Вместо предисловия 13

торической традиции государство и общество, в сущности, никогда не были разделены. Общество было прочно интегриро­вано в государство, а сам «государь», начиная с образования еди­ного московского государства, являлся полновластным хозяином, безраздельно и единолично управлявшим своим «хозяйством».

Другая не менее серьезная ошибка исторических исследова­ний (которую условно можно назвать «ошибкой короткого замы­кания») связана с доставшейся нам в наследство от советской историографии привычкой в духе марксистской теории историче­ского детерминизма преувеличивать значение «объективных законо­мерностей» в историческом развитии и недооценивать роль и зна­чение субъективного фактора в истории. Как показал советский опыт, излишняя фетишизация категории «закономерность» в ис­торических исследованиях может нанести неменьший вред исто­рической науке, чем отрицание объективного хода вещей.

Конечно, историческая наука не может ограничиваться толь­ко описанием событий и фактов. Это положение не вызывает сомнений. За совокупностью фактов исследователь должен ви­деть определенные внутренние закономерности развития, выяв­лять закономерные связи в историческом развитии, внутреннюю логику этого развития. Однако бесспорно также и то, что исто­рическая жизнь слагается из замыслов, действий людей и резуль­татов этих действий, она по своей сути неотделима от конкрет­ных деятелей, субъектов исторического процесса. А это значит, что в исторической жизни народов и государств абсолютного де­терминизма не существует и не может существовать. Огромную роль здесь могут играть ошибки тех или иных политических сил или отдельных исторических деятелей.

На это обстоятельство в споре с защитниками теории истори­ческого детерминизма указывали многие русские мыслители на­чала XX в., активно выступавшие против «ложного историческо­го фатализма» и не разделявшие мнения, что при оценке исто­рических явлений можно говорить только о причинах, а не о чьей-либо вине.

Сказанное отнюдь не означает отрицания необходимости учета и изучения «объективных» условий развития общества. Однако, как заметил в этой связи один из русских мыслителей и политических деятелей начала XX в., за пределами сферы от­носительной необходимости в истории всегда есть и сфера от­носительной свободы и так как в ней действуют человеческий разум и воля, вопрос о вине и ошибках отдельных историче­ских деятелей не может быть снят с повестки дня¹. В против­ном случае мы обречены делать одну и ту же ошибку, исключая

См.: Струве П. Б. Познание революции и возрождение духа // Русская мысль. 1923. Кн. VI-VIII. С. 304-305.

Дата добавления: 2015-04-29