VII. Эпоха Дук, Комнинов и Ангелов. [VII.5. Мозаики XII века: София Константинопольская, Чефалу]

[VII.5. Мозаики XII века: София Константинопольская, Чефалу]

с. 94 ¦ На самой константинопольской почве от XII века сохранились две мозаики в южной галерее св. Софии. Это портреты Комнинов и великолепный Деисус.

290–292. Собор св. Софии, Константинополь. Мозаика в южной галерее. 1118 г.

290. Богоматерь с младенцем, император Иоанн II Комнин и императрица Ирина

291. Богоматерь с младенцем

292. Императрица Ирина

140. Мозаики в южной галерее собора св. Софии, Константинополь. 1034–1042, 1118 и 1122 гг.

293. Алексей Комнин. 1122 г. Собор св. Софии, Константинополь. Мозаика в южной галерее

Как и более ранняя мозаика с изображениями Зои и Константина Мономаха, портрет Комнинов представляет из себя индивидуальное ex voto⁵⁶ (табл. 140). По сторонам от Богоматери, держащей перед собой младенца Христа, стоят Иоанн II Комнин (1118–1143) и его супруга Ирина, дочь венгерского короля Ладислава (табл. 290–292). Императорская чета облачена в роскошные, усыпанные драгоценными каменьями одеяния (дивитисии с лорами), головы увенчаны коронами (kamilaukion и modiolos). Иоанн держит в руках мешочек с золотом, а Ирина пергаментный свиток. Композиционная схема этой мозаики, исполненной в 1118 году, повторяет расположение фигур на более ранней мозаике с изображениями императрицы Зои и Константина Мономаха. Господствовавший при византийском дворе церемониал был настолько жестким, что художник не мог от него отступить. Отсюда фронтальная, строго симметричная постановка фигур, отсюда же точное воспроизведение императорских облачений. В 1122 году, когда Иоанн объявил своего сына Алексея соимператором, на боковой грани прилегающего пилястра был добавлен портрет Алексея, выполненный другим, менее искусным мастером (табл. 293).

⁵⁶ Th. Whittemore. The Mosaics of Haghia Sophia at Istanbul. Third Report. Work done in 1935–1938: The Imperial Portraits of the South Gallery. Oxford 1942, 21–32, pl. XX–XXXVII; G. Galassi. Roma о Bisanzio, II, 314–315; Grabar. La peinture byzantine, 99, 101–106; Ammann, 77; Talbot Rice. Arte di Bisanzio, 95, tav. XXIII, 164, 165; Beckwith. Art of Constantinople, 131; Mango. Mosaics of St Sophia, 27–28, fig. 17, 18. Для портретов Иоанна Комнина и его сына Алексея см. cod. Vat. Urb. gr. 2, л. 19 об.

В мозаике с портретами Комнинов бросается в глаза усиление линейно-плоскостного начала, что особенно заметно в трактовке лиц императорской четы. Если в лице Богоматери выявлена округлость форм, то лица Иоанна и Ирины выполнены в легкой графической манере, которая как бы растворяет их объем в плоскости. Даже румянец нанесен тонкими штрихами. Лучше всего удался мастеру образ Ирины, чье пикантное личико несет на себе печать рафинированной византийской культуры. Невольно кажется, что ощущаешь аромат благоухающих притираний, которыми, без сомнения, злоупотребляла порфирородная супруга Иоанна Комнина. Более вялым характером отличается трактовка лица Алексея. Все линии проведены менее уверенной рукой, в них есть что-то неточное и не совсем устойчивое. Но общее понимание формы остается тем же, поскольку и здесь тонкие графические линии нейтрализуют объем.

Колорит мозаики с портретами Комнинов характеризуется подчеркнутой резкостью. В нем чувствуется увлечение художников краской как средством создания иллюзии драгоценности. Они злоупотребляют золотом, которое дается в сочетании с яркими, несколько кричащими синими, красными, малиновыми и белыми цветами. Нейтрально-приглушенным остается фиолетовый тон мужских дивитисиев, который был обязательным для императорских облачений.

294. Деисус

295. Богоматерь

296. Христос

297. Иоанн Предтеча

294–297. Собор св. Софии, Константинополь. Мозаика в южной галерее. Вторая четверть XII века

Несоизмеримо более высоким качеством отличается другая мозаика южной галереи — Деисус⁵⁷. От первоначальной композиции сохранились лишь верхние части фигур (табл. 294–297). Эта мозаика принадлежит выдающимся мастерам, достигшим средствами мозаического искусства столь тонких живописных эффектов, что невольно вспоминаются самые совершенные образы византийской живописи XII века: икона Богоматери Владимирской и апостолы и ангелы из фресок Димитриевского собора во Владимире. Подвизавшиеся здесь художники обладали на редкость верным чувством цвета. Они любят обогащать основной цвет одеяния рядом дополнительных тонов, благодаря чему колористическая гамма приобретает необычайную мягкость. Так, например, напоминающий цвет морской волны зеленый плащ Иоанна Предтечи с. 94
с. 95 ¦ объединяет в себе целый ряд различных оттенков: светло-зеленый, серовато-зеленый, голубой, черный. Нечто подобное мы находим также в фиолетовом плаще Марии и в синем плаще Христа. Лица, полные глубочайшей духовности, обработаны с редкой тщательностью: легкие зеленоватые тени обладают удивительной прозрачностью, переходы от света к тени почти неуловимы, в наиболее освещенных частях широко используются розовые и белые кубики нежнейших оттенков. По пропорциям фигур и типам чисто «комниновских» лиц мозаика с изображением Деисуса не выпадает из рамок искусства XII века, нет никаких оснований датировать ее более поздним временем. Здесь мы имеем дело с работой исключительно высокого качества, лишний раз свидетельствующей о том, что даже в столь «жестком» веке, как XII существовали разные художественные течения, одни из которых тяготели к линейно-графическим решениям, другие же были отмечены печатью смелых живописных исканий.

⁵⁷ Ch. R. Morey. The Mosaics of Hagia Sophia.— MagArt, April 1944, 143; Id. The Mosaics of Hagia Sophia. — BMMA, March 1944, 201–210; Th. Whittemore. The Mosaics of Hagia Sophia at Istanbul. Fourth Report. Work done in 1934–1938: The Decsis Panel of the South Gallery. Oxford 1952; Galassi. Roma о Bisanzio, II, 320–321; Grabar. La peinture byzantine, 104–105, 107; S. Bettini. I mosaici dell'atrio di San Marco e il loro seguito. — ArtVen, VIII 1954, 38; Demus. The Mosaics of Norman Sicily, 431–433; Id. Die Entstehung des Paläologenstils, 16; Id. Zwei konstantinopler Marienikonen des 13. Jahrhunderts. — JÖBG, VII 1958, 96; Ammann, 77; Talbot Rice. Arte di Bisanzio, 97–98, tav. XXV–XXVII, 172; Γ. Σωτηρίου. Ἡ ζωγραϕιϰὴ τῆς σχολῆς τῆς Κωνσταντινουπόλεως. — ΔΧΑΕ, IV 1 (1959) 1960, 20; Beckwith. Art of Constantinople, 134; Mango. Mosaics of St Sophia, 29, fig. 19; D. Talbot Rice. The Twelfth Century Renaissance in Byzantine Art. University of Hull Publications 1965, 15–18. Ранняя датировка Ч. Морея (начало XI века) столь же неприемлема, как и поздние датировки О. Демуса (около 1260), Дж. Галасси (конец XIV — начало XV века) и С. Беттини (незадолго до 1453 года!). Следы реставрации золотого фона не могут служить решающим доводом в пользу более позднего возникновения фигур. Тип Марии по своей психологической выразительности близок к иконе Богоматери Владимирской и ангелам в Чефалу, тип Крестителя напоминает Симеона из Сретения в Нерези (мозаическое изображение Крестителя в Монреале относится уже к более позднему этапу развития). Наиболее вероятным временем исполнения мозаики является вторая четверть XII века.

298. Пантократор

299. Богоматерь Оранта и архангелы Михаил и Гавриил

300. Апостолы Петр, Матфей, Марк, Андрей, Иаков и Филипп

301. Апостолы Павел, Иоанн, Лука, Симон, Варфоломей и Фома

298–301. Собор в Чефалу. Мозаики в апсиде. 1148 г.

Самым поздним произведением монументальной мозаической живописи XII века, которое может быть непосредственно выведено из константинопольской традиции, являются мозаики Чефалу (1148)⁵⁸ (табл. 298–301). Они занимают особое место среди сицилийских памятников. В ряду последних эти мозаики выделяются не только греческим характером, но и на редкость высоким качеством. Рожер II, основавший в южной Италии и Сицилии могущественное королевство норманнов, всячески стремился окружить свою власть корсара ореолом византийского величия и блеска, который помог бы ему санкционировать его непомерно возросшие политические требования. В этих условиях создалась благоприятная почва для широкого усвоения византийской культуры, а вместе с ней и византийского искусства. И мозаики возведенного Рожером собора в Чефалу иллюстрируют один из важнейших этапов этого интереснейшего процесса.

⁵⁸ G. Di Marzo. Delle belle arti in Sicilia dai Normanni sino alla fine del secolo XIV, II. Palermo 1859, 47–60; А. Щукарев. Византийские мозаики двух сицилийских церквей XII века. — ЗРАО, IV 1889, 50–59; Clausse, II, 103–116; J. Crow und G. Cavalcaselle. A New History of Painting in Italy, ed. by E. Hutton, I. London 1908, 58–60; Venturi, II, 402–404; Millet. L'art byzantin, 199; Dalton, 410; Wulff, 574; Diehl, 550; van Marle, I, 245–246; Toesca, 943–945, 1027; V. Lasareff. The Mosaics of Cefalù. — ArtB, XVII 1935 2, 184–232 (рец. О. Демуса: KrВ, VI 1937, 16–20); G. Samonà. Il Duomo di Cefalù. Roma 1939; Id. Il Duomo di Cefalù. Roma 1940; S. Bottari. I mosaici della Sicilia. Catania 1943, 26–32; F. Di Pietro. I mosaici siciliani dell'età normanna. Palermo 1946, 45–52; H. Schwarz. Die Baukunst Kalabriens und Siziliens im Zeitalter der Normannen, I. — RömJKunstg, 1942–1944 (1946), 1–112; R. Salvini. Mosaici medievali in Sicilia. Firenze 1949, 60–64, 111–112; Demus. The Mosaics of Norman Sicily, 3–24; Ammann, 91–92; G. Di Stefano. Il Duomo di Cefalù. Biografia di una cattedrale incompiuta. Palermo 1960; W. Krönig. Cefalù. Der sizilische Normannendom. Kassel 1963; Ch. Delvoye. L'art byzantin. Paris 1967, 253. После доводов, приведенных X. Шварцом и О. Демусом, я отказался от датировки мозаик свода и верхних регистров пресбитерия XIII веком. К этому меня склоняет и предложенная мною более ранняя датировка фресок Старой Ладоги, близких по приемам линейной стилизации лиц к мозаикам верхних регистров пресбитерия. Для типов ангелов и апостолов ср. владимирские фрески (особенно большое сходство выдают апостолы Петр, Филипп, Павел, Матфей и Марк).

302. Серафимы, херувимы и ангелы. Около 1166 г. Собор в Чефалу. Мозаики на своде вимы

В Чефалу декоративная система восходит к столичной традиции. Из-за отсутствия купола Пантократор перенесен в апсиду. Занимая ее верхнюю часть, он царит над огромным пространством базилики. Под Пантократором расположена Богоматерь Оранта с четырьмя архангелами, а ниже развертываются два регистра с двенадцатью апостолами. Эти мозаики апсиды, сопровождаемые одними греческими надписями, принадлежат чисто греческим мастерам. Портретные головы, полные глубокой сосредоточенности, выдают развитой комниновский тип с сильно изогнутыми носами. Ближайшие аналогии этим великолепным головам находятся в росписи Димитриевского собора во Владимире, возникшей в конце XII века. В сравнении с мозаиками Никеи и Дафни линейный элемент получил особенно сильную акцентировку, трактовка стала много суше, фигуры сделались более плоскими. Но строгие пропорции, точный рисунок, изящные драпировки, свободные, непринужденные движения, чистый и глубокий колорит, тончайшая проработка одухотворенных лиц — все эти черты остались почти неизменными, ясно указывая на Константинополь как на тот художественный центр, откуда пришли работавшие здесь мозаичисты. Иной характер обнаруживают мозаики пресбитерия. На своде представлены полуфигуры четырех ангелов, два серафима и два херувима (табл. 302), а стены украшены четырьмя регистрами с фигурами святых. В верхнем регистре изображены в медальонах Авраам и Мельхиседек между стоящими Давидом и Соломоном и Осией и Моисеем, затем по три пророка (Иона, Михей, Наум и Иоиль, Амос, Авдий), а в двух нижних рядах шестнадцать святых (отцы церкви, воины и диаконы). Кроме регистра с изображениями Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова мозаики пресбитерия имеют латинские надписи. Данный факт, равно как и ряд стилистических деталей, указывает на участие местных сил, помогавших греческим мастерам. К сожалению, реставрация середины XIX века, когда были заново исполнены целые фигуры, затрудняет точную стилистическую классификацию мозаик пресбитерия. Без сомнения, здесь работало несколько мастеров, причем регистр с Иоанном Златоустом был, вероятно, исполнен греком. Мозаики двух нижних регистров и крестового свода возникли несколько позже мозаик апсиды (около 1155–1165). В них уже ясно выступают черты местного «сицилийского» стиля. Орнаментально-линейная разделка лиц находит себе аналогии в памятниках зрелого XII столетия (фрески Нерези, 1164 и Старой Ладоги, около 1167)⁵⁹. с. 95
¦

⁵⁹ Здесь следует упомянуть и пол церкви Пантократора в Константинополе, заложенной Иоанном II Комнином в 1136 году. Этот пол, исполненный в сложной технике (opus sectile, opus alexandrinum, opus tesselatum, intarsia), украшен геометрическим орнаментом с орлами, львами, грифонами и кентаврами. См.: Ph. Schweinfurth. Ein Mosaik aus der Komnenenzeit in Istanbul. — BTTK, 17 1953, 489–500; Id. Der Mosaikfussboden der Komnenischen Pantokratorkirche in Istanbul. — JbdI, LXIX 1954, 253–260; P. Underwood. Notes on the Work of the Byzantine Institute in Istanbul, 1954. — DOP, 9–10 1956, 299–300, fig. 114–116.

Дата добавления: 2015-05-06