Права человека и государство 2 страница

Демократическое государство выполняет свои функции. Оно со-
здает политико-юридическое пространство, необходимое для осу-
ществления прав и свобод личности. Демократии принадлежит важ-
ная роль в повышении авторитета властей и тем самым в расширении
ее возможностей. Демократическое государство активно ищет наибо-
лее эффективные пути поддержания прав человека, постоянно кор-
ректируя для этого свои режимы («дирижируемая демократия» «пат-
ронируемая демократия», «полиархия», т.д.).

Право на демократию постепенно становится универсальным пра-
вом. Оно означает, что по отношению к государству индивид имеет
право на участие в формировании и осуществлении власти, в исполь-
зовании активного и пассивного избирательного права для учрежде-
ния органов государства и постов высших должностных лиц. Индивид
может занять ту или иную государственную должность (при наличии
ряда условий и объективных характеристик). В демократическом го-
сударстве граждане способны влиять на принятие государственных

⁾ Хотя на этот счет есть разные точки зрения. См.: Гусейнов АА. Моральная дема-
гогия как форма апологии насилия. Материалы конференции «Российско-германский
диалог: насилие в посттоталитарных обществах» // Вопросы философии. 1995. № 5.
С. 12.

§ 2. Права человека и государство 259

решений по вопросам внутренней и внешней политики путем участия
в референдумах, через средства массовой информации, обсуждения и
консультации, посредством митингов, демонстраций, шествий и т.д.
Партии, профсоюзы, лобби, другие общественные группы имеют воз-
можность давления на власть при преследовании своих интересов.
Свобода слова и выражения собственного мнения легальными спосо-
бами — необходимый атрибут демократического правления. В демо-
кратическом государстве возможен и осуществляется контроль за дея-
тельностью властных структур средствами гражданского общества:

обжалование действий и решений государственных служащих в суд, в
вышестоящие административные органы, их критика посредством
средств массовой информации и общественных акций. Лояльно вос-
принимается деятельность неправительственных правозащитных ор-
ганизаций. Демократическое государство не исключает право на граж-
данское неповиновение, если правительство становится на путь по-
прания прав.

Демократическое государство тесно сотрудничает с гражданским
обществом, которое на современном этапе хотя и приобрело некоторые
негативные черты (стало более безличным, массовидным, формализо-
ванным и т.п.), но не перестало быть сферой социальной и политичес-
кой самодеятельности индивидов и их групп, с атрибутами плюрализ-
ма, консенсуса базовых ценностей, механизмов мирного разрешения
конфликтов, партнерства с властью и т.п.

Социальное государство связано с поддержкой и развитием прав
второго поколения. Перед ним, во-первых, стоит задача создать усло-
вия или обеспечить достойный уровень жизненного существования
человека. Во-вторых, откликаясь на потребности социализированного
и коллективизированного общества, оно принимает индивидуальные
права в их сочетании с общественными интересами и коллективными
правами различных групп людей. В-третьих, социальное государство
защищает права человека посредством соединения государственного
регулирования с саморегулированием гражданского общества.

Социальное государство самообязывается помогать тем, кто не
способен к труду, а также тем, кто в силу разных обстоятельств не в
состоянии обеспечить себя прожиточным минимумом (удовлетвори-
тельным, достойным). Деятельность социального государства связана
с перераспределением имеющихся в обществе благ в соответствии с
принципами социальной справедливости. Для этого государство на-
правленной политикой стимулирует предпринимательство и эконо-
мический рост, финансирует программы образования, здраво-
охранения, поддержки науки и культуры, создает благоприятные ус-
ловия для развития творческих способностей человека, занимается

260 Глава 5. Полигико-правовая сущность прав человека

вспомоществованием безработных, инвалидов, пожилых людей, жен-
щин-матерей, несовершеннолетних, беженцев и т.д.

Этап постиндустриального развития потребовал от социального
государства некоторой корректировки своей деятельности и дополне-
ния принципа солидарности, связанного с обеспечением основных по-
требностей человека, через организацию государственно-обществен-
ных служб, принципом благоприятствования труду, т.е. акцента на
собственную заботу гражданина о себе и своей семье. Иждивенчество,
прививаемое «государством благоденствия», стало опасным для даль-
нейшего прогресса. Поэтому большее внимание стала приобретать
иная модель социального государства — «государство, благоприятст-
вующее труду»¹. Его задача заключается в обеспечении благосостоя-
ния населения путем стимулирования социальной активности самого
индивида.

Такое государство, отмечает проф. В.Е. Чиркин, «обязано обеспе-
чивать только основные нужды человека (прожиточный минимум, об-
разование, инфраструктуру, здравоохранение) в тех объемах, которые
позволяют реальные возможности общества. Сверх этого и во всем
остальном человек, строя свое'благополучие, должен опираться на
собственный труд, вкладывая его в развитие общества, и тогда он смо-
жет получить необходимую долю «общественного пирога»².

На социальное государство возлагается подготовка граждан к си-
туации, порожденной глобальной конкуренцией, т.е. создание новых
рабочих мест, организация профессионального образования и пере-
подготовки кадров, гарантии безопасности и гигиены производства,
страхования и т.д., позволяющие как можно большему числу членов
общества более эффективно добиваться благополучия за счет само-
стоятельной предприимчивости.

Глобальные угрозы человечеству, переход к информационному
обществу ориентируют государственную стратегию в сфере прав чело-
века на решение социоприродных задач — охраны и сохранения при-
родной среды обитания, обеспечения выживаемости населения на тер-
ритории своей страны и в планетарном объеме. С учетом этого роль
государства в аспекте правочеловеческой защиты звучит много мас-
штабнее, и оно приобретает облик «экогуманистического государства,
соответствующего эпохе ноосферы»³.

* Чиркин В.Е. Общечеловеческие ценности и современное государство // Государ-
ство и право. 2002.№ 2. С. 11.

² Там же.

³ См.: Урсул АД. Проблема государственности в перспективе перехода к устойчи-
вому развитию // Социально-политический журнал. 1997. № 1. С. 36,37

§ 2. Права человека и государство 261

Биосфероцентричная парадигма порождает экологическую функ-
цию государства, содержание которой составляет охрана природы и
эффективное, рациональное, устойчивое использование природных
ресурсов. Антропоцентричные соображения нацеливают государство
на выполнение функций обеспечения выживания и непрерывного
экологобезопасного развития человека и общества — укрепления здо-
ровья людей, сохранения их оптимальной численности на территории
государства, обеспечение пропорционального с позиций ноосфероге-
неза воспроизводства людей, а также биофизических условий их су-
ществования.

Право на выживание, развитие, безопасность и прогресс как инди-
видуальное и коллективное право предполагает со стороны государст-
ва реализацию надлежащей демографической стратегии, уравновеши-
вающей численность и плотность населения. Деятельность государства
должна определяться в соответствии с пределами устойчивости эко-
систем. Она должна быть направлена на искоренение нищеты, умень-
шение имущественного неравенства и неравенства уровней жизни
людей внутри страны и между странами, изменение структуры по-
требностей людей в сторону рационального и здорового образа жизни,
устранение всех форм насилия над человеком и природой, прежде
всего войн, террора и экоцида, поскольку мир, развитие и охрана при-
роды взаимозависимы и неразделимы. Она связана с ликвидацией
диспропорций в продовольственном обеспечении различных регионов
и социальных групп, недопущением положения, когда в мире одно-
временно существуют излишки продовольствия (и даже уничтожают-
ся для воздействия на ценовой механизм) и миллионы голодающих
людей¹.

Ноосферная перспектива требует развития личности, совершенст-
вования ее способностей, движения к гармонии человека с самим
собой, другими людьми и природой, т.е. создания человекосберегаю-
щей общественно-политической системы, в которой организующим
лидером выступает правовое, демократическое, социальное и экогума-
нистическое государство, а его цели и приоритеты смещаются к чело-
веку, росту его качества.

Субъективные публичные права. Когда речь идет о правах челове-
ка, опосредующих связи личности и государства, то принято имено-
вать их субъективными публичными правами. Смысл такого назва-
ния — в акцентировании внимания на пределы, которые воздвигаются

' См.: Кушнаренко ИА. На пути к поосферному государству М., 2000. С. 199.

262 Глава 5. Политико-правовая сущность прав человека

для проявлений государственной власти публичными прерогативами
отдельного члена общества'.

Понятие о субъективных публичных правах получило развитие
под влиянием положений французской Декларации прав человека и
гражданина 1789 г. До этого времени правовая наука оперировала
лишь правами главы государства, сословными привилегиями, права-
ми и преимуществами отдельных лиц или корпораций. С Декларации
началось создание в области позитивного права нормативного поня-
тия субъективных прав отдельного члена государства по отношению к
государству как к целому. Посредством Декларации было введено и
понятие гражданина, которое использовалось в качестве синонима
юридически свободной личности, обладающей независимостью и пуб-
личными правами не по отношению к тем или иным органам или
представителям государства, а к государственной власти как таковой.

Теорию сущности и видов субъективных публичных прав одним
из первых разработал проф. Г. Еллинек², актуальность и значение ко-
торой не потеряны и сегодня. Он, как известно, выделял три группы
прав: права на свободу личности от государства (право на жизнь, ува-
жение достоинства, личную неприкосновенность, неприкосновен-
ность жилища и собственности, свобода передвижения, слова, печати,
собраний, союзов, совести, творчества и др.); права на содействие со
стороны государства (поддержка социально слабых слоев населения,
развитие образования, здравоохранения, права на защиту); права на
участие граждан в организации и деятельности государственной влас-
ти (избирательные права, право на занятие государственной должнос-
ти, право критики, жалобы, петиций и т.д.).

Субъективные публичные права отличаются тем, что они неотчуж-
даемы, не подлежат свободному обороту подобно гражданским част-
ным правам. Только те лица, которым они принадлежат, могут ими
пользоваться, но не могут их никому передать³.

Субъективнее публичные права существуют в рамках публичных
правоотношений, которые по природе фундаментальны, образуют
конструктивные составляющие основ государственного строя, полу-
чают конституционное оформление, обладают признаками асиммет-

* В отечественной литературе рубежа XIX — XX вв. они так и рассматривались в
разделах, посвященных ограничениям государственного вмешательства (см., например:

Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1901. Т. 1. Отд. 3. Гл. III. С. 414-
538).

² См.: Еллинек Г. Система субъективных публичных прав. М„ 1905; его же. Декла-
рация прав человека и гражданина. М., 1906.

³ См.: Кистяковский Б.А. Указ. соч. С. 543.

§ 2. Права человека и государство 263

ричности. Опосредованные такими правоотношениями индивидуаль-
ные права безусловны и не взаимны, т.е. наличие прав не зависит,
имеются ли соответствующие права у государства, для обладания ими
не ставится никаких условий перед личностью, в том числе и требова-
ние быть законопослушной.

Обязанность быть законопослушным, как указывает В.А. Четвер-
нин, неверно изображать так, как будто она корреспондирует естест-
венным правам в рамках конституционно-правового отношения
между человеком и государством. Отношение, в котором власть обяза-
на признавать, соблюдать и защищать права человека, и отношение, в
котором человек обязан быть законопослушным, — это не рядополо-
женные отношения. Права человека не даются властью в награду за
законопослушность. Государство не может отнять у человека его есте-
ственные права и свободы, даже если он нарушает эту обязанность.
Государство вправе ограничить осуществление человеком его прав и
свобод в качестве наказания за совершение им преступления, при
этом, применяя правовую санкцию, оно может лишить человека права
собственности на конкретное имущество, но оно не вправе, даже в на-
казание за преступление, лишать человека права быть собственником
или отказать ему в признании его человеческого достоинства. Даже
смертная казнь — это лишение жизни, а не права на жизнь^.

Субъективные публичные права превращают правомерное государ-
ство в правовое. Правомерное государство, как известно, управляется
строго по закону, но исключительно силами бюрократии, при этом лич-
ные и политические права населения минимальны. В таком государстве
обеспечивается не реализация субъективных публичных прав, т.е. осу-
ществляется управление по закону и при активном участии граждан, а
имеет место лишь известная защита личных и общественных интересов,
т.е. «обеспечивается ограниченное законом бесправие или подзаконное
бесправие»². В правовом же государстве всякое умаление субъективных
публичных прав становится помехой эффективного регулирования и уп-
рочения государственного порядка. Отсутствие субъективных публич-
ных прав позволяет правящей элите свободно уходить от ответа перед
обществом за неэффективное или преступное правление.

Наличие субъективных публичных прав означает, что у государст-
ва есть обязанности перед своими гражданами, которые зафиксирова-
ны в основных законах. Так, из смысла ст. 2 Конституции РФ следует,

* См.: Проблемы общей теории права и государства / Под общ. ред. B.C. Нерсссян-
ца. С. 560-561.

² Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII—начало
XX в.): В 2 т. Т. 2. СПб., 2000. С. 114.

264 Глава 5 Политико-правовая сущность прав человека

что конституционными обязанностями государственной власти явля-
ется законодательное закрепление прав человека, создание действен-
ных механизмов их реализации и защиты. Эти обязанности можно
рассматривать и как соответствующие гарантии, которые государство
обязуется создать для практического осуществления прав и свобод.

Если государство не уважает права своих граждан, «угнетает» их,
по терминологии эпохи Просвещения, то индивиды вправе сопротив-
ляться государственному насилию. Ф. Люшер считает угнетение «гру-
бейшим из нарушений прав и свобод теми, кто фактически или юри-
дически осуществляет бесконтрольные властные полномочия»'. Он
выделяет несколько видов угнетения: исходящее от законодателя,
когда закон попирает неотъемлемые права, которые он призван гаран-
тировать; исходящее от государственных должностных лиц, когда они
нарушают закон при его применении к индивидуальным случаям; уг-
нетение осуществляется поведением любого индивида вследствие его
произвольных действий, нарушающих права граждан и вопреки тре-
бованиям закона².

Сопротивление угнетению является естественным правом челове-
ка, правом на гражданское неповиновение. Исторически оно известно
в форме восстания и в форме мирного неповиновения. Мыслители
XVII-XVIII вв. (Дж. Локк, Ж.Ж. Руссо, Т. Джефферсон, А.Н. Ради-
щев и др.) видели в праве на вооруженное выступление гарантию от
тиранической власти, считали восстание делом рук большинства на-
рода. Французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г.
сопротивление угнетению отнесла к естественным и неотчуждаемым
правам личности. В преамбуле Всеобщей декларации прав человека
1948 г. говорится о восстании как о крайнем праве: «Необходимо,
чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения
того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последне-
го средства, к восстанию против тирании и угнетения».

С появлением демократических форм организации государств право
на народное восстание теряет свою актуальность, так как демократия,
пусть даже и неразвитая, по определению исключает тиранию и, наобо-
рот, предполагает широкие легальные способы изменения управления.

Однако право на сопротивление угнетению как естественное право
народа слишком сильно приближает для политической оппозиции ле-
гальные возможности насильственного свержения находящегося у
власти правительства под предлогом нарушения им прав человека и

' Люшер Ф. Конституционная защита прав и свобод личности. М., 1993. С. 368
² См. там же. С. 367.

§ 2. Права человека и государство 265

народа. Поэтому его нет в актах конституционного характера даже де-
мократических стран*.

Право на неповиновение правонарушающей власти — это «право
против государства», следовательно, оно не может быть гарантирова-
но существующим государством..Но в современном мире, считает
В.А. Четвернин, оно может и должно быть гарантировано мировым
или макрорегиональным государственно-правовым сообществом. Но
здесь возникает вопрос о допустимости силового вмешательства меж-
дународного сообщества (гуманитарной интервенции), т.е. по сущест-
ву вопрос о противоправности власти и о пределах уважения между-
народным сообществом суверенитета государства, в котором грубо на-
рушаются права человека².

На практике о праве на восстание говорят тогда, указывает далее
В.А. Четвернин, когда восстание победило, в противном случае гово-
рят, что был бунт против законной власти или попытка государствен-
ного переворота. Отсюда можно заключить, что право на неповинове-
ние — это не нормативная, а объяснительная категория, так как она не
устанавливает критерий терпения государственного произвола, но
post factum дает правовое объяснение революций, меняющих органи-
зацию власти»³.

Нужно согласиться с утверждением о том, что право на восста-
ние — это не позитивная категория и в силу указанных обстоятельств
имеет мало шансов для позитивирования. Однако с естественноправо-
вой точки зрения это право находится в одном ряду с другими инди-
видуальными и коллективными правами человека и народов.

Мирные способы сопротивления государственному произволу не
столь радикальны, как восстание, а их апробация (движения, напри-
мер, М.К. Ганди, М.Л. Кинга) выявила их новые возможности и пре-
имущества. Гражданское неповиновение как конфликт личности, об-
щественной группы или населения страны с государственной властью
имеет место на индивидуальном, коллективном или массовом уровне
и происходит в рамках закона либо вне их. Право на гражданское не-
повиновение представляет собой вызов власти, форму борьбы с ней,
заключающуюся в неподчинении законам, но без применения силы и
без попыток избежать неблагоприятных последствий таких акций⁴.

¹ См.: Рассказов Л.П., Упоров И.В. Естественные права человека. СПб., 2001. С. 33.

² См.: Проблемы общей теории права и государства / Под общ. ред. B.C. Нсрсссян-
ца. С. 556.

³ Там же.

⁴ См.: Мартышип О.В. Политическая обязанность // Государство и право. 2000.
№4. С. 11.

266 Глава 5. Политико-правовая сущность прав человека

Формы реализации права на гражданское неповиновение многооб-
разны: митинги, манифестации, марши протеста, агитации, забастовки,
бойкот правительственных учреждений, голодовки, прямое неподчи-
нение законам. Россия в прошедшее десятилетие стала ареной массо-
вых забастовок, голодовок, самосожжений, перекрытий железнодо-
рожных, автотранспортных магистралей и т.д. При демократических
режимах заявил о себе новый способ гражданского неповиновения —
право на молчание, т.е. право на неучастие в делах власти, игнориро-
вание и отстраненное наблюдение за происходящим (подобное невоз-
можно в тоталитарных государствах).

Акции гражданского неповиновения, даже если они проходят с ис-
пользованием запрещенных законом действий, существенным обра-
зом отличаются от обычных правонарушений.

О-В. Мартышин называет следующие их черты: 1) цели граждан-
ского неповиновения справедливые, а не корыстные или эгоистичес-
кие (последние свойственны рядовым житейским правонарушениям),
идя на нарушение закона во имя благородных целей, человек созна-
тельно рискует своим благополучием; 2) гражданское неповиновение
предполагает гласность, открытый вызов власти, чтобы привлечь к
этой акции общественное внимание. Обычные же правонарушения ха-
рактеризуются, как правило, стремлением тайного или завуалирован-
ного совершения, желанием скрыть их следы; 3) участники граждан-
ского неповиновения не стремятся избежать наказания, наоборот, они
подвергаются ему сознательно и добровольно, предполагая, что оно
вызовет сочувствие и расширит фронт сопротивления; 4) гражданское
сопротивление исключает насилие, конспирацию, обман, хитрость, его
участники следуют высоким этическим принципам поведения*.

Гражданское неповиновение, будучи противоправным и наказуе-
мым, не заслуживает морального осуждения. Наоборот, в лучших
своих проявлениях оно безупречно морально, это поведение высоко-
нравственных людей, идеалистов, альтруистов, приносящих свои лич-
ные интересы в жертву общему благу и справедливости. Гражданское
неповиновение — акция символическая, невозможная без духовных
вождей, способных на самопожертвование².

Таким образом, право на гражданское сопротивление является ес-
тественным правом человека в самом чистом и классическом виде его
выражения.

' См. Мартышин О.В. Политическая обязанность // Государство и право. 2000.
№4. С. 11.

² См. там же.

§ 2. Права человека и государе гво 267

Права человека как государственно-правовая политика и право-
вая государственная идеология. Признание государственной властью
прав человека — не абстрактный факт, не умозрительное утверждение,
а официальная акция; которая находит свое подтверждение в полити-
ческом курсе государства, его правовой политике, публичных заявле-
ниях должностных лиц о приверженности соответствующей идео-
логии.

Политика государства, направленная на обеспечение и защиту
прав человека, представляет собой комплекс идеологем, норм, концеп-
ций, программ и мероприятий, призванных управлять общественны-
ми процессами, повышать степень их упорядоченности на базе уваже-
ния человеческого достоинства.

Перед Российской Федерацией сегодня стоит проблема конкрети-
зации и оптимизации такой политики, повышения уровня ее эффек-
тивности, практического достижения поставленных правами человека
целей, их материализации в конкретных результатах. Политика,
направленная на устранение грубейших нарушений прав человека,
преодоление негативных демографических, экономических, культур-
но-образовательных, криминальных и т.п. тенденций, существенно по-
нижающих качество жизни россиян, является актуальнейшим и без-
отлагательным делом государственной власти на современном этапе.

В правовом, демократическом, социальном и экогуманистическом
государстве права человека, с одной стороны, образуют самостоятель-
ное направление общенациональной политики, а с другой — пронизы-
вают как цель, ценность и принцип все остальные виды государствен-
ной политики — экономическую, социально-культурную, военную,
международную и др. Следует различать политику, проводимую госу-
дарством в сфере прав человека, т.е. деятельность по формированию и
совершенствованию «техники и технологии»' политико-правовых и
иных возможностей человека, и государственную политику, осущест-
вляемую с использованием прав человека, т.е. связанную с воздейст-
вием и преобразованием общественных отношений посредством прав
человека в целях поддержания достойной жизни человека, развития
личности и ее самореализации.

В основе государственно-правовой политики лежит правовая госу-
дарственная идеология уважения прав человека.

Идеология как таковая представляет собой некоторую совокуп-
ность утверждений относительно ценностей и фактов, актуальных для

* Малько А В., Шундикм К.В Правовая политика современной России: цели и
средства // Государство и право. 2001. № 7. С. 19.

268 Глава 5. Политико-правовая сущность прав человека

какой-то группы людей и выражающих их интересы. Идеология во-
площается в идеях, мифах, политических лозунгах, научных концеп-
циях, программных документах, нормах, которые ориентируют на ре-
шение практических задач и управляют людьми путем воздействия на
их сознание. Права человека как идеология есть система идей, суждений
и предпочтений относительно места и роли человека в государственно
организованном обществе, принципов взаимоотношений индивида и
власти. Идеология уважения прав человека объясняет и осваивает
действительность с позиций человеческого измерения. Наделяя смыс-
лом и значениями актуальные идеалы и ценности, она вызывает к
жизни соответствующую практику (в этом состоит отличие идеологии
от идеи), раскрывая тем самым свой колоссальный мобилизационный
и преобразовательный потенциал. Права человека являются гуманис-
тической и демократической идеологией, в максимальной степени де-
политизированной и приближенной к морально-этическим и миро-
воззренческим ценностям (что чрезвычайно важно для утверждения
ее в качестве государственной и правовой идеологии).

Права человека в демократическом, правовом, социальном и эко-
гуманистическом государстве «обречены» стать государственной и
правовой идеологией. При действии демократического принципа
идеологического плюрализма такая идеология должна пониматься
как система приоритетных ценностей, стратегических целей и осново-
полагающих принципов государственно-правовой жизни. Она не пре-
тендует на абсолютную власть над индивидуальным и общественным
сознанием, а занимает локальную сферу — структурирования право-
вой системы, организации и деятельности государственного механиз-
ма, определения основ отношений государственной власти с индиви-
дом и гражданским обществом. Идеология уважения прав человека,
признанная на правовом и государственно-властном уровнях, сущест-
вует именно как одна из множества идеологий общества, она не внед-
ряется насильственно государственными структурами в общественное
сознание, а обосновывает приоритеты и ориентиры собственной госу-
дарственно-правовой политики.

Следует признать убедительной аргументацию А. Г. Хабибулина и
Р.А. Рахимова, относящих идеологию как ценностную систему к атри-
бутам любого государства, «даже если оно демонстративно заявляет о
своей свободе от идеологических догм»'. Часть 2 ст. 13 Конституции
РФ провозглашает: «Никакая идеология не может устанавливаться в

* Хабибулии А.Г., Рахимов РА. Государственная идеология: к вопросу о правомер-
ности категории // Государство и право. 1999. № 3. С. 20.

§ 2. Права человека и государство 269

качестве государственной или обязательной». Представляется, что
конституционное заявление в части запрета установления государст-
венной идеологии есть результат реакции на тоталитарное прошлое
России и увлечения либеральными характеристиками власти.

Правы вышеуказанные авторы в том, что идеология в любой ее
форме — признак государственности, наличие которого делает возмож-
ным возникновение и существования государства. Идеология наряду с
правовыми нормами выступает средством реализации государственных
целей,-политики государства. Именно идеология позволяет обеспечить
реальное или иллюзорное единство ценностных ориентации индивида и
государства. Идеологические регулятивные механизмы теснейшим обра-
зом связаны с правовым регулированием общественной жизни, право
можно рассматривать как легитимизированную идеологию государства.
Именно идеология позволяет создать систему ценностей, лежащих в
основе политического поведения, определить конкретные цели, вы-
брать средства их достижения, т.е. можно сказать, что идеология по-
рождает политику (конечно, чрезмерное подчинение политики идео-
логии имеет прямо обратный эффект, «подгонка» социальных процессов
под некие формы чревата мифологизаторством общественного сознания
и государственного управления, что и было подтверждено практикой
Советского государства). Государственная идеология — неотъемле-
мый признак государства, как и другие его общепризнанные призна-
ки. Поэтому существование государства как формы организации по-
литической жизни и политической власти необходимым образом
предполагает и идеологическую деятельность государства'.

Дата добавления: 2015-05-10