Познание необходимости – условий, законов – есть одно из условий свободы, но еще не сама свобода

Это возможность выбора. Если у человека есть возможность выбора, то он свободен. Возможность выбора трех важнейших элементов деятельности: условий, цели, средств. Появляется возможность выбора и появляется возможность самовыражения – залог творчества. Чем больше возможность выбора, тем больше возможность для самовыражения личности, для ее творчества.

Это возможность созидания возможность творить новые возможности. Свобода творчества означает не только возможность выбирать условия, цели, средства, но и возможность создавать новые средства, ставить новые цели, творить небывалые ранее условия в соответствии только со своими собственными желаниями и вкусами. Такая деятельность ограничена только особенностями действующего субъекта и выполняет лишь одну функцию – служить средством его самовыражения. В результатах этой деятельности выражаются только особенности действующего существа и ничего более: раз деятель ничем не ограничен, все, что вышло из его рук, может говорить лишь о нем. Человек, хотя и редко, но бывает причастен к такой свободе. Благодаря этому, человечество развивается, совершенствуется его бытие, культура.

Но свобода – это лишь часть дела и половина правды, как говорил один из философов. Быть свободным – это только негативный аспект целостного феномена, позитивный аспект которого – быть ответственным. Свобода может выродиться в простой произвол, если она не «проживается» с точки зрения ответственности. Свобода выступает как таковая по отношению к трем вещам.

1. По отношению к влечениям.

2. По отношению к наследственности.

3. По отношению к среде.

Влечения всегда принимаются или отвергаются, они всегда каким-то образом оформлены. Вся сфера влечений у человека преобразуется под влиянием его духовной установки. Влечения всегда направляются, пронизываются и пропитываются личностью. Они находятся во власти его духовности. У человека нет влечений вне свободы и нет свободы вне влечений.

Наследственность, как и среда, не определяют человека: он в своем развитии, формировании в чем-то независим (свободен) от них. Все человеческое обусловлено, но собственно человеческим оно становится лишь тогда и постольку, когда и поскольку оно поднимается над своей собственной обусловленностью, преодолевая ее, трансформируя ее. Человек как духовное существо не только противостоит миру, но и занимает позицию по отношению к природному и социальному окружению и внутренней среде. То, что может противостоять всему социальному, телесному и даже психическому в человеке, мы и называем духовным в нем. Духовное и есть свободное в человеке. Духовная личность – это то в человеке, что всегда может возразить. Человек способен и встать над самим собой. Мое личностное бытие и означает свободу – свободу стать личностью. Это свобода от своей фактичности, свобода своей экзистенциальности. Это свобода стать иным. Человек решает за себя, любое решение есть решение за себя, а решение за себя – всегда формирование себя. (Франкл).

Иначе говоря, свобода – это возможность человека реализовать свое «Я». Человек может приобрести свободу, реализуя свою личность, будучи самим собой. (Фромм).

Итак, в философии существовали и существуют разные представления о свободе. В какой-то мере все эти представления можно выразить в следующих философских позициях:

- свобода как своеволие, следование своей воле. Это свобода произвола. Своеволие может быть основано на игре страстей или нравственном законе;

- свобода как самодетерминация, как утверждение себя вопреки высшей детерминации. Независимость от высших факторов. Одновременно признается и ограниченность, поскольку свобода есть не только самодетерминация, но и самоотрицание;

- свобода как абсолютизация момента самоотрицания. Например, традиционная индийская трактовка освобождения как «мокши», то есть растворения личной души во всеобщем безличном начале;

- свобода воли в христианстве, понимаемая как добровольное подчинение Богу;

- свобода как «познанная необходимость;

- свобода как возможность осуществления выбора.

8.3 СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Ответственность. Онтологически она связана со свободой: нет свободы, нет и не может быть ответственности; появляется свобода, реализуется и возникает ответственность как черта, основание человеческого бытия. Свобода – первична, ответственность – вторична. Ответственность тесно связана и с духовностью, в этом плане она выступает как осознание, понимание того, что человек в своем общении с миром не должен наносить вреда, ущерба миру и себе. Духовность задает уровень, планку степени индивидуальной ответственности.

Человек, осознавая мир, свое отношение к нему, свое место в нем, способен видеть себя со стороны, давать себе оценку. Поэтому он единственный, кто способен возложить на себя ответственность за себя и свое окружение: близкое и далекое.

Ответственность – это форма нравственного самоконтроля за человечностью, гуманистичностью своего общения с миром и самим собой; насколько нравственна моя жизнь, мое пребывание в мире. Иначе говоря, ответственность – это форма свободного, нравственного выбора человека, форма его нравственной активности. Но еще античные философы (Сократ, Аристотель) ставили вопрос: как может быть человек добродетельным (нравственным), если он не знает, что такое добродетель? И может ли быть добро всегда, при всех условиях и для всех – одинаково?

Человеческая история подтвердила правоту этого вопрошания – практически каждая эпоха выстраивала свою иерархию ценностных образцов и смыслов поведения и деятельности человека. В рамках выделения этапов и типов культуры в человеческой истории, мы обозначили такую иерархию.

Если, например, говорить о современности, то для одних - основными ценностями западноевропейского либерализма являются уважение свободы: слова, предпринимательства, вероисповедания, передвижения и т.д. И единственное ограничение свободы одной личности – запрет на ограничение свободы другой личности («свобода одного человека кончается там, где начинается свобода другого» И. Кант). И соблюдение этого договора гарантировано конституцией, государством.

Другие – отнюдь не считают государственные гарантии западных демократий способными защитить личную свободу в силу имеющихся иных оснований для ее ограничения. Например, стремление человека быть современным, модным, придерживаться передовых взглядов и т.д. уже делает его зависимым и от политиков и от производителей. Люди покупают вещи с модным ярлыком. А завтра предприниматели диктуют новые вкусы, и все повторяется. Такая свобода больше похожа на переход от одного вида рабства к другому.

Итак, человек должен сам осуществлять «ответственный» выбор, но может ли эта ответственность человека носить абсолютный характер? При всем многообразии ответов на поставленный вопрос, выделим несколько позиций:

Фаталистическая (от лат. fatalis – роковой, fatum − рок, судьба) концепция ответственности основывается в основном на отрицании свободы личности. Своими корнями эта позиция уходит в глубокую древность, когда человек воспринимал себя в рамках отведенной ему свыше судьбы, в границах «предначертания», «предопределения». Первоначально эта «предопределенность» носила иррациональный, космический характер. В более поздние времена это «предначертание» трансформировалось в волю всемогущего Бога и получило свое обоснование в теологии. И, наконец, современное звучание она приобретает в философии жизни (Шпенглер) и у ее последователей.

Фатализм сохраняет себя и на уровне обыденного сознания, когда человек становится либо простым пассивным наблюдателем происходящих событий (от меня ничего не зависит!), либо свои чаяния и надежды апеллирует к кому-то, или чему-то извне.

Волюнтаризм (от лат. voluntas – воля), напротив, выдвигает тезис ответственности человека за все. Наиболее четко эта позиция проявила себя в экзистенциализме (Сартр, Шопенгауэр), который видит свою заслугу, по выражению Сартра, в том, что эта философия отдает каждого человека во власть самому себе и безотносительно к обстоятельствам возлагает всю ответственность на его плечи. Но гипертрофирование личной ответственности человека вряд ли уместно, если мы саму свободу определяем как относительную, ограниченную теми или иными обстоятельствами.

Социоцентризм (от лат. societas – общество) выделяет в качестве определяющих ориентиров в понимании сущности человека его общественные связи и отношения, пренебрегая при этом (или не в должной мере рассматривая) его космической, родовой и природной спецификой. Если мерой человека выступает безличный социум, если осуществляется «гиперсоциализация» человека, то личность может оказаться жестко регламентируемой в своих действиях и подчиняющейся императиву «свобода, добро ради долга». (Руссо, Кант, Маркс).Свобода, «интернированная» (внутренне ограниченная) долженствованием, превращается в строго дозированную (не свобода, а лишь «степень свободы»), и способна превратить человека в «социального раба». Такую модель свободы, например, демонстрируют в истории человечества все тоталитарные государства.

Человеческая свобода – это конечная свобода. Человек не свободен от условий, но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обуславливают его полностью. От него – в пределах его ограничения − зависит, сдается ли он, уступит ли он условиям. Он может также подняться над ними и таким образом открыться и войти в человеческое измерение. И «мерилом» (мерой) человечности человеческих отношений, безусловно, может выступить только сам человек, во всей совокупности, прежде всего, своих нравственных качеств. Как писал Владимир Соловьев, действительным носителем полной свободы, и внутренней и внешней, может быть только тот, «кто в последнем основании не знает другого мерила суждений и действий, кроме доброй воли и чистой совести».

Итак, личность действительно ответственна в меру свободы выбора.Она отвечает лишь за то, что она объективно – в соответствии с обстоятельствами – могла и субъективно – в соответствии с нравственной необходимостью – должна была выбрать и реализовать в поступке. Иначе говоря, меру ответственности личности определяют − возможность и способность выбора, и нравственный долг. Причем, мера ответственности личности возрастает вместе с увеличением диапазона свободы морального выбора. Уклоняясь от ответственности за свои дела и поступки, человек тем самым отказывается от своей свободы и индивидуальности. Одно неотделимо от другого. Мера свободы есть одновременно мера ответственности.

Проблема ответственности не может быть абстрактной и сторонней для современного человека, когда разворачиваются такие глобальные проблемы, которые могут поглотить, уничтожить само человечество. Сегодня стоит вопрос не “бегства от свободы”, ухода в собственный внутренний мир и свои личностные переживания, а вопрос о созидательной активности человека во всех отношениях с окружающим его миром, вопрос ответственности человека за этот мир, за страну, народ, своих детей и себя самого.

Леонид Мартынов, еще в 60-х годах прошлого века, в одном из своих стихотворений написал:

Мой голос

Этот вот,

Велик он или мал,

Я, не боясь невзгод,

Упорно поднимал;

Его я возвышал, −

О, нет, я не молчал, −

И пусть он не решал,

Но все же он звучал,

Поддержан, заглушен,

То тайный, то прямой,

Каков бы ни был он,

Он мой,

Он мой,

Он мой!

Вероятно, с точки зрения образности, стихи могли бы быть и ярче. Но выраженная в них мысль глубока и как никогда актуальна: свобода, как ответственность за судьбы всего мира, необходимо ведет к утверждению человеческой индивидуальности. А индивидуальность ценна именно тем, что она концентрирует в себе весь мир.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Что такое свобода, и с какими соотносительными понятиями она обнаруживает свою природу?

2. В чем отличие понятия «личность» от понятий «индивид» и «человек»?

3. В чем отличие «свободы от...» от «свободы для...»?

4. Какие характерные черты присущи личности как субъекту свободы?

5. Почему свобода имеет относительный характер?

6. Какие объективные и субъективные факторы, ограничивающие свободу можно выделить?

7. Как следует понимать выражение: «свобода есть познанная необходимость»?

8. Как соотносятся свобода и ответственность?

9. В чем несостоятельность фатализма и волюнтаризма в понимании свободы и ответственности человека?

10. Каким образом путь освобождения, в особенности духовного освобождения, совпадает с путем нравственного совершенствования?

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Абрамов М.А. Неопределенность свободы. Вопросы философии. − 1996. − № 10.

2. Арон Н.Р. Эссе о свободах: Универсальной и единственной формулы свободы не существует. Полис. − 1996. − №1.

ГЛАВА 9. ЧЕЛОВЕК В ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

В каком направлении развертывается человеческая история? Можно ли говорить о прогрессивной тенденции общественного развития, которая (при всех ее временных отступлениях) сохраняет себя и в настоящем и будущем? Куда идет человечество в своем развитии? Эта проблема в своем осмыслении находила разное толкование и в философском, и в религиозном, и в обыденном сознании. Позиции пессимистов и оптимистов просматриваются достаточно отчетливо и переплетаются друг с другом на протяжении всего рефлексивного периода человеческого сознания. Вместе с этими порой прямо противоположными суждениями о направленности развития общественной истории как таковой, не возникает сомнения в прогрессе техники, сопровождающей жизнь человека и общества практически со времени изобретения первых орудий труда. Мы можем поставить вопрос о том, что дает этот прогресс техники человеку, и куда он может вывести человечество в своем развитии, но мы не можем не признавать прогресса техники как таковой. А масштабы развертывания научно-технического прогресса породили проблему изучения человека, взаимодействующего с техникой.

9.1 СИСТЕМА ОТНОШЕНИЙ: ЧЕЛОВЕК − ТЕХНИКА

Вопрос о «первопричинах» техники и технологий рассматривается по-разному. Одни исследователи относят к таким причинам совершенствование самой человеческой деятельности, которая вызывала на определенных этапах потребности в тех или иных орудиях труда и подталкивала совершенствование и развитие техники. Другие рассматривают ускоряющее действие военных конфликтов на развитие и совершенствование технических средств. Третьи называют человеческое любопытство основой научного и технического прогресса. Четвертые выстраивают иную доказательную базу для анализа данной проблемы. Например, французский исследователь Леви-Штраус полагает, что общество вступает на путь ускоренного прогресса, попав в некую полосу следующих друг за другом явлений, достигнув некоего «критического» объема открытий, который в конце концов приводит к лавинообразному росту, «технологическому взрыву». Это своеобразная «цепная реакция», проявление которой можно ожидать в тех обществах, где «критическая» масса достигнута. Но такое объяснение не вскрывает причины, по которым эта «цепная реакция» возникает в своих истоках, на старте всех дальнейших событий. Если рассматривать деятельностный подход как основополагающий принцип, то именно первая точка зрения, на наш взгляд, является определяющей и в понимании истоков развития техники и технологии. Все остальные позиции, безусловно, включаются в процесс дальнейшего совершенствования технических средств и их применения.

Итак, система человек – техника составляет основу производства.

Эта система включает в себя три элемента:

- рабочий орган;

- двигательный орган;

- управляющий орган.

В зависимости от производственной функции человека, в развитии и функционировании системы человек – техника выделяют три основных этапа, соответствующие трем основным способам труда:

- ручная техника;

- машинная техника с ручным управлением;

- машинная техника с автоматическим управлением.

Что мы включаем в определение техника? Техника (от греч. techne – искусство, мастерство, умение) – это совокупность средств, создаваемых для осуществления процессов производства и обслуживания непроизводственных потребностей общества. Термин техника употребляют также для совокупной характеристики навыков, приемов, используемых в каком-либо виде человеческой деятельности (техника делопроизводства, техника литья, техника игры на скрипке, техника рисунка и т.д.).

От техники напрямую или опосредованно зависит:

- содержание, характер труда;

- уровень производительности труда;

- возможность, степень использования новых сил и свойств природы;

- рост квалификационного уровня человека, изменения в профессиях.

Первоначально человек использовал сами предметы и процессы окружающего мира для своего выживания (камень, огонь, вода), а несколько позднее – «естественные» источники энергии (тягловое животное или раб). Изобретение колеса и вращательного движения становится основой создания машин узкого диапазона действия, не способных к самоадаптации. Используется энергия окружающей среды – ветра, воды, каменного угля, и вскоре после этого – электричества. Именно электричество открывает возможность не просто приводить в действие машины, но и передавать информацию на большие расстояния. Процесс перестройки естественной среды в искусственную начинает осуществляться с огромной скоростью. Происходят кардинальные технологические изменения: человек преодолел гравитацию, открыл атомную энергию, создал электронно-вычислительную технику, которая, в свою очередь ускорила возможности самого познавательного процесса.

В общем виде роль электронно-вычислительных машин в процессе познания можно определить следующим образом:

- они несут с собой новый образ рациональности. Иначе говоря, человек приобрел способность конструировать особую абстрактную действительность;

- они способны «сдвинуть» творческую деятельность человека на более высокий уровень, поскольку берут на себя рутинную часть познания;

- они помогают быстрее отбрасывать ложную информацию;

- они способны на то, чтобы придавать конкретность высокоабстрактным результатам, выводя их на дисплей в наглядных образах.

Итак, прогресс техники происходил при непосредственном участии самого человека, его деятельности, определялся иными факторами общественного развития, включая историческое время, потребности, интересы, гениальных ученых и т.д.

Многие исследователи состояния технического общества XX века (А. Тоффлер, Дж. Гэлбрайт, Питер Друкер, Збигнев Бжезинский, Й. Масуда и др.) отмечают его переход из недавней индустриальной стадии в новую, постиндустриальную (постмодернистскую, информационную стадию. Уже индустриальная стадия проявила себя в отношении человека такими известными свойствами, как:

- механизированным трудом, который привел к обеднению духовной жизни человека в силу утомительности и монотонности операций на конвейерном производстве. Сам человек превращался в простой придаток машины, ее «продолжение». В машинном производстве утрачивается радость индивидуального труда и творческого созидания.

- принципом стандартизации, который в массовом производстве однотипных продуктов приводил к понижению их качества, а, распространившись из сферы производства на все области жизни общества, включая образование и досуг, породил и «стандарт» в потреблении, «стандарт» образа жизни, «стандарт» личности. Русский исследователь Запада Александр Зиновьев с сарказмом замечает, что тот "сверхчеловек", о котором грезил и приход которого провидел Фридрих Ницше, уже создан на Западе: "Сверхчеловек − это не то всесторонне развитое существо, о котором говорили мечтатели прошлого, а именно реальный западоид, т.е. внутренне упрощенное, рационализированное существо, обладающее средними умственными способностями и контролируемой эмоциональностью, ведущее упорядоченный образ жизни, заботящееся о своем комфорте и здоровье, практичное, расчетливое, смолоду думающее об обеспеченной старости, идеологически стандартизированное..." Ему свойственны прагматизм и направленность на самоизоляцию;

- усилением отчуждения человека и от труда (вводится и расширяется узкая специализация), и от продуктов труда (теряется индивидуальность, творчество в массовом продукте) и от своей человеческой природы (превращен в придаток машины). Все эти процессы отчуждения человека в промышленном производстве достаточно полно предугадал и рассмотрел К. Маркс при анализе нарождающегося капиталистического общества.

Оценивая постиндустриальное общество с позиций открывающихся новых возможностей для раскрытия именно творческой стороны любой деятельности человека, эти исследователи полагали, что информационное общество способно снизить прежде проявлявшее себя негативное влияние автоматизированного производства. Если человек уже обеспечен в основных своих материальных потребностях, то наступает время «индивидуализации» его интересов, запросов в потреблении. Меняется сама культура потребления: изысканный дизайн, утонченность, индивидуальность, престиж, эффект и т.д. − все это становится определяющим фактором потребления. Иначе говоря, простое производство превращается в производство услуг «по желанию» потребителя. И сеть подобного рода услуг выходит за рамки материального производства и становится фактором всей общественной жизни человека. Расширение сферы услуг позволяет реализовать творческий потенциал человека и уйти от «стандартизированной» личности.

Насколько оказались и оказываются оправданными ожидания исследователей в изменении отношений системы «человек – техника» в условиях постиндустриального общества мы посмотрим чуть позже. А пока просто констатируем, что на пути развития технического прогресса человек приобрел не так уж и мало. Но возникающие сегодня проблемы, связанные с современными технологиями и возможностями обмена информацией порой способны поставить в тупик самого человека.

В конце XX века технократическая цивилизация, явившаяся результатом научно-технического прогресса, начинает ощущать последствия этого прогресса. А именно:

- технократическая цивилизация, освобождая человека от власти природы, удовлетворяя его внутреннее тщеславие «быть властелином» в окружающем мире, начинает все очевиднее обнаруживать прямую зависимость человека от природы как таковой;

- именно эта цивилизация через новейшие открытия и технологии дает простор для удовлетворения неограниченных потребностей человека, одновременно обнажив возможность и непосредственного уничтожения человеческого рода с помощью современного вооружения;

- нависшая над человечеством экологическая угроза является прямым следствием развития технократической цивилизации;

- появившаяся так называемая «всемирная информационная сеть» не только дает новый импульс для развития современных технологий, не только кратно увеличивает возможности человека в получении знаний, но таит в себе такие опасности, которые пока трудно предугадать: смогут ли быть ограниченными возможности «хакеров» взламывать коды доступов как, например, банков, так и военных или космических систем управления; не будет ли использоваться эта «сеть» для массового «зомбирования» людей и т.д.;

- создание «виртуальной реальности», о которой уже говорят некоторые исследователи, грозит внести кардинальные изменения в само человеческое бытие;

- наконец, само сознание человека оказалось на распутье: как отказаться от своего всесилия и всевластия и признать необходимость считаться с объективным ходом развития природы и мира в целом.

Таким образом, человек оказывается в результате техноэволюции в плену того, что он сам же и создал и по мере увеличения своих знаний – все меньше может распоряжаться своей судьбой.

Конечно, законы общественного развития есть законы деятельности людей и не осуществляются иначе, как посредством деятельности людей. Поэтому действие законов общественного развития включает в себя в качестве необходимого условия целенаправленную, сознательную деятельность людей. Это законы общественных действий людей. Необходимым звеном действия социальных законов выступают интересы. Интересы – это движущая сила, источник побуждений и стремлений людей. Интерес – потребность, нужда, обусловленные материальными и духовными факторами жизни людей. Интересы воздействуют на поведение людей. Через них объективная детерминация переходит в субъективную. Ее звенья: а) осознание интересов: б) определение целей: в) выработка программы действия: г) выбор средств ее осуществления: д) организация социальных сил, способных бороться за удовлетворение интересов. Интересы многообразны. Их переплетение и пересечение, единство и противоречие определяют конечный результат – историческое событие.

Если в контексте интересов самого человека рассматривать технику и технологии как «историческое событие», то не разумно выдвигать и предъявлять претензии к самой технике и технологиям. С их помощью и участием человек реализует:

- свои цели и интересы в отношениях с природой: подчиняя ее, преобразуя и используя ее, преодолевая ее негативное воздействие;

- свои цели и интересы в отношении самого себя: сокращение физических нагрузок, борьба с болезнями и недугами, продление собственной жизни и т.д.;

- свои интересы в области познания;

- свои интересы в сфере общественных отношений в целом и т.д.

Отметим также, что развитие техники и технологии имеет и свои внутренние закономерности и регуляторы. Это переход от законов, относившихся к отдельным явлениям, к статическим законам, от жесткой причинности к вероятностному подходу, от «простоты» к сложности. В силу такой двойственности природы техники (субъективно – объективной) следует признать, что за человеком оставлен, прежде всего, выбор в применении и использовании достижений открытий в области техники и технологии. А этот выбор, в свою очередь, обусловлен и уровнем развития культуры и цивилизации, и общественным строем, и моральными ценностями. Иначе говоря, технология дает человечеству средства и орудия; хороший или дурной способ их употребления (во благо или во зло) – это заслуга или вина самого человека. Можно направить всю мощь научных изысканий и современных технологий на создание оружия для уничтожения людей, самого человека; можно выбрать путь создания «потребительского рая», «общества всеобщего благоденствия»; можно ориентироваться на развитие творческих способностей и творческого труда человека – но всегда будет перед человеком возникать ситуация выбора. И нельзя предположить, что от этой необходимости совершать выбор, человек освободится при дальнейшем совершенствовании техники и технологий. Более того, на самого ученого сегодня ложится значительно большая ответственность за судьбу своего открытия. Нельзя одновременно совершать открытия и стараться быть «страусом», уйти от ответственности за их последствия. Бремя ответственности личностного выбора ученого сегодня возрастает кратно.

Когда-то человек открывал для себя естественный мир, преобразовывал его, подчинял и использовал в своих интересах. Одновременно с этим он выстраивал свою «вторую природу» мир искусственный. Теперь человек встал перед необходимостью сохранения естественного мира, и познания, понимания, и совершенствования своего искусственного мира. Прогресс информационных технологий столь стремителен, что грозит поглотить самого человека.

Темпы смены новых поколений техники опережают темпы смены поколений людей (достаточно посмотреть на процесс совершенствования самого компьютера или сотового телефона).

Технологии оказались более агрессивны, чем человек их обычно воспринимал. Их вторжение в психику (например, через СМИ, рекламу, Интернет) может порождать новые этические проблемы, с которыми прежде человек не сталкивался, но которые необходимо осмысливать для собственного выживания. Это уже сегодня относится не только к проблеме создания, например, биологического оружия, но и к проблеме клонирования самого человека.

Дата добавления: 2014-12-27