СЕМИНАР № 7

Сон

Она не успела договорить, как Люсиль была уже вся с ног до головы вымазана в грязи. И в новь между ними возник тот самый контакт, ради которого, собственно, и создана Школа.

Но если хочешь, мылься еще.

У Беттельгейма в Школе каждый достоин уважения уже сейчас, каждого принимают таким какой он есть, а не каким станет в будущем.

Тут самое главное остановиться и объяснить, почему Школа Беттельгейма называется Школой. Ведь часто учреждения подобного рода любят называть себя «домом». Оно как бы говорит ребенку: «Это твой дом, твоя новая семья. А воспитательница будет твоей мамой». Беттельгейм считает, что достаточно той неразберихи, которая творится в душе ребенка, что бы не добавлять туда еще и эту. Мама – это значит, что она тебя любит просто потому, что ты есть, независимо от того, какой ты – хороший или плохой. Мамина любовь всегда с тобой. Папиной любви надо добиваться, стараясь быть таким, каким он хочет тебя видеть. Мама, папа и я – вот структура, каркас, на котором ребенок строит свою душу. А Школа – это не дом, там ничего такого нет. Ни мам, ни пап. Это школа где учатся жить. Она как бы говорит: «У тебя трудности – мы тебе поможем с ними справиться. Воспитатели, доктора, повара, горничные – твои помощники. Ты достоин уважения, как и всякая человеческая личность, но любовь, извини, тебе не гарантирована. Если у тебя с Патти или с Гейл возникнут близкие отношения – это ваше личное дело. Но ты должен сознавать, что это отношение двух независимых, свободных людей».

Но – поразительное дело! – такие отношения все-таки возникают и случиться это может где угодно. Например, в ванной комнате. Удивительно, как много значения придает наша цивилизация чистоте. Мать заставляла шестилетнюю Люсиль часами просиживать на горшке, мыться с мылом по десять раз в день… Она постоянно и скрупулезно проверяла у Люсиль чистоту.(Заключенные в концлагере также постоянно подвергались таким процедурам). И все же Люсиль любила это, потому что это были единственные моменты ее близости с матерью. И в Школе Люсиль много времени проводила с Гейл в ванной комнате и туалете, просиживая часами на горшке или моясь под душем.

- Посмотри, Гейл, я уже чистая? Надо, наверно, еще раз намылиться.

- По-моему, ты уже чистая, Люсиль.

- Ну хорошо. Я сейчас еще раз, и все.

В зто время в душевую ворвалась стайка детей. Они прибежали с улицы, мокрые, грязные, и тут же заляпали грязью весь пол. Гейл, увидев странный блеск в глазах Люсиль, вдруг сказала:

- Послушай, Люсиль. Если ты так хочешь вымыться еще раз, так уж испачкайся сначала, чтобы тебе было, что мыть!

Ложиться спать страшно. Этот переход от бодрствования ко сну очень похож на переход от жизни к смерти. Не зря этот мотив так часто встречается в сказках. Мы уходим из этого мира, а удастся ли вернуться, и когда? Отношение ребенка с временем очень сложное для него завтра – это все равно, что для нас наше следующее воплощение в другой жизни. Но, кроме глубоко запрятанного страха смерти, страха разлуки, есть еще и просто страх натворить что-нибудь нехорошее во сне. Дети, которые и днем-то не очень уверенно могут собой управлять, боятся ночи, потому что ночью сознательный контроль полностью отключается. Часто дети, которые боятся намочить постель, просят воспитателей будить их ночью. Здесь позиция Школы такова: нет будить мы тебя не будем. Если намочишь постель – ничего страшного, это бывает с каждым. Подрастешь – и это прекратится само собой.

При отходе ко сну в спальне можно наблюдать такую картину. Гейл, собрав вокруг себя группу любителей послушать сказку, читает им тихо что-нибудь спокойное. В другом углу Патти играет с ребятами в тихую игру. Кто-то начинает потихоньку раздеваться, и просит почесать спинку. Воспитательницы стараются уклониться. Выяснилось, что чесание спинки, поглаживание, массаж перед сном – сильное возбуждающее средство.

На каждой тумбочке – что-нибудь вкусное. Это не специальная еда, не ужин – ужин уже был. Это просто для успокоения души. Затем все утихомириваются, и гасится свет. Но не совсем – в спальне полутьма. Все коридоры и комнаты Школы тоже чуть-чуть освещены. И часто ночью можно видеть маленькое приведение, мучимое бессонницей, слоняющаяся по школе, заглядывающая в класс, на кухню или в комнату, где спит воспитательница.

***

Школа спит, а мы можем подвести итоги. Приблизились ли мы к пониманию того, как склеиваются здесь детские души, прожив в Школе один день вместе с ее воспитанниками? Есть ли здесь какой-то порядок, система? Система есть, и опирается она на два краеугольных камня – поступки ребенка и личность взрослого. Ребенок строит свою личность самостоятельно, используя в качестве каркаса личность близкого ему взрослого человека, а в качестве цемента – свои поступки. Роль Школы заключается в том, чтобы создать вокруг ребенка такую среду, в которой он может найти подходящий каркас и которая поощряет его к совершению поступков.

Начнем с поступков. Я перечислю снова список основных школьных «свобод»: ходить и смотреть куда угодно – в Школе нет запертых дверей, можно даже зайти в учительскую и посмотреть свое дело; уходить из школы – приходить в школу; учиться – не учиться; играть – не играть; мыться – не мыться; есть – не есть; тратить карманные деньги по собственному разумению.

Свобода в Школе – это не просто «сладкое слово». Это терапевтическое средство. Ведь если тебя не заставляют, то даже чистка зубов может стать поступком. И наоборот, если ты со всех сторон окружен принуждениями и понуканиями, то совершить самостоятельный поступок почти не возможно. Это проблема и для взрослого человека. Много ли мы совершили поступков за всю жизнь? Беттельгейм вспоминает один важный случай из его лагерной жизни, когда он, еще совсем новичок, сидя в столовой, брезгливо отодвинул от себя тарелку с баландой. Его сосед, рабочий – коммунист, просидевший уже несколько лет, сказал: «Если хочешь быстро сдохнуть, тогда можешь не есть. Но если ты решил выжить, то запомни: ешь всякий раз когда дают есть, спи или читай, как только предоставится свободная минута, и обязательно чисти зубы по утрам».

Не сразу Беттельгейм понял смысл этого правила. Старый рабочий перечислил ему все, что в лагере не заставляют делать. Не много, но и в лагере есть возможность для самостоятельного, автономного поведения. Поступки – это не только то, что мы делаем. Это еще и то, что делает нас.

А теперь – о каркасе. Я не случайно всюду старательно делал ударение на всех этих искрах, контактах – моментах сближения детей с воспитательницами. Ребенок может начать использовать взрослую личность для строительства своей, только если эта личность стала ему близкой. Но Школа – не семья, и чтобы сблизиться с кем-нибудь, надо хорошенько потрудиться. Надо полюбить человека и сделать так, чтобы он полюбил тебя. Как известно, это одна из самых высоких задач в жизни. Здесь она осложняется еще и тем, что тот взрослый, которого выбрал ребенок, должен быть еще и личностью.

Так все-таки есть система или нет? Системы нет в том смысле, что ее нельзя распространить, как «полезное начинание». Потому что система – это сам Беттельгейм, а личность нельзя скопировать, размножить. Воспитать воспитательниц (они все – его ученицы), поваров, горничных, весь персонал для создания в Школе живительной среды – это мог сделать только Беттельгейм. Животворная среда – а если она у нормальных, здоровых детей, которые не учатся в Школе у доктора Би? Ребенку необходима личность близкого ему взрослого человека в качестве каркаса. А что, если эта самая взрослая личность не очень хорошо выстроена? Каркас получится не важный. Но ребенок его передаст своим детям. И так далее.

…Я начал с твердым намерением говорить о детях. А получается – опять о взрослых. Нам, взрослым, может не все нравиться в нашем взрослом мире. Но это мы сами его для себя построили. И нам самим придется его перестраивать. А дети совершенно ни в чем не виноваты. О них надо думать в первую очередь – и до, и во время, и после любой перестройки, которая, в сущности, всегда делается ради них.

Семинар № 7 проводится в дополнительное время в рамках самостоятельной работы студентов для того, чтобы выполнение кейса носило разносторонний характер. Студент знакомится с различными типами учебных заведений, существовавшими в истории развития образования в России и отбирает материал помогающий ему выполнить сквозной кейс «Чему и как учить в школе?».

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ РОССИИ

Дата добавления: 2015-03-31