Этюды о любви. Как правило, у мужчины в течение жизни бывает несколько любовных порывов

III

(ЧЕРЕДА ЛЮБОВНЫХ ИСТОРИЙ)

Как правило, у мужчины в течение жизни бывает
несколько любовных порывов. В связи с этим возника-
ет немало теоретических вопросов, витающих над пра-
ктическими, которые влюбленному приходится так
или иначе решать. Вот, например, некоторые из них.
Насколько органична для природы мужчины сменя-
емость любовных увлечений и не является ли она
изъяном, дефектом, унаследованным с незапамятных
времен, от эпохи варварства? Не счесть ли вечную
любовь единственно безупречной и достойной подра-
жания? Отличается ли в этом отношении нормальный
мужчина от нормальной женщины?

Воздержимся от любых попыток ответить на
столь щекотливые вопросы. Не углубляясь в них,
отметим все же тот бесспорный факт, что крайне
редко мужчина бывает однолюбом. Поскольку мы

ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ

условились рассматривать исследуемое чувство в его
полноте, оставим в стороне случаи одновременности
влечений и обратимся исключительно к случаям
их сменяемости.

Не противоречат ли подобные факты выдвинутому
нами тезису, что любовный выбор выявляет истинную
сущность человека? Не исключено, однако напомним
читателю ту простую истину, что бывает два типа
множественности любовных увлечений. С одной сто-
роны, случается, что мужчины любят на протяжении
жизни нескольких женщин, в которых настойчиво по-
вторяется один и тот же женский тип. При этом подчас
просматривается даже общий абрис физического обли-
ка. Эти случаи тайной верности, при которых во мно-
гих женщинах мужчина любит, в сущности, одну-един-
ственную, наделенную определенными качествами,
весьма распространены и наилучшим образом под-
тверждают выдвинутые мной тезисы.

Однако нередко следующие один за другим мужчи-
ны, которым женщины отдают предпочтение, или сме-
няющие друг друга избранницы мужчины существенно
отличаются друг от друга. Исходя из вышеизложенных
соображений, мы должны были бы предположить, что
истинная сущность человека постоянно претерпевала
изменения. Возможны ли подобные перемены в самой
сокровенной нашей сути? Эта проблема имеет огром-
ное, может быть, решающее значение для теории хара-
ктера. Во второй половине минувшего столетия было
принято считать, что характер человека формируется
извне. Жизненный опыт, складывающиеся привычки,
воздействие среды, превратности судьбы, состояние
здоровья оставляют после себя осадок, именуемый
характером. Стало быть, тут не может быть и речи ни
о коренной сути человека, ни о некой душевной органи-
зации, предшествующей перипетиям нашей жизни и от
них не зависящей. Мы уподобляемся снежку, который
замешан на дорожной пыли, поднимаемой нашими
ногами. Естественно, что для этой системы взглядов,
не признающих коренных основ человеческой лично-
сти, не существует также проблемы коренных измене-
ний. То, что здесь называется характером, меняется
непрерывно: коль скоро нечто в нем формируется,
с таким же успехом оно может и исчезнуть.

Однако весьма веские аргументы — не буду их здесь
излагать — склоняют меня, скорее, к противополож-
ному убеждению, которое полагает более правдопо-
добным обратное движение — изнутри наружу. Задол-
го до контакта с внешними обстоятельствами наша
личность в основе своей бывает уже сформирована, и,
хотя бытие оказывает на нее определенное воздейст-
вие, встречное влияние бывает куда более значитель-
ным. Как правило, мы поразительно невосприимчивы
ко всему происходящему, если оно чуждо этой изна-
чальной «личности», которой мы, в сущности говоря,
и являемся. Мне могут сказать, что и в этом случае
вопрос о коренных изменениях оказывается праздным.
Какими мы рождаемся, такими и умираем.

Нет и еще раз нет. Эта достаточно гибкая концепция
позволяет учитывать всю прихотливость явлений. Это
дает нам возможность увидеть разницу между едва
заметными изменениями, которые события внешнего
характера накладывают на нашу индивидуальность,
и теми глубинными сдвигами, которые не подвластны
посторонним мотивам, а коренятся в самой природе
нашего характера. Я сказал бы, что характер меняется,
если под изменениями понимать развитие. И это раз-
витие, как и в любом организме, определяется и обу-
словливается внутренними причинами, присущими са-
мой природе человека, столь же изначальными, как
и его характер. Читатель без труда заметит, что подчас
перемены в его ближних были прихотливы, неопра-
вданны, чуть ли не постыдны, однако нередко эта транс-
формация сохраняла глубокий смысл и достоинство
эволюции; заставляя вспомнить росток, из которого
вырастет дерево, голые ветки, которые покроются ли-
ствой, цветы, которые предшествуют плодам.

Отвечу на это вполне возможное возражение. Опре-
деленный тип людей, характеры абсолютно закосне-
лые (в основном обделенные жизненной силой, как,
например, «мещанин»), не эволюционируют. Они бу-
дут неукоснительно придерживаться раз и навсегда
заданной схемы любовного выбора. Однако есть хара-
ктеры беспокойные и щедрые, характеры неисчерпа-
емых возможностей и блестящих предназначений. Ду-
мается, что именно этот тип личности является нор-
мальным. В течение жизни он претерпевает две-три

ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ

трансформации, суть различные фазы единой душев-
ной траектории. Не теряя связи и даже единства с
нашим вчерашним образом мыслей и чувств, в один
прекрасный день мы вдруг осознаем, что наш характер
вступил в новый этап, новый период развития. Я счи-
таю это радикальным изменением. Не больше, но
и не меньше*. Наша истинная сущность в каждом
из этих двух или трех этапов как бы поворачивается
на несколько градусов вокруг собственной оси, пе-
ремещается в совершенно иную точку Вселенной
и ориентируется отныне по иным созвездиям.

Случайным ли является то обстоятельство, что глу-
бокое чувство любви охватывает любого нормального
мужчину два-три раза в жизни? А тот факт, что каж-
дый раз возникновение этого чувства совпадает по
времени с одним из вышеупомянутых этапов в раз-
витии характера? Мне представляется вполне естест-
венным видеть в множественности любовных влечений
самое неоспоримое подтверждение изложенной здесь
концепции. Новому ощущению жизни соответствует
новый тип женщины, которому отдаются отныне, сим-
патии. Наша система ценностей в той или иной степени
изменилась, сохранив тайную верность предшеству-
ющей,— и на первый план выходят достоинства, кото-
рым ранее мы не придавали значения, возможно, даже
не замечали их, новая схема сердечных предпочтений
выстраивается между мужчиной и встречающимися на
его пути женщинами.

Только роман обладает инструментарием, необхо-
димым для того, чтобы подтвердить эти соображения.
Мне довелось прочесть фрагменты одного — вряд ли
когда-либо он будет опубликован,— проблематика ко-
торого именно эта: подспудная эволюция мужского
характера, увиденная сквозь призму его любовных
историй. Автор — и это небезынтересно — с одинако-
вым рвением доказывает как неизменность характера
при всех его трансформациях, так и вскрывает неиз-
бежность и логику происходящих перемен. А женский
образ на каждом этапе собирает и концентрирует лучи

* Любопытнейшее и крайнее выражение этого явления — «обращение»:
внезапная перемена, катастрофический перелом, который иногда переживает человек. Да будет мне позволено на этот раз не углубляться в столь непростую тему.

ЭТЮДЫ О ЛЮБВИ

этой эволюционирующей жизненной силы, подобно
фантомам, возникающим в плотных слоях атмосферы
под воздействием прожекторов и отражателей.

Дата добавления: 2015-05-09