Духовно-нравственное слово

Академическое красноречие

'чаете °^^{Но из} ДР^внейших полей языкового поиска — высокое ^тель ^Во °бщения с учениками. Это Сократ, Платон, Аристо-НБер ^{В Росс}ии XIX-XX вв. - С.Соловьев, В.Ключевский, ие ^СВ' **' ^ВиногРадов, К.Тимирязев, А. Лосев, С.Лихачев и Другие. Как педагоги эти признанные мыслители и ученые

формировали и оттачивали мастерство учебных диалогов, дц_С сий, эвристических бесед на лекциях в университетах, на

уб_л ных выступлениях. Основные принципы, которыми они руко_в ^ ствовались: научная глубина излагаемого материала точност ^Д

°

ствовались: научная глубина излагаемого материала, точность гика (обоснованность, доказательность, поиск истины), знан и учет адресата, умение устанавливать контакт с аудиторией и ходить уровень доступности, интереса, мотивации, достигать п~ ветного развивающего эффекта.

Университетский профессор дает образцы культуры мыщ_л ния, он ведет за собой студентов. Суть университетского образ₀ вания не только в новизне излагаемого, но и в реализации мето дов исследования. Профессор будит мысль студентов, ет их способности и одаренность, зажигает стремления.

Среди опытных профессионалов была проведена анкета с един­ственным вопросом: что им запомнилось из студенческих лет? На первом месте оказалось живое общение с профессором, светлая зависть его эрудиции, горению, успехам. На втором месте — соб­ственные поиск, споры, написание и защита диплома.

Разновидностью академического мастерства является педа­гогическое общение — в школе, в семье. Главное в таком общении — создание атмосферы близости, доверия, благоприят­ного эмоционального климата, артистизм учителя, воспитателя устраняющий психологические барьеры. Однако учитель все же планирует свои действия по этапам: моделирование предстояще­го общения; его организация и исполнение намеченного — с воз­можными вариантами, «управление» ходом общения; контрольно-оценочный этап — для себя, разумеется. Учителю, воспитателю необходимо безусловно, безупречно владеть собой и языком, ме­ханизмами речи, оперативно ориентироваться в меняющихся ус­ловиях, не упускать основную цель, видеть перед собой не объект воздействия, а живую, более того, — животрепещущую личность Не подавить ее, а помочь!

19. Военное красноречие

Этот вид красноречия смыкается, с одной стороны, с полити­
ческим, ибо политика и дипломатия предшествуют войне, с ДР)'
гой — с речью юридической, деловой, даже канцелярской. П°
следняя — в формулировках приказов, уставов, иной докумея^т
ции: все это оказывает значительное влияние на речь военное!
жащих. ^

Военная тематика и стиль героического эпоса имеют богатУ историю: это «Илиада» Гомера, «Сказание о Сигурде», «ПесН^ь^ Роланде», «Слово о полку Игореве». В Афинах прославился во^е оратор Перикл — стратег (главнокомандующий). Своеобр

ная риторика сложилась в Спарте: спартанцы ценили 50

_сь над пространными речами афинян. Например, мать вали _{сына на} войну словами: «Вернись со щитом — или на _пров°# Изречение Ликурга: «Надежнее, когда город окружен не _на Ш¹¹¹^ _а воинами (защитниками)». Афористична была речь кИР^^па' Македонского — ученика Аристотеля. Прославленным ^^еКСа м (и писателем) был император Юлий Цезарь, в России — °Р^аТ0*п_еликий, Александр Суворов. Изречения Суворова были Пе^тР _а(к_Ористичны, легко запоминались солдатами. Шутка, зна-м^еТКИ'дд_атсКого языка творили чудеса, Суворов был любимцем ^НИе кой армии. Известна надгробная надпись Г. Р. Державина на ^РУ°иле великого полководца: «Здесь лежит Суворов». ^М°Но речевое мастерство русских офицеров — не только в боевых

изывах: чуть ли не половина русской классики создана ими, это' М.Ю.Лермонтов, А.А.Фет, Л.Н.Толстой, Д.В.Давыдов, В В.Вересаев, А.И.Куприн, Н.С.Гумилев, М.А.Булгаков, АИ Солженицын. Военная мемуаристика предствавлена имена­ми Г. К. Жукова, А. И. Деникина, немецких генералов Типпель-скирха, Гудериана. Ведь военные были потомственными, имели прекрасное образование, так же хорошо знали языки, как и дип­ломаты (о политиках этого не скажешь).

Специфика профессии военного — это строгая дисциплина, высокая организованность, четкость во всем, как правило, креп­кое здоровье, требовательность к себе и подчиненным, быстрота реакций. Все эти качества военного находят свое отражение и в военных повествованиях, призывах и командах, которые рожда­ются в экстремальных условиях, в процессе обучения солдат, при составлении военной документации.

Войны без потерь не бывает, и командиру части выпадает горь­кая доля писать письма солдатским матерям. Плохо, если эти пись­ма формальны, стандартны. Великое горе для родителей — поте­рять сына, в этой ситуации командир, офицер находит слова, идущие от сердца, продиктованные мужеством и человечностью.

К. сожалению, книги по военной риторике выходят крайне Редко. Вот одна из них, еще хранящая в себе отзвуки Отече-

ггп*^{Н0Й войны} 1812 г.: Толмачев Я. В. Военное красноречие (СПб., 1825).

Р°ли _в^ВТор°й ^главе этой книги уже говорилось о гомилетике и ее ^сКого ^СТоР^ии риторики. Здесь речь пойдет об особенностях рус-^ДиЧиям °^вного красноречия, связанного с православными тра-

^авт°Ра _<<р^Усский язык, по верному наблюдению А. С. Шишкова,

Ф°РМип ^{ассуждения} о красноречии Священного писания» (1810),

^вался под содержательным, нравственным и стилисти-

ческим влиянием вечной книги — Библии, и особенно — g_B гелия, псалмов, молитв, литургических текстов. Русь, Росси ^ отличие от большинства европейских государств, где языком лигии была латынь) не знала такого периода, когда бы _я?^е" церковных книг и богослужения не был бы родным языком ве '* ющих. Церковно-славянский язык, несмотря на наличие прц₃^ ков старины — славянского алфавита, некоторого количества ^' таревших слов и особенностей произношения — был понятен п\' ским людям и по своей близости к современному русскому, _и ^' церковной службе, и по учебникам школ вплоть до начала XX j В большинстве «книг для чтения» — литературных хрестоматий ^ имели место разделы до 50 страниц, напечатанные по-церко» нославянски. В школах использовалась сравнительно-историческая методика, разработанная Ф. И. Буслаевым в 1844 г.

В XX в. все это стало невозможным и вряд ли будет восстанов­лено; мало осталось людей, знающих церковно-славянский язык кроме духовенства. Их речь, даже в светских ситуациях, и поныне отличается своеобразием манеры говорить, произношением, от­части — лексикой и фразеологией. В речи же светских языкополь-зователей славянизмы сочетались с народно-поэтическими эле­ментами, стилем пословиц, старинных песен, былин, отчасти -литературы XVIII — начала XIX вв.

Отметим особенности духовно-нравственной речи:

• речь неторопливая, без крикливых тонов, размеренная,
ритмичная, лишенная эмоциональных взрывов, рассудительная,
реже — поучительная;

• отлично отработанная дикция, с неподчеркнутой, умерен­
ной артикуляцией звуков речи, едва заметной склонностью к се­
верно-русскому оканью;

• сравнительно частое цитирование хорошо известных в наро­
де библеизмов, крылатых слов из Евангелия и других христианс­
ких книг, причем эти цитаты, как правило, органически вплета­
ются в авторский текст говорящего;

• синтаксис речи четкий, размеры предложений не слишком
велики, обычно округлены, интонационно завершены.

Очень высоки требования культуры речи, соблюдения она ориентирована на светские критерии, но в отдельных используются специфические формы, например обращение Ф^а' тья и сестры — не сестры.

В духовных, богословских учебных заведениях уделяется серь^е
ное внимание постановке голоса, пению, интонациям, ^Telvf '_а
«полетности» голоса, заучиванию на память огромного количест ^
текстов и их выразительному чтению, а также готовности памяти
определенный момент «подать» нужные крылатые слова. _в

Духовной среды не коснулся кризис риторики, ее запреть XX в., как и вторжение заокеанских модных рекомендаций ^т

лодвижений», теории «стремления к власти», ориенти­ры^ ^т фактор бессознательного и осовремененные приемы овки на ч>

к _{вН0СЛаБЯ}низмы в речи светских людей создают окраску _торжественного, одухотворенного стиля, что особен-

' _поэзии, прекрасный пример которой — «Пророк» „о заметно дс. Пушкина:

Духовной жаждою томим,

В пустыне мрачной я влачился,

И шестикрылый серафим*

На перепутьи мне явился.

Перстами, легкими, как сон,

Моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

Как у испуганной орлицы.

Моих ушей коснулся он,

И их наполнил шум и звон:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье.

И он к устам моим приник

И вырвал грешный мой язык,

И празднословный, и лукавый,

И жало мудрыя змеи

В уста замершие мои

Вложил десницею кровавой.

И он мне грудь рассек мечом,

И сердце трепетное вынул,

И угль, пылающий огнем,

Во грудь отверстую водвинул.

Как труп, в пустыне я лежал.

И Бога глас ко мне воззвал:

«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей».

ний ^{славянизмы:} влачился, персты, зеницы, отверзлись, гор- Речк ^п^2?^я^^анъе^ десница, отверстая, глагол — в значении «слово,

Речк 2?^ъе^ десница, отверстая, глагол в значении «слово,
^содр^{К рамматичес}кие (и фонетические) славянизмы: внял я неба
звал ^ганье' ^гад морских, жало мудрыя змеи, Бога глас ко мне воз-
^ется' ^{U u внемли}- Такие звенящие, чеканные строки, разуме-
°^{КаЗЫВают} й й й

к^{т силь}нейшее воздействие и на речь людей, и на ^{ь са}мого языка.

Фим — ангел высшего чина, огненный.

*

Ценности языка сохраняются в старинных переводах Ев лия и в текстах, принадлежащих современному проповед_н^Нг'⁴ «Истина есть Сам Господь. Христос сказал: «Я есмь путь и ист^ и жизнь» (Иоанн. 14, 6). «Истина есть святое Евангелие. Ист!? должна быть законом человеческого бытия. Так у настоящего х стианина: мысли, слова, дела — все едино... Если ты лжешь че^ веку, то ты обязательно, по привычке, будешь лгать и Богу. J°~ литва твоя рассыпается, словно построена она на песке» (Anv^C мандрит Рафаил (Карелин). Проповеди. — М., 1997. — С. 104) **

Нравственное красноречие светского назначения обогащает _ЛК) дей духовно, пополняет богатства фразеологии и афористики. В_о несколько изречений из книги «Цветник духовный» (СПб., 1903! «Наблюдай за собою строго в произносимых тобою словах, чтобк после не раскаиваться»; «Не позволяй твоему языку опережать твоей мысли»; «Лучше учиться, ежели, не зная, учить». Одна лишь молитва «Отче наш» обогатила нас удивительными по силе рече. ниями: хлеб наш насущный, да святится имя Твое, не введи нас во искушение, и остави нам долги наши.

Лучше мудрость, не словами блистающая, но свидетельствуе­
мая делами. ¹

Особое место в духовной жизни верующих принадлежит испо­веди, т. е. таинству, к которому вряд ли применимо слово красно­речие. Исповедь — это самораскрытие, раскаяние, покаяние, са­моочищение через правдивое признание в злых поступках, мыс­лях, намерениях. Это школа правдивости, искренности, нравствен­ное очищение и личности, и всего общества.

Значительна роль молитвы в нравственной, духовной жизни человека, даже если он не очень силен в вере. Тексты молитв скла­дывались тысячелетиями, в них прекрасные слова и много мудро­сти. Они обращены к Богу и наиболее почитаемым святым, но ш содержание и исполнение укрепляют силу духа людей. В молитве люди находят утешение в горе, страданиях. Молитва бывает и не по канонизированному тексту, верующий слагает ее сам, т. е. об­ращается к Богу: «Господи, дай мне силу перенести мое горе, и укрепи меня. Прости и помилуй».

Дата добавления: 2015-05-09