Н.Н. Баранский о страноведении

Держать в голове связь между явлениями внутри фи­зической географии или внутри экономической геогра­фии даже по отдельности в наше время несравненно труднее, чем было сто лет тому назад держать связь между явлениями того и другого порядка, вместе взя­тыми. «Время Гумбольдтов прошло!» – говорил покой­ный А. А. Борзов.

Но как ни трудно, а это – таки необходимо, и ряд при­меров показывает, что при всей трудности это возможно.

Необходимой предпосылкой для этого должна быть особая забота о той связи явлений, которая составляет суть науки.

Продвигаясь вперед на своем участке, никак нельзя забывать про связь с соседями; это золотое правило столь же действительно в науке, как и на фронте. Специализация естественна и прогрессивна, но лишь постольку, поскольку специалист, углубляясь в ту или иную сколь угодно узкую область знаний, не теряет из виду связи этой области со смежными с ней областями, поскольку он сохраняет понимание общенаучного значе­ния продвижения вперед в отмежеванной им для себя области. В противном случае специалист вырождается в комическую фигуру, «в своей односторонности подоб­ную флюсу».

Специализация при нормальном развитии науки должна приводить к установлению частных закономер­ностей в отдельных, обособляющихся в процессе разви­тия отраслях знания и тем самым, систематизируя фак­ты и явления и находя присущие им законы развития, упрощать процесс их познания …

Наряду со специалистами по отдельным элементам природы и по отдельным отраслям хозяйства должны быть и работники, объединяющие в своем лице знания в области всей физической географии или в области всей экономической географии, а также и работники, соеди­няющие в себе знания того и другого порядка. Послед­няя сводная многотомная работа французских геогра­фов – Geographie Universelle почти законченная к на­чалу второй мировой войны, написана так, что каждую страну с начала и до конца – от природы, продолжая населением и кончая хозяйством – писал один автор, причем в ряде томов это издание показывает неплохие примеры такого совмещения..

Когда человек интересуется какой-либо страной стро­го практически, с тем чтобы ехать туда на работу в ка­честве переводчика, торгового или дипломатического представителя, корреспондента и т. д., у него появляется интерес к данной стране, что называется интеграль­ный; он интересуется всем, что относится к этой именно стране, будь то природа, или хозяйство, или быт, или культура. Но он интересуется реками, или климатом, или рельефом Соединенных Штатов только потому, что это элементы природы интересующей его страны, влияю­щие определенным образом на ее хозяйство и жизнь, интересуется ими как элементами страноведения, отнюдь не собираясь стать ни гидрографом, ни климатологом, ни геоморфологом. Но ведь для физико-географа, чи­тающего студентам этих вузов географию США, Миссисипи есть только одна из рек, равно как и Аппалачи есть только одна из горных систем на поверхности зем­ного шара. Так же обстоит дело и с интересом к отра­слям сельского хозяйства и транспорта, к городам и промышленным объектам.

Для специалиста экономико-географа машинострое­ние США будет интересно прежде всего с точки зрения закономерностей его размещения; экономико-географ хо­тел бы проверить на нем как на определенном частном случае ту или иную теорию о размещении промышлен­ности, скажем теорию Вебера, точно так же как геомор­фолог будет интересоваться долиной той или иной реки США с точки зрения проверки теории Девиса. Челове­ку же, изучающему США с практической целью, важно не установление такого рода частных закономерностей, а важна конкретика во всех ее опосредствованиях; и каждый объект порядка физического или экономическо­го нужен ему и интересен отнюдь не в качестве частного случая для проверки теорий тех или иных специальных физико-географических или экономико-географических дисциплин, а сам по себе во всей его конкретности и влиянии на жизнь и хозяйство человека. Точка зрения и «пафос» у аудитории и лектора не совпадают. Ауди­тории нужен не физико-географ и не экономико-географ, а страновед, специалист по той именно стране, которая интересует данную аудиторию; и это тем более, что у аудитории-то как раз максимальный интерес – и не только субъективный интерес, а и объективная потреб­ность – имеется к тому, чего ей, в виде общего правила, не могут дать одинаково ни физико-географы, ни экономико-географы, – интерес к данной стране в целом, и прежде всего интерес к человеку, а человек-то, как мы уже видели, и теми и другими забыт.

Страноведческие описания стран и районов могут создаваться не путем рудиментарных, искалеченных и уродливых «наращений» и не путем «общей географии», а путем создания наряду с физико- и экономико-гео­графической специальностями, которые должны остать­ся и продолжать развиваться каждая по своей линии, еще третьей особой специальности – страноведческой, имеющей своей задачей восстановить на новых началах синтетическое изучение стран и районов, охватывающее и природу и человека во всем их сложном взаимодей­ствии.

Такова суть нашего предложения.

Чтобы сделать его еще более четким и ясным, остает­ся только отмежеваться еще с одной стороны, а именно со стороны старого, блаженной памяти страноведения, о котором шла речь в начале статьи. Общего с ним у нас только одно название, и ничего более. Синтез до и без анализа и синтез после и на основе анализа – это две совершенно разные вещи.

«Мышление состоит столько же в разложении предметов Сознаний на их элементы, сколько в объединений связанных друг с другом элементов в некоторое един­ство. Без анализа нет синтеза».

Частные географические дисциплины, аналитическим путем рассматривающие отдельные элементы природы или отдельные отрасли хозяйства в их пространствен­ном размещении, соотношении, сочетании и взаимодей­ствии, совершенно необходимы для научного страновед­ческого синтеза уже потому, что они обогащают наше познание новыми и новыми сторонами природы и хозяй­ства, новыми и новыми признаками и частными законо­мерностями, без учета которых от всего этого познания остались бы одни лишь непосредственные, личные, пре­имущественно зрительные впечатления и представле­ния.

Зачеркнуть все предыдущее развитие географии, шед­шее путем дифференциации, было бы так же невозмож­но, как вложить уже родившийся плод обратно в чрево.

Таким образом, возврат к старому страноведению нельзя было бы квалифицировать иначе как реакцион­ной утопией…

Таким образом, предлагаемое решение вопроса не только не сопровождается ущемлением какой-либо из уже сложившихся географических специальностей – физико-географической или экономико-географической, а, наоборот, открывает простор для дальнейшего разви­тия и углубления той и другой.

Это, однако, ни в малейшей мере не означает ни уз­кой специализации по отдельным элементам природы и отдельным отраслям хозяйства, ни взаимной отчужден­ности между географией физической и географией эко­номической.

Каждая из них должна в первую очередь заботиться о связи явлений между своими частными дисциплинами и в то же время выявлять и изучать связи и взаимодей­ствия между природой и хозяйством.

Учение о ландшафте в физической географии и уче­ние об экономическом районе в экономической геогра­фии должны быть выдвинуты на первый план.

Такое направление работы внутри физической гео­графии и внутри экономической географии должно в вы­сокой степени облегчить развитие и страноведения, должно заложить его основы, его прочный фундамент.

Со своей стороны развитие новой страноведческой специальности, специальности комплексной в пределах определенной территории, несомненно помогло бы раз­витию комплексных сначала интересов, а затем и по­строений среди и физико-географов, и экономико-географов.

Страноведение выдвигается нами не взамен физической или экономической географии, а в дополнение к ним.

Теперь остается выяснить самый важный вопрос: какие основания имеются к тому, что в порядке предлагаемого нами страноведения удастся достигнуть того, чего не удавалось до сих пор достигнуть ни от физической, ни от экономической географии?

Главное, что здесь надо учесть, – это специализация, а значит, и концентрация усилий на определенной стра­не. Эта специализация позволит ознакомиться со стра­ной несравненно полнее и разностороннее, позволит включить в аккорд с прежними двумя нотами — приро­дой и хозяйством – еще ноты истории и политики, насе­ления, быта и культуры. Включение этих недостававших прежде элементов сделает изучаемый комплекс хотя и более сложным, но зато несравненно более полным, жиз­ненным и понятным…

Успехи общегеографического синтеза, особенно на первых порах, будут больше всего зависеть от успехов синтеза в области частных географических дисциплин, внутри географии физической и внутри географии экономической.

В какой именно части и насколько удастся превратить страноведческий комплекс в синтез, это есть вопрос факта. Здесь, несомненно, понадобится помощь географам со стороны историков, этнографов, экономистов, литературоведов и других специалистов. Бояться «варягов», отгораживаться от них было бы совершенно неразумно. И это, тем более, что в нашем представлении дело идет пока что вовсе не о создании какой-то новой научной системы универсального страноведения, а всего лишь о том, чтобы организационно подобрать к одному месту всю работу по всестороннему изучению ряда особенно нам нужных и особенно нам важных стран и подготовить по каждой из настоящих полноценных знатоков-американоведов, китаеведов, славяноведов и т.д. По мере расширения числа элементов страноведческого комплекса и привлечения новых, выходящих за рамки современной географии может быть поставлен вопрос о преобразовании соответствующих страноведческих кафедр в институты американоведения, китаеведения, славяноведения и т.д.

Главным делом страноведов новой формации, т.е. американоведов, китаеведов, славяноведов и т.д., должно быть на первых порах усвоение, «претворение» и литературное оформление всех уже имеющихся материалов по соответствующей стране, но им придется также заниматься также чисто исследовательской работой в поле или работой по первоисточникам для заполнения важных пробелов в имеющейся литературе. Таким образом, страноведы в общей географической «мастерской» будут играть роль не только сборного или аппретурного цеха, подвергающего дальнейшей обработке продукцию физико-географов, экономико-географов, а также этнографов, демографов, но также исследователей по ряду новых вопросов, интересных со страноведческой точки зрения…

Суть нашего предложения заключается в создании отнюдь не такого рода механических смесей, а харак­теристик, содержащих в себе логическое сочетание важнейших отличительных черт каждой страны, возмож­но более тесной увязки их черт между собой.

Эти черты отбираются из разных областей – приро­ды, истории, хозяйства, культуры, политики – и связы­ваются между собой в единый целый образ. Эти подлежащие отбору черты должны удовлетворять таким усло­виям:

а) быть своеобразными, отличающими данную стра­ну от других стран;

б) быть существенными, важными для понимания страны;

в) кроме того, очень важно, чтобы эти отобранные для страноведческой работы черты разного порядка могли быть возможно теснее увязаны между собой, что­бы во всяком случае в работе было показано их взаимо­действие между собой.

Отсюда ясно, что отбор и увязка тесно связаны между собой. Отсюда же ясно, что страноведение, в нашем его понимании, отнюдь не должно при всей широте его ох­вата обращаться в справочную энциклопедию, в собра­ние всяких мелких специальных сведений, каждое из ко­торых представляется имеющим самостоятельную цен­ность, как таковое. Равным образом перед страноведом отнюдь не ставится задача заменить собою в своей един­ственной персоне всех специалистов, работающих над фактическим материалом данной страны.

Баранский Н.Н. Страноведение и география физическая и экономическая. – Научные принципы географии: Избранные труды. – М.: Мысль, – 1980. – С.21–22, 28–29, 34–35, 38–39, 43–45.

Вопросы и задания

1. Какие аргументы выдвигал Н.Н. Баранский, обосновывая необходимость введения новой – страноведческой – специальности?

2. Какие трудности становления и развития страноведения предвидел Н.Н. Баранский?

3. Можно ли считать, что эти трудности преодолены сегодня?

Дата добавления: 2014-12-26