей плодотворностью и жизнеспособностью его результата. Это странное излишество можно было бы по аналогии назвать «барокко знания».

Механизм самодостраивания включает в себя направленность на возникающее целое. Талантливый ученый или художник способен взглянуть на создаваемое им произведение как бы с высоты «птичьего полета», он держит в уме весь его план, замысел, фабулу, интригу. Этот план, главная идея или образ - та путеводная нить, на которую нанизываются все элементы знания и опыта.

Установочный план - не обязательно нечто логически ясное и выраженное. Напротив, это - скорее всего некий неосознаваемый, невербализуемый и нерасчлененный «сгусток смысла», он выливается рано или поздно в выражение мыслей в вербализованной форме. Кроме того, в свете синергетики можно было бы добавить, что план играет роль некоторого стимула, своего рода резонансного воздействия на сложный комплекс сознания - подсознания. План инициирует работу подсознания, способствует выведению потенциально зреющего наружу, к его вербализации и логическому оформлению.

На базе увеличения разнообразия, «взвешивания» познавательных ценностей происходит отбор, отсечение «ненужного». Творческое мышление идет не путем случайного перебора вариантов, а посредством выбора главного, чтобы организовать целое. Самоорганизация происходит вокруг этого ключевого звена. Именно искусство критической оценки первоначального разнообразия версий решения проблемы, искусство выбора главного, а вовсе не умение генерировать это разнообразие, часто рассматривают в качестве признака талантливости человека.

Ясно, что отбор различных вариантов, сценариев решения не подчинен слепой случайности. Строго говоря, никогда не происходит их тупого перебора, он направляется подсознательными установками. Но в то же время и на стадии отбора, очевидно, играют свою роль интуиция, спонтанность и свободное движение ума, а стало быть, непредсказуемые и случайные элементы.

Словесное и интеллектуальное творчество связано с безжалостным отбрасыванием, беспощадным уничтожением многого из того, что незадолго до этого было допущено как когнитивный аналог хаоса.

В творческом процессе имеют место два противоположных, контрастных явления - ассоциация и концентрация. Ассоциация - это разброс, установление все большего количества связей, разрастание сенсуального и интеллектуального. А концентрация, напротив, - сосредоточение на едином, направленность на какую-либо одну проблему, фабулу, идею. Загадка созидания - это как раз загадка соединения, синтеза.

Самоорганизация в области творческого мышления есть восполнение недостающих звеньев, «перебрасывание мостов», самодостраивание целостного образа.

Что касается научного мышления, интеллектуальной интуиции, то здесь может иметь место не просто самодостраивание как возникновение в среде целостной структуры. Возможен более высокий тип самодостраивания - переход от простой структуры к сложной, саморазвитие, усложнение первоначальной структуры.

Образ самодостраивания подобен в таком случае вырастанию «родословного дерева решения», «дерева познания» на специально подготовленном поле сознания.

Что касается процессов мышления, протекающих у квалифицированных ученых при решении ими научных задач, то здесь к самодостраиванию и высокой избирательности восприятия и переработки информации присоединяется еще один очень важный тип процессов. Это - процессы создания крупных блоков информации, ключевых схем или образцов и оперирования ими.

Только новичок в науке сознательно обращается к правилам в поисках решения научных проблем и обдумывает каждое следующее свое действие. Он способен, как правило, лишь на пошаговое экстраполирование и ближайший прогноз. В отличие от него компетентный ученый уже не занят тщательным обдумыванием правил и схем действий. Он знает правила, но применяет их автоматически. Самые высококвалифицированные специалисты, эксперты по определенным проблемам вообще живут в мире своих идей. Они лишь воскрешают в памяти абстрактные паттерны и схемы исследований.

Для этого уровня мастерства характерно оперирование целыми комплексами знаний, опыта, переживаний, чувств, т.е. громадными блоками информации. Это «сгустки» сенсуальной и интеллектуальной энергии, они выводятся из-под контроля сознания, вытесняются в автоматизмы, «опускаются» в подсознание, В результате освобождается поле для свободного конструирования, для игры ума, для интуитивного видения и удержания целого. У высококвалифицированных специалистов самодостраивание протекает быстро и эффективно, так как спонтанно структурируются громадные блоки информации.

Как инициировать интуицию? Управлять интуицией, насколько это вообще возможно, значит овладеть способами инициирования процессов самодостраивания и направленного морфогенеза на поле мозга и сознания. Но для этого необходимо, прежде всего, уяснить себе смысл процесса инициирования,

Дело в том, что эффективны слабые, но топологически и темпорально правильные - резонансные - воздействия на психику и мозг. Важна симметрия, правильная конфигурация или «архитектура» воздействий. Словом, необходим резонансный хронотоп.

Практика резонансных воздействий человека на самого себя, на свое тело и мозг получила наибольшее развитие на Востоке. Например, техника йоги и буддийских погружений в себя (в особенности в дзэн-буддизме) представляет собой, по сути дела, описания совокупности приемов для раскрытия своих психосоматических возможностей, т.е. для самосовершенствования, для овладения своим телом и сознанием, для инициирования интуиции.

Одна из первоначальных и необходимых ступеней для начала путешествий сознания, для освобождения интуиции - это достижение состояния «безмолвия ума», успокоения в себе физической, витальной и ментальной сфер. Впадение в это состояние достигается посредством особого рода ритуальных упражнений.

Состояние «безмолвия ума» дает возможность пробиться к случаю, хаосу, ничтожным флуктуациям или малым влияниям (по разным интерпретациям, влияниям подсознания, сверхсознания или самой действительности). Эти мельчайшие флуктуации несоизмеримы с океаном чувств и бурным потоком мыслей, в которые погружен человек в своем обычном состоянии. А в состоянии самадхи эти флуктуации становятся более выпуклыми и осязаемыми.

Дата добавления: 2014-12-27