Идеалы и критерии научности. Проблема выбора научной теории

Идеал научности или гносеологический идеал – это требования к продукту научного исследования – научному знанию. Если эти требования не выполнены, то продукт не считается научным знанием. К данным требованиям обычно относят: предметность, однозначность, определенность, точность, системность, логическая доказательность, проверяемость, теоретическая и эмпирическая обоснованность, практическая применимость. Философы науки-неопозитивисты считали, что этим критериям должно соответствовать знание любой из наук и упрекали гуманитарные науки в том, что их идеал научности в меньшей мере отвечает этому набору требований, чем у наук логико-математических и естественных. Однако усилиями их критиков, философов науки – постпозитивистов было показано, что в реальности эти идеалы настолько абстрактны, что опровергаются практикой даже логико-математических и естественных наук. Так, оказалось, идеал логической доказательности нереализуем даже в математике, которую неопозитивисты считали поначалу образцом формализованных теорий. Куртом Геделем в 1931 году было сформулировано и доказано утверждение, получившее название 1-й теоремы Геделя: «Во всякой достаточно богатой непротиворечивой теории первого порядка (в частности, во всякой непротиворечивой теории, включающей формальную арифметику), существует такая замкнутая формула F, что ни F, ни не являются выводимыми в этой теории». Иначе говоря, в любой достаточно сложной непротиворечивой теории существует утверждение, которое средствами самой теории невозможно ни доказать, ни опровергнуть.

Более глубокое изучение физического исследования показало, что идеал полной эмпирической проверяемости и обоснованности тоже недостижим, оказалось, что теории не выводятся из опыта индуктивным путем (то есть путем обобщений результатов опыта), а надстраиваются над опытом. Теория и опыт имеют разные предметы, теория говорит об идеальных объектах, опыт – о материальных, налицо их отождествление, которое требует невозможно обосновать логически. Например, механика – наука о движении материальных точек без трения в евклидовом пространстве, чтобы экспериментально доказать утверждения механик нужно отождествить единичные высказывания о материальных точках с высказываниями о предметах, скажем, планетах, то есть отождествить материальную точку и планету. А такое отождествление предполагает договоренность о том, какие свойства вещей можно считать несущественными и отвлечься от них, то есть предполагает договоренность и интерпретацию (при отождествлении планеты с материальной точкой отвлекаются от размеров планеты и среды (разряженный газ, солнечный ветер, поток космического излучения), в которой она движется). Итак, теории не доказываются экспериментом, они интерпретируют эксперимент, отсюда гипотетичность, вероятностность любого теоретического знания.

Однако невозможно согласиться и с теми постпозитивистами, которые делают отсюда крайние релятивистские выводы и утверждают, что научное исследование не должно иметь никаких идеалов, кроме идеала увеличения (пролиферации) научного знания (так, П. Фейерабенд считает, что «все методы дозволены» и всякое знание обладает ценностью). Гносеологические идеалы теоретического исследования выступают регулятивами этого исследования, недостижимыми правилами, к которым все таки надо стремиться.

С проблемой идеалов и критериев научности тесно связана проблема выбора научной теории. Членам научного сообщества время от времени приходится делать выбор между соперничающими теориями, различным образом объясняющими одни и те же факты. Какими критериями они при этом руководствуются? Представители позитивистских и аналитических школ (Карнап, Шлик, Фреге, Рассел) считают, что это и есть критерии научности: предметность, однозначность, определенность, точность, системность, логическая доказательность, проверяемость, теоретическая и эмпирическая обоснованность, практическая применимость. Соответствие с ним делает теорию истинной и научной. Позитивисты отрицают неизбежность внешнего влияния на содержание научных теорий, отстаивают «особый эпистемологический статус» науки. По их мнению, научное исследование может быть совершено объективным, ученый может и должен отвлечься от своих воззрений, от популярных в обществе идей и тенденций и требований, в процессе исследования он должен опираться только на факты.

К позитивистам близки науковеды, представляющие такое направление в философии науки как интернализм. Он также исключает влияние на научные теории со стороны внешнего для науки политического и экономического контекста, как и позитивизм, но в отличие от последнего не исключает влияние на научные теории философских и религиозных воззрений. Так, один из лидеров интернализма А. Койре – французский исследователь российского происхождения, считал, что развитие науки можно объяснить не только из самих внутренних, имманентных законов науки, но и из законов всей рациональной парадигмы данной эпохи, в какой бы форме она ни выражалась: научной, философской или теологической. Скажем, реальная теория гравитации Ньютона по Койре была связана с теологическими концепциями – о Боге как источнике ускорения небесных светил, пространстве как чувствилище Бога и т.д. Самым главным мировоззренческим переворотом в истории с точки зрения по Койре стал переход от антично-средневековой картины мира, представляющей космос как живой, разумный саморазвивающийся организм со своей внутренней иерархией («законы неба» и законы земли»), с «естественным местом» для каждой вещи, с конечным пространством к новоевропейской ньютоновской картине мира. В ходе этой революционной перестройки мышления сыграл большую роль протестантизм и некоторые философские учения Нового времени.

Однако не все философы науки и науковеды считают так. Многие из них напротив, убеждены, что при выборе между научными теориями на ученых не могут не влиять внешние, социально-экономические и политические факторы. Получается, что ученые, решая: какую теорию выбрать в качестве парадигмы, руководствуются не столько логически-методологическими требованиями, о которых говорит позитивизм, и не столько даже соответствием теории общему религиозному и философскому контексту эпохи, о чем говорит интернализм, а соответствием теории контексту социально-экономических и социально-политических идей, господствующих в обществе. Представители этой точки зрения получили имя экстерналистов. Основные представители экстернализма: Б. Гессен, Э. Цильзель, Р. Мертон, Д. Нидам, А. Кромби, Г. Герлак, С. Лилли. Один из основателей экстернализма – советский ученый Б. Гессен считал, что на основные мировоззренческие концепции механики Ньютона оказал развитие дух капитализма. По мнению Гессена хотя основная работа Ньютона «Начала математической натурфилософии» написана на сложном формализованном языке, ее основные идеи не могли бы родиться без развития технических средств того времени, что в свою очередь было связано с капиталистическим экономическим подъемом. Ньютоновская механика появилась не потому, что Ньютоном были проделаны определенные эксперименты, результаты которых привели его к основным положениям механики, и даже не потому, что картина мира этой механики вытекала из протестантской картины мира, которую разделял Ньютон, а потому что развитие капитализма породило машины и механизмы, принципы работы которых учеными Нового времени были перенесены на природу (природа как механизм).

К позиции экстерналистов были близки некоторые философы-постпозитивисты (прежде всего Кун и Фейерабенд), а также ряд советских методологов науки и философов культуры 1960-х-1980-х г.г. (Косарева, Микулинский, Гачев). В настоящее время спор между экстерналистами и интерналистами утих, и хотя современные философы науки признают определенную ценность за аргументами обеих сторон, нельзя сказать, что одна из них победила безусловно. Вместе с тем, это спор обогатил философию науки, теперь мы уже не подходим столь наивно к проблеме выбора научной теории и наем, что хотя существуют логико-методологические критерии выбора теории, они – недостижимый идеал и в реальной истории науки на выбор ученых оказывают и вненаучные факторы.

Дата добавления: 2014-12-27