Историческая преамбула

уложили спать вместе с ребенком её возраста, у которого левая сторона лица была сплошь покрыта сыпью. Некоторое время спустя лицо Мари также покрылось сыпью, по виду почти такой же и на том же самом месте. Эта сыпь несколько раз появлялась в течение ряда лет, а затем исчезала; при этом, однако, никто не обратил внимания на то, что имен­но с этого момента левая сторона её лица потеряла чувствительность, а левый глаз перестал видеть. Чувствительность с тех пор так и не вос­становилась; во всяком случае, не выходя за рамки моих наблюдений, можно сказать, что в какой бы возраст я затем ни переносил её путем внушения, чувствительность левой стороны лица не восстанавливалась, хотя во всех других частях тела эта чувствительность полностью соот­ветствовала её возрасту в тот или иной период. Через некоторое время я предпринял ещё одну попытку излечить больную. Я вновь показал ей ребенка, который вызвал у нее ужас, и заставил её поверить, что он очень мил, что у него нет никакой сыпи. Я лишь наполовину убедил её в этом. Повторив эту сцену дважды, я достиг успеха: она обняла вооб­ражаемого ребенка без страха. Чувствительность левой стороны лица сразу же восстановилась, и когда я разбудил Мари, она могла видеть левым глазом. Со времени этих опытов прошло пять месяцев. У Мари не появлялось признаков истерии, она вполне здорова, и состояние её всё улучшается. Я не придаю этому излечению большего значения, чем оно того заслуживает, и не знаю, надолго ли его хватит. Я полагаю, однако, что эта история заслуживает внимания» ¹.

Но когнитивисты, если и упоминают опыты, подобные описан­ному Жане, то не для коррекции исходных допущений, а в качестве легкой иронии мудрых и остроумных людей над собственными построе­ниями. Так же спокойно когнитивисты принимают не только эмпири­ческие, но и логические затруднения, которые неизбежно возникают при любом конкретном допущении о предопределенной природой огра­ниченности возможностей сознания по переработке информации. Рас­смотрим, например, представление об ограниченности кратковремен­ной памяти. Как известно, обычно человек способен с первого предъявления запомнить около 7 знаков. Но почему так немного? Впрочем, ответ когни-тивистов ясен: это так, потому что, мол, так устроен мозг. Ответ замечателен хотя бы уже тем, что так можно сказать всегда. Логика та­кого ограничения понятна любому человеку, знакомому с устройством Калькулятора: при проведении арифметических вычислений выгодно некоторые промежуточные результаты хранить в буферной памяти; вполне [окончание cтраницы 235]

_____________________

¹ Жане П. Психический автоматизм, М.., 1913.

Раздел второй

естественно, что буферная память может быть достаточно ограничен­ной и при этом успешно справляться с простыми вычислениями.

Однако эта модель сразу сталкивается с эмпирическими и логи­ческими затруднениями. Эмпирические обсуждались ранее, в методо­логическом вступлении, здесь рассмотрим подробнее только логичес­кие проблемы. Во-первых, что такое 7 знаков? В среднем человек запоминает примерно семь десятичных и девять двоичных цифр, а так­же пять односложных слов. Но, например, объем памяти в 5 однослож­ных слов может быть с таким же правом назван объемом памяти в 15 и более фонем, поскольку каждое слово образовано не менее, чем тремя фонемами. Достаточно научиться перекодировать двоичные цифры в восьмеричные — и запоминание 6 восьмеричных цифр даст возмож­ность воспроизвести 18 двоичных чисел. В итоге чрезвычайно трудно операционально сформулировать, в каких единицах, собственно, состоит структурное ограничение на объем кратковременной памяти. Это затруд­нение достаточно активно упоминалось когнитивистами, хотя они так и не нашли убедительного способа его преодоления ¹

Во-вторых, даже если мы ясно определим, о каких знаках идет речь, мы не можем измерить объём запоминания этих знаков. Действи­тельно, испытуемый, воспроизводя предъявленные знаки, например вслух, должен помнить не только те знаки, которые ему были предъяв­лены, но и (хотя бы частично) те, которые он уже до этого воспроизвел. В противном случае он всё время воспроизводил бы первый знак, каждый раз забывая, что до этого он его уже воспроизвел. Но это зна­чит, что объём воспроизведения всегда меньше объёма запоминания. Об этом затруднении вскользь упоминается в некоторых работах, но выход из этого тупика мне также неизвестен. Не столь он прост, как иногда кажется.

Наконец в-третьих, чтобы измерить в эксперименте у испытуе­мого объем памяти на знаки, предъявленные для запоминания, необхо­димо предположить, что испытуемый помнит в этот же краткий мо­мент времени не только эти знаки, но ещё многое другое: в частности, он должен помнить, что должен нечто воспроизводить, а не, скажем, плакать или объяснять экспериментатору, как надо удить рыбу; он дол­жен помнить, что это именно он должен нечто воспроизводить, а не кто-нибудь другой; он должен помнить, что ему следует воспроизво­дить предъявленные знаки, а не детали костюма экспериментатора; он [окончание cтраницы 236]

___________________________

¹ Миллер Дж. Магическое число семь плюс или минус два. О некоторых пределах нашей способности перерабатывать информацию. // Инженерная психология. М., 1964, с. 217.

Историческая преамбула

должен помнить язык, на котором он разговаривает с экспериментато-

ром и т. д. до бесконечности...¹

Без решения этих и многих других возникающих проблем ги­потеза об ограниченности измеряемых в эксперименте объёмов крат­ковременной памяти логически весьма сомнительна, что, однако, на­прочь игнорируется её приверженцами. Такое игнорирование, как отмечалось выше, служит признаком методологического дефекта ис­ходного допущения.

Впрочем, работа мозга описывается в химических, физических и физиологических терминах, а информационное содержание этой рабо­ты является лишь более-менее правдоподобной интерпретацией. Из огра­ничений, наложенных на сознание, опасно выводить ограничения, на­ложенные на мозг. К тому же, многочисленные и самые разноплановые исследования доказывают одно и то же: возможности мозга по переработ­ ке информации явно превосходят возможности сознания. Следователь­но, причина ограничений, наложенных на сознание, скорее всего не связана с мозгом. Для того чтобы решить проблему ограничений, необ­ходимо вначале решить проблему сознания. Неудивительно, что теоре­тические построения когнитивистов зачастую сами противоречат пред­ставлениям о структурной ограниченности.

Вот Дж. Миллер разъясняет различие между конструктивными и селективными процессами. Когда мы читаем текст, пишет Миллер и иллюстрирует сказанное примерами, мы строим некий образ в памяти. Интроспекция показывает нам, как последовательно с продолжением текста в сознании добавляются всё новые и новые детали. Эти образы памяти не должны быть абсолютно чёткими — в тексте не содержится всех деталей. Какие-то детали мы добавляем, исходя из имеющейся у нас информации, непосредственно не связанной с данным текстом, кое-что забываем, кое-что выдумываем. Формирование образов в такой мо­дели — конструктивный процесс. Однако сам Миллер склоняется к дру­гому описанию того, что происходит при чтении текста.

Перед чтением текста читатель должен очистить своё сознание от всего постороннего. В таком состоянии можно представить себе любое положение дел. Информация, поступающая от предложения к предложе-нию, последовательно ограничивает множество возможных положений дел. Имеющееся на любом отрезке текста представление об этом множестве всех возможных положений дел называется семантической моделью. Семантическая модель задана изначально; далее, по мере знакомства с [окончание cтраницы 237]

_________________________

¹См. Аллахвердов В. М. Опыт теоретической психологии, с. 190.

Раздел второй

текстом, она конкретизируется, отбрасывая неподходящие варианты —. это селективный процесс. Смысл текста (его концепт, в терминологии Миллера) определяется комбинацией «образ/модель» ¹. Однако на воз­можности мозга по переработке информации наложены очень сильные ограничения. Он вроде бы не может даже помнить более 7 знаков одно­временно, даже один образ в памяти нелегко удержать. Как же он мо­жет справиться с бесконечным множеством всех возможных положе­ний дел?

Исследуя микроструктуру познавательных актов, когнитивные психологи изучали процессы, которые сами по себе испытуемыми не осознавались, но которые, тем не менее, по неявно выраженному мне­нию когнитивистов, определяли содержание сознания. Иначе говоря, они исследовали протосознательные процессы. Беда когнитивистов в том, что они не старались при этом ясно сформулировать, что такое сознание. Почти в бихевиористском стиле они предлагают: мол, давай­те исследовать, а там посмотрим. Конечно, в отличие от бихевиорис-тов, они не отказываются от проблемы сознания, но видят препятствия на пути её экспериментального разрешения и признают, что «психоло­гия сознания ещё не вышла из детского возраста» ².

Сознание для психологов когнитивного направления — нечто не­ведомое: то ли некий блок (этап) в системе переработки информации, то ли какой-то механизм, управляющий процессами переработки одно­временно в нескольких блоках, или же, как полагает У. Найссер, зага­дочный «качественный аспект психической активности» ³. Дж. Миллер с соавторами заранее предупреждали: «предмет психологии трагически невидим, а наука с невидимым содержанием станет, по всей вероятнос­ти, невидимой наукой» ⁴. Их пророчество отчасти сбылось. Их детище—-когнитивная психология — стала всё более походить на нечто не слиш­ком видимое.

Сама любовь когнитивистов к блокам стала вызывать нескрывае­мую иронию. Их оппоненты заявляют, например, что из когнитивист-ских блоков-кубиков можно построить разум только в виде громадной бюрократической системы. По мнению В. Маттеуса, эти блоки ведут себя наподобие бюрократов с точно определенными, строго ограниченными [окончание cтраницы 238]

_____________________

¹ Миллер Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры. // Теория метафоры-М., 1990, с. 237-243.

² Норман Д. Память и научение. М., 1985, с. 27.

³ Найссер У. Познание и реальность. М., 198 I.e. 120-122. Найссер добавляет:

«Напрасно искать в этой книге теорию сознания».

⁴ Миллер Дж. и др. Планы и структура поведения. М., 1965, с. 18.

Дата добавления: 2015-06-04