А.Дж. Тойнби 2 страница

Значительное влияние на научно-историческое изучение пра­ва оказали философско-исторические положения и идеи, выдви­нутые просветителями. Вот некоторые из них: реабилитация принципа историзма и изучение истории отдельных народов, идея круговорота в истории (Дж. Вико) создание всеобщей исто­рии человечества и связанный с этим принцип сравнительного изучения истории всех стран (Вольтер); изучение исторических явлений в связи с идеей прогресса как основного закона общест­венной жизни, предполагающего исторический процесс как дви­жение человечества по восходящей линии от низших к высшим формам общественной жизни (Тюрго и особенно Кондорсе); уче­ние о влиянии географической и социальной среды на общест­венное развитие, культуру и политический режим тех или иных стран (Монтескье, Руссо), первые серьезные попытки создания целостной картины эволюции культуры (Гердер).

В XVII в. учение о естественном праве, оформившись в само­стоятельную школу, продолжает свое дальнейшее развитие под сильным влиянием философии рационализма, провозглашенной французским философом Репе Декартом (1596-1650). Основ­ным положением школы естественного права, господствовавшей в теоретическом правоведении на протяжении ХVII-ХVIIІ вв., являлось признание прирожденных прав отдельного человека, т.е. индивида, который является простейшим элементом в обществе. Представители школы естественного права видели свою за­дачу в выявлении методами рационализма вечного, абсолютного, равного для всех народов и всех времен права, вытекающего из природы и стоящего выше положительного права. Рассмотрение своего объекта в статике, а не в динамике предопределил антиис­торизм доктрины естественного права.

__________________________

²⁵ См.: Аннерс Э. Указ. соч. - С. 180,182.

²⁶ См.: Капустин М.Н. История права. - Ч. 1. - Ярославль, 1872. - С. 6.

²⁷ Стоянов А.Н. Научное значение всеобщей истории законодательств // Юридический вестник. - 1879. - Т. II. - С. 624.

²⁸ См.: Капустин М.Н. История права. - С. 5.

Если принять во внимание тот факт, что идея естественного права как одна из главных идей эпохи во многом определяла ее интеллектуальное содержание, то возникает естественный во­прос: как сказывается на эволюции историко-правового позна­ния антиисторическая направленность естественно-правовой доктрины и не означало ли это, что в Новое время дальнейшее развитие историко-правового познания было приостановлено? Думается, что нет! Хотя не исключается, что «абстрактные тен­денции рационалистической философии и систематическое иг­норирование ею истории отразились неблагоприятно на научной обработке положительного права»³⁰.

Дело в том, что почва для последующей эволюции историко-правового познания была подготовлена в недрах самой эпохи. Гносеологическая предпосылка для него была обусловлена эпи­стемой эпохи, которой, как уже упоминалось, явилась индукция. В методологическом плане с точки зрения изучения истории от­каз от догматико-схоластической методологии имел большое значение, будучи значительным шагом вперед.

В отношении онтологических предпосылок требуются неко­торые пояснения, касающиеся картины мира того времени. Так, к этому времени уже вследствие великих географических откры­тий (открытие Америки и других регионов земного шара, вторая половина XV - середина XVII в.) происходит становление едино­го географического пространства. В Новое время резко возраста­ет роль техники в жизни общества, совершается промышленный переворот, выразившийся в переходе от мануфактуры к машин­ному производству. Качественно новые параметры получает экономическое сотрудничество между народами. Благодаря расширению мореплавания и обменных отношений налаживаются экономические связи, формируется мировая торговля, появляет­ся всемирный рынок. Синхронно резко усиливается экономиче­ское неравенство европейских стран, меняется соотношение ме­жду европейскими нациями. Происходит обмен экономической информацией, культурными и научными ценностями.

Последствием этих социально-экономических, культурных изменений становится прежде всего образование единого исто­рического пространства, т.е. всемирной истории. Говоря словами Т.Н. Грановского, театр истории становится шире. Превращение истории в онтологически целостный процесс стимулировало, в свою очередь, расширение диапазона исторического познания. Другим последствием указанных изменений, - как это ни пара­доксально, - было развитие национализма: в создавшихся усло­виях все эксплицитнее становится существенная роль террито­риально масштабной политической организации в решении эко­номико-правовых проблем, в обеспечении функционирования национальной экономики в ее отношениях с мировым рынком, а прежним феодальным городам-государствам не под силу оказа­лось решение подобных проблем. Возникает насущная потреб­ность в национальных политико-правовых учреждениях и ин­ститутах. Реакцией на происходящее явилось изучение нацио­нального права. Итак, «благодаря вспыхнувшему национализму правоведение стало национальным делом»³¹. А необходимость в разработках национального права, в свою очередь, требовала со­ответствующих исторических изысканий.

Таким образом, в силу указанных причин господство школы естественного права никоим образом не устранило дальнейшего прогресса в деле научно-исторического изучения права. Кроме того, здесь следует обратить внимание и на «другую сторону ме­дали». Ведь школа естественного права, выведя юриспруденцию из узких рамок юридической догматики, оказала тем самым, хотя и косвенно, позитивное влияние на научно-историческую разра­ботку права³². Также не следует забывать попыток по созданию теории общественного развития на основе теории естественного права, предпринятых крупнейшими представителями этой шко­лы Г. Гроцием и Г. Гоббсом.

Весомый вклад в это дело внесли прежде всего немецкие уче­ные. В дальнейшем развитии и получении историко-правовой наукой своего научного облика во многом она обязана их иссле­дованиям. Еще А.Н. Стоянов справедливо отмечал, что, невзирая на то, что исходный пункт исторического направления в право­вой науке устанавливался гораздо раньше, точнее в XVI в. во Франции, потом, покинув Францию, переходил в Голландию, «но ни Франция, ни Голландия не имели того значения для развития исторической школы (добавим от себя - для исторического изу­чения права, значит и для становления историко-правовой нау­ки. - М.Д.), какое имела Германия. Еще с конца XVII века появи­лась в Германии реакция против так называемых отвлеченных теорий в праве с одной стороны, с другой - против рабского

_____________________________

²⁹ Кстати, известны три методических принципа критики исторических источников, предложенных Декартом: 1) никакой авторитет не может за­ставить верить в то, что невозможно; 2) сопоставление различных источни­ков друг с другом, чтобы они не противоречили друг другу; 3) проверка письменных источников неписьменными (см.: Коллингвуд Р.Дж. Идея исто­рии. Автобиография. - М., 1980. - С. 61).

³⁰ Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - СПб., 1999. - С. 31.

³¹ Аннерс 3. Указ. соч. - С. 295.

³² По этому поводу Д.И. Луковская пишет: «В теориях естественного права данной эпохи нащупывалась диалектика исторического и логическо­го, расчищался путь для воссоединения истории с философским разумом. Историческое выступало в них как эмпирически данное природное (естественное), а логическое - как то же природное, но рационалистически, теоре­тически обработанное (естественные законы). В силу своей разумности „ло­гическое"

(без исторической критики) подчинения догме римского права»³³.

Пробуждение исторического интереса в Германии в XVII в. было обусловлено главным образом необходимостью в разра­ботках национального права, которое на первых порах склады­валось главным образом из правовых обычаев. А это возможно было в конфликте со школой естественного права, принципи­альное отношение которой к историзму было отрицательным. Все это вызывало потребность в новом воззрении, и ответом на эту необходимость в определенной мере стала реформа, предложенная Готфридом Вильгельмом Лейбницем³⁵ (1646-1716) в рабо­те «Ноуа тейюйш (НзсепЛае <1осепс1аедие)иг1зргис1еп1:1ае» (Новый метод изучения и обучения юриспруденции, 1667).

Основная цель реформы, предложенной Лейбницем в работе «Ыоуа тейюёш...», заключалась в том, чтобы дать юриспруден­ции научно-систематический характер. По мнению Лейбница, изучению права должно предшествовать ознакомление с его ис­торией, в которой действует закон непрерывности движения. Лейбниц, в отличие от других его великих современников (Де­карта, Ньютона, Локка), ратуя за непрерывность развития, не относился враждебно к прошедшему, наоборот, требовал вы­явить между предшествующим этапом развития и новым перио­дом в истории человечества те нити, которые связывали их. В учебниках своего времени, посвященных римскому праву, он не находил предшествующих изменений права. Вот как писал об этом он сам: «В них не указывается, какие положения были уста­новлены трибунами, консулами, преторами и императорами в различные эпохи, пока римское право не приняло своей завер­шенной формы»³⁶. Выступая против так называемого «тегПоАиз 1е$ит» (с11е Ье§а1огпип§), Т.е. системы комментариев к сборникам Юстиниана, исчерпывавшей уже свои возможности в толкова­нии законов, задачу исторического изучения права Лейбниц ви­дел не в механической регистрации хронологического чередова­ния законодательных актов и обычаев, а в разъяснении истори­ческого развития права, в критической разработке историческо­го материала. При этом рассмотрение права в процессе развития явилось подрывом юридической догматики и подспорьем логи­ческой системы изложения права. Таким образом, Лейбниц был одним из первых мыслителей, кто в целом ряде пунктов пред­восхитил научную историю права и положил начало научно-историческому изучению права. По словам известного русского правоведа К. Неволина, после издания Лейбницем «Нового мето­да...» изучение права в Германии было значительно расширено, а история римских и немецких законов стала особым предметом обучения ³⁷.

Исследователь жизни и творчества мыслителя, В. Герье о его изысканиях в области истории писал следующее: «Тогдашнее положение исторической науки принудило его приняться за чер­ную работу; он не побрезгал ею, не пожалел неблагодарного тру­да и издал несколько сборников исторического материала. Он отнесся критически к этому материалу и изгнал из науки много неточностей, ошибок и предрассудков, например, миф о папессе Иоанне. В „Анналах Западной Империи" он представил образчик историографического искусства, который своими достоинствами далеко опередил время: Лейбниц обнаружил в нем критический такт и тонкое понимание духовной жизни народа, проявляю­щейся в церкви, философии, литературе и пр., - два главных ус­ловия новейшей историографии»³⁸.

В изучении исторического материала видел великий философ твердую почву для науки международного права, поскольку он был также блестящим дипломатом и глубоко вникал в историче­ский смысл международных отношений своей эпохи. Придавая большое значение историческому изучению международного права, он положил начало систематическому сбору, а также тща­тельному исследованию международно-правовых материалов. Он сам издал два сборника памятников по международному пра­ву, при этом, как отмечает У. Батлер, ссылаясь на М. Тосано, «по сути внес значительный вклад в

____________________________

становилось общественным (природа человека разумна) и пре­вращалось в факт общей воли (естественное право), т.е. вводилось в исто­рию» (Луковская Д.И. Политические и правовые учения: историко-теоретический аспект. - С. 118).

³³ Стоянов А.Н. Научное значение всеобщей истории законодательств. -С.604-605.

³⁴ Э. Аннерс пишет: «...германский национализм и стремление к немец­кому государственному единству стали благоприятной почвой для исклю­чительно широкого для того времени развития правоведения, что вывело Германию на лидирующие позиции в этой сфере вплоть до первой мировой войны. Если исключить Англию и Францию, германское правоведение стало образцом для большинства других стран Европы» (Аннерс Э. Указ. соч. - С. 295).

³⁵ Приведенный ниже момент его творческой биографии имеет прямое отношение к его роли в научно-историческом изучении права.

Г.В. Лейбниц - юрист по образованию, философ по складу ума, один из самых универсальных гениев: он же математик, физик, языковед, дипломат. Будучи придворным историографом, глубоко интересовался историей. По словам одного из исследователей наследия мыслителя В. Герье, он представ­лял собой целую академию. Едва ли существовала хоть одна отрасль знания того времени, которую бы он не изучал, и в которую бы его мысль не внесла что-нибудь новое. Причем он чаще открывал новые пути, чем проходил их до конца. Это можно сказать и о его творчестве в области юриспруденции в целом, истории права в частности.

³⁶ Цит. по: Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - С. 32.

³⁷ Неволил К Энциклопедия законоведения. - Т. 1. - Киев, 1839. - С 11.

³⁸ Герье В. Лейбниц и его век. - СПб., 1868. - С. 586.

историческую науку строгой точностью и широким охватом документов, отобранных им для печати»³⁹. Лейбниц полагал, что трактаты и договоры должны играть такую же роль в международном праве, как позитивное законодательство во внутреннем праве (гражданском и уголов­ном).

С именем Лейбница связано также деление научной истории права на внешнюю историю права и внутреннюю историю пра­ва⁴⁰. Под внутренней историей права ученый понимал историю развития самих правовых норм и институтов, а под внешней ис­торией права - историю, воссоздающую ту историческую обста­новку, в условиях которой возникла и развивалась та или иная система права. Иными словами, «внутренняя история устанавли­вает непрерывную цепь изменений права, рассматриваемого в обособлении от прочих сторон общественной жизни; внешняя история связывает эти изменения со всей совокупностью исто­рической обстановки и таким образом ведет нас к уразумению права через изучение внешней среды его развития»⁴¹. По Лейб­ницу, первая является наиболее важной и входит в состав юрис­пруденции, последней же он отводил вспомогательную роль, по­скольку эта не специальная история права, а общая история, привлекаемая для уразумения права⁴².

Программа Лейбница включала также вопросы обучения, часто переплетавшиеся с научными вопросами. В уже упомяну­том «Новом методе...» Лейбниц выступал за упорядочение юри­дического образования и подчеркивал необходимость изложения всей науки права по-новому, различая при этом два рода наук: главные и вспомогательные. К главным наукам он относил дог­матическую (дидактическую) и полемическую, к вспомогатель­ным - историческую и экзегетическую (экзегетика - искусство толкования законов) юриспруденцию. Главной целью обучения он считал подготовку такого совершенного, разносторонне обра­зованного юриста, который мог бы участвовать в любом виде юридической деятельности, включая судопроизводство и зако­нодательство.

Позиция Лейбница по вопросу определения границ историо­графического обучения праву в целом была верной и представляет интерес для нашего времени. Он предлагал отграничить преподавание отживших частей права от действующих: первые должны найти свое место в истории и в институциях общего права, а действующее право должно преподаваться в рамках от­дельного курса.

В лейбницевской концепции привлекает внимание историософский подход к одной из главных категорий исторического познания - времени, что образно подчеркнуто в формуле немец­кого философа: «Настоящее заражено прошлым и чревато бу­дущим». У него находим зачатки историософского подхода к по­стижению права. Он считал, что цель правоведения нельзя огра­ничить исследованием одного лишь настоящего. Наряду с про­шлым надо обязательно иметь в виду и будущее. И самое главное то, что исследователь при этом должен стремиться не упускать из виду связь времен - прошлого, настоящего и будущего. Зна­чение указанного историософского положения велико как для исторического познания в целом, так и для историко-правового познания.

Сказанное позволяет заключить, что Лейбниц не только в бо­лее строгом научном смысле поставил вопрос об историческом изучении права, но также внес ощутимый вклад в это дело. Его идеи оказали позитивное влияние на последующее развитие пра­вовой мысли в целом- и способствовали преодолению антиисто­ризма школы естественного права и росту интереса к научно-историческому изучению права. Влияние этих идей особенно сказалось на разработках геттингенской школы права, которая, в свою очередь, стояла у истоков научной программы историче­ской школы права. Неслучайно, что свой труд, предназначенный для распространения новых взглядов, Г. Гуго предпослал вы­держками из лейбницевской методологии⁴³. С именем Лейбница также связано учение о восходящем прогрессе, на которое впо­следствии опирался Г. Гегель.

Немаловажное значение для исторического изучения права имели также воззрения французских ученых Монтескье, Вольте­ра, Руссо, Тюрго, Кондорсе и др. В своем известном труде «О духе законов» (1748) Шарль-Луи Монтескье (1689-1755), в противовес взглядам естественного права о возможности установления оди накового права для всех стран и государств, пригодность законов одной нации для других считает «величайшей случайностью». Законы, действующие в общественной жизни, по мнению Мон­тескье, не являются продуктом произвола законодателя, а предо­пределяются исторически, т.е. связаны с определенной историче­ской обстановкой (но последнюю великий мыслитель понимал своеобразно, включая сюда форму правления, климат, почву страны, величину ее территории, численность, род занятия, бо­гатства и нравы ее жителей и т.д.). Именно эти факторы, по Монтескье, обусловливают содержание и

______________________________

³⁹ Батлер У.Э. Сборники международных договоров в России XVIII века: сопоставление с европейским опытом (Перевод А.Л. Чичерина) // «Зерца­ло»: Журнал юридической библиографии. - Вып. 3. - М., 1998. - С. 85-86.

⁴⁰ Деление истории права на внешнюю и внутреннюю в литературе ошибочно связывается с именем Г. Гуго (см.: Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права: Учебник в 2 т. - Т. 1. - М., 1998. - С. 20).

⁴¹ Тарановский Ф.В. Энциклопедия права. - С. 301.

⁴² Подробно об этом см.: Тарановский Ф.В. Лейбниц и так называемая внешняя история права. - 3-6.

⁴³ См.: Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - С. 32.

характер позитивного права у разных народов и в различные эпохи их социально-исторического развития⁴⁴. Тем самым он способствовал, вслед за Лейбницем, преодолению антиисторизма школы естественного права. Идея Монтескье о том, что лишь в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными так­же и для другого народа, в дальнейшем стала исходным пунктом воззрений о «народном духе» представителей исторической шко­лы права. Известны оценки Гегелем этих идей Монтескье, со­гласно которым последний относительно исторического элемен­та в позитивном праве высказал истинно историческую и фило­софскую точку зрения: «Она сводится к тому, что законодатель­ство вообще и его особые определения следует рассматривать не изолированно и абстрактно, а как зависимый элемент одной то­тальности в связи со всеми определениями, составляющими ха­рактер нации и эпохи»⁴⁵. Новгородцев в числе заслуг Монтескье указывает на его вклад в дело должного развития идеи внутрен­ней истории права, «признания настоящего понимания существа истории как области индивидуальных явлений, которые не могут быть подведены под общую мерку»⁴⁶.

В своем трактате он привлечением к исследованию первобыт­ных времен народов и исторических времен Востока, античного мира и всего средневекового периода европейской истории, как и новой ее эпохи, подготовил возможность изучения развития права во всемирно-историческом масштабе⁴⁷. Его взгляды стали отправной точкой в трудах ряда ученых. Свидетельством тому может быть работа французского историка А.Л. Токе «О начале законов, искусств и науки у древних народов» (1758). Другие французские ученые - Тюрго и Кондорсе восполнили пробел в исторических воззрениях Монтескье разработкой идеи прогрес­са. Прогресс в понимании Кондорсе - это поступательное дви­жение на основе бесконечного развития человеческого разума как творца истории и культуры. Интересны взгляды Кондорсе также на периодизацию мировой истории⁴⁸.

Особое место во французском Просвещении занимает идео­лог Французской революции Жан-Жак Руссо (1712-1778). Как и Монтескье, Руссо выделял роль географических факторов стра­ны, занятий и нравов народа и т.д. для законов отдельных наро­дов. Он подходил исторически к вопросам социального неравен­ства, собственности и государства. У него находим глубокие мыс­ли относительно методологических вопросов истории. Интерес­ны в этом плане его рассуждения о фактах: «Факты, описывае­мые в истории, далеко не представляют точной картины тех же фактов, как они происходили в действительности: они меняют форму в голове историка, приспосабливаются к его интересам, принимают оттенок его предрассудков»⁴⁹. Руссо не примиряется с теми, по его же словам, «худшими» историками, которые судят факты, занимаются фиксированием поверхностных, заметных фактов с помощью имен, мест и дат, но при этом «медленные и прогрессивные причины этих фактов, которые не отмечают та­ким же способом, остаются неизвестными»⁵⁰.

В последующем развитии историко-правового познания влия­ние представителей классической немецкой философии и роман­тизма несомненно. Именно их идеи оказали наибольшее воздей­ствие на умонастроения по-новому мыслящих немецких ученых-правоведов на предмет исторического изучения права. Следует указать, что если взгляды представителей французского Просве­щения на проблемы исторического изучения права ограничива­лись преимущественно философским характером, то в немецкой научной мысли того времени, помимо философских воззрений на эти проблемы, обнаруживается подлинно научная историо­графия права⁵¹.

Значительную роль в распространении философско-исто-рических идей сыграл немецкий философ Иоганн Готфрид Гер­дер (1744-1803). В своем монументальном труде «Идеи к фило­софии истории человечества» (в 4-х частях, 1784-1791) он дает широкую панораму всей мировой истории. Немецкого

___________________________

⁴⁴ См.: Монтескье Ш.Л. О духе законов. Избранные произведения. - М., 1955. - С. 168.

Концептуальный подход к осмыслению истории у Монтескье сводился к выделению трех главных факторов: 1) форма правления (или политический режим), 2) «физические» факторы (географическая среда, климат) и 3) со­циальные факторы (численность населения, религия, денежная система, тор­говля) (см.: Арон Р. Этапы развития социологической мысли. - М., 1993. - С. 36).

⁴⁵ Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М., 1990. - С. 62-63.

⁴⁶ Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - С. 32.

⁴⁷ См.: Щеглов В.Г. Всеобщая история права. Введение. - Ярославль, 1907. -С. 5.

⁴⁸ См.: Кондорсе Ж А. Эскиз исторической картины прогресса человечес­кого разума. - М., 1936.

Руссо Ж.-Ж. Эмиль, или о воспоминании. - Кн. 3-4. - СПб., 1912. - С. 228.

⁵⁰ Там же. - С. 230.

⁵¹ Отмечу, что в последующем изложении в центре внимания будут те мыслители, в воззрениях которых особенно отчетливо прозвучала проблема исторического познания, вернее буду исходить из учета их влияния на исто­рическое понимание права, а не из той роли и веса, которые они имеют в классической немецкой философии в целом, потому и не исключается, что не будет выдержана та последовательность, согласно которой обычно изла­гается воззрения представителей классической немецкой философии. Также следует учесть, что отдельные идеи этих философов еще будут предметом рассмотрения настоящего исследования в соответствующих местах.

.

просве­тителя интересовала наука, описывающая всю историю челове­чества, в качестве которой для него выступала философия исто­рии. В этой связи следует отметить, что его «Идеи...» сыграли важнейшую роль в становлении философии истории как особой дисциплины.

Центральным пунктом в «Идеях...» является проблема зако­нов общественного развития. По Гердеру, история общества прямо примыкает к истории природы и, следовательно, законы развития общества, подобно законам природы, носят естествен­ный характер. А. Гулыга суммировал гердеровское понимание основного закона истории следующим образом: «Живые человеческие силы - вот двигательные пружины человеческой истории; история представляет собой естественный продукт человеческих способностей, находящихся в зависимости от условий, места и времени. В обществе произошло лишь то, что обусловлено эти­ми факторами. Это, по Гердеру, основной закон истории»⁵². Кон­цепция органического развития мира, впервые наиболее четко сформулированная Гердером в трактате «Исследование о проис­хождении языка» (1772), в развернутом виде представлена в «Идеях...».

По мнению Гердера, истоки элементов культуры не следует искать в абстрактном разуме; их можно найти только в народно­сти, а последнее - понятие историческое. Культура, являясь про­дуктом духовной жизни народов, находится вместе с ней в по­стоянном развитии. Гердеровская идея развития мира как едино­го целого, равно и его представление о единстве и разнообразии культуры и ее прогрессирующем характере во многом определи­ли последующее развитие философско-исторической мысли⁵³.

Немалое значение имеет философское наследие Иммануила Канта (1724-1804). Центральные пункты в философско-исторических рассуждениях Канта - человеческий разум и идея свобо­ды, олицетворяющиеся в политико-правовых институтах. По Канту, право и государство - не случайные акты человеческой воли, а являются необходимым требованием всей разумной при­роды человека. Человеческие действия суть проявление свободы воли. История как наука занимается изображением человеческих действий.

Кант историю понимал как объективный закономерный про­цесс, признавал преемственную связь, соединяющую отдельные эпохи в последовательном и закономерном процессе развития. Он различал мир свободы и мир природы. Для Канта история -это царство свободы, действующей по законам, в отличие от ми­ра природы.

В своем сочинении «Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (опубликованном в 1784 г. спустя несколько месяцев после выхода в свет первой части гердеровских «Идей...» и, по-видимому, написанном под влиянием своего ученика) Кант утверждал, что культурно-исторический процесс имеет закономерный характер и развивается благодаря внутрен­нему антагонизму. Человека, постоянно переживающего неудов­летворенность, культура заставляет отклоняться от естественно­го состояния, а эти отклонения зачастую бывают разрушитель­ными для общества. Однако благодаря антагонизму человек прод­вигается к культуре, делая себя сам. Кант был уверен, что через разрешение антагонизма между культурным влиянием на чело­века и его стремлением быть самим собой мыслимо достижение величайшей цели человеческого рода - всеобщего правового гражданского общества. Осмысление не только в рамках отдель­ного народа, государства, общества, но и во всемирно-истори­ческом масштабе - главное достоинство кантовских воззрений на проблемы права и государства⁵⁴.

Введение принципа историзма в теорию познания исследова­тели связывают с именем Фридриха Вильгельма Йозефа Шеллинга (1775-1854). Утверждая объективную необходимость историче­ского процесса, он впервые обратил внимание на событие как на объект исследования истории. Выделяя две большие сферы по­знаваемого (природу и историю), Шеллинг исследование обще­ства противопоставлял изучению природы. История, в отличие от природы, не предуказана и состоит из мыслей и действий че­ловека, т.е. человек сам творит свою историю. Цель истории, по Шеллингу, - реконструкция истории. В его представлении мето­дика исторического исследования включала как эмпирические (группировку материала), так и теоретические процедуры (уста­новление истины)⁵⁵. Шеллинг отмечал также существенное зна­чение истории для правоведения; но предметом изучения пред­ставлялось ему лишь публичное право, а частное право тем са­мым исключалось из него.

В создании идейной атмосферы, в которой зародились новые исторические воззрения на правовую тематику, следует особо подчеркнуть роль романтиков. Романтизм как идейное и худо­жественное течение наибольшее распространение получил в Германии. Основными представителями немецкого романтизма

_______________________________

⁵² Гулыга А.В. Гердер и его «Идеи к философии истории человечества» // Гер дер И.Г. Идеи к философии истории человечества. - М., 1977. - С. 629.

⁵³ Подробно о воззрениях И.Г. Гердера на изучение прошлого см.: Гулы-га А.В. Гердер. - М., 1975.

Дата добавления: 2015-05-10