Основные направления развитии. Усиление государственной цензуры 7 страница

«Соревнователь просвещения и благотворения» издавался до ноября 1825 г., всего вышло 32 части, тираж журнала составлял 200-300 экземпляров.

Журнал «Невский зритель» по составу сотрудников и проблема­тике являлся представителем декабристской периодики. В нем сотрудничали члены Вольного общества любителей российской словесности, участники тайных обществ декабристов. Журнал вы­ходил ежемесячно с января 1820 по июнь 1821 г., его издателями были И. Сниткин, Г. Крутиков, М. Яковлев. В числе авторов выступа­ли Пушкин, Кюхельбекер, Баратынский, Сомов, Ф. Глинка и др.

«Невский зритель» состоял из семи отделов: «История и полити­ка», «Воспитание», «Нравы», «Литература», «Критика», «Изящные искусства», «Смесь». Руководители отделов и сотрудники в период кратковременного существования журнала менялись, этим можно объяснить перемены в оценках произведений. Отделы «Литература» и «Нравы» некоторое время возглавлял К. Ф. Рылеев; предполага­лось, что он станет издателем журнала. Появлялись новые отделы: «Политические новости», «Благотворения».

«Невский зри гель» проповедовал идеи просвещения и образования, одо­брял конституционную монархию. Издатель журнала магистр этико-политических наук И. М. Сниткин посвятил этой теме ряд статей: «О постепен­ном образовании гражданских обществ», «О правлении, образованности И политических переменах Греции, с объяснением причин ее возвышения и упадка», «О правлении и законодательстве римлян, начиная от Ромула до уничтожения царского достоинства», «О состоянии вещей и политиче­ском положении государств Европы» и др. Осуждая разрушительные ре­волюционные события в странах Европы, он признавал общественный прогресс, основой которого служат просвещение и разумное законода­тельство. В статьях Н. Рашкова, помещенных в отделе «Воспитание», из­лагались педагогические идеи Ж.-Ж. Руссо, проводилась мысль о том, что просвещение пробуждает чувство духовной свободы.

Выступления «Невского зрителя» по вопросам экономики и государственного хозяйства («О влиянии правительства на промыш­ленность», «О влиянии фабрикантов на промышленность» и др.), в которых возлагались надежды на успехи промышленного производ­ства в России и содержались рекомендации правительству издать ра­зумные постановления в этом направлении, вызвали недовольство министра просвещения А. Н. Голицына, посчитавшего наставления журнала неуместными и неприличными.

Из литературных произведений в «Невском зрителе» примечатель­ными стали стихотворения Пушкина и Рылеева. Пушкин опублико­вал в журнале отрывок из поэмы «Руслан и Людмила», Рылеев напе­чатал сатиру «К временщику» (1820), в которой обличался «надменный временщик, и подлый и коварный. Монарха хитрый льстец и друг неблагодарный, Неистовый тиран родной страны сво­ей. Взнесенный в важный сан иронырствами, злодей!» В этом порт­рете современники без труда узнали А. А. Аракчеева. Над автором сатиры И журналом нависла угроза наказания, но его не последова­ло, гак как всесильный временщик, по словам Н. Бестужева, «посты­дился признаться явно, туча пронеслась мимо».

Среди критических выступлений журнала, авторами которых явля­лись Сомов и Кюхельбекер, программное значение имело литератур­ное обозрение последнего «Взгляд на текущую словесность» (1820). В нем анализировались публикации современных журналов, в ТОМ чис­ле статьи отраслевого журнала «Сибирский вестник», посвященного истории, географии и этнографии Сибири. Кюхельбекер назвал «Си­бирский вестник» важным и занимательным для всякою русского.

В рассматриваемый период активно формировалась отечествен­ная отраслевая периодика, чему способствовало развитие экономи­ки и разделение труда. В качестве издателей специальных журналов выступали государственные учреждения: Министерство внутренних дел выпускало в свет «Санкт-Петербургский журнал» (1804-1809), Академия наук — «Технологический журнал» (1804-1815) и «Стати­стический журнал» (1806, 1808), временный артиллерийский комитет Военного министерства—«Артиллерийский журнал» (1808-1811). Среди частных изданий заявили о себе «Экономический журнал, издаваемый Василием Кукольником» (СПб., 1807), «Новый магазин естественной истории, физики, химии и сведений экономических)» И.Двигубского (М., 1820-1830).

В соответствии со специализацией эти издания помещали научные и научно-популярные статьи, статистические материалы, практические советы, рекламу. Особое место в них занимала иллюстрация: чертежи новейших изобретений, рисунки технических новшеств, географи­ческие карты, таблицы, схемы. Авторами теоретических и практических публикации являлись отечественные и зарубежные ученые, изобретате­ли. В ведомственных изданиях печатались правительственные распоря­жения, разного рода официальные документы. Имелись библиографи­ческие отделы, где рецензировалась специальная ли гература.

«Технологический журнал» положил начало специальным науч­но-техническим журналам. Он издавался Академией наук с 1804 но 1815 г. по четыре номера в год, а далее выходил до 1826 г. под новым названием — «Продолжение Технологического журнала, состоящее из Ученых известий, имеющих предметом приложение учиненных в науках открытий к практическому употреблению». В 1816 г. «Ученые известия» выделились в самостоятельное издание.

В журнале отсутствовали отделы и рубрики, что делало его похожим на сборник статей. Авторами научно-технических публикаций выступа­ли отечественные ученые Н. Озерецковский, Я. Захаров, И. Загорский и др. Содержание их статей соответствовало провозглашенному в пре­дисловии к журналу девизу: «Успехи ремесл и заводов в необходимой находятся связи с успехами наук». Наиболее активным автором являл­ся бессменный редактор журнала акад. В. М. Севергин. Цикл его ста­тей «Рассуждение о металлургии, заключающее в себе теорию главных ея работ» печатался с продолжением в течение нескольких лет. Журнал прекратился после кончины Севергина.

Журнал «Новый магазин естественной истории, физики, химии и сведений экономических» И. Двигубского представлял собой дай­джест, в котором помещались перепечатки из зарубежных журналов и книг, преимущественно из французских.

В журнале имелись отделы: «Естественная история», «Физика», «Смесь», «Метеорологические наблюдения». В последнем отделе поме­щались таблицы, содержавшие сведения о температуре воздуха, давле­нии, силе ветра. В отделе «Смесь» печатались библиографические замет­ки о новых книгах: «Книги зоологические, ботанические, минералогиче­ские, физические, химические и пр.». Тематика публикаций журнала, очерченная в его названии, была весьма разнообразной. Научно-техни­ческие статьи («О произведении электричества в минералах посредством давления», «О сотрясении упругих поверхностей») сочетались с практи­ческими советами и рекомендациями («О предохранении от насекомых шерсти, мебели, платья, мехов и др. вещей в домашнем хозяйстве», «О мостах из железной проволоки»). Журнал издавался до 1830 г.

Помимо научно-технических выходили специальные журналы иной тематической и читательской ориентации: «Журнал для детей, или Приятное и полезное чтение для образования ума и сердца. Но­вое издание» (СПб., 1815), краеведческо-этнографический «Сибир­ский журнал, издаваемый Григорием Спасским» (СПб., 1818-1825), иллюстрированный журнал «Волшебный фонарь, или Зрелище С.-Петербургских расхожих продавцов, мастеров и других про­стонародных промышленников, изображенных верною кистью в на­стоящем их наряде и представленных разговаривающими друг с дру­гом, соответственно каждому лицу и званию. Ежемесячное издание на 1817 год», сатирический и юмористический еженедельник А. Ве­нецианова «Журнал карикатур» (СПб., 1808) и др.

Специальные журналы содействовали развитию отечественной на­уки и культуры, просвещению читателей, становлению жанров науч­но-популярной прозы, художественно-изобразительного искусства.

Тема 6. Журналистика декабристов –лекция 2 часа

1) Нелегальная публицистка декабристов (“Любопытный разговор” Н.Муравьева, “Православный катехизис” С.Муравьева-Апостола).

2) Роль журналов “Невский зритель”, “Соревнование просвещения и благотворения”, “Сын Отечества” в пропаганде идей декабризма.

3) Альманахи “Полярная звезда” А.А. Бестужева и К.Ф. Рылеева, “Мнемозина” В.К. Кюхельбекера и В.Ф. Одоевского, «Русская старина» А.О. Корниловича.

Альманахи («Свиток муз» — издание Вольною общества любителей словесности, наук и художеств, «Русская Талия» Ф. В. Булгарина, «Полярная звезда» А. А. Бестужева и К. Ф. Рылеева, «Звездочка», «Мнемозина» В. К. Кюхельбекера и В. Ф. Одоевского, «Русская старина» А. О. Корниловича. «Невский альманах» Е. Аладьина)

В первой четверти XIX в. литературные альманахи упрочили свое положение в журналистике, хотя в количественном отношении усту­пали журналам и газетам.

Альманах — небольшого размера (в двенадцатую долю листа) «кар­манная книжка» — состоял, как правило, из двух отделов: «Поэзия» и «Проза». Успех издания в значительной степени зависел от известности участвующих в нем писателей и от количества поставляемых ими худо­жественных произведений. Альманахи выходили преимущественно раз в год и не отличались долговечностью.

В 1802-1803 гг. появились в свет две книжки стихотворного альма­наха «Свиток муз» — печатный орган Вольного общества любителей словесности, наук и художеств. Помимо патриотических од и наполненных гражданским пафосом стихотворений И. Борна, В. По-пугаева, А. Востокова и других членов Вольного общества здесь был помещен некролог «На смерть Радищева» Борна. Некролог состоял из двух частей — поэтической, восхвалявшей истинный патриотизм того, «кто силы не страшася ложной, дерзает истину вещать», и прозаической, излагавшей биографию «истинно великого человека».

Театральный альманах «Русская Талия, подарок любителям и любительницам отечественного театра на 1825 год», издателем кото­рого был Фаддей Венедиктович Булгарин, опубликовал отрывки из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума», переводы из комедий и трагедий Вольтера, Мольера и других отечественных и зарубежных авторов, биографии известных русских деятелей театра.

Значительным успехом у читателей пользовался альманах Алек­сандра Александровича Бестужева (Марлинского) и Кондратия Фе­доровича Рылеева «Полярная звезда» — «карманная книжка для любительниц и любителей русской словесности». Вышли три книжки альманаха, в которых напечатали свои художественные произведения лучшие поэты и писатели той поры.

Первая книжка альманаха на 1823 г. открывалась литературным обо­зрением А. Бестужева «Взгляд на старую и новую словесность в Рос­сии». В нем давалась панорама литературной жизни России, выявлялись основные тенденции развития отечественной словесности. Отме­чая замечательные достижения на пути российской литературы: «Слово о полку Игореве», творчество Ломоносова, Фонвизина, Крылова, Ка­рамзина, Пушкина, Рылеева, — автор находил в разбираемых про­изведениях «дух народа», «знание языка и нравов русских», подчерки­вал их просветительски Г) характер. Первую книжку «Полярной звезды» украсили стихотворения А. С. Пушкина «Овидию», «Гречанке», «Мечта воина»; отрывок из «Орлеанской девы» Шиллера в переводе В. А. Жу­ковского; думы К. Ф. Рылеева («Мстислав Удалой», «Иван Сусанин»); стихотворение Е. А. Баратынского «К Дельвигу» и др.

Во второй книжке альманаха на 1824 г. было напечатано годовое ли­тературное обозрение А. Бестужева «Взгляд на русскую словесность в течение 1823 года». В нем анализировались творения Булгарина, Олина, и автор делал вывод, что «ни один еще год не был беднее оригинальны­ми произведениями прошедшего 1823 года». Бестужев противопостав­лял современному «бездейственному покою» успехи словесности в Отечественную войну. Его замечание о том, что «гром отдаленных сра­жений одушевляет слог авторов», предвещало будущие великие дости­жения отечественной литературы, посвященные патриотическому под­вигу россиян в 1812 г. Во второй книжке «Полярной звезды» появились стихотворения Пушкина, Баратынского, Батюшкова, Вяземского, Кюхель­бекера, отрывок из аоэмы Рылеева «Войнаровский», басня Крылова, художественная проза Жуковского, А. Бестужева.

Третья и последняя книга «Полярной звезды» открывалась обозрени­ем А. Бестужева «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и на­чале 1825 годов», в котором автор обосновывал свой тезис «у нас нет ли 1 ературы» и называл причины, замедлявшие ход словесности, в том числе «безнародность» и «подражательность». В третьей книжке аль­манаха были напечатаны отрывки из поэм Пушкина «Цыганы» и «Бра­тья-разбойники», отрывок из поэмы Рылеева «Наливайко», произведе­ния Грибоедова, Крылова, Н. Бестужева, Ф. Глинки и др.

Под пером А. Бестужева жанр литературного обозрения обрел свою специфику: концептуальность, аналитичность, сюжетную стройность, четкие хронологические рамки. Эти качества, как и сам термин «взгляд» применительно к жанру обозрения, были подхваче­ны В. Г. Белинским, считавшим А. Бестужева создателем жанра еже­годных обозрений литературы.

Бестужев-обозреватель высоко ставил народность литературы, по­нимая под этим ее обращение к героической истории отечества, на­родному творчеству и языку — «звучному, богатому, сильному». Он осуждал «рабское подражание» иноземному, критиковал литерато-

ров, творчество которых, не согретое народной гордостью, «вместо того, чтобы возбудить рвение творить то, чего у нас нет, старается унизить даже и то, что есть». К истинно народным писателям он при­числял Грибоедова, Крылова, Пушкина.

Суждения Бестужева, высказанные в обозрениях словесности, нахо­дили художественное продолжение в публикациях «Полярной звезды», отдававшей предпочтение отечественной поэзии и прозе. В «Исповеди Наливайко» К. Ф. Рылеева звучали мотивы жертвенности во имя сво­боды народа: «Но где скажи, когда была // Без жертв искуплена свобо­да?» Ф. Н. Глинка в стихотворении «Песнь пленных иудеев» признавал пагубность деспотизма для общества: «Рабы, влачащие оковы, // Высо­ких песен не ноют!» В повести «Роман и Ольга» А. А. Бестужев воспе­вал новгородскую вольность и подвиг ради народного блага.

«Полярная звезда» содействовала выходу альманаха на авансцену русской журналистики. По словам В. Г. Белинского, «успех „Поляр­ной звезды" произвел в нашей литературе альманачный период, про­должавшийся с лишком десять лет».

Первая книжка «Полярной звезды» вышла тиражом 600 экземпля­ров, вторая уже 1500, окупив все издержки издания и принеся при­быль. Рылеев и Бестужев ввели гонорар для оплаты труда авторов.

Издатели «Полярной звезды» готовили следующую книгу альма­наха, однако осуществить в полной мере свой замысел не смогли. Поступивший литературный материал, в том числе отрывок из «Евге­ния Онегина» (ночной разговор Татьяны с няней) Пушкина, повесть О. Сомова «Гайдамак», отрывок из поэмы Баратынского «Бал» и др., они решили издать под названием «Звездочка». Во время событий 14 декабря альманах находился в типографии, тираж его был аресто­ван и спустя некоторое время уничтожен.

В 1824 г. инициатором издания в Москве альманаха «Мнемозина» выступили Вильгельм Карлович Кюхельбекер и Владимир Федоро­вич Одоевский. В том же году вышли три книжки альманаха, год спу­стя последняя, четвертая. Своей структурой, периодичностью «Мне­мозина» более соответствовала журнальному виду периодики. В ее отделах «Философия», «Военная история», «Изящная проза», «Сти­хотворения», «Критика и антикритика», «Смесь» печатались научно-популярные статьи по эстетике и естествознанию, путевые очерки и критические статьи, стихотворения и художественная проза. Помимо издателей в альманахе участвовали Пушкин, Грибоедов, М. Павлов.

Программное значение для альманаха имела критическая статья Кю­хельбекера «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие». Осуждая культ фусти и уныния в современной словесности, Кюхельбекер писал: «Картины везде одни и те же: луна, которая, разумеется, уныла и бледна, скалы и дубравы, где их никогда не бывало, лес, за которым сто раз представляют заходящее солнце, вечер­няя заря; изредка длинные тени и привидения, что-то невидимое, что-то неведомое, пошлые иносказания, бледные, безвкусные олицетворения Труда, Неги, Покоя, Веселия, Печали, Лени писателя и Скуки читателя; в особенности же — туман, туманы над водами, туманы над бором, тума­ны над полями, туман в голове сочинителя». Кюхельбекер высмеивал «риторические фигуры» в произведениях представителей элегического романтизма и противопоставлял им гражданский пафос поэта, который «мещет перуны в супостатов, блажит праведника, клянет изверга». В числе критикуемых авторов оказались Пушкин, Жуковский, Батюшков. Как и «Полярная звезда», «Мнемозина» хорошо расходилась. Первая книжка имела тираж 600 экземпляров, последующие — вдвое больший.

Подобно «Мнемозине», размыванию структуры альманашного издания содействовала «Русская старина» — «карманная книжка для любителей и любительниц отечественного на 1825 год». Издателем ее являлся участник Вольного общества любителей российской словес­ности А. О. Корнилович, его ближайшим помощником — донской историк В. Сухорукое. Их статьи исторического характера составили содержание единственной книжки альманаха.

Цикл статей Корниловича «Нравы русских при Петре Великом», одобрявших реформаторскую деятельность Петра I, внимательно изучал Пушкин, работая над «Арапом Петра Великого». О цикле ста­тей Сухорукова «Общежитие донских казаков в XVII и XVIII столети­ях», посвященных нравам и обычаям казачества, положительно ото­звался А. Бестужев в обозрении «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов».

Большей долговечностью по сравнению с названными альманаха­ми отличался «Невский альманах» (1825-1833). Его издатель Е. Ала-дьин, вложивший в свое предприятие 2000 рублей, полученных в ка­честве награды за раскрытие контрабанды на купеческих кораблях, рассчитывал на прибыль, по примеру «Полярной звезды». При этом он проявил понимание рыночной конъюнктуры. Его альманах в рек­ламных целях пестрел именами знаменитостей, изящно оформлял­ся, печатал иллюстрации, в том числе к «Евгению Онегину» и «Бахчи­сарайскому фонтану» Пушкина. Вместе с тем книжки альманаха заполнялись стихами графа Хвостова, Б. Федорова, других плодови­тых, но малоодаренных авторов.

Попытки издателей реализовать коммерческие замыслы в журна­листике активизировались в следующем десятилетии.

Тема 7. Журналистика конца 1820 - 1830х годов – лекция 6 часов

1) Общество и печать. Становление энциклопедизма в журналистике. «Торговое направление и его оппоненты».

2) «Московский телеграф» Н.А. и К.А. Полевых.

3) Пушкин-журналист и редактор («Литературная газета» и «Современник»)

4) «Северный архив» и «Сын отечества» Ф.В. Булгарина и Н.А. Греча. «Северная пчела» Ф.В. Булгарина - первая массовая газета. Проблема литературной репутации Ф.В. Булгарина.

5) Издания Н.И. Надеждина Телескоп» и «Молва».

В 1826 г. был обнародован новый цензурный устав, названный со­временниками «чугунным». Он открывал цензуре широкие возмож­ности для запрещения фактически любого произведения, так как один из его параграфов не дозволял «пропускать к напечатанию места в сочинениях и переводах, имеющие двоякий смысл, ежели один из них противен цензурным правилам». В уставе впервые излагались требо­вания к периодической печати, которые вменяли в обязанность цензо­рам «обращать особенное внимание на повременные и мелкие сочи­нения, кои быстрее других расходятся и в случае предосудительного содержания могут производить гораздо опаснейшие последствия».

Недовольство в обществе уставом 1826 г. было столь велико, что правительство оказалось вынужденным заменить его в 1828 г. новым. И хотя он не имел уже казуистического требования об отыскании двоякого смысла в сочинениях и даже предписывал цензорам в по­добных случаях принимать за основание «явный смысл речи», эта видимая мягкость была парализована полным запретом всяких пе­чатных рассуждений о правительственной политике и государствен­ном хозяйстве. Высшей цензурной инстанцией стало Главное управление цензуры при Министерстве народного просвещения, был уч­режден Комитет цензуры иностранной, цензурными правами наде­лялись некоторые ведомства и министерства.

Помощник министра народного просвещения (с 1833 г. министр) граф С. Уваров, в чьем ведении находилась цензура, заявил в конце 1832 г. в отчете о современном состоянии образования, литературы и цензуры в России: «В нынешнем положении вещей и умов нельзя не умножать, где только можно, число „умственных плотин"». Прави­тельство предприняло меры, направленные, с одной стороны, на ук­репление лагеря официальной периодики, а с другой — на сокраще­ние числа частных изданий, особенно политических.

В 1830 г. было опубликовано положение об издании официальных ведомостей в виде опыта в шести губерниях — Астраханской, Казан­ской, Киевской, Нижегородской, Слободско-Украинской и Ярослав­ской. В них разрешалось печатать: «1. Постановления и предписания; 2. Объявления казенные; 3. Известия; 4. Объявления частные». Одна­ко издание казенных ведомостей осуществилось не сразу как из-за отсутствия в провинции кадров опытных журналистов, так и вслед­ствие плохой оснащенности большинства губернских типографий, оборудованных ручными станками, не справлявшимися даже с по­требностями местного делопроизводства.

В 1834 г. Министерство внутренних дел предложило всем губерна­торам позаботиться об усовершенствовании существующих при гу­бернских правлениях типографий в целях издания ведомостей. На эти цели ассигновались значительные средства. Например, Саратовская типография получила 5 тыс. рублей. В 1837 г., после создания необ­ходимой материальной базы, правительство приняло решение об из­дании с 1838 г. ведомостей во всех губерниях и областях, подчеркнув необходимость соблюдения ими программы, детально разработан­ной как для официальной, так и для неофициальной частей этих газет. Ведомости, выходившие в 42 губерниях, стали своего рода преградой на пути периферийных частных газет как более сильные конкуренты, финансируемые правительством. С 1838 и до конца 1840-х годов в провинции не появлялись частные газеты.

Напуганные карательными мерами некоторые издатели частных газет и журналов открыто поддержали репрессивные действия пра­вительства. В их числе оказались Ф. В. Булгарин и Н. И. Греч. После событий 14 декабря 1825 г. Булгарин стал агентом Третьего отделения тайной полиции. Газета «Северная пчела», которую он издавал с 1825 г., единственная из частных газет, удостоилась привилегии публиковать политическую информацию и тем самым обеспечила себе широкий круг читателей (до 3 тыс. подписчиков). В 1829 г. журнал Греча «Сын Отечества» слился с журналом Булгарина «Северный архив». С 1831 г. они совместно издавали «Северную пчелу» и сделались монополиста­ми в журналистике.

Разрешения на новые периодические издания с 1832 г. утвержда­лись Николаем I. В 1836 г., в соответствии с циркуляром министра просвещения, выдача таких разрешений была временно приостанов­лена, и журналисты перекупали нрава на частные издания.

В середине 1827 г. Н. А. Полевой обратился в цензурное ведом­ство с ходатайством о дозволении ему выпуска политической газе­ты «Компас». На имя Бенкендорфа поступили доносы, представляв­шие Н. Полевого в неблагоприятном свете. Их автор, Булгарин, особо подчеркивал специфику газетного издания, возможность идейного влияния на массового читателя. «Издание политической газеты, — писал он, — даже к конституционных государствах поверяется лю­дям, известным своею привязанностью к правительству... В полити­ческой газете самое молчание о предметах, могущих произвести при­ятное впечатление, и простой голый рассказ о событиях, представляющих власть в виде превратном, могут волновать умы и подавать неблагоприятные ощущения в читателях».

Неудачей завершилась и попытка А. С. Пушкина основать в 1832 г. политическую газету «Дневник» при поддержке товарища министра внутренних дел Д. Н. Блудова, знавшего поэта но совместной деятельно­сти в литературном обществе «Арзамас». По этому поводу «Молва» писала 29 июля 1832 г.: «Носятся приятные слухи, что А. С. Пушкин будет издавать в С.-Петербурге газету... Искренне радуемся и поздравляем русскую публику». Несколько позже «Молва» вновь напомнила читате­лям о «газете литературной и политической, которую, слышно он (Пуш­кин. — Авт.) получил позволение издавать», и подчеркнула исключи­тельное значение этого предприятия: «Итак, монополия гг. Булгарина и Греча, ко благу русской словесности, — пала!.. Сердечно радуемся и желаем всякого успеха новому достойнейшему конкуренту». Однако настоятельная общественная необходимость в пушкинской политиче­ской газете, так красноречиво высказанная «Молвой», и собственное стремление поэта не осуществились. 11ричины заключались как в став­ших ясными Пушкину планах Блудова превратить «Дневник» в орган Министерства внутренних дел, так и в опасениях правительства предо­ставить печатный орган поэту, вольнолюбивые взгляды которого были хорошо известны. Сбылись слова Пушкина, сказанные им в конце 1831 г. в письме к Вяземскому: «Ты пишешь о журнале: да, черта с два! кто нам разрешит журнал?.. О газете политической нечего и думать».

Кроме Пушкина и Полевого в цензуру с ходатайствами о разреше­нии частных политических газет обращались и другие литераторы. В июле 1830 г. В. Олин намеревался предпринять издание политико-ли­тературной газеты «Санкт-Петербургский курьер», а несколько по­зднее, в мае 1832 г., об издании в столице политическим газеты «Ли­сток» ходатайствовали Р. Чернявский и В. Романович. Но и зги просьбы удовлетворены не были.

Правительство, опираясь на официальную печать, внедряло в обще­ственное сознание мысль о незыблемости самодержавного строя. В 1832 г. граф С. С. Уваров провозгласил основными началами русской жизни «самодержавие, православие и народность». Патриархальная набож­ность русского крестьянства, преданность царю и Отечеству («а народ не умеет отделять Отечество от царя и видит в нем свое счастье, силу и славу») обеспечивали, согласно теории «официальной народности», стабильность государственного устройства, подтверждением чему служило то, что народ остался безучастным к декабрьским событиям 1825 г., а также противостояние России «растленному» Западу.

С целью укрепления крепостнического строя Николай I осуществил реформу управления государственными крестьянами, провел денеж­ную реформу, умножил армию чиновников, усилил уиравленческий централизм.

Однако ни карательные меры, ни «умственные плотины» не смог­ли искоренить ростков демократических идей в обществе. В 1827 г. возникло «дело братьев Критских», связанное с попыткой студентов Московского университета изложить конституционные требования в прокламации и положить ее к памятнику Минину и Пожарскому. Последовали репрессии.

Из Московского университета исключили и отдали в солдаты А. Полежаева, автора поэмы «Сашка». В 1832 г. отчислили сту­дента Белинского, автора драмы «Дмитрии Калинин». Свободолюби­вые идеи и критический настрой против рабства и насилия послужи­ли основанием для преследования студентов-сочинителей.

Московский университет стал средоточием передовой мысли. В университетской среде сформировался кружок во главе с Н. Стан­кевичем, его посещал после отчисления Белинский. Участники круж­ка Т. Грановский, К. Аксаков, М. Бакунин обсуждали груды европей­ских философов — Шеллинга, Фихте. В другом кружке — Герцена и Огарева — читали произведения западных социалистов-утопистов, говорили о путях преобразования общества. В 1834 г. Герцена и Ога­рева арестовали и отправили в ссылку.

Подозрение полиции вызывал кружок во главе с Д. Веневитиновым. В нем молодежь изучала философские труды Шеллинга, трак­товавшие искусство как высшую форму постижения мира, единство сознательного и интуитивного («Система трансцендентального идеа­лизма», 1800). Участники кружка — «любомудры» — основали свой журнал «Московский вестник» (1827-1830). Поскольку правительство в 1826 г. закрыло кафедру философии при Московском университете, кружки служили целям самообразования студенчества.

Правительство Николая 1 запрещало публичное обсуждение таких внешне- и внутриполитических событий, как французская революция 1830 г., польское освободительное восстание 1830-1831 гг., волнения крепостных крестьян, карательные экспедиции против непокорных гор­цев во главе с имамом Шамилем и др. На страже стояла цензура. Одна­ко, используя эзопов язык и разного рода ухищрения, отечественная журналистика знакомила читателей с этими событиями.

Газета «Бабочка. Дневник новостей, относящихся до просвещения и общежития»(1829-1831) В. Филимонова регулярно публиковала зарубежную культурно-хозяйственную информацию. В силу цензур­ного запрета она не могла прямо поместить известие о революцион­ных событиях июля 1830 г. во Франции, и в материалах из Парижа именовала их как «недавние» или «последние». Вооруженные вы­ступления парижан против правительства дворян-аристократов в за­щиту конституционной хартии, отречение от престола Карла X, переход власти в руки буржуазии и провозглашение королем Луи-Филиппа — все эти события имели международное значение, способствовали подъему либерально-демократических движений в европейских стра­нах. «Бабочка» описывала второстепенные факты, и все же из них читатель мог получить представление о явлении и целом. Так, в сен­тябре 1830 г. под рубрикой «Париж» «Бабочка» напечатала следую­щее: «Полиция ищет вещи, принадлежавшие герцогу Ангулемскому и утратившиеся во время последних событий...» Она рассказала о возмущении рабочих Анзенских рудокопен, которые требовали, что­бы хлеб продавали им по 2 су за фунт, «грозя присоединиться в про­тивном случае к валансьенским мятежникам», о волнениях мастеро­вых, которые успокоились после вмешательства егеря первого легиона, «доказавшего» им, «сколь ненохвально такое их поведение», о распоряжении министра внутренних дел, чтобы «граждане, ране­ные во время последних событий», пользовались бурбонскими ми­неральными водами безо всякой платы. Завуалированная политиче­ская информация, публиковавшаяся в «Бабочке», привлекала внимание современников. «Тифлисские ведомости» в 1830 г. неодно­кратно перепечатывали эту информацию со ссылкой на «Бабочку».

Оригинальный способ оповещения о революционном восстании 1830 г. в Париже избрал «Колокольчик» (1831) В. Никонова и В. Олина. Политическая информация здесь была включена в описание дамских причесок и туалетов, помещенное в разделе «Моды». Будучи извле­чено из французских журналов, оно приводилось в «Колокольчике» на французском языке и в русском переводе (две параллельные ко­лонки), причем та часть, в которой шла речь об июльской революции, имела место только в русском варианте, что подчеркивало преднаме­ренный характер ее включения.

Свое отношение к рабству, процветавшему в России, газеты выражали с помощью исторических параллелей и аналогий. Так, ста­тья в «Бабочке» «Индейцы Северной Америки» повествовала о бес­правной жизни индейцев и колонизаторской политике американско­го правительства. В ней приводились отрывки из книги Д. Теннера, американца, который прожил тридцать лет среди индейцев, от­мечалась правдивость его описаний. Впоследствии Пушкин для пере­вода в статье «Джон Теннер» избрал некоторые отрывки из книги американца, ранее переведенные Д. Сахаровым для «Бабочки».

О дикой расправе над негром рассказывалось в статье «Казнь негра», переведенной из французского журнала. «Мы сообщим нашим читате­лям пример варварства, с каким американские содержатели плантаций поступают с на рами», — предуведомлял автор, а в заключение гово­рил, что слышал доказательства необходимости рабства нефов, но «весь­ма мало расположен одобрять сии смешные и ужасные доказательства».

Попытки периодических изданий обойти цензурные запреты вы­зывали санкции, мартиролог русской прессы в рассматриваемый период значительно пополнился. Тем не менее отечественная журна­листика смогла противостоять натиску реакции, информировала чи­тателей о важнейших мировых событиях, играла активную роль-в об­щественной и культурной жизни страны.

Дата добавления: 2014-12-24