А.Дж. Тойнби 3 страница

⁵⁴ См.: Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском пла­не // Кант И. Соч. В 6 т. - М., 1966. - Т. 6. - С. 7-23.

⁵⁵ См.: Хвостова К.В., Финн В.К. Проблемы исторического познания в свете современных междисциплинарных исследований. - М., 1997. - С. 215.

кроме Ф.Шеллинга были Ф.Шиллер (1759-1805), А. Шлегель (1767-1845), Ф. Шлегель (1772-1829); к ним примыкал также и ф. Шлейермахер ( 1768-1834).

Романтизм является выражением острого противоречия ме­жду действительностью и высоким идеалом. Для него характерно стремление к синтезу искусства и науки. Целью романтизма была реабилитация средневековья, историки-романтики решительно отвергали рационалистическое объяснение истории просветите­лями и идею переворота, революции в истории. Романтики в ис­торизме видели основополагающий мировоззренческий и позна­вательный принцип. Прошлое для них - источник жизненных сил настоящего, а не нечто безвозвратно ушедшее, угасшее. Они считали, что современное состояние каждого народа является результатом постепенного и длительного исторического разви­тия, т.е. органически связано с прошлым (идея «органического развития»), и придавали важное значение индивидуальному своеобразию национальных культур. Соответственно, историки-романтики выдвигали в качестве первоочередной задачи истори­ческое исследование качественного своеобразия истории различ­ных народов, выяснение индивидуальных особенностей истори­ческих явлений. В этом пункте огромное значение романтиков в формировании воззрений представителей исторической школы права относительно национального развития права. Другая за­слуга историков-романтиков заключается в том, что они, разви­вая гердеровское понимание культуры, положили начало срав­нительно-историческому изучению культуры.

Большое влияние на развитие исторического познания в це­лом оказало гегелевское понимание истории. Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) в своем учении объединил идею все­мирно-исторического прогресса, выдвинутую просветителями, и принцип «органического развития», выдвинутый романтиками. Главная заслуга Гегеля состоит во внесении в теорию всемирно-исторического процесса диалектического принципа развития, что и привело к значительному обогащению методологии исторического анализа.

Гегель, исходя из отправной посылки всей своей философии -постулата о существовании абсолютного духа как высшей, трансцендентной силы, направляющей жизнь мира, рассматривал историю как «прогресс духа в сознании свободы». Двигателем истории является «мировой дух». Вся мировая история - прояв­ление идеи духа, произведение творческого разума. Разум правит миром, он господствовал и господствует также и во всемирной истории. Мировой дух налагает печать на право, нравы, религию, семью и государство; они являются конкретными формами про­явления абсолютной идеи в истории человечества.

Слово «история» имеет две стороны: объективную и субъек­тивную. Различая «то, что совершалось», т.е. фактическое разви­тие и историческое описание, а именно отражение этого процес­са в научном познании, Гегель считает, что оба процесса разви­ваются параллельно, как развитие духа и его осознание. Следова­тельно, изучение прошлого неотделимо от субъекта познания. При этом метод познания, называемый Гегелем диалектическим, состоит в выявлении логики явлений. Как указывает В. Виндель-банд, «диалектический процесс развития был у Гегеля логиче­ским, переход от одной формы к другой был всегда вместе с тем и рациональной критикой»⁵⁶. Гегель предлагает в качестве инст­румента анализа логическую триаду: тезис - антитезис - синтез. Тем самым познание у Гегеля воспроизводит процесс естествен­ной эволюции.

Всемирная история совершается в духовной сфере и есть про­гресс духа в сознании свободы во времени. «Восток знал только, что один свободен, греческий и римский мир знает, что некото­рые свободны, германский мир знает, что все свободны»⁵⁷. Отсю­да и вытекает гегелевское деление всемирной истории: Древний Восток - древний мир (тезис), античность - греческий и римский мир (антитезис) и Европа - германский мир (синтез). Всемирная история направляется с Востока на Запад; Азия - начало всемир­ной истории, а венцом и вершиной ее является Европа. Но по­скольку дух вечен, постольку продолжительности в собственном смысле для него не существует⁵⁸. Таким образом, современная мыслителю Пруссия не является концом всемирной истории.

Единый мировой дух в каждом народе обнаруживается как особый национальный дух. Каждый национальный дух представляет ступень в развитии мирового духа, которое происходит че­рез смену одного национального духа другим; подобная связь отдельных народов и составляет всемирную историю. Поскольку всемирная история – это всемирный суд, она оказывается един­ственным судьей над государством. Стало быть, предметом все­мирной истории является государство, потому при этом речь может быть только о таких народах, которые образуют государ­ство⁵⁹. Мировой дух, по Гегелю, дает право быть «носителем сте­пени развития» в определенной исторической эпохе какому-нибудь одному народу-авангарду, и этот народ получает воз­можность составить, иначе говоря, монополизировать эпоху

_________________________

⁵⁶ Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. - М., 1995. - С. 318.

⁵⁷ Гегель Г.ЯФ. Философия истории. - С. 98.

⁵⁸ См.: Там же. - С. 104.

⁵⁹ См.: Там же. - С. 38.

всемирной истории. Такое счастье в Новом времени, как считал Гегель, выпало на долю германской нации, под которой имелись в виду, скорее всего, вообще народы северо-западной Европы, имеющие германское происхождение, а не только немцы. Все ос­тальные народы не имеют права голоса в истории. Отсюда - де­ление народов на исторические и неисторические. Здесь и обна­руживаем недостаток гегелевской философско-исторической теории. Коль скоро право имеет самое непосредственное отношение к свободе⁶⁰, является, как и государство, конкретной формой про­явления абсолютной идеи в истории человечества, то и его исто­рическое развитие происходит в рамках указанной периодизации истории. В этой связи, на мой взгляд, ошибочна трактовка трех основных форм права (абстрактное право, мораль и нравствен­ность), согласно которой построена гегелевская «Философия права», как динамики исторического развития права⁶¹, ибо они являются главными формообразованиями свободной воли и со­ответственно основными ступенями движения мысли, диалекти­ческого развития идеи свободы, понятия права⁶², а не фазами, ступенями реального исторического процесса развития права.

Известно, что Гегель подлинной наукой о праве признавал лишь собственную концепцию философии права и принижал тем самым научное значение юриспруденции. «Наука о праве есть часть философии»⁶*. Позитивная наука о праве занимается не смыслом права, а исторически изменчивым позитивным пра­вом. Следовательно, «позитивная наука о праве (юриспруденция. - М.Д.) есть историческая наука, принципом которой является авторитет. Все остальное - дело рассудка и касается внешнего порядка, сопоставления, последовательности, дальнейшего применения и т.п.»

Отдавая должное Монтескье за его исторические воззрения относительно положительного права, Гегель пишет: «Рассмотре­ние являющегося во времени процесса возникновения и развития правовых определений - это чисто историческое исследование, так же как познание их осмысленной последовательности, обна­руживающейся посредством сравнения их с уже наличными пра­вовыми отношениями, обладает в своей собственной сфере не­сомненными заслугами, но находится вне какой бы то ни было связи с философским рассмотрением, если только развитие из исторических оснований само не смешивает себя с развитием из понятия, а историческое объяснение и оправдание не расширя­ется до в себе и для себя значимого оправдания». Стало быть, ис­торическое исследование и философское изучение находятся в разных сферах: «одно дело - выявить в них (правовых определе­ниях. - М.Д.) то, что может истинно произойти только посредст­вом понятия, и совсем другое - показать историческую сторону их появления, те обстоятельства, случаи, потребности и события, которые привели к их установлению»⁶⁷.

Интересна также гегелевская классификация исторической науки⁶⁸.

______________________________

⁶⁰ «Право состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бы-пгие свободной воли. Тем самым право есть вообще свобода как идея», - пи­шет Гегель (Гегель Г.В.Ф. Философия права. - С. 89).

⁶¹ См.: Бачинин В.А. Философия права и наказания. - Харьков, 1999. - С. 152; Бачинин В.А., Сальников В.П. Философия права. Краткий словарь -СПб., 2000. - С. 60.

⁶² Подробно об этом см.: Нерсесянц В.С. Философия права Гегеля - М 1998.-С. 50 и ел.

⁶³ См.: Там же. - С. 127.

⁶⁴ Гегель Г.В.Ф. Философия права. - С. 60.

⁶⁵ Там же. - С. 250.

⁶⁶ Там же. - С. 62.

⁶⁷ Там же. - С 63.

⁶⁸ По Гегелю, существуют три вида историографии: 1) первоначальная история; 2) рефлективная история; 3) философская история.

Представители первоначальной истории, к которым Гегель относит Ге­родота и Фукидида, излагали исторические события, очевидцами которых сами были. Тут историк «не прибегает к рефлексии, потому что сам духовно сжился с излагаемым им предметом и еще не вышел за его пределы».

В рефлективной истории изложение материала уже не связывается с участием историка в описываемых событиях. Эту историю немецкий фило­соф разбил на следующие подвиды.

1. Всеобщая история в представлении Гегеля есть вся история какого-нибудь народа или какой-нибудь страны или всего мира, где главной зада­чей историка является обработка исторического материала с точки зрения собственного духа, отличающегося от духа содержания этого материала; он должен руководствоваться определенными принципами, служащими в ка­честве методологии анализа материала. «Такая история, которая задается целью дать обзор продолжительных периодов или всей всемирной истории, - пишет Гегель, - должна в самом деле отказаться от индивидуального изо­бражения действительности и прибегать к сокращенному изложению путем применения абстракций, - это сокращение производится не только в том смысле, что пропускаются события и действия, но и в том смысле, что мысль резюмирует богатое содержание».

2. Прагматическая история предполагает изложение прошлого с точки зрения настоящего. «События различны, но общее и внутреннее в них, их связь едины. Это снимает прошлое и делает события современными. Таким образом, прагматические рефлексии при всей их абстрактности в самом деле являются современностью, и благодаря им повествования о прошлом наполняются жизнью сегодняшнего дня».

3. В критической истории, по словам Гегеля, излагается не сама история, а история истории, дается оценка исторических сочинений, устанавливается их истинность и достоверность. Как свидетельствует автор, в основном точ­но так же и в современной ему Германии трактовалась история.

4. К последнему подвиду рефлективной истории Гегель фактически от­носит, говоря языком современной науки, отдельные отрасли исторической науки, а именно такие, как история права, искусства, религии и др. Этот подвид истории, по характеристике Гегеля, есть «такая история, которая тут же выявляет себя как нечто частичное»; в то же время эти отрасли находят­ся в связи со всей историей народа; поскольку они руководствуются общи­ми точками зрения, постольку составляют

Сколько бы сильно ни было влияние философских воззрений на создание духовной атмосферы для окончательного становле­ния историко-правовой науки как самостоятельной области зна­ния, данный процесс, пожалуй, не нашел бы своего завершения без стремлений самих представителей этой области, без научного историко-правового опыта. Здесь еще продолжает первенство немецкое правоведение.

Исторический взгляд в немецкой юриспруденции, начиная с конца XVII в. и в течение первой половины XVIII в., представля­ют приверженцы элегантной школы. В частности, выходец из этой школы Гейнекций высказывается о необходимости изуче­ния фактических тонкостей истории для понимания существую­щего права. А другой ученый А. Бах задачу истории права видит в объяснении причин установления законов, а не в простом их перечислении⁶⁹. Тем не менее, стремления этих ученых не дают сколько-нибудь ощутимого результата в сравнении с предшест­вующим периодом.

В разработке теоретико-идейных основ для дальнейшего раз­вития историко-правового мышления особую роль сыграли ис­торически ориентированные немецкие юристы второй полови­ны XVIII в. Так, особенно под влиянием идей Лейбница и Мон­тескье, во второй половине XVIII в. возникло новое научное на­правление, которое получило название по имени города, где жи­ли и творили основные его представители - геттингенская шко­ла.

Основателем школы был профессор геттингенского универ­ситета Я.С. Пюттер (1725-1805). После того как вновь было из­дано X. Вольфом в 1748 г. сочинение Лейбница «Новый ме­тод...», первым откликнувшимся на высказанные в нем идеи был именно Пюттер. Воспроизводя их в своем труде «Новый опыт юридической энциклопедии», он в дальнейшем выступает с тре­бованиями реформ в юридической науке. Пюттер высказывается за то, чтобы юриспруденция обращала внимание на права всех народов, которые имеют свое изменяющееся с течением времени положительное право. Критикуя представителей вольфианской школы, он не соглашался с идеей построения общепригодного идеала права, но вместе с тем допускал возможность восполне­ния пробелов в положительном праве принципами естественно­го права. В центре историко-правовых воззрений Пюттера стоя­ло признание важности изучения истории положительного права, без чего, по его мнению, оно не может быть понято и объяснено⁷⁰.

Намеченная Пюттером программа осуществляется только в конце века, благодаря именно стремлениям Г. Гуго. Являясь крупнейшим представителем геттингенской школы, он в то же время стоял у истоков разработки теоретической программы ис­торической школы права (потому и изложение его воззрений считаю целесообразным отнести к последующей части работы, посвященной исторической школе права).

Представителями геттингенской школы также являлись И. Мозер, Ю. Мёзер и И. Шлюссер. Они, отрицательно отнесясь к отвлеченным теориям права, отстаивали огромное значение народных юридических обычаев. Консервативное стремление к защите существующего порядка, характерное для этих ученых, привело их к углублению в историю. Осознание необходимости истории было главным достоянием этой школы. Кроме указан­ных, к противникам естественно-правовой школы, примыкав­шим к геттингенскому направлению, относятся Рейтемейер, Флатт, Зейденштикер и др.

Описанный период был знаменателен также появлением спе­циальных историографических работ по истории права. К этому же времени относится появление первых литературных опытов по истории правовых учений. С середины XVIII в. в университе­тах Германии курс истории права становится обязательным.

Что касается возникновения науки, изучающей историю пра­вовой мысли, то следует согласиться с мнением, что «политико-правовая теория осмысливает свое прошлое, настоящее, раз­мышляет о будущем первоначально в рамках истории филосо­фии. Объясняется это тем, что сама политико-правовая теория выступает еще главным образом в качестве политической и пра­вовой философии»⁷¹. В рассматриваемый период также появля­ются предпосылки и для научного осознания политической и правовой теорией своей истории.

В это время в дело исторического изучения права весомый вклад вносит также историческая наука, где идет интенсивная работа по собиранию источников и памятников права, тщатель­но проверяется хронология, расшифровываются древние надпи­си. В частности, в 1776 г. английскими учеными были выпущены в свет древнеиндийские Законы Ману, а в 1794 г. У. Джоунз опубликовал их в переводе на английский язык.

______________________________

переход к философской всемирной истории.

Философская история, или философия истории, представляет собой изложение исторического материала, руководствуясь некоторыми общими философскими принципами, по выражению Гегеля, она «означает не что иное, как мыслящее рассмотрение ее» (см.: Гегель Г.В.Ф. Философия исто­рии. - С. 3-10).

⁶⁹ См.: Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - С. 30, 45.

⁷⁰ Там же. - С. 32.

⁷¹ Луковская Д.И. О предмете науки истории политических и правовых учений // Политические и правовые учения: проблемы исследования и пре­подавания. - М., 1978. - С. 45.

Именно в этот период целая плеяда историков творят свои знаменитые и по сей день труды, в которых нередко научно-историческому изучению права отводилось немалое место.

Подводя некоторые итоги, следует подчеркнуть, что до сих пор история историко-правового познания была историей рас­ширения горизонта субъекта познания на историческое понима­ние права.

Как видно из предыдущего анализа, становление историко-правовой науки было подготовлено всем ходом эволюции исто­рико-правового познания. Новое время при этом стало главной вехой. Именно в это время создавалась идейная атмосфера, в ко­торой зародились новые исторические воззрения. Как мы видели, свою лепту в это дело вносили как философы, так и истори­ки.

Тем не менее история права не выделялась в самостоятельную отрасль научного познания в строгом смысле этого слова. Исто-рико-правовые знания существовали как бы на обочине общей истории и правоведения.

До XVIII в. в практике исторического изучения права господ­ствовал в основном догматический метод, который проявлялся при изучении римского права, действовавшего тогда в Западной Европе. По словам А.Н. Стоянова, юридическая литература в те­чение XVII и XVIII вв. изобиловала еще сочинениями по так на­зываемым юридическим древностям⁷².

К этому времени мы не находим более или менее разработан­ных определений предмета как правоведения в целом, так и его исторической части в частности, на что особо обратил внимание _еще современник изучаемого периода Г. Гуго: «Предмет изучения права и способ, как приобретать эти знания, совершенно не упо­минаются в книгах и докладах, где скорее всего этого можно бы­ло бы ожидать»⁷³. Это является еще одним ярким свидетельст­вом того, что доселе историко-правовая наука не стала самостоя­тельной областью научного знания. Ведь научное определение предмета любой науки становится возможным лишь после оформления ее (науки) как таковой⁷⁴.

Тем не менее проведенный анализ позволяет констатировать, что основы научно-исторического изучения права закладывались в Западной Европе на протяжении ХУ1-ХУШ вв. В это время ис­торическое изучение права приобретает более наукообразный характер; фактически подготавливается почва для превращения исторического изучения права в цельную науку.

М.Ф. Владимирский-Буданов, отмечая кризис господствовав­шей в XVIII в. теории «естественного права», писал: «После пере­ворота в XVIII в. и разочарования, постигшего европейское об­щество в первой четверти XIX в., нельзя уже было признать ис­тинным выражением права ни законы действующие, ни право, философски построенное; оставалось признать таким право, ис­торически данное (т.е. выразившееся в целой истории какого-нибудь народа). Тогда в Германии возникла так называемая ис­торическая школа правоведения (Савиньи и др.), утверждавшая, что единственно-истинный метод изучения права есть историче­ский»⁷⁵. Как мы увидим ниже, в действительности завершение процесса становления историко-правовой науки связано с име­нем исторической школы права. Однако это - тема самостоятель­ного обсуждения, чему и посвящена следующая часть работы.

____________________________

⁷² Стоянов А.Н. Научное значение всеобщей истории законодательств. - С 624.

⁷³ Гуго Г. Учебник по курсу цивилистики // Антология мировой правовой мысли. - В 5 т. - М., 1999. - Т. III. - С. 275.

⁷⁴ Как справедливо отмечает Т.Н. Ойзерман, «научное определение предмета любой науки, конечно, не может быть исходным пунктом ее дей­ствительного исторического развития: оно становится возможным на срав­нительно высокой ступени развития науки, являясь итогом, обобщением пройденного пути и достигнутых результатов» (Ойзерман Т.Н. Проблемы Историко-философской науки. - М., 1982. - С. 177).

⁷⁵ Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Издание седьмое. - К., 1915. - С. 2.

1.2. ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЦЕССА СТАНОВЛЕНИЯ ИСТОРИКО-

ПРАВОВОЙ НАУКИ И ЕЕ ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ

в XIX - НАЧАЛЕ XX вв.

В XIX в., веке науки, истории и рома­на, историки упорно стремились размес­тить свою* дисциплину во владениях нау­ки...

Ф. Хартог

Век наш по преимуществу историче­ский век. Историческое созерцание мо­гущественно и неотразимо проникло со­бою все сферы современного сознания. История сделалась теперь как бы общим основанием и единственным условием всякого живого знания.

В.Г. Белинский

1.2.1. Историческая школа права и дальнейшее развитие исгорико-правовой науки в Западной Европе

В заключительном обзоре предыдущей части работы было подчеркнуто, что становление историко-правовой науки было подготовлено всем ходом эволюции историко-правового позна­ния. Но этот процесс завершается благодаря особому историче­скому направлению в европейском правоведении - исторической школе права, у истоков которой стоял Г. Туго, главой был Ф. Савиньи, а последовательным проводником - Г. Пухта.

Огромная роль воззрений представителей исторической шко­лы права в становлении историко-правовой науки заключалась прежде всего в окончательном утверждении принципа историз­ма, идеи закономерного развития права, в глубоком осознании необходимости исторического анализа правового материала. В отличие от старых взглядов на историю, представляющих собой, по словам Савиньи, лишь «поучительное собрание примеров, из которого каждая эпоха может черпать для себя назидание», но­вые взгляды обращались на изучение последовательного разви­тия права, с осознанием индивидуальности и своеобразия исто­рических явлений, независимо от непосредственных практиче­ских целей. Центр тяжести перемещается теперь от вопроса, чем

право должно быть, к вопросу о том, как оно возникает. Тем са­мым главным для нового воззрения стало выяснение процесса формирования права.

Определяя право не как произвольное установление людей, а как закономерный исторический продукт общественной жизни, историческая школа права, в качестве особой юридической тео­рии став антитезой учения естественного права, нанесла сокру­шительный удар по нему.

Создание методологической основы и разработка некоторых базовых положений исторической школы права связаны с име­нем крупнейшего представителя геттингенской школы Густава Гуго (1764-1844).

Опираясь на идеи Монтескье и Канта, Г. Гуго доказал однобо­кость и ограниченность доктрины естественного права. Для него право - не продукт рациональных умозаключений, в противопо­ложность метафизической трактовке генезиса и бытия права, Г. Гуго отмечает непроизвольность совершения эволюции права. Он также оспаривает общепризнанное в его время представление о том, что единственным источником права является закон, иными словами, право определяется лишь по усмотрению зако­нодателя. По Гуго, это не что иное, как ложное представление об источниках права и отождествление закона и обычая. Право не может определяться одними законами, помимо них имеются и другие правовые нормы, развивающиеся независимо от законо­дателя, «добровольно принимаемые народом», «всем тем, что об­разуется в праве само собой», т.е. обычное право⁷⁶.

Разъясняя процесс образования права, Г. Гуго отстаивал идею самобытного развития права, считал, что естественный путь раз­вития права - не регулирование «сверху», а собственное разви­тие, развитие без всякого вмешательства. Ориентируясь на Гердера, он сравнивает право с языком в их историческом развитии: право - и частное, и публичное - развивается подобно языку и нравам само собой, спонтанно, не дано от Бога, не устанавлива­ется договором. Своим происхождением оно вовсе не обязано усмотрению законодателя. Следовательно, людям лучше всего не вмешиваться в него.

Научные стремления Г. Гуго сводились к объединению в рам­ках юридической науки традиционного юридико-догматического учения о позитивном праве с философской и исторической трактовкой права⁷⁷.

_____________________________

⁷⁶ См.: Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. - С. 36-37.

⁷⁷ См.: Нерсесянц В.С. Философия права Гегеля. - С. 124.

По его мнению, юриспруденция должна сос­тоять из трех частей: юридической догматики, философии права и истории права. При этом задача истории права состоит в де­монстрировании того, что право складывается исторически, а не является продуктом деятельности законодателя.

Все сказанное позволяет резюмировать: Гуго - главная фигура у истоков исторической школы права. Он во многом был осно­воположником идей, составивших теоретическую базу историче­ской школы права. Сам Савиньи, считая Гуго своим предшест­венником, высоко оценил его вклад в науку о праве, состоявший в идее самобытного развития права, уважения к обычному праву и к историческому прошлому.

В признании Гуго основателем исторической школы права колебался П.И. Новгородцев: «Если к этой школе относить все те учения, которые мы находим у Савиньи и его преемников, то нельзя называть Гуго ее основателем, так как он существенно от нее уклонялся»⁷⁸. В частности, Новгородцев в числе тех элемен­тов исторической школы права, которые у Гуго еще отсутствуют, отмечает «идеи национального характера, предопределяющего образование права» и «представление об органическом развитии при помощи внутренних сил». Взамен этого Гуго «утверждает, что юридический быт каждого народа определяется внешними условиями, и, по-видимому, думает, что содержание известного положительного права исключительно зависит от случайного стечения обстоятельств»⁷⁹.

Если Г. Гуго лишь обозначил некоторые идеи теоретической программы исторической школы права, то ее непосредственное создание как цельной юридической теории связано с именем Фридриха Карла фон Савиньи (1779-1861). У Савиньи эта док­трина получает наиболее полное развитие. Звание главы истори­ческой школы права по праву принадлежит ему.

Основополагающие идеи исторической школы права сфор­мулированы Ф. Савиньи в знаменитом споре между ним и гейдельбергским профессором А.Ф.Ю. Тибо (1772-1840) по поводу кодификации гражданского законодательства Германии. Пос­ледний в своей брошюре «О необходимости одного общего гра­жданского права для Германии» (1814), радикально отрицая ис­торическое прошлое, выдвигал требование о необходимости соз­дания в самые короткие сроки единого общегерманского граж­данского кодекса по примеру ГК Наполеона, взамен многочис­ленных местных законодательств мелких германских земель, что и, по мнению автора, послужило бы правовой основой для пре­одоления партикуляризма в германской государственности. Од­нако это предложение сторонниками самостоятельного нацио­нального развития Германии было встречено с резким протес­том. Особенно энергично противостоял этому предложению Са­виньи.

В том же году была издана специальная, ответная брошюра Савиньи под названием «О призвании нашего времени к законо­дательству и правоведению». Не отвергая создание усовершенст­вованного гражданского права, он здесь отличается от сторонни­ков свода законов в выборе средств достижения этой цели. Подвергая критике идею скорой кодификации германского гра­жданского права, Савиньи утверждал, что право - явление, исто­рически обусловленное, потому его следует рассматривать в ис­торическом развитии; образование права есть процесс выявления «убеждения народа», это понятие впо­следствии он заменил на заимствованное у Пухты понятие «на­родный дух», и, следовательно, оно, подобно языку и нравам, не создается в определенный момент творчест­вом отдельных лиц или их совокупностью.

Право, по Савиньи, в своем историческом развитии проходит три стадии, совпадающие с основными периодами народной жизни: 1) стадию природного права, соответст­вующую периоду «детства» народа, который относится к перво­бытному обществу: здесь право существует в неразрывном един­стве с мифологическими элементами сознания данного народа, т.е. в примитивной форме, и определяется обычаями, верова­ниями и нравами; 2) стадию так называемого ученого права: на этой стадии по мере развития и усложнения права с развитием жизни народа требуется особое сословие, состоящее из предста­вителей народа, выражающих народную волю и имеющих осо­бые познавательные способности, т.е. сословие ученых-юристов, под влиянием которых право делается предметом научной обра­ботки и начинает свою двойную жизнь - как часть целостной народной жизни и как самостоятельная наука; 3) стадию коди­фикации, которая является результатом завершения процесса научной разработки права.

Дата добавления: 2015-05-10